Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
8.9.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[18-04-02]
Андрей ВоробьевВедущая Петербургского часа программы "Liberty Live" Татьяна Валович: Сегодня в нашей программе будет принимать участие президент регионального общественного благотворительного фонда "Дети отечества" Андрей Воробьев. Андрей Гаронович, это была ваша личная инициатива организовать такой фонд? И почему вы обратились к этой проблеме? Андрей Воробьев: В 1996-м году действительно это была личная инициатива, совместно с друзьями, мы как-то на улице встретили парнишку, который был практически раздет, голодный, и, оценив то, что мы увидели, мы с друзьями решили создать такую вот организацию, которая бы помогала таким детям? Татьяна Валович: Кому, в первую очередь, вы помогаете? Андрей Воробьев: В основном наша помощь ориентирована на детские дома, школы-интернаты, дальше по ниспадающей идут малообеспеченные семьи и дети инвалиды. Татьяна Валович: А вы сами выросли в семье или в детском доме? Андрей Воробьев: Я вырос в семье. Но в детстве мне удалось как-то побывать в одном из московских детских домов... Татьяна Валович: Есть ли у вас данные о том, как обстоят, скажем, в Петербурге дела с обеспечением детских домов, какое количество сирот, и я знаю, что сейчас гораздо больше "социальных сирот" в нашем городе и вообще в России, из-за того, какое экономическое положение в России? Андрей Воробьев: Если честно, я первый раз слышу такое выражение "социальные сироты", вообще принято их называть безнадзорные дети. Количество вообще сирот от безнадзорных у нас в Санкт-Петербурге резко отличается. К примеру, у нас около 6 тысяч сирот находится в детских домах Санкт-Петербурга. из них круглые сироты без родителей - 13 процентов. Остальные - дети, у которых родители лишены прав или находятся в местах не столь отдаленных, поэтому картина достаточно сложная. Татьяна Валович: А как привлекаются средства в фонд? Андрей Воробьев: В отличие от других организаций городских, а их достаточно много в городе, у нас нет финансирования из-за рубежа. Многие сидят на грантах иностранных фондов, компаний, у нас же за все время деятельности, начиная с 1996-го года, привлекаются только российские и санкт-петербургские средства, от санкт-петербургских и российских предприятий. Татьяна Валович: А насколько ваша деятельность находит отклик у бизнесменов, у предприятий российских? Легко ли вам привлекать спонсоров? Андрей Воробьев: Естественно, возникает очень много трудностей. Особенно в последнее время. Ведь кто громче плачет - того, как говорится, и первые деньги, если пришла организация, поплакала, сказала, вот такие проблемы, руководитель предприятия, естественно, если он душевный человек, откликнется, но насколько все это реально будет пущено на детей - он этого проверить не может. У нас программа позволяет отследить все потоки денежные, у нас в фонде и организации, предприятия, которые перечисляют деньги на определенные программы, могут проверить, насколько реально, куда пошли эти деньги. Татьяна Валович: В России дореволюционной благотворительность меценатство были развиты достаточно широко. Как бы вы сейчас оценили состояние благотворительности, меценатства в России? Андрей Воробьев: Если по десятибалльной шкале брать, то где-то на двоечку. Благотворительность только-только начала развиваться. В последний год начали появляться организации, предприятия, которым ничего не нужно взамен. Раньше такого практически не было. Требовали или какую-то рекламу или возврат средств, чего греха таить, мы вам перечисляем определенную сумму, а вы будете нам от 10 до 50 процентов -верните назад, по-черному, как говорится. Сейчас немножко изменяется ситуация, может, наболевшие особенно проблемы, и, может, с позицией чиновников, как местного уровня, так и федерального. Сложно сказать... Татьяна Валович: А что, на ваш взгляд, необходимо, чтобы все-таки более широкие средства привлекались в благотворительность? Нужна законодательная база, которая бы освобождала от каких-то налогов предприятия. или это просто должно существовать внутри каждого бизнесмена, какая-то необходимая потребность душевная? Андрей Воробьев: Законодательство, конечно, будет способствовать более полному выполнению тех программ общественных организаций, которые у них существуют, это позволит бизнесменам и другим организациям помогать, но, естественно, начать нужно от сердца. Здесь каждый для себя должен решить, что ему важнее. У нас был один из спонсоров, руководитель одной из крупнейших компаний в Петербурге, которая продает автомобили. Он как-то мне сказал такую фразу, что чем больше я вкладываю в благотворительность, тем больше мне возвращается, это уже проверено на протяжении 10 лет. К сожалению, его потом наши же чиновники за это наказали. Татьяна Валович: Андрей Гаронович, сегодня президент России Владимир Путин выступает с ежегодным посланием Федеральному собранию. Лично вы что бы хотели услышать в этом послании? Андрей Воробьев: Многое, конечно, хотелось бы услышать. Каждый говорит о своих наболевших проблемах, мне хотелось бы услышать более четкую позицию по отношению в дальнейшем и к студентам, и к людям, которые собираются идти в армию, и об экономической ситуации в стране, потому что его задание кабинету министров за этот год - подъем увеличить до 8 процентов - это абсолютно нереально, и даже сам премьер заявил об этом. Все как бы от экономики в нашей стране и, соответственно, и наши проблемы, то есть, по детским темам, также будут развиваться в зависимости от того, как будет складываться экономическая ситуация в стране. Татьяна Валович: В последнее время очень много говорится о детской беспризорности и безнадзорности, о том, что надо, наконец, что-то делать, но как вы видите, как на самом деле происходит? Говорилось что надо бы, наверное, организовать еще несколько организаций, которые будут наблюдать за тем, как решаются эти проблемы, а что происходит в действительности? Андрей Воробьев: Создавать новые организации - это, по-моему, абсолютно не нужно, существует достаточно много уже организаций, которые занимаются, и если направить те усилия, административный ресурс и финансовые потоки именно на эти организации, то, думаю, они вполне справятся с той задачей, которую поставили президент и правительство. Что касается тех возможностей, например, наших, то мы никогда не просили денег у власти, мы пытались каким-то образом сами или заработать, или привлечь эти средства на наши программы, вот, естественно, возникает много проблем, много вопросов, с которыми приходится каждый день буквально сталкиваться. Татьяна Валович: Люди, которые занимаются конкретным решениям вопросов, говорят о том, что чиновники порой даже не знают, что происходит в том или ином регионе. Говорят - дайте нам большую свободу, мы уже работаем, а чиновники - в качестве примера можно привести реакцию министра труда Починка, как он говорил о невозможности организации у нас защиты прав детей, хотя на самом деле и в Петербурге и в России это существует. Знают ли министры, вышестоящие чиновники о том, что происходит в низах и что конкретно нужно сделать, какие первоочередные шаги? Андрей Воробьев: Я не знаю, насколько все министры, отвечающие за социальную сферу, знают о ситуации на сегодняшний день в низах, мне кажется, что не до конца. Конечно, у них свои - они должны мыслить более масштабно, продвинуто и оценивать ситуацию с учетом завтрашнего дня, но у них же существует очень много помощников, которые на местах, в регионах должны отслеживать эту ситуацию и докладывать им. На сегодняшний день получается, что эта информация то ли не доходит, то ли скрывается и, соответственно, те решения правительства, которые происходят, именно складываются из тех позиций, той информации, которая предоставлена. Татьяна Валович: Недавно как раз Починок проводил совещание, посвященное детской проблематике, чем оно закончилось? Андрей Воробьев: Это было позавчера в Москве, в Министерстве по труду и социальной защите, он действительно проводил рабочее совещание, куда пригласил руководителей общественных организаций. Но больше как словоблудием, извините за грубое слово, это не назвать, посидели, поговорили, похлопали друг друга и разошлись, галочку поставили в каком-то журнале. Результаты - ноль. Татьяна Валович: То есть, никаких конкретных? Андрей Воробьев: Абсолютно ничего, просто информационное такое совещание было, для чего - непонятно. Татьяна Валович: Как вы считаете, какова роль общественных организаций в том, чтобы бороться, если можно так сказать, не хочется, конечно, употреблять этого слова, с беспризорностью, с безнадзорностью? Андрей Воробьев: Ну, недаром ее же называют как бы четвертой властью. Естественно, можно дать много возможностей этим организациям и получить конкретный результат. Единственное, нужно отследить те организации, которые что-то реально делают, потому что на сегодняшний день у нас в городе, только в Санкт-Петербурге, зарегистрировано около двух с половиной тысяч общественных организаций. Сколько из них благотворительных - не могу точно сказать, но общественных 2,5 тысячи, а реально работает процентов 10, не больше. Татьяна Валович: Вот ваша организация, за последние, скажем, годы, какие реальные дела организовала, чтобы помочь детям? Андрей Воробьев: У нас есть ряд семей, которым мы постоянно помогаем, это малообеспеченные дети и дети -инвалиды, которых мы и на летний отдых оправляем куда-то на море, оплачиваем путевки и разовую материальную помощь оказываем. Существуют, конечно, большие проекты, один из которых - международный фестиваль художественного творчества детей-сирот "Поколение 21", мы его вырастили из городского такого же фестиваля "Созвездие". Таким образом пытаемся привлечь любовь к жизни вообще, к творчеству у детей в детских домах - через познание культурных ценностей. Татьяна Валович: Андрей Гаронович, насколько вы вообще открыты к сотрудничеству, кто к вам может обратиться? Если семья какая-то услышит о вашем существовании, она может прийти и сказать: помогите, у нас критическое состояние? Андрей Воробьев: Да, естественно, такое происходит, и мы по мерее возможности помогаем, пускай небольшими средствами или какими-то вещами, но, естественно, помогаем, и телефоны наши есть во всех справочниках, есть сайт в Интернете, могут прийти, мы рассмотрим все заявления. Татьяна Валович: А государственные организации, скажем, такие, как приют - приведу один вопиющий пример. Это произошло в Петербурге недавно. Приют "Маленькая мама", который был организован для несовершеннолетних девочек, родивших детей, у них произошло ЧП, перегорели электрические плиты, кормить маленьких детей было нечем, и председатель этого приюта билась, по-моему, две недели, чтобы от законодателей, от муниципальных властей получить сумму в 5 тысяч рублей на ремонт этих плит. Все говорили: вы должны были заранее предоставить нам список, мы внесем вас в план, мы вам поможем. Вот насколько оперативно могли бы помочь вы? Андрей Воробьев: Естественно, в таких вот сложных ситуациях критических мы стараемся приходить на помощь, но я хочу другое немножко сказать, что за время своей деятельности в этой области я понял, что не все можно сделать за деньги. Дело в том, что вот сломалась та же самая плита. Ну, подойди к руководителю ремонтной какой-то службы, объясни ситуацию, что чиновники требуют за полгода прогнозировать поломку плиты, естественно, не могут сейчас выделить какие-то средства, дети плачут, кушать хотят, готовить не на чем. Выделите специалиста, который придет, отремонтирует - думаю, что не откажут. Татьяна Валович: Я бы хотела еще вот какой вопрос задать: мы говорили о том, что сейчас в основном уже не требуют рекламу за свои благотворительные поступки. Но где грань, если не рассказывать о той или иной организации, что она занимается благотворительностью, то как высказать простое спасибо. Некоторые средства массовой информации это делать бояться, потому что их тут же обвинят в рекламе и сокрытии незаконных доходов. Как вы думаете, должно ли это как-то быть закреплено законодательно, чтобы рассказывать о добрых делах, которые происходят, чтобы пример наглядный был и для других - поучаствовать в этом? Андрей Воробьев: Только с помощью законодательства. По- другому эту проблему не решить. Естественно, в законе о рекламе должна быть преамбула именно о том, что если речь идет о каких-то благотворительных акциях, то упоминание одного из меценатов или нескольких меценатов - это не входит в рекламирование компании. Татьяна Валович: Есть ли такие подвижки в российском законодательстве, проектируются ли они? Андрей Воробьев: Я не слышал, даже в стенах Государственной Думы пока никто не может это предложить. Другие материалы за ближайшие дни:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
