Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[21-06-05]
В результате раскола в традиционных социалистических партиях во многих странах Европы активно идет формирование новых левых; Политическое положение в Дагестане: на местах все не так красиво, как в докладах, посылаемых в Москву; Бешеные темпы развития микропроцессоров: интервью с системным программистом; Насилие над детьми, совершаемое в семьеВедущий Ефим Фиштейн Ефим Фиштейн: Как это обычно бывает, крутые повороты в политической жизни не остаются без последствий. Трудности, которые переживает Европа в экономической, а в последнее время и в политической области, вызвали рост напряженности и внутри партий. В частности, социалистические и социал-демократические партии таких ведущих европейских стран, как Германия и Франция, отказались на грани раскола. Начнем с положения в Германии, откуда нам прислал зарисовку наш берлинский корреспондент Юрий Векслер. Юрий Векслер: Аббревиатура ПДС знакома в Германии всем - это партия демократического социализма, наследница правящей партии бывшей ГДР. Многие называют партию ПДС региональной, так как она набирает голоса в основном в бывших восточных землях. Демократические Левые - это отколовшаяся от правящей партии социал-демократов группа, создавшая предвыборную инициативу под лозунгом "Работа и социальная справедливость". Формирующееся сейчас для участия в предстоящих в сентябре досрочных парламентских выборах новое объединение двух левых сил напоминает рекламу доктора Айболита: "Приходи ко мне лечиться и корова и волчица, и жучок и червячок и медведица..." Немцы восточные и западные, политики-профессионалы и новички, прагматики и противники проводимой красно-зеленым правительством реформы рынка рабочей силы... Тем не менее, руководство ПДС и предвыборной инициативы уже договорились о единых списках... Серьезным усилением намерений левых попасть в бундестаг станет участие в выборах двух самореанимированных и все еще популярных политиков - Грегора Гизи (ПДС) и только что покинувшего СПД Оскара Лафонтена, бывшего в партии 39 лет и возглавлявшего ее на пути к победе на выборах 1998 года. Итак, руководство обеих групп за, но на местах возможны варианты... Опасений с обеих сторон предостаточно. Многие в ПДС, партии, которая уже бывала в бундестаге и которая по опросам может войти в него и без западного партнера, считают, что этот брак по расчету не должен быть равным, и что бесприданница с Запада должна помнить свое место в союзе с солидным восточным женихом. В стане западных левых многие боятся оттока потенциальных избирателей, если противникам удастся представить ПДС как партию, наследницу коммунистов ГДР. Другие опасаются и совместного успеха с ПДС как вероятности стремительного захвата нового объединения силами восточных партнеров. Но все эти страхи слабее желания использовать исторический шанс войти в парламент заметной силой на волне недовольства реформами и тем, что основные претенденты на власть блок ХДС ХСС намерены вынуждено продолжать политику ущемления прав трудящихся. В некоторых землях Германии, в Саарланде, например, где Оскар Лафонтен в течение многих лет был премьер-министром и где число его сторонников по-прежнему велико, царит даже эйфория предвкушения возвращения Оскара на политическую арену. Только что на конференции предвыборной инициативы в Кёльне 124 голосами против 29 Лафонтен утвержден главным кандидатом в земле Северный Рейн Вестфалия. Интересен сюжет с возвращением в политику после трехлетней паузы Грегора Гизи. Он как раз за последние годы перенес два инфаркта и тяжелейшую мозговую операцию и, тем не менее... Гизи, независимо от отношения к его политическим убеждениям, пользуется в Германии популярностью как блестящий оратор и полемист, обладающий редким для немецких политиков подлинным остроумием... Грегор Гизи так характеризует общность своих позиций с Лафонтеном. Грегор Гизи: Мы оба находимся в ситуации, которой можем гордиться: мы создаем политическую силу, которая способна оказать давление на СПД, чтобы напомнить ей о ее происхождении и ясно сказать и показать, куда ведет ее нынешняя неолиберальная политика. Юрий Векслер: Для левых в Германии в принципе традиционен и типичен разброд. Про них в народе ходит поговорка: "Два левых - три мнения, четыре объединения"... Но похоже, что на этот раз у левых есть как общая платформа, так и электорат. Говорит один из жителей Хемница, в прошлом Карл Маркс Штадта, голосовавший ранее за социал-демократов: "СПД далеко отошла от своих бывших традиционных позиций и не проводит больше политики в интересах трудящихся. Август Бебель перевернулся бы в гробу, увидев такое...". Юрий Векслер: В стане самих социал-демократов говорят о том, что в гробу перевернулся бы Вилли Брандт, если бы узнал о союзе Лафонтена с Гизи и его товарищами... Но если оставить покойников в покое, то эксперты предрекают успех новому объединению. Ефим Фиштейн: Юрий Векслер описал положение на левой стороне политического спектра Германии. Но не менее драматически складываются дела и у французских специалистов. Я попросил моего парижского коллегу Семена Мирского ответить на вопрос: какое действие произвел на них провалившийся референдум по европейской конституции? Семен Мирский: Говоря о левых, надо прежде всего говорить о французской Социалистической партии. Я скажу так, что в столетней истории этой партии, у колыбели которой, стоит напомнить, стоял Жан Жорес, партии, давшей стране таких лидеров как Леон Блюм и Пьер Мендас Франс, были, разумеется, и кризисы, и расколы. Но трудно вспомнить кризис, равный тому, что происходит прямо на наших глазах в эти дни. Накануне референдума 29 мая по вопросу принятия европейской конституции среди членов Социалистической партии был проведен так называемый внутренний референдум, на котором социалистам был поставлен один вопрос: вы за или против конституции объединенной Европы? 59% членов партии высказались за принятие конституции, что по принципу демократического большинства и стало официальной позицией французских социалистов на референдуме. Но это не помешало противникам принятия проекта основного закона для объединенной Европы, назовем их условно диссидентами в рядах Соцпартии, выступить с призывом голосовать против конституции. Сторонники "нет" на референдуме оказались, как мы знаем, в большинстве. И здесь мы подбираемся к сердцевине кризиса, который потряс французскую Социалистическую партию. По настоянию национального секретаря партии Франсуа Оланда, второй человек в руководстве партии Лоран Фабьюс, призвавший голосовать против конституции, был смещен со своего руководящего поста, хотя (это важно подчеркнуть) из партии он исключен не был. Опрос, проведенный в рядах Социалистической партии, показал, что 70% социалистов не одобряют шаг Франсуа Оланда, но в любом случае этот шаг, то есть исключение Лорана Фабьюса из руководящих форумов партии, лишь еще одно подтверждение раскола, который произошел в рядах партии. И здесь со всей остротой встают два вопроса, один внутрипартийного, а второй общенационального характера. Вопрос первый: что произойдет на конгрессе Социалистической партии Франции в ноябре этого года? И второй вопрос: кто будет кандидатом партии на президентских выборах 2007 года? Дело в том, что на сегодняшний день именно Лоранс Фабьюс, занимавший, напомню, в период правления Франсуа Миттерана пост премьер-министра, Фабьюс является единственной фигурой среди социалистов, обладающий достаточным политическим весом и престижем, чтобы сделать серьезную заявку на пост президента Французской республики. Но Лоран Фабьюс, как мы уже сказали, исключен из руководящих форумов партии и на конгрессе в ноябре он не может быть выдвинут в качестве кандидата на выборах 2007 года. Точнее, он мог бы быть выдвинут при одном немаловажном условии: это могло бы произойти при условии смещения самого Франсуа Оланда со своего поста, его место занял бы Лоран Фабьюс, а партия совершила бы крутой поворот от руля, приближаясь идеологически к тем политическим партиям, которые высказались 29 мая против принятия конституции. Речь идет о таких партиях или движениях, как Лига коммунистов-революционеров (это троцкисты) и, разумеется, о Коммунистической партии Франции. Этот крен влево большой части социалистического электората привел к ощутимой перемене фразеологии. На левом крыле Социалистической партии вновь вошло в моду выражение "левый народ", то есть принятие идеи расслоения народа по классовому принципу. Народ, мол, левый, а те, кто им правит, соответственно, правые. Сюда же относится и превращение слова "либерал", "либеральный" и других производных от слова "либерал" в слова вполне ругательные. Расхожими фразами стали высказывания типа: мы против либеральной экономики, мы против либеральной Европы, мы против глобализации. Это, в двух словах, равнозначно расколу французской Социалистической партии, созданию партии параллельной, которая в своем названии, несомненно, сохранит слово "социализм", "социалистическая", но это будет другая партия. Ефим Фиштейн: Среди сообщений из Дагестана о взрывах, сорванных терактах, убийствах высокопоставленных чиновников пришла весть о награждении главы этой республики Магомедали Магомедова орденом "За заслуги перед Отечеством" первой степени. По мнению наблюдателей, Кремль тем самым дал понять, что он не планирует менять в ближайшее время руководителя Дагестана. Но это еще не означает, считают наблюдатели, что борьба между различными кланами за власть станет менее жесткой, а новости из этой северокавказской республики будут носить мирный характер. Олег Кусов: Борьба за власть в Дагестане, как отмечают эксперты, имеет свою специфику. Именно с политическими процессами связывают многочисленные убийства и теракты на территории республики. Власть и криминалитет в Дагестане часто действуют в интересах друг друга. Об особенностях кадровой политики в республике - писатель Юлия Латынина. Юлия Латынина: Платит человек 300 тысяч долларов за какую-то должность, глава берет эти деньги, дает ему должность - это одна модель поведения. Другая модель поведения: платит человек триста тысяч долларов за должность, глава берет эти деньги и говорит: а с предыдущим владельцем должности проблемы решай сам. Олег Кусов: Криминальные инциденты в Дагестане, по мнению экспертов, могли привести к отставке главы Государственного совета республики Магомедали Магомедова. Однако 15 июня Магомедали Магомедов в день своего 75-летия получил от президента России орден "За заслуги перед Отечеством" первой степени, а президентский полпред Дмитрий Козак заявил о том, что отстранение от должности главы Дагестана не планируется. Рассказывает наш корреспондент в Махачкале Магомед Мусаев. Магомед Мусаев: После отставки в Осетии главы республики Дзасохова в Дагестане стали поговаривать о грядущих кадровых перестановках, так или иначе связанных с отстранением от власти председателя Госсовета республики Дагестан Магомедова Магомедали. Предполагалось, что бессменный патриарх дагестанской политической сцены Магомедов под давлением кремлевского руководства, якобы недовольного беспрецедентным размахом терактов в республике, а также нецелевым использованием финансовых средств, сам вынужден будет сложить с себя полномочия в день своего 75-летия. Однако пока этого не произошло Магомедов Магомедали является представителем так называемого "даргинского клана", и это вносит определенную остроту и в без того непростую ситуацию в Дагестане. В СМИ республики Дагестан довольно часто как потенциальная фронда упоминается "северный альянс", под которым подразумевается аварский клан в лице депутата Госдумы Махачева, главы Хасавюрта Умаханова, депутатов республиканского парламента Муртазалиева. Впрочем, последние вовсе не скрывают своего желания быстрейшей отставки главы республики Магомедова Магомедали. Остается поистине уравнением с двумя неизвестными и внутренняя подоплека последнего всплеска террористической активности в Дагестане. Не исключено, что девятый вал террора, обрушившийся на республику, результат неких совместных усилий, с одной стороны, исламистов-ваххабитов, а с другой - вождей национально-окрашенных кланов, борющихся за передел властных постов в свою пользу. Однако, для утверждения подобного нужны факты, а их на данный момент попросту нет. Олег Кусов: Заведующий отделом этнологии Института истории, археологии и этнографии дагестанского научного Центра Российской академии наук Мамайхан Агларов не склонен связывать криминальную активность в республике с политическими процессами. Мамайхан Агларов: Общественное сознание воспринимает террористические акты, особенно убийство Гусаева, также его преемника Арухова, последовавшего на этом министерством посту, все это воспринимается как борьба за политические места и просто с политикой связывают. На самом деле ничего не раскрыто, не доказано, трудно говорить. Для того, чтобы квалифицировать, преступление должно быть раскрыто и мотивы преступления должны быть раскрыты. Единственное, что я могу сказать и чем я был недоволен - хасавюртовская оппозиция была и есть оппозиция, она для того, чтобы каким-то образом сыграть свою карту, добиться измениться конституции Дагестана. Упразднение Госсовета под видом приведения дагестанской конституции к российской конституции. Они практически уничтожили Госсовет, таким образом они обесценили конституцию как таковую. Она была продумана в свое время и больше подходила. Я могу сказать как историк о том, что Дагестан никогда не вступал в полосу национальных противоречий, межнациональных войн, межнациональных конфликтов. Известный "музей народов", казалось бы, должно быть как осиное гнездо. На самом деле межнациональных конфликтов история не знает. Дагестан был напряжен, конфликтовал между обществом, между общинами за землю - эти вопросы были для них важнее, а какая национальность - совершенно было неважно. Олег Кусов: Лидер общественной организации Российское исламское наследие Шамиль Бено считает, что политические и этнические элиты в Дагестане в рамках нынешней системы власти мирно договориться не смогут. Шамиль Бено: Основная причина того, что происходит эта борьба группировок за власть в республике - этнические группировки замешены на криминале. Я совершенно согласен с точкой зрения, изложенной Козаком в его докладе, который получил огласку, о ситуации в Дагестане с точки зрения борьбы кланов. Совершенно не согласен, что якобы там все хорошо в плане финансовом у большинства людей. Нет, там очень плохо. Если один город Махачкала за счет теневого бизнеса, за счет криминальных денег, за счет отмывания бюджетных денег как-то живет, то предгорные, горные, равнинные, далекие от Махачкалы районы бедствуют буквально. Мне кажется, там есть сочетание. На Северном Кавказе в целом и в Дагестане, в частности, нет и не могут сегодня присутствовать на серьезном уровне политические партии, движения, чтобы борьба в республике за власть происходила в рамках российской политической системы. Борьба правых, левых, которые пытались формировать, "Единая Россия", ЛДПР и другие. Российские политические партии восточнее Краснодар и Ставрополь вообще не идут. Формально в Чечне присутствует "Единая Россия", в Чечне серьезно присутствует - это формально. В Дагестане борьба за власть приобретает характер борьбы этнических групп из-за многоэтничности самого общества. Чем дальше, тем больше будет появляться влияние и вес джамаатов. Я думаю, что противостояние в Дагестане превратится в противостояние федерального центра и джамаатов. Потому что этнические элиты дагестанские и тот формат борьбы, который сейчас идет, даргинцы, аварцы, где-то лезгины, кумыки - это же борьба идет не за программы возрождения Дагестана, не за идеи либерализма, демократии или консерватизма или сохранение религиозной идентичности дагестанцев, эта борьба идет за хлебные места. Олег Кусов: Власть все больше отдаляется от своего народа, при этом свои проблемы чиновники часто решают не без помощи криминала, подавая дурной пример другим. Юлия Латынина: Власть очень часто пользуется терактами, власть много списывает на террористов, власть иногда пользуется реально террористами для разрешения каких-то своих задач. В Дагестане убили замминистра МВД Магомеда Омарова, знаменитое было убийство. Человек командовал полевыми подразделениями, на него покушались не раз, в предыдущий раз его пытались взорвать. Пока он лежал больной, убийцу поймали и отпустили за деньги. В этот раз его взорвали, убили напротив милиции, сказали, что это сделали террористы, что это сделали люди Макушарипова, лидера джамаата "Джанат". Опять же не совсем понятно, во-первых, убивали напротив здания МВД. Во-вторых, "девятка", из которой стреляли, ее пытались задержать накануне и не просто пытались задержать, по ней открыли стрельбу. Потому что милиционер, который пытался ее остановить, он увидел знакомые номера, он остановил, чтобы поговорить со знакомым. Оттуда ему показали какую-то корочку. Милиционер знал, что этой корочки в этой машине не может быть, выхватил пистолет, стал кричать: "Сейчас стреляю!". Началась стрельба. За этой "девяткой" гонялись по всей Махачкале. Но если она куда-то утекла, на следующий день из нее расстреливают генерала МВД. Если это ваххабиты такие отмороженные попались, то у них совсем крышу снесло. А даже если они такие отмороженные, вопрос - а кто и нанял? В Дагестане человек двести окружили здание ФСБ. Никто не освещал этот митинг не потому, что пугался, просто люди, которые окружили здание ФСБ, им не было дела до России вообще, это были родственники и друзья братьев Гаирбековых, очень уважаемых в республике людей, которые в свое время тоже жили в Чечне, тоже могли при случае поговорить с Шамилем Басаевым, заступаясь за каких-то украденных людей. Есть очень известная пленка, на которой старший из братьев Гаирбековых заступается за украденную аварскую девушку, девушку возвращают. Шамиль говорит, что те чеченцы, которые украли эту девушку, они неправильно сделали, мы их расстреляем. Конечно, вряд ли говорит правду, потому что если хотел бы расстрелять, он бы сделал на глазах Гаирбековых. Но, тем не менее, такие уважаемые люди были арестованы в связи с покушением, я бы сказала, с очередным покушением на очередного председателя Пенсионного фонда Дагестана - это вообще должность расстрельная, как и большинство дагестанских чиновников. И одного из них увезли в Ханкалу, потому что когда в Дагестане берут кого-нибудь влиятельного, его тащат в Ханкалу или Владикавказ, чтобы местный народ не буянил. Люди, которые окружали все это дело, они требовали просто освободить братьев Гаирбековых - это наши личное дело, причем здесь какое-то российское ФСБ? Это показатель того, как мало население республики обращает внимание власти, как на источник правового регулирования. Но власть это то, что может должность дать, вернее - продать. Олег Кусов: Демократия и рыночные отношения в состоянии исправить положение дел на Северном Кавказе, в частности, в Дагестане. Говорит один из лидеров общественной организации Российское исламское наследие политолог Шамиль Бено. Шамиль Бено: Пока не будет демократии в понимании того, что необходимо обеспечить равные возможности, на Северном Кавказе, в Дагестане особенно это все будет продолжаться, к сожалению. Унификацию государства нужно было бы начинать с этого - равные возможности. Что такое разные возможности? Допустим, москвич, имея какую-то собственность, имеет доступ к кредитным ресурсам выше, чем любой житель провинции России. Необходима была государственная политика поддержки инвестиций в регионах, реально этой политики нет. Реально сегодня житель Северного Кавказа, который хочет открыть свое дело, не может иметь доступ к финансовым инструментам для того, чтобы это сделать, ему необходима протекция кого-то, кто находится у власти. Естественно, это приводит к появлению какой-то клиентуры у бюрократов. Эта клиентура для того, чтобы защищать свои интересы, которые она рассматривает как связанные с данным бюрократом, идет как бы за ним. Получается замкнутый круг в итоге: Москва доверяет Магомедали, Магомедали не доверяет местной элите. Для того, чтобы сохранить свою власть, Магомедали должен раскручивать ситуацию и говорить Кремлю, что у нас нестабильно, мне нужна ваша поддержка. Чем не стабильнее, тем больше паники, начинает искать верных ему людей. Верный Магомедали на пъедестале. Криминальные разборки, которые приводят к тому, что джамааты укрепляются, потому что общество видит весь негативизм, который идет от формальных элит, базарные и рыночные лидеры. Олег Кусов: Как отмечают эксперты, процесс падения авторитета советских властей в Дагестане обратно пропорционален возрастанию авторитета религиозных лидеров. Ефим Фиштейн: Микропроцессор - едва ли не самое сложное устройство, созданное человеком, своего рода магический артефакт, наделяющий электронику способностью осмысленного поведения. Микропроцессоры ускоренными темпами совершенствуются уже 35 лет. Такого быстрого развития не было ни в одной технической отрасли. О современном этапе в развитии архитектуры процессоров рассказывает системный программист Юлий Горявский, ведущий разработчик компании Popular Telephony. С ним беседует Александр Сергеев. Александр Сергеев: Микропроцессоры начали развиваться еще с 70 годов, развивались довольно быстро, но как-то в самые последние годы наблюдался некоторый застой в этой области. Дежурно росли частоты, но по сути ничего не менялось. И вот в последние месяцы начали происходить изменения. Компании IMD и Intel выпустили многоядерные процессоры, компании IBM и Sony во всю выдвигают новую архитектуру под названием Sell. Компания Apple вдруг неожиданно отказывается от использования процессоров IBM PowerPC, переходит на чипы от компании Intel. О тенденциях в сфере разработки микропроцессоров мы сегодня будем беседовать с Юлием Горявским, системным программистом французской компании Popular Telephony, занимающейся разработкой распределенных вычислительных систем. Давайте начнем, что называется, от печки, чтобы всем было понятно. Процессор - что это такое? Это ведь не процессорный блок. Юлий Горявский: Конечно, процессор - это не процессорный блок. Особенно в старые времена я часто встречался с таким употреблением слова "процессор" для обозначения всего системного блока. Мы привыкли к тому, что мы получаем электронную почту, смотрим кино, играем в какие-то видеоигры. А на самом деле компьютер не умеет внутренне сам по себе работать с видеоизображением, со звуком. Он умеет работать только с числами с какой-то точностью. Александр Сергеев: Что значит "компьютер умеет работать с числами"? Юлий Горявский: Это значит, что он может производить над ними арифметические операции и перемещать с места на место, больше ничего компьютер не делает. Александр Сергеев: Что значит с места на место, это что за места? Юлий Горявский: Можно поговорить о памяти. В ней программа держит те объекты, с которыми непосредственно работает в данный момент. Александр Сергеев: Это некая простая линейная память, в которой лежат числа одно за другим, пронумерованные. Юлий Горявский: Процессор непосредственно может считать какую-то ячейку оперативной памяти, он может записать значение в ячейку оперативной памяти, он может производить операции над содержимым этих ячеек. Это арифметические логические операции. Так или иначе математические абстрактные операции. Смысл этой обработке придает наша программа. Это набор элементарных инструкций, которые говорят, откуда процессор должен взять данные, куда он должен их положить, что он должен сделать с этими считанными из памяти числами. Александр Сергеев: Надо сказать, что эта последовательность команд сама по себе представлена числами и хранится в той же самой памяти, где хранятся данные. Юлий Горявский: По сути дела ничем от них не отличается. Александр Сергеев: Итак, процессор, на первый взгляд, простая по функциональности вещь: взял команду из памяти, посмотрел, что за команда, выполнил, взял следующую команду. Если в принципе выглядит просто и вся хитрость только в том, чтобы написать правильную последовательность команд, почему мы ценим программистов, то в чем вообще проблема с архитектурами процессоров, почему вокруг них столько борьбы? Юлий Горявский: Разные процессоры разные компании, которые их производят, предлагают программисту разный набор команд. Один набор команд может быть более удобен, другой менее удобен. Александр Сергеев: Но в принципе они все универсальны, все они позволяют запрограммировать работу с текстами или с графикой, просто на один программировать удобнее, на других нет? Юлий Горявский: Это первое их свойство. Второе свойство связано с архитектурой процессора. С таким, допустим, важным элементом процессора, как регистры. Даже оперативная память с точки зрения самого процессора является довольно медленным устройством. Александр Сергеев: Оперативная память относительно медленная - это сколько раз она может считать или записать число за секунду. Юлий Горявский: Это все зависит от типа памяти, предположим, миллиард раз в секунду. Александр Сергеев: И это медленно? Юлий Горявский: И это может быть медленно для современного процессора, который может сделать несколько миллиардов раз за одну секунду. Александр Сергеев: И для этого служат те самые регистры? Юлий Горявский: Они находятся на кристалле самого процессора, и они работают, грубо говоря, с той же скоростью, с которой процессор может производить операцию. Разные процессоры содержат разные количества этих регистров. Чем больше регистров, тем большее количество данных процессор может обработать без обращения к оперативной памяти. Поэтому уже на этом уровне закладывается некая предпосылка к большему взаимодействию одного процессора по сравнению с другим. Процессоры самой известной, самой распространенной архитектуры Intel X86, они традиционно в силу того, что они развивались от очень древних, устаревших моделей эволюционным путем, без сильных изменений в архитектуре, без зачеркивания всего и начала с белого листа, из-за этого они унаследовали маленькое количество регистров, которых совершенно недостаточно сейчас. Александр Сергеев: Надо сказать, что проблема эволюции процессоров чем-то похожа на проблемы эволюции жизни на земле. Любое живое существо в своем генетическом коде имеет огромное количество обломков эволюций, которые скопились в ДНК и по сути не работают, но они есть. Юлий Горявский: И вот для того, чтобы преодолеть ограничения, которые присущи этой архитектуре современного процессора Intel, разработчики этого процессора вынуждены, не меняя систему команд, вводить какие-то скрытые регистры, которые не видны даже программисту. На подержание всех этих сложных уровней и абстракций, которые даже от самого программиста скрывают истинное положение дел внутри самого процессора, расходуется довольно много площади и кристаллов этого процессора, очень много транзисторов, из которых он состоит. И безусловно, чем больше всяких слоев абстракции мы вводим, тем больше мы теряем на их поддержание быстродействия. Александр Сергеев: То есть процессоры традиционные, под них много программ существует, они имеют недостатки архитектурные серьезные. На смену им приходят какие-то свежие модели, но под них нет программ, так я понимаю? Юлий Горявский: Не совсем так. Дело в том, что современном мире все больше происходит смещение в сторону открытого программного хода. Во-вторых, параллельно с этим коммерческие компании разрабатывают свой код так, чтобы не зависел от конкретного процессора. Но большие наработки на языках низкого уровня, которые непосредственно манипулируют на уровне инструкции конкретного процессора, эти большие наработки, они мешают сменить архитектуру массово для программ, которые вышли на рынок, которые известны всем пользователям и многие из них остаются привязанные к каким-то конкретным архитектурам. Александр Сергеев: Буквально на днях, на прошлой неделе компания Apple объявила о том, что она отказывается от использования процессоров PowerPC, на которых до сих пор работали компьютеры, и будет в ближайшее время переходить на процессоры Intel. Подобный переход - это надо все программы переписывать? Юлий Горявский: Нет. Дело в том, что компания Apple, во-первых, она уже один раз сменила один процессор на другой, уже один раз сменила архитектуру, наступив на эти грабли, когда нужно переделать все программы, но второй раз компания Apple сделала программы так, чтобы перенос на другой процессор не составлял бы для нее труда. По имеющимся у меня сведениям, компания Apple несколько лет тайно занималась разработкой своей операционной системы для архитектуры Intel, прежде чем объявила об этом публично. Александр Сергеев: А куда движется сейчас индустрия разработки процессоров? Какие главные, что называется, направления ударов? Юлий Горявский: Безусловно в ближайшее время произойдет полный переход всех на 64-битную архитектуру. 32-битная архитектура останется для каких-то встроенных приложений, внутри телефонов, утюгов, стиральных машин и так далее. Но персональные компьютеры, серверы все перейдут на 64-битную архитектуру. Александр Сергеев: Помнится, что во второй половине 80 годов был предыдущий переход, тогда переходили с 16-битной архитектуры на 32-битную, и надо сказать, что процесс был долгим и занял почти десять лет. Юлий Горявский: Сейчас этот процесс будет более легким из-за того, что один раз, наступив на какие-то грабли, отрасль накапливает опыт перехода. Александр Сергеев: 64-разрядные процессоры - это первое направление прорыва. Юлий Горявский: Второе направление - увеличение производительности процессоров, увеличение количества вычислительных устройств внутри самого процессора. Александр Сергеев: Процессор - это же и есть вычислительное устройство. Юлий Горявский: Дело в том, что современный процессор умеет выполнять, типичный процессор какой-нибудь современный до пяти операций одновременно. Можно внутри одного процессора разместить несколько суммирующих устройств и заставить их выполнять разные команды суммирования параллельно. Александр Сергеев: Если упрощать, то можно сказать так, что можно внутри одной коробочки поставить не один процессор, а десять процессоров, в один корпус микросхемы запаять. То есть на самом деле внутри себя процессор - это тоже такой, можно сказать, компьютер в компьютере. Юлий Горявский: Компьютер в компьютере, который умеет выполнять на разных устройствах сразу несколько команд. Александр Сергеев: И по пути наращивания числа разных вычислительных устройств внутри процессора идут почти все производители. Юлий Горявский: Но дело в том, что человек мыслит, когда он пишет программу, более-менее последовательно, поэтому не удается заставить процессор выполнять уж очень много команд сразу. Александр Сергеев: То есть, если мы натыкаем туда тысячу вычислительных блоков, то 900 из них будут простаивать. Тогда возникает вопрос: а не натыкаемся ли мы здесь на пределы роста? Юлий Горявский: Типичный современный компьютер даже в руках обычного пользователя обычно выполняет много задач параллельно. Он играет музыку, отображает видеоизображение, пользователь может что-то скачать из Интернета и так далее. И хотя одна задача, которую выполняет процессор, не может утилизовать возможность десяти вычислительных устройств, но, тем не менее, мы можем заставить тот же процессор выполнять сразу две разных задачи. Имея два ядра на одном кристалле процессора мы можем сразу исполнять две программы параллельно разными ядрами. Но если фирма Intel сейчас экспериментирует с двуядерным дизайном, фирма IMD вслед за Intel анонсировала свой двуядерный процессор, другие компании, они уже давно освоили двуядерную технологию и даже начинают производить процессоры с большим количеством ядер. Александр Сергеев: Это кто, например? Юлий Горявский: Та же фирма IBM совместно с японской корпорацией Sony объявила о выходе процессора, который содержит два классических 64-битных процессорных ядра и еще дополнительно 7 специальных ядер, каждый из которых умеет выполнять четыре инструкции одновременно. И получается, что такой один процессор содержит в себе 9 разных ядер. Александр Сергеев: То есть по сути дела мы получаем небольшой суперкомпьютер на одном чипе. Нужна ли такая производительность на практике большинству пользователей? Кому из нас нужен суперкомпьютер на столе? Юлий Горявский: Тем, кто хочет не просто просматривать кино, а создавать видеоизображение в реальном времени, то есть любителям видеоигр. Александр Сергеев: То есть игры - двигатель прогресса, можно сказать, в том числе и в процессорной отрасли. Ефим Фиштейн: В обществе распространено мнение, что главные опасности подстерегают ребенка на улице. Там и дурные компании, и наркотики, и разврат, и хулиганство. В жизни, однако, все гораздо сложнее. Нередко объектом насилия ребенок становится у себя дома, в собственной семье. Татьяна Вольтская: Официальной статистики по насилию над детьми в семье не существует, но, по оценкам специалистов, оно очень распространено. Дело в том, что избиения детей в семьях, сексуальное насилие, психологическое давление, а также социальное насилие - то есть пренебрежение элементарными потребностями ребенка в пище, одежде, медицинской помощи, нормальных жилищных условиях, - все это редко регистрируется, и детские страдания чаще всего остаются за стенами дома. Но бывает и иначе. Иногда детей удается хотя бы временно изъять из семьи, где ему угрожает опасность. С такими детьми я встретилась в петербургском приюте социально-психологической помощи "Ребенок в опасности". Говорит Люба, 8 лет. Люба: Мама пришла и сказала: "Я уезжаю, а ты останься с тетей у бабушки". Тетя и бабушка сказали: "Живи у нас все лето". Я согласилась. Мама пришла и сказала: "Я вещи тебе принесу". А неделю уже не появлялась. Татьяна Вольтская: Ты не знаешь, куда делась мама? Люба: Да. Мне позвонил дядя, сказал: "Срочно приезжай, мама уехала". Татьяна Вольтская: Путаный Любин рассказ пытается расшифровать воспитательница Вера Александрова Михайлова. Вера Михайлова: У матери есть друг, который с ними жил, а мать от этого друга удрала к другому. И Любочка уже не нужна. Привели, сначала в милицию сдали соседи или кто-то, а потом в больницу отправили, а из больницы сюда. Татьяна Вольтская: 9-летний Ваня все время сбегал из дома. Ваня: Когда я сбежал, я поехал в больницу, потом я пошел к инспектору. Мне сказали: если еще раз будешь сбегать, тебя в интернат или в детдом отдадут. Я опять неделю школу пропустил, меня из школы выгнали. Татьяна Вольтская: Вера Александрова побывала у Вани дома. Вера Михайлова: Там молодые родители и еще компания целая. Когда я вошла, и так вроде участливо, но все спьяну. Татьяна Вольтская: Он не говорит, почему он сбегает из дома, то есть он сбегает от пьянки? Вера Михайлова: Конечно, надоедает. Ему же надо уделять внимание, а внимание некому уделять, они заняты собой. Татьяна Вольтская: Он говорит, что из школы выгоняют вместо того, чтобы помочь. Вера Михайлова: Сейчас школа другая, не такая, как я работала. Раньше бывало, что за каждым ребенком смотришь и дополнительно занимаешься и все на твоей совести. Сейчас просто урокодатели учителя. Они отвели уроки, и все. Татьяна Вольтская: 11-летняя Лена попала в приют вместе с младшим братом Пашей. Лена: Нас дома избивала мама. Папа в тюрьме. А у сестры нет времени, чтобы с нами сидеть. Она закончила техникум, получила, наверное, красный диплом. Она юрист. Сейчас она работает барменом в ресторане. Бабушка старая, она не может взять в деревню. Не может никто воспитывает. Еще мама нас дома больше всего избивала. Татьяна Вольтская: Вы вообще хотите вернуться домой? Лена: Я хочу жить только с сестрой, папой и бабушкой, с мамой я не хочу жить. Татьяна Вольтская: По приютам и больницам мотается и 9-летний Дима. Дима: Нельзя жить с мамой и папой, потому что мама била гаечным ключом. Она с ума сошла, сейчас в больнице из-за этого. Я тоже был в больнице, но уже вышел. Татьяна Вольтская: Приют работает уже 12 лет. Он рассчитан на одновременное пребывание 16 человек. В основном, они поступают из асоциальных семей, где родители пьют, а детям нечего есть, нечего надеть, где никто не спрашивает их, что они получили в школе или что у них болит. Но жестоко избивают детей не обязательно родители-алкоголики, - говорит заведующая социально-правовым отделением приюта Маргарита Иванова. Маргарита Иванова: Есть еще и такие семьи, где родители конфликтуют со своими детьми или конфликты между самими родителями. Ребенок-подросток не остается дома, а уходит на улицу к друзьям, таким же обездоленным. Сложная проблема. Кажется, что благополучная семья, а на самом деле там много того, что скрыто от посторонних глаз. Буквально сейчас раздался звонок, это была бабушка, которая спрашивала, куда обратиться отцу, чтобы отец имел право посещать ребенка. Отец уходит из семьи, а мама запрещает ребенку встречаться с отцом. Не сложились отношения между взрослыми людьми, а страдает от этого ребенок. Если можно, мы таких детей берем на социальный патронаж и помогаем этим семьям, отстаивая интересы и права ребенка, помогаем в суде. Татьяна Вольтская: Но ведь как часто судебные решения не исполняются: Маргарита Иванова: Тем более, что наши суды очень затяжные. У нас есть дела, которые тянутся не один год. Уже дети забывают, конфликт вроде бы где-то и затухает, потом снова разжигается. Несовершенство системы. Татьяна Вольтская: Но самая печальная категория - это, конечно, избитые или изнасилованные дети. Маргарита Иванова: Мы отвозим такого ребенка в травмпункт, фиксируем побои, затем направляется в отделение милиции, а дальше мы пишем, что поступил ребенок в приют, такие-то у него ссадин и побои, и ходатайствуем о возбуждении уголовного дела. К сожалению, за последнее время таких детей у нас увеличилось количество. Когда родители сюда приходят, начинают объяснять, что это случайно произошло, что так не бывало раньше, что ребенок сам во всем виноват. Такое рассказывают о своих детях, что смотришь на родителей и думаешь - это же ваш ребенок, почему вы не можете найти общего языка со своим ребенком, а решаете все свои проблемы, показывая свою власть, желание того, чтобы ребенок подчинился. В основном побои дети получают от матери, я бы сказала, даже реже, чем отцов, отчимов и сожителей матерей. Бить маленького ребенка, ребенку еще нет десяти лет, кулаком, бить в переносицу по голове. Бьют кулаками, бьют палками, ремнями, всем тем, что попадает под руку, вплоть до ножей. Конечно, такой ребенок долго и глубоко держит обиду, отказывается встречаться со своими родителями, когда попадает сюда. Родители не понимают как это он не хочет со мной встречаться. А мы не настаиваем, мы даем право ребенку выбрать, желает он встретиться или нет. Проходит какое-то время, ребенок в другом коллективе, он забывает, что с ним произошло. Как только появляется мама, он бежит к маме, а с обидчиком ребенок долго не воспринимает. И здесь приходится работать и с семьей, и с ребенком. Работают с ними и психологи, и не только индивидуально, но и коллективно, чтобы ребенок не зацикливался на своей беде. В первые дни, конечно, очень сложно. Ребенок замкнут, не отвечает на вопросы. Приходится с некоторыми детьми просто в игровой форме беседовать. Родители, когда с ними начинаешь работать, многие вопросы умалчивают. А вот ребенка раскрыть через игру, через беседу легче и понять, что происходит в этой семье. Татьяна Вольтская: Как правило, ребенок всегда хочет вернуться в семью. Маргарита Иванова: Родители по-разному ведут себя. Одни наговаривают на своего ребенка, что ребенок сам виноват, другие отмалчиваются, молчат и все, не могут даже объяснить, почему посторонний мужчина для этого ребенка, сожитель матери, почему он бьет этого ребенка. "Я виновата, я не заступилась, но что я могла сделать?". Выясняется, что этот сожитель матери бьет не только ребенка, бьет и саму маму. Конечно, в такую семью отпускать ребенка нельзя. С этими детьми не только мы, работают и дознаватели. А вот тут нет у нас таких дознавателей, которые могли бы работать с малолетними детьми, с несовершеннолетними детьми. Они не умеют разговаривать с ними, хотят провести скорее опрос, пользуются методами теми, которыми они пользуются со взрослыми. Ребята либо замыкаются, либо говорят не то, что происходило на самом деле. Нас иногда просят присутствовать при опросе детей и в районах, когда особые случаи насилия над детьми, сексуального насилия, когда действительно дознаватель не знает, как работать с ребенком. Нередко приходится выезжать даже с куклами. У меня есть Барби и друг Кен, несколько страшные, как бы вид насильника. Не всегда ребенок, даже подросток 13-14 лет может рассказать, что конкретно с ним происходило, а вот показать на куклах он может. Дознаватели, которые приходят, им надо побыстрее составить протокол и не всегда получается. Татьяна Вольтская: Когда ребенка избивает отчим или сожитель матери, перед ней ставится вопрос - ребенок или мужчина. Маргарита Иванова продолжает. Маргарита Иванова: Самое поразительное, что некоторые женщины выбирают мужчину. Вот такого мы изымаем из семьи и передаем на воспитание в государственное учреждение. Есть такие случаи. Татьяна Вольтская: Чаще все же этой трагедии удается избежать, но работа с семьей не всегда бывает успешной. Маргарита Иванова: Когда начинаешь беседовать с родителями: как же так вы допускаете, избиваете своих собственных детей? "Меня так воспитывали, и я так воспитываю". Всегда ссылаются на то, что меня били и я буду бить. Татьяна Вольтская: А самое главное, что если даже с родителями удается найти общий язык, то никакого контроля за такими семьями не существует, и избитые дети попадают в приют снова и снова. Как обстоят дела с насилием над детьми в Сербии - об этом рассказывает наш корреспондент из Белграда Айя Куги. Айя Куги: Образцом воспитания детей в Сербии все еще считается старая народная пословица "палка из рая вышла". Даже считается нормальным детей и женщин иногда немного побить. Проблемами детей, которые терпят насилие в семье, активнее всего занимаются независимые неправительственные женские организации. Во всех крупнейших городах есть специальные номера телефонов, "горячей линии", для помощи и поддержки жертвам. И чисдо звонков постоянно растет. Социологи не могут дать точного ответа - почему? То ли из-за того, что возросла степень домашнего насилия из-за кризиса, бедности, безработицы и последствий войны, то ли постепенно в обществе созревает сознание, что насилие нельзя терпеть, надо обращаться за помощью. Нет и точной статистики о масштабах насилия против детей. В патриархальном и консервативном сербском обществе все происходит за закрытой дверью семейного дома. Сербы и боятся и стыдятся разглашать семейные проблемы. До тех пор, пока не случится трагедия. Тогда пресса часто с оттенком сенсационности занимается этими случаями, не заботясь о сохранении права на анонимность жертв. Согласно некоторым денным, в полтора раза больше насилия терпят девочки. Члены семьи и родственники чаще подвергают их как физическому, так и эмоциональному и сексуальному насилию. Насильники в более чем 90% случаев - ближайшие родственники мужского пола. С первого июля в Сербии вступит в силу новый закон о семье, в котором предусмотрена защита детей от насилия. Член семьи, совершивший насилие, может быть временно или постоянно выдворен из квартиры, дома, причем даже в тех случаях, когда это его личная собственность. Любой родственник, в том числе и отец, может получить запрет приближаться к детям, если он применил насилие против них или против их матери. Впервые в Сербии права детей не будут зависеть от прав родителей. По новому закону все случаи насилия в семье будут разрешаться по ускоренной судебной процедуре. Татьяна Вольтская: Это была Айя Куги из Белграда. Что ж, может быть, именно принятие подобных законов сможет повлиять на сознание людей, склонных избивать детей и обращаться с ними, как с собственностью. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
