Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[Архив]
Поверх барьеровПочем Луизиана? К 200-летию покупкиМарина Ефимова: В апреле 1803 года США купили у Франции территорию, которая по размерам в 5 раз превосходила саму Францию. Новейшую книгу об этой покупке только что опубликовал историк Чарльз Керами, до того написавший две известных биографических книги. Во вступлении к своему труду о Луизиане он пишет. Диктор: Вот разница между процессом воссоздания биографии великого человека и биографией грандиозного события. В биографии человека все загадки и отгадки заключаются в одной личности. В истории события грандиозность результата обеспечивается идеями, волей, упрямством, страстями, ошибками и прозрениями десятков, а то и сотен, людей. Плюс случайности, которым позавидовал бы автор приключенческих романов. Поневоле в душе рождается вопрос о роли провидения в истории событий. Марина Ефимова: Покупка Луизианы, даже у многих американцев, плохо знакомых с историей, связывается в уме с жарким маленьким штатом размером в четверть Франции, который втиснулся между Миссисипи и Техасом на берегу Мексиканского залива. Сонная дрема болот, испанский мох, свисающий с деревьев, Новый Орлеан, французский квартал, карнавал Марди гра, южные красавицы, Теннеси Уильямс, "Трамвай желания", джаз. Но эта Луизиана лишь крошечная часть той, о которой пойдет речь. Диктор: 1682 год. Весна. На плоском берегу нынешнего Мексиканского залива, у впадения большой реки, которую уже тогда индейцы называли Миссисипи, собралась не очень представительная компания очевидцев. Дюжина индейских вождей в перьях, два-три соколиных глаза и кожаных чулка, то бишь, свободных охотников из американских колонистов, и отряд французских солдат в пропотевшей форме, под предводительством путешественника Ренэ Робера Лассаля. Стоя у огромного деревянного креста, глубоко вкопанного в песок, Лассаль читает по-французски, обращаясь, тем не менее, к колонистам и индейцам: "Сим оповещаю, что именем короля Людовика Четырнадцатого, я беру во владения французской короны землю, поименованною мной Луизианой. Со всеми ее озерами, реками и гаванями, со всеми ее зверьми, рыбами и птицами, а также со всеми живущими на ней народами". В руках у Лассаля была карта, на которой он обвел тушью огромное белое пятно между Аппалачскими горами на Востоке, Скалистыми горами на Западе, спорными территориями (нынешней Канадой) на Севере и Мексикой на Юге. Луизиана Лассаля занимала примерно треть территории, которую представляют нынче США. Марина Ефимова: Ни одна душа против этого французского самовольства не возражала. Колонистам было еще не до того, им хватало освоения восточного побережья. А в Европе этот регион вообще называли "большим белым слоном". Кому-нибудь нужен большой белый слон? Никому. 1763 год. Весна. Франция подписывает мир после 9-летней войны с Англией, по которому кусок Луизианы к востоку от Миссисипи, размером с одну Францию, отходит к Англии. А какова судьба остальной Луизианы? Рассказывает историк новоорлеанского музея Чарльз Чемберлен. Чарльз Чемберлен: Франция владела Луизианой до 1763 года, когда король Людовик Пятнадцатый подарил ее молодому испанскому королю Карлу Третьему, в виде компенсации за потери в общей войне против Англии. Карл был так оскорблен, что отказался принять такую жалкую подачку. Однако его министры поняли, что территорию может захватить Англия, и убедили короля принять подарок. Он принял, но так неохотно, что даже забыл послать в Луизиану гарнизон. И там целых два года еще правила французская администрация. Испания владела Луизианой до 1803 года. Марина Ефимова: 1790-й год. Лето. Порты Нью-Йорка и Новой Англии заливает поток эмигрантов из Европы. Уже прошла победоносная война за независимость. Патрик Генри уже написал: "Нет больше различий между ньюйоркцами, виржинцами, пенсильванцами. Я не виржинец больше, я - американец". Однако далеко не всех новоиспеченных американцев устраивает то, во что превратилась страна больших возможностей. Историк Керами пишет в книге "Большая игра". Диктор: Миллионы эмигрантов не увидели в стране больших возможностей никаких больших возможностей. Земли были раскуплены, власть распределена, и все, что оставалось простому человеку, - это работать на других за низкую плату. И внутри эмигрантской массы запылал, как пожар, на сеновале, азарт исхода. На миллионах американских кухонь раскладывались на столах карты и друзья, родные, соседи сидели, склонившись над ними, и мечтали о цветущих фермах на диких плодородных лугах в долине Миссисипи или о россыпях золота в Аппалачских горах. Удивительно, насколько многие из них, действительно, двинулись в неизведанные края. Жители колоний двигались на Запад. Они переходили Аппалачские горы и селились на свободных землях вдоль реки Огайо. А некоторые смельчаки начали пересекать Миссисипи, и селиться на территориях, которые тогда принадлежали Испании. Отдельные маленькие поселения образовались даже на территории нынешнего штата Миссури. Марина Ефимова: Этот мощный исход на Запад разделил страну на два лагеря: западников и восточников. Рассказывает историк Чемберлен. Чарльз Чемберлен: К 90-м годам 18 века, американцы разделились на две партии. Федералистов, которую возглавляли Джордж Вашингтон и Александр Гамильтон, и республиканскую, во главе которой стоял Томас Джефферсон. Федералисты считали географической и духовной основой страны Новую Англию, то есть полоску северо-восточных штатов. А республиканцы были экспансионистами и мечтали освоить Запад. Они хотели дать возможность американцам заселить, так называемые, свободные земли и стать независимыми фермерами. Марина Ефимова: Позицию и дух восточников выразил Генри Адамс, который писал. Диктор: Для большинства старожилов из первых колоний, предметом гордости являются их демократические и моральные принципы управления. Они запретили у себя рабство, они высоко ценят образование и цивилизованность и они не нарушают чужие границы. В отличие от фронтирмен - пионеров. Поэтому нечего удивляться тому, что иностранцы и образованные жители восточных штатов не видят предмета для уважения в невежестве и грубой агрессивности фронтирмен. Добродетель и мудрость не правят более США. Марина Ефимова: Но республиканцы, во главе с Джефферсоном, твердо стояли на идее экспансии. Не меньший интеллектуал, чем Адамс, Джефферсон понимал, что эта страна изначально строилась на идее экономического процветания всех ее граждан. И что эмигрантам нельзя закрывать единственный оставшийся путь к процветанию, путь на Запад. Еще не будучи президентом, Джефферсон сумел провести через Сенат ордонанс, по которому 500 000 квадратных километров казенных земель между Аппалачскими горами и рекой Миссисипи разрешили занимать поселенцам. Бесплатно. За каких-то 10 лет на этой территории образовалось 5 густонаселенных штатов: Индиана, Иллинойс, Мичиган, Висконсин и Огайо. США подошли вплотную к реке Миссисипи, вплотную к границе с Испанской Луизианой. 1801 год. Осень. Президент Томас Джефферсон получает, почти одновременно, несколько писем от друзей из Франции и Англии, в которых его предупреждают о возможном переходе Луизианы от Испании обратно к Франции, к Наполеону Бонапарту. Это был гром среди ясного неба. Почему Франция захотела вернуться обратно в Луизиану, которая никогда никому не была нужна, и в которой вот уже 36 лет правит испанский губернатор? Как Наполеону удалось вернуть эту колонию себе? Вот, что рассказывает об этом историк Керами. Диктор: Испанский король Карл Четвертый не знал, что в Америке 20 лет тому назад произошла революция. Он был чрезвычайно занятым человеком. Он охотился по 6 часов в день, занимался починкой дворцовых часов, играл на скрипке. Поэтому переговоры с посланниками Наполеона 30 сентября 1801 года вела его жена Мария Луиза. Наполеон обещал ей Этрурию - райскую область в завоеванной им Тоскане в обмен на Луизиану. Мария-Луиза не могла опомниться от радости. Она тут же обещала Этрурию дочери Лизетте. И король, в перерыве между охотой и починкой часов, не вникая, подписал секретное, так называемое, соглашение Сан-Идельфонсо. Однако когда Лизетта прибыла в Этрурию, то увидела, что провинция находится под контролем наполеоновских войск, и испанская принцесса практически оказалась их пленницей. А Луизиана снова стала собственностью Франции. Марина Ефимова: До 1801 года испанцы правили в Луизиане на удивление добродушно. Американцам было дано право судоходства по Миссисипи и беспошлинного пользования портом Нового Орлеана. Чарльз Чемберлен: Благополучие фермеров Огайской долины зависело от порта Нового Орлеана. Туда они везли вниз по Миссисипи все свои товары: табак, древесину, муку, масло, сыр, мед, воск, медвежьи и бобровые шкуры, оленьи кожи, фазаньи перья. Все это из нового Орлеана шло водой на восточный берег. А оттуда в Европу. Этот путь был намного легче, чем сухопутные тропы через Аппалачи. Именно через Новый Орлеан фермеры западных штатов экспортировали все свои товары из Северной Америки. Марина Ефимова: Только однажды испанский губернатор попытался было закрыть порт, но тогдашний президент Джордж Вашингтон пригрозил взять Новый Орлеан штурмом. Испания легко сдала позиции и открыла порт. Другое дело - Наполеон 1801 года. Победитель и освободитель, он собирался завоевать мир. И мир верил, что ему это по плечу. Наполеон был больше, чем полководец. Он был талантливым администратором. Если он принесет с собой либеральные законы и задобрит индейские племена, то Луизиана может пойти за ним. С его армией и деньгами, которые польются из Луизианы, он станет повелителем континента. Паника охватила не только Америку, но и испанские власти Луизианы. Чарльз Чемберлен: Испанский губернатор вдруг снова отнял дарованное американцам право пользоваться портовыми складами Нового Орлеана. Фермеры и охотники оказались в такой тяжелой ситуации, что одни были готовы брать Новый Орлеан штурмом, а другие переходить в иностранное подданство. Тогда Джефферсону пришел в голову довольно необычный способ улаживания территориальных конфликтов. Он решил купить Новый Орлеан. Марина Ефимова: 1802 год. Осень. Наполеон отдает приказ своему флоту в Голландии готовиться в походу на Новый Орлеан в ноябре. Но пока его главное беспокойство - остров Сан Доминго. Чарльз Чемберлен: Самую большую роль в судьбе Луизианы сыграл случай. Дело в том, что Наполеон, замысливший создание мировой империи, решил начать не с Луизианы, а с острова Сан Доминго, нынешний Гаити. Этот остров должен был стать французской сахарной плантацией в Карибском море. Он и так приносил Франции треть ее колониальных доходов. Но это была колония с самоуправлением. И правил ею черный диктатор Туссен Лувертюр - бывший раб, поднявший в 1791 году восстание и освободивший свой остров от французского гарнизона. После отмены рабства в 1794 году Туссена уже официально назначили губернатором. Но Наполеон хотел посадить на Гаити своего зятя. В 1801 году войска Наполеона отправились туда, как на прогулку. Однако черные жители острова сражались, как бешеные. Разрушили дороги, отравили колодцы. Очевидно поэтому, среди французов началась эпидемия желтой лихорадки - желтухи. И через год этой болезнью и войной был уничтожен весь наполеоновский экспедиционный корпус - 20 000 человек. Впервые, именно на Гаити, наполеоновские войска потерпели поражение. Марина Ефимова: Между тем, президент Томас Джефферсон пишет своему послу во Франции Ливингстону. Диктор: Сейчас есть только одно место на глобусе, владелец которого неизбежно станет нашим врагом. Это Новый Орлеан. Товары, поступающие с трети нашей территории, идут через этот порт. Если французы станут его владельцами, нам ничего не останется, как встать под знамена Англии. Марина Ефимова: И дальше Джефферсон прямо просит Ливингстона узнать, сколько Франция хочет за Новый Орлеан. Скорее всего, Джефферсон надеялся, что письмо прочтет тайная канцелярия Наполеона. И, скорее всего, она прочла. Но, тем не менее, Наполеон безмолвствовал. Безмолвствовал до марта 1803 года, когда ему, почти одновременно, стали известны две катастрофы: гибель армии на Гаити и то, что его флот, опоздав вовремя выйти из порта в Голландии, вмерз там в лед. 11 апреля Наполеон принял решение продать Луизиану. Диктор: В тот вечер братья Наполеона Жозеф и Люсьен пришли к нему без предупреждения. Оба были в ярости, узнав о его решении. Оба рассчитывали стать наместниками в новой колонии. Наполеон принимал ванну, и когда братья начали его отговаривать от продажи Луизианы, закричал, что ему не нужны советчики. Он вскочил в ванне, и в ярости начал плескать на братьев воду. Ссора была такой простонародно-крикливой и вульгарной, что придворный, прислуживающий в ванной, упал в обморок. Марина Ефимова: 12 Апреля 1803 года представитель Наполеона, министр Барбе Мурбуа, как бы между прочим, предал двум американским дипломатам - Ливингстону и Джеймсу Монро - известие о том, что консул Наполеон хочет продать всю территорию Луизианы. Чарльз Чемберлен: Наполеону больше не нужна была Луизиана, ему нужны были деньги, как можно больше денег. И он запросил 22 с половиной миллиона долларов. Абсолютно не ожидавший такого поворота дел, Ливингстон возразил, что речь шла только о продаже Нового Орлеана за 8 миллионов. После этого Наполеон замолчал, подкинув дипломатам намек на то, что он вообще может передумать. Оба дипломата решили не сдавать позиций. Наполеон молчал несколько недель. У Монро от волнения началась ужасная невралгия. Он лежал в постели, и любое движение вызывало нестерпимую боль. 27 апреля Барбе Марбуа явился в посольство и у постели больного Монро объявил, что Наполеон снизил цену до 16 миллионов. При следующей встрече американцы предложили 12 миллионов долларов. Сошлись на 15-ти. Для Наполеона Луизиана стала тем белым слоном, на которого нежданно-негаданно нашелся покупатель, заплативший 15 миллионов долларов. Марина Ефимова: После этого оба американских дипломата потеряли сон. Они собственной волей, без консультации с президентом, который был слишком далеко, подписали сделку на такую огромную сумму, которой у США заведомо не было. Они не были уверены, ратифицирует ли ее Конгресс, они не были уверены, дадут ли банки займ. Конечно, они не догадывались, что много лет спустя, их покупку будут называть самой выгодной сделкой в истории Америки. Чарльз Чемберлен: Это и была самая большая и самая выгодная сделка по покупке недвижимости в истории. 2 миллиона 400 тысяч квадратных километров было куплено за 15 миллионов долларов. То есть по три цента за акр. На купленной территории разместилось 15 штатов. Марина Ефимова: Это были: Монтана, Северная и Южная Дакоты, Миннессота, Вайоминг, Небраска, Айова, Колорадо, Канзас и Арканзас, Миссури, Оклахома, Нью-Мексико, Техас и нынешняя Луизиана с ее сонными болотами, с речками Байу, с испанским мхом и с вожделенным Новым Орлеаном. При том, что жители Нового Орлеана легко смирились с переходом под другие стяги, покупка Луизианы долго вызывала споры среди самих американцев. Одни считали, что такая огромная страна будет неуправляемой. Другие боялись, что Англия посягнет на эти неслыханные территории. Третьи говорили, что Конституция не предусматривает присоединения новых земель и предоставления гражданства их жителям. Но главные споры развернулись вокруг другой проблемы. Историк Роджер Кеннеди, в недавнем прошлом директор Музея американской истории Смитсониевского института, назвал свою книгу о покупке Луизианы "Проигранное дело мистера Джефферсона". Мистер Кеннеди, почему проигранное? Роджер Кеннеди: Мечтой основателей США было освободить рабов и дать каждому человеку землю. Сделать Америку страной свободных фермеров. Причем, это была вполне осуществимая мечта. Не забудьте, что во время нашей войны за независимость половина штатов американского союза запретила у себя рабство. А другая половина, южные штаты, освободили своих рабов только в 1861 году, после гражданской войны. В документах о покупке Луизианы было предусмотрено, что все ее жители станут гражданами Америки. Поэтому о запрете рабства на новой территории шли горячие споры. И был момент, когда противники рабства почти добились его отмены. Но в те времена все важные решения в США принимались небольшой группой людей, влиятельных, артикулированных и достаточно богатых для того, чтобы приехать в столицу на обсуждения. И самыми богатыми в то время были южные плантаторы, потому что за их спинами стояли английские мануфактуры, заинтересованные в дешевом хлопке, который поставлял рабовладельческий юг. Луизиана, эта замечательная, богатая страна, стала, в конце концов, конгломератом штатов со свободным населением и цветущей экономикой. Но для этого мы должны были пройти через кровавую войну. Марина Ефимова: История покупки Луизианы действительно зависела от стольких людей и от стольких случайностей, что поневоле спрашиваешь себя: а что, если ее не удалось бы купить? Чем бы тогда были США? Маленькой страной? Мистер Чемберлен. Чарльз Чемберлен: Да, если бы федералисты в это время были бы влиятельнее республиканцев, то покупка Луизианы вполне могла бы не состояться. Если бы Туссен и желтуха не погубили армию Наполеона на Гаити, если бы его флот не вмерз в лед, если бы Испания была посильнее. Если бы воля Джефферсона была послабее, если бы... Если бы, то США были бы маленькой свободной страной, на краю огромного континента, занятого английскими, французскими и испанскими колониями. Луизиана, в принципе, изменила ситуацию. Государству еще не было 20-ти, а оно уже распространилось от океана до океана, не вступая в кровопролитные войны. Оно получило леса и минералы скалистых гор, гигантскую судоходную реку и плодороднейшие земли в ее долине. Луизиана сыграла огромную роль в развитии той экономической мощи, которой достигла Америка к концу 19 века. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
