Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
24.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[06-02-03]
Экологи против добычи нефти на шельфе Сахалина (проекты Сахалин-1 и Сахалин-2)19 февраля отмечается международный День китов. В последние три года у берегов Сахалина, в непосредственной близости от мест кормления серых китов, иностранные компании проводят бурение нефтяных скважин. С нефтедобывающей платформы в море сбрасываются десятки тысяч тонн ядовитых буровых растворов. Ведется отгрузка нефти на танкеры. Оганес Таргулян: Конечно, нефтяные компании могут добывать нефть таким образом, что серые киты останутся живы. Другое дело, что нефтяникам это будет стоить несколько дороже, они получат меньше прибыли, а они в этом не очень заинтересованы. Потому что это - российские серые киты. Если бы это были последние 100 серых китов около побережья Калифорнии, я думаю, они бы вели себя совсем по-другому. И "Эксон", и "Шелл". Марина Катыс: Охотско-корейская популяция серых китов, обитающая у северного побережья острова Сахалин, насчитывает не более 100 особей. Эти киты занесены в Красную Книгу и находятся под угрозой исчезновения. По данным председателя Совета "Экологической вахты Сахалина" Дмитрия Лисицына, только на первом этапе освоения одного месторождения на шельфе (Пильтун-Астохского) с 14 скважин планируется сбросить в море около 70 тысяч тонн отходов, и часть из них уже сброшена. Дмитрий Лисицын: После того, как была установлена платформа, и в конце лета 1998 года и в 1999 году началась добыча нефти, начали происходить очень странные вещи. Киты начали худеть, они покинули южную, наиболее продуктивную часть своего пастбища как раз в то время, когда была установлена платформа, и переместились на север. В результате кормовые база китов уменьшилась - многие ученые именно с этим связывают появление в 1999 году истощенных китов, а также - с сейсморазведкой, которую в 2001 году "Эксон" проводил уже в северной части побережья. Марина Катыс: Дальневосточная коалиция экологических организаций "Живое море" обратилась к россиянам с просьбой отправить письма руководству страны с требованием изменить условия проектов по добыче нефти на Сахалинском шельфе. Кроме того, в январе этого года 50 общественных экологических организаций из 4 стран мира предъявили объединенные требования к шельфовым нефтегазовым проектам "Сахалин-1" и "Сахалин-2". По словам руководителя нефтяного проекта "Гринпис-Россия" Оганеса Таргуляна, защита серых китов является одним из требований экологов. Оганес Таргулян: Для защиты серых китов необходимо проводить мониторинг, необходимо создать широкую зону, где будут запрещены любые работы. Серых китов осталось всего 100 штук. И, в общем, ничего страшного не произойдет, если они исчезнут, просто мир потеряет еще один вид прекрасных млекопитающих, которые жили миллионы лет, а человек их вытеснил. Марина Катыс: Проект "Сахалин-1" включает три морских месторождения на северо-восточном шельфе острова Сахалин: Чайво, Одопту и Аргутун-Даги. Все три месторождения признаны рентабельными. С целью освоения этих месторождений был создан международный Консорциум, оператор проекта - зарегистрированная на Багамских островах компания "Эксон Нефтегаз Лимитед". В 1995 году правительство Российской Федерации, администрация Сахалинской области и участники Консорциума подписали соглашение о разделе продукции по проекту "Сахалин-1". Суммарная добыча нефти на всех трех месторождениях может поддерживаться на уровне 12 миллионов тонн в год в течение 10 лет, а экспорт газа может обеспечиваться в течение более чем 40 лет. Экспорт газа в Японию должен начаться не позднее 2008 года, а к 2015 году он достигнет 22 миллионов кубометров в сутки. О сегодняшней ситуации на Сахалине, где ведется разработка нефтяных месторождений, рассказывает руководитель "Экологической вахты Сахалина" Дмитрий Лисицын. Дмитрий Лисицын: Именно сейчас добыча нефти не ведется, потому что сейчас - ледовый период, и танкеры не могут подходить к платформе. Там ведутся различные работы, ведется новое промышленное бурение. Отходы от этого промышленного бурения сбрасываются в море. Компания "Эксон" по проекту "Сахалин-1" сейчас ведет работы на Чайвинской косе, где компания обустраивает береговую буровую платформу, которая будет потом бурить скважины по дну моря в шельфовом месторождении. Для доставки грузов компания "Эксон" начинает строительство моста через залив Чайво, он полностью перегородит этот лагунный, глубоко врезанный в остров, залив. Коренные жители, нивхи, которые ведут промысел рыбы в этом заливе, очень обеспокоены тем, что это может оказать серьезное воздействие, однако, компания "Эксон" на эти работы получила положительное заключение экспертизы. Так же, как, впрочем, и компания "Сахалинская энергия", которая получила положительное заключение на бурение с сбросом отходов бурения в море. Это совершенно недопустимо. Марина Катыс: В требованиях к нефтяникам 50-ти экологических организаций вопрос ставится несколько шире. Слово руководителю нефтяного проекта "Гринпис-Россия" Оганесу Таргуляну. Оганес Таргулян: Нефтяные компании должны следовать российскому природоохранному законодательству. В первую очередь нефтяные компании должны прекратить сброс буровых растворов, это относится к "Сахалинской энергии". Мы хотим, чтобы нефтяные компании придерживались так называемого принципа - "нулевой сброс" любых отходов, в том числе буровых. На Сахалине собираются построить несколько трубопроводов, один из них, как планируется, пересечет остров поперек, а другой должен пройти с севера на юг. В обоих случаях предполагается траншейный способ прокладки трубопроводов, то есть роется траншея, укладывается трубопровод, сверху засыпается земля. Таким способом проложены трубопроводы в Западной Сибири и в Коми - там, где огромные утечки нефти. Этот метод прокладки не обеспечивает экологической безопасности. В ноябре прошлого года на Аляске произошло достаточно сильное землетрясение, около 8 баллов, как раз на месте, где проложен нефтепровод. Однако, принцип строительства нефтепроводов на стойках с амортизаторами (то есть - над землей) показал, что даже при достаточно сильном землетрясении, которое имело место на Аляске, утечки нефти не произошло. Нефтепровод был построен 25 лет назад, и в него было вложено 8 миллиардов долларов. Но на Сахалине нефтяники не хотят вкладывать большие деньги в строительство нефтепроводов. Марина Катыс: И это - в условиях, когда, как признает Дмитрий Лисицын, наиболее ценным ресурсом Сахалина являются именно нерестовые реки. Дмитрий Лисицын: То, что и "Эксон", и "Сахалинская энергия" планируют применять при строительстве трубопроводов траншейные переходы через реки - это, конечно, совершенно недопустимо. То есть, они будут копать канавы через реки, в них укладывать трубу и потом ее засыпать. Мы выступаем категорически против этого. Марина Катыс: Требования сахалинских экологов поддерживают и другие экологические организации. Продолжает Оганес Таргулян. Оганес Таргулян: Безусловно, если строить трубопровод, то - только с "мостовыми переходами" через реки. Кроме того, необходимо прекратить практику сжигания (при добыче нефти) сопутствующего газа на платформе "Маликпак". В настоящее время небо над "Маликпаком" подсвечено газовым факелом - сжигается попутный газ, который является ценным сырьем и который теоретически можно было бы подавать на Сахалин, чтобы он отапливал квартиры замерзающих островитян. Марина Катыс: Вопрос о газе и его использовании на Сахалине весьма непростой. По Соглашению о разделе продукции предполагалось, что в первую очередь будет произведена газификация острова, а потом уже начнется собственно нефтедобыча. Но получилось, к сожалению, совсем наоборот. Об экономических требованиях экологов к нефтяникам рассказывает Оганес Таргулян. Оганес Таргулян: Кредитование проектов "Сахалин-1 и "Сахалин-2" по добыче нефти должно осуществляться только после того, как эти нефтяные компании согласятся с данными требованиями. Одно из главных экономических требований - нефтяные компании должны платить областные налоги. В настоящее время решением областной Думы они освобождены от уплаты этого налога - по-видимому, была проведена очень серьезная лоббистская работа среди депутатов, если они отказались от денег нефтяников. Кроме того, мы считаем, что по мере газификации острова Сахалин газ должен продаваться жителям не по мировым ценам, а по внутрироссийским, иначе его никто просто не сможет покупать. Марина Катыс: И снова я обращаюсь с вопросом к руководителю "Экологической вахты Сахалина" Дмитрию Лисицыну. Какова позиция жителей острова Сахалин по отношению к проектам "Сахалин-1" и "Сахалин-2"? Ведь разговор идет о том, что эти проекты позволяют создать новые рабочие места, что в результате на в поселки Сахалина будет проведен магистральный газ. Дмитрий Лисицын: Вот как раз о газификации острова разговоры уже затихли. Всем уже ясно, что газификация острова остается только в обещаниях и в мечтах. Ведь сама компания "Сахалинская энергия" (которая рассматривается как главный газификатор нашего острова) уже объявила на общественных слушаниях по второй фазе проекта "Сахалин-2", что она будет продавать нам "наш" газ по мировым ценам, а мировые цены - это около 100 долларов за тысячу кубометров газа. Для сравнения: российские внутренние отпускные цены - не более 20 долларов за тысячу кубометров. Что касается сахалинцев и их позиции - если вы проедете на машине (в любую сторону от Южно-Сахалинска) 10-20 километров и заедете в первый попавшийся поселок, вы увидите, что люди живут очень бедно. И для них, конечно, природа - это один из важных источников существования. Очень многие выживают только за счет того, что они летом выращивают на огородах картошку и капусту и заготавливают на зиму горбушу. На севере острова большинство людей считает, что эти проекты оставят нас без рыбы. Если говорить о самом Южно-Сахалинске, где сосредоточена наиболее успешная и профессионально подготовленная часть населения, то здесь, конечно же, очень сильны ожидания лично каждого, связанные лично с ним самим. Ожидания того, что он сможет найти применение своим силам, получить работу и так далее. Но надо иметь в виду, что эти проекты дадут рабочие места только на период строительства, то есть это 2-3 года максимум. Марина Катыс: Рассуждения руководства Сахалинской области о выгодности для островитян проектов "Сахалин-1" и "Сахалин-2", мягко говоря, не отражают реального положения вещей, считает Оганес Таргулян. Оганес Таргулян: Мне кажется, это такое лукавство. Нам все время говорили: нам нужны инвестиции, потому что если приходят деньги - создаются рабочие места, если богатые иностранцы ходят вокруг - создается инфраструктура. А в результате в Южно-Сахалинске вырублены яблоневые сады и построена деревня для этих иностранцев. Они там живут, и у них все есть на территории, которая обнесена колючей проволокой, в город они ходят редко. То есть - никакого реального подъема не произошло. Затем, иностранцы большей частью летают на месторождение не через Южно-Сахалинск, а через Комсомольск-на-Амуре и Хабаровск - Ноглики, а из Ногликов вертолетами их доставляют на "Маликпак". При этом куча денег потрачена на то, чтобы построить в Южно-Сахалинске международный аэропорт - вещь, конечно, необходимая замерзающему острову донельзя. Марина Катыс: Сами Соглашения о разделе продукции, подписанные заинтересованными сторонами в середине 90-х годов, вызывают массу вопросов не только у экономистов и юристов, но и у экологов. Оганес Таргулян: Когда заключали все эти договоры в начале 90-х годов, наверное, кто-то очень хорошо на этом деле нажился, потому что других объяснений этому нет. Как говорил бывший министр охраны окружающей среды и природных ресурсов Орлов - инвестиции в сахалинские проекты - это некая инвестиционная петля, которая проходит над Россией и возвращается назад, на Запад. Деньги вкладывают в платформы, деньги вкладываются в добычу нефти, нефть вывозится, продается, а Россия ждет наступления некоего предела рентабельности. Когда он будет достигнут - никто не знает. В издержки можно вкладывать практически все: директор проекта может повысить себе зарплату в 5 раз, и это все равно будут "издержки", и они отодвинут предел окупаемости проектов. Поэтому, когда мы получим деньги - неизвестно, и получим ли мы их - неизвестно. Вот так подписывали. Марина Катыс: Но экологические проблемы мы уже получили. Оганес Таргулян: На самом деле - мы только начали их получать. Еще не было ни одного крупного разлива нефти, еще есть серые киты, еще в наших магазинах продается горбуша и кета. Когда красная икра будет стоить не 4 доллара, как она сейчас стоит на рынке, а 40 долларов - тогда мы поймем, что, наверное, проекты были не очень выгодные. Марина Катыс: Доказательством негативного воздействия нефтедобычи может служить сокращение в этом районе Охотского моря рыбных ресурсов. Слово - руководителю "Экологической вахты Сахалина" Дмитрию Лисицыну. Дмитрий Лисицын: У северо-восточных берегов Сахалина резко снизились уловы наваги. Это рыба, которая постоянно обитает в заливах и в прибрежной части Охотского моря в этом районе. Промысел наваги играет очень важную роль в жизни местных коренных жителей - нивхов, зимой для них это самая основная пища (как хлеб для нас, для русских). И, к сожалению, эту проблему никто не исследует. Что происходит с навагой - никто не знает. Все уверены, что в этом повинен "Маликпак". Рыбсовхоз "Восток", который расположен в Ногликах, в прошлую путину (а путина именно зимой) смог поймать только 17 процентов от выделенных ему лимитов - то есть, просто рыбы больше не было. Марина Катыс: Администрация Сахалина могла бы предъявить какие-то претензии нефтяным компаниям? Дмитрий Лисицын: К сожалению, администрация области находится в достаточно сложном положении. Ставка была сделана на эти проекты, хотя многим уже становится ясно, что для России эти проекты невыгодны. Это подтверждено и специальным исследованием Счетной палаты Российской Федерации. В конце прошлого года наш губернатор отправил специальное письмо с перечислением таких проблем министру природных ресурсов - как раз во время проведения государственной экологической экспертизы по проекту "Сахалин-1". К сожалению, его предложения не слишком повлияли на заключение экспертов. Это пример того, что администрация все-таки "озабочена". Она, конечно, категорически не высказывает это на публике, это не идет в прессу, но то, что эта работа ведется - я знаю. Администрацию области очень заботит перспектива возможных нефтяных разливов, крупных разливов, и в этом направлении тоже администрация пытается что-то сделать. Но, наверное, этого все-таки недостаточно. Марина Катыс: Это мнение эколога, работающего на Сахалине. А вот представители "Гринпис" и других организаций высказываются по поводу позиции губернатора Сахалинской области гораздо более резко. Говорит Оганес Таргулян. Оганес Таргулян: Почему он так себя ведет? Он же может получить больше денег! Он сам пролоббировал это, и областная Дума приняла решение о том, чтобы нефтяники не платили деньги в областной бюджет. Почему? С чем это связано? Он совершенно не отдает себе отчет в том, что, во-первых, это нефть, которая уходит задарма, но, во-вторых, это - рыба! Сахалинская экономика строится на рыбе, а создается впечатление, что ему это совершенно безразлично! Просто удивительно. Нам недавно звонили с Сахалина и рассказали о том, что оленеводческий совхоз "Оленевод" в средней части Сахалина подал в суд на "Эксон" в связи с тем, что "Эксон" планирует прокладку нефтепровода через их угодья, кормовые угодья оленей. Они рассказали, что со стороны администрации на них оказывается жуткое давление для того, чтобы они отозвали свой иск. Против директора совхоза завели уголовное дело. Это - первые, робкие попытки граждан отстоять свои права, хотя оленеводы, наверное, какую-нибудь компенсацию просто-напросто хотят получить, чтобы им выплатили за испорченные пастбища. Марина Катыс: Прокомментировать эту непростую ситуацию, решение которой зависит от множества экономических, экологических и юридических обстоятельств, я попросила член-корреспондента Российской Академии естественных наук Виталия Горохова и кандидата юридических наук, президента Института эколого-правовых проблем "Экоюрис" Веру Мищенко. Вера Мищенко: Дело в том, что нормативная база существует, наверное, для всех нефтяных компаний, кроме тех операторов проектов, которые действуют на основании Соглашений о разделе продукции, подписанных до принятия соответствующего российского закона о Соглашениях о разделе продукции. Компании-операторы проектов "Сахалин-1" и "Сахалин-2" как раз относятся к таким компаниям. Эти Соглашения о разделе продукции написаны таким скользким, "увертливым" образом, что эти компании по многим параметрам как бы и не подпадают под российское законодательство. К ним не может быть предъявлено никаких дополнительных требований, ухудшающих их экономическое состояние, к ним не могут быть предъявлены какие-то штрафные санкции, для них не могут быть установлены дополнительные платежи (кроме тех, которые уже прописаны в этих Соглашениях о разделе продукции). И компании, конечно, склонны все, что касается экологии, любые дополнительные затраты, любые штрафные санкции - относить к якобы не разрешенным для них санкциям. Марина Катыс: А как могла сложиться такая юридическая ситуация, когда разработками российских недр занимаются компании, на которые юридически не распространяется действие российских законов? Как возникло это Соглашение о разделе продукции в такой туманной форме? Вера Мищенко: Ну, я думаю, что Виталий Константинович Горохов более детально этот вопрос осветит. Единственное, что я могу сказать, это что, к нашему глубокому сожалению, оба Соглашения о разделе продукции (и по "Сахалину-1", и по "Сахалину-2") были подписаны буквально за несколько месяцев до вступления в силу Закона об экологической экспертизе. А как это происходило фактически - Виталий Константинович больше в курсе. Виталий Горохов: Заключали эти Соглашения либо неграмотные люди, либо просто заинтересованные в таком варианте, который прошел. Российская сторона вынуждена по этим Соглашениям компенсировать абсолютно все расходы, которые понесут инвесторы в рамках выполнения этого договора. То есть - даже если мы добьемся судебного решения об уплате экологического штрафа и компании его оплатят, то потом Россия же будет выплачивать нефтью сумму затрат, понесенных нефтяными компаниями в связи со штрафными санкциями. Эти компании - довольно слабые в финансовом плане, они все деньги берут взаймы, своих денег у них нет, поэтому они хотят сэкономить буквально на всем (при разработке нефтяных месторождений). Марина Катыс: Что касается сброса буровых растворов, ведь существуют технологии, которые успешно используются во всем мире, - это закачивание буровых растворов в глубинные подземные пласты. Виталий Горохов: На этот счет было постановление правительства РФ, оно разрешало нефтяным компаниями сброс буровых отходов в море. "Экоюрис" и другие организации выступили "против" и добились того, что сейчас нефтяникам разрешено сбрасывать в море только самую первую, "верхнюю" часть буровых растворов при начальном этапе бурения, а потом они будут бурить дополнительные скважины и закачивать туда отходы. По крайней мере, по тем материалам, которые у нас сейчас имеются на экспертизе, там должно быть сделано именно так. То есть фактически мы их заставили выполнять законодательство, именно - заставили. Марина Катыс: Иными словами, мы сейчас можем констатировать, что группа предприимчивых лиц, которая до вступления в силу Закона об обязательной экологической экспертизе успела протолкнуть и подписать Соглашения о разделе продукции относительно проектов "Сахалин-1" и "Сахалин-2", фактически поставила эти компании вне российских законов. Эти нефтедобывающие компании не несут никакой ответственности перед Российской Федерацией за загрязнение территориальных вод России, не несут никакой ответственности за нарушение экологического равновесия на острове Сахалин в случае разлива нефти, они не несут ответственности за соблюдение технологических требований к нефтепроводам и танкерным перевозкам. Но такое вообще могло случиться? Виталий Горохов: Когда выбирали победителя по "Сахалину-2" - было несколько претендентов. Сам "Шелл" был, сам "Эксон" был, сам "Мобил" был, и была компания "МММ" - "Макдемат Маратон Миссуи". Было совершенно очевидно, что компания нищая, "Маратон" в том году, когда его выбрали победителем, имел 70 миллионов долларов убытков, "Макдемат" имел 400 миллионов долларов убытков. Заседала Государственная комиссия во главе с Виктором Даниловым-Данильяном, в то время - председателем Государственного комитета по экологии - и выбрали их. Губернатор Сахалинской области Валентин Петрович Федоров сказал, что он не поддерживает эти Соглашения, что это - неправильное решение. (Он - доктор экономических наук, очень долго жил на Западе, грамотный человек). Федоров встал, сказал, что не будет подписывать, и вышел. И, тем не менее, комиссия эти Соглашения подписала. В число "подписантов" входил Анатолий Васильевич Черный (в то время - директор "Сахалинморнефтегаза"). Сейчас он как бы "прозрел" и говорит, что эти Соглашения неправильные, они ничего не дадут России, они экологически опасны и их надо расторгнуть. Вера Мищенко: В одностороннем порядке. Но тогда Россия понесет колоссальные убытки. Марина Катыс: А убытки России в случае расторжения соглашения с нефтедобывающими компаниями будут выше, чем потенциальный экологический ущерб в случае нефтяного разлива на Сахалине? Ведь Охотское море - это основное рыбное море, там сосредоточены огромные рыбные ресурсы, морепродукты, не говоря уже о популяции серых китов, которая в случае большого нефтеразлива просто погибнет. Вера Мищенко: Опять же, это зависит от того - кто и как будет считать. Если считать честно, если считать грамотно, если учитывать все коэффициенты с поправкой на рыбохозяйственную ценность водоема и умножать на коэффициент бесконечности(потому что рыба - это неиссякаемый ресурс, а нефть - ресурс конечный)... Тогда - одно дело, а так... Но в прошлом году в прессе проскальзывали сообщения о том, что даже Туркмения расторгла какие-то два Соглашения о разделе продукции, уплатив убытки по много миллионов долларов. Чуть ли не по миллиарду. Марина Катыс: На мои вопросы отвечали кандидат юридических наук, президент института эколого-правовых проблем "Экоюрис" Вера Мищенко и член-корреспондент Российской Академии наук Виталий Горохов. Ежегодно в России добывается 300 миллионов тонн нефти. При этом от 17 до 20 миллионов тонн проливается на землю. При современных ценах на нефть Россия каждый год теряет около 4 миллиардов долларов, считает Оганес Таргулян. Оганес Таргулян: Нефть достаточно скоро закончится. Мы с вами доживем до того момента, когда нефть уже не будет пользоваться спросом, просто потому что она станет настолько дорогой, само топливо станет настолько дорогим, что люди перейдут на альтернативные источники топлива. (Для автомашин это будет биотопливо). Это произойдет достаточно скоро. Нефтяники это скрывают. Они очень не хотят, чтобы цена на нефть была высокой, потому что повышение цен на нефтерпродукты неизбежно приведет к развитию альтернативных источников энергии. цена на нефть должна быть примерно постоянной до того момента, как она окончательно закончится. Только в этом случае нефтяники получат большие доходы. Марина Катыс: Но момент, когда на планете закончатся запасы нефти - это все же хоть и не очень отдаленное, но будущее. А сегодня 50 международных организаций из России, США, Японии и Кореи считают, что до того момента, пока нефтяные компании не примут выдвинутые экологами требования, федеральные или региональные власти не должны поддерживать проекты "Сахалин-1" и "Сахалин-2", и эти проекты не должны получать финансирование. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
