Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
24.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[30-01-03]
Госатомнадзор не продлил лицензию комбинату "Маяк" на переработку ядерных отходовГосатомнадзор России, федеральный надзорный орган в области использования ядерной энергии, не продлил лицензию на деятельность завода № 235 по переработке отработавшего ядерного топлива - основного производства на комбинате "Маяк". Руководство Минатома делает вид, что ничего существенного не произошло и через некоторое время Госатомнадзор все равно выдаст лицензию. Слово начальнику Управления по взаимодействию с органами государственной власти и информационной политики Минатома России Николаю Шинкареву. Николай Шинкарев: Минатом работает над продлением этой лицензии. Все дополнительные документы в Госатомнадзор, которые просил Госатомнадзор, предоставлены. Сейчас там ведется довольно активная работа. Думаю, в ближайшее время эта лицензия все-таки будет продлена. Марина Катыс: А с чем был связано непродление лицензии Госатомнадзором? Николай Шинкарев: Это технические вопросы. Были претензии по технологии переработки облученного ядерного топлива и по обращению с радиоактивными отходами. Марина Катыс: Но, насколько я знаю, основные претензии были связаны с тем, что жидкие радиоактивные отходы сливаются в открытые водоемы? Николай Шинкарев: В принципе - да, это было одной из претензий. Не то, что сливаются; никакое предприятие не может существовать без слива каких-либо отходов, это нормальная работа. Так же работают все другие аналогичные предприятия по переработке радиоактивных.... отработавшего ядерного топлива - в Великобритании, во Франции все сливают свои отходы, это нормальная ситуация. Другое дело, куда сливают и в какой концентрации радиоактивных веществ в этих сливах. Вот над этим как раз и можно работать. Марина Катыс: Предыдущая лицензия, срок которой истек 31 декабря 2002 года, была выдана "Маяку" в порядке исключения сроком на один год под обещание привести деятельность предприятия в соответствие с действующими природоохранными нормативами. По мнению координатора энергетического департамента "Гринпис - Россия" Владимира Чупрова, ситуация может разрешиться двумя способами. Владимир Чупров: В случае, если Госатомнадзор все-таки выдаст такое разрешение, то можно будет считать, что Минатом в очередной раз "вывернул руки" контролирующему надзорному органу и заставил его сделать то, что, в принципе, делать нельзя. Если Госатомнадзор все-таки выстоит до конца и не продлит лицензию, то в этом случае возможен еще более худший сценарий, на наш взгляд: Госатомнадзор будет либо расформирован окончательно, либо его функции будут урезаны до такой степени, что останется одна вывеска. Сегодня у нас есть информация (причем - из надежных источников) о том, что готовится очередная реорганизация правительства, в результате которой предполагается разделение функций контроля и функций нормирования. Мы боимся, что одним из результатов сегодняшнего противостояния Минатома и Госатомнадзора, станет лишение Госатомнадзора функции контроля и надзора: ему оставят всего лишь функции нормирующего органа. В этой ситуации Минатом будет контролировать сам себя. Однако, в соответствии с рекомендациями МАГАТЭ функции контроля и функции хозяйственной деятельности должны быть разделены. Марина Катыс: Депутат Государственной Думы Сергей Митрохин тоже говорит о беспрецедентном давлении на руководство Госатомнадзора со стороны представителей Минатома. Сергей Митрохин: Во-первых, я хочу сказать, что полностью поддерживаю решение Госатомнадзора, считаю его очень мужественным и очень правильным. Много лет Минатом фактически нарушает российское экологическое законодательство, нарушает Закон об охране окружающей среды и Водный кодекс Российской Федерации, сбрасывая в открытые водоемы отходы от переработки отработавшего ядерного топлива. В данном случае речь идет только о переработке. Отозвана лицензия только на этот вид деятельности. Производственное объединение "Маяк" не остановлено, оно занимается еще другими направлениями. Конечно же, Минатому и самому "Маяку" это решение не нравится. Мне известно, что уже подключены мощные лоббистские силы для того, чтобы все-таки выломать руки Госатомнадзору и заставить его дать лицензию на такой вид деятельности. Марина Катыс: С этим согласна и директор Центра ядерной экологии и энергетической политики Социально-экологического союза Лидия Попова. Лидия Попова: Мне известно, что и Министерство природных ресурсов уже согласовало в положительную для Минатома сторону ту заявку, которую Минатом подал в Госатомнадзор, и Главный санитарный врач тоже согласовал, то есть, препятствий со стороны Министерств природных ресурсов или Минздрава не будет. Сейчас единственная препона - это Госатомнадзор. Госатомнадзор уже потребовал от Минатома разработать комплексный план мероприятий по решению проблемы обращения с радиоактивными отходами на заводе по переработке облученного ядерного топлива (завод 235 на "Маяке"). Госатомнадзор требует, чтобы были привлечены специалисты и Гостомнадзора, и Минздрава, и чтобы Минатом изыскал средства для оплаты разработки такого комплексного плана мероприятий. При условии, что Минатом, так сказать, пообещает это все сделать, Госатомнадзор лицензию продлит. Марина Катыс: Главным основанием для невыдачи лицензии, действительно, стало систематическое нарушение "Маяком" статьи 104 Водного кодекса, статьи 51 Закона об охране окружающей среды и статьи 48 Закона об использовании атомной энергии, запрещающих сброс жидких радиоактивных отходов в открытые водоемы. Госатомнадзор отмечает, что "Маяк" не предоставил согласованный с Министерством природных ресурсов план поэтапного снижения и прекращения сброса жидких радиоактивных отходов. Производства комбината "Маяк" (в частности - завод РТ-1) сливают жидкие радиоактивные отходы в каскад водоемов реки Теча уже около 50 лет. Однако начальник Управления по взаимодействию с органами государственной власти и информационной политики Минатома России Николай Шинкарев не согласен с такой формулировкой. Николай Шинкарев: Нет, не совсем так. Эти водоемы образовались в результате запруды реки Теча, но с самой рекой эти водоемы не связаны. Они - бессточные. Они перегорожены плотиной, и стока из этих водоемов нет. В этом-то, кстати, и проблема. Марина Катыс: Дело в том, что каскад этих водоемов переполняется и что делать с избытком жидких радиоактивных отходов, пока неясно. Николай Шинкарев: Почему? Все ясно. Есть нормальные планы, есть несколько способов. С одной стороны, есть обводные каналы, их просто надо чистить. Там есть ТЭЦ, и золоотвалы этой ТЭЦ мешают сливаться воде. То есть, не радиоактивной, конечно, а обычной воде. Эти каналы чистятся, с одной стороны. А с другой стороны, разработана программа по укреплению плотины, и она реализуется. Мы думаем, что нет больших поводов для беспокойства. Более того, мы, безусловно, рассматривали вариант, если этот водоем переполнится и вода пойдет в открытую гидросеть, в реку Теча. Это, конечно, очень неприятная ситуация. Но и при этом уровень радионуклидов в Тече превысит норму где-то в 5-10 раз. Теча впадает в другие реки, в которых превышение ПДК по другим вредным веществам существенно больше, чем в 5-10 раз. Там нефтепродукты, цветные металлы - в 10-20 раз. То есть, с точки зрения экологии, вода реки Теча - это одна из наиболее экологически безопасных, чем тот же Тобол, Иртыш. Даже в случае переполнения этого водоема, скажем так, катастрофы не получится. Марина Катыс: С такой трактовкой событий, в частности, с тем, что Теченский каскад водоемов не связан с самой рекой Теча, не согласна директор Центра ядерной экологии и энергетической политики Социально-экологического союза Лидия Попова. Лидия Попова: Как это, не связан с рекой Течей, когда это называется Теченский каскад? Плотина была построена на реке Теча, чтобы создать искусственное водохранилище, которое замедляет ток воды и приводит к тому, что тяжелые радионуклиды, такие как стронций, цезий, опускаются на дно и оседают в илах. С одной из плотин сейчас очень большая проблема. Там, по-моему, до перелива осталось всего 40 сантиметров, и эту плотину пытаются надстраивать и как-то укреплять. Я буквально от всех специалистов вплоть до министра по атомной энегрии слышала одно и то же - прорыв плотины приведет к катастрофическим последствиям. Если через эту слабую плотину хлынет вода из резервуаров Течи, то это же не просто будет разлив воды, где не очень большое содержание радионуклидов. Хотя у меня есть моя собственная фотография 1992 года, где я сижу с радиометром на берегу как раз этого водохранилища, и радиометр показывает 5 000 микрорентген в час. При норме 20 микрорентген в час, он показывает 5 000. То есть, это достаточно радиоактивная вода. Но самая-то главная проблема - илы. Потому что вода, прорвавшись через полтину, повлечет вместе с собой донные осадки, илы. Для экосистемы это будет просто катастрофа. И слепые птицы появятся, и все на свете... А, кроме того, это же ведет и к загрязнению Обской губы, и к загрязнению Карского моря. Где тот предел, когда еще одна добавка загрязнений не приведет к катастрофическим последствиям? Заявление представителя Минатома - достаточно легкомысленное. Даже от представителей Минатома я такого еще не слышала. Марина Катыс: О последствиях возможного прорыва плотины 11 водоема Теченского каскада рассказывает координатор Энергетического департамента "Гринпис - Россия" Владимир Чупров. Владимир Чупров: Бесследно это, естественно, не пройдет. Хотя бы потомуо, что волна, которая пойдет в результате прорыва дамбы 11 водоема (это - последняя дамба на Теченском каскаде), просто смоет прибрежные деревни, которые до сих пор там находятся. Во-вторых, 11-й водоем, о котором идет речь, также содержит радионуклиды. В результате прорыва будут смыты донные осадки, отложения и илы, которые в наибольшей степени сконцентрировали в себе то, что находится сейчас в Теченском каскаде, и все это будет вынесено в пойму реки Теча и других. Кроме прорыва дамбы Теченского каскада, естьеще одна проблема - озеро Карачай. Там сформировалась подземная линза, которая сейчас мигрирует на юг в сторону Челябинска и уже достигла водозаборов первых деревень, которые стоят на пути этой линзы. Вот что делать с этим - не знает вообще никто. При этом продолжается сброс радиоактивных отходов и в Карачай, и в Теченский каскад. Марина Катыс: В то же время в Челябинской области и в самом городе Озерске, где расположен комбинат "Маяк", к самому закрытию завода РТ-1 отношение неоднозначное. По словам координатора программ Уральского экологического союза Ольги Подосеновой, само по себе закрытие завода не делает ядерное предприятие чистым. Ольга Подосенова: Впервые за 50 лет произошло, на наш взгляд, торжество буквы закона. То есть, 50 лет "Маяк" сливал свои отходы в открытые водоемы: и в Теченский каскад, и в озеро Карачай, и вот впервые за 50 лет Госатомнадзор сказал предприятию, что так делать нельзя. Марина Катыс: Как относится население к ситуации с непродлением лицензии заводу по переработке отработавшего ядерного топлива? Ольга Подосенова: Естественно, люди, которые работают на "Маяке", я бы не сказала, что настроены панически, но понятно, почему они к этому относятся плохо. Но вот просто обычные люди, жители Озерска, относятся спокойно, и многие говорят, что, действительно, если предприятие 50 лет нарушало законодательство, разве можно продолжать это делать и дальше? Марина Катыс: По словам Ольги Подосеновой, ничем не подкрепленные заявления специалистов Минатома о якобы существующих передовых технологиях - всего лишь желание не упустить финансовые потоки, направляемые на решение этой проблемы. Ольга Подосенова: Сейчас в наших средствах массовой информации выступают представители "Маяка" и говорят, что в результате непродления лицензии "Маяку" встанут все заводы и все атомные станции, что государство должно обратить внимание на проблему и выделить по-больше денег на нужды "Маяка". Выходом и решением этой проблемы может быть объявление открытого тендера, я подчеркиваю - открытого, потому что в конкурсе по решению проблем "Маяка" должны участвовать представители и ученые разных учреждений, а не только ведомственной "про-минатомовской" принадлежности. А иначе все выделенные правительством деньги опять уйдут на нужды Минатома, а проблемы решаться не будут. Марина Катыс: В настоящее время в России накоплено около 15 тысяч тонн отработавшего ядерного топлива. По словам начальника Управления по взаимодействию с органами государственной власти и информационной политики Минатома России Николая Шинкарева, в результате решения Госатомнадзора на заводе РТ-1 приостановлена переработка отработавшего ядерного топлива. Николай Шинкарев: Пока лицензию не продлят, завод не будет перерабатывать отработавшее ядерное топливо. Но рано или поздно она будет продлена, другой вопрос - когда. Такой уж очень критической ситуации нет, потому что завод, на самом деле, перерабатывает относительно небольшое количество отработавшего топлива, где-то - от 100 до 200 тонн в год. У этого завода есть хранилище, чтобы заполнить которое нужно более года. Так что ситуация рабочая. Марина Катыс: При этом руководство Минатома продолжает настаивать на прибыльности ввоза в Россию иностранного отработавшего ядерного топлива. Николай Шинкарев: Завод РТ-2 начал строиться в 80-х годах, строительство было прекращено, построена первая очередь - это "мокрое" хранилище отработавшего ядерного топлива. Сейчас ведется модернизация, с одной стороны, этого хранилища, расширение его, начались работы по строительству нового, более масштабного хранилища. Это составная часть завода РТ-2. А сама очередь переработки отработавшего ядерного топлива будет построена, по нашим планам, примерно к 2020 году, тогда, когда возникнет необходимость в масштабной переработке отработавшего топлива. Марина Катыс: То есть, Минатом сохраняет планы осуществить ввоз в Россию отработавшего ядерного топлива из других государств? Николай Шинкарев: Да, конечно, эти планы есть, мы в этом направлении работаем. Руководство страны и ученые нас в этом поддержали, проекты прошли экологическую экспертизу, там четко записано, что ввоз начнется только при условии, что в результате осуществления проекта улучшится экологическая ситуация. То есть, очень просто - деньги мы будем использовать на экологические программы, в том числе и на Теченский каскад водоемов. Марина Катыс: А какой процент отчислений от проекта планируется тратить на экологические программы? Николай Шинкарев: Есть закон, в котором очень четко сказано, что вычисляются затраты на обращение с топливом, а вся остальная прибыль будет идти: 15 процентов от прибыли - в регионы, куда завозится топливо, а 75 процентов - на выполнение программ. По нашим прикидкам, это где-то порядка 30 процентов от суммы, полученной за ввоз топлива. Марина Катыс: О предполагаемых расходах Минатома на решение экологических проблем рассказывает директор Центра ядерной экологии и энергетической политики Социально-экологического союза Лидия Попова. Лидия Попова: В тех документах Минатома, которые я видела, говорилось о том, что 20 процентов от сделок должно направляться на экологические программы. В технико-экономическом обосновании, которое Минатом представил на государственную экологическую экспертизу, речь шла о 7 миллиардах долларов на решение экологических проблем. Для России это, конечно, существенная цифра, но она абсолютно недостаточная. Радиоактивное загрязнение России гораздо более проблематичное, чем в Соединенных Штатах. В Соединенных Штатах не было таких катастроф, какие были на Южном Урале, не было взрыва 1957 года, не было разноса радиоактивности из озера Карачай 1967 года. В России последствия деятельности ядерного топливного цикла - очень большая проблема. В основном, конечно, это относится к последствиям развития военных ядерных программ, они просто катастрофические. Так вот, Соединенные Штаты свою программу очистки (обращения с ядерными отходами) оценили в 240 миллиардов долларов, и уже около 60 миллиардов долларов они на это истратили. И надо сказать, что специалисты Департамента энергетики говорят, что такая очистка не работает. Она не работает по физическим причинам. Вы можете взять грязный грунт, перенести из одного места в другое, но пока радиоактивные элементы не распадутся, вы все равно "чистым" его не сделаете. Вы можете пытаться как-то зафиксировать загрянение. Но заключить все в стекло или в цемент или в битум - невозможно, это огромные объемы. Что делают в Соединенных Штатах? Собирают загрязненный грунт в такие гурты или в траншеи, накрывают пластиком и засыпают грунтом. Но опять же: а вода? Ее удержать невозможно, она все равно проникает и разносит радиоактивность. На этом фоне 7 миллиардов долларов в течение 20 лет (по сравнению с 240 миллиардами, которые американцы в течение 20 лет собираются истратить) - это просто копейки. Мне кажется, что в России за эти деньги невозможно добиться каких-то ощутимых результатов. Марина Катыс: При этом уже сейчас комбинат "Маяк" мог бы существенно снизить сбросы жидких радиоактивных отходов, как этого и требует Госатомнадзор. Продолжает Лидия Попова. Лидия Попова: На "Маяке" ведь просто берут воду из одного водоема, пропускают ее через технологический цикл, и потом сбрасывают, но уже - в другой водоем, в озеро Карачай или в Теченский каскад. Даже речи не идет о том, чтобы использовать какие-то технологии, которые уже существуют, чтобы очистить хотя бы низкоактивные отходы. Уже сегодня можно было бы снизить сбросы на 10 процентов, уменьшить сброс отходов в природные среды. Это был бы первый этап. Госатомнадзор ведь не говорит: "Немедленно, прямо сейчас прекратите сбросы. Они говорят: "Представьте комплексный план мероприятий. Сейчас вы на 10 процентов снизите, потом - на 20 процентов". Но для этого нужны некоторые усилия. Конечно, "Маяк" - банкрот: он и работает не на полную мощность, и контрактов у него зарубежных нет, только из ближнего зарубежья. Стоимости этих контрактов неадекватны тем затратам, которые нужны на переработку и на природоохранные мероприятия. А проблема загрязнения окружающей среды на "Маяке" - проблема общенациональная, это федеральная проблема. Марина Катыс: Сейчас, действительно, существует реальная возможность объявить предприятие "Маяк" банкротом. Это возможно сделать, сознательно увеличивая его долги вследствие простоя и невыплат заработной платы. Результатом этого может стать разделение предприятия, а именно: наиболее выгодные производства перейдут, в результате акционирования, в частные руки, а нерентабельные останутся на балансе государства. Прокомментировать это я попросила координатора Энергетического департамента "Гринпис - Россия" Владимира Чупрова. Владимир Чупров: Минатом давно готовит такие планы. И я думаю, что, скорее всего, они осуществятся. Это дело ближайших 2-3-4 лет, когда, действительно, будет акционирована доходная часть ядерного производства. Для ядерного топливного цикла таких предприятий, как "Маяк", как Красноярск-26, Томский химический комбинат, доходной частью является производство изотопов. В ядерной энергетике на атомных станциях будут акционированы генерирующие мощности, в данном случае - турбины. Ту часть производства, которая относится к могильникам, к производству топлива, к добыче урановой руды, предполагается оставить у государства. А это будет означать, что государство, владея или имея в собственности эти все могильники, все это грязное производство, связанное с ядерным топливным циклом, фактически будет дотировать доходную часть ядерного цикла, которая будет принадлежать группе чиновников. Минатом окажется в позиции, при которой, действительно, энергия, вырабатываемая Атомными станциями, будет дешевле, но - за счет государственных дотаций и субсидий. Марина Катыс: По мнению депутата Сергея Митрохина, решение вопроса о том, получит ли Минатом лицензию на переработку отработавшего ядерного топлива, во многом зависит от того, насколько сильное давление будет оказано атомщиками на этот контролирующий орган. Сергей Митрохин: Конечно же, лоббистское давление будет чудовищным. Сейчас уже подключили депутатов соответствующих регионов. Я думаю, что сейчас надо мобилизоваться и общественности, и тем политическим партиям, депутатам и фракциям в Государственной Думе, которые считают необходимым прекратить это бесконечное безобразие и навести в отрасли элементарный порядок. У нас Госатомнадзор находится в приниженном, забитом состоянии, он постоянно подвергается атакам со стороны Минатома. Голубая мечта Минатома заключается в том, чтобы вообще отнять у Госатомнадзора право лицензирования и присвоить это право себе, что вообще - абсолютный нонсенс в мировой практике, и когда говоришь об этом с экспертами МАГАТЭ - у них глаза лезут на лоб. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
