Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[09-01-01]
Атлантический дневникАвтор и ведущий Алексей Цветков Две книгиЧто изменилось? Один из самых известных научно-фантастических романов прошлого века, легший в основу фильма Стэнли Кубрика, назывался «Космическая одиссея 2001». Люди моего поколения помнят, каким несусветным смыслом мы обременяли эту дату, отмычку нового тысячелетия. Магия цифр маскировала тот простой факт, что стоит немного потерпеть - и мы сами увидим воочию. И вот наступило время сверить выдумку с действительностью. Нет, мы пока что не бороздим солнечную систему на космических кораблях. Пилотируемый полет на Марс в принципе осуществим, но никому не приходит в голову тратить сотни миллиардов долларов на эту межпланетную прогулку. Мыслящий и подверженный эмоциям компьютер, способный на бунт против своего создателя, никем пока не создан и, возможно, так и останется мифом. Научная фантастика - такой же бесполезный путеводитель по истории, как и ее двоюродная сестра по жанру, футурология. Достаточно отметить, что ни та, ни другая ни сорок, ни двадцать лет назад не упоминали об Интернете или о миниатюризации компьютеров. Эта неспособность правильно предсказывать даже развитие технологии оборачивается полной тупостью в сфере экономики и социологии, где действует твердый и веками испытанный принцип: поживем - увидим. Что же мы видим на самом деле, дожив до легендарного года? Экономика, мало занимавшая научных фантастов, куда интереснее, чем технические погремушки, и в последнее время сложилось впечатление, что настоящая революция произошла именно в этой области. Восемь лет подряд в Соединенных Штатах продолжался невиданный экономический бум, и все чаще высказывалось мнение о том, что циклическая природа капитализма, чередование подъемов и спадов, наконец преодолена. На переломе тысячелетия этим идеям так называемой «новой экономики» был нанесен чувствительный урон - достаточно взглянуть на последние биржевые и хозяйственные сводки. Тем не менее, идеи заслуживают некоторого объяснения. Бичом классической, «старой» экономики индустриально-аграрного комплекса является так называемое «затоваривание». Производитель не в состоянии предсказать завтрашний спрос и рискует внезапно оказаться на куче неликвидного товара, ему приходится резко свертывать производственные мощности и сокращать штат. Таков механизм циклического экономического спада. Рассмотрим пример новой, информационной экономики. Компания Microsoft, одна из крупнейших в США, затратила миллиарды долларов на разработку своего продукта, операционной системы Windows, и в этом она ничем не отличается, допустим, от General Motors. Но сам конечный продукт - не автомобиль, производство компьютерной программы практически ничего не стоит - на экономическом жаргоне ее «маргинальная стоимость» ничтожна, и как только затраты по разработке окупились, реакция на капризы рынка может быть моментальной и безболезненной. Если спрос падает, лишний товар уничтожается практически без убытка, если повышается - конвейер движется быстрее. Затоваривания уже не происходит. Иными словами, на смену обратной зависимости, по принципу «чем больше - тем хуже», приходит зависимость прямая «чем больше - тем лучше». Таков принцип, провозглашенный теоретиками «новой экономики». Информационная экономика в последние годы составила значительную долю общего производства в США, что и стало почвой для упомянутых иллюзий. Тем не менее, без нефти и стали мы до сих пор обходиться не научились, и именно недавние резкие колебания цен на нефть могли послужить толчком к нынешнему кризису. Станет ли нефть тем утесом, о который разобьются надежды провозвестников новой экономики? У нас уже есть достаточно оснований считать, что не станет, хотя, как мы увидим, не все будут этому одинаково рады. Статья Джонатана Рауха в журнале «Атлантик» называется «Новая старая экономика: нефть, компьютеры и Земля, изобретенная заново». Раух посетил нефтяную платформу Помпано в Мексиканском заливе, принадлежащую компании «Бритиш петролеум - Амоко». «Надо сказать, что нефтяная вышка - одно из наиболее величественных творений промышленного капитализма. Самые первые были деревянными, но сегодня это - стальные сплетения, похожие на остовы недостроенных небоскребов. Помпано поднимается на 170 футов над бурильной палубой. Высоко на площадке рабочие выводят на позицию новую 100-футовую секцию трубы,... на палубе ее привинчивают к предыдущей, а затем бурильщик включает башенный мотор и начинает травить крутящуюся трубу в землю. Бурение обходится в 100 тысяч долларов в день, и работы ведутся круглые сутки. В хороший день труба идет без остановок». Платформа Помпано - вторая по величине в мире, и если перенести ее на Манхэттен, можно смотреть сверху вниз на башни Международного торгового центра. Но ее уникальность - не в этом, а в проведении нефтеразведки под соляным пластом. Какие-нибудь десять лет назад это было практически невозможно - все равно, что шарить наощупь на полуторакилометровой глубине. Сегодня резко возросшие компьютерные мощности позволяют осуществлять трехмерное моделирование нефтеносного пласта. Как это выглядит на практике, Джонатан Раух увидел в компании Magic Earth в Хьюстоне. Модель воспроизводится на огромном экране суперкомпьютера: 8 на 24 фута. Компьютер ведет расчеты со скоростью 60 кадров в секунду - впечатление такое, словно вы движетесь под землей на глубине в полтора километра, а если надеть стереоскопические очки, то изображение становится трехмерным. Но это - не просто картинка, которую можно посмотреть на досуге в конторском помещении. Еще совсем недавно буровую колонку, движущуюся в недрах, приходилось корректировать вручную, опуская в трубу камеру и фотографируя встроенный компас, затем отсылая факс с данными в контору и внося поправки в соответствии с полученным результатом. Сегодня корректировку бурения автоматически осуществляет компьютер с помощью Интернета. Это позволяет повышать точность и резко сокращать сроки бурения - напомним, что оно обходится в 100 тысяч в сутки. Этот технологический прорыв, разведка и разработка месторождений в еще недавно непрозрачных породах - лишь одно из самых эффектных достижений на стыке старой и новой технологии, железа и информации. В последние годы компьютеры помогли в разработке и применении новых способов бурения - горизонтального, наклонного, практически любого произвольного профиля. В результате месторождения, еще вчера лишенные каких бы то ни было экономических перспектив, сегодня сдаются в эксплуатацию. Статья Джонатана Рауха была сдана в журнал до первых признаков нынешнего промышленного и финансового торможения, когда в принципах «новой экономики» еще мало кто сомневался. Сейчас становится очевидно, что не все отрасли производства можно перевести на новые рельсы, и что информационная революция не столь прямолинейна и бесперебойна, как надеялись тысячи новоиспеченных миллионеров Интернета. Но автору статьи удалось показать, что результаты этой революции необратимы, и что их можно наблюдать в самых неожиданных областях. В чем же, по мысли Джонатана Рауха, заключается «новизна» сегодняшней «старой» экономики - в данном случае нефтедобычи? В отличие от информации, нефть обречена рано или поздно кончиться, и даже самый отъявленный оптимист не объявит ее запасы неисчерпаемыми. Напротив: экологи и другие критики промышленной цивилизации давно и единодушно предсказывают близость энергетического тупика, когда недра будут выскоблены дочиста, и цены станут астрономическими. Вполне авторитетные специалисты полагали, что такой момент наступит к 2000 году, который для нас уже остался в прошлом. Парадоксальным образом, из точки, в которой мы сегодня очутились, картина представляется чуть ли не прямо противоположной. «Конечно же, нефть - это не информация. Это ограниченный ресурс, который технически все труднее отыскивать с каждым откачанным баррелем. Если и существует промышленная отрасль, которая должна вести себя не по новой, а по старой модели, то это именно нефтедобыча. Однако, как видно из некоторых кажущихся парадоксов, она ведет себя совсем не так. Так например, со времен первой скважины в Ойл-Крик, штат Пенсильвания, в 1859 году, во всем мире сожжено 820 миллиардов баррелей нефти, и из них 600 миллиардов, почти три четверти, сожжено с 1973 года. Тем не менее, достоверные мировые нефтяные запасы сегодня примерно наполовину больше, чем в 70-х, и в десять с лишним раз больше, чем в 1950 году. Кажется, будто чем больше нефти употребляется, тем больше ее возникает, хотя это, конечно же, не так». Получается нечто вроде бесконечного конвейера Microsoft, с которого сколько ни бери, все равно меньше не станет. Материальные ресурсы становятся все более похожими на информационные. Если сравнить реальную стоимость сегодняшней нефти с более изобильными временами, то, вынося за скобки силовые приемы, к которым прибегают монополисты, можно утверждать, что сегодня она дешевле, чем когда бы то ни было. Поговорка Козьмы Пруткова, «одного яйца два раза не высидишь», остается в силе, и мы понимаем, что нефть когда-нибудь кончится. Последнее по-настоящему гигантское месторождение, Сафания в Саудовской Аравии, было открыто в 1951 году, и в будущем такие подарки судьбы почти наверняка исключены. Но можно с растущей уверенностью утверждать, что наша техническая смекалка даст нам возможность растянуть существующие ресурсы на такой период, которого будет достаточно для разработки альтернативных энергетических технологий - если не термоядерной, то по крайней мере водородной или солнечной. Сегодня они неприемлемо дороги, но история учит, что информация - ключ к удешевлению. Это означает также, что экономическая удавка, впервые накинутая на Запад нефтедобывающими странами в 1973 году, становится все менее эффективной. Отрасли старой промышленной экономики развиваются сегодня совсем по-иному, чем вчера, ближе к модели Microsoft, чем General Motors. Жадность монополистов может лишь подстегнуть прогресс технологии и лишить их последнего дохода. И тут мы как раз подходим к важному разграничению: информационная революция несет благо далеко не всем, а лишь тем, кто непосредственно в ней участвует. Нам предстает досадная изнанка прогресса: переворот в экономике, который, казалось бы, на пользу всему человечеству, обрадует наверняка не всех. Деньги можно зарабатывать по-разному, и большинство из нас делает это по старинке: вскакивая ни свет ни заря с постели, злобно трясясь в трамвае или торча в автомобильной пробке, завинчивая гайки или подбивая баланс. Несколько лет назад мне повстречался сторонник альтернативного метода: этот молодой человек страстно мечтал о том, как однажды, гуляя по аллее, он заметит под кустом аккуратный уголок кожаного кейса, в котором по извлечении будут обнаружены аккуратно же уложенные пачки денег. Изобретатель этого вида заработка описывал свое воображаемое приключение многократно и с пламенным энтузиазмом, хотя дело происходило в Мюнхене, где обычай носить полные кейсы купюр так никогда и не привился. Но в жизни возможно абсолютно все, и многие страны получили именно то, к чему стремился упомянутый мечтатель. По капризу геологии на их территории оказались несметные залежи ископаемого топлива, которое на протяжении тысячелетий годилось лишь на глупые фокусы, но с появлением промышленно развитых стран вдруг приобрело неожиданную цену. Оказалось, что вчерашний мусор можно выгодно продавать, а если сговориться друг с другом, то и по самой непомерной цене. Стоит ли упоминать, что кейс с наличностью под кустом никак не решает реальных жизненных проблем? Трудно посчитать случайностью тот факт, что большинство стран с изобилием природных ресурсов не входит в десятку самых счастливых в мире. Вспомним Нигерию, Венесуэлу, Иран, Ирак, Индонезию, Мексику. Саудовская Аравия стоит особняком по причине исключительности своего богатства, но и у нее кроме нефти у по сей день ничего нет. Я не вношу в этот список страны, где разработка нефтяных ресурсов пришлась либо на пик индустриальной революции, либо на постиндустриальный период. В США, в частности, нефтяные ресурсы уже значительно истощены, хотя технологические новшества служат компенсацией. Россия долгое время не принадлежала ни к одной из перечисленных групп, поскольку ее экономика развивалась, если такой термин допустим, вопреки здравому смыслу. Но со временем она стала все теснее смыкаться с Венесуэлой и ей подобными. В результате резкое падение мировых цен на нефть в конце 80-х годов нанесло смертельный удар ее экзотическому режиму. Забавно в этой связи вспомнить обличительный пафос реакционеров первых посткоммунистических лет, которые обвиняли Запад в намерении превратить Россию в некий «сырьевой придаток». Эти добрые люди, по-видимому, начитались собственных бредовых учебников политэкономии. Если бы они потрудились взглянуть на реальный мир, то убедились бы, что на этот курс страну вывели они сами, а если Западу и нужны какие-то «придатки», то в первую очередь новые рынки - и не только для товара, но и для капитала, что предполагает наличие сравнительно образованного и состоятельного среднего класса. Эти годы были для России временем выбора, мгновением пробуждения от спячки, от мечты о кожаном кейсе под кустом. Никакого злого умысла в предлагаемых реформах не было, разве только на параноидальный взгляд пожизненных доцентов научного коммунизма. И тем не менее, страна, похоже, скатилась в привычную колею и вновь зажила распродажей имущества. Не хочется думать, что момент непоправимо упущен, но последний скачок цен на нефть, который мог бы стать подспорьем реформам, уже проеден и раскраден, в том числе и по оценкам некоторых российских экономистов, пока энергичный президент-дзюдоист, в котором страна воплотила последние надежды, заседал в жюри всенародного конкурса хоровой песни. От параллели с концом восьмидесятых невозможно отмахнуться. Россию, которая опередила в космосе Соединенные Штаты, трудно отнести к инстинктивным противникам технического прогресса. Но в контексте всей истории это увлечение прогрессом пролетело мгновением, и невольно вспоминаешь уже совсем другую книгу, в которой нет ничего научно-фантастического, а просто жизнеописание частного лица, выросшее до масштабов национального архетипа. «Он смотрел на настоящий свой быт как на продолжение того же обломовского существования, только с другим колоритом местности и, отчасти, времени. И здесь, как в Обломовке, ему удавалось дешево отделываться от жизни, выторговать у ней и застраховать себе невозмутимый покой. Он торжествовал внутренно, что ушел от ее докучливых, мучительных требований и гроз, из-под того горизонта, под которым блещут молнии великих радостей и раздаются внезапные удары великих скорбей, где играют ложные надежды и великолепные призраки счастья, где гложет и снедает человека собственная мысль и убивает страсть, где падает и торжествует ум, где сражается в непрестанной битве человек и уходит с поля битвы истерзанный и всё недовольный и ненасытимый. Он, не испытав наслаждений, добываемых в борьбе, мысленно отказался от них и чувствовал покой в душе только в забытом уголке, чуждом движения, борьбы и жизни». До сих пор венок национального пророка в России неизменно возлагали на Достоевского, который подглядел ужасы грядущего в утопическом бреде Шатова и укоризненной речи Великого Инквизитора. Но ужасы приходят и уходят, а болезнь остается, и автор диагноза - Гончаров. Что нам за дело до заокеанского Штольца с его фабрикой, когда и у себя в имении есть на что отдохнуть? Закончу притчей, в которой нет ни капли выдумки. Некая страна с экзотическим названием, остров в океане, дала отпор колонизаторам и зажила самостоятельно, а средства на жизнь зарабатывала продажей минерализованного птичьего помета, ценного сельскохозяйственного удобрения. Добра этого у жителей были горы непочатые, потому что из него состоял весь остров целиком. Но поскольку остров был очень невелик, граждане вскоре спохватились, что рискуют остаться без страны под ногами, с одной голой независимостью. И тогда они решительно перешли на сторону информационной революции, а точнее занялись электронным банковским делом. Занятие оказалось не в пример доходнее прежнего: по приблизительным оценкам, через виртуальные счета тамошних банков прошло около пятидесяти миллиардов долларов. Далее маршрут этих денежных сумм не прослеживается, но исходный пункт не вызывает сомнения - это Россия, откуда тамошние хозяева сырьевых придатков энергично эвакуируют выручку. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
