Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[21-08-04]
Проблема медицинского страхования в РоссииПрограмму ведет Светлана Толмачева. Гость программы – начальник отдела анализа проблем финансирования социальных мероприятий фонда «Территория» Максим Стародубцев. Светлана Толмачева: У 142 страховых компаний России накануне были отозваны лицензии. На очереди еще 300. В черный список Федеральной службы страхового надзора попали и 6 фирм из Свердловской области. Что значат эти изменения на рынке страховых услуг? Что нужно знать о страховой медицинской компании, которая выдавала полис? Об этом мы поговорим с Максимом Стародубцевым, руководителем отдела анализа проблем финансирования социальных мероприятий фонда «Территория». На днях юристы фонда доказали в суде, что гражданин Российской Федерации вправе выбирать страховую медицинскую компанию без учета мнения работодателя. Может ли это судебное решение повлиять на правовое поле в обязательном медицинском страховании в Свердловской области и в России вообще Максим Ардалионович, вначале поясните, пожалуйста, что за процесс выиграли ваши юристы, и в чем прецедент, о котором вы говорили? Максим Стародубцев: В принципе, если говорить честно, данный процесс во многом был нами смоделирован. Почему он был смоделирован? Дело в том, что, несмотря на то, что закон о медицинском страховании, с которым мы живем, написан был еще в Советском Союзе, в 1991 году, он нигде и никогда не выполнялся. А сейчас готовится новая редакция этого закона, действие которого, несомненно, будет расширено, и по нему будет финансироваться 90 процентов нашего здравоохранения. И очень важно, особенно в связи с принятым недавно законом о монетизации льгот, повернуть все наше законодательство реально в сторону человека, чтобы человек был полноценным субъектом, тем, кто может определять свою собственную судьбу, и влиять, точнее, получить рычаги реального влияния на организацию социальной защиты. Сейчас, к сожалению, этого нет. Светлана Толмачева: Но в законе об обязательном медицинском страховании есть статья 6-ая, которая говорит, что «человек имеет право...» Максим Стародубцев: Совершенно верно. Но там еще есть статья 9-ая, где написано, что кроме человека, имеющего право на выбор страховой компании, есть право на выбор страховой компании номинального страхователя – это его работодатель либо администрация его территории. И, понимаете, вот эта двойственность нашего законодательства, которое позволяет власти трактовать полномочия в свою пользу, мы очень боимся, что эта двойственность будет переведена и в ныне действующие законы. А я уверен, что тогда они не заработают. Потому что все социальные законы по-настоящему могут заработать, по-настоящему может заработать экономика здравоохранения, экономика всех социальных мероприятий, и, более того, они смогут быть по-настоящему повернуты в сторону человека только тогда, когда человек сможет сам влиять на организаторов этой социальной защиты. А влиять человек у нас, к сожалению, может в основном только «ногами»: либо приняв данного организатора социальной защиты, либо отказавшись от него. И здесь приоритет в выборе страховой компании, как основного организатора его социальной защиты по здравоохранению, просто необходим. Он, безусловно, необходим. И опять же, повторяю, он нигде в нашей стране не соблюдался. Светлана Толмачева: А почему до сих пор никому не было никакого дела до этого противоречия между статьей 6-ой и между статьей 9-ой, о котором вы говорите? Максим Стародубцев: Понимаете, эти вопросы поднимались. Более того, Минэкономики, которое подготавливало закон до весны этого года, прописывало эти нормы. Но, к сожалению, у нас многие законы, которые могли бы повернуть социальную защиту в сторону человека, принимаются как-то очень коряво и очень долго. Кроме того, действительно, никто не заинтересован, кроме самих граждан, а гражданам эти вещи не объясняют. Организацию социальной защиты осуществляют страховые компании. Но ведь страховым компаниям, по сути дела – коммерческим организаторам, гораздо проще ориентироваться не на человека, не агитировать всех своим собственным трудом, в конце концов, чтобы они обратились к ним, а им проще решать вопросы с узким количеством лиц, которые могут решить судьбу этих людей, и фактически скопом их передать. Это либо главы администраций – тогда удобнее устроить конкурс на так называемое страхование работающего населения, и, предложив соответствующие преференции, в том числе, возможно, и теневого характера, главам администраций получить в свое управление обслуживание крупнейшей массы населения. Точно так же удобно работать с работодателями, особенно крупными, особенно с теми же самыми финансово-промышленными группами, которые скопом передадут своих работников в данную страховую компанию. А еще повлияют на соответствующую администрацию, где они являются градообразующими. И тем самым страховые компании задарма получат громадный массив населения. Но на кого они будут тогда ориентироваться? На граждан? Нет. Они будут ориентироваться на тех, кто им дал эти финансовые потоки. Светлана Толмачева: Вы являетесь руководителем регионального отделения партии СЛОН – «Союз людей за образование и науку». Максим Стародубцев: Да. Светлана Толмачева: Вы ставили перед собой какие-то политические цели, когда инициировали этот процесс? Или прежде всего вы хотели до общественности донести, что у общественности, у каждого отдельного гражданина есть право выбрать компанию? Какая цель была приоритетной? Максим Стародубцев: Понимаете, и то и другое одновременно. Ведь когда мы даем право человеку, мы тем самым делаем его более полноценным субъектом государственного права. Тем самым мы делаем человека более реально свободным, более реально независимым. Человек сам получает свободу от власти. Если он получает свободу от власти, он делает эту власть более осмысленной. И, знаете, вот эти, так сказать, мелкие, возможно, поправки на самом деле и делают инструмент или основу для реальной демократии в нашей стране. И самое главное, они делают более понятной, более доброй, более гуманной настроенную среду нашего обитания, более комфортной для человека, и опять же возвышая человека, и делая его более решающим в нашей системе. Светлана Толмачева: Если предположить, что выйдет по-вашему – и каждому гражданину будет предоставлено право на самом деле самостоятельно определяться со страховой компанией, не думаете ли вы, что произойдет все то же самое, что сейчас происходит с «письмами счастья» Пенсионного фонда? Большинство россиян просто не в состоянии следить за процессами на рынке страхования. Ведь нужно собирать какую-то информацию о компаниях, оценивать работу одной, другой, третьей. Тогда к чему это решение, которого вы добились в суде? Максим Стародубцев: Пенсионное законодательство и медицинское страхование – это при общей схожести все-таки разные вещи. Пенсионная реформа на данный момент, я считаю, во многом провалилась. Потому что вот то, что как бы отдали негосударственным пенсионным фондам и управляющим компаниям, - это, во-первых, очень маленькая доля, а во-вторых, все это происходит очень в кратком периоде времени – год-два. За это время убедиться в устойчивости структур фактически невозможно. А кроме того, пенсионные фонды очень зависимы, опять же повторяю, от крупных корпораций. С медицинским страхованием ситуация была несколько иная. Оно уже фактически существует с 1994 года. И количество компаний очень велико. И вот здесь мы возвращаемся к тому, с чего начали разговор. Мы считаем, что оставаться на рынке должны только те компании, которые выбрали люди. И никто не имеет права решать, какую компанию убирать с рынка, кроме самого человека. И на самом деле вот те же уставные капиталы для медицинских страховых компаний по обязательному медицинскому страхованию не являются важной нормой. Потому что деньги на самом деле можно оставить в фонде обязательного медицинского страхования. А страховая компания по обязательному медицинскому страхованию будет делать то, что ей полагается – защищать права и определять, куда направлять деньги, которые находятся опять же в фонде. И конкуренция между этими компаниями должна быть максимально расширена. И вот уже когда создан этот рынок свободный, когда этот рынок создали люди, выбирая сами по себе страховые компании, они сами будут сокращаться. Потому что если эта страховая компания плохо работает, люди в нее не пойдут, люди из нее уйдут. И, да, она уйдет с этого рынка, оставив только тех, кто работает хорошо. Светлана Толмачева: Сегодня отношение к медицинскому полису у большинства, скажем так, здорового населения такое: «Мне это не надо, это надо тому человеку, который в окошечке в поликлинике его спрашивает. Вот вам, возьмите, и отстаньте от меня. Окажите мне медицинскую помощь». А вообще нужно ли гражданам рассказывать, что на самом деле представляет собой вот эта книжица, которой они владеют? Максим Стародубцев: Совершенно необходимо. Понимаете, вот если мы идем по этому пути – по пути медицинского страхования, я считаю, что в данном случае это, честно говоря, оптимальный путь. Люди вообще должны знать, как регулируется их социальная защита. В США основой базой программы Джима Керри является на самом деле не борьба с Ираком – это ерунда, а является программа медицинского страхования, где он говорит: «Когда мы увеличим объем программы медицинского страхования, сделаем его более доступным для большинства населения, увеличив финансирование государственного обязательного медицинского страхования...» Не так, как у нас, когда на самом деле мы снижаем отчисления по обязательному медицинскому страхованию с несчастных 3,6 процента до 2,8 процента, и 1 процент оставляем в федеральном фонде. Американцы говорят, что «мы, увеличив финансирование, увеличим финансирование собственного здравоохранения, а увеличив финансирование собственного здравоохранения, мы увеличим финансирование наших фармацевтических компаний, которые изобретут новые препараты для лечения стволовых клеток, для лечения онкозаболеваний». «И тогда, изобретя эти новые препараты, - говорит Керри, - мы сможем влиять на мир, мы можем управлять миром, можно сказать, беря за живое человека». И знаете, это более дальновидный и более разумный подход, нежели то, что делаем мы – технократически обрекая государственную социальную защиту на минимум обязательств перед населением. Светлана Толмачева: У нас есть звонок. Доброе утро. Слушатель: Здравствуйте. Валентин Кузнецов из Омска. У меня следующий вопрос. Вот во время медицинского освидетельствования при сдаче водительского техминимума и так далее во всех больницах, в которых мы проходим это освидетельствование, берут страховой добровольный взнос. Каким образом гражданину отказаться от этого «добровольного» страхового взноса, который никак не влияет на то, что... это практически вымогательство. Максим Стародубцев: Понял. Вы четко дали ответ. На самом деле это завуалированная форма платных услуг. Просто учреждение здравоохранения по тем или иным причинам не хочет через свою кассу проводить вымогательство денег у вас, оно использует страховую компанию. Естественно, это не имеет никакого отношения к страхованию. На самом деле Ростехназдор должен контролировать именно подобные сделки, потому что здесь нет никакого страхового риска. Ну, можно в какой-то мере назвать данную процедуру еще и мошенничеством. Как говорится, в такой ситуации нужно жаловаться, нужно обращать внимание. Это завуалированная форма взятки. Как бороться с завуалированными формами взятки? Ну, это уже вопрос, так сказать, жалоб и правовой защиты, и, к сожалению, гражданского мужества. А вас обычно ставят именно в те ситуации... почему мы боремся за правовые решения вопросов, чтобы граждан не ставили в эти затруднительные правовые ситуации. Потому что когда вам нужно решить этот вопрос, вам не до того, чтобы спорить, вам нужно получить бумагу – и, как говорится, трава не расти. Но это чистой воды вымогательство. Светлана Толмачева: Предлагаю послушать генерального директора одной из страховых компаний Екатеринбурга. Буквально наугад позвонив в страховую компанию, мои коллеги подробно рассказали о сути судебной победы фирмы Максима Стародубцева и попросили комментария у генерального директора фирмы Сергея Воробьева, руководителя страховой компании, как он смотрит на то, что гражданин должен сам, без работодателя выбирать себе страховую компанию. Сергей Воробьев: В настоящий момент существует проект федерального закона об обязательном медицинском страховании. Все, что вы сказали, или господин Стародубцев озвучил, он все озвучил из этого проекта закона, что в будущем, да, так и будет. Медицинским компаниям надо будет выбирать: или они будут заниматься только обязательным медицинским страхованием, или добровольным медицинским страхованием. Но вот тот, кто добровольным медицинским страхованием будет заниматься, тем по проекту закона будет разрешаться работать в системе обязательного медицинского страхования, но уже на условиях, как озвучил Стародубцев. То есть гражданин сам может выбрать себе компанию, а компания уже, поменяв ему полис, делает запрос в фонд, ну, там куча документов готовится, и как бы ждет разрешения фонда на страхование этого гражданина. Если страховая компания получает разрешение, то полис предыдущей страховой компании, допустим, по обязательному медицинскому страхованию, сдается в фонд, а выдается новый полис гражданину, и он уже идет по комплексному страхованию. Но гражданину тогда придется доплачивать энную сумму за свое лечение дополнительно. Не то что гарантирует государство – 1,5 тысячи или 2 тысячи будет подушевой тариф, но энную сумму, конечно, по добровольному медицинскому страхованию с него возьмут 10-15 тысяч, и эти 1,5 тысячи добавятся. То есть это не говорит о том, что у нас масса народа сразу побежала страховаться в добровольное медицинское страхование. При таком положении, которое существует сейчас, у нас народ не любит страховаться. То есть все хотят лечиться бесплатно. Светлана Толмачева: Максим Ардалионович, получается, что и без вас законодатели все предусмотрели, и вы зря бежите впереди паровоза. Вот твердят законы: каждый гражданин будет сам определяться, - такой вывод можно сделать из речи господина Воробьева. Максим Стародубцев: Понимаете, вот в чем фокус. Да, есть эта практика в новом законе, но эта же практика есть и в ныне действующем законе. И мы очень боимся, что точно так же в новый закон перейдет та же самая, несколько правящая норма о том, что страхователь выбирает страховщика, что безусловное право выбора гражданином страховой компании, так же как и в других элементах - социальной защиты, выбора социального пакета, о лекарственном обеспечении, будет передано кому-то умному третьему, более умному, как считают власти, нежели сам по себе человек. Вот для этого мы и устроили данный конфликт, чтобы через суд четко доказать: есть одна величина, которая все должна определять – это гражданин. И самое главное, в выступлении коллеги прозвучала типичная для наших страховых компаний как бы претензия к населению, что оно как-то плохо несет деньги в наши государственные медицинские учреждения. И, знаете, вот этот подход, он губителен и для государства, и для наших страховых компаний. Понимаете? Потому что здесь есть какой-то мягкий элемент, но опять же вымогательства и обиды: а чего это нам денег-то, собственно говоря, не дали от населения? Принципиально неверный подход. Понимаете, это добровольное медицинское страхование... кстати, как об этом говорил и наш президент Путин, - но я не знаю, почему правительство прислушивается к президенту, когда ему выгодно, а когда ему невыгодно – не прислушивается, - он говорил, что дополнительное медицинское обслуживание, дополнительное медицинское страхование должно касаться только дополнительных вещей, которые сам пожелает человек получить. Светлана Толмачева: А то, что ему необходимо, должно быть предоставлено государством? Максим Стародубцев: Совершенно верно. И то, что ему необходимо, должно быть предоставлено лечебным учреждением. А после этого лечебное учреждение, исходя из того, что ему необходимо, должно выставить счет, не считая возможности экономить на человеке, сколько нужно для оптимального лечения, а не подставленного под определенную норму, которую определило государство. Вот сколько нужно для оптимального лечения, государство должно выставить счет страховой компании. Светлана Толмачева: У нас есть звонок от слушателя. Здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Я хочу задать вопрос Стародубцеву. Он очень красиво все говорит. На самом деле, в реальной жизни происходит все не так. Я инвалид второй группы, у меня сердечно-сосудистое заболевание. Мне уже 70 лет. И заболевание эндокринологическое – у меня сахарный диабет и все прочее. Когда я прихожу к врачу, и когда врач должен мне выписать льготный рецепт... Максим Стародубцев: Он над вами издевается. Слушатель: ... он мне не выписывает. Говорит: «Ты сначала пойди, сходи туда-то, туда-то, туда-то, проконсультируйся, что тебе нужно». Я пошла, проконсультировалась, принесла им всякие выписки от всех врачей. А он говорит: «А я тебе не могу выписать это лекарство только потому, что его нет в списках, которые лежат в льготных аптечках». Этого нет лекарства. А где оно? И почему я не могу его получить? Да потому что любая страховая компания как бы, извините меня, является паразитом для человека. Вы постоянно говорите о человеке для человека, а на самом деле не важно, какая это будет, с каким именем будет эта страховая компания, но эта страховая компания всегда урвет для себя. И никогда человек не получит то, что ему положено. Светлана Толмачева: Спасибо большое. Мы хотели бы ответить на ваш вопрос. Максим Стародубцев: Понимаете, вот именно поэтому мы и начали. Дело в том, что страховая компания действительно ориентирована не на вас. Она за вас не борется. Она не делает то, что она обязана. Она не защищает ваши права. Она ориентирована в своем выборе на администрацию, которая вас ей подарила, на работодателя, который вас ей подарил. И она стоит на защите их интересов. Ситуация должна быть абсолютно иной, о чем, кстати, я говорил предыдущему выступающему. Человек должен получить оптимальные препараты для лучшего качества его здоровья. И страховая компания должна отследить, чтобы человек получил оптимальные препараты для качества его здоровья. И тогда эта страховая компания, когда вы обратитесь к ней с жалобой, что, извините, вам выписали... ну, я упрощу для понимания, допустим, не обычный российский, бычий какой-либо инсулин, а тот инсулин, к которому вы, извините, привыкли и который на вас оптимально действует, вот эта страховая компания, поняв и оценив (а медики легко на самом деле могут это оценить) ущерб вашему здоровью, как и здоровью любого человека, который причинил ему недоброкачественный, некачественный препарат, применяемый им, они выставят счет этому лечебному учреждению через суд. Это можно сделать и сейчас, что самое интересное, – есть такие нормы. Но страховая компания ориентирована не на вас. Совершенно верно, она в настоящий момент является паразитом для государственного бюджета. Потому что она не выполняет свою важнейшую функцию – она не ориентирована на потребителя. И я сразу же здесь остановлюсь на препаратах. Почему это вещь крайне необходимая? Планируется сейчас сделать следующую вещь по тем нормам минимальным, которые вводятся в систему льгот, - вам будет выдаваться препарат не тот, который вам нужен, а так называемое патентованное название. Грубо говоря, вот если вам положен инсулин, то вы получите тот инсулин, с названием «инсулин», а для того, чтобы получить инсулин тот, который вам особенно нужен, который вам привычен, вам действительно, к сожалению, придется заплатить. Из вас будут вытаскивать, подтаскивать любой способ для того, чтобы вы заплатили. Светлана Толмачева: Это по законопроекту, который будет рассматривать Государственная Дума о медицинском страховании, правильно я вас понимаю? Максим Стародубцев: Это не совсем так. Дело в том, что большая часть денег пойдет через медицинское страхование. И вот здесь как бы проблема и беда в том, что эти законопроекты размываются. Эти предложения были озвучены на недавнем совещании Минздрава с губернаторами. Светлана Толмачева: У 142 страховых компаний России накануне были отозваны лицензии, на очереди еще 300. Максим Ардалионович, как вы прокомментируете то, что сейчас происходит на рынке страховых услуг? Максим Стародубцев: Понимаете, происходит, к сожалению, опять же расчистка страхового поля, причем административными рычагами. Ну ладно, вот эти 142 компании, из них, конечно, 95 процентов – это были уже, так сказать, «полутрупы», номинальные страховщики. И это, можно сказать, предупредительный выстрел в воздух. И в этом никакой беды на самом деле нет. Но оставшиеся 300 компаний, которые как бы стоят на красном, к сожалению, из них большая часть – это именно компании по обязательному медицинскому страхованию, которых особенно не предупреждали о том, что у них будут отзывать лицензии. Дело в том, что до настоящего времени они как бы подчинялись другому письму Минфина, где говорилось, что их уставный капитал достаточен на момент регистрации. А так как они не несут ответственности деньгами – у них несколько иная система резервирования, нежели у других страховых компаний, - поэтому для них норма уставного капитала как бы не суть важна. И на самом деле как бы так и должно быть. Но тогда, когда сейчас по новому законопроекту все деньги должны быть переданы страховым компаниям, а это уже очень большие деньги, естественно, возник очень серьезный интерес к этим деньгам. Не к средствам на ведение дела, которые как бы относятся к страховой компании – это для крупного капитала - копейки. Интерес именно к громадным резервам, которые ранее находились в фондах обязательного медицинского страхования, а теперь должны перейти в страховые компании. И, естественно, наибольший интерес к этому предъявляют крупные корпоративные московские и, кстати, уже западные страховые компании. В Санкт-Петербурге, я знаю, уже одна компания куплена норвежской компанией. РОСНО на большую часть принадлежит немецкой страховой компании. И вот уже получение, вот борьба за получение этих крупнейших денег – это уже борьба более серьезная. А для того, чтобы получить эти деньги, лучше, конечно, убрать множество мелких страховщиков – пусть они даже будут ориентированы на местные администрации, на местное, скажем так, даже население, но нужно расчистить страховой рынок любой ценой. Светлана Толмачева: И это ведет к монополизации какой-то? Максим Стародубцев: Да. Фактически это ведет к олигополии. Светлана Толмачева: Сейчас на Урал приходят крупные московские страховые компании. Ну, вы объяснили, какие процессы этому соответствуют. И все-таки это заставит активизироваться местный рынок страховых услуг бороться за выживание или они сдадутся без боя? Максим Стародубцев: Понимаете, вот какая шутка. Для того чтобы бороться, нужно понимать, для чего ты борешься. К сожалению, наши страховые компании ориентированы большей частью на административные ресурсы. И, да, им удобнее продаться, нежели бороться. Потому что сменить хозяина на более сильного как бы – в этом для них, да, конечно, есть определенный элемент коммерческого риска, но никакой особой сверхзадачи нет. И я считаю, что на самом деле озаботиться судьбой местных операторов, ресурсов для здравоохранения с учетом неминуемой приватизации завтрашнего здравоохранения должны были большей частью местные власти. Светлана Толмачева: Еще один звонок. Здравствуйте. Слушатель: Это Михаил Михайлович. Вот такой вопрос у меня. В полисе страховых компаний написано, что «инвалид первой группы должен проходить бесплатно лечение». Правильно? Максим Стародубцев: Правильно. Слушатель: А вот я прихожу в городскую поликлинику, я приобретаю лекарства. Мне говорят: «Вот ваше лекарство. Еще платите 120 рублей, тогда мы вас будем лечить». Максим Стародубцев: Что-то дешевое лекарство у вас. Слушатель: Это дневной стационар такой. Максим Стародубцев: Вам еще повезло – дешевое у вас лекарство. Кстати, вы не скажете регион, из которого вы звоните? Слушатель: Нет, это не дешевое лекарство. Я за лекарства 1400 отдал. Максим Стародубцев: Вот это да, вот это как бы уже... Слушатель: А они еще с меня берут 120 рублей в день для того, чтобы я это лекарство принял. Максим Стародубцев: Понимаете, в норме, нормальная социальная защита должна включать все затраты, которые вы несете для лечения заболевания, а эти затраты должно нести государство. Потому что вот так размазывая, перекладывая фактически ответственность, они человека ставят перед простым выбором: или ты сможешь эти деньги потратить на шоколадку внуку, или кому-то – на водку, или ты будешь лечиться. Это неверный, это антигуманный совершенно подход. И здесь человека должен защищать специалист, который стоит на правах этого человека. Который должен сказать: «Извините, для лечения человека, для необходимого качества жизни этого человека ему необходимо проходить подобное лечение. А если ему необходимо проводить подобное лечение, он не должен нести затраты». Причем получается, что он сам выбирает, какие затраты ему здесь нести, то есть ставится перед жесточайшим выбором: либо платить деньги за лекарство, либо за хлеб, в конце концов. И вот эта ситуация недопустима, на мой взгляд. И для этого нужны более грамотные и более независимые социальные защитники. Кстати, это вопрос политический. Светлана Толмачева: В начале нашей беседы вы рассказали, как ваши юристы доказали в суде, что любой гражданин вправе сам определиться, какая компания должна его обслуживать. Скажите, что реально изменится от перехода из одной страховой компании в другую? Вот Михаил Михайлович рассказал, что он ходит в конкретную больницу, где есть конкретные врачи, с которыми он общается, он прикреплен к больнице пропиской и так далее. Поменяется полис, поменяется страховая компания. Больницы останутся теми же, с теми же очередями, с тем же вымогательством. Ну и, собственно говоря, какой смысл тогда менять полис? Максим Стародубцев: Две вещи. Сейчас рынка обязательного медицинского страхования как такового нет. Все страховые компании ориентированы на государство. Должен быть рынок. Человек должен иметь право выбирать между страховыми компаниями, чтобы они, стоя на его защите, начали правильно выстраивать учреждения здравоохранения. И в том числе бороться с учреждениями здравоохранения вместе, бок о бок с учреждениями здравоохранения за систему тарифов, вот за то, о чем говорил предыдущий слушатель, чтобы система тарифов за медицинское обслуживание дала деньги, необходимые учреждениям здравоохранения, чтобы учреждения здравоохранения не стояли перед необходимостью вымогать эти деньги. Ведь вымогательство началось особенно в последние 10 лет. Какое-то время еще как-то смущенно учреждения здравоохранения выкручивались, как-то незаметно пытались вымогать деньги – все, сейчас делается все в открытую. Потому что на самом деле стоит ситуация выживания учреждений здравоохранения. Они поставлены точно в такие же условия, как и вы. И вот эту ситуацию, когда все становятся врагами друг другу, ее необходимо разрубать. А для этого необходимо подключать самого главного участника – человека, и давать ему права. Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
