Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[20-07-05]
Экологические проблемы побережья Финского заливаПрограмму ведет Виктор Резунков. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Дмитрий Казнин. Гость студии - председатель Совета благотворительной экологической организации "Зеленый мир" Олег Бодров. Виктор Резунков: У нас в гостях председатель Совета благотворительной экологической организации "Зеленый мир" Олег Бодров. В Институте региональной прессы вчера прошла пресс-конференция, на которой выступили жители деревни Старая Гарколова, расположенной на берегу Финского залива. Они рассказали о том, что там происходит. Репортаж корреспондента Радио Свобода Дмитрия Казнина. Дмитрий Казнин: Жители деревни Старая Гарколова в основном старики с определенным менталитетом до последнего времени не протестовали против варварского уничтожения леса в их краях. Однако директор медико-фармацевтического предприятия Сергей Осипов, тоже житель этой деревни, начал бороться с незаконной вырубкой после того, как зимой за ночь неизвестные вырубили гектар леса рядом с деревней. В результате после обращения в различные инстанции, после писем, подписанных всеми жителями деревни, после помощи «зеленых» ему удалось остановить вырубку, но пока только в одном месте. Сергей Осипов: Но она ведется на территории природоохранной зоны, которая имеют глубину 2 километра. Этот лесничий, этот лесхоз вырубают на протяжении метров 800 от залива, пожалуйста, рубят. Дмитрий Казнин: По словам Сергея Осипова, государственные структуры, призванные бороться с вырубкой леса, например, Россельхознадзор не имеют ни людей, ни техники, чтобы действенно противостоять тем, кто уничтожает лес. При этом, как говорит Сергей Осипов, за этим стоят те, кто должен охранять лес. Сергей Осипов: В 100 процентах случаев, наверное, вырубка в данном регионе происходит и проходит по «лицензии» лесничества, которое, собственно говоря, должно оберегать. Всеми движет только коммерческий мотив. Не знаю, лесничество как юридическое лицо зарабатывает на этом или нет, но конкретные руководители лесничества, конечно, на этом имеют деньги. Зимой я вызывал ОМОН, которые арестовал две машины прямо непосредственно в деревне. Машины были арестованы, и после вмешательства соответствующих лиц, эти машины были освобождены. Дмитрий Казнин: Документы на вывозимую древесину, как правило, оформлены правильно. Милиция не имеет возможности арестовать или конфисковать груз. В результате бездействия местных властей, надзорных и правоохранительных органов лес в Ленинградской области на побережье Финского залива вырубается. Нарушается экосистема, разрушается лесной ландшафт. Также, по словам Сергея Осипова, возрастает количество онкологических заболеваний среди жителей региона, так как плохая экология влияет на всех – и на олигархов, и на крестьян. Виктор Резунков: Олег, как прокомментировать эту ситуацию? Что происходит?
Олег Бодров: Для меня это большой новостью было – обращение этих жителей. Это заповедная территория. Мы приехали на это место. Выяснилось, что масштабы этого процесса даже больше, чем говорил господин Осипов. Мы обнаружили это и на речке Хабаловке, лососевая река, впадающая в Лужскую губу. На южном берегу Финского залива становится системой вырубка леса. Причем любопытно, что делается это под предлогом санитарной чистки. Известно, что чистка должна происходить следующим образом. Специалисты, которые должны оценить какие деревья больные, их вырубить, вывести или соответствующим образом распорядиться ими. Здесь же под видом этой санитарной рубки приходят люди, вырубают деловую древесину, строевой лес, а больной лес остается. Используют тракторы. При этом разрушается полоса залива около ста метров у реза воды. Это значит, что наступает эрозия почвы, другие деревья начинают падать, гибнуть. Наступает момент, когда негативное влияние оказывается и на Финский залив. А ведь это наш мощнейший ресурс. Финский залив – это рыбопродуктивный региона высшего качества. Таким образом, государственная система, которая содержится за счет нас, налогоплательщиков, не обеспечивает защиту нашей среды обитания. Нужна ли нам такая система? Виктор Резунков: Мы видели на примере, как люди борются с этими незаконными вырубками. Но существует ли какой-то механизм государственной защиты, какие-то службы? Олег Бодров: Конечно, существуют. Во-первых, лесничества должны обеспечивать санитарный уход за лесом, выявлять проблемы, бороться с пожарами. Россельхознадзор – это организация, которая недавно только появилась, она призвана защищать береговую часть Финского залива, которая может испытывать воздействия негативные и влиять на экосистему самого моря. Связка лес и море – это то место, где работает эта организация. Существуют другие органы и организации, но они в большинстве своем работают либо неэффективно, либо вообще не работают, с моей точки зрения. В то же время приятным является факт, что терпение у жителей лопнуло. Они начинают цивилизованным способом бороться – пишут письма, обращаются в суд. Я уверен, что если этот процесс будет продолжаться, мы организуем судебное разбирательство этой системы и попытаемся натренировать, научить эту систему жить по российским законам. Виктор Резунков: Олег, в вашем открытом письме по поводу экологического вандализма на южном берегу Финского залива вы обращаете внимание на другие особенности – военные базы со складами нефтепродуктов, которые тоже находятся на территории, и застройка в прибрежной защитной полосе. Поясните, что вы имели в виду? Олег Бодров: Тема загрязнения нефтью – это одна из серьезнейших тем Прибалтики, которая актуальна, потому что там существует рыба. Это очень плохо сказывается на рыбопродуктивности водоема. Уровень экологической культуры людей, которые живут на берегу не очень высок. В частности, была обнаружена база хранения нефтепродуктов. Десятки тонн пограничники хранят. Существует колючая проволока. Простите, если там нет часового, а это именно так, подходи, бери, отливай, можно еще и другие террористические акты совершить, о которых сейчас говорят. Десятки тонн нефтепродуктов могут оказаться в море. Почему это происходит? Видимо, нет достаточной ответственности у этих военных. Строительство бань. Буквально у воды строится баня. Ведь это запрещено, поскольку это защитная полоса леса – 100 метров. Это святое место, которое обеспечивает гармонию моря и берега. Она также нарушается. Естественно, с этой баней будет сток в залив. Существует системная проблема, при которой уровень экологической культуры на южном берегу Финского залива не очень высок. Это те факты, на которые мы призываем обратить внимание власти для того, чтобы влиять на этот процесс. Виктор Резунков: Ваша организация внимательно отслеживает ситуацию в сосновом бору на Ленинградской атомной электростанции. Что там сейчас происходит? Насколько мне известно, сейчас отличили второй энергоблок, да? Олег Бодров: Да. 12 июля второй энергоблок выработал проектный ресурс в 30 лет. К сожалению, все идет к тому, что его жизнь будет продлена, также как и год назад у первого энергоблока без государственной экологической экспертизы. Это тревожный факт. Это уже становится системой, когда нарушаются законы. При этом обращения граждан на федеральный уровень не приводят к тому, что эти опасности как-то устраняются. Сейчас этот процесс повторяется со вторым энергоблоком. Чтобы обеспечить это строительство, нужно построить новое хранилище отработавшего ядерного топлива. Места нет, но опять без госэкспертизы строится сухое хранилище. Ведь это десятки тонн плутония. Они представляют опасность для всего живого, это самый токсичный элемент на земле. Почему это не контролируется? Странно, что жители Петербурга, находящиеся под боком этого гиганта, практически не имеют возможности влиять на этот процесс. Они не имеют адекватной информации об этом. Виктор Резунков: У нас звонок, пожалуйста. Слушатель: Меня зовут Константин. У меня вопрос о том, что делают сами люди, про свалки в лесу и замусоривание территории вокруг озер, где отдыхают люди. Кто может этим заниматься, какие органы, какие службы? Олег Бодров: Спасибо, Константин. Это очень широкая проблема. На мой взгляд, все-таки это проблема тех людей, которые приходят в лес. Нам пора уже делать так, как это делается во многих западных странах – забирать свой мусор домой и выбрасывать. С другой стороны, конечно, в лесах должны быть устроены специальные места сбора такого мусора, потому что неизбежно появление людей. В любом случае мусорные контейнеры должны находиться и обслуживаться. Но, увы, этого нет пока. Виктор Резунков: В Ленинградской области экологи из Гринписа протестовали недавно против попыток строительства новых двух мусороперерабатывающих заводов. Вчера в Ленинградской области застрелен генеральный директор акционерного общества Петрохимтехнология. Это свидетельствует о том, что криминальная ситуация достаточно напряженная. Чем объясняется такая ситуация? Олег Бодров: Я бы разделил на две проблемы. Первая. У нас страна, в которой до сих пор не происходит селективный сбор мусора. Таким образом, создаются новые проблемы, хотя во многих странах Запада существуют мусоросборники, которые обеспечивают селективный сбор. Таким образом общество избавляется, с одной стороны, от ненужных вещей, а с другой стороны, появляются новые дополнительные ресурсы для производства новой продукции. У нас все это становится отходами и превращается в гигантские свалки. Это одна из проблем, которая должна системно решаться. Здесь должна быть широкая кампания в средствах массовой информации по инициативе властей при поддержке общественных организаций. С другой стороны, состояние нашего общества, где высокий процент коррупции, я уверен, что те процессы, которые идут с лесами и мусором, они обусловлены еще и высоким уровнем коррупции. Не секрет, что ею поражены высшие должностные лица. Это ненормально. Вполне вероятно, что убийство, которое произошло вчера, тоже как-то связано с тем, что нет нормальной конкуренции, нет нормальной культуры взаимодействия и развития бизнеса в нашем обществе. Это очень серьезно. Еще одна тема. Недавно я выяснил, что на Ленинградской атомной станции выращивают до 20 тонн форели и продают ее в Петербурге. Знают ли петербуржцы об этом? Какой бы контроль ни был, я бы воздержался от покупки такой форели. Но мы не имеем этой информации. Почему это удается? Это коррупция или непрофессионализм тех людей, которые должны обеспечивать контроль этого процесса? Мы не защищены. Это очень тревожно. Виктор Резунков: Олег, какие деньги могут быть у мусоросжигающего завода? Олег Бодров: Мусоросжигающий завод это тоже бизнес. Я не думаю, что этот бизнес отличается чем-то от другого бизнеса. Значит, какие-то процессы переработки этого мусора являются доходными. Виктор Резунков: Завод «Комитес» по-прежнему функционирует? Олег Бодров: Он не только функционирует. Сейчас ведется проектирование реконструкции этого завода. В рамках этой реконструкции планируется ввозить радиоактивный металл после разделки атомных подводных лодок с Северного флота, из других регионов России. Таким образом, берег Балтики становится не просто местом, где будет переплавляться металл от Ленинградской атомной станции, но теперь этот материал будет просто свозиться тысячами тонн в Сосновый бор через Петербург. Это тоже деньги. Почему власти до сих пор не остановили этот завод, не прошедший государственную экологическую экспертизу? Было множество судебных заседаний. Но процесс идет. Виктор Резунков: Вы обращались к официальным органам, чтобы получить какие-то разъяснения? Олег Бодров: Объяснение такое, что экспертизу должно проходить предприятие, которое планируется возводить, а раз уж построили его, какая уж тут экспертиза. Виктор Резунков: В деле утилизации ядерного топлива с подводных лодок фигурируют достаточно большие суммы, которые поступают из-за границы в Россию. Насколько там все это отслеживается? Олег Бодров: Это очень выгодный бизнес для Запада. Известно, что многие западные страны сейчас закрывают свои атомные станции. Возникает очень много ценного металла, который готовы принимать здесь в России, и после переплавки продавать его как чистый металл. Гарантии независимого контроля не существует. А в условиях коррупции, о которой мы говорим, могут быть серьезные проблемы. Виктор Резунков: У нас звонок, пожалуйста. Слушатель: Георгий из Москвы. Вы употребляете такие термины «высокий уровень коррупции», «низкий уровень коррупции». За какой уровень коррупции Гринпис стоит? Будут ли строиться под Ленинградом заводы, которые намечались – алюминиевый, автомобильный? А ведь это такие же атомные бомбы. Олег Бодров: Конечно, нужно смотреть документы. Не хотелось бы делать какие-то выводы, не глядя в документы. Это, конечно, требует пристального внимания. Почему это происходит? Западный бизнес вдруг увидел в России возможность строить большие промышленные объекты. Чаще всего это объекты либо энергоемкие, либо грязные. Здесь они используют ресурс молчания. Наше общество пока не научилось анализировать происходящие события и влиять на решения по поводу строительства таких крупных объектов. Если мы, жители Петербурга и Ленинградской области, не будем анализировать, не будет смотреть, что это за завод и насколько он опасен для нас, то, я думаю, что это серьезная проблема для нас. Виктор Резунков: Существуют ли какие-то независимые экологические экспертизы крупных проектов? Олег Бодров: По российскому закону такая общественная экологическая экспертиза не только возможна, но и прописаны механизмы этой экспертизы. В прошлом году мы реализовали эту возможность. Общественная экологическая экспертиза алюминиевого завода была проведена с участием международного уровня. Она показала, что существует проблема не только со строительством нового завода, но и тот уровень среды обитания, состояние здоровья людей не соответствует российским стандартам. Благодаря тому, что удалось с помощью классных экспертов получить этот результат, сделать его доступным для общества и решило судьбу этого завода. Власти фактически расписались в том, что завод этот не будет там строиться. Но это один случай. После этого сразу же возникают другие проекты, например, строительство подводного кабеля для экспорта электроэнергии с Ленинградской атомной станции в Финляндию. Нам нужно научиться связывать все эти вещи и анализировать, к чему это может привести. Виктор Резунков: У нас звонок, пожалуйста. Слушатель: Будут ли у нас, как в других цивилизованных странах, бачки, например, для баночек металлических, для стекла, для бумаги и прочей продукции? Олег Бодров: Нужна работа властей, чтобы они подготовили эту программу. Нужна работа с населением через средства массовой информации, показывающая зачем все это нужно делать. Думаю, что к этому мы придем. Виктор Резунков: У нас еще звонок, пожалуйста. Слушатель: Я из Улан-Удэ, вся моя жизнь связана с экологией. Мы боремся с ветряными мельницами. Можно сделать емкости, но вопрос упирается всегда не в человека, а во власть. Там, где эти емкости перегружены, там оказываются свалки. Все только говорят. Виктор Резунков: А что вы предлагаете сделать? Слушатель: Можно рассортировать отходы. Но это ничем не кончится. Они так и будут валяться, там, где их рассортируют. Олег Бодров: Конечно, это уровень культуры. Он не возникает немедленно. Нужно работа. На Западе эти бачки появились не сразу. Там тоже были проблемы. Это нормальный эволюционный процесс, в котором должны участвовать как власть, так и общественность. Давайте работать вместе, а не только критиковать. Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
