Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[15-07-05]
Власти Свердловской области намерены регулярно проводить мониторинг бедностиЭдуард Коридоров: Вот уже почти половина сел и деревень Свердловской области прошли паспортизацию. Заказчиком выступает Российский Фонд федерального имущества, а ведут паспортизацию студенты и преподаватели Уральской государственной сельскохозяйственной академии. О первых промежуточных итогах сельской переписи мы беседуем сегодня с ее куратором – профессором Василием Русаковым. Между тем, власти Свердловской области намерены получить объективную информацию о благосостоянии всех жителей региона. Для этого решено регулярно проводить мониторинг бедности. Результаты будут представлены межведомственной комиссией по регулированию социально-трудовых отношений. Но правительство и парламент региона подчеркивают, что речь не идет о введении каких-либо льгот для малоимущих свердловчан. С подробностями екатеринбургский корреспондент Радио Свобода Евгения Назарец. Евгения Назарец: Свердловскому Министерству финансов и министерствам социального блока поручено ежеквартально представлять в Министерство экономики и труда результаты мониторинга бедности по 41 показателю, среди которых численность населения, имеющего доходы ниже прожиточного минимума, среднедушевые доходы различных категорий граждан, покупательная способность жителей по городам и районам, среднемесячная заработная плата и количество предприятий, имеющих задолженности по ее выплате. Свердловским парламентариям результаты мониторинга бедности интересны в преддверии работы над бюджетом 2006 года, поскольку итоги могут повлиять на количество льготников. Если областные власти возьмут за точку отчета не официальный прожиточный, а потребительский минимум, то малоимущих в Свердловской области станет больше в два раза. Говорит председатель областной Думы Николай Воронин. Николай Воронин: Сейчас мы можем принять собственное решение, как мы будем учитывать. Другой вопрос, что все льготы потом должны будем компенсировать из собственного областного бюджета. Мониторинг признан реально оценить, насколько сегодня категория граждан, которые получают деньги в конвертах, существенна. Евгения Назарец: Провести грань между малоимущими и выживающими в Свердловской области действительно непросто. Типичный пример – Первоуральск, город-спутник Екатеринбурга. Градообразующее предприятие – Первоуральский новотрубный завод – сегодня в состоянии обеспечить работой только 30 процентов первоуральцев. Еще треть жителей – пенсионеры, остальные ежедневно ездят на работу в Екатеринбург или зарабатывают на жизнь как Ольга Зуева и ее подруги. Ольга Зуева: Вечерами преподают бальные танцы детям и взрослым – это их основная специальность, торговали на рынке, шили шапки. И они так же, как все бабушки, имеют подсобное хозяйство. Евгения Назарец: Гораздо легче будет составить суждение о благосостоянии сельских жителей, которые, без вариантов, должны быть отнесены к малоимущим по всем 41 показателю мониторинга бедности, считает председатель Галкинского Центра общественных инициатив Камышловского района Василий Мельниченко. Василий Мельниченко: 53 года в Свердловской области средняя продолжительность жизни мужского сельского населения. Причины здесь одни – нет работы. Они и не смогли приспособиться к тому, чтобы стать всем вдруг предпринимателями, открывать на каждом углу киоски, торговать. Евгения Назарец: По словам свердловского министра экономики Галины Ковалевой, сегодня 450 тысяч жителей области живут за чертой бедности - это каждый пятый. Подавляющее большинство из них – пенсионеры и селяне. Эдуард Коридоров: Итак, страна готовится к Всероссийской сельскохозяйственной переписи. Это грандиозное и дорогостоящее мероприятие запланировано на следующий год. Ожидается, что пик подготовительных хлопот придется на осень и зиму. Между тем, в Свердловской области паспортизация села уже идет, и дает результаты – порой предсказуемые, а порой и неожиданные, особенно если вести речь о настроениях сельских жителей. Обо всем этом мы беседуем сегодня с гостем в студии – это руководитель паспортизационных работ, директор Аграрного колледжа Уральской государственной сельскохозяйственной Академии профессор Василий Русаков. А нашим слушателям мы предлагаем ответить на вопрос: как вдохнуть жизнь в российское село? Доброе утро, Василий Матвеевич. Василий Русаков: Доброе утро. Эдуард Коридоров: Поясните, пожалуйста, когда родилась идея провести паспортизацию уральского села, с чем это связано? Василий Русаков: В нашей Сельскохозяйственной Академии паспортизация сельских населенных пунктов Свердловской области родилась, в общем-то, достаточно давно. Это еще уходит своими корнями в 80-е годы. Вначале подход был в большей степени, я бы сказал, исторический. Эдуард Коридоров: Что это значит – исторический? Василий Русаков: Вот речь шла о том, что под руководством первоначально Геннадия Егоровича Корнилова на кафедре истории начали интересоваться темой «летопись уральских деревень». И поэтому подход был исторический, как бы биография каждого населенного пункта, малая историческая родина, развитие определенного патриотизма у студентов, которые у нас обучаются, в большей степени из сельской местности, вот как раз из этих малых населенных пунктов. А в последующем, естественно, сталкиваясь с судьбами конкретных населенных пунктов, мы стали интересоваться уже социально-экономическими проблемами. И особое внимание мы обратили на подход, господствовавший долгое время, до настоящего времени, и его реликты сегодня очень чувствуются – это технократизм. Это когда, знаете, внимание сосредотачивается на количестве гектаров пашни, надои, укосы, привесы – такие специфические категории. А что за всеми этими показателями и цифрами стоят люди, которые там живут, и это их в полном, насыщенном смысле родина, там они проживают детство, юность, там они свершают свои подвиги трудовые, там рождаются семьи, складывается личная судьба каждого человека, - это ведь остается за кадром таких сводок, таких реляций. И то, что мы прекрасно понимаем, что судьбы людей никогда неотделимы от этих условий, вот это нас сподвигло на изучение того, что же собственно представляет собой уральское село. Эдуард Коридоров: То есть паспортизация – это изначально ваша инициатива и ваша идея? Василий Русаков: Да, вот в этом смысле это уже наш продукт. Поэтому мы несколько сместили акцент в этом плане. Хотя чисто социально-экономическое и статистическое исследование реалий социально-экономического характера продолжается. У нас существует, действует под руководством академика Семина Центр мониторинга социально-трудовой сферы села. Ну а мы опять-таки занимаемся именно своим аспектом – это паспортизация сельских населенных пунктов Свердловской области. Эдуард Коридоров: То есть на выходе должен появиться некий документ, продукт, в котором, собственно говоря, перечислены сведения, разбитые по неким показателям, по колоночкам, фигурально выражаясь, да? Василий Русаков: Совершенно верно. Эдуард Коридоров: Сколько таких колоночек должно быть в этом документе? Василий Русаков: Вот мы посмотрели опыт, потому что люди, как говорится, не вчера с дерева слезли, уже был опыт изучения подобных проблем. Поэтому в нашей литературе, в отечественной, кстати сказать, достаточно было подходов, которые практиковались в этой области. И мы сошлись на том, что разделов таких примерно шесть получается. Мы и остановились на шести. Это общее описание, географическое. Это, понятное дело, социально-демографическая ситуация в населенном пункте. Это, конечно, экономическая деятельность. Это культура, образование и люди. Отдельно мы как бы выделили «социальная инфраструктура». Потому что детские садики, школы, предприятия бытового обслуживания и так далее – это, как мы очень быстро выяснили, играет исключительно важную роль. Эдуард Коридоров: Но от гектаров пашни, количества надоев, удоев вы не отказались? Василий Русаков: Мы сместили это. То есть оно ушло как бы в тень, потому что мы все-таки занялись таким вопросом: а какие люди живут, национально-этнический состав, – отсюда могут быть существенные различия в образе жизни, в характере, в устойчивости населенного пункта. Или возьмите, скажем, такой градообразующий фактор, как фельдшерско-акушерский пункт или школа. Вот малокомплектная школа. Закрыли ее, сказали: «А чего учить будем пять-шесть детишек. А пусть они ходят или ездят куда-нибудь в другой населенный пункт». Дальше. Осталось в селе пенсионеров энное количество, немножечко безработных. Дальше. Старый да малый, как говорится. А уже все остальное начинает шлейфом: «зачем туда возить кого-то, они неплатежеспособны». Эдуард Коридоров: Да. И такое село или такая деревня оказываются фактически отрезанными от «большой земли», да? Василий Русаков: Да-да. Эдуард Коридоров: Скажите, а кто финансирует все эти работы? Василий Русаков: Ну, как все инициативные проекты в нашем благословенном обществе, все это была наша самодеятельность и это наши собственные усилия. Но, к счастью, пять лет назад мы представили наши идеи на разработки и получили благословение от гранта РФФИ – Российский Фонд фундаментальных исследований. Он как раз в то время вместе с правительством Свердловской области сделали ряд региональных добавлений к общей политике РФФИ, и вот в результате в региональном конкурсе «Урал» мы получили грант. Пусть это небольшие средства были, но для нас они были важным подспорьем. Потому что все-таки учитывая, что в Свердловской области порядка 1800 населенных пунктов сельского типа, мы остановились, по ряду соображений, на селах и деревнях – чистый сельский населенный пункт. Таких на конец 70-х – начало 80-х годов в нашей области насчитывалось 1254. Сами понимаете, в дальнейшем динамика определенная появляется, она примерно известно какая. Эдуард Коридоров: Значит, вы уже несколько лет занимаетесь этой работой. Сколько сел уже прошли паспортизацию? Василий Русаков: К настоящему времени уже накоплено паспортов на 1100 с небольшим населенных пунктов. Эдуард Коридоров: То есть горизонт виден. Василий Русаков: Уже вполне просматривается. Эдуард Коридоров: А чувствуете ли вы заинтересованность областных властей, может быть, федеральной власти в результатах ваших исследований? Василий Русаков: Когда мы, кстати, беседовали на одном из последних форумов – восьмой экономический форум у нас был, я выступал на секции «Стратегическое планирование», и мы там как раз затронули тему информационного обеспечения, всевозможных стратегических разработок, вообще социально-экономической политики, особенно в аграрном секторе. Ну и, конечно, первое - это потребность в достоверной информации. А вот тот технократизм, о котором я упомянул, он, конечно, просвечивает. Ведь он приносит свои реальные плоды именно в построение статистических сведений, справок, всевозможных аналитических материалов. И с того времени, надо сказать, появились проблески. Потому что уже сейчас областное статистическое управление дает сведения. И появилась интересная графа: «сельские населенные пункты без населения». Такая вот «замечательная» формулировка. Я думаю, что, в общем, это как раз сдвиг к тому, что реальность пробивает себя и заставляет считаться. Потому что такой промышленно-развитый, с одной стороны, регион, как Средний Урал, и, в общем-то, достаточно развитый аграрный сектор, они неизбежно как бы заостряют проблему: что делается с сельскими населенными пунктами, в которых, собственно, все главное и совершается. Эдуард Коридоров: Но, видите ли, о результативности вашей работы и о каких-то подвижках в сознании людей власти, наверное, уместно говорить в том случае, если вот эти ваши цифры, ваши данные, которые вы собрали, идут каким-то образом в работу и получают, самое главное, отклик со стороны чиновника. Одно дело – собрать данные, другое дело – сформировать на их основе какую-то политику, какие-то подходы к реформированию аграрного сектора. Ну вот пока, на мой взгляд, и в масштабах России, и, наверное, в масштабах Урала это как-то слабо чувствуется. Как село, в общем-то, дышало на ладан, так и продолжает дышать. Или вы не согласны с этим? Василий Русаков: В этой части вы правы. Я бы даже еще несколько усугубил эту формулировку, что, по большому счету, то, что происходит с сельскими населенными пунктами (мы только эту сейчас проблему рассматриваем) в процессе всевозможных реформаций, экономических сдвигов, и особенно таких, когда глубинные, буквально тектонические изменения в социальной структуре и в прочих сферах происходят, по большому счету, вообще в мире мало кто знает. Примеров успешного разрешения таких острейших вопросов с так называемыми «умирающими», или раньше был такой термин «неперспективными сельскими населенными пунктами», вообще мало кто может что предложить вразумительного. Поэтому зачастую здесь, что называется, выплывают все как только могут. И поэтому говорить о какой-то стройной и обоснованной, а тем более эффективной политике в масштабах страны или региона, к сожалению, не приходится, и по объективным, в том числе, причинам, повторяю. Ну а во-вторых, конечно, продукты... по большому счету, внимание только привлекается. Вот проходят периодические кампании в прессе, можно видеть постоянные крики: «Что же там происходит?! Что же с ними делать?!». Эдуард Коридоров: А у вас есть ответ? Василий Русаков: А у нас есть несколько своих ответов, которые, может быть, могли бы показаться парадоксальными. Эдуард Коридоров: Я думаю, что через некоторое время мы с вами подробнее коснемся каких-то первых, промежуточных итогов, которые удалось получить, сформулировать. А сейчас, если можно, поясните, как, собственно говоря, эта перепись шла. Чьими силами? Как это происходит, кто куда едет и какие вопросы задает? Василий Русаков: Да, это, действительно, весьма и весьма хлопотное занятие. Потому что наша область, как вы понимаете, - один из очень интересных субъектов Российской Федерации, это достаточно протяженный, объемный, я бы сказал, объект для исследований. Эдуард Коридоров: Поэтому нужно очень много студентов, которые разъезжаются из Екатеринбурга по селам и деревням. Василий Русаков: Да, в том числе. Эдуард Коридоров: То есть основная движущая сила паспортизации – это студенты, я так понимаю? Василий Русаков: Если не основная, то существенная, я бы сказал. Потому что, конечно, силы нашей кафедры и привлекаемых специалистов достаточно ограничены. В сущности, можно пойти ведь и способом, принятым в социологических исследованиях, то есть выборки, репрезентативность выборок - и картину, в общем-то, можно составить. Но мы поставили перед собой амбициозную цель. Мы поставили задачу создать своего рода энциклопедию сел и деревень Свердловской области. Вот так. Эдуард Коридоров: Василий Матвеевич, каковы настроения на селе сегодня? Я думаю, что вы все знаете на этот счет. Василий Русаков: Слишком сильная формулировка достаточно. Мы стараемся быть, во-первых, объективными, во-вторых, самокритичными, потому что это необходимая предпосылка для того, чтобы ответить на ваш вопрос. Ну, в общем, достаточно мы знаем на этот вопрос ответов. Потому что село сегодня достаточно разнообразно живет. Мы столкнулись как раз с необходимостью определенной типологии сельских населенных пунктов и разделили несколько категорий, и это подтверждается нашими исследованиями. Во-первых, это те самые малочисленные сельские населенные пункты и те самые населенные пункты без населения. А малонаселенные пункты – это до 10-20 человек. Потому что уже начиная с этого порога... Эдуард Коридоров: Сколько таких населенных пунктов? Василий Русаков: В настоящее время таких по области... ну, «в настоящее время» я слишком сильно употребил, потому что статистика, обработка, информация. Вот на позапрошлый год таких можно было насчитать 180 населенных пунктов. Эдуард Коридоров: Практически 10-15 процентов. Василий Русаков: Далее. Без населения – 108. Так что, видите, достаточно заметное число получается. То есть за 20 лет в среднем по 10 с лишним населенных пунктов практически ежегодно, ну, если и не исчезают с карты области, то прекращают активную жизнедеятельность. Сами понимаете, какого свойства там жизнь. Потому что фельдшерско-акушерского пункта нет, школа закрывается, транспорт не ходит... Эдуард Коридоров: Ну, это понятно. Василий Русаков: Производство свернуто. И кто там живет?.. Эдуард Коридоров: Живут пенсионеры, бабушки и дедушки. Василий Русаков: Да-да. Это одна картина. Есть сельские населенные пункты, так сказать, средней численности – это, скажем, до 500 человек. Ну, здесь картина складывается существенно различным образом, в зависимости от положения в районах. Эдуард Коридоров: Но если говорить о населенных «населенных пунктах», то население как раз, наверное, поддается тоже определенной типологизации. И я думаю, что не ошибусь, если скажу, что есть коренные жители, которые родились здесь, выросли и работают, и есть дачники, которые все более захватывают что ли сферу влияния на российском селе. И кто еще есть? Василий Русаков: Есть еще, скажем, промышленные предприятия, фирмы, которые успешно функционируют, скажем, в других областях – газовики, нефтяники, другие промышленные... Эдуард Коридоров: Работники, которые не проживают в черте... Василий Русаков: Нет, они пытаются вторгаться в сферу аграрного производства, и создают предприятия или берут те, которые уже там существовали. Эдуард Коридоров: Вот есть фермеры еще. Василий Русаков: Есть еще фермеры. Эдуард Коридоров: Давайте, если это возможно, как-то действительно покажем разброс настроений тех или иных групп, категорий населения. Что волнует этих людей? Василий Русаков: Волнует, во-первых, всех один вопрос, потому что социальная инфраструктура и социальный уровень, стандарты жизни на селе, они, конечно, существенно отличаются от городских. И от этого коренная причина вот этой самой социальной мобильности в сторону «утекания» людей из села, то есть отрицательной мобильности, которая, в общем, имеет, прямо скажем, общемировой характер. То есть сегодня никто из города не бежит в село, пока все «утекают» обратно. Это приводит, в общем-то, к обезлюживанию, естественно, сельской территории. А во-вторых, вот эти стандарты жизни, они сегодня ведь еще чем подкрепляются – вот как раз, в том числе, и средствами массовой информации. Ведь мы с вами живем сегодня в информационно более насыщенном мире. Люди имеют возможность сравнивать, ежедневно видеть, как живут. Эдуард Коридоров: Это понятно. Это не новый процесс. Он начался задолго, наверное, даже и до перестройки. Василий Русаков: Конечно. Эдуард Коридоров: Но все равно вот этот относительно новый класс тех же фермеров, наверное, у них настроение несколько отличается, допустим, от тревог и волнений, которые характерны для коренных жителей села. Или нет, и я ошибаюсь? Василий Русаков: Тут картина, как всегда, несколько хитрее и сложнее. Потому что, во-первых, сама группа фермеров у нас, она оказалась... если сравнить историю, что называется, вопроса, как первоначальная эйфория создания фермерских хозяйств, когда всем казалось, что «мы сейчас создадим фермера, и вот он нас спасет, накормит и так далее», выяснилось, что надежды несколько преувеличены. И очень скоро фермерское сословие начало катастрофически таять. По нашим данным, резко произошло снижение количества. Это связано, сами понимаете, с общей ситуации нестабильности предпринимательской деятельности. А фермеры, как никто, были поставлены в наиболее жесткие условия. И поэтому ожидать, что они в этих жесточайших условиях выживания будут решать проблемы аграрного производства в стране, это было бы, конечно, очень наивно. Эдуард Коридоров: Вот о чем сейчас все-таки болит голова у «кулака», у единоличника, если выражаться терминологией 20-30-х годов? Василий Русаков: Так о том и болит – как выжить. Когда нормальный человек должен думать... Как вот мы идем с вами на работу: мы ведь идем и знаем, что у нас здание стоит, что оно освещено, отоплено, комфортные условия для работы у нас есть. Так? Эдуард Коридоров: Видите ли, у каждого, наверное, свое представление о том, как выжить, и сами критерии выживаемости разные. Если одному нужна, допустим, заработная плата в пределах 3 тысяч рублей, второму уже необходимо до 5 тысяч, третьему – до 10, а четвертый вообще сидит и думает: «как бы меня не раскулачили». Василий Русаков: Во-первых, всем необходима справедливая, как сказано у нас в Конституции, оплата. Правильно? Каждый имеет право на справедливое вознаграждение своего труда. Так вот, по части справедливости мы здесь сразу сталкиваемся с тем, что катастрофически несправедливая. Потому что ценовой диспаритет – это общеизвестная категория. И они с этим сталкиваются. Поэтому отсутствие какой-то эффективной политики в отношении поддержки фермерства, что опять-таки во всем мире это распространеннейшая практика, вот это все те сослагаемые, так сказать, той обстановки, когда людям этим приходится брать на себя все полноту ответственности за себя, за семью, за производство, за результаты. И это еще в такой рискованной сфере, как аграрное производство, и особенно в сфере рискованного земледелия, какой и является наша область, наш регион. Поэтому тут, сами понимаете, какая колоссальная ответственность, какой груз ложится на плечи этих людей. Эдуард Коридоров: Насколько катастрофической остается на сегодняшний день нехватка на селе тех самых школ, фельдшерских пунктов и других объектов социальной инфраструктуры, о которых вы говорили чуть раньше? Василий Русаков: Остается, остается, и она даже пока возрастает. Потому что, к сожалению, вот этот общий... Эдуард Коридоров: Можно какие-то цифры назвать? Допустим, «в половине сел и деревень ощущается нехватка таких-то объектов, или в 100 процентах, или в 80-ти». Василий Русаков: Нет, тут опять-таки приходится учитывать типологию населенных пунктов, что есть (я еще не сказал об этом) и большие населенные пункты. Они, в принципе, на грани вот такой категории «поселки городского типа». То там ситуация зачастую бывает достаточно благополучной, так сказать, стандарты определенные выдерживаются, и здесь ситуация иная совершенно. А вот когда мы берем преобладающую категорию малонаселенных и средненаселенных, вот здесь пестрота получается. Ведь обратите внимание, вот какая есть закономерность. Есть такой общемировой показатель «заселенность или освоенность территорий». Считается так, если между населенными пунктами расстояние 3-5 километров, то это коэффициент... уже считается, что хороший показатель. А у нас по области преобладают сельские населенные пункты с расстоянием 15-20 километров. А если добавить, что порядка 30 процентов их выше этого показателя, можете себе представить, какая грандиозная сразу проблема. То есть простая поездка, перемещение – это уже экспедиция. А отсюда, естественно, сразу шлейфом все трудности. Экономические – потому что расстояние – это рента второго порядка, экономисты знают такое понятие. Коммуникации, затраты – это все нарастает как вал. Поэтому в населенных пунктах проблема со школами, медицинскими пунктами, садиками, предприятиями бытового обслуживания, конечно, очень острая. Эдуард Коридоров: Насколько она острая? 50-80 процентов? Василий Русаков: Нет, в чисто количественном плане мы пока ответить не готовы, чтобы сказать в процентном выражении. По категориям, да, мы разбрасываем ее. Эдуард Коридоров: Хорошо. Ну что ж, мы с вами пришли к тому, что ситуация на селе достаточно тревожная. Вместе с тем, заявлено масштабное мероприятие, которое, наверное, может стать отправной точкой для каких-то серьезных изменений этой ситуации. Я имею в виду Всероссийскую сельскохозяйственную перепись, которая запланирована на следующий год, на лето следующего года. Последняя такая перепись была, насколько мне известно, в 1920 году. После того как она прошла, на селе произошли действительно серьезные изменения. Мы как-то очень резко поменяли и социальный, и классовый состав жителей села. И не удивительно, наверное, что грядущая перепись вызывает смутные чувства. Василий Русаков: Ассоциации такие. Эдуард Коридоров: И ассоциации. Нет, действительно, и чувства. Потому что пробные переписи, насколько мне известно, прошли в четырех регионах России. И судя по сообщениям средств массовой информации, жители села достаточно неохотно делятся информацией с переписчиками, боясь каких-то новых репрессий, боясь увеличения налогов и других каких-то карательных мер. Кстати говоря, вы сталкиваетесь с таким недоверием в ходе паспортизации сел, с недоверием местных жителей? Василий Русаков: Нет, скорее, не с недоверием местных жителей, с этим-то как раз все в порядке. Мы, кстати, выражаем большую благодарность довольно значительному числу наших добровольных помощников, потому что они не только выразили желание, но и предоставили нам свои, как говорится, самодеятельные летописи, документы, хроники, и вообще оказывают посильную помощь в этом плане. Особенно учителя сельских школ, которые в своих школах посильно ведут уголки в своем школьном музее, посвященные истории родного села, сельского населенного пункта и так далее. А вот что касается официальных инстанций, то часто, конечно, приходилось сталкиваться с тем, что говорили: «А вот что это за информацию вы там собираете? А это куда все пойдет?». Поскольку официально статистический материал не предусматривает таких форм. Да, это есть. Но, к счастью, хочу сказать, что в последние годы, уже в последние три года однозначно тенденция изменилась, уже перестали подозрительно коситься, когда мы запрашиваем такую информацию. Ну а что касается переписей всевозможных, то вот это один из показателей того отношения между властью, государством и обществом. То есть практическое отсутствие гражданского общества приводит к тому, что рядовой жителей наш в селе или в городе, он с большой опаской подходит ко всякой такой информации. Потому что пока он ничего хорошего не ощутил, как минимум, не говоря уже о подозрениях, что как бы чего не вышло из этого всего. Эдуард Коридоров: На ваш взгляд, когда состоится эта перепись, а она, скорее всего, состоится, сельскохозяйственная, чего там ждать и чего ждать жителям села, каких итогов? Василий Русаков: Ну, первое – вообще, конечно, процесс необходим, и о нем говорили давно, и он выступает объективной потребностью. Это информационное обеспечение нашей политики. К сожалению, вторая здесь всегда ситуация складывается... Ведь можно привести уйму примеров, когда нам постоянно делают замечания, что «ученые в свое время не указали, не подчеркнули, не объяснили, не предсказали» и так далее. Да массу материалов можно найти в истории, когда и сказали, и подчеркнули, и четко сформулировали, но одно дело – прогноз научный и рекомендации, а совсем другое дело – реальная политика. Эдуард Коридоров: Я просто припоминаю ту широкую рекламную кампанию, которой сопровождалась перепись населения недавняя, и то полнейшее отсутствие как бы отдачи. Рядовой гражданин может задать вопрос себе и власти: «Ну и что дальше?.. Вот вы узнали о нас, о наших настроениях, о нашем состоянии, и что дальше?..». Ответа нет. Не случится ли такое и после сельскохозяйственной переписи? Не случится ли такое и после того, как вы закончите работу по паспортизации сел Среднего Урала? Василий Русаков: Такой вариант, конечно, исключать мы не будем совсем. Ну и уж сразу зарекаться в сторону такого негатива, конечно, не стоит. Необходимо эту работу продолжать, вести, потому что, в конечном счете, все-таки продвижение имеется. Я в этом плане рассчитываю, что и наш скромный вклад тоже будет иметь свое значение. Потому что уже сегодня вызывает интерес и у руководителей ряда учреждений, администраций, общественных организаций, у рядового сельского жителя, когда мы заводим разговор как раз о том, что готовим энциклопедию сельских населенных пунктов Свердловской области. Параллельно коллеги из Курганской, из Омской, из Оренбургской областей сразу заинтересовались, попросили результатами поделиться, опытом работы. И я думаю, что если придать этому справочно-информационному проекту характер удовлетворять потребности в информации различного вида потребителя, то это, в общем, вполне может дать эффект. Эдуард Коридоров: А если взять да и поставить вопрос ребром, отталкиваясь от полученной вами информации, что действительно может вдохнуть жизнь в наше российское село? Василий Русаков: Я как раз мог бы немножечко заострить, может быть, даже провокативно несколько сформулировать. Вообще надо менять традиционное представление об аграрном секторе нашей области. У нас, знаете, часто слышны такие рефрены: «Вот запущены пашни, вот у нас спад в производстве», - и так далее. Еще несколько лет назад по программе ТАСИС специалисты из Европейского союза столкнулись с таким вопросом: «вот сколько нам необходимо площадей для производства, например, картофеля, чтобы удовлетворить нужны населения области? Мы практически в три раза больше распахивали, засеивали, собирали... Эдуард Коридоров: Если я вас правильно понимаю, нужно просто реально оценить потребности? И посмотреть, как село может их удовлетворить. Василий Русаков: Да-да. И не нужно нам столько запахивать, засеивать и так далее. Может быть, совершенно наоборот. Вот у нас рекреация, например, туризм, развитие других сфер, и у области есть и возможности, и кадры, и ресурсы – природные, людские и прочие. Эдуард Коридоров: Ну что ж, спасибо, Василий Матвеевич, за участие в сегодняшнем разговоре. Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
