Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[04-05-05]
Современное положение и перспективы российского казачестваПрограмму ведет Ольга Писпанен. В программе принимает участие Аркадий Крамарев, атаман Санкт-Петербургского городского казачьего общества Ольга Писпанен: Гость нашей студии - атаман Санкт-Петербургского городского казачьего общества Аркадий Крамарев. Доброе утро! Аркадий Крамарев: Доброе утро! Ольга Писпанен: В апреле в Государственную Думу России был внесен проект закона «О государственной службе российского казачества». На прошлой неделе его же обсуждали на пресс-конференции в Санкт-Петербурге. На ней побывала корреспондент Радио Свобода Татьяна Вольтская. Татьяна Вольтская: Прежде всего, казаки постарались развеять мифы о том, кто же такие казаки. Это не те ряженые, которые надевают штаны с лампасами и идут громить армянских торговцев на рынке. Руководители Петербургского городского казачьего общества говорили о своей беспомощности перед всеми, кому взбредет в голову назваться казаками и творить от их имени любые беззакония. Говорит заместитель атамана отдельного Северо-западного окружного казачьего общества Андрей Лещенко. Андрей Лещенко: Нужно, чтобы не ставили нам претензий за тех людей, которые сегодня себя называют казаками, а по сути дела, дискредитируют вообще сам по себе институт казачества. Татьяна Вольтская: Кто же такие настоящие казаки? И зачем они нужны? Говорит атаман отдельного Северо-западного окружного казачьего общества Евгений Поляков. Евгений Поляков: Мы видели, что России на Северо-западе крайне необходима новая северо-западная казачья линия. Псковская область, Новгородская область обескровлены. И вот сегодня к нам переезжают киргизы, 5 семей, к ним присоединились 7 псковских семей – не казаков, 25 семей будет через два месяца, 150 семей наготове – всего 1500 семей. Слава Богу, подключается государство. Задумка – разместить их вдоль границ Кингисепп – Сенеж, очень опасная линия. Обескровленная земля неприкрыта ничем. Появятся станицы и хутора, которые будут пахать землю, нести службу по охране границы. И вы увидите, что оживает эта земля. Там будут бегать казачата. Атаман, отец, будет сажать его на коня в пять лет. Татьяна Вольтская: Казаки – не силовая структура, а часть российского общества, готовая выполнять многие важные функции, для чего нужен только закон. Андрей Лещенко: Военная служба, невойсковая охрана границ, во внутренних войсках служба, егерская, природопользовательская, экологическая, поставка продовольствия для нужд армии и флота, охрана и сопровождение государственных и муниципальных грузов. Татьяна Вольтская: Что же такое невойсковая служба? Андрей Лещенко: Это охрана общественного порядка вне войсковой полосы, охрана лесов. Планируется, что эти поселения будут по территориальному принципу прикреплены к пограничным заставам. То есть если сейчас у нас молодой человек идет в военкомат, ему вручают предписание, и он убывает в назначенное место. А здесь будет территориальный принцип, то есть человек, который будет работать рядом с пограничной заставой, он будет знать, что время «Ч», когда необходимо, он пойдет на эту погранзаставу и будет выполнять для него уже ясную задачу. Татьяна Вольтская: Сейчас на Северо-западе к такой службе готовы около 12 тысяч человек. Казаки считают, что это еще один шаг к профессионализации армии. Ольга Писпанен: Аркадий Григорьевич, сколько примерно казаков в России?
Аркадий Крамарев: Видите ли, считают казаков по-старому, очень недемократично. Считается количество людей, готовых встать в строй. Их около 600 тысяч. Так, по крайней мере, заявили о себе они сами. Я думаю, что эта цифра несколько преувеличена. Если проводить исследования и проверку, то можно считать, что полмиллиона казаков, наверное, можно взять всех очередей, всех возрастов. Ольга Писпанен: А что значит считают по-старому? Аркадий Крамарев: Это не считают женщин, детей, стариков. Считают: столько казаков – сколько готовы сесть на коня и принять участие в боевых действиях. А женщин не считают, это недемократично. Ольга Писпанен: А они – настоящие казачки тоже. Аркадий Крамарев: Безусловно. Ольга Писпанен: Тоже в принципе готовы сесть. Аркадий Крамарев: Но эта система сложилась еще, наверное, 500 лет назад. Тогда не учитывали эти вещи. Ольга Писпанен: Есть какое-то четкое определение, кто такой казак? Как вы понимаете? Аркадий Крамарев: Это определенная группа нашего населения, которая в течение столетий выполняла государственную службу. Они не платили налогов или платили их в очень облегченной форме, а за это служили в армии. Всеобщей воинской повинности когда-то не было. Поэтому казаки во всех походах, во всех победах и поражениях русской армии всегда принимали самое активное участие. По сути дела, она состояла, наверное, на треть из казаков. Служили, как правило, конную службу, но были и артиллерийские, пехотные и прочие подразделения. Ольга Писпанен: То есть в принципе казак – это любой военный человек получается. Аркадий Крамарев: Не любой военный человек. Это военный человек, который несет эту службу по рождению. Он родился для того, чтобы нести эту службу. Он не платит налоги полностью, он приходит на службу со своим вооружением, так это было до последнего времени. Несет службу 12 лет. Вот последнее время уже перед революцией – 12 лет службы вне станицы, потом 6 лет службы в станице, а потом служба гарнизонная в той же станице. Так что это были очень подготовленные, высокопрофессиональные люди. Вы представляете, 12 лет служить в армии – чему-то научишься. Тем более, я полагаю, что раньше в армии не строили генеральских дач, а действительно учились военному делу. Ольга Писпанен: То есть в принципе это все равно служивый человек, который положил свою жизнь служению Отечеству. Аркадий Крамарев: И налог он платил кровью, потому что война – дело кровавое. Ольга Писпанен: То есть независимо от вероисповедания, от национальности, от цвета кожи… Аркадий Крамарев: Знаете, здесь очень интересно. Дело в том, что все казачьи войска располагались на границах Российской империи. И естественно, казаки втягивали в себя проживающих там людей. Это были люди и других национальностей, и другого вероисповедания. В Кубанском войске служили черкесы, ингуши, служили в Донском войске калмыки, рядом живущие, они – буддисты. Так что и мусульмане были, и буддисты. И вообще, очень интересно складывалось российское отношение к вопросу о ксенофобии, о чем сейчас очень любят говорить. У казаков если человек женился и брал жену нерусскую, полячку, чеченку, турчанку и так далее, то его дети уже никаких ни преимуществ, никаких расовых моментов не испытывали. Многие даже гордились: ах, у меня бабушка – полячка, у меня бабушка – турчанка. Удивительное было отношение. И общее было только то, что все дети были потом русскими патриотами. Ольга Писпанен: То есть в принципе ты становился русским казаком. Аркадий Крамарев: Это был плавильный котел. Даже так, на Аляске индейские племена включались в казаки, и их дети стали. Кстати, на языке индейцев на Аляске слово «русский» – «казак», потому что первые русские, которых они встретили, они называли себя казаками. Это представлялось не в таком масштабе, как современная Америка. Это какой-то плавильный котел, из которого выплавлялись русские. И то, что они этнически нерусские, я считаю, что это очень даже хорошо. Дело в том, что нация – это не порода собак, где руководствуются чистотой крови. Нация – это вещь, которая определяется на основании более высоком, чем кровь. Если нация втягивает в себя и переплавляет, это величие нации. Хуже, когда нация будет говорить, будут такие явления, когда она отторгает каких-то людей: ах, у меня бабушка еврейка, знать я вас не хочу, никакого отношения к вам, к этой стране я не имею. Вот это плохо. Ольга Писпанен: А есть казаки за границей? Или это все-таки только русское явление? Аркадий Крамарев: Да, есть. Дело в том, что казаки перенесли столько страданий в истории, особенно в ХХ веке, когда всем русским досталось, а в первую очередь, досталось казакам. Поэтому большая казачья диаспора по всему миру раскидана: от Австралии до Канады. Ольга Писпанен: У нас есть звонки. Говорите, вы в эфире. Слушатель: Это Виктор, город Омск. Я хотел бы атаману задать два вопроса. Как вы думаете, куда возвращается Россия? В 19-й век? Атаман, казаки, лошади и так далее. Аркадий Крамарев: Куда идет Англия? В какой век? Там есть гусарские, уланские полки и вообще все полки, которые когда-то существовали 500 лет, они существуют и сейчас. И ничего страшного от этого с Англией не происходит. Россия без казаков – это не Россия. Поэтому никуда мы не возвращаемся. Мы возвращаемся к некоторым традициям, а идем в 21-й век и далее. Ольга Писпанен: Аркадий Григорьевич, скажите, пожалуйста, казаки в основном играли роль форпоста и охраняли границы. Они охраняли практически все границы российские или это были отдельные отрезки? Аркадий Крамарев: Одна из форм охраны границ. Таможенную службу нес Таможенный корпус, и Пограничные войска тоже существовали. Но казаки наряду с этим занимали линейные станицы – те, которые расположены вдоль границ. Там люди занимались сельским хозяйством и тоже охраняли землю. Сейчас есть такое явление, может быть, слушателям будет понятней, в Израиле есть поселения кебуцы – огромные колхозы, они сначала на примерно такой же форме создавались. Они существуют на границах, люди работают в поле с автоматом за плечами, автомат у них лежит дома, они всегда готовы встать на защиту границы, всегда готовы стать противодействием различным противоправным событиям, происходящим. Вот эти кебуцы сделали полностью по рецептам казачьей линейной станицы. Говорят, их даже создавали высокопрофессиональные казаки, уже находящиеся не в России. Ольга Писпанен: То есть бывшие евреи, которые стали казаками? Аркадий Крамарев: Нет, почему? Там были даже князья, и русская диаспора принимала участие, вообще, в создании государства Израиль Сталин принимал участие. Сейчас об этом все забыли. Ольга Писпанен: Давайте еще послушаем дозвонившегося. Слушатель: Дмитрий. Я думаю, казачество – это общинная традиция. И к праву она не имеет никакого отношения. Сейчас при развитой государственности их роль в государстве – быть ряжеными, ведь государство – не община. А если они берут на себя какие-то правовые функции и прибегают к круговой поруке, то их можно и укоротить. В общине все должно быть на добровольных основаниях, и круговая порука внутри общины дозволяется. Но это опять же добровольно. Аркадий Крамарев: То, что это неправовое явление, я полностью не согласен. Был целый комплекс, целая система мер, которые существовали, правовых актов, которыми определялись отношения с казачеством в прежние времена. И сейчас одних указов президента, наверное, десятка полтора, вот закона только нет. Так вот сейчас есть проект. И полагаю, что именно в законные рамки и надо вносить отношения. Раз община – значит, она недостойна никакого закона – это вообще неправовой подход, не юридический. Дело в том, что это наиболее активная и наиболее организованная часть нашего населения. Это привлечение населения к решению государственных задач. И для этого казаки свою готовность выражают не в митингах, не в истерике какой-то – они готовы нести эту службу, но требуют закон, чтобы она определялась законом. Можно взять и сказать: а становитесь вдоль границы и охраняйте ее от наркоманов, которые с Казахстана идут табунами. Нет, казаки хотят это делать на основании закона, потому что всю историю они были государственниками и стремились к наведению порядка в стране. Ольга Писпанен: У нас есть дозвонившийся. Слушатель: У меня к уважаемому Аркадию вопрос. Как он относится к тому, что 200 тысяч казаков воевало на стороне гитлеровской Германии? Как-то реабилитированы эти люди или нет? Еще краткий вопрос. Казацкие формирования участвовали в подавлении забастовочного движения в царской России. Не будет ли казацкая вольница громить наших пенсионеров, протестующих против чего-либо? Аркадий Крамарев: Не будет громить. Дело в том, что вы сами сказали слово «вольница», поэтому отношение казаков к свободе – это особый разговор. Но вы его уже охарактеризовали. Дело в том, что разгром прежних демонстраций – вся эта история в высшей степени искажена. Наверняка, казаки принимали участие в наведении порядка, но не в такой степени, как это изложено в наших источниках истории. Вот в Питере, например, Обуховская оборона, в которой рабочие занимали первую революцию, она подавлялась не казаками, оказывается, а членами флотского экипажа, то есть предками «красы и гордости революции», как их называл Ленин, - матросов. Хотя, безусловно, были случаи, когда казачество защищало порядок и старый строй. Можно еще вспомнить, что в гражданскую войну казаки составляли основную часть белогвардейских формирований, боровшихся с наступающим социализмом. А в Отечественную войну довоевывали гражданскую. Было значительное количество казаков, которые сражались в 15-м кавалерийском корпусе у немцев. Но это был один 15-й, а на стороне Красной армии было 7 казачьих корпусов, созданных во время войны. И кроме того, огромное количество казаков служило в других подразделениях, кроме кавалерийских и казачьих, просто были призваны на войну и служили. И можно упомянуть, сколько было Героев Советского Союза, как у нас один из членов совета старейшин, очень заслуженный казак, он все это хорошо помнит. 1-й корпус казачий генерала Доватора, кавалерийский корпус, стоял под Москвой в 1941 году, он почти половину личного состава там положил. Поэтому когда говорят о том, что казаки участвовали на стороне Вермахта, знаете, в какой-то степени это можно сказать про любых. Русская армия Власова составляла примерно 1 миллион человек. Это не потому, что мы – нация предателей, это исторически сложившаяся ситуация. Мы довоевывали гражданскую войну. Я разговаривал с одним стариком в детстве, он был в 14-м Донском полку, который во время Октябрьской революции находился в Питере. И дед все время сожалел: ах, зря мы не вмешались, этих пьяных матросов только нагайками можно было разогнать, даже шашек не доставая. Вот тогда не сделали этого, потом в результате из 4 миллионов на Дону проживающих перед Первой мировой войной после Гражданской войны осталось полтора. Представляете, какие потери понесло казачество. А потом еще был голод, было раскулачивание. Ольга Писпанен: Достаточно крупный геноцид был. Аркадий Крамарев: Совершенный геноцид. Именно это слово здесь можно употребить, и в самый раз будет. Ольга Писпанен: Давайте еще послушаем дозвонившегося. Слушатель: Я- коренная москвичка, меня зовут Наталья Эдуардовна. Я хотела отметить непримиримое противоречие между характером связей – племенных, куда вписываются исторические казаки, причем исторические казаки самого разного разлива, они тоже не были однородными; и соответственно, социальные связи. Социальные связи незаконны были всегда. Это та самая вольница, которую отметил слушатель, и вы отметили. И вы правильно сказали, что в эту самую вольницу превратится кто угодно. Племенной состав, вот эти самые призванные регулярным образом, матрос или кто угодно, или казаки – их можно заставить делать что угодно: либо бунт, либо подавление бунта. А охарактеризовали вы это совершенно верно – вольница. В Питере вы ее устраиваете или здесь, в Москве вы пытались в начале «перестройки» протащить эту дикость как раз в рамках социальных криминальных связей. Нет, давайте мы восстановим племенные связи, и с племенными связями войдем в следующий 21 век. А вот асоциаливание вместе с психологами и психиатрами мы оставим. Ольга Писпанен: Я не очень хорошо понимаю, что такое племенные связи применимо к человеку. Аркадий Крамарев: Я думаю, что ничего страшного, что у казаков был вольница. Вы знаете, у нас очень интересно смотрят. Если у нас – вольница, полупьяное общество и так далее. Если это происходит где-то в Америке или в Англии, то это традиционные свободы и так далее. Ольга Писпанен: Расскажите, Аркадий Григорьевич, вообще, казаки всегда имели имидж смутьянов, которых легко увлечь какими-то идеями, заманить на свою сторону, даже подкупить. Во всяком случае, такой имидж был в советском кино. Аркадий Крамарев: У нас вопрос подкупить очень легко решается. У нас все время говорили, что проклятая буржуазия подкупила весь рабочий класс. Вот хорошо бы у нас, взяли весь рабочий класс и весь народ русский, и кто-нибудь бы подкупил, но весь. Но вот никто не подкупает. Так же подкупить весь народ невозможно. А то, что казаки были свободными – это да. Если у нас говорят о странах с установившимися традициями демократии, и мы туда не попадаем, то я с этим не согласен. Говорят: у вас крепостное право, а в Америке рабство было еще дольше, чем у нас. Крепостное право, кстати, охватывало только серединную часть России, на севере его никогда не было, в Сибири его никогда не было, а на границах, на юге было казачество, оно было не только свободно, но еще и вооружено, имело возможность отстоять свою свободу. Естественно, исторически возникали конфликты между властью, которая старалась подавлять и, может быть, даже к крепостничеству каким-то образом склонить, но встречала все время яростное сопротивление со стороны казачества. Ольга Писпанен: Понятно, но объясните мне более подробно. Аркадий Крамарев: Если говорить о традициях свободы, давайте еще поспорим, откуда они раньше появились. Ольга Писпанен: Мы сейчас не спорим о свободе, а говорим о казачестве. Аркадий Крамарев: Но говорить о казачестве и не говорить о свободе невозможно. Ольга Писпанен: Вот об этом я и хочу сказать. Вот получается, что они такие вольные казаки, свободолюбивые. А как же тогда это согласуется с государственной службой? Аркадий Крамарев: А вот очень согласуется. Свобода – это, прежде всего, внутренние ограничения, а не внешние. Так вот у казаков внутренний самоконтроль, внутренняя самодисциплина была. А это совершенно необходимое условие для свободы. Если мы этого не добьемся, то у нас будет не свобода, у нас будет анархия или, простите за выражение, бардак, что, кстати, мы очень часто наблюдаем окрест себя. Ольга Писпанен: Давайте послушаем еще звонок. Слушатель: Доброе утро! Ольга Юрьевна Ланская. Я хочу поздравить русское казачество с таким великолепным приобретением, как генерал Крамарев. Аркадий Григорьевич, мы – ваши избиратели, вы – наш депутат, мы вас любим, очень на вас надеемся. Желаем вам здоровья и успехов! Я считаю, что казачество русское приобрело чудесного атамана. Аркадий Крамарев: Спасибо. Ольга Писпанен: У вас есть какой-то вопрос? Слушатель: Аркадий Григорьевич, я думаю, что вы как депутат по-прежнему работаете? Аркадий Крамарев: Конечно. Ольга Писпанен: Вот, кстати, как депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга как много лет? Аркадий Крамарев: Уже третий созыв. Ольга Писпанен: Значит, вам доверяют. Аркадий Крамарев: Надо полагать, что да. Ольга Писпанен: Вы что-то делаете для казачьего общества, пытаетесь продвинуть какие-то свои интересы в Законодательном собрании Санкт-Петербурга? Аркадий Крамарев: Я помогаю казакам решить вопросы, касающиеся их законных интересов, всякие мелкие проблемы с вопросами гражданства, вопросами приобретения недвижимости, вопросами жилплощади, обычные житейские вопросы, те, которые я решаю наравне с задачами, поставленными другими гражданами. Для меня нет разницы: казак или не казак, но казаки меня знают, они идут даже не с моего округа, приходят, говорят: «Батька, помоги». Ольга Писпанен: Батькой называют? Аркадий Крамарев: У нас так традиционно называли, отца-командира всегда называли «батей» втихаря, не в строю. Ольга Писпанен: Аркадий Григорьевич, зачем казакам нужен статус? Аркадий Крамарев: Для того, чтобы действовать на основании закона, а не на основании каких-то амбиций и чего-то подобного. Вообще, это совершенно цивилизованное стремление. У нас очень часто задают вопрос: зачем суды, зачем законы? Это очень, мягко выражаясь, наивные вопросы. Ольга Писпанен: Но вы, получается, все равно отделяете себя от остального русского народа. Аркадий Крамарев: Никогда этого не происходило. И может вступить в казачью службу каждый. Мы с вами уже говорили, что туда вступали калмыки, ингуши, все прочие народы, проживающие рядом, чьи интересы совпадали на какой-то момент. Можно вступить в казачью службу и служить на казачьей пограничной заставе, не будучи казаком. После этого вы можете потом перейти в казачье сословие, ваши дети уже могут считать себя потомственными казаками, если они это захотят. Никто силой никого не заставит. Ольга Писпанен: А почему тогда до сих пор не был принят такой закон? Аркадий Крамарев: Видите ли, у казаков очень сложное было положение. Я уже рассказывал о том, каким лишениям, каким репрессиям, каким испытаниям подверглось казачество в ХХ веке. О казаках, знаете, вспоминали когда? Когда стране становилось плохо. Вот наступил 1941 год, когда немцы уже подошли к Москве и двигались дальше, вот тогда возник вопрос о казачестве, тогда призвали казачество, потому что это было наиболее активная, наиболее организованная часть, наиболее дисциплинированная часть нашего населения, наверное. Хотя, безусловно, было много дисциплинированных, организованных и патриотически настроенных людей по всей России. Но оперлись все-таки на казачество. И сейчас у нас страна не в самом лучшем положении. А то, что наша армия – это очень горько сознавать – ужасно непопулярна, она ужасно недееспособна, и вообще, профессиональный уровень ее очень низкий. Вот самый раз, наверное, и прибегать к созданию казачьих частей. Может, не в таком виде, сейчас вряд ли даже казаки согласятся по 12 лет служить вне станицы, дома не бывая. Но тем не менее, вся система подготовки, система формирования казачьих подразделений немножко другая, и она исключает многие «теневые» явления, которых достаточно в армии. В казачьей части, сформированной по старым правилам, не может быть, например, «дедовщины», потому что тот, кто старше, кто сержант или урядник, - этот дядя Иван, который живет рядом. Когда он приедет домой, его спросят: «Ты что же с моим сыном так обращался?» Там почти родственная связь. Ольга Писпанен: То есть казачьи полки формируются по территориальному признаку? Аркадий Крамарев: Да. Формировались раньше так. Сейчас их еще пока нет. Пока есть некоторые подразделения, которым присвоено наименование казачьих, но они формируются по-прежнему, как формируются все остальные. Ольга Писпанен: А если вы говорите, что это действительно профессиональные военные – казаки, вас обучают военному делу буквально с детства? Вот вас, например? Аркадий Крамарев: Я вообще на Дону был только в детстве, потом жил в Санкт-Петербурге той же жизнью, которой живут все мои сверстники. Никаким отдельным военным делом я не занимался специально, хотя служить пришлось долго, больше 30 лет. Но есть определенные традиции, есть мышление, есть уважение к армии, которое уже пропало. Ведь оно еще было, и после войны, наверное, было среди всего народа распространено. А сейчас его нет. И быть офицером – абсолютно не престижно и чуть ли не позорно. Ольга Писпанен: Сколько ни показывай фильм «Офицеры». Я читала вчера несколько статей по поводу казачества российского, и многие казаки говорят, что кто-то высказывается за казачий реестр, кто-то – против казачьего реестра. Ваше отношение? Аркадий Крамарев: Я не знаю, по-моему, здесь делают бурю в стакане воды. Раньше предполагались чуть ли не какие-то льготы тем, кто вступил. Да никаких льгот нет. Ольга Писпанен: А нужны вообще вам льготы эти? Аркадий Крамарев: Смотря за что. Это не льготы. Давайте построим службу по договору. Ольга Писпанен: Теперь уже их нет, кстати. Аркадий Крамарев: Давайте устроим по договору. Если казачья станица берет на себя обязательство сформировать полк, пусть от этого она что-то получит от государства. Даже если не считать закон об обязательной военной службе, который, как все граждане, будем выполнять без договора, но когда сверх договора? Ведь у нас армия стремится к контрактному служению. Так вот пусть будет контракт. А контракт – это обязательство для обеих сторон: и для той, и для другой. Вот, наверное, примерно такое основание. Ольга Писпанен: Некоторые еще высказываются о землях, о возвращении неких исконных земель казакам. Аркадий Крамарев: А чего их возвращать? Они и так принадлежат казакам. Дело в том, что земля была ценностью 100 лет назад, когда за землю, за волю и так далее – лозунги были. А сейчас, посмотрите, что с ней делается. Да ее никто обрабатывать не хочет, она никому не нужна. Это очень плохо и горько. Это как раз одно из обстоятельств, которые говорят о больном нашем обществе. Нам земля не нужна – вот до чего дожили. Ольга Писпанен: Вообще, удивительно. Получается, что казаки совмещают в себе достоинства и военных, и земледельцев. Аркадий Крамарев: Вот именно. Понимаете, казачество предлагает свою готовность служить государству. Посмотрите, даже у наших слушателей это встречает какое-то сопротивление. Что мы за страна? Есть люди, которые готовы служить не на высоких должностях, на самых низших. Ольга Писпанен: Это настораживает людей, видимо. Аркадий Крамарев: А, конечно. Готовы служить, и украсть нечего, а он все равно идет на эту службу. Если у нас это будет настораживать, то точно: мы – пропащая страна. Ольга Писпанен: Ну, что, примем закон, как вы думаете? Аркадий Крамарев: Трудно сказать. Людей, которых устраивает беспорядок, в России очень много. И эти люди занимают не самые низшие позиции в нашей властной вертикали. Если закон не примут, ну что ж, будем каким-то другим образом стараться. Но то, что казаки останутся граждански активными людьми, - это безусловно. Дело в том, что у нас очень большой разрыв доверия между властью и обществом. Так вот часть общества хочет заняться властными какими-то полномочиями на самом низшем уровне – охрана общественного порядка, МЧС, экологическая служба – то есть там, где ничего не делается нашим государством, руки не доходят. Дайте возможность им это сделать даже, может, на самых невыгодных условиях. Казачество всегда будет дешевой вооруженной силой, которую Россия всегда выставляла, не заботясь сильно о людях. Крови не жалели. Ольга Писпанен: Не только казаков. Аркадий Крамарев: Не самое лучшее достоинство нашего Отечества, но было, куда мы от этого денемся. Сейчас речь идет не о крови, войны, слава Богу, нет, во всяком случае, в самой такой масштабной форме. Давайте все-таки активной части общества дадим возможность работать на пользу обществу и на этом сократить, хоть ненамножечко, тот разрыв, который существует между властью и обществом. Ольга Писпанен: Спасибо большое. Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
