Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[20-04-05]
Деятельность Природоохранной прокуратуры Свердловской областиПрограмму ведет Олег Вахрушев. В программе принимает участие Кирилл Ершов, Свердловский межрайонный природоохранный прокурор. Олег Вахрушев: Сегодня рядом со мной в студии Радио Свобода - Свердловский межрайонный природоохранный прокурор Кирилл Ершов. Здравствуйте, Кирилл Евгеньевич. Кирилл Ершов: Доброе утро. Олег Вахрушев: Кирилл Евгеньевич, известно, что в 1991 году была создана Волжская природоохранная прокуратура. Я так полагаю, что именно потому, что Волжский водный бассейн самый крупный в России. И было, действительно, крайне необходимо, чтобы появился надзорный орган в этом регионе. Как долго существует Природоохранная прокуратура в Свердловской области? С какой целью она была создана здесь, в этом регионе? И какую деятельность осуществляет этот орган? Кирилл Ершов: Свердловская межрайонная природоохранная прокуратура создана немного позже, чем Волжская. Задача ее, я думаю, понятна. Свердловская область является одной из основных промышленных областей России. Соответственно, деятельность промышленных предприятий напрямую негативно сказывается на экологии. Олег Вахрушев: То есть все-таки большую часть своего внимания вы уделяете именно промышленным предприятиям? Кирилл Ершов: Да, безусловно. Олег Вахрушев: В чем это заключается? Кирилл Ершов: В обеспечении прокурорского надзора за соблюдением природоохранного законодательства, которое включает в себя и законодательство об охране воздуха, об охране водных ресурсов, биологических ресурсов. Конституционное право граждан на благоприятную окружающую природную среду включает уже в себя все это. Олег Вахрушев: Насколько эффективно вы можете влиять на промышленное производство? Кирилл Ершов: На промышленное производство в целом... ну, я бы не сказал, что мы можем в целом влиять на него. Олег Вахрушев: Хорошо. На экологическую обстановку вокруг того или иного промышленного объекта. Кирилл Ершов: На экологическую обстановку отдельных объектов можем влиять самым непосредственным образом. В силу тех полномочий, которые мы имеем, мы можем давать поручения, обязательные для исполнения, контролирующим органам, можем требовать с самих предприятий. При наличии серьезного загрязнения воздуха, воды может возбуждать уголовные дела. Должностные преступления, соответственно, тоже в сферу нашей компетенции входят. Поэтому влиять на отдельные предприятия, которые наиболее неблагополучно влияют на окружающую природную среду, мы можем достаточно эффективно. Более того, сейчас требования к экологическому надзору за соблюдением экологического законодательства, они значительно усилены, по сравнению, допустим, с тем периодом, ну, 5 лет назад, 3 года назад. Изменилось и отношение государства – это экологическая доктрина правительства Российской Федерации. Генеральный прокурор озвучил среди приоритетных направлений, таких как надзор за следствием, расследованием уголовных дел, что этот год будет Годом экологии, что прокуратура самым активным образом должна в эти вопросы вмешиваться. Прокурор Свердловской области также поставил конкретные задачи. И теперь каждый прокурор просто обязан заниматься вопросами надзора за соблюдением экологического законодательства. Олег Вахрушев: Весна 2005 года. Как-то совершенно неожиданно, но тем не менее, в заголовках новостей, которые появляются в средствах массовой информации, появилась Природоохранная прокуратура, и поводом для этого стал прошлогодний снег. Специалисты, ваши коллеги, начали проверять работу снежных свалок и снегоприемных пунктов Екатеринбурга. Оказалось, что концентрация загрязняющих веществ в талых водах всех семи действующих свалок города превышает предельно допустимые нормы в тысячи раз. Окружающая среда страдает из-за того, что пункты не имеют водонепроницаемого покрытия и других защитных сооружений. Подробности у екатеринбургского корреспондента Радио Свобода Ирины Мурашовой. Ирина Мурашова: За шесть дней работы «горячей линии» «Город против мусора и грязи» свое мнение о состоянии дворов, дорог и парков высказали 300 жителей Екатеринбурга. Собранную информацию организаторы акции обобщили в виде списка обращений и мусорной карты города. Результаты проекта передали в организационный отдел Городской Думы, чтобы выбранные месяц назад екатеринбургские депутаты знали, что творится в их округах. Рассказывает руководитель и организатор акции Центра «Помоги советом» Дарья Дергачева. Дарья Дергачева: Я прекрасно понимаю, что и администрации города сложно с этим справиться. Мы хотели помочь администрации систематизировать информацию, принести ее, и чтобы дальше каждый депутат отслеживал, было что-то сделано или не было сделано. Обращения не о грязи сезонной, а о постоянной, очень страшной ситуации во дворах, которая мешает людям жить. Мусор и помойки, не вывозимые годами, нехватка мусорных контейнеров, крысы – эти проблемы, которые мы мониторили, они не убираются субботниками. То есть жители рады были бы сами что-то делать, но они не могут. Ирина Мурашова: На Урале промышленные отходы копятся уже 300 лет, со времен первых демидовских заводов. Ученые предупреждают, что если проблему не решить сейчас, через 50 лет территория Свердловской области будет полностью покрыта отвалами производств. Исполнительный директор областной Программы переработки техногенных образований Юрий Сорокин считает, что актуальнее этой проблемы нет. Юрий Сорокин: Сейчас в области скопилось более 8 миллиардов тонн техногенных отходов, более 500 квадратных километров. Если это разложить по территории Екатеринбурга слоем в 20 метров, то это как раз всю территорию займет, от «Уралмаша» до «УралНИИ сельского хозяйства». Воздействие на воздушную окружающую среду, потому что они пылят. Они загрязняют почвенные воды и грунтовые воды. И затем, отнимаются либо городские, либо сельскохозяйственные территории, они изымаются из оборота. Ирина Мурашова: По закону предприятие нельзя обязать перерабатывать свои отходы, но если по вине завода техногенные образования есть, то за них надо платить своеобразный штраф. 80 процентов предприятий Свердловской области переоборудуют производства для использования техногенных образований за свой счет. Если предприятие небольшое и у него нет денег, помогают власти. Например, льготным кредитом с отсрочкой платежа. Экологи и ученые надеются, что предприниматели поймут экономическую выгоду безотходного производства. А пока каждый год на территории Свердловской области оказываются новых 200 тонн техногенных отходов. Олег Вахрушев: Итак, прослеживается тенденция от мелких свалок во дворах, далее, естественно, нельзя не упомянуть и основные свалки снеговые, которые существуют в городе, и уже промышленные техногенные отходы. С точки зрения экологии, действительно, все достаточно серьезно. Скажите, пожалуйста, входит ли в вашу компетенцию – в компетенцию природоохранной прокуратуры – слежение за тем, как убирается город? Кирилл Ершов: Нет, непосредственно отвечает за уборку города не прокуратура. Олег Вахрушев: Да, конечно. Кирилл Ершов: Но, безусловно, это как фактор, отрицательно влияющий на экологию, относится к нашей компетенции. Олег Вахрушев: У вас происходят беседы с руководством города, с представителями, с руководителями жилищно-коммунального хозяйства Екатеринбурга о том, что, в принципе, вот те данные, которые собрало общественное движение, они достаточно серьезные и могут как-то повлиять на жизнь города? Кирилл Ершов: Да, такие встречи периодически проходят. Но, к сожалению, не всегда мы встречаем понимание. То есть мы готовы помогать администрации муниципальных образований решать эту проблему, но должна быть политика у руководителей муниципальных образований. Экология – это не дешевое дело. И нельзя вот так приехать, одной шашкой рубануть голову – и все наладил. Здесь нужно, действительно, вкладывать серьезные деньги. Это должна быть долгосрочная программа. Вопрос по тем же снежным свалкам возник ведь не потому, что у нас просто не вывозится снег, а потому, что отношение администрации города к этой проблеме, оно поверхностное. То есть, да, снег надо вывозить, естественно. Потому что вот то, что снег не вывозится своевременно, он потом складируется, копится, и мы имеем то, что имеем каждую весну. Но вывозиться он должен на специально отведенные места, которые предварительно оговорены с экологами, построены определенные защитные сооружения. Это позволит избежать каких-то негативных последствий для экологии. Ведь не выяснено, какие грунтовые воды протекают там, не выяснено, в какой степени это будет влиять на загрязнение. А то, что снег с улиц города вывозится загрязненным, то это очевидно. И даже без исследований это очевидно, потому что хотя бы по Екатеринбургу, здесь 80 процентов загрязнения воздуха – это выбросы автотранспорта. Чего там только нет! Различные оксиды, вплоть до пыли. А в администрации города такой политики, к сожалению, нет. То есть за те последних шесть лет, когда пытались что-то сделать, можно было уже все эти семь свалок (по одной в год) оформить, сделать надлежащим образом, и они бы нормально, благополучно работали, и снег бы не пришлось везти за 30 километров. Как представитель администрации заявил, что «мы этого не будем делать». Но это не конструктивно. Олег Вахрушев: Хорошо. Кирилл Евгеньевич, вы сказали о том, что Природоохранная прокуратура может помочь в решении вопросов экологии. Поясните, пожалуйста, что вы имели в виду. Кирилл Ершов: В первую очередь, конечно, это то, что в силу возложенных на нас обязанностей и в рамках нашей компетенции мы можем влиять на предприятия-загрязнители. То есть начиная от офисов и заканчивая серьезными предприятиями. То есть понудить их к заключению договора на вывоз мусора, к необходимым платежам, принять определенные меры для того, чтобы те же самые отходы правильно утилизировались, не выбрасывались, не заваливались те же контейнерные площадки. Скажем так, это наша работа, но только в части... в основном, конечно, эта работа контролирующих структур. Мы в рамках наших полномочий можем заставить контролирующие структуры делать качественно эту работу. В общем-то, такие примеры есть, как взаимодействия, так и требования в адрес контролирующих структур понуждать предприятия к организации, к соблюдению требований природоохранного законодательства. Вот когда мы начинали этим заниматься просто по конкретным микрорайонам, в общем-то, результат-то был. И уже просто от того, как все предприятия, которые вокруг определенного места, скажем так, загрязняли окружающую среду, прошли через нашу профилактику в течение определенного времени, в общем-то, там чистота и порядок. Олег Вахрушев: В таком случае не понятно, почему администрации городов не идут вам навстречу, почему не ведется диалог. Кирилл Ершов: Я бы не сказал так однозначно, что не идут навстречу. Да, идут. Некоторые вообще без разговоров, в общем-то, идут. Но люди просто даже не знают, как к этой проблеме подходить. И поэтому здесь мы, в общем-то, открыты для сотрудничества. Да, конечно, мы спросим и потребуем, но, вместе с тем, мы и поможем. То есть, допустим, у нас совершенно конструктивно подошел к этой проблеме глава Каменского района, несмотря на то, что мы и оштрафовали их, в том числе и администрацию, и должностных лиц в администрации, и опротестовали незаконные постановления, в частности, по организации свалок, что было сделано без соответствующих разрешительных документов. Но, тем не менее, сразу постановления отменены, люди приехали, спрашивают: как лучше? что надо сделать? Идут навстречу, но, к сожалению, не всегда. Олег Вахрушев: Хорошо. Вы говорили о том, что в основном вы контролируете промышленные предприятия. Какие предприятия находятся под вниманием Природоохранной прокуратуры? Я знаю, что не вся Свердловская область находится под вашей юрисдикцией. Но, тем не менее, вот то, что именно в вашем поле находится. Кирилл Ершов: В основном это, конечно, предприятия металлургического комплекса и топливно-энергетические предприятия. Потому что эти предприятия, исходя из тех технологий, которые они используют, являются наибольшими загрязнителями воды и воздуха. Перечислять их, по-моему, смысла нет. Олег Вахрушев: Есть ли какие-то предприятия, которые совершили за последнее время какой-то прорыв что ли в области экологии? Кирилл Ершов: Не хочется как бы делать рекламу предприятиям, но в данном случае нужно отметить, что целый ряд крупнейших металлургических предприятий, и даже не предприятий, а объединений, в общем-то, серьезный прорыв сделали. Это и НТМК, это и УГМК, то есть именно те предприятия, которые всегда считались самыми грязными. Но и сейчас они, в общем-то, вносят свою отрицательную лепту. Но само отношение к проблеме, те капиталовложения, те планы, которые уже есть и подкреплены финансами, они позволяют с определенным оптимизмом смотреть вперед. Олег Вахрушев: А те, которые категорически не желают обращать внимание на экологию? Кирилл Ершов: Ну, уже прошли те времена, когда можно категорически не обращать внимание. То есть, конечно, есть предприятия, которые не уделяют реального внимания этим проблемам по различным причинам, в том числе и из-за отсутствия финансов, то есть нерадивые управленцы и так далее. Олег Вахрушев: Что в этом случае делает ваше ведомство? Кирилл Ершов: Существует целый комплекс мер. Ну, в первую очередь это требование к контролирующим органам усилить контроль и спрос с этих предприятий. То есть начинается все с административной практики, с выдачи предписаний. В случае неисполнения предписаний, в дальнейшем можно... опять же административная практика, но уже не за сами нарушения, а за то, что должного внимания не уделяют. А дальше – приостановка деятельности, вплоть до прекращения деятельности, но это уже судебный порядок. Олег Вахрушев: Прецеденты были? Кирилл Ершов: По прекращению деятельности крупных промышленных предприятий прецедентов не было. Вы ведь понимаете, что остановить, допустим, градообразующее предприятие – это достаточно серьезно. А по средним и небольшим предприятиям, в общем-то, приостановки – это распространенное явление. И в последнее время мы все чаще требуем именно приостанавливать деятельность. Такие прецеденты были. Прецеденты по прекращению деятельности – это в основном мелкий бизнес. Олег Вахрушев: Понятно. Некоторое время назад прошла информация о крайнем вреде предприятия по производству асбеста в одноименном городе. Что-то изменилось там? Кирилл Ершов: Я бы не стал так однозначно комментировать... За этим стоят большие деньги. То есть вы же знаете, что Европа, Америка как бы навязывают нам свои технологии. Поэтому здесь, наверное, лучше получить комментарий от более узких специалистов, не юристов. Олег Вахрушев: Хорошо. Вы сказали о том, что руководители предприятий, как правило, понимают проблему. Другой вопрос, что есть деньги – нет денег на обеспечение экологической безопасности. Это значит, насколько я понимаю, то, что в головах руководителей, чиновников происходит какой-то сдвиг в плане экологического образования, просвещения, скажем так. А насколько активно население в этом плане? Кирилл Ершов: К сожалению, я отмечал уже не раз и в средствах массовой информации пассивность населения. Население немного активнее стало, по сравнению, допустим, с тем, что было два года... ну, я беру обращения к нам, в Природоохранную прокуратуру. Но сейчас чуть более 100 обращений за год. То есть население просто на уровне кухонных разговоров... и не реагирует на те нарушения, проходят мимо. Да, говорят, все говорят, что все плохо. А когда спрашиваешь: что конкретно, напишите, сейчас придем и проверим, - сигналов нет. Вторая проблема в плане общественной активности - у нас в Свердловской области более 20-ти различных экологических организаций, но в прокуратуру за год обратилась только одна. Несмотря на то, что мы, в общем-то, меры со своей стороны определенные принимали, то есть и письма направляли, что «давайте сотрудничать, давайте поактивнее». Все-таки население должно работать. Это наш город, наша область. Олег Вахрушев: То есть, получается, прокуратура открыта для разговора, а поговорить-то к вам никто не приходит? Кирилл Ершов: Не сказал бы, что никто не приходит, но вот такая ситуация... Олег Вахрушев: Парадоксальная ситуация. С другой стороны, посмотрите, экологические и общественные организации, которые находятся на территории Свердловской области, они считаются чуть ли не одними из самых активных в России. Кирилл Ершов: Да. Но борьба с правонарушениями экологическими, к сожалению, это не основное направление их деятельности. Олег Вахрушев: Хорошо. Вот заговорили об основных направлениях деятельности. Давайте поговорим о том, чем вы занимаетесь, чем занимается Природоохранная прокуратура. Кирилл Ершов: Я бы определил направление наших работ... ну, четыре основных блока. Разумеется, там существуют различные варианты. В первую очередь это чистый воздух, чистая вода, здоровый лес и отходы. Это по тем, скажем так, объемам и по тем приоритетам, где приходится прокуратуре наиболее активно выступать. Олег Вахрушев: Чистый воздух – проблема достаточно серьезная. В Екатеринбурге с воздухом крайне большие проблемы. Кирилл Ершов: Очень серьезные проблемы. Олег Вахрушев: Сильная загазованность. Основное загрязнение, естественно, идет от автомобилей. Что конкретно предпринимается Природоохранной прокуратурой, чтобы все-таки снизить уровень выхлопных газов? Кирилл Ершов: Основная задача, конечно, - это заставить контролирующие органы работать в этом направлении. Здесь есть понимание... Олег Вахрушев: В данном случае контролирующие органы – это кто? Кирилл Ершов: Контролирующие органы в данном случае – это органы Санэпиднадзора, это органы Госавтоинспекции. Потому что для Екатеринбурга самая больная тема – это автотранспорт. Это Транспортная инспекция. Этими органами, в принципе, этому вопросу уделяется достаточно серьезное внимание. Десятки тысяч автотранспортных средств проверяются по выхлопам. Мы, со своей стороны, кроме того, занимаемся тем, что проверяем автотранспортные предприятия на предмет загрязнения и их негативного влияния, также проверяем предприятия (были уже эти проверки), которые занимаются обслуживанием автотранспорта, автомойки, ну и весь, скажем так, сопутствующий бизнес. Олег Вахрушев: Хорошо. Итак, с воздухом, кажется, все понятно. Но все-таки думается, что те темпы, с какими движется контроль над выхлопными газами от автомобилей, они недостаточно хороши, скажем так. Кирилл Ершов: Да, согласен. Именно поэтому мы активно и подключаемся к этой работе. Потому что все-таки эффективность работы и проверок совместно с прокурором, она гораздо выше, чем если выходят отдельные... Олег Вахрушев: Вот все-таки это на каком-то ментальном уровне, что если прокурор, то тогда будет гораздо веселее. Кирилл Ершов: «Если рядом палка, то активнее работаем». К сожалению, да, это имеет место. Олег Вахрушев: У нас телефонный звонок. Здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Вопрос гостю. Вот 122-ой федеральный закон создал катастрофические условия без должного финансирования или в результате налогообложения не только для подрастающего поколения и для стариков, но и для промышленного комплекса, для учреждений культуры, науки, образования, здравоохранения и так далее. То, как с финансированием экологической безопасности по этому 122-му закону, кто должен финансировать – федеральные органы или региональные органы, у которых не хватает обычно средств? Олег Вахрушев: Спасибо. Весьма опосредованно, конечно, но насчет финансирования экологической... Кирилл Ершов: Да, опосредованно. Ну, однозначно ответить нельзя. Потому что финансирование экологических программ, оно предусматривает как федеральное, так и областное, так и муниципальное финансирование. То есть в зависимости от того направления, от той программы, которая в данном случае исполняется. Олег Вахрушев: Вчера в Екатеринбурге прошел митинг, в рамках которого прозвучали такие вещи: большинство экологических организаций Екатеринбурга финансируются и существуют за счет западных грантов. Достаточно парадоксальная ситуация. Вот все-таки если говорить о финансировании... Кирилл Ершов: Я уже сказал, что достаточной активности общественных организаций, к сожалению, нет. То есть эти организации... Олег Вахрушев: Может быть, потому и не идут в органы власти, к вам, из-за того, что у них все хорошо, им деньги там дают? Кирилл Ершов: В общем-то, вы ответили на вопрос. Олег Вахрушев: То есть все-таки есть такая мысль? Кирилл Ершов: Я думаю, что, в общем-то, имеет право на существование такая мысль. Олег Вахрушев: То есть если даже будет эффективнее их работа при вашем участии, то, в принципе, лучше не эффективно, а дольше чем-то позаниматься, но лишь бы деньги постоянно шли? Кирилл Ершов: Да. И я бы добавил даже, что активность различных экологических организаций, она наиболее высокая, когда начинается предвыборная борьба, какие-то такие моменты. Ну, это же тоже показатель. Олег Вахрушев: Хорошо. С воздухом более-менее все понятно. Насчет водных ресурсов и охраны водных ресурсов можно чуть-чуть поподробнее? Кирилл Ершов: Здесь наряду с тем, что, разумеется, те предприятия, которые наиболее негативно влияют на окружающую среду, они у нас на особом контроле. То есть составлен план мероприятий, длительный план мероприятий, то есть это не разовый выход: наказали – и ушли. То есть эти предприятия у нас на отдельном контроле, под усиленным надзором, скажем так. Список этих предприятий есть. Другая сторона медали – это работа по водоохранным зонам, то есть незаконное строительство в водоохранных зонах, к сожалению, имеет место, и оно достаточно активное. И зачастую здесь, в общем-то, главы администраций свою лепту вносят, давая разрешение на застройку в водоохранных зонах без экологических требований. Потом вынуждены в судебном порядке оспаривать эти решения, опротестовывать. Соответственно, заложниками этой ситуации становятся граждане, которые получили эти земельные участки. Олег Вахрушев: Существует Федеральная экологическая экспертиза, если мне не изменяет память. Кирилл Ершов: Да. Олег Вахрушев: Расскажите, пожалуйста, насколько тесно вы работаете с этим органом, и что в итоге получается? Кирилл Ершов: Ну, это не орган... Олег Вахрушев: Да, конечно. Кирилл Ершов: Одно из самых распространенных экологических нарушений – это отсутствие экологической экспертизы. В соответствии с действующим законодательством экологическая экспертиза должна быть при строительстве, возведении каких-то новых объектов, экологическая экспертиза на размещение объекта должна быть, на сам объект, которая предусматривает уже соблюдение ряда требований, обеспечивающих экологическую безопасность. Олег Вахрушев: Эти требования, они близки к мировым стандартам в данном случае? Кирилл Ершов: Да, конечно. Это ученые, специалисты. Это комплексный подход. То есть там и СЭС дает заключение свое, и, соответственно, пожарные. Там целый список согласований, и это не просто росписи. Олег Вахрушев: И в данном случае, насколько я полагаю, Природоохранная прокуратура следит за тем, чтобы без этой Федеральной экологической экспертизы вряд ли что-то появилось на том или ином земляном участке? Кирилл Ершов: Да, в том числе. Есть уже такие примеры, когда в результате отсутствия экологической экспертизы... в последнее время гораздо жестче стала политика проходить, уже построенные объекты не вводятся в эксплуатацию длительное время, пока все это не оформят. В частности, у нас по нефтезаправкам в городе Екатеринбурге есть уже готовый объект, который стоит до сих пор, и будет стоять, пока не оформят, потому что надо сначала получить документы, а потом начинать работать. Олег Вахрушев: Но ведь опять-таки, Кирилл Евгеньевич, смотрите, оформить документы и привести объект в порядок – это две большие разницы. Кирилл Ершов: Зачастую бывает так, что и привести в порядок, и оформить документы – это две части одного целого. То есть, да, бывает, когда бумажка вроде ничего не значит, но бывают и такие ситуации, когда в результате несоблюдения каких-либо экологических требований, это может привести к очень серьезным последствиям. В частности, если не провести какую-то гидрогеологическую проверку, исследование, можно построить здание на пустоте. Вы сами знаете, что в последнее время... вот в Москве развалилось здание. То же самое может быть и в любом другом городе. Тем более в сейсмически активных городах, где геологические пустоты и так далее. Олег Вахрушев: И поскольку мы, так или иначе, задели уже вопрос промышленных техногенных отходов, давайте поговорим о том, как вы работаете в плане защиты лесных насаждений, леса. Кирилл Ершов: Эта тема очень серьезная. Этой темой занимались, занимаемся и будем заниматься. И в последнее время гораздо активнее, по той простой причине, что в результате реформирования у нас лес сейчас фактически не охраняется. То есть если раньше в органах Госконтроля лесной охраны по Свердловской области было 3 тысячи человек, то сейчас в управлении Росприроднадзора по Свердловской области их осталось только 10. А лесников, которые всегда этим занимались, в общем-то, их перевели уже в разряд лесопользователей. И функции охраны лесов, по крайней мере составление протокола и привлечение к ответственности, у них убрали. И вот сейчас возникла такая пауза, которая идет не на пользу... Разумеется, все это будет восстановлено, но... Олег Вахрушев: В Лесном кодексе, который готовится к принятию, там учтены сегодняшние реалии? Кирилл Ершов: Я надеюсь, что будут учтены. Потом что нельзя оставлять лес без охраны. Ну, здесь один из вариантов, что «все леса отдадим в аренду, и сами лесопользователи будут охранять свое богатство». Но я думаю, что все-таки государство не должно отходить от этого ни в коем случае. В лесной теме, скажем так, надзор за соблюдением лесного законодательства в первую очередь мы осуществляем с позиции надзора за соблюдением законодательства крупными лесопользователями. То есть это незаконные вырубки промышленными предприятиями. У нас есть прецеденты, когда на скамью подсудимых по незаконным рубкам садились и руководители предприятий, не без нашего участия. В частности, был привлечен к уголовной ответственности в прошлом году директор горно-геологического предприятия, когда, разрабатывая кварцевые месторождения, был вырублен гектар леса, без всякого лесорубочного билета, без всяких разрешений. Также строительные фирмы, которые... вот не так давно уголовное дело было в суде рассмотрено, когда при строительстве объекта были вырублены без разрешения зеленые насаждения. При строительстве различных коммуникаций в лесах. То есть тянут какие-либо сети – электрические, трубы, и вырубают лес. В общем-то, хотят как лучше, а получается как всегда. Ну, такие люди оказываются у нас на скамье подсудимых. Олег Вахрушев: Спасибо, Кирилл Евгеньевич. Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
