Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[15-04-05]
Российские беженцы в РоссииПрограмму ведет Татьяна Валович. Принимает участие председатель Петербургского общества вынужденных переселенцев Чечни Валентина Блудкина, председатель правления кредитного союза "Доверие" Сергей Яковлев и корреспондент Радио Свобода в Санкт-Петербурге Татьяна Вольтская. Татьяна Валович: Советник по юридическим вопросам представительства управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев Юрий Ботников вчера заявил, что в России насчитывается 192,5 тысячи вынужденных переселенцев, которые являются гражданами России. Эти люди не имеют статуса беженцев, что делает их менее социально защищенными. Татьяна Вольтская: В Обществе вынужденных переселенцев из Чеченской республики состоит 300 человек - по одному от семьи. Всего их около двух тысяч. Но бежали от войны, разрухи и прочих бедствий из многих республик бывшего Советского союза. В свое время в воздухе витали красивые лозунги: «Все русские - обратно в Россию». По закону им полагалась постоянная жилплощадь. Теперь же участь этих людей незавидна. Во-первых, жилья им до сих пор не выделили, во-вторых, в последнее время городская миграционная служба изыскивает всевозможные предлоги, чтобы лишить людей статуса вынужденных переселенцев и затеять процессы о выселении с временно предоставленных квартир, при этом не щадят ни детей, ни дряхлых старцев. Рассказывает вынужденная переселенка из Душанбе Татьяна Бочанцева... Татьяна Бочанцева: Там основная причина - несвоевременное продление статуса, например, сосед наш, ветеран Отечественной войны, участник, 84 года, он пропустил сроки продления удостоверения вынужденного переселенца, нужно день в день, а лучше даже заранее, и подавали на него в суд. И вот он куда только не обращался, но не успел дожить до момента, когда восстановится справедливость. Татьяна Вольтская: Миграционная служба принимала долевое участие в строительстве дома, где живет Татьяна Бочанова. Из 400-сот квартир 14о было отдано вынужденным переселенцам. В 1997 году дом заселялся с большой помпой и перерезанием ленточки: Татьяна Бочанцева: И был Яковлев, который торжественно обещал, что это временное поселение, что через 2 года каждая семья будет иметь отдельную квартиру, как это и положено. Но, к сожалению, не состоялось. Татьяна Вольтская: Теперь миграционная служба утверждает, что дом изначально имел статус временного жилья, хотя по всем документам выходит наоборот и жители вынуждены вести многолетние судебные тяжбы, чтобы отстоять свои права даже не на отдельные квартиры, положенные по закону, а на комнаты в коммуналках. Татьяна Бочанцева: На каком-то этапе это все дело застопорилось, и такое впечатление, что чиновники просто не хотят отдавать этот новый дом. В 2000 году была договоренность письменная, потом - что выдаются постоянные ордера жителям, но сорвалось, ничего не получилось. Татьяна Вольтская: Люди, потерявшие все, живут на птичьих правах, не могут даже к себе прописать родных и близких, а государство фактически отказывается нести ответственность за их разбитые жизни. Татьяна Валович: Сегодня у нас в гостях председатель Общества вынужденных переселенцев из Чечни Валентина Ильинична Блудкина и председатель правления кредитного союза "Доверие" Сергей Иванович Яковлев. Валентина Ильинична, ваша семья лично когда переехала в Петербург? Валентина Блудкина: Мы приехали в 1993 году. Татьяна Валович: То есть это первая волна переселенцев после первой войны? Валентина Блудкина: Первая волна. Это до войны. Первая война была в декабре 1994-го. Но уже началось волнение и мы, конечно, перебрались в Питер, потому что там были родственники. Татьяна Валович: Очень часто можно слышать, я предвосхищу, наверное, звонки наших слушателей, которые говорят: что они едут в Петербург, в Москву, почему в такие города? Те, кто состоит в вашем обществе, тоже имеют каких-то родственников здесь? Поэтому? Валентина Блудкина: У всех родственники здесь или очень близкие знакомые. Татьяна Валович: Как на сегодняшний день законы, выпущенные в Российской Федерации по отношению к вынужденным переселенцам, действуют? Валентина Блудкина: Законы действуют, но не для нас. Очень сложно бороться с чиновниками, которые не понимают, из какого ада мы вырвались. Слушатель: Александр Добрый. Хотите ли вы вернуться обратно в Чечню, несмотря ни на что? Валентина Блудкина: Дворец золотой поставят, выстроят, мы ни за что не поедем. Татьяна Валович: Почему? Валентина Блудкина: Потому что мы испытали все эти трудности, жестокости. Город наш убит. Нет его. Татьяна Валович: Не соблюдался основной закон Конституции - сохранность жизни? Валентина Блудкина: Да. Мы как бы карабкаемся сейчас по жизни, чтобы выжить. Старики у нас по 2-3 ранения имеют. Я говорю о стариках, молодежь я не трогаю. Им очень сложно выйти из такой ситуации, как бы начинать жизнь сначала, получается. Татьяна Валович: На сегодняшний день каким жильем обеспечены, члены вашего общества? Валентина Блудкина: Нам выделили по комнате во временном жилье, из-за которого мы суды за судами претерпеваем. Татьяна Валович: Почему? Что сейчас происходит? Вас пытаются лишить этого жилья? Валентина Блудкина: Нас пытаются лишить в том случае, если только мы вовремя не приходим продлить статус. Например, даже бывают такие фразы: на один день вы опоздаете... Татьяна Валович: Как мы слушали в репортаже с ветераном Великой отечественной войны, который так и не дождался. Валентина Блудкина: Совершенно верно. У нас есть одна Жукова Ольга, 500 человек прописано в одном месте. Татьяна Валович: В одной квартире? Валентина Блудкина: В одной квартире. Ее лишили статуса. Татьяна Валович: А она знала, что у нее прописано такое количество человек? Валентина Блудкина: Ну а как не знала? Мы все идем на это, только чтобы схватиться за что-то. Татьяна Валович: То есть сама миграционная служба и сами миграционные органы толкают на то, чтобы вы нарушили закон? Валентина Блудкина: Конечно, получается так. Слушатель: Султан из Петербурга. Я не очень радуюсь, что русские не могут поехать в Чеченскую республику, это плохо. Но и сами чеченцы не хотят, у них те же отношения, что даже если золотые дворцы там выстроят, не собираются они туда возвращаться. Например, здесь есть семья Мудаевых, 7 детей у них, из Дуба-Юрта. Они потеряли там все и уже года 3-4 скитаются по белу свету. Татьяна Валович: И тоже не могут получить никакой поддержки государственной? Слушатель: Ничего. Они и в миграционную службу, в организации эти все общественные обращались, все отказывают им. Более того, последняя девочка у них родилась в Ломоносовском районе, ей не дали никаких бумаг, что она гражданка России, никаких пособий на детей, там от 9 месяцев до 14 лет дети. Татьяна Валович: Как мы слышали в нашем репортаже с такими же проблемами сталкиваются и люди, которые вынуждены были бежать из Таджикистана, из Туркмении. Все, наверное, помнят, какие процессы проходили в 90-е годы и все эти люди не могут реализовать свои права, которые, в общем-то, закреплены, как Конституцией, так и специальными законами, выпущенными Российской Федерацией. Кстати, Валентина Ильинична, Султан говорил о том, что некоторым не удается даже получать пособия на детей. Как у вас? Вот те люди, которые хоть какой-то имеют статус вынужденных переселенцев и сейчас имеют жилье, эта прописка считается у них постоянной или временной? Валентина Блудкина: Постоянной. Татьяна Валович: То есть вы имеете какой-то социальный пакет на медицинское обслуживание, на то, чтобы дети получали образование в школах? Валентина Блудкина: Да. Но у нас есть случаи, например, с Ульяновой, ей 80 лет, женщина уже три года не может доказать свою правду. В чем дело? Когда была девальвация рубля, она получает компенсацию. За эту компенсацию она ничего не смогла не приобрести. Ей как раз в это время дали комнату во временном жилье Лепищево 11/9. После того, как из 510-го постановления пункт 19-й был исключен, то есть мы имеем право и на компенсацию, и на постоянное жилье, однако миграционная служба выискивает вариант такой: она не вовремя пришла продлить свой статус. Вначале речь шла только о компенсации, а потом все это свалили на статус. Татьяна Валович: То есть она сейчас лишена статуса? Валентина Блудкина: Она лишена статуса. Она полтора года не живет в этой комнате, потому что соседи стали ее притеснять, требовать, чтобы она ушла оттуда. И в итоге она пошла к дочери в гости на выходные дни, а когда пришла обратно, увидела железную дверь и записочку: "За вещами придите с миграционной службой или с участковым". Сейчас она и в суд уже подала, ждем, все суды, суды, суды. Слушатель: Здравствуйте. Георгий, Санкт-Петербург, ваш постоянный слушатель. Я обращаюсь к представителю беженцев Чечни. Я очень хорошо отношусь к простым чеченцам... Татьяна Валович: Наша-то гостья как раз русская. Слушатель: Тем более. Почему так мало говорят сейчас о тех русских беженцах и погибших? Более 300 тысяч жили в Грозном, о них вообще ничего не говорят. Как вы относитесь к тому, что в свое время нечеловеческим образом были выселены чеченцы со своих родных мест? Но сами простые чеченцы говорят, что тогда Сталин спас чеченцев, он вывез 400 тысяч, а вернулось больше полумиллиона. Сейчас их больше миллиона. Татьяна Валович: Как вы считаете, эта тема на страницах средств массовой информации, на телевидении освещается достаточно или нет? Ощущаете вы хоть какую-то поддержку от общества? Валентина Блудкина: Очень многие простые люди Питера помогают, даже кусочек хлеба приносят, человек тоже не имеет достатка, но приносит и угощает, это трогательно очень. Татьяна Валович: Скорее всего, это то поколение людей, которые пережили блокаду и помнят, что они находили тогда приют и в Чечне, и в Таджикистане, и в остальных республиках бывшего Советского Союза. Валентина Блудкина: Кстати, наши родственники во время войны были в Грозном. И мы, чем могли, помогали. Татьяна Валович: Насколько я понимаю, Валентина Ильинична, вы, ваше общество не сидите сложа руки. Какие вы предпринимаете шаги, чтобы разрешить проблему, возникшую с жильем для вынужденных переселенцев? Валентина Блудкина: Это самая основная проблема у нас. Татьяна, разрешите я вернусь к необоснованному лишению статуса. По закону статус не должен продлеваться, он выдается для чего? Для учета, что есть вынужденные переселенцы в том или ином населенном пункте. Татьяна Валович: А почему же тогда возникла проблема постоянного продления статуса? Что может произойти с человеком, он вернется обратно? Валентина Блудкина: В законе такого нет. Почему это происходит, это неизвестно даже. Нам так говорят: даже один день вы не придете, значит, вы можете лишиться статуса. Татьяна Валович: Я знаю, что вынужденные переселенцы из различных мест обращались в Конституционный суд. Им как-то объяснили вот эту ситуацию - почему требуется продление статуса? Валентина Блудкина: Естественно, мы понимаем все это и знаем, что это все на нашей стороне, но почему-то чиновники препятствуют, как бы специально нас загоняют в яму, не поднимают, а, наоборот, вниз нас загоняют. Очень сложно бороться. Татьяна Валович: Хорошо, если вынужденные переселенцы получили постоянное жилье, с них снимается статус вынужденного переселенца? Валентина Блудкина: Естественно. Татьяна Валович: Тогда не понятно, почему вы, по-моему, с 2000 года пытаетесь разорвать порочный круг, находите различные проекты, а миграционная служба не поддерживает вас. Валентина Блудкина: Бороться очень сложно всегда было и сейчас то же самое, особенно нам. С бабушкой разговариваешь, она делится: идти в миграционную службу не могу, у меня все дрожит внутри, и там пока посидишь, заходишь, все слова растеряешь. Понимаете, нас должны защищать, а мы унизительно чувствуем себя в своей же стране. Татьяна Валович: Какой проект вы придумали для того, чтобы выйти из этой ситуации? Валентина Блудкина: 17 марта 2004 года было совещание в приемной Матвиенко, где было дано добро... Мы предложили инициативу, чтобы нам дали какой-нибудь дом под реконструкцию или недострой, все это комиссией было поддержано. Татьяна Валович: А кроме поддержки? Валентина Блудкина: Есть еще постановление 845-е, в рамках которого 70% от приобретаемого жилья оплачивает государство, а остальное мы уже стали искать сами. Но мы нашли таких инвесторов, которые берутся, чтобы эти 30% заплатить за нас, то есть построить этот дом и дать нам бесплатное постоянное жилье. Татьяна Валович: В чем же камень преткновения, если вы уже даже и спонсоров нашли? Валентина Блудкина: Уже второй год мы никак не можем, хотя Матвиенко дала добро. Татьяна Валович: Сергей Иванович, какова роль кредитного союза "Доверие" в этой ситуации? Что вы будете делать? Сергей Яковлев: Поскольку кредитный союз "Доверие" занимается всеми программами, связанными с кредитами, в том числе и с жилищными программами, боль и проблемы вынужденных переселенцев перекликаются с такими же проблемами людей, которые сейчас живут или влачат существование в коммуналках. Программу по расселению коммуналок, а вернее, по комплексной реконструкции ветхого фонда Санкт-Петербурга мы предложили Валентине Ивановне, помните, на Театральной. После этого в жилищном комитете нам даже благодарность объявили за механизм, который мы предложили. Механизм предполагает совместную деятельность и города, и инвестора, и кредитного союза, как структуры, которая занимается вот этой кухней по расселению людей и, кроме того, выполняет функцию заказчика, например. Потому что найти застройщика, генподрядчика, проектировщика - это не проблема. Татьяна Валович: Насколько я понимаю, вы - промежуточное звено между общественной организацией и инвесторами, чтобы решать и юридические вопросы, и поиск самих каких-то застройщиков? Сергей Яковлев: Вернее, мы не стали, а мы предлагаем такую структуру. Например, банк "Уралсиб" боится некоммерческих организаций… Хотя мы считаем, что любая коммерческая организация - это риск, она сегодня есть, завтра ее нет, а некоммерческая организация - это коллектив, который определяет направление деятельности организации, а уже финансовая защита средств обеспечивается условиями инвестора, а этих условий он может предложить несколько, от 2-3 подписей и так далее. Татьяна Валович: Как вы видите развитие той ситуации, которая возникла с идеей Общества вынужденных переселенцев? Почему так долго не могут решиться вопросы? В принципе уже вроде бы и деньги есть, чего не хватает? Сергей Яковлев: Конкретно с Валентиной Ильиничной я сам прошел уже несколько инстанций. И везде результат один и тот же: предлагают на общих основаниях идти на тендерную комиссию. Позвольте, а где поддержка государства, города, где указание на то, что это будет целевая заявка, в которой будут учтены вот эти права вынужденных переселенцев? Татьяна Валович: То есть это город должен предоставить гарантии? Сергей Яковлев: Нужно с городом идти на тендерную комиссию, на его же тендерную комиссию. А нам везде главы администраций предлагают: ради бога, мы вам поможем, вот вам объекты, идите сами на общих основаниях и стройте. А у переселенцев ведь дыра в кармане и все. Татьяна Валович: Но вы все-таки нашли деньги. То есть сейчас должен город как-то выставить свое представительство? Валентина Блудкина: 70%. Сергей Яковлев: Мы просто нашли строительные организации, которые берутся за это. Письмо в Центральный район дали конкретно по объекту Дегтярная, 26, Конная, 6. Татьяна Валович: То есть уже даже есть и объекты? Сергей Яковлев: И нам ответили: идите на тендерную. Татьяна Валович: Чтобы выйти на тендерную комиссию, как я поняла, нужно поручительство города. Или конкретного чиновника? Сергей Яковлев: Дается обычная заявка в управление юстиции, но при решении этого вопроса на тендерной комиссии, тендерная комиссия должна уже иметь какой-то документ от города, подтверждающий, что 70%, например, незавершенного строительства будет оплачено государством или городом, каким-то порядком, это документ должен быть. С этим документом можно идти на тендерную комиссию, пожалуйста, и любой инвестор возьмется за решение проблемы. Татьяна Валович: Вот этот замкнутый круг можно как-то разорвать? От кого это зависит? Сергей Яковлев: Мы пришли к выводу, что это зависит непосредственно от Валентины Ивановны. Мы ей факс послали: просим нас принять отдельно для разговора. Почему? Потому что если рассматривать программу, которую предложил кредитный союз, то проблема вынужденных переселенцев занимает только какую-то часть. Если говорить о расселении коммунальных квартире, то это, по подсчетам того же жилищного комитета, больше 10 миллиардов долларов. Татьяна Валович: Таких денег, естественно, нет? Сергей Яковлев: У них проблема. Они говорят: мы эту проблему еще не знаем, как решить. А мы предлагаем: давайте совместно. Татьяна Валович: То есть можно продумать механизм аккумуляции средств, который бы позволил решить эту проблему? Сергей Яковлев: Конечно. И у нас инвесторы - Канада, Норвегия, они говорят так: будет поддержка города, мы войдем, ради бога. Татьяна Валович: То есть им просто нужны гарантии, поскольку они не знают, какая ситуация в России? Сергей Яковлев: Им нужна уверенность, что их средства не пропадут, что эти средства направлены на социальную программу и что это программа поддержана городом. Вот все, что им нужно. Слушатель: Я думаю, не стоит предаваться идеализму. Отношение чиновников к вам - ясно откуда. Здесь установка власти. Вы должны быть заложниками там, в Чечне, а вы оттуда бежите. Вы поймите, круговой порукой власть еще может кое-что строить, а правом не научилась. Иначе войны бы не было. Что делать? Бороться. Но с чиновниками это бесполезно, они, скорее, слуги, вышибалы. Валентина Блудкина: Татьяна, могу я о компенсациях немножечко сказать? Татьяна Валович: Да, безусловно. Валентина Блудкина: Очень удивляет несправедливость и какое-то различие между людьми. Постановление 510-е и постановление 404-е. 510-е гласит: кто навсегда покинул Чечню, 120 тысяч рублей дают компенсации за жилье и 5 тысяч за имущество. А 404-я - компенсация за утраченное жилье в размере 300 тысяч рублей, а имущество - 50 тысяч, выплачивается семьям, постоянно проживающим в Чеченской республике, у которых жилье разрушено и восстановлено. Но мы надеемся, что правительство учтет и исправит свою ошибку. Татьяна Валович: Откуда у вас такие надежды? Вы идеалисты, действительно? Валентина Блудкина: Да, мы надеемся, потому что несовместимо 120 и 300. И 300 тысяч мало, это мизер тоже, но нам, вы знаете, ничего не помешает. Слушатель: Георгий, Санкт-Петербург. А я настроен более оптимистично. Люди энергичные, вы не пропадете в таком большом городе, тем более сейчас все силы брошены на Москву и Санкт-Петербург. Спасибо. Татьяна Валович: Каковы конкретные ваши шаги для того, чтобы эту проблему решить? Вы сказали, что вы направили письмо губернатору города. Получили вы уже ответ? Валентина Блудкина: Пока нет. Татьяна Валович: А когда направили? Валентина Блудкина: На той неделе. Татьяна Валович: В месячный срок в принципе по закону вы должны получить. Миграционная служба подведомственна федеральным органам. Насколько федеральные органы следят за развитием событий, которые происходят в Петербурге? Обращались ли вы на федеральный уровень со своими проблемами? Валентина Блудкина: Мы везде обращаемся. И в правительство писали, и Путину писали, но все ссылаются на миграционную службу, и оттуда нам приходят такие ответы. Хотя на совещании у Матвиенко был наш начальник миграционной службы Бабиков, он дал добро, говорит: это хорошо. Однако я как-то разговаривала с Чалик Татьяной Александровной. Говорю: Татьяна Александровна, вы предоставите нам списки вынужденных переселенцев, потому что из Чечни список есть у меня, но мы бы хотели и другим людям помогать? Мы эти списки не дадим вам, - был ответ. Татьяна Валович: А что, это секретная информация? Валентина Блудкина: Может быть, не знаю. Но я дальше не обращалась, я только с ней просто поговорила и получила такой ответ. Слушатель: Николай Николаевич, город Ленинград. Я слушаю вас внимательно. Не хотелось бы употреблять слово "наивность", но, по-видимому, придется. Все-таки неужели вы наивно полагаете, что власть сегодняшняя вам в чем-то поможет? В детском саду уже понимать начали, что она полностью устранилась. 122-й закон принят, чтобы власть полностью ушла от всякой ответственности. Татьяна Валович: И вы считаете, что нужно оставить все, как есть, не бороться, не отстаивать свои права? Тогда, действительно, мы погрязнем в том, что с жителями Петербурга и России в целом будут творить, что хотят. Слушатель: Власть не слушает простые разговоры. Время разговоров кончилось. Татьяна Валович: Если не разговоры, тогда какие конкретные действия должны быть. Ведь, действительно, проблему одними разговорами не решить, но нужно заставить тех чиновников, которые существуют на деньги налогоплательщиков, а все являются таковыми, работать на свою пользу. Поэтому в последнее время все говорят, что гражданское общество в России не может пока этого сделать. Валентина Ильинична, новый Жилищный кодекс, который вступил в силу 1 марта, вы как-то анализировали, насколько будет меняться ситуация и поможет ли он вам в решении ваших проблем или наоборот? Валентина Блудкина: Оплата большая за коммунальные услуги, за площадь. Бабушка пенсию получает, получает компенсацию, а другие? Получают 3000-3200, это их заработок, а 740 надо заплатить за жилье. А тут еще и телефон. Телефон - это необходимость. Вот представьте себе, я знаю женщину, которая работает на трех работах, у нее два мальчика, 13 и 15 лет. Она себя не знает, не видит, прибежала, убежала. Татьяна Валович: Сергей Иванович, а как вы считаете? Сергей Яковлев: Вы знаете, чиновники есть чиновники. Не вдаваясь в детали, в целом скажу так: Жилищный кодекс позволяет сейчас и без того усеченный список очередников уменьшить в три раза. Справедливо это? Татьяна Валович: То есть государство в очередной раз снимает с себя социальные обязательства? Сергей Яковлев: Естественно. Татьяна Валович: Как вы видите развитие ситуации в этом случае? Сергей Яковлев: Нам нужно максимально использовать неиспользованные ресурсы общения с чиновниками, максимально их прорекламировать, чтобы все знали об этом, а дальше уже, как отнесется общественность к этим делам. Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
