Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[01-02-05]
Проблемы детей-инвалидов после вступления в силу закона о монетизации льготПрограмму ведет Виктор Резунков. В программе принимает участие Маргарита Урманчеева, президент Петербургской Ассоциации общественных объединений родителей детей-инвалидов. Виктор Резунков: У нас в гостях президент Петербургской Ассоциации общественных объединений родителей детей-инвалидов Маргарита Урманчеева. Но мы начнем нашу беседу с репортажа на тему. Положение семей, где есть дети-инвалиды, в Петербурге может сильно ухудшиться вследствие вступления в силу закона о монетизации льгот. Почему? - об этом в репортаже Татьяны Вольтской. Татьяна Вольтская: В Петербурге около12 тысяч детей-инвалидов. Их семьи одни из самых малообеспеченных. Если, как часто бывает, в такой семье нет отца, а мать не имеет возможности работать, то доходы ограничиваются единовременной денежной выплатой в размере 550 рублей и пенсии ребенка-инвалида в 1320 рублей. Как правило, ребенок ездит в специальный садик или в школу, к врачу, в реабилитационный центр, и ездит не один - его кто-то возит. "О дополнительных мерах социальной поддержки детей и молодежи в Петербурге" - так называется проект закона, внесенного на рассмотрение в Законодательное собрание Петербурга депутатом Натальей Евдокимовой. В нем говорится о проезде на городском транспорте школьников и студентов. Наталья Евдокимова: Мы говорим не только о тех, кто учится, но и о таких, как дети-инвалиды, дети из многодетных семей, дети-сироты, а также дети, получающие пенсию по потере кормильца. Вот эти четыре категории детей будут ездить в городе бесплатно. Ребенок-инвалид будет ездить бесплатно не один, а с сопровождающим. Татьяна Вольтская: Ясно, что денежные выплаты не компенсируют утерянные льготы, поэтому сейчас очень взволнованы общественные объединения инвалидов и родители детей-инвалидов. Наталья Евдокимова: Мы, что можем на нашем уровне, делаем, но, вообще говоря, вся эта сумятица, которая сейчас происходит в городе, она связана, конечно, с федеральным законодательством. Мы их огрехи исправляем. Татьяна Вольтская: Семьям, имеющим детей-инвалидов, положена 50-процентная скидка на квартплату, но чиновники трактуют эту льготу произвольно, например, распространяя ее только на мать и ребенка. Волнуются родители детей-инвалидов и по поводу лекарств. Специальные рецепты, специальные аптеки - это громоздкая система, особенно если лекарство нужно срочно. Наталья Евдокимова: У нас прописаны дети-инвалиды, которые будут получать лекарства по своим заболеваниям бесплатно. То есть это мы тоже будем пытаться делать своим законом. Татьяна Вольтская: Все это хорошо, вот только на прошлой неделе законопроект не прошел - не хватило трех голосов. Против были депутаты фракции "Жизнь". Наталья Евдокимова надеется, что в будущую среду ей все же удастся внести проект закона в повестку дня. Виктор Резунков: Маргарита Алексеевна, какие организации объединяет ваша Ассоциация?
Маргарита Урманчеева: Наша Ассоциация объединяет 78 общественных организаций Санкт-Петербурга, только Санкт-Петербурга. Это организация родителей детей-инвалидов и организация молодых инвалидов, самих инвалидов. Они разного профиля. Они могут объединять людей по типу заболевания, например, Организация больных гемофилией, или Организация больных муковицидозом. Либо они объединяют людей территориально, по месту жительства, скажем, Организация Красногвардейского района. Виктор Резунков: После вступления в силу закона номер 122, давайте посмотрим, как может измениться ситуация детей-инвалидов и их родителей. Вот сегодня начинается выдача льготных карточек. Какие в связи с этим проблемы? Маргарита Урманчеева: В Санкт-Петербурге нам было обещано, что как бы бесплатный проезд будет продолжен до 15 февраля. То есть для нас это время наступит 16 февраля, то, что наступило сегодня для многих регионов России. Самое основное положение закона номер 122 - это то, что положение ни одного льготника не должно быть ухудшено. Оказалось, что категория детей-инвалидов одна из тех категорий, в отношении которых произошло вполне явное ухудшение. Связано это, на мой взгляд, с тем, что федеральным льготником является ребенок-инвалид, а в старом законе о социальной защите инвалидов некоторые льготы распространялись и на его родителей. В частности, это связано с одним из самых болевых мест - это проезд, конечно, в пригородном и городском транспорте. Согласно статье 30-ой федерального закона о социальной защите инвалидов, который действовал до прошлого года, правом бесплатного проезда пользовался ребенок-инвалид, сопровождающий в поездке ребенка-инвалида, а также родители - и мать, и отец - которые могли ехать без ребенка и не платить. У них имелся соответствующий документ. На сегодняшний день это все ушло. То есть получается, что ребенок, проживающий в Ломоносове, школа которого находится на Обводном канале, например, для детей-аутистов, родители, например, мама должна утром отвезти ребенка на электричке, на метро, а еще на каком-то автобусе, а потом, может быть, папа вечером должен забрать. И этот путь в обратный конец они должны оплатить за свой счет, то есть в присутствии ребенка. Если тот закон, который Наталья Леонидовна с группой своей продвигает, он пройдет, то это все равно не решит наших проблем. Как минимум нам нужно, чтобы карточка проездная была отдельно на ребенка, отдельно на сопровождающего, и еще можно было бы купить за счет единой денежной выплаты за 240 рублей льготную карточку для второго родителя. Может быть, вот это ситуацию как-то спасло бы. Но надо понимать, что доплата до 600 рублей должна быть произведена из какого-то бюджета, а поскольку дети - это федеральные льготники, значит, Федерация должна предусмотреть две полных карточки и еще плюс доплату за одну. Есть ли деньги в федеральном бюджете, и на основании какого закона... То есть родители детей-инвалидов не прописаны там никаким образом. Вот это очень большая проблема. И сегодня о ней знают и наши власти - и законодательная, и исполнительная. Мы пишем соответствующие письма, обращения сейчас с подписями в Государственную Думу, и ко всем нашим питерским депутатам, и, конечно, Грызлову, То есть хотим, чтобы это было очень весомо. Виктор Резунков: Скажите, а вот вообще отнесение детей-инвалидов к категории федеральных льготников как-то это влияет на общую ситуацию, по вашему мнению? Маргарита Урманчеева: Я думаю, что это просто сделано автоматически. Те, кто был перечислен в законе о социальной защите инвалидов, были отнесены к категории федеральных льготников. Просто раньше как бы никто не считал конкретные деньги, а сейчас нужно очень четко посчитать, кто поехал, сделать это все персонифицировано. И, насколько я знаю, уже Контрольно-счетная палата России выехала проверять, какие вообще деньги тратит субъект Федерации, и на каком основании, например, сегодня нам разрешают ездить бесплатно. Ну, это забота власти. А наша забота, конечно, в том, не хотелось бы, чтобы наши мамочки своих больных детей посадили в коляски и поехали на митинги. Все-таки это очень травмирующая ситуация для семьи. Поэтому сегодня мы прикладываем все усилия, чтобы по возможности решить вопросы другим путем. Виктор Резунков: У нас уже звонок. Пожалуйста, вы в эфире. Слушатель: Здравствуйте. Я постараюсь, конечно, очень коротко. Вот с 1975 года у нас в Петербурге не построен ни один автопарк, ни один. Строят уродливые дворцы, а транспорт изношен. И непонятно, почему кладут все эти проблемы в карман нищих людей, несчастных маленьких и больших детей-инвалидов и их родителей, которые и так имеют огромное горе. И плюс ко всему обобрали всех. И ни один руководитель города не понес ответственность за отсутствие строительства. Виктор Резунков: На самом деле эта тема... Я бы хотел по-другому поставить вопрос. Существует ли какая-то программа выделения автомобилей, как выделяют автомобили инвалидам Великой Отечественной войны? Маргарита Урманчеева: Раньше это было, а теперь 122-ым законом это все отменено. Раньше родители имели право приобрести автомобиль в личное пользование, те, у которых дети с нарушением опорно-двигательного аппарата. Я знаю, что сегодня заседание питерского правительства, на котором будет поставлен вопрос о транспорте. И уже в анонсах слышала, что нужно 15 миллионов для того, чтобы как бы транспортный парк Санкт-Петербурга как-то в чувство привести. То есть транспортники тоже просят денег. Виктор Резунков: Да, выделяются большие деньги, насколько мне известно. И у меня следующий вопрос - по лекарствам. Маргарита Урманчеева: Ну, по лекарствам ситуация тяжелая в том плане, что нужно будет еще... поскольку теперь идет персональная доплата каждому человеку, идет усиление системы контроля. И еще я знаю, что будет вводиться личный код врача. То есть для того, чтобы выписать льготный рецепт, нужно будет пройти очень огромную бюрократическую процедуру. И речь не идет о том, чтобы экстренно получить какое-то лекарство, его все равно придется покупать. Есть проблемы, например, для ребят с редкими генетическими заболеваниями. Мы уже дали наши предложения в Комитет по здравоохранению о специализированных аптеках. Есть, например, проблемы такие, что какие-то неврологические лекарства для детей с неврологическими отклонениями выписывает невропатолог, а аптека не принимает, и говорит "Дайте рецепт из психоневрологического диспансера". А ребенок там не состоит на учете. То есть людей начинают гонять по кругу, в итоге, они лекарств этих не получают. Виктор Резунков: Маргарита Алексеевна, а дети сами должны приехать для получения лекарств к врачу, или родители тоже могут? Маргарита Урманчеева: Конечно, родители могут. Но согласно опять же этому новому закону, дети должны получить и пенсионное страховое свидетельство, которое многие еще не получили, и вот только оно как бы подтверждает, что ребенок состоит в федеральном регистре, и только на основании этого... и там специальный номер есть, и только на основании этого номера ребенку может быть выписано лекарство. Правда, надо сказать, что сейчас постарались облегчить эту процедуру - и заявление на получение вот этого пенсионного страхового свидетельства даже участковый врач может дать. Но не знаю, насколько это реально. То есть очень тяжела бюрократическая машина для получения вот этих льгот. Виктор Резунков: У нас звонок. Пожалуйста, вы в эфире. Слушатель: Здравствуйте. Я коренная москвичка, зовут меня Наталья Эдуардовна. Меня изувечили в роддоме еще, как и многих детей. Но мне повезло больше - я хотя бы жива осталась. Это роддом имени Крупской в Москве, всего его знают. Там очень много смертей было. Мне удалось выжить только потому, что моя семья - мои бабушки, мой отец - надежно оградили меня от этой системы методистов, которые покушались вообще за всеми детьми следить еще тогда, в те времена. Но их удалось поставить на место. И, в частности, медицину удалось заставить делать то, что... Виктор Резунков: У нас, к сожалению, оборвалась телефонная связь. Спасибо большое вам за звонок. И у нас еще звонок. Пожалуйста, вы в эфире. Слушатель: Здравствуйте. Лидия Ивановна из Москвы. Передо мной ксерокопия приложения 1 к 122-му федеральному закону, подписанное Кудриным. Из которой видно, что инвалидов в Российской Федерации 10,6 миллиона человек, в том числе детей-инвалидов 642 тысячи. И нам власть заявляет, что в январе этого года выдано рецептов на лекарства 2 миллиона, и что это составляет в несколько раз больше, чем было в базисный период. Как я предполагаю, в январе 8,6 миллиона граждан, в том числе и детей, не получили жизненно необходимые лекарства. И этот 122-ой федеральный закон противоречит статье Конституции, что Россия социальное государство. А слово "социальное", по словарю Ожегова, означает "общественное". То есть государство Российская Федерация становится антиобщественным. Так когда же наши граждане, в том числе и инвалиды, перестанут голосовать за этот капиталистический путь развития общества? А потом сами возмущаются. Благодарю вас. Виктор Резунков: Вот такое эмоциональное заявление. Маргарита Алексеевна, на самом деле больше всего, как я понял из тех материалов, которые я прочитал, меня, конечно, поразило то, что родителей не берут по путевкам в санатории, а берут только детей без родителей. Я правильно понимаю? Маргарита Урманчеева: Речь идет о санаторно-курортном лечении. В основном, конечно, санатории у нас не являются санаториями "Мать и дитя". У нас в Ленинградской области два санатория - это санаторий "Комарово" психоневрологического профиля и "Солнечное", где принимаются детки с родителями. А все остальные санатории принимают детей без родителей. Ну, конечно, дети-инвалиды не так часто попадают в эти санатории, в основном они для хронических больных деток. Потому что даже здорового ребенка, представьте, своего отдать на 21 день в санаторий - это же явно для него новые условия. А если это ребенок, который еще плохо социально адаптирован, как правило, это все дети-инвалиды, то, естественно, мамы просто боятся отдавать на санаторно-курортное лечение. Хотя, конечно, пользуются, безусловно. Но у нас есть оздоровительный отдых, слава Богу. У нас в Санкт-Петербурге, пожалуй, в одном из немногих регионов России организован отдых для детей. В том числе и Комитетом по молодежной политике, и Комитетом по труду и социальной защите из местного нашего бюджета оплачиваются путевки. В этом году 26 миллионов будет выделяться. И путевки приобретаются в том числе и в санатории в сопровождении родителей. И вот мы принимаем заявления до 31 марта у себя. Но сейчас санаторно-курортное... это пойдет через Фонд социального страхования. Сейчас люди еще как бы и не знают, что имеют возможность получить туда путевку на межсезонье. Виктор Резунков: Тоже большое количество бумаг надо оформлять? Маргарита Урманчеева: Думаю, что, безусловно, придется. Потому что Фонд социального страхования, отделения Фонда, они никогда не занимались этой работой в отношении льготных категорий. Провели мы вместе с ними совещание. Мы дали им нашу базу данных, чтобы они могли позвонить, пригласить. Но в межсезонье люди не очень-то хотят. Во-первых, детей с учебы срывать, они и так-то болеют, пропускают. Поэтому будет проблема с набором, наверное, детей. Но все-таки, конечно, надо воспользоваться. Тот, кто может воспользоваться, надо воспользоваться. Эти путевки есть. Надо обратиться в Отдел социальной защиты или в Фонд социального страхования за такой путевкой. Виктор Резунков: У нас звонок. Пожалуйста, вы в эфире. Слушатель: Здравствуйте. Дмитрий. Не согласен с предыдущим слушателем. Любое государство - социальное. И власть, как силу, надо уважать, иначе бороться с ней нельзя. А сетовать бесполезно. Наше государство попало в собственную ловушку. Преследуя законом сильных, они поддерживали слабых, количество которых росло. И в итоге подорвалось здоровье нации. А надо, наоборот, поддерживать сильных: в их пользе и справедливость – это еще древние знали. Протагор, который говорил, что «справедливость – это польза сильнейшего». А мы до сих пор все ерундой занимаемся. Спасибо. Виктор Резунков: А кого вы имеете в виду под словом «сильные»? Слушатель: Сильные – это те, кто может. Маргарита Урманчеева: Это богатые. Слушатель: Именно на них ставку государство должно делать. Виктор Резунков: Вы имеете в виду богатых? Слушатель: Всех, и богатых. А что, я разве против богатства?! Я против бесправия. А богатство должно быть обязательно. Оно имеет на это право, раз оно достигло богатства. Иначе это не богатство. Вы имеете в виду, например, если заниматься филантропией? Виктор Резунков: Нет. Я хотел бы все-таки уточнить, что вы имеете в виду. «Государство должно поддерживать сильных», вы сказали. И нам хочется понять, кого вы имеете в виду под словом «сильные». Сильных духовно, душевно, или сильных материально, или сильных, обладающих властью? Слушатель: Обладающих властью, да. Виктор Резунков: То есть саму себя, получается? Слушатель: Нет. Почему саму себя? Его надо поставить на место. Но это сделать может только сильный. Вот заметьте, толпа вышла на улицу, она же поставила на место власть. Вот вам и результат. Возьмите Украину. Всегда надо уметь поставить власть на место. Если вы будете постоянно сетовать - это бесполезно. Маргарита Урманчеева: То есть каждой мамочке по дубинке раздать. Что ж, неплохой совет. Виктор Резунков: Хорошо. Маргарина Алексеевна, вы постоянно проводите семинары, встречаетесь с родителями и с представителями общественных объединений родителей и детей-инвалидов. Скажем, после этого 122-го указа изменился моральный климат на ваших встречах? Маргарита Урманчеева: Безусловно. Вы знаете, мы как-то больше стали получать звонков, писем и контактов от отцов детей-инвалидов, что, в общем-то, неожиданно. Обычно мамочки как бы несут на себе всю тяжесть воспитания ребенка. А оказалось, что папы тоже не в стороне. И там где они есть в семьях, сейчас очень много они пишут и о проезде, который был для них очень важным моментом. Вот меня, например, потрясло одно письмо, где папа пишет, что летом государством предоставляется по линии оздоровительного отдыха их семье дача где-то в поселке на Карельском перешейке. И папа имел возможность, пользуясь бесплатным проездом на электричке, приезжать каждый вечер и привозить продукты, помочь маме купать ребенка – ребенок очень тяжелый. А теперь у него этой возможности не будет. Он, может быть, только раз в неделю сможет себе финансово позволить помочь семье. И это ужасно. Может быть, этот папа уйдет из семьи, и семья распадется. То есть из-за такой малости, как карточка за 600 рублей, может развалиться семья. И меня, например, это потрясло. То есть простые такие, житейские ситуации, они очень впечатляют. Виктор Резунков: Да, последствия совершенно еще неизвестны, на самом деле. Маргарита Алексеевна, скажите, пожалуйста, насколько богатые предприниматели, о которых мы сейчас говорили в беседе со слушателем, помогают филантропической своей деятельностью организациям детей и родителей детей-инвалидов? Маргарита Урманчеева: Вы знаете, встречаются, безусловно, организации или филантропы, которые помогают. Но в основном так принято, что такая помощь идет государственным детским домам, как-то это более видно, куда пошла эта помощь, чем какой-то отдельной семье. У нас все-таки нет культуры благотворительности, и закон о благотворительности отменен. То есть это не выгодно. Например, нашлась ювелирная фирма, которая готова была поддерживать Центр реабилитации. Но нет никакого закона для того, чтобы хотя бы облегчить им налоговые льготы. То есть это совершенно у нас не выгодно, и это не культивируется. Общественные организации в этом плане помощи не имеют практически со стороны богатых людей. Виктор Резунков: И такой вопрос. Я так понимаю, что сейчас проходит очень серьезная реформа в медицинских учреждениях. Мы говорили о медицине, о лекарствах. А вот эта реформа в медицинских учреждениях, в поликлиниках, она затрагивает непосредственно детей-инвалидов? Маргарита Урманчеева: Безусловно, затрагивает. Потому что дети-инвалиды являются также жителями нашего города. И еще не понятно, как врачи общей семейной практики будут действовать, из каких средств будет оплачена реабилитация – это тоже очень большой вопрос. Например, под вопросом содержание кабинетов реабилитации для младенцев. Непонятно тоже, кто будет... Фонд обязательного медицинского страхования за это не платит, а в бюджете денег нет. А система помощи детям первых лет жизни, она у нас, в общем, неплохо развита, и невозможно ее терять, потому что это во многом снижает детскую инвалидность – помощь в первые годы жизни. Виктор Резунков: Маргарита Алексеевна, мы говорили о бюрократических проволочках, о том, что очень сложно получать те или иные документы. Скажите, а существует некий проект, допустим, создания такой схемы, по которой родитель, который имеет удостоверение, что его ребенок является инвалидом, он просто приходит и получает сразу все нужные, допустим, рецепты, лекарства, путевку в санаторий и так далее? Вот у вас какая-то концепция, механизм вообще есть в проекте? Маргарита Урманчеева: Вы знаете, мне кажется, что это из разряда утопии. Потому что поскольку за все бесплатное... Слово «бесплатное» ведь ушло из закона. Есть «за счет средств такого-то бюджета». Есть указание. А кто платит за это «бесплатно»? И раз кто-то платит, значит, вступают все механизмы контроля, которые только мыслимы, за расходом бюджетных средств. Мы знаем, что самое страшное для любого чиновника – это нецелевое расходование бюджетных средств. Поэтому рассчитывать на то, что будет какая-то упрощенная система, рассчитывать на то, что это будет... Вот как мы с финнами говорим: «А как вы принимаете решения?». Они говорят: «Ну, исходя из «деревенского», здравого смысла». Вы представляете! У нас такого не будет никогда. Например, в своей семье (мой ребенок-инвалид уже вырос) мы для себя решили, что, например, вот этот социальный пакет, который представляется в виде натуральных льгот, если можно будет брать деньгами, мы, конечно, возьмем деньгами. Потому что биться как бы за получение этих льгот просто не представляется возможным. Но я знаю, что ситуация в моей семье и в другой семье, она совершенно разная. И люди сами для себя примут решение. Но то, что это тяжкий крест, тяжкий путь за получением вот этих льгот, он просто угнетает. И для того, чтобы понимать, как можно упростить этот механизм, надо очень хорошо понимать, каков механизм. Он сейчас еще только нарабатывается. Я думаю, что мы активно в диалоге с властью будем получать информацию, а они не скрывают информацию, и, может быть, какие-то предложения по облегчению этого пути мы будем обязательно давать. Виктор Резунков: А как вы считаете, вообще имеет смысл как-то реформировать этот вступивший в силу закон 122-ой? В том плане, что предоставлять возможность людям выбирать: льготы или деньги. Маргарита Урманчеева: Да, конечно, людям всегда надо давать право выбора. Вообще как бы сама по себе постановка вопроса, она достаточно прогрессивная. У людей должно быть право выбора. И если бы компенсация этих льгот была достаточной, то народ, наверное, был бы просто рад. Ведь есть же все равно определенная часть населения, для которой этот закон подошел. Они получили деньги, но никогда не пользовались льготами. Тенденция эта нормальная, только воплощение ее недостаточное. Просто сейчас еще так получилось, что оказалось, что мы очень бедны, оказалось, что у нас так много проблем. Вот эта ситуация обострила и все остальное, и агрессию породила. И даже если сейчас это все обратно загнать, то уже загнать не удастся. Уже как бы появилась часть людей... Вы видите, что изменились требования о повышении пенсий, то есть люди уже сейчас говорят даже не о тех льготах, а говорят о своей жизни. Виктор Резунков: Маргарита Алексеевна, вы говорили о диалоге с властью. Вас устраивает тот формат, те условия, та ситуация с диалогом с властью, который сейчас у вас идет? Маргарита Урманчеева: Вы знаете, что касается санкт-петербургской власти, то можно сказать, что у нас есть хороший, нормальный, конструктивный диалог. Мы работаем и с исполнительной властью, и с законодательной. И имеем возможность встретиться с губернатором. Вчера, например, просто, без всякой договоренности я могла встретиться с вице-губернатором Косткиной Людмилой Андреевной и задать вопросы, в частности, по проезду. И никто не отказывает сегодня во встречах, в разъяснениях, принимаются предложения. Мы знаем, что Комитет по труду... с Ржаненковым Александром Николаевичем просто в активном режиме каждодневно общаемся. Но не все, к сожалению, находится в ведении нашей, санкт-петербургской власти. Мы знаем, что наш губернатор, например, единственная из губернаторов регионов дала предложения по детям-инвалидам в Государственную Думу. Но ведь закон федеральный – все решается в Федерации. Поэтому как бы диалог с Москвой, он, конечно же, не такой активный, и нет такого диалога, безусловно. Виктор Резунков: То есть основная проблема – это федеральный центр? Маргарита Урманчеева: Да. Виктор Резунков: А у вас нет такого ощущения, что все-таки петербургские власти растеряны, и сейчас находятся в неком состоянии, скажем, неопределенности, достаточно напряжены теми акциями протеста, которые проходят? Маргарита Урманчеева: Да, безусловно, есть такое ощущение. И думаю, что не только у меня. Потому что они вынуждены принимать решения, которые не находятся в их компетенции, скажем так. И потом подтягивать федеральные решения до своих... И поэтому, безусловно, видно, что они все устали, видно, что они не имели выходных, по крайней мере после новогодних праздников. И они не скрываются ни от информации, ни от народа. Но, к сожалению, не все вопросы они в состоянии решить, безусловно. Виктор Резунков: Маргарита Алексеевна, последний вопрос, несколько необычный и, может быть, не по теме. Какие у вас планы на сегодняшний день? Чем собираетесь сегодня заниматься? Маргарита Урманчеева: Сегодня, вы знаете, у меня назначена встреча с председателем комиссии по законности Законодательного собрания Михайловым. И мы будем вместе с организацией «Возрождение» и с организацией «Невский ангел» решать вопросы по жизни общественных организаций, вообще по третьему сектору, то есть как бы пошире ставить вопрос - по гражданскому обществу. Вот такие на сегодня планы. Виктор Резунков: А какие проблемы, по вашему мнению, стоят сейчас больше всего перед общественными организациями? Маргарита Урманчеева: Дело в том, что несовершенство законодательства и вообще как бы непризнание третьего сектора, как реальной силы экономики... То есть у третьего сектора есть возможность, а, в общем-то, это должно быть подкреплено... многое упирается в законодательство. Нужно его менять. Виктор Резунков: Вы верите в возможность создания гражданского общества в России? Маргарита Урманчеева: Вы знаете, если бы я не верила, я бы уже, наверное, куда-нибудь... Ну, нет, никуда бы я не делась. Но, тем не менее, если не веришь, то и делать ничего не хочется. Верю, верю! Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
