Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[10-09-04]
Пикет у здания посольства США в МосквеПрограмму ведет Андрей Шароградский. В программе принимают участие корреспонденты Радио Свобода Максим Ярошевский и Кирилл Кобрин. Андрей Шароградский: Около 800 человек, преимущественно студентов, провели сегодня пикет у здания посольства США в Москве. Участники пикета требовали выдать России эмиссара, представителя Аслана Масхадова Ильяса Ахмадова. Максим Ярошевский: Студенты различных факультетов МГУ, а также представители мало кому известных политических партий выстроились напротив посольства США. В руках многие держали транспаранты: "Буш, отдай Ахмадова!", "Судить террористов - право России!", "Убитые дети Беслана на вашей совести!". Некоторые скандировали: "Позор! Позор!". Другие держали в руках свечи. Правда, немногие знали, кто, собственно, такой Ахмадов. Хотя, по словам самих участников, акция организована Студенческим союзом МГУ. Говорят студенты философского факультета. Студент: Здесь много факультетов МГУ - философский, политологии... Наши лозунги создавали мы сами. Студент: Инициатор - студенчество МГУ прежде всего. Мы сами по себе. Мы просто элементарно устали от сложившейся ситуации. Студент: Наш союз, наша организация участвует в этом. Максим Ярошевский: Ситуацию спасли представители партии "Национально-патриотические силы", которые постарались разъяснить, по какой причине столько народу выстроилось напротив посольства США. Говорит Виталий Тимашов. Виталия Тимашов: Мы - простое население - не верим американскому правительству. Нужно этих бандитов было бы пустить под следующими номерами: номер один - террорист нам известен, пусть террорист номер два будет Басаев, номер три - Масхадов и так далее. Но американцы не хотят это откровенно заявить. Значит, они против этого. Значит, они не с Россией. Значит, они не наши партнеры. Значит, они не наши союзники. И пора нам это понять: не будет у России союзника - Америки. У нее здесь есть только интересы. Мы или соответствуем этим интересам, или нет. А мы не хотим соответствовать этим интересам. Максим Ярошевский: О своем отношении к США собравшимся журналистам рассказал депутат Госдумы от КПРФ Валентин Романов. Валентин Романов: Почему приходят сюда москвичи? Почему по всей стране люди вынуждены, сжимая кулаки и вытирая слезы, задавать вопросы: какая сила ломает судьбу нашего народа? Что происходит со страной? У нас есть очень крупные вопросы к власти России, но мы стоим у посольства Соединенных Штатов - и я хотел бы задать несколько вопросов господину Бушу и его посольству. Максим Ярошевский: Студенческий пикет продолжится завтра, на том же месте и в то же время. Андрей Шароградский: Острая реакция России на то, как на Западе восприняли трагедию в Беслане, и, с другой стороны, попытки российского руководства связать этот теракт с некими могущественными антироссийскими западными силами ставит вопрос о перспективах внешней политики Москвы. Об этом мой коллега Кирилл Кобрин беседовал с главным редактором журнала "Россия в глобальной политике" Федором Лукьяновым. Кирилл Кобрин: Господин Лукьянов, заявления российских руководителей, намекающих, что за терактом с Беслане стоят некие загадочные мощные международные силы, которые хотят то ли расчленения России, то ли лишения ее статуса ядерной державы, - по-вашему, как могут реагировать западные страны на эти заявления, закрыть глаза, исходя из непростой ситуации, или дать ответ? Федор Лукьянов: Если речь идет о заявлении Путина, то оно очень неконкретное, поэтому поддается разнообразным толкованиям. Поэтому давать, собственно говоря, ответ не на что. Там же не указано конкретно, что это Запад, исламизм или еще кто-то. С другой стороны, в отношениях, конечно, сейчас могут произойти серьезные изменения, связанные не столько с этим заявлением, сколько вообще с различием в восприятии произошедшего. Российская сторона очень резко негативно, с обидой воспринимает реакцию западного общественного мнения и западной прессы, которая уделяет больше внимания не трагедии людей, как считают в Москве, и не зверствам террористов, а обсуждению, во-первых, причин этой трагедии, и во-вторых, того, как была организована операция по освобождению, и что это было - тоже не очень понятно. Поэтому та самая проблема ценностей, о которой все время говорят в отношениях, допустим, России с Европейским союзом на протяжении последних нескольких лет, - эта тема постоянно поднимается европейцами, что Россия, если она сделала, как неоднократно заявлено, европейский выбор, должна разделять европейские ценности. А вот сейчас у меня такое впечатление, что эта ситуация может быть перевернута наоборот. То есть российское руководство (и я, кстати, думаю, что это не спекулятивные, не конъюнктурные вещи, а вполне искренняя реакция, исходя из их понимания) возмущено тем, что ценности - человеческая жизнь, жизни детей - не вызывают у западных партнеров той же реакции, что и у России. И в особенности это касается выступления представителей Евросоюза сразу после теракта. И как мне кажется, вот это вот взаимное непонимание и различие в восприятии событий - это очень серьезный момент; он может увеличить то размежевание между Россией и Европой, прежде всего, которое мы наблюдаем уже последние полтора года, наверное. Кирилл Кобрин: Продолжая тему непонимания, не кажется ли вам, что это непонимание со стороны России, российского руководства основано на том, что российское руководство не различает общественное мнение европейских стран и позицию правительств? Федор Лукьянов: Российское руководство, конечно, различает это, но различает не в той степени, в какой, наверное, следовало бы. Действительно, общественное мнение значительно более радикально в оценках этих событий, и некоторые публикации действительно очень обидны и, на мой взгляд, несправедливы в отношении произошедшего. Что касается официальной позиции, то здесь мы наблюдаем, с одной стороны, дружное осуждение терроризма со стороны западных лидеров и выражение слов солидарности. Но Россия считает глубоко ошибочными и коварными, лицемерными продолжающиеся заявления того же представителя Госдепартамента США о необходимости контактов с умеренной частью сепаратистов, с Масхадовым. То есть, как мне представляется, для России после этих событий поставлен окончательный крест в моральном смысле на каком бы то ни было общении со всеми, кто ассоциируется с чеченским движением, с этими террористическими действиями; а для Запада этого не случилось, то есть в глазах Запада это очередное подтверждение правоты тех, кто требует политического решения. Вот здесь я не вижу никакого компромисса возможного, потому что восприятие полярно противоположное. Кирилл Кобрин: То есть вы думаете, что отношения России, например, с Великобританией, на территории которой находится Ахмед Закаев, и с Соединенными Штатами, где живет Ильяс Ахмадов, ухудшатся? Федор Лукьянов: Не факт, не обязательно они ухудшатся, но вряд ли они будут улучшаться. Во всяком случае, они могут трансформироваться в более советскую модель, когда существовало довольно обширное сотрудничество экономическое, но в идейном плане такого сближения, интеграции, естественно, тогда не было, и речи об этом быть не могло. Последние 10 лет все-таки, с момента подписания базового договора с Европейским союзом, мы как бы исходили из того, что Россия в идейном, в правовом смысле постепенно, очень медленно, трудно, но приближается к Европе, так сказать, не только экономически, но и гуманитарно. Вот сейчас, мне кажется, на этом процессе можно если не поставить крест, то, по крайней мере, жирную точку или многоточие. Что, правда, не исключает попыток налаживать более конструктивные отношения не с Евросоюзом как таковым, как организацией, а с отдельными странами. Мы видим, что, допустим, у президента Путина отношения личные с Шираком, со Шредером или с Блэром существенно лучше, чем отношения России и Евросоюза как международных субъектов. Кирилл Кобрин: Не является ли для России положительным сигналом как раз совместное заявление Владимира Путина и Герхарда Шредера о том, что теракт в Беслане - это "новое измерение угрозы международного терроризма"? Насколько я понимаю, западные лидеры вообще стараются избегать однозначной привязки проблемы Чечни, Северного Кавказа в целом к проблеме международного терроризма. Федор Лукьянов: Да, безусловно, это вот именно то заявление, которого в России ждут от всех западных лидеров. Шредер в этом смысле (я уж не знаю, искренне или из каких-то политических соображений) в гораздо большей степени разделяет подходы российского руководства. Он об этом говорил и сразу после теракта: дав понять неуместность в той ситуации разборов, кто в этом виноват и в чем вина российского руководства, он однозначно высказался против терроризма и в поддержку невинных жертв. Конечно, трудно ожидать, что такое заявление сделает руководство Евросоюза. Это, наверное, невозможно. Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
