Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.4.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[23-08-05]
Выборы в Камышовском районе Свердловской областиПрограмму ведет Евгения Назарец. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Олег Вахрушев. Гость студии - председатель Камышловского сельского Центра общественных инициатив Свердловской области Василий Мельниченко. Евгения Назарец: В одном из муниципалитетов Камышловского района Свердловской области грядут выборы главы. Выйдя из избиркома, выдвинувшийся на этот пост адвокат-правозащитник Владислав Шикаев попал в руки милиции, а затем в психиатрическую больницу. Он и его коллеги уверены, что это давление на общественника. Подробности у Олега Вахрушева. Олег Вахрушев: Полковник милиции Владислав Шикаев возглавил профсоюз работников УВД Камышловского района Свердловской области после своего увольнения. Занявшись не только профессиональными, но и правозащитными проблемами, бывший милиционер сразу же попал под пристальное внимание своих некогда коллег и сотрудников прокуратуры. Причиной тому стало количество жалоб и обращений на неправомерные действия и милиции, и прокуратуры, которые он написал. Именно поэтому руководство правоохранительных органов Камышлова завело на Шикаева уголовное дело. Так считает адвокат правозащитники Николай Осинцев. Николай Осинцев: Он не спускает им ни малейшей их выходки, ни малейшего выпада. Они действуют, он тут же на это реагирует жалобами. Дело в том, что большинство его обращений и жалоб удовлетворяется. А прокуратура это как раз преподносит как признак и отклонение в его психике. Исключительный цинизм, извращение такое. Даже в постановлениях о назначении экспертизы они пишут, что основанием является то, что он жалобы пишет. Это его право. Он просто пользуется своим конституционным правом. Они изворачивают это и преподносят как какую-то ненормальность. Олег Вахрушев: Сам Владислав Шикаев считает, что заведенное на него уголовное дело полностью сфабриковано и направлено, в частности, на то, чтобы он не мог участвовать в выборной кампании на пост главы одного из муниципальных образований Камышловского района. Владислав Шикаев: Мы считаем, что с самого начала данное уголовное дело было возбуждено незаконно, что здесь осуществлялась попытка свести счеты и оказать давление на меня, как на одного из руководителей общественной организации. Причем давление осуществлялось как руководством Камышловской милиции, так и Камышловской межрайонной прокуратурой, в лице самого прокурора, либо следователей. Дело было возбуждено по надуманным обстоятельствам. Олег Вахрушев: Руководители правоохранительных органов Камышлова для того, чтобы оградить себя от действий правозащитника, трижды, по словам адвоката Осинцева, убеждали камышловскую судью Шаламову вынести решение о психоневрологической экспертизе Шикаева. Дважды суд высшей инстанции отменял это решение. Несколько дней назад, после насильственного привоза в областную клинику, врачи отказали сотрудникам милиции в диспансеризации Шикаева, поскольку решением суда ответчиком было обжаловано и не вступило в действие. Евгения Назарец: Сегодня в екатеринбургской студии председатель Камышловского сельского Центра общественных инициатив в Свердловской области Василий Мельниченко. С Владиславом Шикаевым сотрудничал очень часто тот самый Центр, который вы возглавляете. Можете рассказать о каком-нибудь последнем совместном предприятии, деле, которое вы затеяли для того, чтобы добиться какой-либо справедливости? Василий Мельниченко: Владислав Шикаев пришел к нам работать в качестве правозащитника с достаточно высокой должности для сельских территорий. Шикаев работал заместителем начальника милиции. Поэтому нашему Центру это льстило, что такого высокого ранга офицер милиции в звании подполковника пришел в наш Центр и выразил желание сотрудничать в качестве достаточно высококвалифицированного юриста, тем более практика. Шикаев принимал участие как в выездах в дальние деревни, в другие районы в качестве юриста-консультанта. Одной из его серьезных работ было изучение системы реформы ЖКХ, которая коснулась практически всех жителей, проживающих в домах. Он достаточно успешно работал. Жители многих поселков и городов буквально завалили жалобами, исками на саму систему работы. Думаю, что это тоже стало тем, что Владислав Григорьевич стал неугодным местным властям. Евгения Назарец: Чем рискуют современные правозащитники? Такой вопрос мы сегодня задаем нашим слушателям. Вот адвокат Владислав Шикаев, о котором мы сегодня вынуждены говорить в третьем лице, потому что в студии присутствовать не мог (слава богу, он и не в психиатрической больнице), сам бывший милиционер и пишет жалобы на милиционеров. Согласитесь, с точки зрения работающих милиционеров это не вполне нормально. Если так можно выразиться, то милиционеров можно понять, что они считают его не вполне адекватным. Но все-таки почему так произошло? Как вы думаете, почему он, выйдя из этой системы, стал ей противостоять? Василий Мельниченко: Да, вы правы. Думаю, что и работники милиции, и работники прокуратуры в буквальном смысле взбесились, что выходец из их структуры вдруг стал их противником. Но я вам скажу, что это в характере самого Шикаева. Работая даже заместителем начальника милиции, я его знаю как очень принципиального офицера. Те разговоры о том, что милиция, ГАИ, прокуроры погрязли во взятках, в коррупции и тому подобное, о Шикаеве такого вообще нельзя было говорить ни во время работы, ни после того, как он вышел на пенсию. Это боевой офицер, имеющий очень много наград. Всегда был аккуратен, интеллигентен. Два высших образования. Он больше педагог, чем работник милиции. Евгения Назарец: Еще одна фраза из репортажа: «Убедили судью вынести решение». В Камышловском районе такое возможно, по вашему правозащитному опыту? Василий Мельниченко: Я бы сказал так, что еще в Библии написано: «Еще я видел под солнцем место суда, а там беззаконие. Вместо правды там неправда». Если бы только это было в Камышловском районе, возможно, Россия бы пережила такое. Увы, мы сталкиваемся и в других районах именно с таким положением. Да, пока что еще существует телефонное право, право давления властей. Судьи, невзирая на то, что и реформа идет, не соответствуют тем назначениям, которые они должны нести. Евгения Назарец: Может быть, это происходит, потому что в сельской местности все друг друга знают, так или иначе, приходятся родственниками, друзьями или знакомыми? Судья из этой системы не выпадает. Как вы думаете, связано ли это с таким положением вещей, с таким укладом, или это все-таки личные качества людей, которые попадают на эти посты? Василий Мельниченко: Все, что вы сказали это абсолютно так. Да, глубинка, провинция подвержена таким местническим чиновным связям значительно больше, чем в городах, но все же зависит от человеческих качеств – от порядочности, от совести, тем более на такой должности. Будем говорить, что должность судьи – это выше, чем врач. Евгения Назарец: И, тем не менее, при такой системе, при таком укладе и при таких достаточно жестких отношениях к правозащитникам, вы ухитряетесь работать и журналистом, издавать газету, которая освещает и сельскую правозащитную тематику. Как вам удается добывать для нее информацию, кто является источниками? Василий Мельниченко: Информация вокруг нас. Нашу газету 8-полосную мы издаем, к сожалению, только раз в месяц, а надо было бы больше. Очень много фактов, много информации, очень часто люди обращаются в наши общественные приемные в районах, что никаких страниц газеты не хватило бы описать беззакония, творимые в провинции. Евгения Назарец: А если конкретнее о какой-нибудь последней публикации? Василий Мельниченко: Последние наши публикации посвящены решениям областного суда, принятые по жалобам сельских жителей на областные законы о местном самоуправлении об установлении границ, в том числе это коснулось и поселка Ялань, в котором проживает Владислав Шикаев. Это закрытый военный поселок, который во всех материалах дела звучит, но по закону оказалось, что это сельское поселение. Двойной стандарт здесь также присутствует. Одни обвинители признают, что это закрытый поселок, а другие говорят, что это открытый. Если следовать областному закону, Шикаева никто не имел права ни останавливать, ни обыскивать, ни требовать каких-либо пропусков. Евгения Назарец: А на самом деле это происходит, потому что закрытый режим у этого города остается? Василий Мельниченко: Конечно. Этот поселок городского типа. На самом деле он закрыт, и он должен иметь тот статус, который ему положен. Евгения Назарец: На самом деле и жители больших городов, включая Екатеринбург, тоже очень часто высказывают претензии к властям, судебной власти в том числе, к силовым органам. В чем, на ваш взгляд, принципиальная разница между тем, как живут сельские жители, какие у них взаимоотношения с этими властями, и горожане? Василий Мельниченко: Во-первых, у нас говорят, что закон у нас – тайга, а прокурор – медведь. Примерно недалеко мы находимся от этого изречения людей. Хотелось бы, чтобы в городах так не было. Потому что, даже приезжая в город Екатеринбург, тут такая красота идет, стройки, много дорогих машин. Кажется, что уж здесь-то никаких нарушений нет. Здесь находится и полпред президента, и заместитель Генерального прокурора, и прокурор области и все правоохранительные структуры. По моему мнению, здесь вообще нельзя нарушать законы. Евгения Назарец: Почему же, я же говорю, что есть претензии. То есть это связано с удаленностью сельских территорий от тех центров, где сосредоточены основные принимающие решения структуры власти? Василий Мельниченко: Нет, конечно. Это связано с общей системой в самой России, и еще с тем, что население, граждане мирятся с таким положением дел. Поэтому и процветают взятки, коррупция. Большинство граждан не верят даже благим намерениям властей. Поэтому любые реформы, любые начинания в федеральных структурах, областных принимаются в штыки. Например, даже, когда хотят сделать площадку во дворе, и то бывает, что жители принимают в штыки, потому что просто не верят. Они боятся, что что-то такое настроят, что потом ухудшит их положение. Евгения Назарец: То есть сейчас плохо, но лучше ничего не трогайте. А как вам удается в этой обстановке развивать правозащитную деятельность довольно активную? Кого призываете себе в союзники? Василий Мельниченко: Мы призываем, конечно, граждан. Надо верить и надо убеждать, если мы намерены жить в нормальной демократической стране, в правовой стране. Надо вести просветительскую деятельность. Надо это неверие людей в право, в правду развевать. К сожалению, сегодня такой эффект этого как и 2000 лет назад – убеждения Иисуса Христа. Все 10 заповедей точно также остались неисполненными и не исполняются, как и сегодня убеждения правозащитников в том, что мы победим. Евгения Назарец: У нас есть телефонный звонок. Слушатель: Я вижу причину именно поведения власти по отношению к инициаторам – это нежелание поделиться теми финансовыми ресурсами, которые принадлежат каждому из нас. В частности, у нас есть стабилизационный фонд. Он безликий. Он ничто. А когда этот фонд будет иметь четко выраженное лицо, например, какая-то часть этого фонда принадлежит или мне, или вам, или еще кому-то, у нас будет некий документ, условно говоря, финансовый паспорт, а процент из этого фонда мы получаем в виде дивидендов. Евгения Назарец: Спасибо. Эта точка зрения понятна. Василий Мельниченко: Наш сельский центр работает уже пять лет. Мы охватывает довольно значительную территорию. Вообще-то, мы уже давно для себя определили, что может быть было бы лучше отказаться нам от этих нефтяных и газовых денег, чтобы нас никто не разорял. Никогда до нас не доходили деньги ни стабилизационного фонда, ни фондов развития. Они терялись во всех коридорах власти. Не эта причина. Причина идет все же в обустройстве государственной власти. Засилье и количество сотрудников правоохранительных органов, на которых как раз и тратятся огромные деньги, такого, что уже даже неприлично. Если мы возьмем небольшой район, то на 28 тысяч населения количество сотрудников за последние 10 лет увеличилось в 2,5 раза, количество прокуратуры – в 3-4 раза, количество судебных органов тоже увеличилось в несколько раз. Но, увы, качество работы, их профессионализм не просто оставляет желать лучшего, он просто кричит об их непрофессионализме, о нежелании работать и абсолютная безответственность. Вот если взять дело кооператива «Интерьер», которое 6 лет ведут наши правозащитные юристы, то только 6 постановлений Генеральной прокуратуры есть о том, что следственные органы Свердловской области вообще не вели следствие. За это никто не понес никакого наказания. Евгения Назарец: Этот кооператив разорен был? Василий Мельниченко: Да, 6 лет назад сожгли производство кооператива. Таких разорений на территории области десятки тысяч. Как раз из тех десятков тысяч только единицы стали достоянием гласности. Я не говорю, что это победа, но хотя бы стало достоянием гласности. Евгения Назарец: Сельский правозащитный центр, который вы возглавляете, все-таки на первое место не ставит разбирательство с властями по поводу законности использования бюджетных средств? Это не есть ваш приоритет? Василий Мельниченко: Конечно, нет. Евгения Назарец: Можно ли сейчас говорить о том, что существует сельское предпринимательство? Василий Мельниченко: Это больше имитация предпринимательства. Не бывает такого предпринимательства, как у нас. Если даже взять Камышловский район, то успешные предприятия сельскохозяйственные (если их можно назвать успешными при тех зарплатах, которые есть на самом деле), то это те, которые какое-то место имеют при властных структурах, которые имеют связи. Вторые предприниматели – это владельцы магазинов, собственники магазинов. Одна торговля. Никакой добавочной продукции нет, есть только добавочная стоимость. Из тех самых пенсий, дотаций, минимальных зарплат формируется все это предпринимательство – купил, привез, перепродал. Хорошо, конечно, что это есть. Но, увы, какого-то бюджетного развития нет. Не может быть в дотационных районах бюджета развития. Он просто не может существовать физически. Евгения Назарец: Некоторое время назад вы произнесли, что очень сложно людей убедить в том, что правозащитная деятельность это то, чем стоит заниматься, то к чему стоит относиться всерьез. Но ведь лучшее убеждение, это пример какой-либо победы, если не победы, то хотя бы успеха. Есть ли таковые успехи на счету сельского Центра общественных инициатив? Василий Мельниченко: Да, есть. Возможно, это как в игре, когда неожиданно вратарь пропускает мяч, так и правоохранительные органы пропускают некоторые наши успехи, если это можно так назвать, некоторые достижения. Наши юристы добились подачи тысяч исков по детским пособиям. Мы заставили государство платить. Это было так неожиданно для государства, что потом буквально в считанные месяца были приняты решения о начале выплаты без всяких судов. Но, я думаю, что даже такие иски они были выгодны государству. Поэтому они пошли на это, а для нас это успех, достижение. Кардинальных каких-либо побед и изменений в деле построения правового государства, увы, ни правозащитники, ни граждане в целом не добились на сегодняшний день. Евгения Назарец: Хотелось бы еще вернуться к поводу для нашей сегодняшней встречи, к той неприятной истории, которая произошла с юристом Владиславом Шикаевым. Он сам из милиции, милиция же его доставляла в психиатрическую больницу, силком арестовывала, применяла силу. Каким образом после этого развиваются отношения между ближайшими соседями, между бывшими коллегами? Мне кажется, что это должно быть вдвойне ужасно. Василий Мельниченко: Да, на самом деле это вдвойне ужасно. Я думаю, что многим сотрудникам милиции, невзирая на то, что они произвели незаконное задержание, по сути дела, это сопряжено с преступлением, но многие испытывают угрызения совести. Евгения Назарец: Неудобно каждый день смотреть ему в глаза. Василий Мельниченко: Конечно, это неудобно, но я не могу понять самого поступка, потому что я был свидетелем этого задержания. Я спрашивал их, зачем они это делают. Ведь никакого приказа, распоряжения нет. Они были очень удивлены, что он сопротивляется. Типа, что ты наш бывший сотрудник, поехали и все. Я им объяснял, что это все равно, что взять петлю и повеситься сам. На второй день я имел разговор с исполняющим обязанности начальника имел разговор. Он меня пригласил в кабинет. Все хорошо закончилось, его не приняли. Конечно, вы сейчас напишете, что мы такие и сякие. На самом деле, я считаю, неприемлемым такие поступки милиции. Что они могут творить с простыми гражданами, если с подполковником, боевым офицером, награжденным орденами, медалями, так могут поступить. Евгения Назарец: Правоохранительные органы очень часто принимают участие в качестве оппонентов в тех делах, которыми занимается сельский правозащитный центр. Кто кроме сотрудников прокуратуры, милиции порождает большое количество оснований для претензий со стороны правозащитников на селе? Василий Мельниченко: Это административные органы, муниципальные органы, у которой много нарушений в отношении самих граждан – отъем собственности без решения суда, это сделки с недвижимостью. Реформа органов местного самоуправления, построение новой власти низовой была задумана центром, чтобы ближе власть привести к гражданам, чтобы дать им возможность контролировать действия этой власти. Поэтому и такое сопротивление мы получили. Ведь это же собственность! Евгения Назарец: У нас телефонный звонок. Вы в эфире. Слушатель: Владислав из Екатеринбурга. Ведь кроме юридических способов борьбы, которые отражаются на репутации в чиновной среде тех, кто борется с произволом чиновным, есть другой способ квалификационный. Если, например, токарь будет запарывать детали и так далее, его же выгонят. И те правоохранители, которые безобразничают, они ведь заканчивали какие-то учреждения научные. Может быть квалификационную оценку получать каким-то образом от этих институтов, где получил диплом этот господин. Василий Мельниченко: Да, это было бы прекрасно, если бы проходили какую-то серьезную аттестацию. Наверное, у самих министерств, ведомств это есть. Мы знаем, что им присваивают звания, им присваивают очередные степени чиновникам. Видимость, имитация этого есть. Но на самом деле вот эта самая безответственность, все общие покрытия и коррупционная связка – это и есть та самая оценка квалификации профессионализма деятельности правоохранительных органов. Если бы на это кто-то обращал внимания из тех, от кого зависит наличие нарушителей в правоохранительных органах. Надежда пока на молодежь, на дух свободы, на чувство равенства, на желании жить достойно, которая, возможно, будет. Евгения Назарец: Достаточно молодежи в селе? Василий Мельниченко: Уезжает молодежь. Город дает работу, квалификацию. Это тоже будет влиять на будущее развитие нашей страны. Евгения Назарец: У нас есть еще телефонный звонок. Слушатель: Алексей с берегов Невы. Через тернии к звездам для настоящих правозащитников. Те, кто преследует этих правозащитников, сами роют себе помойную яму, в которой они будут искупаны. Они по тупости этого не понимают, что они для себя делают. Евгения Назарец: Мне бы хотелось обратиться к мнению того радиослушателя, который совершенно справедливо сказал, что в своей борьбе пользуетесь юридическими методами – иски, оспаривание правомерности каких-то решений. Какие еще методы вы находите приемлемыми и результативными для решения этих проблем, которые вам приходится решать? Василий Мельниченко: Кроме того, что надо и самим участвовать и подавать жалобы и иски. Хотя мое личное мнение, что это очень мало эффективно. Мы используем еще и такие акции – митинги протеста и пикеты. Евгения Назарец: Для этого нужно выехать в Екатеринбург? Василий Мельниченко: Конечно. Для этого выезжают жители сел, деревень, где были серьезные проступки правоохранительных органов в отношении граждан. Люди выезжали, заявляли протест. Требовали отставки прокуроров, милиционеров. Были и сдвиги. Принимали нас на высоком уровне руководители, обещали, даже запомнилось, как Эдуард Россель целовал руку нашему председателю совета Наталье Силаевой. Неравнодушные люди будут всегда так делать – не мириться с несправедливостью. Так было на протяжении тысячелетий. Евгения Назарец: У нас есть еще один телефонный звонок. Слушатель: Хочу пожелать вам всяческого здоровья и благополучия. Я из Подмосковья. Скажите, вы ведь рискуете жизнью, защищая и имущественные, земельные права сельских жителей? Василий Мельниченко: Да. Защищаем имущественные и земельные права. Евгения Назарец: В нынешнее время это очень опасно, подчеркивает радиослушатель, потому что интерес к земле возрастает. Василий Мельниченко: Да, интерес к земле возрос. Мы столкнулись с этим, когда массово забирают землю у граждан. Если мы видим по центральному телевидению в основном подмосковные бои, где земля очень дорогая, я хочу всех заверить, что точно такие же действия происходят даже в глубинках. Где тысячами гектаров изымают землю у граждан, зачастую их даже не предупреждая и ничего не говоря. Главы администраций пишут постановления, забирают эту землю, все это в сундуки прячется, а люди не знают годами, что у них уже никакой земли нет. Евгения Назарец: У нас еще есть телефонный звонок. Слушатель: Виктор Петрович из Санкт-Петербурга. Большое вам спасибо за ваши хлопоты, за вашу работу. Я считаю, что работа правоохранительных органов связана с тем, что, поскольку маленькие населенные пункты, там, видимо, полностью идет кумовство - нет работы, устраивают друг друга. Правильно сказал один человек, что надо сделать тарификацию или сдавать экзамены и перетряхивать это дело. Еще хочу сказать. Вы обратили внимание, что у них в каждом отделении висят портреты Дзержинского. Они называют себя чекистами. До сего времени люди не прониклись пониманием того, что это отрицательный дух всего этого. Он держится до сей поры. Евгения Назарец: Про кумовство мы говорили в начале нашей беседы, что это играет большую роль. А то, что Россия большая и неоднородная, это тоже ясно. Василий Мельниченко: Семейственность она продолжается. Если взять 15 лет назад таблички на дверях руководителей, фамилии не изменились, только возраст меняется. Евгения Назарец: Или отчество. Василий Мельниченко: Да, отчество меняется, потому что на место родителей приходят дети. Это все продолжается. Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
