Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.4.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[24-12-04]
Многолетний раскол среди петербургских писателейПрограмму ведет Ольга Писпанен. В программе принимают участие члены Союза писателей Санкт-Петербурга - Андрей Арьев и Михаил Яснов. Ольга Писпанен: Петербургские писатели, "расколовшиеся" в начале 90-х годов на несколько разных союзов, могут объединиться под эгидой власти. Возможным объединением довольны далеко не все. Рассказывает корреспондент радио Свобода Татьяна Вольтская. Татьяна Вольтская: Раскол среди петербургских писателей произошел в начале 90-х, памятных бурными спорами «новых славянофилов» и «западников», возникновением черносотенного общества "Память" с одной стороны, и всплеском либеральных мечтаний - с другой. Многие помнят, как со стороны так называемого патриотического крыла в адрес крыла либерального неслись проклятья и оскорбительные определения тех писателей, как писателей не русских, но русскоязычных. Вспоминает писательница Мария Рольникайте. Мария Рольникайте: Было одно собрание очень бурное - и потом пошло. Первым выступил Воронин, что у нас много не русских писателей, а русскоязычных. И вот пошла чисто шовинистическая, националистическая тенденция. Выступил один писатель - он тяжело болен, я фамилию его не хочу называть, - и сказал, что если есть писатели, которые считают, что членов Союза определенной национальности в правлении слишком много, те должны уйти. Я вскочила и сказала, что с тех пор, как меня освободили из фашистского концлагеря, я этого слушать не желаю. И я ушла. Татьяна Вольтская: "Почвенники" объединились в Союз писателей России, а их противники - в Союз писателей Петербурга, в котором в свое время состояли Дмитрий Лихачев, Александр Володин и Виктор Конецкий. Дом писателей имени Маяковского давно сгорел. Все писатели давно бездомные. Социальная поддержка Литфонда символическая. И вот теперь городская администрация недвусмысленно дала понять, что помогать нищим и "расколотым" писателям она не будет, а если они договорятся, будет и помощь, и общий дом на Моховой улице. Председатель Союза писателей Петербурга Валерий Попов не видит в этом ничего дурного. Валерий Попов: Союз писателей Петербурга многие годы отдавал полностью городское поле Союзу писателей России. Попытка разделить городское пространство, поле власти принимается с какой-то паникой. Мы как те партизаны, которые так умны, что ни разу не вступили ни в какой бой. Татьяна Вольтская: Однако на первом же собрании, где шла речь об Ассоциации, послышались антисемитские выкрики. И очень много писателей воспринимают грядущее слияние с патриотическим крылом как усиление все той же вертикали власти, усиления контроля государства, и, по вполне понятным причинам, не желают, чтобы их имена стояли рядом с именами тех, кто, например, посмел назвать Иосифа Бродского "русскоязычным поэтом". Ольга Писпанен: Сегодня у нас в студии члены Союза писателей Санкт-Петербурга Андрей Арьев и Михаил Яснов. Вчера прошло расширенное заседание. Михаил Давыдович, расскажите, пожалуйста, до чего-то договорились?
Михаил Яснов: Во-первых, вчера прошло расширенное заседание правления Совета Союза писателей нашего. Договорились до того же, до чего договорились и раньше. Просто, к великому сожалению, то, что делается в нашем Совете, далеко не всегда становится известным, так сказать, общей писательской нашей массе. Все-таки народу много - у нас почти 400 членов Союза писателей. И, естественно, каждый - личность, и каждый хочет знать то, что он должен знать. Ольга Писпанен: А это не становится известным потому, что это не хотят узнать? Просто не интересуются? Либо у вас нет возможностей это доносить? Михаил Яснов: Просто нет возможностей. И надо действительно... к сожалению, вот так быстро идет жизнь, что надо очень часто собирать общие собрания, что действительно очень трудно. И тут надо разрабатывать какую-то новую, мобильную систему информации. Но, возвращаясь к вашему вопросу, могу сказать, что мы еще на предыдущем Совете... Честно говоря, я, скрепя сердце, как и многие мои друзья и коллеги, согласился с идеей ассоциации с этим нашим вторым Союзом писателей России. Я только хочу сразу же сказать и отмести какие-либо возможные подозрения. Никакого объединения со вторым Союзом писателей... простите, с Союзом писателей России не подразумевалось и, честно говоря, быть не может. И вчерашнее наше собрание это только подтвердило. Шел разговор о создании Ассоциации двух писательских союзов только на финансовой основе - не более того. Вот Андрей Арьев, как говорится, не даст соврать. Андрей Арьев: Да, действительно, речь идет о том, чтобы два Союза имели возможность получать деньги от власти. Действительно, власть сейчас начинает заботиться о культуре. В Москве был огромный конгресс... Ольга Писпанен: Достаточно скандальный. Андрей Арьев: ... достаточно скандальный, как и должно быть. Вы знаете, мы настолько отвыкли от диалога, что всякая встреча превращается в скандал. Но, тем не менее, если мы остаемся быть приверженными принципам свободы, то мы должны понимать, что свобода только в диалоге и проявляется. Ольга Писпанен: Андрей Юрьевич, а почему власть решила объединить Союз... То есть понятно, что это как бы коммерческие вопросы - легче и руководить, и помогать одним органом... Андрей Арьев: Вы знаете, я не думаю, что речь идет о каких-то коммерческих проблемах со стороны власти. Ольга Писпанен: А о чем тогда? Андрей Арьев: Дело в том, что сейчас как раз 70 лет со дня создания Союза писателей СССР в 1934 году. И тогда разрозненные группы были объединены под единой властью - под властью Кремля, под властью большевистской идеологии. Сейчас тоже хотят создать единую вертикаль власти. И это абсолютно естественно со стороны власти. Потому что власть всегда хочет управлять. И, естественно, управлять проще и яснее, если все находятся на этом стержне. Но, тем не менее, все-таки сейчас совершенно другая ситуация. Никто никого не обязывает исповедовать ту или иную идеологию. Да и вообще, я думаю, что вторая часть бывшего общего Ленинградского Союза писателей откололась от первой в меньшинстве именно по идеологическим соображениям. А идеологические соображения - не главное в писательской работе. Или каждый писатель своей собственной идеологией обладает, или же, если он исповедует какую-то идеологию, он тем самым становится слабым писателем. Что, собственно, и доказывает нам опыт существования параллельной организации, где очень много хороших людей, моих личных добрых знакомых. Но тогда, когда они собираются вместе и начинают вырабатывать идеологию и жить по законам идеологии, то получает вот то, о чем только что мы говорили - возбужденная толпа начинает кричать что-нибудь про очередной жидомасонский заговор. Ольга Писпанен: Объясните мне тогда одну простую вещь, действительно очень простую. Если каждый писатель имеет свою идеологию, в принципе, сейчас никого палками специально не загонишь ни в один из Союзов. Зачем тогда объединяться в какой-либо Союз? Андрей Арьев: Дело в том, что речь не идет об объединении. Я думаю, что и со стороны того Союза речь не идет об объединении, как пишут, к сожалению, уважаемые газеты, но о петербургской его части вечно какие-то странные бывают заявления. Вот, например, в газете «Известия», всеми уважаемой газете, появилась статья «Петербургские писатели объединились под властью». Ни под какой властью не объединились. Речь идет о том, что действительно в любой цивилизованной стране государство заботится о культуре. В данном случае действительно, видимо, удобнее и легче заботиться о писательской организации, общаясь с каким-то одним представительным органом. И вот от каждого Союза писателей выбрано по три человека, которые вот эту функцию общехозяйственную, я бы сказал так, и будут нести. И с ними будет разговаривать и губернатор, и другие представители власти. Действительно, хотят, может быть, даже не только спокойствия себе, но, может быть, и какого-то добра всей нашей культуре. Потому что вот предлагают целый дом – наш дом сгорел, - и предлагают дом на Моховой, где, естественно, хотят видеть оба Союза вместе. Вот тут уже некоторые проблемы. Михаил Яснов: Это наши беды общие и бесконечные. Действительно, после того, как сгорел наш Дом писателя, мы все себя чувствовали очень долгие годы крайне неприютно. Привыкли к дому, привыкли к своему залу, привыкли к замечательным нашим помещениям, в которых собирались секции, и так далее. Привыкли, в конце концов, к ресторану, что тоже немаловажно для писателя. Как только мы всего этого лишились, конечно, многие почувствовали себя бездомно, и Союз стал немножечко расползаться. Но, с другой стороны, считайте, может быть, что это мое частное, личное убеждение, я за эти 10 лет, прошедшие после того, как мы потеряли дом, почувствовал себя и в связи с этим... не только в связи с этим, конечно, но и в связи с этим гораздо более раскрепощенно, ну, как некая функциональная и писательская единица, если хотите. Я перестал видеть негодяев – для меня это чрезвычайно важно. И вот сейчас я думаю, что, наконец-то, исполняется наша мечта, и вроде бы... Ольга Писпанен: «Мы все разойдемся по кухням, тихо сядем там и будем...». Михаил Яснов: Да-да. И вот вроде должен быть какой-то наш общий дом. И я, честно говоря, с легким ужасом думаю о том, что я опять начну с ними встречаться, опять начну встречаться под одной крышей с теми же людьми. Ольга Писпанен: Михаил Давыдович, скажите, пожалуйста, что сегодня дает членство в Союзе писателей? Я понимаю, что раньше там были Комарово, гранты, выплаты, пенсии, привилегии писательские. Сегодня-то это что? Михаил Яснов: Ну, сегодня, если вы, молодой член Союза писателей, вдруг случайно умрете, вам дадут копеечку на похороны – вот и все. Ольга Писпанен: Прекрасно! Михаил Яснов: Да. Ольга Писпанен: То есть ради этого стоит биться? Михаил Яснов: Нет, не ради этого. Это, уж простите, мой некий иронический комментарий по этому поводу. На самом деле, слава богу, и раньше, и теперь существовал некий престиж члена Союза писателей. Существовал, и существует, иначе бы не работала наша приемная комиссия, которая все-таки собирается два раза в год и рассматривает достаточно большое количество заявлений от молодых, как правило, писателей, которые хотят стать членами именно нашего Петербургского Союза писателей, Союза писателей Санкт-Петербурга. Так что престиж писательской работы, в общем, несмотря на то, что, так сказать, претерпел, конечно, какие-то изменения, тем не менее, с моей точки зрения, остается весьма существенным фактором, чтобы все-таки стать членом Союза писателей, причем, мне так кажется, в основном нашей организации. Ольга Писпанен: Простите, ради бога, а вот насчет престижа писательской организации. За времена Советского Союза, когда достаточно многие писатели были в этом Союзе, и творились не самые приятные, не самые красивые вещи... О каком престиже вы сегодня говорите? Андрей Арьев: Вы знаете, речь всегда идет о том, кто остается в памяти, кто остается в культуре. Какое бы полчище ни было негодяев в старом Союзе писателей, а их там было 10 тысяч, я не хочу сказать, что они все были негодяями, но они были или бездарными, или действительно служили просто... Ольга Писпанен: Нет, бездарные – это не самое страшное. Андрей Арьев: Нет, тоже очень страшно. Потому что бездарность составляет массу, которая выносит решения. А все-таки мы помним о той литературе, об Ахматовой, которая была членом Союза, Зощенко, в общем, о тех вершинах, которые все-таки остались, и не вступившими в Союз писателей СССР, который (это ясно уже всем было) находился под диктатом Компартии и просто Кремля, практически мы не знаем. Есть какие-то редкие люди, которые всю жизнь, что называется, писали в стол. Но когда человек становился более или менее известным, он, так или иначе, начинал приближаться к этому Союзу, потому что тогда Союз реально обозначал некоторые блага и возможность выжить. Когда Зощенко исключили из Союза писателей, он практически помирал с голоду – продал квартиру, и ему просто близкие друзья помогали. Ольга Писпанен: Но сегодня-то уже ситуация изменилась. Союз писателей не дает возможность умереть с голоду, в принципе. Можно жить и по-другому. Можно издавать книги, не будучи членом Союза писателей, можно выступать, можно ездить за границу и так далее. Андрей Арьев: Конечно, можно издавать книги. Но для того, чтобы, скажем, тебя знали, нужно, чтобы ты действительно состоял в какой-то организации писательской. Ведь сейчас рынок страшно разделился. Действительно, есть огромное количество людей, издающих книги, они не имеют отношения к литературе. И видите ли, в этом действительно огромная трагедия. Потому что раньше ведь довольно просто было жить писателям, потому что с каждого издания отчислялись деньги для Литфонда, и можно было содержать и дома отдыха, можно было платить какие-то деньги и так далее. Сейчас никто не обязан, никакое издательство не обязано отчислять деньги ни в Литфонд, ни в Союз писателей, просто потому, что им это не нужно. Они прикормили для себя нескольких авторов, и так далее. Ольга Писпанен: Кстати, насчет Литфонда. Можно же и не быть членом Союза писателей, но быть членом Литфонда, и точно так же получать какую-то помощь. Михаил Яснов: Это в том случае, если вы сначала, став членом Союза писателей, по какой-то причине из него вышли, и остались членом Литфонда. Андрей Арьев: Как Пастернак в свое время. Михаил Яснов: Да, как Пастернак, который как бы не вышел самостоятельно, скажем. И вот в этом случае, да. А вот просто вступить в Литфонд, не став членом Союза писателей, невозможно по уставу. Ольга Писпанен: Скажите, вот сегодня молодой писатель, очень талантливый, который не хочет вступать ни в какие союзы, ни с кем объединяться, не сидеть ни на каких заседаниях, не выносить каких-то решений, но он талантлив. Он нашел своего издателя, он пошел и издался многотысячным тиражом, стал звездой, бестселлером и так далее. Андрей Арьев: Да. К сожалению, только нет таких примеров, а вообще-то... Михаил Яснов: Примеры, да, дайте примеры! Ольга Писпанен: Нет, но в принципе-то это возможно? И я уверена, что, скорее всего, это и есть, просто мы не можем сейчас оперировать этими именами. Андрей Арьев: В принципе, все очень просто. Вот напротив дома на Моховой, где предполагается общий Союз писателей, находится журнал «Звезда», который печатает как членов Союза писателей Петербурга, в меньше степени членов Союза писателей России, и членов писателей других организаций, и вообще не членов Союза писателей. К нам приходят люди, молодые, как правило, нам нравятся их произведения – мы их печатаем. Но дело в том, что сейчас на гонорары литературные прожить практически нельзя. И вообще безо всякой поддержки оказаться очень трудно. И поэтому часто приходят молодые и талантливые люди, мы их печатаем раз-два, они понимают, что это не жизнь, и они просто уходят из литературы, и занимаются какими-то другими делами. Ольга Писпанен: Но есть сеть, кстати. В сети молодые, талантливые литераторы получают деньги. Андрей Арьев: Да, для удовлетворения своих честолюбивых потребностей, чтобы хоть где-то тебя знали, да? Ольга Писпанен: Нет, не для честолюбивых потребностей. Я знаю, что молодые литераторы, которые умеют писать, они получают достаточно хорошие деньги, публикуясь в сети. Михаил Яснов: Есть-есть. Андрей Арьев: Так и замечательно! Михаил Яснов: Да, совершенно верно. Слава богу, что появилась такая возможность. Если бы такая возможность была, вот когда мы с Андреем начинали как бы свои писательские дела, тогда, конечно... Андрей Арьев: Неизвестно, куда бы нас завела жизнь. Михаил Яснов: Да, по-другому бы пошла, естественно. Так что молодым ребятам сегодня в этом смысле можно только позавидовать. И дай бог, чтобы все так и шло дальше. Ольга Писпанен: То есть я как раз к тому и подвожу, что, в принципе, можно и не вступать. Михаил Яснов: Ольга, конечно, можно. Ольга Писпанен: И не умереть с голоду? Михаил Яснов: И не умереть с голоду тоже можно. И, в общем, даже, честно говоря, в принципе, если человек работоспособен, он может даже прожить на писательские гонорары, если будет заниматься параллельно несколькими, ну, жанровыми какими-то... Ольга Писпанен: Ну, опять же есть журналистика. Михаил Яснов: Плюс журналистика, плюс еще что-то – в принципе, ну, можно. Помимо, собственно, непосредственного выживания, дело, конечно, еще и в том, что если ты все-таки член какой-то профессиональной группы, какого-то профессионального цеха, ты волей-неволей чувствуешь плечо товарища. Это очень важно. В писательских делах ведь что важно: с одной стороны, быть самим собой и работать за своим писательским столом; с другой стороны, все время чувствовать, что происходит вокруг тебя. И вот в этом смысле писательское сообщество, особенно если это сообщество, ну, по большей части каких-то соратников, содумником, сопечальников, не знаю, как из назвать, вот в этом смысле если мы будем стараться сделать наш Союза писателей Петербурга вот таким, а собственно, мы и стараемся, чтобы он таким был, то в этом есть свой резон, есть резон общего цеха. Ольга Писпанен: Вот об этом мне очень хочется поговорить. Но у нас есть звонок от слушателя. Здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Аргументирую вопрос. Пионеры «оттепели» социализма закономерно внушали народу преимущества рыночной экономики, отменяя социальные завоевания. А служители культуры, в том числе и писатели, были активными проводниками такого курса. Надеюсь, что рыночная экономика откроет им дорогу в рай. Вопрос. Не считаете ли вы, что глобализаторы мира программно раскалывают общество, в том числе и писателей, водя за нос народы для проведения корыстных интересов капиталистов в мире? И пока писатели заняты перетягиванием канала, в итоге окажутся в числе бомжей, если не поймут, что надо объединяться всем людям для защиты интересов трудящихся. Лидия Ивановна из Москвы. Андрей Арьев: Вы знаете, во-первых, писатели не являлись никакими проводниками рыночной или какой-нибудь другой идеологии. Я повторяю, что писатели – это люди, которые руководствуются внутренними представлениями о ценностях жизни, руководствуются своей совестью. И на самом деле, писатели не собираются быть какой-то глобальной надзорной системой ни над миром, ни над нашей страной. Писатели организуются, вместе создают некоторые группы, благодаря которым есть возможность появиться, может быть, потом какому-то гению. Никаких гениев в одиночку не вырастает. Всегда должна быть какая-то профессиональная среда. Ну, были в том же Ленинграде группы писателей, скажем, у Анны Андреевны Ахматовой четыре поэта, один из них стал Нобелевским лауреатом. Были бы они все порознь, ничего из них бы такого значительного, может быть, не получилось бы. Ольга Писпанен: Ну, мы этого не знаем, кстати, получилось бы или нет. Андрей Арьев: Нет, мы это знаем, потому что такова практика. Даже самые великие в мире писатели, как Гете или кто-нибудь еще, все сначала были организованы в какое-то содружество. Вот эти содружества необходимы. Так что говорить о том, что писатели виноваты в том, что существует в стране, это неправильно. Ольга Писпанен: У нас есть еще звонок. Здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Наталья Эдуардовна вас беспокоит из Москвы. Я хотела бы вот какой вопрос задать. Действительно, для того, чтобы собрать всех вместе, вот для того, чтобы, допустим, Смирнов побил «Апрель», его одного было недостаточно, надо было собрать содружество чужих детей, и превратить их, ну, в беспамятство какое-то. И, собственно, это беспамятство и навязали либеральные писатели из «Апреля», которых вот я лично по редакциям звонила и предупреждала, что будет... вот точно так же, как Лидия Ивановна сейчас предупреждает насчет рынка, я предупреждала, что если детей будет выдергивать из дому, то писателям вложат. Это, конечно, не страшно. Страшно, что они вложат всем остальным, и их собственная жизнь будет сломана. Так вот, теперь еще и писателей ведь тоже надо собрать вместе для того, чтобы побить их как «Апрель». Вы понимаете? Здесь же дело даже не в рынке. Здесь дело именно в проводнике социальных вот этих самых преимуществ, которые тоже являются вариантом рынка всего лишь, а рынок, наоборот, вариантом вот этих социальных преимуществ. Михаил Яснов: Вы поняли что-нибудь? Я, признаться, не очень понял эту реплику. Я так понимаю, что это реплика, а не вопрос. И меня очень смущает все время появление вот этого термина «рынок, рынок». Ольга Писпанен: И «проводник» еще. Михаил Яснов: Да. А что рынок? Ольга Писпанен: По поводу проводника, кстати... Понятно. Еще не так давно существовали несколько имен (не будем сейчас их говорить), к словам которых прислушивались все, в том числе и власти. Сегодняшний, современный писатель может вот так выйти на площадь, сказать – и его услышат? Сказать: «Ай-ай-ай, это нехорошо. Что же вы делаете?». Андрей Арьев: Я думаю, что, слава богу, не может. Но на самом деле есть, конечно, авторитетные люди, к которым прислушиваются все те, кто могут, и те, кто хотят слышать. Потому что даже судя по этим звонкам, ведь люди не хотят слушать, они хотят сказать что-то такое как раз глобальное. Ольга Писпанен: Они хотят выговориться. Андрей Арьев: Но, на самом деле, да, есть авторитетные люди до сих пор. И в этом нет ничего плохого. Михаил Яснов: Я хочу только добавить, что просто мы сейчас живем несколько в иных условиях. При советской власти была централизация культуры, и были как бы централизованные... Мы очень хорошо помним. Вот появляется какая-то, скажем, интересная повесть или интересный роман того или иного писателя – это произведение читают все, его все знают. Сейчас, появись что-то даже сверх интересное, далеко не все прочтут, далеко не все сразу узнают, потому что прошла децентрализация культуры – и слава богу. Я думаю, что постепенно... мы фактически ведь не так много времени живем, ну, в ином, скажем, мире по сравнению с тем, в котором мы начинали жить. В ином мире живем, и надо, чтобы прошло какое-то определенное время, чтобы писательская судьба, писательский опыт, а главное, писательское мнение заняло бы свою определенную, четко выверенную нишу в этом обществе. Поживем – увидим. Ольга Писпанен: Мне хотелось бы немного назад вернуться, когда вы рассказывали о том, как хорошо, когда писатели вместе собираются, у них сообщество, и они могут обмениваться мнениями и так далее, читать свои произведения. Но у меня сложилось такое впечатление... это мое сугубо личное впечатление, что именно петербургский литературный круг, он очень узок, туда практически никто не попадает, и главное, не хочет он раскрываться во вне. Ему, в принципе, не очень интересно то, что происходит за границами города. Вот честно, сложилось такое впечатление. Андрей Арьев: Я думаю, что это совершенно не так. И я могу судить как редактор журнала «Звезда», который не является... Ольга Писпанен: Нет, но вы все-таки как редактор судите. Андрей Арьев: Нет. В него приходят самые разные люди. И говорить о том, что это замкнутое пространство, совершенно нельзя. Наоборот, это достаточно широкие пространства, которые, как мы видим, вмещают в себя весь спектр мнений. Но дело в том, что, действительно, Миша сказал, что с некоторыми людьми неохота и встречаться. Ну, в данном случае никто нас не вынуждает с кем-то встречаться. Не охота – и не ходи. И вообще я должен сказать, чтобы вернуться к нашей теме... Ольга Писпанен: Да, давайте подведем итог. В конце концов, чем закончится-то все, по вашему мнению? Андрей Арьев: Я думаю, что закончится тем, что действительно произойдет ассоциация вот этих двух неслиянных Союзов. Ольга Писпанен: А вы сядете под одну крышу работать? Андрей Арьев: Дело в том, что мы не должны и не наше дело работать под одной крышей. А речь идет о возможности какого-то диалога и возможности того, чтобы действительно власть имела возможность, если она по-настоящему заботиться о культуре, этой культуре прямо и просто помогать финансово. Михаил Яснов: Ну да. То есть разговор идет только о возможности диалога, Андрей совершенно справедливо сказал. И никакого объединения писателей под властью, как нам представляется, нет и быть не может. И не надо вообще как бы навязывать нам какие-то иные точки зрения. Мы говорим только о финансовой ассоциации. Ольга Писпанен: Огромное спасибо. Последние материалы по теме:
См. также:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
