Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[06-08-03]
Граффити на заборахПрограмму ведет Андрей Шарый. Участвуют корреспонденты Радио Свобода Светлана Толмачева и Ян Рунов. Андрей Шарый: В Екатеринбурге идет работа над необычным художественным проектом: "Длинные истории Екатеринбурга". В его подготовке участвуют молодые художники. Им поручено раскрасить на центральных улицах 15 бетонных заборов общей площадью 6 тысяч квадратных метров. Работа будет завершена к 16 августа - в этот день Екатеринбург отметит юбилей. С подробностями - екатеринбургский корреспондент Свободы Светлана Толмачева: Светлана Толмачева: Екатеринбургу в этом году исполняется 280 лет. Представители местного филиала государственного центра современного искусства решили сделать свой подарок городу. По словам директора филиала Наили Алахвердиевой, сотрудничество муниципальных властей с молодыми художниками изменит культурный статус города: Наиля Алахвердиева: Мы являемся, на самом деле, культурной столицей, которая пытается задавать какие-то тенденции в этой сфере, и наша городская власть пытается видеть город современным. Если сравнивать это с юбилеем, например, Санкт-Петербурга, который тоже в этом году случился - там понятие современность вообще не звучало в контексте юбилея. Были отсылки к прошлому, к ретроспективе, но слово "современный Санкт-Петербург", современный город - вообще не звучало. Светлана Толмачева: Полгода сотрудники Центра современного искусства рассматривали проекты художников со всей России. В результате екатеринбуржцам досталось всего 8 заборов из 15. Если учесть, что общая площадь проекта около 6 тысяч квадратных метров - это совсем неплохо. Что касается неосвоенного заборного пространства в центре города, то с этим у организаторов не было никаких проблем. Говорит Наиля Алахвердиева:: Наиля Алахвердиева: Так как у нас сейчас очень активно развивается экономика, весь город просто находится в строительных лесах, понятно стало, что в городе полно бетонных заборов, они очень портят центр, и надо с ними что-то сделать. И было понятно, что мы можем охватить 15 заборов в центре города, это был такой бюджет. Светлана Толмачева: Один из проектов, которые наиболее точно соответствуют замыслам организаторов - это заборный реализм екатеринбуржской группы "Зер Гут": Наиля Алахвердиева: Смысл этого проекта - перенести кадры обычной жизни на заборы. Я надеюсь, что люди, которые будут проезжать или проходить мимо этого забора, будут видеть такие, на самом деле, экраны жизни другой, потому что они сделаны в такой яркой цветовой палитре, то есть, переснято видео. Мы не старались эпатировать, ни в коем случае, потому что нам жить в этом городе, нам развиваться, и самая главная задача этого проекта - это интеграция современного искусства в городскую жизнь Екатеринбурга. Единственная проблема, пожалуй, с проектом Гоши Острецова, это самый радикальный проект из всех, которые мы делаем, но я надеюсь, что город отнесется к нему с пониманием. Светлана Толмачева: Москвич Георгий Острецов решил выразить с помощью абсурдных графиков свое несогласие с действиями российского правительства: Георгий Острецов: Я 10 лет прожил во Франции и, вернувшись в Россию, для меня показалось интересным, что очень сильно политизированная ситуация, политизированная среда социальная, и настолько люди прилипают к телевизору и следят за событиями в политике, что я избрал язык в своем творчестве... Светлана Толмачева: Наибольшее беспокойство у администрации города вызвал график под названием: "Социальная угроза населению по отношению к потенции президента": Георгий Острецов: Например, первая позиция начинается: "Наиболее высокая потенция - минимальный риск". И в самом низу: "Пониженная потенция – криминальный риск". Между ними отстает: "Высокая потенция - высокий риск", "Средняя потенция - минимальный риск". На самом деле, такой как бы абсурд, в том смысле, что потенция может восприниматься одновременно и как потенциал, и как сексуальная потенция, как такое некое самодурство. Конечно, этот график вызвал опасения среди глав города, они просили не писать "президента", но это еще раз доказывает, что люди боятся сами себя, если они испугались "потенции президента", то, значит, очень правильный график. Светлана Толмачева: Впрочем, остальные работы не имеют ничего общего с политикой. Например, московский художник Растан Тавасиев рисует медвежат: Растан Тавасиев: Мой проект называется: "В рай возьмут не всех". Это серия из 27 повторяющихся рисунков, на каждом из которых изображена очень большая группа медвежат, беспорядочно разбросанных на каждой картинке. Покрашен ярко только один медвежонок, и два медвежонка покрашены неярко. Это работа о многовариантности и бесконечности возможностей. Мне кажется, что это важно потому, что люди действительно, мне кажется, нуждаются, и город действительно агрессивный, и как-то хотелось его смягчить, потому что даже тот же забор, на котором все это нарисовано - там сверху просто натянута колючая проволока. Это не сразу видно, но когда это видно, это работает очень сильно, потому что эти медвежата на заборе, как такой детский концлагерь - не знаю. Светлана Толмачева: Прохожие на улицах Екатеринбурга заборными историями вполне довольны: Мужчина: Мне больше нравится, уже птички там, интереснее. Женщина: Да, лучше конечно, когда что-то нарисовано, мне кажется, как-то стильный забор получился. Мужчина: Я, честно говоря, первый раз вижу. Не обращал внимания до этого. В цветных красках было бы лучше. А так – ну, ничего нормально. Женщина: Прикольно, я еще сюжет не совсем поняла, но вообще идея хорошая. Это очень здорово. Динамика какая-то появляется на заборах, какая-то жизнь отражается. Что за забором - уже не важно. Светлана Толмачева: Тем не менее, авторам проекта приходится ликвидировать последствия вандализма. Художники ретушируют пятна краски, которые неизвестные оставляют на их заборах по ночам. Директор екатеринбуржского филиала центра современного искусства Наиля Алахвердиева отчасти понимает вандалов: Наиля Алахвердиева: Горожане выплескивают свою энергию на заборы, потому что им негде высказываться, потому что у нас город очень коммерциализованный, на сегодняшний момент, у нас огромное количество развлекательных клубов, но очень мало культурных заведений, где шла бы настоящая реализация общества, молодого поколения города Екатеринбурга. И вот, например, в разговоре с граффитистами стало понятно: "Вы уверены, что ваши же коллеги не будут вам портить ваш замечательный красивый суперзабор?" Они говорят: "Ты знаешь, они будут молиться на наш забор. Потому что для них это страшный авторитет, такого граффити они не видели нигде в городе". Я надеюсь, что с остальными заборами будет происходить то же самое. Светлана Толмачева: На создание "Длинных историй Екатеринбурга" ушла ценная тонна краски. Организаторы надеются, что уральские дожди и морозы не испортят картины, написанные на заборах, и они еще долго будут привлекать внимание горожан. Андрей Шарый: Американцы не без основания считают, что граффити - чисто американский, рожденный в Нью-Йорке феномен. Слово нашему корреспонденту в Нью-Йорке Яну Рунову: Ян Рунов: К граффити в Америке, в частности, в Нью-Йорке, относились по-разному: то как к хулиганству и даже вандализму, то как к искусству. Вот что рассказывает профессор нью-йоркского университета Сэнт-Джон Фрэнк Брэди: Фрэнк Брэди: Я уверен, что американская молодежь конца 60-х, то есть времен сексуальной революции, демонстраций протестов, хиппи, эта молодежь чувствовала себя чужой и чуждой обществу, особенно в Нью-Йорке. Молодые люди искали самовыражения. Как сегодня те, кто не может пробиться в официальную печать, выражает себя с помощью Интернета и рассылки своих посланий по электронной почте, так в конце 60-х, в 70-е годы одаренные и не очень художники выражали себя художественными надписями и графическими рисунками на доступных им стенах зданий, на вагонах поездов нью-йоркского сабвея и пригородных электричек. Мне также видится в этом их неприятие безликости окружающей городской среды. Молодые художники хотели придать голым стенам, одноцветному, серому пространству яркость, индивидуальный характер. Это было искусство протеста, более разрушительное, чем созидательное. Впрочем, истинно искусством оно бывало редко. Чаще все-таки это было вандализмом, так как граффити появлялось и на скульптурах, и на кладбищенских плитах, и на заборах частных домов. Они закрашивали окна, географические карты сабвея, дорожные знаки на шоссе, мосты... Это было сознательным нарушением закона, и за это молодые люди попадали в полицию, платили штрафы. Общество вынуждено было тратить миллионы долларов, чтобы смывать краску. В Нью-Йорке из-за графити были заменены все вагоны сабвея на новые со специальным покрытием, не воспринимающим краску. В последние годы в Нью-Йорке граффити можно встретить все реже и реже. Думаю, частично бунт молодежи утих после терактов 11 сентября, когда жителей Нью-Йорка разных возрастов объединила общая беда и отношение к своему городу изменилось к лучшему. Но граффити выдвинуло и талантливых художников, таких как Кейт Харинг и Жан-Мишель Баският, работы которых можно увидеть на выставках, в музеях, в галереях. Им посвящены альбомы и книги. Но эта так называемая "настенная графика", родившаяся из хулиганства, на мой взгляд все же не стала новым серьезным и крупным направлением в искусстве, как импрессионизм или сюрреализм. Но можно сказать, что граффити стало в некоторых городах мира неплохим художественно-декоративным дополнением к архитектуре. Архитекторы, с разрешения городских властей, специально оставляют пустыми стены в парках или на спортивных площадках для граффити. Последние материалы по теме:
См. также:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
