Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[07-07-05]
Выставка «Шапочное знакомство. Головные уборы из собрания Российского этнографического музея»Программу ведет Татьяна Валович. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Татьяна Вольтская. Гости студии - Ольга Старостина и Елена Колчина, сотрудники Российского этнографического музея. Татьяна Валович: В Петербурге в Российском этнографическом музее проходит достаточно неожиданная и интересная выставка «Шапочное знакомство. Головные уборы из собрания Российского этнографического музея». На выставке наш корреспондент. Татьяна Вольтская: Выставки, посвященные одежде, всегда очень красочные и содержательные: видя, как одевались разные народы, можно очень много узнать об их народов, укладе, обычаях и даже о темпераменте и характере. Выставка шапок - третья из серии «Антропология вещи». Открывала этот проект экспозиция «Всем богам по сапогам», она знакомила зрителей с коллекцией обуви этнографического музея - крупнейшей в мире; на ней было представлено более 100 видов и типов обуви, посредством которой разные народы веками контактировали с поверхностью земли. Вторая выставка «Брюки. Штаны. Порты» была посвящена трем этническим традициям - финно-угорской, балтской и тюркской. Казалось бы, что может быть прозаичнее штанов, и однако, по красоте, изобретательности и практичности мир штанов оказался настоящим романом. И вот третья - конечно, самая яркая выставка - шапки. Говорит директор Российского этнографического музея Владимир Грусман. Владимир Грусман: Головной убор - это безумно значимая категория. По головному убору можно выяснить, замужняя ли дама перед вами, невеста ли, дама, которая является вдовой. Не менее интересны и мужские головные уборы. Что касается географического охвата, то он совершенно беспределен. Любой интерес, который вызван к атрибуту, к детали, к части национального костюма, для нас чрезвычайно важен, потому что люди должны понимать, что каждый народ имеет свою изюминку в своей национальной одежде. Татьяна Вольтская: Пожалуй, эта выставка чуть ли не вся состоит из изюминок - от деревянного головного убора алеутского охотника до шапки, принадлежавшей Брежневу. При подготовке экспозиции были даже сделаны некоторые научные открытия, - говорит куратор выставки, ведущий специалист музея Наталья Калашникова. Наталья Калашникова: В детских головных уборах всегда блокируется темечко - самая незащищенная часть. Либо пуговку, либо бусинку, либо колпачок пришивали на это место, для того чтобы предохранить ребенка, у которого головка еще не сформирована, и нужно ее защищать. Практически у всех народов разных этносов это всегда маркировалось. Может быть, это и предполагалось, но когда это можно доказать и показать, это, конечно, приобретает уже совершенно другую силу. Татьяна Вольтская: В выставке также участвует Театр моды «Катюша» из Гатчины и этноклуб «Параскева». На открытии по залу ходили девушки в головных уборах невероятной яркости и красоты. Татьяна Валович: Сегодня у нас в гостях научные сотрудники Российского этнографического музея, которые непосредственно готовили выставку "Шапочное знакомство", Ольга Старостина и Елена Колчина. Прежде всего, мне хотелось бы узнать, какой личный вклад каждой из вас в подготовку выставки? Вы за какую-то отдельную часть экспозиции отвечали или что-то еще? Ольга, пожалуйста.
Ольга Старостина: Наш музей структурирован по региональным отделам, и каждый отдел готовил свою часть выставки по материалам тех народов, которые курирует тот или иной отдел. Я занималась среднеазиатской темой, а Елена - народами Поволжья и Прибалтики. Татьяна Валович: Елена, в репортаже было сказано, что даже вы сделали научное открытие. А вот лично для себя какое-то открытие вы сделали, готовя эту выставку? Елена Колчина: Во-первых, я с огромным удивлением, как и при подготовке любой нашей выставки, обнаружила, что такое огромное количество богатств хранится в нашем музее, которое даже мы, хранители, не всегда помним, знаем и видим. Потому что самые уникальные, самые красивые предметы были перенесены на эту выставку. И то, что мы наблюдали на детских головных уборах, это было действительно потрясающе! И обратили внимание на это мы именно благодаря новой структуре выставки: мы отошли от регионального принципа показа экспонатов и показали их по половозрастным группам - это детские, мужские, девичьи, женские головные уборы, и как венец всего - свадебные головные уборы. И вот на детских головных уборах, когда были принесены головные уборы сибирских народов, народов Прибалтики, народов Средней Азии, народов Кавказа, их положили рядом, разложили - и тут, действительно, совершенно уникальные аналогии были выявлены. И это как раз то, что касается обережной функции детских головных уборов, потому что они все очень богато украшены, и наиболее значимые части этих головных уборов маркированы. Татьяна Валович: Это какие-то специальные головные уборы, которые были предназначены для обрядов, празднеств, или, в том числе, и повседневные какие-то, которое носили дети. Елена Колчина: В том числе и повседневные, и это особенно интересно! Потому что если мужские, женские головные уборы, традиционные, очень трудно повторить и воспроизвести в нынешнее время, уборы для повседневной носки, то детские головные уборы актуальны и сейчас. Поэтому любая мамочка может прийти в музей, посмотреть на образец XIX века и для своего малыша сделать великолепную шапочку в народных традициях. Татьяна Валович: А современные модельеры шляп приходят на выставку, вы не замечали? Ольга Старостина: Да, разумеется. Только что прошла выставка "Мода и дизайн", наш музей ее провел совместно с Институтом моды и дизайна. И во время этой конференции мы активно сотрудничали с дизайнерами, которые работают в этом институте, с дизайнерами, которые приехали из дальнего и ближнего зарубежья, и с нашими соотечественниками тоже сотрудничали. Мы рассказывали им о выставке, показывали свои материалы, интересные находки. Конечно, уникальный крой всех головных уборов позволяет дизайнерам создавать какие-то новые формы, делать новые открытия. Татьяна Валович: То есть в ближайшее время можно ожидать появления каких-то вплетений вновь этнических мотивов в головные уборы современности. Ольга Старостина: Безусловно, потому что этнический стиль всегда актуален, всегда современен, к нему бесконечно возвращаются. Мы видим это в ежегодных коллекциях, в ежегодных показах, которые демонстрируют нам все столицы моды Европы, Америки и Японии. Елена Колчина: Я хотела бы добавить, что во время строительства выставки наш замечательный художник Дмитрий Маевский, которые делает большинство наших выставок, отсматривая головные уборы, обратив внимание на один удмуртский головной убор, сказал: "Боже мой, какая красота! В чем люди ходят сейчас?! Если бы носили такое!" Надо сказать, что подобные головные уборы могли бы быть актуальны, и такая фраза художника о многом говорит. Татьяна Валович: Выставка названа "Шапошное знакомство". В русском языке это выражение имеет несколько пренебрежительный смысл - поверхностное, несерьезное. Вас это не смущало, когда так называли выставку? Ольга Старостина: Выставка названа несколько иначе, она названа "Шапочное знакомство". Мы несколько изменили название, чтобы убрать этот пренебрежительный смысл. Хотя, конечно, для очень серьезного знакомства с головными уборами народов России нужно гораздо больше времени, поэтому такой аромат легкости, мне кажется, присутствует, конечно. Татьяна Валович: В русском языке достаточно много пословиц и поговорок, в которых фигурируют слова "шляпа", "шапка". "По Сеньке и шапка" - это тоже имеет двойной смысл, ведь тому головному убору, который носили, можно было определить и социальный статус человека, который его носит, и принадлежность к какой-то этнической группе, в том числе даже вплоть до того, насколько аккуратен человек. Как вы считаете, на сегодняшний день, во-первых, исторически знают ли о том, что такое шапка, шляпа, люди? И можно ли сейчас по тому, что носят на головах, определить социальный статус людей? Ольга Старостина: Социальный - вряд ли. Скорее это может быть возрастной статус, безусловно возрастной статус. Если мы с вами посмотрим на прохожих на наших улицах, мы увидим, что все-таки молодежь уже практически не носит головных уборов, но сейчас в моду входят платочки, и девушки по статусу в традиционной культуре, незамужние женщины именно подвязывали платочек этой манерой на лоб и сзади - на затылке. Вот традиция, которая сейчас вновь ожила, она присутствует и в традиционной культуре конца XIX - начала XX века. Если мы пойдем дальше, то увидим, что дамы бальзаковского возраста носят элегантные шляпки, соломенные или фетровые зимой. Зимой опять же носят великолепные меховые шляпы различных фасонов. Люди, может быть, об этом не думают, но в них прослеживается и папаха кавказская, во многих головных уборах, в некоторых это тельпек, среднеазиатский и туркменский, некоторые головные уборы очень похожи на старые боярские шапки. Люди просто об этом не задумываются. Модельеры ничего не изобретают нового, они используют старое. Татьяна Валович: У нас есть звонок слушателя. Здравствуйте. Слушатель: Доброе утро. А вот временные параметры коллекции каковы? И второе, народы только России или и сопредельных стран представлены в коллекции? Елена Колчина: Что касается временных рамок, на нашей выставке представлены головные уборы с XIX по XX век. И даже есть несколько головных уборов конца XVIII века. Народы, представленные на выставке, - это, конечно, в первую очередь Россия и сопредельные государства. Но что понимать под сопредельными государствами? Это и те государства, которые стали уже государствами после того, когда прекратил существовать Советский Союз, и те государства, которые довольно отдалены, как, например Япония. У нас представлен совершенно уникальный, интересный головной убор - прическа японской невесты, например. Татьяна Валович: Как это можно представить, в чем его основной смысл, дизайн? Елена Колчина: Это прическа, украшенная всевозможными лентами, всевозможными фигурками, очень интересная, очень красивая. Это именно настоящая прическа японской невесты, и это можно увидеть только на нашей выставке. Татьяна Валович: И к нам дозвонился слушатель. Здравствуйте. Слушатель: Доброе утро. А специфические головные уборы, например, головные уборы военнослужащих, представлены на вашей выставке? Вы посмотрите, насколько они уродливые сейчас - тулья завышенная, очень большие головные уборы, и искривление такое совершенно непозволительное, да к тому же и символ России, двухглавый (их в армии называют "бройлерами", художник создавал, видимо, с курицы. И расскажите, пожалуйста, об оккультных головных уборах. К примеру, банданы, на которых обычно изображены черепа, который так любят байкеры, - это противоречит русскому менталитету. Николай Николаевич, город Ленинград. Татьяна Валович: Наверное, все-таки то, что касается головных уборов военнослужащих современных, - это к дизайнерам военной одежды. Хотя наверняка какие-то корни черпались и из истории. У вас есть какие-то представленные военные головные уборы? Ольга Старостина: Военный головной убор у нас представлен один - это иранский шлем самого начала XIX века, уникальный экспонат. Наверное, в нашей коллекции это единственный такой экспонат по значимости, хотя, конечно, есть и еще многие и многие экспонаты. Что касается непосредственно военных фуражек, то мы можем увидеть прототипы этих фуражек в фуражках, которые носили русские крестьяне, молодые парни на селе во время праздников, гуляний, затыкали розочку, гвоздичку за ухо и так ходили. В этом есть определенный прототип будущих головных уборов военных. Татьяна Валович: Но вот, например, Николай Второй носил фуражку с высокой тульей, Иосиф Сталин тоже предпочитал военный такой тип, который к френчу подходил - можно проследить и такую историю. Елена Колчина: Разумеется. И в различных областях в зависимости от моды, которая в конце XIX века уже способствовала не только в городах, но и в крупных населенных пунктах, в ярмарочных, где пересекались крупные торговые пути, мода очень влияла на эти места, и высота тульи, естественно, изменялась в зависимости от области, от влияния моды. Татьяна Валович: Раз уж мы вспомнили политических лидеров, говорилось о том, что у вас представлена шляпа или шапка Леонида Ильича Брежнева. Каким образом она попала вообще в этнографический музей? Елена Колчина: Дело в том, что традиция дарения партийным личностям различных вещей была всегда, и традиция эта относится не только к советскому времени, подарки различные народы подносили еще в середине и в конце XIX века русским царям. Это были замечательные, роскошные подарки, которые олицетворяли культуру того или иного народа. Есть, например, коллекция подарков Сталину и, естественно, коллекция подарков Леониду Ильичу Брежневу. В частности, среди предметов этой коллекции была подаренная чукотская шапка, такой меховой капор с великолепным бисером, меховой инкрустацией. Можно только прийти и посмотреть на эту шапку, представить себе лицо Леонида Ильича - и это, я думаю, вызовет улыбку. Татьяна Валович: Шляпа испокон веков была признаком политических убеждений. В вашей экспозиции такой уклон не представлен? Оказывается, "боливар", как свидетельствуют некоторые источники, вошел в моду благодаря либералам и демократам, которые поддерживали Симона Боливара, - это шляпа с расширенной тульей (кстати, Пушкин ее носил). После этого демократы стали носить шляпы, которые назывались "гарибальди". Елена Колчина: Дело в том, что традиционная культура немножечко смещает акценты. И конечно, здесь в первую очередь головной убор традиционный указывает на социальный статус человека, на возрастной статус человек, если это женщина, там даже можно проследить количество детей, есть ли вообще эти дети - такие моменты. Татьяна Валович: А как можно проследить, сколько детей у женщины? Елена Колчина: Иногда это закладывается в вышивке, в декорировании головного убора. Безусловно, это свои коды, свое письмо. Головные уборы на свадьбе тоже самые различные, и различается головной убор невесты и головной убор уже молодой жены, и между этим головными уборами существует определенная временная разница. Допустим, в ходе свадебного ритуала девушка надевает определенный головной убор, - например, в Мордовии такая традиция существует - перед "первым плачем" (невеста должна поплакать, оплакивая свою тяжелую долю, что уходит она в чужой дом, к чужому человеку из-под родительского крыла). Вот она плачет, надевает определенный головной убор, и затем уже этот головной убор ей меняют на женский головной убор, который изготавливала мать девушки, и в этом женском головном уборе остаток свадебного ритуала она проводит. Надо сказать, что и тот, и другой головные уборы представлены на нашей выставке. Это очень и очень интересно! Татьяна Валович: А насколько сейчас мода, которая позволяет даже венчаться в церкви девушкам не просто в фате, а в шляпах или каких-то других головных уборах, идет вразрез с традициями национальными? Или это допустимо? Елена Колчина: Дело в том, что у каждого народа своя традиция. Но дело в том, что роль невесты такая сакральная и пограничная, маргинальная. Это человек, который еще не вступил в категорию женщин и вроде бы уже не относится к категории девушек, поэтому очень уязвим для всяческого негативного воздействия, поэтому должен быть закрыт, прикрыт от этого воздействия максимально, и голова должна быть прикрыта в первую очередь. Поэтому девичьи головные уборы невесты как раз обычно прикрыты сверху максимально, чтобы голова была закрыта, и даже если это головной убор в виде венка или повязки, то сверху его обязательно прикрывают, например, шкуркой песца, как это делают у северных народов Коми, именно для того, чтобы невесту оградить от дурного глаза. У нас, конечно, в городской культуре, в современной моде есть определенные послабления. Татьяна Валович: Есть легенда, что свой свадебный головной убор нельзя никому передавать, нужно хранить всю жизнь. Ольга Старостина: На самом деле в традиционной культуре именно так и происходило. Потому что головной убор, который изготавливался обычно на средства всей семьи, изготавливала его либо специальный мастер по головным уборам, свадебным, либо сама женщина, - он должен был передаваться по наследству только дочери. То, что мы в своей коллекции имеем ряд уникальных головных уборов женских, свадебных, это говорит о том, насколько тщательно и замечательно были подобраны наши коллекции, насколько мастерски трудились собиратели конца XIX - начала XX века. Ведь тогда еще традиционная культура была очень сильна, и головной убор из семьи практически забрать было невозможно. Татьяна Валович: А современные головные уборы попадают в коллекцию этнографического музея или это неинтересно? Ольга Старостина: Если они сшиты по традиционным правилам, по традиционным нормам кроя, если они украшены с традиционной точки зрения и продолжают какую-то традицию, может быть, несколько измененную, развитую, - безусловно, они попадают в наше собрание. Но если это берет современные или какая-нибудь шапочка с начесом, то такие головные уборы, конечно, к нам не попадут. Татьяна Валович: Мы еще не ответили на вопрос нашего слушателя по поводу окультных головных уборов. Как представлены у вас они? Ольга Старостина: Что касается оккультных головных уборов, здесь, наверное, имеются в виду головные уборы, связанные с какими-то религиозными традициями. И действительно, такие головные уборы у нас представлены. Представлен, во-первых, кулох (небольшая шапка, похожая на тюбетейку) муллы, специальная шапка, которую носил только мулла. Несколько шаманских головных уборов, традиционных для разных культур, представлены. Есть головной убор ламы, и также представлен головной убор еврейского священника. Татьяна Валович: Насколько должны были различаться шаманские головные уборы или это тоже должна была быть традиция определенного племени? Ольга Старостина: Конечно, это была традиция, которая передавалась в пределах одной и той же культуры, но в каждое деревне, в каждом поселении существовала своя традиция украшения шаманского головного убора. Кроме того, головные уборы могли различаться в зависимости от пола шамана (шаманами могли быть как женщины, так и мужчины); и в зависимости от того, какой это шаман, "белый" или "черный", условно говоря, насколько он силен, столько и будет у него оберегов, амулетов, количество рогов, меховых хвостиков и так далее, различных других деталей. Татьяна Валович: Как мы уже слышали, этнографический музей представлял выставки, посвященные обуви, посвященные брюкам, штанам, сейчас - шапки. На ваш взгляд, какой все-таки элемент костюма, если говорить о национальном костюме, несет наибольшую смысловую нагрузку? Елена Колчина: Скорее всего головной убор и является тем самым значимым элементом костюма. И головные уборы наиболее разнообразны, они очень вариативны могут быть даже в пределах одного народа, но в них очень четко прослеживается традиция, и эта традиция выдерживается на протяжении длительного времени. И головные уборы, которые попали в наше собрание, которые у нас хранятся, это действительно совершенно уникальные вещи, потому что зачастую с головными уборами люди не хотели расставаться. Они могли предложить собирателям рубашки, какие-то вещи интерьера, но головные уборы, как правило, хранили. И это и определенная сакральная традиция в этом прослеживается, например, некоторые женские головные уборы нужно было хранить в родовом святилище, передавать из поколения в поколение, пока не истлеют. Такой уникальный совершенно головной убор у нас представлен - это удмуртский платок сюлык, который, может быть, не очень декоративен внешне, но это действительно архаика. И то, что такой головной убор есть в музее, это, конечно, большая удача, потому что даже в регионе их сохранилось совсем не много. Поэтому, безусловно, самая знаковая деталь костюма - это головной убор. Татьяна Валович: Насколько сейчас еще можно предполагать сохранность таких головных уборов где-то в глубинке, например, российской? Стоит ли организовывать экспедиции и организуются ли они вообще за чем-либо? Елена Колчина: Наверняка где-то еще есть какие-то остатки тех замечательных образцов народной традиционной культуры, которые мы видим у нас в музее. Есть ли они в глубинке - посмотрим. Я поеду в экспедицию в августе в Удмуртию, в несколько районов, - посмотрим, может быть, что-нибудь и осталось. Татьяна Валович: А насколько сейчас, если вы обращаетесь с такими просьбами, идут на контакт люди, насколько они открыты в общении? Елена Колчина: Это очень индивидуально. Некоторые готовы в силу зачастую финансовых причин предложить свои вещи в музей. Хотя есть и дарители. Татьяна Валович: А у музея сейчас есть возможность выкупать вещи у населения, если это представляет какую-то историческую ценность? Елена Колчина: Безусловно, у нас работает постоянно закупочная фондовая комиссия, и там опытные эксперты, и они оценивают эти образцы. Если, действительно, вещь достойна занять место в коллекциях музея, ее, безусловно, мы приобретаем. Татьяна Валович: Вы говорили о том, что у вас представлены головные уборы народов с территории бывшего СССР, а также прилегающих - болгары, иранцы. А есть ли интерес как-то расширять эту экспозицию и организовывать экспедиции не только в российскую глубинку, но и, скажем, в Южную Америку? Ольга Старостина: Вы знаете, спецификой нашего музея является то, что наш музея называется - Российский государственный этнографический музей. И наши коллекции собирались по тем областям, которыми владела Российская империя. Зарубежные коллекции находятся в другом совершенно замечательном музее нашего города - в Кунсткамере, и этот музей занимается сбором экспонатов по всему миру. Татьяна Валович: А организовать совместную выставку не планируете? И было ли бы это интересно? Ольга Старостина: Безусловно, конечно. Но для этого нужны огромные площади, которыми, к сожалению, наш музей не располагает. Такой проект был бы действительно очень интересен, я думаю, не только для научной работы сотрудников разных музеев, но и для дизайнеров и вообще для широкой публики, чтобы люди увидели и попытались понять другую культуру через хотя бы такую деталь костюма, как головной убор. Татьяна Валович: До какого времени будет работать выставка? Ольга Старостина: Выставка будет работать до конца августа, и мы с удовольствием ждем всех посетителей. По возможности будем отвечать на все вопросы, приходите к нам, мы вас ждем. Татьяна Валович: Жалко, что так поздно. Я прежде всего подумала о своих детях, которых я не могу сейчас вернуть в город, потому что выставка чрезвычайно интересна именно для детского населения. Не планируете как-то повторить в тот момент, когда она более доступна для школьников? Ольга Старостина: Возможно, продолжены будут сроки выставки до середины сентября, но об этом мы узнаем только в середине августа, я думаю. Елена Колчина: Конечно, мы бы хотели, чтобы не только модельеры, не только дизайнеры, которым это интересно в первую очередь, посетили нашу выставку, но и, безусловно, дети, в особенности девочки, потому что девочкам это всегда интересно, но и мальчикам там тоже есть на что посмотреть, потому что это и шлем воина, и головные уборы охотников. Все очень и очень интересно! Татьяна Валович: Спасибо большое. Последние материалы по теме:
См. также:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
