Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[24-05-05]
В Екатеринбурге создана частная кинокомпанияПрограмму ведет Светлана Толмачева. В программе принимают участие: Ирина Снежинская, директор киностудии «Снега» и Виктор Ставицкий, доцент кафедры режиссуры Омского государственного университета, киновед Светлана Толмачева: В Екатеринбурге одной кинокомпанией стало больше. Как известно, в городе продолжает работать известная со времен советского проката Свердловская киностудия. А накануне состоялась презентация кинокомпании «Снега». Это творческое объединение заявило о себе сразу тремя фильмами: документальными и анимационным. Как будет существовать кинокомпания, какие фильмы собирается снимать? Об этом мы будем говорить сегодня с Ириной Снежинской, директором кинокомпании «Снега». Доброе утро, Ирина Юрьевна. Ирина Снежинская: Доброе утро. Светлана Толмачева: Разрешите поздравить вас с выходом на широкий экран – на экран Дома кино в Екатеринбурге. Но я думаю, что о перспективах мы в течение нашей беседы в этом часе поговорим. И сразу же хочу поинтересоваться, насколько это все всерьез и надолго – создание частной кинокомпании? Потому что известны примеры, когда документалисты объединялись, для того чтобы снять один проект, один фильм, потому что нужно было как-то оформить документы, нужно было какое-то юридическое лицо и юридический адрес. Для этого создавалась компания на некоторый срок, а затем она прекращала свое существование, когда проект завершался. Кинокомпания «Снега» будет по какому сценарию существовать? Ирина Снежинская: Дело в том, что наша задача была не сделать какой-то один проект, и на этом расстаться. Мы посвятили производству документального кино, можно сказать, всю свою жизнь. И создание компании – это всего лишь переход в другую форму собственности, это всего лишь юридическое образование. А с точки зрения профессии, мы не изменились, то есть мы не пришли из какой-то другой профессии, чтобы вдруг заняться производством документального кино. Светлана Толмачева: Мы – это вы о ком говорите? Ирина Снежинская: Мы – это все сотрудники, это все люди, которые работают вместе с нами, то есть достаточно большой коллектив. И я надеюсь, что этот коллектив будет расти. Хотелось бы, чтобы так было. И, в общем-то, основания для этого заявления у нас есть. Потому что если в прошлом году, итогом прошлого года были три премьеры, которые недавно у нас прошли. Итогом прошлого года были два фильма документальный и один анимационный. То в этом году у нас в производстве уже пять документальных фильмов и два анимационных проекта. Светлана Толмачева: Документалистика и анимация – это будет ваш конек, ваша специализация, так я понимаю? Ирина Снежинская: Почему? Мы еще разрабатываем планы создания игрового кино. Светлана Толмачева: Но ведь это более затратно, и, собственно, масштабы кинокомпании, наверное, должны быть другими. Ирина Снежинская: Что значит масштабы? Площади? Так их можно взять в аренду. Если мы вознамеримся, и у нас состоится какой-то игровой проект, тогда уж мы под него и будем разворачиваться. Светлана Толмачева: Получается, что вы будете прямым конкурентом Свердловской киностудии. Ирина Снежинская: Я бы так не ставила вопрос. Очень хорошо, когда на поле кинематографа появляется все больше и больше игроков. Это же хорошо. Наше рождение говорит о том, что кинематограф все-таки неистребим. Как ни старайся, он прорастает и прорастать будет. Поэтому я не рассматриваю появление нашей компании как конкурентную фигуру, а как фигуру позитивную для кинематографа. Светлана Толмачева: Вот мы сейчас упоминаем о кинокомпании «Снега», созданной недавно студии, мы говорим о Свердловской киностудии. Но я думаю, что нужно пояснить нашим слушателям, что кроме этих двух творческих объединений, есть еще ряд кинопроизводств, так скажем, которые тоже пытаются работать на этом поле. Как много в Екатеринбурге вообще компаний, которые занимаются производством кино? Ирина Снежинская: Я боюсь быть неточной, но компании, производящие кино, есть. Слава Богу, это очень хорошо, если их будет больше. Сейчас говорится о том, что через некоторое время возникнут еще компании. Но все равно, если есть идея, если есть проект, если есть сценарий, он прорастет. Светлана Толмачева: А как же финансовая часть, материальная? Ирина Снежинская: Это уже как у кого получается. Как мы встали на ноги? Мы сделали несколько проектов, подали их на конкурс и выиграли этот конкурс. Светлана Толмачева: Конкурс Федерального агентства по культуре? Ирина Снежинская: Да. Федеральное агентство по культуре и кинематографии проводит конкурс, и мы победили в нескольких проектах. Светлана Толмачева: Это счастливый случай, или же конкурсы не такие уж сложные, то есть там можно победить вполне реально? Ирина Снежинская: Сложно мне сказать: случай – не случай. Кроме интереса, нужно еще иметь какие-то профессиональные навыки, нужны хорошие сценарии. Идет конкурс сценариев, и если сценарий проходит, он будет экранизирован. Светлана Толмачева: Много очень говорится о том, что не хватает отечественной анимации на экране. Это скажут в любой семье, которая смотрит и телеэфир, и все, кто ходит в кино, наверняка, скажут, что наряду с диснеевскими каким-то картинами хотелось бы видеть и современное отечественное. Их пока не так много. Почему вы занялись анимацией – понятно. У Свердловский киностудии достаточно богатые анимационные традиции, и этот материал, этот продукт сейчас на рынке востребован. Что касается документалистики, здесь какие есть прокатные перспективы? Почему вы считаете, что именно документалистикой нужно заниматься сейчас? Ирина Снежинская: Нет, я, в общем-то, так не говорю, что нужно заниматься именно документалистикой. Я говорю о том, что нужно в принципе заниматься производством кино, потому что мы все знаем, что это важнейшее из искусств. И я, кстати, с этим абсолютно солидарна. Я не скажу, что мы только документалистикой… Но просто документалистика – это такой жанр, который сейчас, мне кажется, будет все более и более востребован. Светлана Толмачева: Ирина Юрьевна, есть ли какой-то общий подход, концепция отбора тем для тех фильмов, которые снимает ваше объединение? Ирина Снежинская: Это очень сложный вопрос по поводу общей концепции. Во-первых, это должно быть интересно. Во-вторых, это должно быть нравственно. Светлана Толмачева: Это какой-то такой общий подход. А если говорить о том, что, допустим, было актуально еще 5-6 лет назад из тех тем, которые предлагали документалисты, но вот сегодня вы эту тему не возьмете, потому что это уже было, это прошло, это сегодня не интересно. Есть какой-то блок тем, которые вы отметаете сразу? Ирина Снежинская: В принципе, все уже было. Если так подходить, то уже про все снимали, про все сказали, про все написали драматурги. То есть нет таких запретных тем, которые бы мы отметали. Есть запретный поворот, наверное. Нам бы не хотелось говорить о том, что наша родина плохая. Нам бы не хотелось… Трудно сказать. Светлана Толмачева: Тем не менее, ощущение от каждого фильма возникает свое у зрителя. Допустим, если судить по фильму «СССР-Россия – Транзит», который вы показали, дебют молодого екатеринбургского кинорежиссера Андрея Титова, наверняка есть зрители, которые были свидетелями этого фильма, которые могут сказать, что как раз родина плохая – это как раз фильм об этом. Героями этого фильма стали трое жителей Свердловской области: предприниматель, увлеченный сбором ленинской атрибутики, разорившийся фермер и деревенский безработный, убежденный в том, что Россию могут спасти только инопланетяне. Если продолжить разговор об этом фильме, подробнее о его идее и героях расскажет екатеринбургский корреспондент Денис Каменщиков. Денис Каменщиков: Екатеринбургский режиссер Андрей Титов представил свой дебютный фильм «СССР–Россия – Транзит». Историю трех вполне состоявшихся мужчин, с совершенно определенными взглядами на мир, собственной философией и яркими характерами. Последнее для режиссера особенно важно. Андрей Титов: Есть характер – будет фильм. Даже посмотреть на моих героев, видно, что они люди нестандартные. В какую бы ситуацию они ни окунулись, все равно они нестандартные, все равно они выбьются из общего ряда. Денис Каменщиков: В фильме Андрея Титова три героя. Все живут в глубокой провинции. Олег Коновалов - в городе Волчанске. Он - частный предприниматель и владелец продуктового магазина – коллекционирует портреты и бюсты советских вождей и с ностальгией вспоминает имперское прошлое. Фермер Михаил Рвачев из деревни Кислово, поверивший в перестройку и перемены. Строил поместье, но был вынужден отдать хозяйство за долги. И безработный Виктор Бочкарев из маленькой деревеньки Усть-Салда Верхотурского уезда. Ремонтирует односельчанам телевизоры и радиоприемники и каждый вечер выходит на связь с инопланетянами. Он называет себя Верховным Комиссаром Земли Межгалактических Охранно-Полицейских Сил. Андрей Титов: Это растерявшиеся люди, которым скучно без смысла жизни. Они привыкли, чтобы их уважали, а сейчас во что верить, в какие космические силы? В безбюджетной деревне, когда зарплату платили в 1994 году, и то луком. Михаил Рвачев – один из самых известных и колоритных фермеров Урала, которые действительно верил во всем эти демократические основы. На пепелище ни с чем оказался. На поверку самый успешный - это Олег Коновалов, который ищет в прошлом. Денис Каменщиков: На премьеру в Екатеринбург приехал как раз Олег Коновалов. Владелец частного музея Ленина не согласен с режиссером и вовсе не считает себя растерявшимся человеком. Да, он с грустью вспоминает о прошлом, но реставрации советской власти не хочет. Олег Коновалов: Меня первым расстреляют. А знаешь, почему? Потому что никто это не сохранил, им же обидно будет. А меня расстреляют просто –напросто, как ненужный элемент. Денис Каменщиков: Фильм «СССР–Россия – Транзит» уже успел получить приз за лучший документальный фильм на фестивале телевизионных дебютов «Святая Анна». В июне картину Андрея Титова покажут в рамках информационной программы Московского Международного кинофестиваля. Светлана Толмачева: Ирина Юрьевна, если говорить не о том, как с профессиональной точки зрения сделан фильм режиссера Титова, а с какой интонацией он снят: и ленинская атрибутика, и возрождение первомайских демонстраций. С вашей точки зрения, все это выражение глубокой народной ностальгии по прошедшему советскому времени, или здесь прослеживается некий другой мотив? Ирина Снежинская: Нет, политика вообще ни при чем. Люди ищут смысл жизни и тыкаются, пытаются его найти, у кого-то получается, у кого-то – нет. Зачастую не получается. Это очень трудный момент – понять, для чего ты живешь. И в общем-то, фильм Андрея снят с глубокой любовью к этим людям. Потому что Родина – это не политический строй, Родина – это люди, это земля, это твоя сопричастность к тому миру, в котором ты живешь. Светлана Толмачева: Сейчас мы рассказали о том, о чем фильм, но какова же все-таки его дальнейшая судьба, кто, где, когда увидит эту картину «СССР-Россия – Транзит»? Ирина Снежинская: Мы надеемся, что у этой картины будет счастливая фестивальная судьба, потому что уже есть прецеденты. Мы уже о них говорили, где этот фильм уже представлен. Сейчас этот фильм уехал на фестиваль, на отборочный тур во Францию, в Марсель. Как там будет, мы еще не знаем итогов. Несколько фестивалей еще впереди. Он сейчас проходит период отборочных испытаний. Светлана Толмачева: Документальное кино – все-таки фестивальное кино. О телеэфире мечтать не приходится. Ирина Снежинская: Почему? Мы будем заниматься и этим. У нас ведутся переговоры с центральными каналами о показе фильмов по телевидению. Светлана Толмачева: Спасибо, Ирина Юрьевна. И сейчас к нашему разговору готов присоединиться киновед Виктор Ставицкий, доцент кафедры режиссуры Омского государственного университета. Доброе утро, Виктор Григорьевич. Виктор Ставицкий: Доброе утро. Светлана Толмачева: Скажите, с вашей точки зрения, каковы перспективы небольшой частной кинокомпании в регионе, которая собирается специализироваться на документалистике? Виктор Ставицкий: Во-первых, хочется поздравить с возникновением этой кинокомпании. Не так много новых появляется структур в кинопроизводстве. И, конечно, будем ждать с удовольствием, чтобы показали на наших телеканалах в Омске эти дебютные картины, вот картину Титова, о которой с удовольствием мы сейчас услышали, что продолжается линия сибирского, уральского кинематографа. А перспективы частной компании? Если будут финансы и хорошие задумки в виде сценариев, естественно, коллектив свердловчан всегда был успешен и в игровом кино, и в документальном, и в мультипликации. Поэтому успехи, я думаю, впереди. И эти первые ласточки, которые возникли в виде трех картин, - это очень приятное и замечательное событие. Светлана Толмачева: Виктор Григорьевич, а каков вообще почерк уральских, сибирских кинематографистов в общем ряду, в ряду документальных фильмов, которые создаются в России? Чем он отличается, например, от почерка петербургских авторов? Виктор Ставицкий: Особых различий, вероятно, не так много. Мы, например, контролируем ситуацию по нашим соседям. Например, новосибирцы – знаменитый Соломин, Шиллер – это люди, увлеченные сельской тематикой, и рассказы их с экрана идут о людях деревни – той еще, глубинной, настоящей, не такой, как почему-то представляют, что она вся распалась, что она выпивает, что она идет под откос. Нет, там миллионы людей, делающих нашу страну симпатичнее, и эти примеры, с экрана идущие, в рассказах этих документалистов всегда любопытны. Чем отличается Питер или Москва? Я думаю, ничем. Наоборот, все документалисты Москвы и Санкт-Петербурга отправляются в глубинку. Последние картины, такие звонкие, как картина Паши Костомарова «Трансформатор или Мирная жизнь» – это именно взгляд туда из большого города в наши корневые истоки, где все в общем и происходит. Особого отличия быть не может, могут быть только неординарные личности, невероятные истории. Это мы будем всегда на экране наблюдать и приветствовать. Светлана Толмачева: Виктор Григорьевич, вы упомянули о тех стереотипах, которые существовали одно время, когда мы говорили о документалистике, что большинство историй, о которых рассказывали документалисты, они связаны с какими-то российскими трагедиями: погибающая деревня, разваливающееся производство, безвыходное положение какого-либо человека, который не может найти выхода из той тупиковой жизненной ситуации, в которой оказался. С вашей точки зрения, перевес в эти трагедии сейчас преодолевается каким-то образом? Появляется еще что-то в документалистике, еще какие-то темы, которые привлекают авторов, или все-таки большинство фильмов, которые снимаются, связаны с какими-то переломными моментами? Виктор Ставицкий: Вот эта тенденция показывать беспризорника, проститутку, бомжа и так далее не исчезает. Мне доводилось видеть фестивальные ленты во ВГИКе ребят молодых, идут в эту историю, где острая ситуация. Я думаю, это скоро, конечно, будет нарушено, и помогает, конечно же, в этом плане телевидение. Сегодня наши свердловчане упоминали, что на телевидение они будут прорываться. Прорываться, конечно, очень сложно. Документальных две передачи в принципе в России существует. Это «Документальная камера» Миши Шемякина на канале «Культура» и хорошая передача на СТС Михаила Дегтяря «Настоящее документальное кино», и все. Кинотеатры, конечно, не приветствуют и не ласкают документальное кино. Поэтому когда баланс показа, запроса зрителя совпадет, то уйдут темы, о которых я упоминал, горькие, трагичные. Я не думаю, что это симптоматика нашей жизни. Потому что совершенно разнообразная наша замечательная жизнь, и в ней надо искать, наверное, побольше светлого, доброго, что и конструирует нашу душу. Светлана Толмачева: Но, Виктор Григорьевич, совсем эти темы не уйдут из сценариев документалистов. Вот сейчас к Ирине Юрьевне хотелось бы обратиться. Как вы считаете, нужно ли больше позитивных фильмов? Согласны ли вы с Виктором Григорьевичем? Ирина Снежинская: Да, я абсолютно согласна, потому что тяжело жить, когда мы снимаем только те темы, о которых только что сейчас говорилось. Важно же смотреть и видеть с экрана то, как человек преодолевает и прорывается куда-то, а не на то, как он гибнет. Мне кажется, нравственным является именно такой посыл. И чем больше этого мы увидим на экране, тем лучше. А потом, с точки зрения зрительского внимания, надо сказать, что сейчас именно происходит, я бы даже сказала, всплеск внимания к документальному кино. Почему? Это, наверное, уже не откровение, что с экрана телевидения мы крупную форму не видим, крупную форму исследования человеческой жизни. Мы в основном видим игровые программы, политические какие-то программы, шоу и новости. То есть в принципе это одно единое политико-игровое шоу, в котором напрочь отсутствует человеческая жизнь. Кстати, документальное кино именно в этом смысле даже не является провинциальным, а является основным, потому что вся жизнь народная происходит вдали от столиц, в которых происходят вот эти игровые политические шоу. Светлана Толмачева: Предлагаю послушать опрос, который записала корреспондент Дарья Здравомыслова на улицах Екатеринбурга. Дарья спрашивала горожан: интересуют ли вас документальные фильмы? - Не очень. Жизнь, она вокруг нас, зачем интересоваться документальным кино? Игровое кино интереснее, оно показывает то, чего мы не видим в нормальной жизни. Вот о прошлом, наверное, интереснее документальное. Игровое показывает прошлое так, как видит это режиссер. Документальное – тоже в принципе, как видит это режиссер, но основываясь на фактах. - Да, мне нравятся этнографические фильмы. Видишь жизнь людей, как она есть. Можешь видеть то, чего не увидишь в обычной жизни, какую-то другую часть жизни, другую сторону, прикоснуться к чему-то, что может быть в другой жизни недоступно. Не каждый имеет возможность пожить в тундре, мы это можем увидеть. - Нет, не очень. Сейчас не то время, чтобы им заинтересоваться. Сейчас молодежь боевики больше смотрит, больше смотрит развлекательное, чем публицистическое, какое-то познавательное. Надо как-то сопоставлять с теми фактами, которые происходит. Допустим, День Победы – к нему народ будет смотреть, а так – бесполезно. - Мне скорее документальные, чем художественные, последний, наверное, про войну. Но режиссера не помню. Там как-то реальнее все, чем в художественном. Потому что не наигранное, все реально, что на самом деле было, не выдумка. В художественных же все равно половина выдумки, а тут настоящее все. Люди на самом деле такие жили и были когда-то, герои, полководцы. - Да, безусловно, исторические, военные. Вот недавно были рассекреченные видеоархивы - противостояние нашей артиллерии против немецкой. Удивило то, что заводы, которые выпускали консервы, потом стали выпускать гильзы, потому что диаметр гильзы был одинаков с консервами. Такие фильмы, из которых узнаешь очень много интересного и необычного, что раньше не знал. Игровое уже как-то надоело, обрыдло все это, все одно и то же, на один и те же избитые, банальные темы. А что-то новенькое, свежее, новый взгляд – вот это именно привлекает. Светлана Толмачева: Ирина Юрьевна, я попрошу вас прокомментировать ответы екатеринбуржцев. Видимо, сказывается обилие хроникальных кадров, которые использовались в различных телепрограммах накануне Дня Победы, действительно, и фильмов документальных было достаточно много показано. Если говорить о том, какие фильмы интересуют. Прежде всего, история, - говорят горожане, которых опрашивал наш корреспондент. Согласитесь ли вы с тем, что интереснее всего для нас сегодня все-таки является прошедшее время? Ирина Снежинская: За все Отечество очень трудно отвечать, за весь народ, кому что интереснее. Потом мы прослушали мнения только некоторых горожан, их даже десятки не было. На основании их мнения трудно делать какой-нибудь вывод. Я вывод могу сделать на основании другого – на основании – полные залы, которые бывают на фестивале документального кино «Россия», который в Екатеринбурге проходит. Сейчас эхо фестиваля покатилось по стране. Вот, например, недавно в Новосибирске проходило эхо фестиваля документального кино «Россия», там были показаны фильмы-призеры. Там были полные залы. А что значит в выходные в конце мая собрать полные залы, когда у всех огороды? Это дорогого стоит. Поэтому сложно сказать, как на самом деле влияет документальное кино на жизнь, но мне кажется, что дело не только в исторических открытых темах, которые обрушились в дни Победы на горожан. Светлана Толмачева: Нужно уточнить, что фестиваль «Россия» - это всероссийский фестиваль документального кино, который ежегодно проходит в Екатеринбурге в начале октября. И действительно, много ли зависит от такого большого фестиваля? Возвращает ли он привычку смотреть документальное кино? Или же здесь не в фестивалях дело, и привычка смотреть документалистику есть, просто потому что люди - любознательны? Ирина Снежинская: Не люди любознательны. Что такое открытый фестиваль документального кино «Россия»? Это смотр всех лучших произведений документального кино за какой-то определенный год. И это отобранные фильмы, фильмы лучшие. И поэтому, конечно, на них народ идет, потому что именно там вся жизнь нашей страны. География фестиваля настолько обширна, и можно посмотреть все, чем живет страна. Именно этим вызван интерес к этому фестивалю и к фильмам. Светлана Толмачева: Еще один поворот нашей темы. Один из источников существования кинокомпании, которая работает на производстве документального кино, - это производство фильмов на заказ, то есть сейчас достаточно много предприятий, которые хотели бы видеть презентационный пакет так называемый, и в этом пакете качественно снятый фильм о буднях того или иного производства. Скажите, насколько в полной мере такой фильм можно назвать документальным? Ирина Снежинская: Если там идет исследование жизни, то он документальный. Если там идет событийный какой-то ряд, скажем, дикторский текст, хроника событий, - то это в принципе популярное исследование, либо становление предприятия, развитие. Там не идет исследование внутренних каких-то посылов, внутренней жизни, которая скрыта за внешними поступками. Светлана Толмачева: Мы сейчас услышим репортаж из Омска корреспондента омской телерадиокомпании «Антенна 7». Вячеслав Суриков беседовал со своими коллегами – телекорреспондентами, которые создают фильмы для местного телеэфира, и выяснял, какие темы берут корреспонденты для своих материалов, и каким образом они работают с теми фильмами, которые предлагают им снять на заказ. Вячеслав Суриков: В Омске никогда не было студии документального кино. Действительность такой, какая она есть, представляют омскому зрителю в своих работах телевизионные журналисты. Делают это они не только в репортажах, но и в документальных фильмах. Заказчиком выступает, как правило, крупное предприятие. Показ происходит на том телеканале, на котором работает съемочная группа. На счету журналиста телерадиокомпании «Антенна-7» Натальи Перепеловой 9 фильмов. Если в своих телевизионных репортажах ей важно сообщить факты, то в фильме на первый план выходят идея той истории, которую она рассказывает. Когда она снимала фильм «Танго «Мечта», посвященный оркестру компании «Сибнефть», она даже позволила себе интриговать зрителя. Наталья Перепелова: У нас два героя параллельно собираются пойти во дворец культуры, героиня – танцевать, она выбирает туфельки и бусы. И одновременно собирается мужчина, который играет на тромбоне. Он с самого основания этого оркестра, говорит о том, что это моя дискотека. Мы не знаем, куда едут герои, потом мы их уже видим на этой танцплощадке, где оркестр играет, и героиня танцует. Вячеслав Суриков: На съемки и монтаж 12-минутного фильма «Танго «Мечта» ушло 10 дней. Работа над ним не обошлась без технических и технологических проблем. Наталья Перепелова: Ты не всегда умеешь работать со звуком, когда тебе нужно свести несколько звуковых дорожек: и голос героя, и интершум, и еще музыку наложить. И наверное, сложность в том, что ты не знаешь каких-то правил, ты их находишь ощупью, путем собственных проб и ошибок. Вячеслав Суриков: Число документальных фильмов, снятых Дмитрием Кузьминым, приближается к десяти. Он их снимает при наличии заказчика и свободного от руководства службой телевизионных новостей «Антенны-7» времени. Для него работа над фильмами - это выход на новый творческий уровень и выполнение социально важной работы. Дмитрий Кузьмин: Мы снимали фильм про «Сердце Наташи», девочки, которая перенесла тяжелейшую операцию по пересадке сердца и нашла в себе силы продолжить обучение, вернуться к нормальной жизни. То есть такие фильмы, которые заражают позитивным отношением к жизни, несмотря на то, что происходит в действительности, не всегда может быть положительное. Вячеслав Суриков: На лавры документалистов телевизионщики, как правило, не претендуют. Но их работы востребованы. Их видит широкий зритель. Их не оставляют без внимания профессионалы. Общественная организация «Интерньюс» в прошлом году запустила проект "Реальное время". Его задача помочь телерепортерам перешагнуть границу, отделяющую телевидение от киноискусства. Светлана Толмачева: Виктор Григорьевич, скажите, возможно ли в Омске создание какой-то кинокомпании, которая объединила бы тех журналистов, которые уже переросли рамки своей телепрофессии и, например, хотели бы работать только лишь в документалистике? Виктор Ставицкий: По крайней мере, я таких новостей пока не слышал. И создание, конечно, возможно, потому что силы журналистские нашего города, телерадиокомпании разного направления: от оператора, сценариста до монтажера – есть. Но о создании пока речь не велась, по крайней мере. Потому что нужна сильная финансовая поддержка, насколько я разбираюсь в этом виде кинопроизводства. Как свердловчане выиграли грант, один, второй, и это сложилось в какую-то определенную сумму, и они могли стартовать. Но у нас пока таких новостей нет. Светлана Толмачева: Виктор Григорьевич, а что касается обучения тех тележурналистов, которые бы хотели стать документалистами? Все-таки согласитесь, тележурналист – это человек, который на пути к профессии, а документалисту нужны какие-то дополнительные профессиональные знания. Где в Омске, кроме вашей кафедры, например, можно получить образование? Или все опять упирается в то, что нужно ехать в Москву или получать какое-то заочное образование? Виктор Ставицкий: Наша кафедра режиссуры Омского государственного университета пятый год практикует специальность «кино- видео- фотодеятельность». Мы, конечно, даем общие знания по кино-, фототехнике, операторскому, сценарному мастерству, звуковому решению фильма – такие определенные знания, которые помогают. Насколько я знаю, наши многие студенты уже работают в наших телекомпаниях, и работают весьма успешно. Наши некоторые ребята отправились учиться: Екатерина Телегина учится в мастерской у Владимира Хотиненко во ВГИКе, Ян Редлих учится в Бременской киношколе, и буквально на днях улетел в Нью-йоркскую киношколу Иван Денисов. Вот такие мини-результаты уже есть. Практическое обучение на всех телекомпаниях происходит, ребята там навыками профессии овладевают, но конкретно учеба – на нашей кафедре, пятилетнее образование, обучение. И поступают каждый год, большой конкурс очень у нас, мы берем 10 минимум ребят, не больше. Такое поштучное производство. Светлана Толмачева: Виктор Григорьевич, известные критики, в том числе упоминаемый вами Андрей Шемякин отмечает, что все возрастает количество фестивалей, где показывают документальное кино, их становится больше в России. Как вы думаете, фестивальные показы могут удовлетворить интерес российского зрителя к неигровому кино? Или все-таки все чаяния документалистов сегодня упираются в телеэфир: только он поможет документалистам придти к широкому зрителю? Виктор Ставицкий: Конечно, розовая мечта, чтобы документальный фильм вернулся на киноэкран, живые кинозалы, чтобы это общение людей, находящихся там. Это ведь совершенно другое, чем домашний просмотр. И по всему миру это практикуется. И я не думаю, что плохие результаты. Фестивалей проходит огромное количество, документальные ленты побеждают в прокате. Например, знаменитая французская лента «Птицы», сейчас выходит «Птицы-2» – об истории антарктических пингвинов. Как свердловские зрители говорили, что их интересует? Этнография, экзотика, необычность, неординарность. Светлана Толмачева: История. Виктор Ставицкий: Я думаю, что можно с этим прокатом совладать, только надо, конечно, приложить усилия и вернуть экран документальному кино. Вот у нас в Омске, по крайней мере, уверен, что это было бы востребовано, потому что у нас огромный студенческий город. И молодые ребята, сколько мы ни проводим фестивалей и игрового кино, и попытки документального – всегда это успешно. Светлана Толмачева: Спасибо, Виктор Григорьевич. Завершить нашу беседу я прошу Ирину Снежинскую. Ирина Юрьевна, разделяете ли вы надежды Виктора Григорьевича на широкий экран, на кинопрокат? Ирина Снежинская: Да, надежды разделяю. Светлана Толмачева: Но, тем не менее, насколько это реально? Ирина Снежинская: Я думаю, что это реально. Просто для этого нужно время, чтобы и люди привыкли, чтобы кинопрокатчики привыкли к этому. Для этого просто нужно определенное время. Светлана Толмачева: В октябре в Екатеринбурге пройдет очередной всероссийский фестиваль неигрового кино «Россия». С чем выйдет киностудия «Снега» на этот фестиваль? Заявит ли она о себе? Ирина Снежинская: Да, мы оба вот эти проекта будем представлять конкурсной комиссии, а там уж как они решат. Светлана Толмачева: Мы говорили о тех темах, которые сегодня выбирают документалисты для своих фильмов. Вы обмолвились о том, что пять фильмов у вас сейчас в производстве. Можете ли вы назвать те темы, которые выбрали ваши авторы? Ирина Снежинская: Тема одна – жизнь простого народа, жизнь а, жизнь России – вот одна тема. То есть на примере разных людей, это и представители марийской национальности, как они живут, это опять глубинка Свердловской области, даже так мы называем иногда – задворки Свердловской области, отдаленные северные районы. В основном там пока интерес наш кинодокументалистов. Светлана Толмачева: Спасибо, Ирина Юрьевна, за участие в нашей сегодняшней программе. Я надеюсь, что все фильмы, о которых вы сейчас рассказали, будут удачно завершены и представлены на фестивале «Россия», который пройдет в начале октября в Екатеринбурге. Последние материалы по теме:
См. также:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
