Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[15-02-05]
Премьера фильма "Турецкий гамбит", снятого по одноименному роману Бориса АкунинаПрограмму ведет Андрей Шарый. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Марина Тимашева. Андрей Шарый: 16 февраля в московском кинотеатре "Пушкинский" состоится премьера фильма "Турецкий гамбит", снятого режиссером Джайником Файзиевым по одноименному роману Бориса Акунина. В ролях заняты: Егор Бероев и Ольга Красько, Даниэль Ольбрыхский, Андрей Ильин, Александр Балуев и другие актеры. С автором книги и сценария фильма Григорием Чхртишвили разговаривала Марина Тимашева. Марина Тимашева: А вы знали этого человека, этого режиссера до того? Григорий Чхртишвили: Джайника Файзиева я знал, но не как режиссера, а как продюсера. Мы с ним работали на экранизации моего романа "Азазель". У меня по контракту было право утверждения режиссера. Джайник Файзиев сочетает в себе очень продуктивные качества. Он сформировался как режиссер арт-хаусного кино еще в 80-е годы. Потом он стал работать на Первом канале телевидения и очень хорошо изучил правила и законы коммерческой телепродукции. Кроме того, Джайник раньше был каскадером, он очень хорошо все это умеет делать и понимает, как это делается. Фильм "Азазель" режиссера Адабашьяна получился таким вот статичным, экшена как такового там не было. Мне захотелось, чтобы следующий фильм - "Турецкий гамбит" - очень сильно отличался. Я в сценарии там написал черт знает что: полеты на воздушном шаре, какие-то лазанья по крышам, паданье в пропасть. Я думал, что у Джайника это очень хорошо получится, и мне кажется, что у него это все действительно замечательно получилось. Марина Тимашева: Гриша, на стадии съемок вы принимали в этом участие? Я очень часто слышу от людей, что они, например, пишут сценарий, этот сценарий принят продюсером, режиссер назначен, все в порядке, а потом вдруг, внезапно, по мановению ума продюсерского меняются условия игры, вписываются какие-то сцены, вписываются они не просто по логике повышения рейтинга (что уже само по себе дико), но и вообще меняющие смысл и особенности этого произведения. У вас что-то в этом роде происходило? Григорий Чхртишвили: Нет, не происходило. Потому что я разрешаю снимать свои фильмы, только если контракт подписан на очень жестких условиях. Никаких изменений в сценарии без моего согласия произведено быть не может. Надо сказать, что Первый канал, продюсеры и режиссер вели себя очень цивилизованно. У них, безусловно, были пожелания что-то изменить по ходу дела, и я, в общем, старался идти этим пожеланиям навстречу, потому что они были вызваны какими-то объективными причинами. Я в съемках не участвовал, хотя перед съемками я ездил в Болгарию и смотрел, где все это будет происходить, просто для того, чтобы, когда я буду писать сценарий, я видел это все. Джайник мне звонил, когда у него начинались какие-то трудности и проблемы с сюжетом, я старался что-то там выпрямить или помочь. Не всегда это получалось, к сожалению, гладко. В центральном эпизоде фильма вообще Джайник многое придумал и сам, поэтому он, можно сказать, соавтор сценария. Мне посылали материалы по мере того, как они снимались, а я посылал какие-то свои замечания, пожелания, исправления. Они, в общем, по большей части учитывались. Но готовый продукт я еще не видел, увижу на премьере, вместе со всеми. Марина Тимашева: Какой вообще из своих романов вы считаете самым кинематографичным, вот сами? Григорий Чхртишвили: Я могу сказать, какой роман я считаю самым некинематографичным. Это как раз именно "Турецкий гамбит" - единственный роман, который когда я писал, я не думал, что он годится для съемки совсем. Именно поэтому пришлось так сильно переделывать сценарий. Поскольку это такое, в общем, батальное полотно, я как-то не думал, что наш кинематограф поднимется на эту съемку. Мне даже Пол Верхувен сказал, что ему очень нравится роман "Турецкий гамбит", но он не представляет, сколько надо денег для того, чтобы Голливуд такое кино снял. Ну, Первый канал, значит, не испугался. Самым кинематографичным мне, пожалуй, кажется роман "Пелагия и черный монах". Марина Тимашева: Гриша, тут есть какой-то подвох, я ведь не случайно задала этот вопрос. Вы сейчас говорите о стоимости съемок и о возможности снимать "Войну и мир", условно говоря, как снимали у Бондарчука. А я говорю, если бы вы абстрагировались от финансовых затрат, то мне как раз бы казалось, что самый кинематографичный и есть "Турецкий гамбит". Григорий Чхртишвили: Так вот и ошибаетесь вы, Марина. Роман "Турецкий гамбит" состоит в значительной степени из исторических справок, лирических отступлений и диалогов, то есть кинематографически материала непродуктивного. Там, например, главная сцена в романе - это длиннющий, на много страниц разговор Вари и турецкого шпиона, которые оказались заперты в замкнутом пространстве. Лично мне эта сцена интереснее всего остального в это романе, а в сценарии такой сцены нет, ее там и не должно быть. Марина Тимашева: Из чего должен состоять фильм, если не из лирических сцен, какой-то истории, разговора людей и еще к тому же батальных сцен? Я не понимаю. Григорий Чхртишвили: Это зависит от того, какое кино вы снимаете. Если вы снимаете "Неоконченную пьесу для механического пианино", то, конечно, она должно состоять из диалогов и монологов. Если вы снимаете экшен, если вы снимаете приключенческое кино, к тому же еще и детектив, то разговоров там много быть не должно. Потому что современный зритель, как мне объяснили на Первом канале, этого не терпит. И ни один диалог не должен быть дольше 45 секунд, что с точки зрения сценарной тоже весьма интересная задача. Последние материалы по теме:
См. также:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
