Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
27.7.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[29-05-02]
"Зона" - выставка фотографий Карла де Кейзера в МосквеПрограмму ведет Андрей Шарый. С голландским фотографом Карлом де Кейзером, куратором его выставки "Зона" Юрием Аввакумовым и директором Московского Дома фотографии Ольгой Свибловой беседовала корреспондент Радио Свобода Елена Фанайлова. Андрей Шарый: В Московском доме фотографии открылась выставка известного голландского фотографа Карла де Кейзера. Его снимки сделаны в 40 из 135 исправительно-трудовых лагерей Красноярского края. Рассказывает моя коллега Елена Фанайлова: Елена Фанайлова: Фотографии Карла де Кейзера цветные, заключенные и охранники на них живут в неком фантастическом мире постсоветского и неоправославного русского китча: иконы, одеяла с розами, и даже решетки выкрашены в ярко-голубые или оранжевые цвета. На фото можно увидеть даму в норковой шубе на фоне колючей проволоки - она приехала на тюремное свидание, и молодых парней в полосатых робах на фоне огромной фрески, изображающей богоматерь с младенцем. Карл де Кейзер - член престижного международного фотоагентства "Магнум", снимает Россию давно. О Красноярских лагерях он узнал от российских коллег год назад на фотовыставке, которая проводилась в городе. Карл де Кейзер: Этот лагерь поразил мое воображение, мне показалось, что это какой-то род Диснейленда: какие-то скульптуры, маленькие и большие, фигурка Дон Кихота, пирамиды, лесенки, выкрашенные яркой краской. Конечно, если бы я готовился заранее, я работал бы с черно-белым изображением, поскольку я помнил все, что знаю о Гулаге, как его описывал Солженицын: мрачность и серые цвета русских лагерей. Но этот лагерь был цветным. И я почти не мог в это поверить, это выглядит как игра памяти, как сон. Когда я показывал фото коллегам из России и иностранцам, никто не верил, что я не применял специальных технических приемов. Конечно, это один их образцовых лагерей, куда возят чиновников и даже дипломатов. Никакой тотальной свободы я не вижу и вокруг в обществе, но там, в тюрьме, мне удалось поработать. Конечно, у тюремных начальников - особые условия: не снимать заключенных без униформы, во время работы с машинами, не фотографировать ночью и не выведывать никаких секретов. Я начинал снимать не тюрьму, а то, что ее окружает: город, ее посетителей. Постепенно ко мне привыкли, и я смог снимать и тюрьму, и заключенных. И это напоминало какой-то спектакль, почти театр. Елена Фанайлова: О Карле де Кейзере говорит директор Московского Дома фотографии Ольга Свиблова: Ольга Свиблова: Видит он очень жестко. Трезвый взгляд, в котором нет цинизма абсолютно - фотографический взгляд, как и взгляд человека, может быть циничным. Карл де Кейзер не романтик и не циник; он не осуждает, он не приукрашивает; он дает феномен. Кейзер никогда не снимает случайно. Кейзер всегда оказывается в нужное время в нужной точке. Когда-то в начале 90-х годов, когда в Россию поехали сотни западных фотографов, фактически умерла, как ни странно, то есть, влачила жалкое существование русская фотожурналистика. Те журналы и издания, которые раньше поддерживали, кстати, великую школу русского фотожурнализма, они в этот момент перестали существовать. Фотожурналистика в России развивалась, прежде всего, глазами зарубежных фотографов. А среди тысяч, сотен тысяч, кадров кайзеровские карточки обращали на себя внимание мгновенно. Елена Фанайлова: Куратор выставки Карла де Кейзера Юрий Аввакумов говорит о том, почему он заинтересовался работами де Кейзера: Юрий Аввакумов: В этой самой среде живет, по официальной статистике, около миллиона человек. Если миллион человек живет в специфических условиях, в соответствующей архитектуре, то почему эту архитектуру не показать? А дальше пришла и другая мысль: я как-то более внимательно стал смотреть на то, что происходит на улице, и вдруг обнаружил, что эта самая архитектура, которая на 90 процентов составляет архитектуру трудовых лагерей, эта самая архитектура окружает и нас. Вот эта деятельность управдомов, она буквально на каждом шагу: эти анонимные железные ворота, эти рукодельные решетки, эти радостные цвета, и так далее. Это уже относится не к тому миллиону жителей и обитателей, а это относится, может быть, и к 150 миллионам... У него, конечно, гигантская съемка. Он работал полгода: три месяца летом, три месяца зимой и, естественно, он снимал не только лагеря. Естественно, что он снимал жизнь в этом же самом Красноярске. И вот там есть, например, фотография, которую я не включил, оставаясь в чистоте жанра - лагеря так лагеря, но есть фотография, где на фоне таких же крашенно-решетчатых ворот школьницы идут в школу первого сентября. Ну, ничем не отличается: поменяйте школьниц на этих людей в полосатых робах, и все. Все то же самое. Елена Фанайлова: Юрий Аввакумов о реакции российских фотографов на работы де Кейзера: Юрий Аввакумов: Некоторое потрясение наблюдалось, потому что все видели такую совершенно непривычную яркость, притом, что все остальные, как известно, снимают в основном "чб", то что называется "чернухой" не только по цвету, в этом есть такой трагизм, идущий еще от "Владимирки", от известной живописной картины. Сопоставление каких-то несопоставимых вещей, в данном случае яркой пленки "Фуджи" и яркой печати, и специального такого высвечивания цветовой палитры с действительно тяжелыми условиями: там минус 50 зимой, безумно жарко летом, это резко континентальный климат, за всем за этим ведь стоят рассказы, которые мы тоже знаем. В этом смысле это, конечно, более передовое, с художественной точки зрения, переживание, причем оно не мешает нам глубже думать об этом, а наоборот, помогает, поскольку это необычный взгляд, и он ни в коем случае не уводит от собственно действительности. Елена Фанайлова: Но цвет - не единственное, что поражает на фото де Кейзера. Вот описание Юрием Аввакумовым одной из фотографий: Юрий Аввакумов: На фоне какого-то забора, какой-то ограды такой полупокосившейся, стоят двухэтажные металлические нары, и какой-то человек, покрывшийся таким верблюжачьим одеялком, знакомым с детских пионерских лагерей, спит. И как-то начинаешь догадываться, что, наверное, это какой-то лазаретный больной. Потом уже начинаешь вспоминать, что девять десятых людей в лагерях - туберкулезные больные. Вот его летом вынесли из лазарета погреться на солнышке, при этом второе одеяло, свисающее сверху, прикрывает его от солнца, а на заднем плане на столбе стоит вертолет. К тому же потом догадываешься, что это -муляж вертолета, естественно, что это только корпус. Елена Фанайлова: Выставка Карла де Кейзера "Зона", посвященная заключенным в Красноярских лагерях, продлится в Московском Доме фотографии две недели. Другие материалы за ближайшие дни:
См. также:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
