Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[30-03-00]
Кавказ и Центральная АзияРеакция на выборы в РоссииВедущий Тенгиз ГудаваПрограмму ведет Тенгиз Гудава. В ней участвуют: Мурад Эсенов - туркменский политолог, главный редактор издающегося в Швеции журнала "Центральная Азия и Кавказ", сотрудник Таджикской редакции Радио Свобода Салим Аюбзод, один из лидеров оппозиции Казахстана, руководитель движения "Орлеу" Сейдахмед Куттыкадам, и бывший премьер-министр Казахстана Акежан Кажегельдин, нынешней лидер оппозиции. Также приводится отрывок из интервью генерала в отставке Феликса Кулова, возглавлявшего МВД и Министерство Безопасности Киргизии, сейчас арестованного и находящегося под стражей. Тенгиз Гудава: Нынешние президентские выборы в России имеют ту особенность, что, практически лишенные внутренней интриги, в странах СНГ они воспринимаются очень лично, как некое знамение или веление судьбы. Особенно это касается республик Центральной Азии, где не успел сложиться крепкий каркас гражданских обществ, определяющих устойчивость того или иного государственного суверенитета. Получить у официальных кругов центральноазиатских республик ответ на простой вопрос: "Как Вы относитесь к кандидатуре Владимира Путина", -оказалось невозможным. Сама постановка такого вопроса приводила многих в неописуемый ужас, дескать, как об этом можно говорить, тем более на волнах Радио Свобода? Объяснить этот феномен страха перед самим именем нового президента России я попросил известного туркменского политолога, главного редактора издающегося в Швеции журнала "Центральная Азия и Кавказ" Мурада Эсенова: Мурад Эсенов: Феномен Путина кажется чем-то сверхъестественным для обывательского ума в государствах Центральной Азии, и это реакция не только населения, но и руководства. Вспомним высказывания Ниязова еще до того, как Путин стал и.о. президента. Он четко заявил, что "с Россией никакие проблемы невозможно было решать до прихода Путина, а Путин, несмотря на предстоящие выборы готов решать любые проблемы и он - Ниязов - готов сотрудничать с Путиным". Или вспомним слова президента Каримова. При встрече с дипломатами он очень четко заявил, что "Узбекистан всегда будет сотрудничать с любым государствами, но приоритет всегда будет перед Россией, поскольку никто кроме России проблем Узбекистана не решит". То есть, высказывания политических лидеров и обычных людей показывают, что они перед Путиным испытывают какой-то - то ли страх, то ли уважение - трудно определить. Тенгиз Гудава: А какие надежды или тревоги связывают обычные граждане Туркменистана с утверждением у власти Владимира Путина? Мурад Эсенов: Население, я думаю, с готовностью примет, если Туркменистан войдет в сферу влияния Российской Федерации. Восемь лет независимости, которые пережила страна, у людей ассоциируются только с голодом и нищетой, и вседозволенностью чиновничества, и люди думают, что окрепнет Россия, и все эти проблемы кончатся. Я вам приведу очень показательный пример: недавно один из моих западноевропейских приятелей побывал в Туркменистане. Обычные люди там очень часто спрашивали у него: "Когда кончится независимость". Это говорит о многом, потому что те надежды, которые были у людей еще в начале 90-х годов, не оправдались. Они увидели вместо демократии диктатуру восточного типа, вместо экономического процветания - нищету, вместо мира и свободы - этнические и другие конфликты. Поэтому многие думают, что окрепнет Россия и вседозволенность чиновников прекратится. Конечно, здесь правды мало, но большинство людей так думает. Это факт. Тенгиз Гудава: У Таджикистана нет с Россией общей границы, но именно охрана границы связывает эту республику с Москвой, причем весьма крепко. Имеется в виду таджико-афганская граница. Ее охраняют российские войска. Не для кого не секрет также, что нынешняя власть в республике была установлена при помощи российского оружия. Интересен Таджикистан и тем, что это единственная республика Центральной Азии, где "Партия Исламского Возрождения" не только легализована, но и принимает активную роль в политике, правда весьма ограниченную. Со мной в студии мой коллега из Таджикской редакции Радио Свобода Салим Аюбзод. Салим, первый, кто поздравил президента Рахмонова с победой на почти безальтернативных выборах в октябре был Владимир Путин, тогда еще премьер-министр России. Салим Аюбзод: Да, и одним из первых, кто приехал на инаугурацию, тоже был Владимир Путин. Тенгиз Гудава: Все это говорит о том, что Таджикистан в системе политических ценностей Путина занимает достаточно видное место. А как там относятся к президентским выборам в России и победе на них Владимира Путина? Салим Аюбзод: В общем, относятся, я бы сказал - с осторожным оптимизмом. Можно объяснить широкий спектр ожиданий от ситуацией после президентских выборов в России. Владимир Путин побывал в Душанбе уже дважды, но он побывал и в Ташкенте. Таджикский истеблишмент немного опасается, что тот уровень близости с Россией, который установился в ходе гражданской войны в Таджикистане и в постконфликтный период, может быть постепенно утрачен в связи с растущим сближением Москвы и Ташкента. Тенгиз Гудава: Салим, видимо, отношение к Владимиру Путину, как к политическому лидеру, все-таки неодинаковое на разных уровнях. Вот политический истеблишмент, вы сказали, относится вот так, а входящая в политические круги "Партия Исламского Возрождения" - как в ее рядах относятся к укреплению Путина? Салим Аюбзод: Тоже я бы сказал, с таким же оптимизмом, потому что, честно говоря, у обоих сторон таджикского конфликта во времена Ельцина было такое отношение к Москве, что Москвы как бы просто не существует. И если, скажем, в правительстве думали, что с приходом к власти к Москве такого человека как Путин - волевого и даже в какой-то мере агрессивного, возможно, власть предержащие в Душанбе тоже могут укрепиться в своих позициях, то и Партия Исламского Возрождения тоже в каком-то плане заинтересована в том, что, возможно, у нее будет больше возможностей давить на правительство через Москву, как это было, скажем, в 80-е годы. Вместе с тем в рядах Исламской Партии и каких-то националистических кругов Таджикистана есть такое предчувствие, что, возможно, с приходом к власти господина Путина начнут усиливаться разговоры о восстановлении бывшего Союза. Совсем недавно, возможно, и под этими настроениями было сказано, что Таджикистану пора присоединиться к союзу России и Белоруссии. Не все, конечно, поддерживают эту идею, но присутствие 20-ти тысячного российского войскового контингента в Таджикистане дает им не очень-то уравновешенные предчувствия насчет будущего, потому что, возможно, все исходят из того, что они не знают Путина, но мало кто, по-моему. знает Путина, и никто не знает какие у Путина планы, что он будет делать после выборов и возникает масса вопросов. Тенгиз Гудава: Салим, талибский Афганистан - это единственное государство в мире, признавшее независимость Чечни. Как исламские силы Таджикистана смотрят на чеченскую войну? Салим Аюбзод: Открытых заявлений об этом не было, были заявления о том, что лидеры исламских групп не поддерживают чеченских сепаратистов. Но в то же время они не поддерживали и войсковые операции, проводимые российской армией на территории Чечни, говорили о защите прав гражданского населения. Но открытой поддержки в адрес чеченцев не прозвучало. Но, возможно, если иметь в виду, что исламская оппозиция состоит из разных групп, и есть группы и очень радикальные, то, возможно. у них есть настроения, что надо поддерживать чеченских бойцов и поддержать Россию. В отношении Афганистана все политические силы Душанбе поставлены перед дилеммой - либо они должны идти путем религиозной солидарности - тогда они должны поддержать "Талибан" и чеченцев. А другая сторона - то, что в Афганистане "Талибан" в основном состоит из пуштунских племен, а воюет он с таджикскими командирами во главе с Ахмадом Шах Масудом и возникает даже и моральная такая раздвоенность - кого поддержать. Тенгиз Гудава: Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев был единственным из лидеров СНГ, который не поздравил Владимира Путина с назначением на пост исполняющего обязанности президента России. Казахстанского президента обидел тот факт, что Путин столицей посещения в Центральной Азии избрал Ташкент, а не Астану. Я разговариваю с одним из лидеров оппозиции Казахстана, руководителем движения "Орлеу" Сейдахмедом Куттыкадамом. Сейдахмед Куттыкадам: Я думаю, что почти для всех, включая нас, казахстанцев, Владимир Путин - политический сфинкс, загадка, которую действительно непросто разгадать. Я думаю, что многие его тайные замыслы неизвестны практически никому. Хотя контуры политики видны, и у нас здесь, особенно в оппозиции, двоякое отношение к тому, что президентом России будет Владимир Путин. Во-первых, нам очень понравилось как он дал пинка нашему Назарбаеву, потому что Назарбаев этого достоин, а вместе с тем, то, что он делает в Чечне, нас пугает. И у нас есть большие опасения, что он постарается опять возродить в жестком виде союз, и нам бы этого очень не хотелось. Тенгиз Гудава: Исходя из ваших слов, я делаю вывод, что между Путиным и президентом Казахстана Назарбаевым отношения не самые лучшие. Почему? В чем причина? Сейдахмед Куттыкадам: Это связано в тем, что Путин, будучи профессионалом в своем деле, прекрасно знает политику Назарбаева, знает, как оно постоянно предает ту или иную страну в любых ситуациях, он бросается в объятия то Китая, то Турции, то Англии то России, и, честно говоря, в последние годы он всегда проводил антироссийскую политику. Практически российский каптал к нам не пускали, в демагогических речах такие вещи звучали, и Путин, конечно, прекрасно знает это и не простит ему этого. Тенгиз Гудава: Вы говорили об отношении Путина к Назарбаеву. Путин - человек новый, и есть такая мысль, что он постарается способствовать приходу к власти новых людей в государствах СНГ? Сейдахмед Куттыкадам: Тут как бы будет двояко. Те фигуры, которые крепко сидят в своем троне, как Ислам Каримов, он, видимо, и трогать не будет, потому что у него уже складываются особые отношение с Исламом Каримовым... Но те лидеры, которые очень слабы, предположим: в Казахстане, Киргизии, Таджикистане, - то тут он, безусловно, постарается поспособствовать каким-то образом тому, чтобы там сели люди, которые понимают его. Но вся проблема в том, каких людей он будет выбирать - тех, которые будут самостоятельны и будут поднимать свои страны, или тех, кто будет покорен его пожеланиям. Тенгиз Гудава: Не кажется ли вам, что он будет подбирать себе людей по своему образу и подобию. Вот есть ли в Казахстане такие деятели оппозиции? Сейдахмед Куттыкадам: Таких людей, которые бы занимали нишу Владимира Путина, у нас, по-моему, нет. Все будет зависеть от того, насколько прочно тот или иной "хан" или "шах" сидит на своем троне. У нас трон явно зашатался, потому что экономика не работает, и я думаю, что в отношении Казахстана некое силовое давление действительно будет. Естественно, оно не будет таким как в Чечне, потому что там - внутренний вопрос, а мы уже независимая страна, но воспользоваться слабостью Назарбаева он, конечно, постарается. И будет силовое давление, тем более, с учетом того, что у нас значительная доля русскоязычного населения, а поднять этот вопрос в общем достаточно просто. Стоит включить все российские каналы - телевидение, печать и так далее, и возбудить определенную часть населения нетрудно. По крайней мере, в отношении Казахстана такое решение вполне, я думаю, возможно, сейчас русскоязычные жители разделились пополам. Одна часть решила быть казахстанцами и твердо оставаться ими при любых обстоятельствах, а часть смотрит как бы, как будет развиваться ситуация в России, и я думаю, что если будет какая-то команда из России, то они могут подняться, и тогда будет явная спекуляция. В Казахстане ситуация очень непростая. Все разрушено, а власть схватила все рычаги - политику, экономику, ... не дают поднять голову. Подует какое-нибудь поветрие из России, они в нем могут даже не разобраться и могут встать против режима, и тогда события могут принять необратимый и непредсказуемый характер. Тенгиз Гудава: Вероятно, у Владимира Путина есть своеобразные политические аналоги в других республиках СНГ. Например, в Киргизии - генерал Феликс Кулов, возглавлявший МВД и Министерство безопасности республики. Отрывок из интервью, записанного две недели назад: Тенгиз Гудава: Господин Кулов, вы долго работали в силовых министерствах, вы - выходец из силовых структур. Ваше отношение к Путину? Феликс Кулов: Самое положительное. Тенгиз Гудава: Так, коротко и ясно, отвечал Феликс Кулов. 22 марта генерал в отставке Кулов был арестован и ныне находится в заключении. В Казахстане тоже нетрудно определить политическую фигуру, имеющую что-то общее с Путиным. Это - лидер оппозиции, бывший премьер-министр Акежан Кажегельдин, который окончил Высшую Школу КГБ в Москве, курировал внешнюю разведку Казахстана, а также финансовые счета КПСС за рубежом. Ныне господин Кажегельдин в политическом изгнании в США. Акежан Кажегельдин: Прежде всего, может быть, это мой субъективный взгляд, многие из моих друзей разделяют его... Вероятно, к власти в России, наконец, приходит прагматик. Он - прагматик по рождению, прагматик по жизни и за 10 лет метания России в этом перестроечном угаре не быть прагматиком просто невозможно. Я очень надеюсь, что он будет прагматиком, и вся политика Россия будет прагматична. Вероятно, он все-таки будет больше интегрироваться в западную культуру, потому что Россия нуждается при всех ее амбициях быть самостоятельной в финансовой поддержке Запада. Коль скоро Россия будет больше интегрироваться к Западу, нежели другие части света, то есть надежда, что государства Центральной Азии тоже смогут вместе с Россией интегрироваться в западную культуру. Я думаю, что политика России будет более прагматична, не будет какого-то политического блата, прощения каких-то долгов или уступок только потому, что люди нравятся друг другу. Нужно сохранить общее экономическое пространство, а это можно сделать только, будучи прагматиком, и на основе живого интереса. Старые подходы, типа "Дай мне, я тебе потом верну", здесь не годятся абсолютно. Тенгиз Гудава: Господин Кажегельдин, какое содержание вы вкладываете в слово прагматизм - взять отношения между Россией и Казахстаном? Акежан Кажегельдин: Прагматичная политика - это политика, основанная на интересах государства, а не группы людей, одной личности или двух людей, которые могли бы договориться между собой. Интересы российского государства непроизвольно встречаются с интересами меньшего государства, потому что Казахстан больше, чем Россия, заинтересован в прежней экономической территории, где продавались сырье и услуги. Потеря от экономического обмена между Казахстаном и Россией по докладу нынешнего премьера на конец сентября прошлого года составила 40 процентов. Это - серьезная потеря. Казахстан продает в Россию все меньше хлеба, мяса и мясных продуктов, а в России никто с голоду не умер. Так как же мы будем обеспечивать занятость, когда, судя по всему, кто-то занял наше место?! Тенгиз Гудава: А большую интеграцию Казахстана с Россией вы считаете прагматизмом? Акежан Кажегельдин: Я считаю, что при нынешней структуре экономики большая интеграция, особенно, экономическая - это прагматизм. Тенгиз Гудава: Связываете ли вы какие-то надежды с приходом Путина к власти в России со своим возвращением в большую политику в Казахстане? Акежан Кажегельдин: Если я не ошибся в своих прогнозах и Путин - прагматик, и Россия будет больше интегрироваться в западную культуру, и, я надеюсь, будет становиться более демократичной страной - и сейчас она более демократичная страна, чем Казахстан, и я надеюсь, что она будет требовать большей демократичности от своих партнеров по СНГ, я надеюсь на это. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
