Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[19-05-01]
Факты и мненияВедущий Лев РойтманХудожники Денис и Мишка - на двоих семнадцать летЛев Ройтман: Есть в Праге необычное заведение, оно называется “Русский салон”. Там продаются книги и пельмени, грузинское вино, авиабилеты в Киев и на Камчатку, заодно можно и пообедать. Вот как-то в буфете этого чудесного учреждения я увидел выставку детских рисунков. Ну, а что, на то и “Русский салон”, все под одной крышей. Благодаря этой выставке замечательных рисунков у нас сегодня за “Круглым столом” два замечательных комментатора, потому что они замечательные художники. Это Миша Бобчинецкий, 9 лет Мише Бобчинецкому; рядом с ним его отец, наш продюсер, Илья Бобчинецкий. Денис Голуб, Денис, я знаю - тебе восемь лет, я поэтому не спрашиваю. Вместе с нами всеми за “Круглым столом” художественный руководитель пражской студии “Театр плюс изо” Всеволод Силин и его супруга, преподаватель, виновный в этих рисунках, Елена Хомутова. Ну что ж, мы и начнем с самых важных комментаторов. Денис, расскажи нам, что тебе нравится в этой студии? Денис Голуб: Мне нравится там выступать. Лев Ройтман: А где выступать? Денис Голуб: На сцене. Лев Ройтман: А что ты там играешь? Денис Голуб: “Колобка” учим, стихи учим там и всякие веселые делаем штуки. В игры играем иногда. Лев Ройтман: Слушай, ты говоришь про веселые штуки, а ты такой грустный, серьезный. Какие штуки ты делаешь там? Денис Голуб: В “телефончик” играем, в “светофор”. Всеволод Анатольевич говорит: красный - значит надо стоять. Он говорит: “Красный - идите”, если пойдут, то проиграете и садитесь на стул. Лев Ройтман: Всеволод, вас тут упомянули, ну, прямо как регулировщика уличного движения. Всеволод Силин: Это такая разминка, которая помогает им собрать весь ум в одно целое. И с помощью этой разминки они, во-первых, пытаются раскрепоститься, во-вторых сосредоточиться. А когда я им говорю “красный - идти”, сразу видно, кто из них внимателен, а кто нет. Потому что, когда они выступают на большую аудиторию на сцене, для них важно быть сосредоточенными. Они еще сами по себе люди маленькие, а аудитория у нас бывает, как правило, большая, в зале и на сцене надо выполнять все четко. Лев Ройтман: В чем вы видите цель вашей студии, чего вы хотите достичь с вашими, скажем так, питомцами? Всеволод Силин: Цель студии, так, как я ее вижу, это создание хорошего, может быть профессионального, может быть пока самодеятельного, но хорошего молодежного театра-студии. Многие из этих воспитанников, я думаю, останутся здесь жить и, я думаю, что потом они придут в этот молодежный театр. Он, кстати, уже организовался и, я думаю, что эти наши питомцы потом будут там участвовать, играть. Лев Ройтман: Всеволод, спасибо. И я хочу у Лены спросить, вы супруги: Лена, чем можно объяснить, что вы создали вашу студию “Театр плюс изо” здесь в Праге, где на самом деле вполне достаточно чешских учреждений подобного рода? Или, быть может, я ошибаюсь, может быть и недостаточно... Елена Хомутова: Во-первых, для наших детей русскоязычных, бывших русскоязычных, сейчас они учатся в чешских, в английских, в американских школах, где-то, может быть, не хватает круга общения на русском языке. Во-первых, мы сохраняем культуру русскую, менталитет русский и общение, интенсивное общение на русском языке. А почему именно студия “Театр плюс изо”? Потому что детское творчество оно изначально в синтезе. Дети поют, играют, танцуют, рисуют и тут же сочиняют к своим рисункам какие-то рассказы, забавные истории, озвучивают собачек нарисованных. И мы на этом тяготении детей к синтезу в искусствах и построили свою программу. И когда у нас дети и рисуют, и играют на сцене, они развиваются гораздо быстрее и интереснее. Лев Ройтман: Миша, здесь сказали, что вы говорите по-русски, а вот с Денисом на каком языке ты разговариваешь, когда вы звоните друг другу по телефону? Миша Бобчинецкий: По-русски всегда. Лев Ройтман: А бывает такое, что вы говорите друг с другом по-английски, вы ведь оба ходите в английскую школу? Миша Бобчинецкий: Да, в английскую вместе. Лев Ройтман: Ну и на переменках на каком языке вы говорите? Миша Бобчинецкий: Тоже на русском. Лев Ройтман: А когда вы говорите по-английски? Бывает такое, что друг с другом вы говорите по-английски? Миша Бобчинецкий: В школе. Лев Ройтман: Хорошо, вот вы отучились день, а после этого бывают такие дни, когда вы идете в вашу студию. Что тебе там интересно, что тебе там нравится? Миша Бобчинецкий: Там интересные вещи, гуляем. Десять минут первое такое маленькое гуляние, потом сорок-сорок пять гуляние большое. Это в школе. Лев Ройтман: Ладно, вот ты на большой перемене погулял, отучился, ты устал, у тебя уроки, тебе пора идти домой, а папа или мама ведут тебя в “Театр плюс изо”, в эту студию к Всеволоду, к Елене, к вашим преподавателям. Что тебе там нравится? Миша Бобчинецкий: Мне там нравится больше рисовать. Лев Ройтман: А что тебе больше всего нравится рисовать? Миша Бобчинецкий: Маслом. Лев Ройтман: Лена, вы учите их рисовать маслом? Лена Хомутова: Да, у нас в этом году новый этап. Мы просто выросли неимоверно, мы стали как настоящие художники рисовать свои картины маслом. У нас это получается очень интересно, очень замечательно. Я думаю, что скоро будет выставка наших работ, выполненных маслом, после этих уроков. Лев Ройтман: И, наконец, Илья, вы - папа в нашем “Круглом столе”. Илья, почему вы выбрали эту студию, которую ведут русские педагоги. Вы живете Праге шесть лет, не менее уже, как я знаю, и за это время прекрасно узнали город, естественно, в Чехии нет отбоя от подобных предложений. Почему вы избрали именно эту студию? Илья Бобчинецкий: Получается так, что дети утром и до обеда в школе говорят на неродном языке и, собственно, изначальная задача была найти русский язык, но русский язык, который был бы не из-под палки в какой-то школе или где-то насильно насаждался. Потому что дети не воспринимают, я конкретно про своего ребенка, не понимают необходимости изучать русский язык, потому что вокруг на улице говорят по-чешски, а в школе говорят по-английски. Поэтому я пытался что-то найти такое, чтобы не насильно был русский язык. Это первая задача. Вторая задача, Мишка он как бы с детства такой необычный ребенок, и он всегда себя проявлял с творческой стороны, на стенах, в общем, рисовал, где только можно. И как-то мне всегда казалось, что его тянет рисовать и вообще как-то выразиться. Лев Ройтман: Простите, Илья, вы спрей ему покупали, чтобы он на стенах рисовал? Илья Бобчинецкий: Как раз недавно наша соседка по дому пришла с просьбой, чтобы мы отмыли стены дома, они изрисовали стены мелом. Мишка ходил отмывал стены. Так что это до сих пор продолжается, но не спреем, а мелом. Лев Ройтман: Я надеюсь, спреем на стенах, если их об этом не попросят, делать этого не будут. Потому что в Чехии сейчас новый закон принят и за это наказывают. Ну, конечно, не тебя, Миша, а папу будут наказывать за то, что ты спреем можешь что-то разрисовать. Денис, кстати, как у тебя на счет этого - тебе хочется рисовать спреем на стенах? Денис Голуб: Нет. Лев Ройтман: Не может быть, я в это не верю. Денис Голуб: Я не люблю рисовать на стенах. Лев Ройтман: Я в это не могу поверить, потому что мне самому иногда хочется рисовать на стенах спреем. Елена Хомутова: Я могу объяснить, почему им не хочется рисовать на стенах. Они настолько иногда устают на уроках изобразительного искусства, потому что это достаточно серьезная программа, и они так все вырисовываются, что им уже не до стен, не до рисования дома на обоях. Мы рисуем на бумаге. Илья Бобчинецкий: Я хочу сказать как бы в продолжение. Когда Мишка пошел студию, ему было семь лет, и в какой-то момент ему было тяжело, потому что после школы нужно было идти, и там тоже нужно выполнять определенную программу, и он приходил очень усталый. Но постепенно я увидел, что ребенок туда ходит с удовольствием, он как-то проявляет себя с каких-то разных сторон все лучше и лучше, более коммуникабельный, какие-то появляются взрослые привычки, более спокойный. Пожалуй, самое главное, что интерес к освоению какой-то творческой стороны жизни, если я правильно выражаюсь, он увеличивается. Лев Ройтман: Всеволод, скажите, а вашего полку прибывает? Всеволод Силин: Да. Хорошо, что вы спросили. Потому что, когда мы начали, у нас было, по-моему, пять человек и то от силы, а сейчас, если я не ошибаюсь, 35. Буквально люди стали приходить уже не по рекламе, а по рекомендации. Это приятно. После концертов, после выставок, после каких-то представлений люди идут. Люди видят результат, они начинают доверять, наверное, так скажем. Лев Ройтман: Конечно, они видят результат. Я ведь и начал с того, что результат я увидел в буфете “Русского салона”. Так что результат тут был не столько налицо, как на стене. Однако, это все деловая романтика. Ваша студия это бизнес кроме того. Вам необходимо иметь помещение, краски, необходимо иметь декорации, материалы и так далее, и тому подобное. Как вы это все финансируете? Всеволод Силин: В данное время мы справляемся своими силами. То есть родители, которые вносят оплату за обучение, вот из этих денег мы пытаемся исходить. Вы правильно подчеркнули, что нам требуются декорации и помещение. Мы бы, наверное, не отказались бы от какой-то спонсорской помощи, от какого-то финансирования со стороны. И очень бы хотелось развить эту студию, вообще это дело дальше, более, так скажем, серьезно и масштабно. Все, все начиналось с того, что мы с Леной начинали делать эту студию буквально своими руками. Тот мини-театр, который у нас есть, и все, что там находится, это все сделано своими руками. Вот с этого начали, а сейчас, конечно, хочется развиваться. Лев Ройтман: Лена, у вас ведь детишки разных национальностей и не у всех, кстати, как я понимаю, домашний язык русский, и ходят они в разные школы. Вы замечаете какую-то разницу в психологии у этих детишек, по крайней мере в том, что они изображают на бумаге, на холсте? Елена Хомутова: Наверное, на бумаге, на холсте все дети одинаковые - всего мира, всех национальностей. Если ребенка не ограничивать в его полете, в его фантазии, то работы будут просто безумно интересные. А вот в языке, в общении, во взглядах на жизнь, естественно, есть уже какие-то привнесенные, так скажем, не совсем характерные для нашего русского восприятия элементы. Ну, а о языке, на котором мы общаемся в студии, просто иногда ходят легенды. Лев Ройтман: Расскажите нам одну. Елена Хомутова: Это я передам Всеволоду Анатольевичу, это больше разговорный жанр. Всеволод Силин: У нас это уже легендой стало и, наверное, действительно будет как легенда. За нашим столом сидит Миша Бобчинецкий и с ним был такой случай, произошел он совсем недавно. Если вы помните, в русской системе образования на физкультуре очень часто просили в школе, я имею в виду в советские времена, просили построиться и рассчитаться на первый-второй. То же самое я решил сделать с детьми. Я построил их в одну шеренгу и попросил рассчитаться первый-второй, первый-второй. Миша стоял у нас первый. Он на меня смотрит таким вопрошающим взглядом. Я говорю: “Миша, ты не понимаешь, что это такое?” Он говорит: “Нет, не понимаю”. Я объясняю: “Вот ты стоишь первый, за тобой второй. Значит ты первый, он второй. А дальше идет опять первый, потом второй. Миша, понял?” “Понял”. Я говорю: “Ну все, готовы, сосредоточились, настроились, рассчитались, пожалуйста, на первый-второй”. Миша стоит, глаза кверху поднял, смотрит и молчит. Я говорю: “Миша, ты что молчишь? Ты какой?” Пауза. “Я единственный,” - сказал Миша и на этом все закончилось. Вот такой был казус. Лев Ройтман: Миша, а что тебе больше всего нравится рисовать? Миша Бобчинецкий: Самое интересное то, что я много раз рисовал, это море. Море с рыбками, с кораблями, пейзажи. Лев Ройтман: А ты когда-нибудь видел море? Миша Бобчинецкий: Да, я ездил один раз. Лев Ройтман: Это было в России или где? Потому что в Праге моря нет. Илья Бобчинецкий: Мы в прошлом году ездили в Хорватию. Лев Ройтман: Денис, а что ты нам хочешь рассказать? Ты молчишь все время и трешь глаза. Тебе, наверное, скучно с нами. Денис Голуб: Мне хочется на Оку. Лев Ройтман: Ты рисуешь Оку? Денис Голуб: Один раз постарался. Лев Ройтман: Ну и как, хорошо вышло? Денис Голуб: Нормально. Лев Ройтман: А вот когда мы закончим здесь сидеть за этим столом, что ты будешь делать? Денис Голуб: Мишин папа с Мишей отвезут меня ко мне домой. Я буду показывать подарки. У меня был один раз для американцев день рождения. Потому что я уезжал на мой день рождения в апреле, 28-го, но я хотел еще для американцев сделать. Лев Ройтман: А каких американцев? Денис Голуб: Которые в школе у меня. Я справлял день рождения, мы дали всем приглашения и американцы пришли. Лев Ройтман: А вот когда ты идешь к кому-то на день рождения, ты рисуешь что-нибудь, может быть, для них? Денис Голуб: Нет, в принципе, я рисую для мамы, когда у нее день рождения. Лев Ройтман: А что ты рисуешь? Денис Голуб: Выдумаю что-нибудь и нарисую. Лев Ройтман: А что ты последний раз нарисовал? Денис Голуб: Не помню. Лев Ройтман: Ну так нам надо было маму твою привести сюда, чтобы она нам рассказала. Денис Голуб: У нее сегодня экзамен, она никогда не свободна, у нее то экзамены, то работа. Лев Ройтман: Она учится? Денис Голуб: Да. Экзамены сдает. Лев Ройтман: Ты хочешь, чтобы она больше времени с тобой проводила? Денис Голуб: Вчера она пришла ночью. Я еще делал уроки, мне много задали, я заболел, не ходил в школу. Лев Ройтман: Но зато, когда ты попадаешь в студию, к Лене, к Всеволоду, там как семья тоже? Денис Голуб: Да, там семья и я чувствую как дома. Лев Ройтман: Вот, кстати, интересный момент, Всеволод и Лена, кто захочет, тот ответит. Родители заняты, у многих родителей ваших детей, особенно здесь в Праге, работа, у многих свой бизнес, люди действительно заняты. Когда попадают дети к вам, вы чувствуете, что в чем-то ваша студия заменяет им вот это внимание домашнее? Всеволод Силин: Я думаю, на это Лене проще ответить - как женщина, как мать. Лена Хомутова: Ну, конечно, дети, когда они маленькие, они очень доверчивые. Они приходят со своей болью иногда, со своими какими-то неприятностями даже. И, как я говорю, говорю, причем, сразу родителям откровенно, что я - как семейный доктор, я знаю все ваши тайны. С этим ничего не поделаешь. Когда ребенок творит, когда ребенок кому-то верит и чему-то пытаешься научить ребенка, то, естественно, возникает духовный контакт. Естественно, он в некоторых случаях жизни просто прячется под твою защиту. Это и ответственность, это очень приятное чувство, которое дает наша специальность преподавателей. Лев Ройтман: Спасибо, Лена. Илья, чего вы ожидаете от этой студии? Илья Бобчинецкий: Я ожидаю, что когда в какой-то момент ребенку внутренне придется выбирать, куда ему пойти - со сверстниками ли куда-то гулять на улицу, когда ребенку придется выбирать между какими-то развлечениями или неким таким вторым домом, в котором у него тоже есть общение, у него есть какие-то свои друзья, какое-то свое миниобщество, то он выберет “Театр плюс изо” и будет проводить время там. Пока, уже два года Мишка туда ходит, желание ходить не только не пропадает, но увеличивается. И степень доверия Елене Викторовне и Всеволоду Анатольевичу очень высокая. Лев Ройтман: Спасибо, Илья. Ну что ж, Всеволод, Елена, на вас вся родительская надежда, и ожидания - огромны. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
