Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
22.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[20-02-02]
Подсудна ли медицина?Ведущий Леонид НикитинскийЛеонид Никитинский: Сегодня у нас в студии гости - профессор Московской государственной юридической академии Вилли Алексеевич Кикоть, член Независимого экспертно-правового совета, в недавнем прошлом советник Конституционного Суда Российской Федерации и Алла Григорьевна Анохина, адвокат Московской городской коллегии адвокатов, специалист в области так называемых медицинских дел. Достаточно редких? Можно так сказать, Алла Григорьевна, или нет? Алла Анохина: Да. И я бы сказала, что их почти нет. Леонид Никитинский: Как бы то ни было, эта тема достаточно специфична, поэтому мы сегодня решили отступить от обычного порядка нашей передачи и начать не с судебных новостей. А начнем мы с основного сюжета передачи, который посвящен медицинской теме. Но сначала (как мы обещали в прошлый раз) ненадолго вернемся к теме прошлой передачи. Это нормотворческая самодеятельность субъектов Федерации и ее последствия. В прошлый раз мы говорили, что чемпионами в этой области являются некоторые национальные республики. На эту тему - маленький сюжет из Казани, с которым нас познакомит наш корреспондент в Татарстане Алексей Угаров. Алексей Угаров: В октябре прошлого года прокурор Приволжского округа Александр Звягинцев обратился в Верховный суд Республики Татарстан с иском о признании отдельных статей и положений конституции Татарстана несоответствующими федеральному законодательству. Дебаты о несоответствии татарстанской конституции начались еще несколько лет назад. Прокуратура не раз вносила в Госсовет республики протесты, которые успешно отклонялись. А прошлой весной очередной протест в Госсовет принес уже окружной прокурор Звягинцев. И тоже получил от ворот поворот, но, в отличие от татарстанских коллег, работники окружной прокуратуры на этом не успокоились и направили иски в Верховный суд республики. Судейский корпус республики Татарстан в тот момент отказался рассматривать иск Звягинцева, сославшись на то, что Верховный суд Республики Татарстан не правомочен решать такие вопросы. Тогда окружной прокурор обжаловал этот отказ в Верховном суде Российской Федерации, и российские судьи обязали татарстанских рассмотреть иск по существу. Несоответствующими российскому законодательству было признано сразу 49 положений татарстанской конституции. В основном, все они касались трех позиций. Первая - это принцип формирования республиканской власти. Второе - это государственный статус РТ. И третье - это права на недра Республики Татарстан. Автоматически, в противоречие попало множество законов, которые были приняты по татарстанской конституции. И таких законов на данный момент специалисты называют порядка сотни. Верховный суд Республики Татарстан дал полгода республиканским властям на приведение в порядок конституции Татарстана и законов. Не так давно Конституционный суд Российской Федерации продлил этот срок еще на полгода. Леонид Никитинский: Вилли Алексеевич, слыханное ли дело, чтобы противоречащей Конституции объявляли саму Конституцию? Вилли Кикоть: Конституции многих стран допускают такую вещь. Ну, скажем, в новой швейцарской конституции, принятой в 1999 году на референдуме в Швейцарии, говорится о том, что кантоны являются суверенными в пределах, установленных федеральной конституцией. У нас же субъекты Федерации. В Конституции прямо говорится об их государственном суверенитете без оговорки, что этот суверенитет - в пределах, ограниченных федеральной Конституцией. Леонид Никитинский: Понятно. Вилли Кикоть: Это тот самый вопрос о государственном статусе Татарстана, как и других республик в составе России. Ну, скажем, это старый спор (уже несколько лет тянется спор с Татарстаном), основанный на формулировке татарстанской конституции. Он является не только суверенным государством, но и субъектом международного права. То есть равноправным участником международных отношений, ну, как все независимые государства. Если это признать, то это будет единственный субъект в Российской Федерации, который таким образом претендует на гораздо более широкий, обширный круг полномочий, нежели все прочие равноправные субъекты. Леонид Никитинский: Есть вот еще одна маленькая ремарка, которая грозит превратиться в большую проблему. Согласно недавнему распоряжению президента России, в республиках должны быть упразднены собственные министерства юстиции. И теперь там могут действовать только управления федерального Минюста, как во всех областях и регионах. Вот это справедливо ли, и какие в связи с этим предвидятся сложности? Вилли Кикоть: В отличие от некоторых других федеративных государств, в России установлена единая федеральная система судебных органов. Исключение составляют только Конституционные и Уставные суды, а также Мировые суды, если они существуют в субъектах Федерации. Это суды субъектов Федерации. А остальные, основные органы общей юрисдикции - федеральные. Леонид Никитинский: На самом деле, речь опять о том, что борьба за суверенитет, вот это все?.. Вилли Кикоть: Вот. Совершенно справедливо. И по этой причине в субъектах Федерации своих министерств или управлений юстиции не существует. А Татарстан, поскольку он заявил такие вот претензии, это уже конкретное проявление вот этой позиции. И поэтому у них идут две параллельных системы минюстовские - республиканская и федеральная. И получается сумасшедший дом. Алла Анохина: Я думаю, что чем больше, так сказать, государственных учреждений, тем хуже. Леонид Никитинский: Вот это точное замечание. Вот теперь мы перейдем к основному сюжету нашей передачи, который посвящен так называемым медицинским делам. С сюжетом из Архангельска нас познакомит Марианна Тарачешникова. Марианна Тарачешникова: Когда у архенгелогородца Александра Подосенова заболел зуб, он, естественно, обратился в городскую стоматологическую поликлинику, где врач поставил диагноз: хронический пародонтит, и удалил пятый справа снизу зуб. Спустя три дня челюсть заболела пуще прежнего. Правая половина лица отекла, и стало больно жевать. Подосенов снова пошел в стоматологию. В околоушной жевательной области был обнаружен плотный инфильтрат размером 5 на 5 сантиметров. Как выяснится позже, у больного шел зуб мудрости, и на этом самом месте отсутствующего восьмого зуба образовался свищ с гнойным отделением. С диагнозом "абсцесс околоушно-жевательной области" пациента направили в стоматологическое отделение областной клинической больницы. В больнице же Подосенову поставили новый диагноз - острый лимфадентит щечной области от пятого и шестого зубов. И назначили антибактериальную терапию. Еще через 5 дней Подосенова из стационара выписали, но зубы нестерпимо болели, и Подосенову пришлось идти в субботу к дежурному врачу городской поликлиники. Слово Александру Подосенову. Александр Подосенов: У меня оставалось два зуба, но те совершенно здоровые были. И этот доктор мне по этим зубам постучал, говорит: "Какой зуб болит?" Я говорю: "На обеих тупая боль". Он: "Не ври". Ну, сделал мне укол, в коридор выставил... Я прихожу, ну, уже мочи нет. Я говорю: "Да, слушай, рви ты оба! Все, я уже не могу!" Он мне оба этих зуба высадил. Я домой приехал, назавтра - хожу - падаю. Все. Уже мочи нет. Снимков не делали. А когда у меня уже ничего не осталось, мне после этого сделали снимок и обнаружили, что у меня зуб мудрости уперся в кость. И абсцесс-то от этого шел. Марианна Тарачешникова: Только теперь врачи удалили Александру Подосенову прорезающийся зуб, истинный источник всех его несчастий. Но спустя какое-то время пациент вновь вернулся в поликлинику. Александр Подосенов: Я пришел, когда меня из больницы выписали (рот стал открываться, а то и спичка не лезла в рот), к заведующему. "Ну, ты чего хочешь?". Я говорю: "Я хочу, чтобы мне сделали мосты бесплатные. Бесплатно и без очереди". Он: "Бесплатно у нас ничего не бывает". Вот тут я твердо решил, что буду обращаться суд. Марианна Тарачешникова: В суде выяснилось, что, выдавая истцу направление на стационарное лечение, врачи городской стоматологической поликлиники не указали на наличие свища в области восьмого зуба, а врачи областной больницы не в полной мере провели обследование пациента. Поэтому суд решил, что действия врачей не соответствовали должному оказанию медицинской помощи. В результате несвоевременного установления диагноза, удаление прорезающегося восьмого зуба было произведено с опозданием, хотя показания имелись еще за 10 дней до этого, о чем сам Подосенов не знал, так как полностью доверял врачам. И все это время истец испытывал физические страдания. Но врачи, по мнению суда, заставили его страдать неумышленно. Исходя из всех этих обстоятельств, суд взыскал с городской поликлиники и областной больницы, учитывая еще их плачевное финансовое положение, по 150 рублей компенсации причиненного Александру Подосенову морального вреда. Александр Подосенов: Я доволен тем, что я выиграл процесс. А, собственно, на моральный ущерб и компенсацию я даже не рассчитывал. Я хотел на место их поставить. Вот у меня какая цель была. Марианна Тарачешникова: Решение суда вступило в законную силу спустя 10 дней. Ни истец, ни ответчики его не обжаловали. Леонид Никитинский: Пожалуйста, Алла Григорьевна. Как бы вы прокомментировали вот этот сюжет? Алла Анохина: Грустное явление, когда врачи причиняют такой вред гражданам, но это случай не единичный. И я могу это подтвердить и как адвокат, и как пациент. Со мной был аналогичный случай. Но я хотела бы сказать, что, как правило, к сожалению, суды, взыскивая моральный ущерб, на мой взгляд, занижают эту сумму. Потому что вред, причиненный здоровью, вообще невозможно оценить. Леонид Никитинский: Я бы хотел этот вопрос отдельно обсудить. А пока, может быть, вы расскажете о специфике этих медицинских дел? Я знаю, что там очень сложно. Врачи предпочитают покрывать друг друга. Алла Анохина: Да, совершенно верно. Вот это корпоративное отношение в медицинской среде (ну, я думаю, что, как и в любой среде, когда касается профессионалов) доминирует. И поэтому, когда в суде слушаются такие дела, обычно назначается экспертиза, которая должна установить, кто же виноват в причинении вот этих физических страданий? И такие заключения обычно сглаженный характер носят, из которого можно сделать вывод: да, нарушения были, но они были не столь значительны. И, как правило, виноват организм человека, который повел себя в конкретных условиях таким образом. Хотя в законе написано, что экспертное заключение не является обязательным для суда, тем не менее, суд, как правило, принимает за основу экспертное заключение. Леонид Никитинский: Скажите, пожалуйста, а вот гражданин без помощи адвоката способен в таком деле разобраться? Алла Анохина: Конечно, гражданину, который никогда не сталкивался с нашей судебной системой, это очень сложно. Без адвоката. Леонид Никитинский: Вилли Алексеевич, вы что-то хотели добавить? Вилли Кикоть: Да. Эта проблема имеет несколько принципиальных сторон. Прежде всего, надо констатировать, что в наших условиях конституционное право человека на медицинское обслуживание, на медицинскую помощь защищено крайне неудовлетворительно. Лишь отчасти, на что была ссылка в этом самом судебном решении, это может быть объяснено тем, что наша медицина, вообще экономика в плохом состоянии. Медицина наша недофинансирована, и поэтому врачи тоже в плохом положении. Поэтому предъявлять им максимальные требования, вроде бы, нехорошо. Но в результате от этого страдают граждане, которые остаются незащищенными. Леонид Никитинский: А вот теперь давайте отдельно обсудим следующий вопрос. Размер морального возмещения вреда, который взыскивают наши суды. Почему он всегда вот так смехотворно мал? Вилли Кикоть: Ну, это объясняется и слабым состоянием экономики, и недостаточным выделением средств на нужды здравоохранительных учреждений. И отсюда вытекает очень низкий уровень их ответственности. Я хотел сказать, что подобная ситуация, допустим, в Германии или, допустим, в Соединенных Штатах привела бы к тому, что компенсация составила бы не одну сотню тысяч долларов. В некоторых случаях, и миллионов. Леонид Никитинский: Да. Вилли Кикоть: Конечно. Конечно. Леонид Никитинский: В газетах приходится читать, что там... Вилли Кикоть: И не только. Леонид Никитинский: ... кто-то нашел крысиный хвост в пирожке и в результате взыскал миллион долларов. Вилли Кикоть: Да. Леонид Никитинский: Вот мне интересно: наша юстиция должна тоже ориентироваться на это, или это перехлест? Вилли Кикоть: Я думаю, что мы должны постепенно выходить на должный уровень экономики. Леонид Никитинский: Только ли в экономике дело? Вилли Кикоть: Отчасти нужно и перераспределять имеющиеся наличные бюджетные средства, в этом отношении в значительной степени увеличивая долю здравоохранения. Ведь здесь ответственность не только чисто материальная. Местная врачебная палата в тех же Соединенных Штатах, наверняка, лишила бы этих врачей права на врачебную практику навсегда, на всю жизнь, поскольку они подорвали авторитет всей врачебной профессии. Леонид Никитинский: Да. Вилли Кикоть: Всего сословия врачебного. Леонид Никитинский: А у нас они покрывают. Алла Анохина: Сложность при решении таких вопросов заключается еще, на мой взгляд, в несовершенстве нашего законодательства. Потому что в законе, в Гражданском кодексе, где говорится о том, в каких размерах должен компенсироваться моральный вред, настолько обтекаемая норма, которая звучит приблизительно так: "при определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости". Но требования разумности и справедливости, так сказать, где же критерии? У каждого судьи этот критерий может быть абсолютно индивидуален. А размер вот этого вреда морального, то есть, вернее, компенсация, где-то в пределах 500 рублей считается, что это достаточно. Вне зависимости от того, какой вред причинен, какие страдания, физические или нравственные испытал потерпевший. Леонид Никитинский: Но это проблема не только медицинских дел. По каналам Агентства судебной информации очень много приходит таких случаев, где речь идет о взыскании морального вреда. И всегда суммы совершенно смешные. Создается впечатление, что где-то кто-то сверху сказал: "Не балуйтесь, ребята!". Алла Анохина: Ну, вообще, возможно, что есть какие-то установки для районных судов. Может быть, это практика Московского городского суда. Мне очень сложно судить, но по тому, с чем я сталкивалась в наших судах, вот суммы именно такие. Вилли Кикоть: Это общий, ну, недостаточный уровень культуры. Если материальный ущерб надо возмещать, и размер этого возмещения определяется размером самого ущерба, то, что касается моральных вещей, чести, там, материальной цены очевидной, вроде бы, не имеет и поэтому явно недооценивается. Леонид Никитинский: Теперь время как раз перейти к новостям из региональных судов, которые поступают к нам по каналам Агентства судебной информации. С новостями нас познакомит наш корреспондент Марианна Тарачешникова. Марианна Тарачешникова: Пермская область. 14 января Березовский районный суд удовлетворил жалобу Владислава Гладких на призывную комиссию района, отказавшую ему в праве на замену военной службы альтернативной гражданской. Судья Рюмина признала неубедительными доводы представителя военкомата о том, что Владислав не имеет убеждений, несовместимых с несением военной службы. Владислав Гладких, психолог по образованию, работает в Центре психолого-педагогической и медико-социальной помощи детям и подросткам. Кроме того, он, как и большинство других пермских альтернативщиков, победивших в судах, участник эксперимента по обработке модели прохождения альтернативной гражданской службы, который проводит Центр поддержки демократических молодежных инициатив. Всего на сегодняшний день свое право на альтернативную гражданскую службу в судах отстояли 35 жителей Прикамья. Великий Новгород. В 1996 году новгородец Александр Ионов обратился в областное Управление юстиции с просьбой зарегистрировать новгородскую областную пионерскую организацию имени Лени Голикова. Заявление учредителя было удовлетворено, и пионерия на Новгородчине вновь обрела официальный статус. А осенью 2000 года областное Управление юстиции обратилось в суд с иском о признании пионерской организации имени Лени Голикова объединением, прекратившим свою деятельность в качестве юридического лица. Суд установил, что за время существования в Новгороде новой пионерии организация не вела никакой общественной и финансовой деятельности и по указанному в уставе адресу не располагалась. Напрашивался вывод о том, что юридическое признание организации нужно было ее создателю Александру Ионову лишь для того, чтобы солидно подписывать свои письма и басни, направляемые в газеты. Что до самого последнего он и делал. Суд счел требования Управления юстиции администрации Новгородской области законными и обоснованными и удовлетворил иск. Решение городского суда в кассационном порядке обжаловано не было. После того как оно вступило в законную силу, в Новгороде появились сообщения о том, что в основе прекращения деятельности реанимированной было пионерии лежит исключительно политический подтекст. Калининград. В конце 1999 года губернатор Калининградской области издал постановление, согласно которому на реконструкцию систем охраны зданий, где располагаются областная администрация и дума, из областного валютного фонда выделялось 14 000 долларов. Между тем, в соответствии с региональными законами, средства из этого фонда предназначались в первую очередь тем учреждениям, которые не были профинансированы в предшествующем году. Таковых на момент издания губернаторского постановления было немало. Это школы, ряд детских, молодежных программ и так далее. В связи с этим областная дума обратилась в арбитражный суд с иском к администрации области о признании незаконным соответствующего пункта данного постановления. Администрация же представила суду документ, из которого следовало, что на реконструкцию систем охраны административных зданий средства не тратились по причине их отсутствия. Тем не менее, суд удовлетворил иск думы, признав незаконным и подлежащим отмене постановление губернатора Калининграда. Алла Анохина: Ну, это характеристика сегодняшнего дня, вот, где-то на местах. Леонид Никитинский: Да. Судьи, кстати говоря, суд - это такой угол, из которого очень интересно видна жизнь, особенно в провинции. Вилли Алексеевич, пожалуйста. Вам что показалось? Вилли Кикоть: Меня больше заинтересовал первый пример, который касается вопроса об альтернативной службе военной. Леонид Никитинский: Да? Вилли Кикоть: В связи с убеждениями. Леонид Никитинский: Да, кстати, я хочу подчеркнуть, что все-таки одержать победу над государством, оказывается, возможно в суде. Вот эти тридцать пять человек... Вилли Кикоть: Да. Хотя судебная практика в этом смысле противоречива. Суды иногда признают это право, иногда отрицают его. Леонид Никитинский: Совершенно справедливо. Да. У нас такая тоже информация есть. Вилли Кикоть: Да. Но в данном случае речь идет вот о чем. Там прокуратура говорила о том, что нельзя давать этому человеку, этому призывнику право на альтернативную службу, поскольку он не доказал своих убеждений. В Конституции есть прямое правило. Прямые предписания о том, что никто не обязан делать декларации о своих убеждениях. Принимая во внимание это обстоятельство, Конституционный суд еще года три назад принял постановление о том, что никто не имеет права и при решении вопроса о призыве на военную службу требовать от призывника, чтобы он доказывал, что у него такие они, убеждения. Нельзя от них требовать доказательств. Леонид Никитинский: Презумпция, то есть. Вилли Кикоть: Да, презумпция. Если он так говорит, значит, так оно и есть. И, тем не менее, требуют, и многие суды с этим соглашаются. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
