Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
26.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[08-06-04]
Человек имеет правоВедущий Карэн Агамиров "Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства". Статья 1 Всеобщей декларации прав человека. Карэн Агамиров: Новая атака властей на правозащитное движение. Позиция Кремля по отношению к неправительственным правозащитным организациям, обозначенная в послании президента Федеральному собранию, и разгром правозащитного центра города Казани - что это, случайное совпадение или мгновенная реакция на сигнал свыше? Такова наша сегодняшняя тема. В обсуждении принимают участие: один и основателей Казанского правозащитного центра, руководитель правового отдела фонда "Общественный вердикт" Павел Чиков; начальник отдела расследований Казанского правозащитного центра Олег Хабибрахманов; исполнительный директор Общероссийского движения "За права человека" Лев Пономарев и координатор программы "Россия: путь из тупика" Валерий Скурлатов. В программе прозвучит также мнение оппонента казанских правозащитников - заместителя начальника отдела информации и общественных связей МВД республики Татарстан Андрея Галиакберова. Олег, вы сами из Казани, да? Олег Хабибрахманов: Да. Карэн Агамиров: И были свидетелем того, что произошло? Олег Хабибрахманов: Я свидетелем непосредственно не был, но прибыл, так сказать, на место происшествия минут через 10 после нападения. Карэн Агамиров: Оно состоялось 27 мая? Олег Хабибрахманов: Да, в 16:45. Карэн Агамиров: В чем оно было выражено? Олег Хабибрахманов: Я был на выезде, мне позвонил сотрудник и сказал, что появились проблемы, было нападение на офис, и просил срочно подъехать. Я приехал туда, и первое, что я увидел: один кабинет полностью разгромлен, то есть была повреждена оргтехника - мониторы, телевизоры, сканеры и разная другая оргтехника. Он мне также сообщил, что зашли два человека в масках, которые жестом показали ему, чтобы он сидел и молчал, после чего начали крушить все, что попадалось под руку. Работали в течение 30-40 секунд, после чего убежали. Карэн Агамиров: Кто это, что это - так ничего до сих пор установить не удалось, да? Олег Хабибрахманов: До сих пор установить не удалось, да. Милиция приехала на место происшествия через 30-40 минут. Первым на место со следственно-оперативной группой приехал зам. начальника отдела информации господин Галиакберов - на удивление, - и только после него зашла опергруппа. Карэн Агамиров: Давайте послушаем то, что рассказал господин Галиакберов. Андрей Галиакберов: Действительно, отношения между МВД Татарстана и Правозащитным центром города Казани в какой-то момент стали зыбкими. Я бы сказал, прервалось то сотрудничество, которое начинало налаживаться. Я не буду говорить, по чьей вине, рассуждать, что послужило причиной. Обвинения сейчас прозвучали, к сожалению, как я это услышал, что якобы милиция организует погром правозащитного центра. В действительности после той пресс-конференции, которая прошла три дня назад, мы вроде и с Натальей Александровной, и с другими представителями Правозащитного центра пришли, как мне кажется, к пониманию той ситуации, которая сложилась, и как из нее найти выход. То есть договорились обмениваться информацией... И когда уже пресс-конференция закончилась и через два часа уже московским журналистам нужно было уезжать, - действительно, состоялся, свершился вот этот факт: ворвались двое неизвестных в офис Правозащитного центра. Почему это произошло именно сразу после пресс-конференции, практически в присутствии журналистов центральных СМИ - это тоже вопрос, на который предстоит найти ответ. МВД республики нашло возможность возбудить уголовное дело по этому факту, и я вас уверяю, что в ближайшее время это преступление будет раскрыто, и виновные понесут соответствующее наказание. Карэн Агамиров: Пообещал заместитель начальника отдела информации и общественных связей МВД республики Татарстана Андрей Галиакберов. Но прежде чем обсуждать дальше нашу тему, прочту сообщение, пришедшее на пейджер, от которого можно и отталкиваться, потому я и тему-то так обозначил. "Разгром правозащитников Казани был спонтанный или запрограммированный? Георгий из Санкт-Петербурга". Лев Пономарев: Очевидно, что просто так ответить на этот вопрос довольно сложно. Можно предполагать, что это была месть за активную позицию правозащитников, за активную их критику, не просто даже за критику, а за то, что они ставили вопрос о том, что совершаются преступления в органах МВД Татарстана. К сожалению, это не единственный случай, который мы знаем. И вот сейчас, например, очень актуально, надо поставить вопрос о преследовании "Уральской амнистии" - есть такая организация, она собирала факты по нарушению прав в колониях Челябинской области. И она первая забила тревогу о том, что происходит массовое нарушение прав в колониях и местах заключения Челябинской области, что это не может быть случайным, там были три случая суицида и так далее. Вот буквально вчера я получил сообщение, что за ней просто ведется слежка. Соколова, руководитель "Уральской амнистии", просто пишет, что "за мной следят". То есть ее сопровождает машина... Карэн Агамиров: Откровенно просто? Лев Пономарев: Откровенно просто следят, то есть это способ давления и угрозы. И она просто запугана, в общем-то. Собрала гуманитарную помощь... Для колоний традиционно собирают гуманитарную помощь и направляют, туда входят продукты и медикаменты. Так вот, сейчас демонстративно эти колонии отказались у нее брать. Ну и кого они наказывают? Карэн Агамиров: Себя. Лев Пономарев: Они наказывают тех же заключенных, себя и заключенных. Карэн Агамиров: Свежее вы выпустили заявление об атаке властей на демократическую оппозицию и гражданское общество. Я это вынес в заголовок передачи. Вот эта атака на казанских правозащитников - это реакция на сигнал Кремля, который в послании президента был обозначен? Лев Пономарев: Вы знаете, я не думаю... Это и так и не так. На самом деле, еще до второй инаугурации президента Путина силовики говорили: вот президента придет, второй срок его президентства, - и мы уже тогда с вами разберемся. Такие угрозы слышались глухо неоднократно, они, собственно, печатались в газетах даже ("Новая газета" любит писать такие анонимные сообщения от работников спецслужб). Поэтому силовики этого все ждали, и это как некий сигнал. Я, честно говоря, не ожидал такого заявления Путина. То есть я ожидал таких атак, но не ожидал, что Путин поддержит такие атаки, - вот это меня больше всего удивило. Я бы сказал, это естественный процесс снизу. Силовики считают, что "наш человек пришел к власти, и мы должны навести порядок по-своему в стране". Они видят наведение порядка по-своему - прежде всего с нарушением законодательства и Конституции Российской Федерации: надо всех к ногтю и так далее, и тому подобное. Но то, что президент фактически поддержал эти настроения, - вот это меня, конечно, очень удивило. Крайне эмоциональное высказывание президента говорит о том, что он не понимает, что делают правозащитники. Карэн Агамиров: Он это не впервые же сказал. Он 8 июля 1999 года заявление сделал в "Комсомолке" о том, что зарубежные спецслужбы, помимо дипприкрытия, очень активно используют в своей работе различные экологические и общественные организации. Это говорил Путин, будучи еще главой ФСБ. Лев Пономарев: Но это же говорил ФСБэшник-Путин, понимаете. Поэтому четыре года президентства, казалось бы... Карэн Агамиров: А "бывшие" бывают разве у них? Лев Пономарев: Ну, в общем-то, надежда умирает последней. На самом деле мы ведь признаем, что президент Путин - легитимный президент России, и всегда хочется надеяться на то, что что-то происходит с президентом, когда он перестает быть полковником ФСБ. Карэн Агамиров: Валерий Скурлатов... Валерий Скурлатов: Я хорошо знаю деятельность патриотических организаций, православных, левых, и могу сказать, что никаких иностранных денег им не достается, обычно деньги дают члены этих организаций, мелкий бизнес, иногда средний. Сейчас они очень боятся давать эти деньги как-то легально, дают несколько скрытно, потому что сразу будет наезд и разорение - это легко совершенно делается. То, что сейчас происходит закручивание гаек, это очень очевидно. И видимо, нам нужно отбить эту атаку, потому что иначе будет Латинская Америка у нас. Я думаю, что ударным отрядом общественных организаций, гражданского общества являются наши правозащитные организации. Мы знаем очень хорошо деятельность Льва Александровича Пономарев, многолетнюю, позитивную. Мы видим, как действуют наши татарстанские коллеги. Если мы сможем сплотиться вокруг реального дела с вопросами, которые волнуют людей непосредственно, - особенно в связи с тем наступлением на социальные права, на социальные какие-то моменты населения, каждой семьи, которое проводит власть, причем нагло совершенно, думая, что это ей сойдет с рук, - если мы сможем как-то их немножко остановить, как-то оказать общественное воздействие, то тогда, может быть, удастся эту атаку как-то отбить. Но трудно отбить, потому что все рычаги сейчас... И в Государственной Думе видите, что сейчас делается, - просто позор для тех депутатов, которые голосуют за антинародные законы фактически. Их же избрал народ, они должны заботиться о своей душе и своей совести, иметь ответственность перед своими избирателями. Этого мы сейчас не видим, и это поразительно. Но этот факт свидетельствует о нравственном что ли падении нашего общества, о том, что люди в своем шкурничестве как-то замкнулись. И в результате очень большие проблемы именно в плане нравственного здоровья нашего общества. Слушатель: Добрый день. Это вас Сергей из Петербурга беспокоит. Наши спецслужбы, президент и власть имущие действуют настолько вразнобой, что можно подвести итог: без царя в голове. Карэн Агамиров: Согласны вы с этим? Лев Пономарев: По-моему, спецслужбы и президент действуют вполне в согласии друг с другом, с моей точки зрения, и улавливают мотивы и посылы, которые друг другу подают. Вот как раз пример - нападение на правозащитников в выступление президента - говорит о том, что, к сожалению, координация, по-моему, достаточно четкая существует. Карэн Агамиров: Вы в самом начале вроде говорили, что они его неправильно поняли и слишком рьяно начали выполнять... Лев Пономарев: До выступления президента я говорил, что, не получив команду "фас!", уже выполняют. Но теперь они получили команду "фас!". Вот у меня была надежда, что команды "фас!" не будет, и в этом смысле ситуация стала более опасной. Карэн Агамиров: Казанские правозащитники наши, пожалуйста, Олег. Олег Хабибрахманов: Я не знаю, действительно ли это была команда от Путина, даже, можно сказать, не думаю. Просто кто-то пытается дестабилизировать политическую обстановку в стране, может быть, даже на фоне как раз вот этого послания Путина. Но ни в коем случае я не уверен, что это делают именно спецслужбы. Павел Чиков: Я бы сказал, что это скорее инициатива на местном уровне. И я даже отвечу на вопрос, пришедший на пейджер, было ли это спланировано: есть основания полагать, что нападение на офис было спланировано. Валерий Скурлатов: Сигнал идет, естественно, от Путина, потому что у него сосредоточена вся власть. Для того чтобы прекратить вот такие явные беззакония, ему достаточно было бы сказать или кого-то наказать, кто виновен непосредственно. Он этого не делает. Он это санкционирует, пускай не в открытую, но санкционирует, и это очевидно. Положение довольно тревожное. Если так дальше будет идти, то у нас будет Самоса и даже, может быть, Стреснер, - я даже этого не исключаю (это известные диктаторы Латинской Америки). Карэн Агамиров: Может быть, и нужен такой России сегодня жесткий правитель? Права человека, может быть, они, собственно говоря, и мешают? Валерий Скурлатов: Пускай жесткий, но должны законы выполняться. А мы сейчас видим, что под лозунгом диктатуры закона получилось полное беззаконие, "оборотничество" в законе, - это уже норма, это правило. И процессуальные нарушения идут снизу доверху, какое бы дело мы ни взяли. Я вот и на своем опыте знаю дела, - и мои друзья, и казанские наши коллеги, и Ходорковский тоже - сплошные нарушения процессуальных норм. То, что там наверху будет у нас новый Иван Грозный, - зачем это нам? Я вообще считаю, что такая сильная власть, единоличная, - это удел бедных, нищих стран. А если страна стремится в будущее, то, естественно, нужно учитывать спектр широкий мнений различных социальных слоев и так далее, какой-то баланс интересов искать и так далее. Есть страны очень успешные, где нет жесткой власти. Та же Америка, я уж не говорю о Рейгане, недавно почившем, увы. Или Китай, скажем. Или, скажем, та же Малайзия при Мухамеде Пхатхири. Или Ирландия, например. Вот Ирландия довольно близка нам, при Фицджеральде и Брутене какой она рывок совершила на наших глазах, за те 10 лет, когда мы разваливались! То есть примеров полно. Там не было диктатуры, понимаете. Обычно приводят пример Пиночета, но Пиночет был исключением на фоне бесчисленных этих латиноамериканских Самос, которых было за 150 лет миллион. А мы снова в "самосщину" влезаем, уже почти влезли. Вот в чем беда-то. Слушатель: Добрый день. Меня зовут Ирина Николаевна, я из Москвы. Я - член московского "Мемориала". Вот это заявление, некоторые высказывания лидера нашего, Путина, в адрес правозащитников, я думаю, имеют, к сожалению, под собой некоторую почву, что и дало ему право так высказаться. Вот он сказал, что занимаются чужими проектами, а бедами граждан собственной страны не интересуются. Вы знаете, вот наш правозащитный центр "Мемориала" три года за гранты, которые выдала ему Европейская комиссия, занимается только проблемами граждан чеченской национальности, а нашими проблемами - московских жертв репрессий - никак. Павел Чиков: Я могу сначала несколько слов сказать о Москве. В Москве сейчас с помощью фонда "Общественный вердикт" создается организация, которая будет заниматься защитой прав людей, пострадавших от действий правоохранительных органов. Вы можете обратиться в фонд "Общественный вердикт" - и мы вам контакты все сообщим. А что касается казанской организации, безусловно, в казанской организации люди работают на территории республики Татарстана и по делам, которые случаются на территории республики Татарстан. Вот Олег, я думаю, может рассказать о паре случаев. Карэн Агамиров: Да, Олег, расскажите наиболее захватывающие, леденящие душу истории. Потому что люди звонят иногда и говорят: "А чем вы занимаетесь?" Вот чем вы занимаетесь, что вы видите? Впрочем, я уже сказал, что книжка очень толстая - вот наша слушательница звонила, - 90 страниц, вы можете прийти ко мне на радио, забрать ее и почитать о том, что эти ребята, казанские правозащитники, насобирали в ней. Но это в книжке, а вы расскажите. Олег Хабибрахманов: Ну, историй, на самом деле, в Татарстане, конечно, много. И каждая история по-своему леденит душу. Если, допустим, остановиться на частностях, то есть у нас такое дело в производстве отдела расследований Правозащитного центра города Казани, "дело Хайрулина" мы его называем, которым мы занимаемся уже около двух лет. В одном из районов республики Татарстан при расследовании уголовного дела по убийству, по подозрению в совершении этого преступления были задержаны два человека, к каждому из которых применялся противогаз, им не давали дышать, их били, пытались выбить из них признательные показания. Один из этих двух нам это все рассказал. Второй не смог, потому что на следующее утро после задержания он был обнаружен на балконе районного отдела милиции в состоянии комы. Сотрудники милиции сами сказали, что он пытался повеситься. Наше расследование показало, что никаких причин для того, чтобы покончить жизнь самоубийством, у него не было. У него сын должен был жениться через три дня, он вечером звонил домой из РУВД и сказал: "С утра меня встретьте, пожалуйста. В 7 утра меня освободят, и я пойду домой". Тем не менее, когда сын пришел его встречать, ему сказали, что его нет, его арестовали и увезли в изолятор временного содержания... В конце концов, они сами нашли его в больнице, он пролежал в коме три месяца, после чего скончался. Карэн Агамиров: Да, на балконе в коме... Это как в анекдоте: в отделении милиции упал с табуретки десять раз подряд - головой об пол. Олег Хабибрахманов: Да, примерно так. И вот по этому факту было возбуждено уголовное дело, которое постоянно приостанавливается. Благодаря нашим усилиям, оно опять возобновляется. Тем не менее, до сих пор виновные не найдены, и дело до суда еще не дошло. И таких историй много. Слушатель: Николай из Москвы. Знаете, несомненно, в нашей стране во многих случаях очень часто грубо нарушаются права человека. Несомненно, их нужно защищать. Но можно также эти случаи нарушения прав человека использовать как повод для совершенно другой деятельности. Скажите мне, пожалуйста, почему ведь не полностью негативное по отношению к правозащитным организациям, а, на мой взгляд, достаточно уравновешенное заявление президента вызвало такую резкую и жестко оборонительную реакцию? Ведь была названа проблема, которую нужно рассматривать. Карэн Агамиров: А вот мы эту проблему и рассматриваем, собственно говоря. Разве не так? Валерий Скурлатов: Я думаю, что, действительно, некоторые проблемы существуют. На что тратятся иностранные гранты, иностранные деньги - тут всякое есть, и бесспорно полезное для страны, для народа, и есть сомнительное, но это надо смотреть в каждом конкретном случае. Надо конкретно подходить - у меня такое мнение. Павел Чиков: Дело на самом деле в том, что в России люди знают, к чему могут приводить заявления подобного рода от высшей власти. И, собственно говоря, заявления-то были голословные, ни одного факта подобных неправомерных действий со стороны неправительственных организаций не прозвучало. На фоне больших надежд, которые возлагает общество на различного рода ассоциации, объединения, любые неправительственные инициативы, подобного рода заявления, безусловно, снижают их статус, уменьшают эти надежды. Карэн Агамиров: Да, вы знаете, вот слушатель говорил о том, что уравновешенное заявление. Не согласен, потому что, когда говорит человек такого ранга о том, что некоторые... - это то же самое, что на партийных собраниях, вы помните, наверное - "кое-кто". Некоторые - так назовите их! Таких же нет, и не было даже намека, кто это, и потом эта тема не развивалась. Разве не так? Павел Чиков: Да, то есть был определенный сигнал, с тем чтобы посмотреть, кто как среагирует: как среагируют силовики, как среагируют правозащитные организации, как среагируют другие неправительственные организации... Ну вот, собственно говоря, программа, эта передача и есть одно из проявлений реакции. Карэн Агамиров: Пусть теперь наблюдают реакцию... Слушатель: Санкт-Петербург, Игорь Алексеевич. Вопрос такой. Я более 50-ти лет в диссидентах, и до сих пор так же "люблю" свое правительство, как и раньше, хотя оно другое. Я хотел бы пожелать вам удачи, но вот мое мнение. Почему был сделан такой "заяв" президента? Потому что нарастает недовольство народа (оно действительно нарастает), и задача властей - в самом начале прищучить тем или другим способом. А что касается того, что оплачивается это зарубежными деньгами, я-то знаю, насколько это скрупулезно все проверяется, до самого последнего цента, поэтому все это ерунда. И мне очень приятно, что на смену нам, старикам, пришли людей, которые готовы все это отстаивать. Карэн Агамиров: Да, молодые ребята, совсем молодые. Сколько вам лет? Павел Чиков: 26. Олег Хабибрахманов: Мы ровесники. Карэн Агамиров: Тоже 26... А скажите, что вас заставляет этим заниматься? Ну, понятно - старый диссидент Скурлатов тут сидит, я его знаю лет 20, по работе еще в Институте печати совместной. А вас-то что заставляет заниматься этим - правозащитой? Олег Хабибрахманов: Интересно. Карэн Агамиров: Неужели нет других дел? Вы же на этом больших денег не зарабатываете, наверное. Олег Хабибрахманов: Больших денег не заработаешь. Карэн Агамиров: А просто зарабатываете? Олег Хабибрахманов: Тем не менее, на те же самые иностранные гранты существуем, собственно говоря. Карэн Агамиров: Я пытаюсь вас, собственно, вывести на чистую воду, как Путин... Олег Хабибрахманов: Да, и я вывожусь очень легко, врать не умею. Да, мы реализуем проекты правозащитные, мы работаем с международными организациями, международными фондами. Но работать интересно, работать, безусловно, не за деньги. А когда такие вещи происходят, когда результат такой работы есть, - безусловно, эта ситуация есть результат работы, - огромное удовлетворение. И я вот знаю, из районов Татарстана приходит информация о том, что "вот ребята как отлично поработали, что МВД на них так сильно и капитально насело..." То есть это есть результат работы, - когда видишь, как судьи выносят по результатам нашей деятельности приговоры, удовлетворяют иски о компенсации вреда людям, пострадавшим от произвола. Карэн Агамиров: Положительные истории с положительным исходом можете рассказать? Олег Хабибрахманов: Сначала по цифрам. Вот за прошлый год только по результатам нашей работы удалось добиться возбуждения или возобновления 11-ти уголовных дел в отношении 11-ти сотрудников - это все были сотрудники милиции, так уж карта легла. И в качестве примера, вот только в мае по двум нашим делам были вынесены два обвинительных приговора, когда двух сотрудников милиции признали виновными в применение пыток и жестокого обращения и осудили к лишению свободы - правда, условно. А для того чтобы с другой стороны посмотреть, я могу сказать, что Правозащитный центр занимается не только, скажем, поиском негатива на сотрудников правоохранительных органов. Могу привести пример тоже апрельский-майский, когда нам удалось доказать, что сотрудник милиции был осужден незаконно, и нам удалось в кассационной инстанции добиться прекращения уголовного дела за отсутствием состава преступления. На юридическом языке это означает чисто оправдательный приговор фактически, чисто оправдательное решение. Карэн Агамиров: Скажите, а это проблема совести судьи - то, что он принимает такое решение? Почему, Олег, как вы думаете, один судья принимает, а другой не принимает. Пока вы подумаете, я прочитаю интересное сообщение на пейджер. "Карэн Агамиров напоминает тупого следователя, который протаскивает версию, на которой зациклился". И подпись - "Бывалый". Я никакой не следователь. Программа такая - права человека, поэтому я так и делаю. Ничего я не протаскиваю... Ну, отвечайте, пожалуйста. Олег Хабибрахманов: На самом деле, и в МВД, и в прокуратуре, и в судах есть несколько различных течений, с которыми мы вынуждены бороться, потому что, на самом деле, течение быть не должно, должны все действовать по закону. Так же можно объяснить ту ситуацию, когда прокуратура получает, принимает заявление от пострадавшего, потерпевшего и выносит постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. После того, как этот потерпевший приходит к нам, мы осуществляем поиск, закрепление доказательств, находим очевидцев, изучаем медицинские документы и передаем этот материал в вышестоящую прокуратуру. Павел Чиков: Во многом причина - это личные, внутренние, человеческие персональные качества каждого конкретного правоприменителя, будь то судья, будь то прокурор, будь то сотрудник милиции. Карэн Агамиров: Я опять же говорю, что это еще проблема совести. У Ницше четыре проблемы совести, это одна из них. Павел Чиков: Абсолютно верно. Карэн Агамиров: Валерий Иванович, может быть, вы тоже зациклились на правах человека: Валерий Скурлатов: Не зациклились. Если посмотреть по моим знакомым, которых я хорошо знаю и могу по их делам судить как присяжный рядовой (просто немножко разбирался), я видел, как после прихода Путина к власти началось это закручивание гаек уже с самой весны 2000 года. Я не буду говорить о громких делах. Ну, вот Святослав Федоров, известный политик, ученый и так далее. А как его "мордовали" - я это очень хорошо знаю, об этом написала, кстати, его жена Ирэна Федорова. Дальше, мой компаньон, мой товарищ - известный биатлонист Александр Тихонов, который шел кандидатом в губернаторы Московской области. Как его "мордовали" - совершенно сфабрикованное дело и так далее. Далее, Вячеслав Григорьев, который возглавляет Ассоциацию народного землепользования, как его изуродовали, совершенно избили и так далее! На ровном месте совершенно, без всякого закона. И это все на моих глазах происходило. Или наша группа "Портос", которая была в моей организации Российский Народный фронт, возглавляет ее Юрий Давыдов, честнейший человек, пацифист, эсперантист и так далее, и в то же время человек, который может сплотить вокруг себя людей, замечательную такую группу. Ее полностью разгромили, просто зверски. Мой друг Эдуард Вениаминович Лимонов, вот как против него сфабриковали дело, посадили его, всемирно известного писателя. И хотя Ширак, международная общественность за него хлопотала... Путин не отличается милосердием, сразу я скажу, поэтому как об стену горох. Не говорю уже о других делах, которые тоже на наших глазах происходят. Поэтому можно сделать вывод, что действительно закручивание гаек - стиль такой, действительно самосовский. Павел Чиков: Я думаю, что очень важно серьезно и до конца отстаивать свои права по каждому конкретному случаю. Карэн Агамиров: Олег, вы не отступитесь? Олег Хабибрахманов: Нет, нет. Если насильно не "отступят" меня, то сам я отступаться не собираюсь. Лев Пономарев: Я тоже хочу сказать, что только совместно мы можем добиться успеха, только совместно. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
