Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
16.4.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[14-11-03]
Документы прошлогоРедактор и ведущий Андрей Бабицкий "ПОСЛЕ ПАРАДА БЫЛ УСТРОЕН БАНКЕТ..." (ДОКЛАД ЧЕКИСТА ЕВДОКИМОВА 1927 Г.) В следующем чекистском документе использованы сокращения: СКВО - Северо-Кавказский военный округ, ВКП (б) - всесоюзная коммунистическая партия (большевиков), РККА - Рабоче-крестьянская Красная Армия, РВС - революционный военный совет, ОГПУ - Объединенное государственное политическое управление. Возглавлял в те годы советскую политическую полицию Вячеслав Менжинский. Документ адресован Яну Ольскому, начальнику секретного отдела ОГПУ. "Уважаемый тов. Ольский. Общий доклад о маневрах в СКВО и работе нашей по обслуживанию таковых будет представлен в ближайшие дни. Однако считаю нужным поставить Вас в известность немедленно о параде и банкете, имевших место по окончании маневров 17-го сентября в ст. Славинской, куда я, по решению Крайкома ВКП (б) выезжал лично. В параде приняли участие три дивизии: 22, 28 стрелк(овые) и 74 территориальная. Последняя вывела на парад и переменный состав, состоящий в значительной части из казаков-кубанцев. На параде присутствовало несколько тысяч человек станичников, а также военные атташе иностранных держав. Общее впечатление осталось о частях хорошее. Несмотря на 12-дневный поход и маневры, части выглядели бодро и показали достаточно хорошую выправку. Населением части, особенно 74-я Стрелк. Тердивизия, были встречены очень тепло. После парада был устроен банкет для командного состава с приглашением всех иностранцев, представителей соввласти и казаков-станичников. На банкете присутствовало всего до 200 человек. Решение о банкете было принято Комвойск СКВО т. Уборевичем единолично. При чем представители штаба РККА и в частности тов. Туммельтау (из Разведупра) категорически возражали против приглашения иностранцев на такой широкий банкет, мотивируя, с одной стороны, нежелательностью общения иностранцев с таким широким кругом начальства, а с другой стороны - излишней вежливостью и слишком дружеским отношением к иностранцам, т.к. за 1-2 дня перед этим в Анапе уже было два банкета. Однако т. Уборевич категорически настоял на своем. Часть высшего начсостава, в разговоре между собой, также держалась отрицательного мнения к идее банкета, а член РВС округа т. Мутных, хотя открыто и не высказывался, но вел себя в этом вопросе настолько сдержанно, что есть основания предполагать, что он также был против банкета. Представитель штаба РККА тов. Туммельтау, уходя из вагона, после разговора заявил т. Уборевичу, что он остается при своем мнении о нецелесообразности устройства банкета. Я приехал на парад и был поставлен уже перед фактом организации банкета. На деле получилось так, что протестовавшие были совершенно правы, ибо хотя командный состав и вел себя весьма корректно и сдержанно, все же иностранцам и в частности полякам, удалось получить многое, могущее иметь некоторые последствия для Северо-Кавказского края. На банкете имели место, например, такие факты: 1. Зам. Пред. Кубанского окружного исполкома, беспартийный, Косилов в разговоре с польским военным атташе Кобылянским подробно охарактеризовал политическое состояние Кубани и пил "за свободную Кубань". 2. При прощании некоторые казаки целовали атташе в руку (по казачьему обычаю в руку целуют старших). Нужно отметить, что в продолжение всех маневров поляки особенно интересовались наличием на Кубани шовинистических украинских настроений и на банкете щупали своих соседей именно в этом вопросе, попросив даже, чтобы оркестр исполнял украинские и кубанские песни, и, наблюдая какое это производит впечатление на опьяневших казаков. На другой после банкета день - польский военный атташе Кобылянский в разговоре с нашим секретным сотрудником сказал: "От вчерашнего банкета я вынес впечатление, что казаки затаили в себе много обид, причиненных им соввластью. Об этом я доложу господину министру Патеку при свидании с ним в Кисловодске. Было бы хорошо, если бы Кубань отошла к свободной Украине. Я готов умереть за свободу родственной нации и вижу, что казаки также недовольны соввластью". Таким образом видно, что устройством банкета сыграли на руку иностранцам, облегчив им разведывательную задачу по установке национально-украинских настроений на Кубани. Это обстоятельство особенно серьезно, если принять во внимание оживление за последнее время националистических украинских группировок на Кубани, что видно из прилагаемой копии листовки, разбрасываемой по дворам в станицах. На ранее состоявшихся узких банкетах в Анапе также имел место один случай: пом. командира 9 стрелкового корпуса Лазарев в своем выступлении изложил программу советской политики на Востоке (Ближнем), указав, что наши симпатии всецело на стороне Турции и Афганистана. Речь эта была, по крайней мере, неуместна. Вся беда заключается в том, что публика начинает играть в дипломатию. Конечно, рассчитывает как лучше, а получается скверно. Вывод: поменьше банкетов. С участием же масс совсем их не делать, а командующим в этих делах - поменьше смелости. Об этой банкетной истории - моем письме - прошу доложить Вячеславу Рудольфовичу и показать прилагаемую листовку. В крайкоме я эту историю рассказал и соответствующие выводы сделаны. Реввоенсовету Республики считаю необходимым довести, но это дело уж Ваше. 24 сентября 1927 г. Ростов н/Дону Полномочный представитель ОГПУ на С(еверном) К(авказе) Евдокимов". Андрей Бабицкий: В студии в Москве историк Елена Зубкова. Елена, какая судьба ждала основных участников банкета после такой жалобы? Елена Зубкова: У главных действующих лиц этой "банкетной истории" удивительно похожая судьба, последнюю точку в которой поставил 1937 год. А до этого у каждого из них за плечами был свой послужной список, и в общем весьма необычная жизнь. Самый известный из них, Иероним Уборевич, начинал свою военную карьеру еще в первую мировую войну, подпоручиком. Во время Гражданской он уже командовал армией, воевал с Врангелем. А после гражданской .- с тамбовскими крестьянами, когда вместе с Тухачевским усмирял крестьянское восстание, антоновщину. Уборевич был правой рукой Тухачевского и позднее, когда тот возглавил Реввоенсовет. А в мае 1937 года вместе с Тухачевским Уборевич был арестован и обвинен в организации "военно-фашистского заговора" в РККА. Следующая волна репрессий, направленная против кадровых военных, накрыла и Гаральда Туммельтау. Его имя также упоминалось в документе. Туммельтау был одним из тех, кто фактически создавал советскую военную разведку. Свою карьеру он закончил начальником отдела Разведывательного Управления Красной армии. Должность по тем временам немалая. Ян Ольский и Ефим Евдокимов, адресат и автор документа о банкетной истории, в какой-то степени были коллегами Туммельтау, только по другой линии - по линии государственной безопасности, а проще говоря ОГПУ. И тот, и другой были известными чекистами. Евдокимов начинал еще в Московской ЧК и со временем стал руководителем Секретно-политического отдела ОГПУ. Ян Ольский чекистскую работу знал тоже снизу доверху, начиная с подпольной деятельности в родном городе Вильно, а потом как начальник Белорусской ЧК и, наконец, главный советский контрразведчик. В 1931 году внутри ОГПУ возник конфликт, участниками которого стали Ольский и Евдокимов, с одной стороны, и Генрих Ягода, тогда заместитель председателя ОГПУ, с другой. Речь шла о спецоперации "Весна", задуманной украинскими чекистами и поддержанной Ягодой. В ходе этой операции были арестованы известные военные специалисты, прежде всего из числа так называемых "бывших": Верховский, Свечин, Какурин. Против этих арестов, как совершенно необоснованных, выступили Ольский и Евдокимов. Ягода обратился за помощью к Сталину, и тот, как нетрудно догадаться, весьма недвусмысленно высказался против какого бы то ни было "либерализма" в чекистских рядах. Ольский поплатился за это своей должностью. Его, опытного чекиста, награжденного именным оружием "за беспощадную борьбу с котрреволюцией", отправили командовать московскими столовыми и ресторанами - начальником Моснарпита. Евдокимов еще какое-то время продержался на чекистской работе, а затем был переведен на работу партийную. В мае 1937 арестовали Яна Ольского, в ноябре 1938 - Ефима Евдокимова. Все они - Ольский, Евдокимов, Уборевич и Туммельтау - стали жертвами "большого террора". Их реабилитировали посмертно, уже после ХХ съезда партии. Андрей Бабицкий: "ЗА СТАЛИНА ВСЕ, КОМУ СОБСТВЕННЫЕ ПРИВИЛЕГИИ ДОРОЖЕ ИНТЕРЕСОВ ПАРТИИ И НАРОДА" (ИЗ ВЫСТУПЛЕНИЯ ПИСАТЕЛЯ ГРИГОРИЯ СВИРСКОГО 1968 Г.) Письмо адресовано Николаю Подгорному, председателю Президиума Верховного Совета СССР. "Уважаемый Николай Викторович! Считаю своим партийным долгом направить членам и кандидатам в члены Политбюро ЦК КПСС стенограмму моего выступления на общем партийном собрании писателей г. Москвы от 16/I-68 г. Речь идет об антипартийной практике в идеологической работе. К сожалению, бывали случаи, когда письма моих товарищей - писателей на имя руководителей партии попадали в руки тех, кто подвергался критике, и задерживались ими. В связи с этим, я просил бы Вас известить меня о том, что этот документ дошел до Вас непосредственно. С глубоким уважением Григорий Свирский. Свирский Григорий Цезаревич, писатель, член КПСС с 1944 г." Из-за большого объема стенограмма приведена в сокращении. "Два года назад писатели Москвы поставили в известность секретаря ЦК Демичева о трудностях социальной литературы. Как было сказано и в отчетном докладе парткома, цензура обрела власть необъяснимую: запрещаются или уродуются произведения советских писателей. Тов. Демичев согласился, что так жить и работать нельзя. "Поправим", - пообещал он. И что же? Ввели цензуру в ее законные берега? Она занимается только государственными и военными секретами? Ничего подобного! С жестокостью и слепотой паводка она затопила всю социальную литературу. Союз писателей попытался спасти хотя бы несколько книг крупных художников - Солженицына, Бека и др. Какое! Мнение писательского коллектива ныне ничего не значит. Фигурально выражаясь, Союз писателей ушел под воду, как град Китеж. Только маковка пробивается из-под цензурной глади... Нашим колхозам официальным правительственным актом дали право самостоятельно решать, что сеять и выращивать. В промышленности - экономическая реформа. К общественной жизни привлечено много людей. Только Союз писателей вне этого естественного здорового процесса. У каждого писателя есть гражданская совесть. У писателя-коммуниста есть еще и партийная совесть. Он отвечает за то, что пишет... Но это право - отвечать перед народом за написанное - у него отобрано. Писатель принижен, ограблен в самом главном - в праве выступать со своими сокровенными мыслями и чувствами перед народом, выступать ответственно, без участия некоей псевдотайной инстанции, которая присвоила себе права все на свете решать за него, вымарывая, что вздумается. Писатель-социолог чувствует себя ныне гражданином второго - третьего сорта. Он угнетен своим бесправием, угнетен воинствующим примитивизмом контрольных инстанций. Но, может быть, все это не так? Может быть, контрольные инстанции имеют право на то, что творят? Давайте разберемся в этом спокойно, на основании фактов. Спокойно и вдумчиво. В Ленинграде пьесу "Дион" запретили. В Москве - разрешили. Фильм "Перед судом истории" разрешили и в Москве и в Ленинграде, но запретили в Горьком и некоторых других городах. В одном из московских журналов имя Солженицына запретили упоминать даже в статье о советской литературе за рубежом. В издательстве, которое на соседней улице, - разрешили. Из книг писателя В.Померанцева в течение последних десяти лет изымаются лучшие его рассказы. Об одном из них, к примеру, было сказано в официальном заключении, что он "дискредитирует" советскую прокуратуру"... Спустя несколько месяцев рассказ появился в официозе прокуратуры СССР - журнале "Социалистическая законность". Безапелляционность разрешающих инстанций стала бытом. Фильм К.Симонова и Ордынского "Если дорог тебе твой дом" восторженно принят зрителями, но - запрещен в армии. А пьесу М.Шатрова "Большевики" официально так и не выпустили. Она идет без разрешения Главлита. Наблюдается ли какая-нибудь закономерность в том, что разрешают, а что запрещают? По каким целям ведется огонь? Порой огонь на уничтожение... Годами не печатается Солженицын, - это известно. Не печатаются произведения Аксеновой-Гинзбург и других коммунистов, вернувшихся из бериевских застенков и обратившихся к пережитому. Это недостойный и, как показало время, бессмысленный акт. Каленым железом выжигается все, что направлено на устранение пагубных последствий культа личности; порой даже косвенное упоминание о том, что некогда существовал культ личности. Драматургу М. Шатрову в его пьесе "Большевики"... Главлит не разрешил выводить на сцену таких деятелей большевистской партии, как Коллонтай, Енукидзе, Петровский и др. Требуя убрать из пьесы товарищей Енукидзе и Петровского, зам. начальника Главлита Назаров оперировал обвинениями, предъявленными этим коммунистам в 1937 году. Ничего не могло поколебать Главлит - даже статья в "Правде" - центральном органе нашей партии, где эти революционеры названы верными ленинцами. Что говорят писателям, коммунистам и беспартийным, когда те пытаются отстоять свое детище? Что говорят, когда не могут возразить по существу? Твердят: "Не время!", "Обстановка не позволяет", "Надо подождать", "Погодить пока что..." Так мы порой и годим. Годим год, два, десять. И вдруг выясняется, что отнюдь не все запрещают. Не всем советским писателям советуют "погодить". Напротив, немало прозы и стихов, имеющих прямое отношение к культу личности Сталина, не только не запрещаются, но, наоборот, печатаются огромным тиражом. Многие из вас знали о молодом поэте Ф[еликсе] Чуеве? Он еще ничем не обогатил литературу, как поэт. Известно было только, что над ним шефствует кто-то из ЦК ВЛКСМ, в частности, рекомендует его для поездки за границу... Но вот Чуев показал свое политическое лицо, стал писать стихи о Сталине. Да так писать, что этим немедля были вынуждены заняться общественные организации. В военной части привлекли к строжайшей партийной ответственности офицера, который распространял стихи Чуева. Унялся ли Чуев? Нет. В различных учреждениях, вызывая скандалы, он читает свои стихи, в которых рефреном проходит главная мысль: "Верните Сталина на пьедестал". Ф.Чуеву к пятидесятилетию Октября вручена правительственная награда - медаль "За трудовое отличие". Вот ведь как отличился Ф.Чуев. Каверин не отличился. А.Бек не отличился. Поэтому их ничем не отметили. А Чуев отличился. Сколько уж лет мы говорим о групповщине в Союзе писателей. Надо сказать прямо. Да, в Союзе писателей две группы. Их разделяют не жанры, не возраст, не литературные пристрастия. Водоразделом между ними является двадцатый съезд партии... (Аплодисменты). Остается рассмотреть самое важное. Почему живучи эти антипартийные тенденции? Кто гальванизирует их? И главное, зачем? В последнее время просто ожили люди, крикливо выступающие за реабилитацию Сталина. Среди них и иные литераторы, главным образом, те, кто в прошлом возвышались средствами, далекими от литературы. За Сталина все, кому собственные привилегии дороже интересов партии и народа. Этим людям нужны порядки, утвердившиеся при Сталине, хотя они отлично знают, что эти порядки стоили жизни миллионам их сограждан. По сути, им необходим произвол. Поэтому-то так жестоко преследуются книги, в которых пусть нет ни Сталина, ни лагерей, но где анализируются механика и психология произвола в обыденнейших условиях нашей жизни. Искоренение дискуссионных книг - симптом особенно опасный. Это значит - не нужны мыслящие люди. Мыслящий в условиях произвола - это, в потенции, инакомыслящий. Как необходимо, чтобы руководители идеологической работы, члены Политбюро ЦК, время от времени приезжали сюда, в Союз писателей, и говорили с нами без посредников, не всегда, как показала жизнь, объективных. Я хотел бы обратиться к этим товарищем с тревожным вопросом: когда же уберут барьеры на пути литературы, исследующей жизнь?" "ГЕНЕРАЛЬНЫЙ СЕКРЕТАРЬ... НАРУШАЕТ КОНСТИТУЦИЮ" (ИЗ ПИСЬМА В ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА 1974 Г.) "В Президиум Верховного Совета СССР от гр-на Антонова Алексея Леонтьевича. Архангельская обл., гор.Няндом Ул.Володарского 5 б. Я гражданин Советского Союза, прожил на свете 58 лет и мне становится непонятно, почему при посещении нашей страны президентов других стран (США - Никсон) встречает не Подгорный как президент или по-нашему Председатель Президиума Верховного Совета, а встречал Брежнев. Он только член Президиума и 16 июня баллотировался по Бауманскому округу, перед коими избирателями пусть отчитывается, а не решает вопрос за народ, за Президиум Верховного Совета, он, генсек, может принимать представителей коммунистических и рабочих партий как генсек нашей партии, выбранный на съезде. Нельзя принижать роль Советов, избранных народом. Почему Подгорный как глава государства, избранный народом, при встрече с Никсоном стоял за углом, а Брежнев с Никсоном обходили строй почетного караула? Брежнев как генсек и член Президиума может и должен участвовать в переговорах, но не может подменять высший орган нашей власти, ибо высший орган избирает народ, а генсека на съезде. Может, я не понимаю. Прошу мне разъяснить и дать ответ по вышеуказанному адресу. 29/VI-74 г."
"Президиуму Верховного Совета СССР. Л.И.Брежнев ведет переговоры в Париже с президентом Помпиду, в Вашингтоне с президентом Никсоном, в Бонне с канцлером Брандтом, в Индии с премьер-министром Индирой Ганди. Разве должность генерального секретаря ЦК КПСС не ограничивает его от "дружественных" визитов в три первые империалистические страны, сеющие ложь и клевету о Советском Союзе!? Соблюдая субординацию, уважая наши высшие конституционные органы и их руководителей, к президентам на переговоры должен выезжать наш президент - председатель президиума Верховного Совета СССР, к канцлерам и премьер-министрам наш председатель Совета министров СССР. Складывается впечатление, что кроме Л.И.Брежнева по внешнеполитическим вопросам переговоры вести никто не способен. В коллективном руководстве наблюдается обезличка, генеральный секретарь подменяет государственные органы, нарушает Конституцию, в частности ст.68 пункт "Г", где записано, что Совет Министров СССР "осуществляет общее руководство в области сношения с иностранными государствами", снижает роль высших государственных органов, в капиталистическом мире пропаганда кричит, что в СССР всю власть осуществляет партия, а органы советской власти снизу до верху маскировка тоталитарного режима, что и утверждают многочисленные приемы беспартийных визитеров генеральным секретарем ЦК КПСС и ответные визиты в капиталистические страны. Н.Богатый". "Председателю Президиума Верховного Совета СССР Меня как агитатора на заводе часто рабочие спрашивают: чем объяснить такой неведомый культ личности генерального секретаря Л.И.Брежнева? По радио, в газетах, телевидению, на митингах, собраниях только и слышно: тов. Леонид Ильич Брежнев сказал, указал, предложил и т.д. Выходит, что Политбюро, Верховный Совет, советское правительство только обслуживают тов. Брежнева и ждут, что он скажет, какое даст задание и т.д. А где же коллективное руководство, где верховная власть, советское правительство? Народ все понимает и иногда Брежнева называет диктатором, новым царем. Скромности ленинской у него нет, это опасное дело. Может быть, Вы ему скажите, что так нехорошо себя восхвалять и народ этого не любит и не прощает. Рабочий В.Головко 20/I. 74 г. г. Львов". В передаче использованы документы из Государственного архива Российской Федерации и Российского государственного социально-политического архива. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
