Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[21-03-03]
Документы прошлогоРедактор и ведущая Ирина Лагунина 1938 год. Разгар сталинских чисток. Нескончаемые жалобы во власть на несправедливые или чаще писали "справедливые, но слишком суровые", приговоры, просьбы о помиловании. В отдел помилования ВС СССР гр-ки Аннус Зинаиды Александровны адрес Ленинград, 7-ая Красноармейская ул. Заявление Приговором спецколлегии Ленинградского областного суда от 31-I-1936 г. Мой муж по ст. 58-10 Уголовного Кодекса был приговорен к лишению свободы на три года. Наказание им было отбыто досрочно (стахановец). Копию приговора писем прилагаю. Узнав, что муж уже отбыл наказание досрочно и находится в Барнауле, я этой зимой на последние гроши поехала в Барнаул, но мужа не застала, а от его квартирохозяйки я узнала, что муж был вновь почему-то арестован, и не по приговору суда и вообще за какое-нибудь преступление, а исключительно за его национальное происхождение - эстонец. Явление невозможное в СССР, стране национального братства, но к сожалению это факт. Я обратилась за содействием к барнаульскому прокурору , но никаких сведений от него не получила, оставив у него мое заявление о принятии мер к освобождению мужа. Только недавно я получила от Барнаульского прокурора тов. Малышева уведомление от 27/?У-38 г. за № в305 о том, что де мой муж привлечен к уголовной ответственности правильно и на поручительство освобожден быть не может. Таким образом, на протяжении нескольких месяцев я получила чиновничью отписку - без указания ст. Уголовного Кодекса. Причем эта отписка содержит указание по всей вероятности соответствующее действительности, так как об этом мне ничего не сказал барнаульский прокурор, хотя очевидно никакой тайны в данном случае нет. Зная мужа, я не могу допустить мысли о том, чтобы мой муж, освободившись от отбытия наказания по одному делу, учинил бы второе преступление. Очевидно, в сообщении барнаульского прокурора вкралась неточность, тем более что если бы муж и был действительно привлечен по какому-то уголовному делу, то по закону барнаульский прокурор мог и должен был назвать ст. Уголовного Кодекса, по которой он привлекает мужа. Да наконец, я и не просила барнаульского прокурора об освобождении мужа под поручительство, так как я никак не предполагала, будто муж привлекается вновь по какому-то другому делу. В то же время я посылала заявление в прокуратуру СССР, откуда я получила ответ от 13/??? 38 г. за №23/А4 о том, что мое заявление направлено прокурору Ленинградской области, но там я никаких сведений не имею. Остается полная неизвестность. Где же муж? Почему отбыв досрочно назначенное ему судом наказание он лишен свободы. Ведь, он гражданин и вправе как живой человек не должен быть лишенным свободы свыше положенного по закону времени. Не может быть, чтобы личность моего мужа была окутана какой-то непроницаемой тайной, лишающей возможности мне, его жене, знать о нем правду. Я не стремлюсь проникнуть в тайну предварительного следствия или хитростью узнать о чем-либо, что составляет государственный секрет. Но я вправе узнать у государственных органов, где находиться близкий мне человек и какова его судьба. Ввиду того, исчерпав все возможности узнать какие-либо сведения в судебных органах, я обращаюсь за содействием к высшему источнику справедливости - Верховный Совет СССР. Аннус З.А." К прошению приложена копия приговора по делу ее мужа. "Именем Российской социалистической федеративной советской республики 31-го января 1936 года Спецколлегия при Л.О.С. в Ленинграде в составе: Председательствующего Зимена, членов Спецколлегии Чедова и Калина, при секретаре Чащиной, рассмотрев в закрытом судебном заседании дело по обвинению Аннус Иоганнес Яновича 1890 года, урож. г. Нарва, с низшим образованием, б/п, из рабочих, женат, ранее не судимого в преступлении, предусмотренном ст.58-10 ч. ? У.К. Выслушав обвиняемого - объяснение, последнее слово подсудимого показания свидетелей и рассмотрев все материалы дела, Коллегии установила доказанным виновность подсудимого Аннус в том, что он работал подмастерьем на фабрике им. Дзержинского в гор. Ленинграде в период 1934 и 1935 гг. неоднократно среди рабочих вел антисоветские разговоры, восхваляя жизнь рабочих при царском строе, клеветал на положение рабочего класса СССР, высказывался оскорбительно по адресу стахановцев и вел отрицательные разговоры о стахановском методе работы. Кроме того, на протяжении 1933-1935 гг. с момента проведения займовских компаний в цеху разговоры против займа. Эти действия подсудимого Аннус содержит в себе преступления, предусмотренные ст. 58-10 ч. ? У.К. руков. ст.319 и 326 У.К. Спецколлегия Приговорила Аннус Иоганнес Янович по ст. 58-10 ч. ? У.К. лишить свободы сроком на три года с 20/Х 1935 года. Меру пресечения ему оставить прежнюю, т.е. содержание под стражей. Приговор может быть обжалован на имя специальной Коллегии Верховного Суда РСФСР в течение 72 часов с момента вручения копии приговора осужденному". 1938 - эпоха не только сталинских чисток партийных рядов. Уже поговаривают о войне, и иностранцы кажутся людьми подозрительными. "Председателю Верховного Совета СССР тов. М.И. Калинину Умоляю выслушать меня! Мне 24 года. Родилась и всю свою жизнь я прожила в Москве. Отец Н.А. Владимиров русский, но персидский подданный, мать Е.Н. Владимирова выйдя за него замуж, по законам того времени должна была принять его подданство, что позже распространилось и на нас детей. В 1930 году отец уехал в Персию, бросив мать и не сказав нам об этом. Только спустя несколько месяцев, мы случайно узнаем про его отъезд. С тех пор я ничего не знаю о нем. Моя жизнь у отца была сплошным адом, их ссоры с матерью и отношение к нам, детям показывали, во что он ценил семью. Об этом известно всем, кто знал нас. Достаточно сказать, что он оставил нас с большими долгами, о которых мы ничего не знали. В покрытие его долгов мне с матерью пришлось отдать все то немногое, что у нас было. Моя мать, Екатерина Николаевна, значительно раньше ее сестра Ольга Алексеевна Владимировы были приняты по их просьбе в советское подданство. Персидское подданство нам было навязано дедом, мы - я, сестра и мать русские, советские граждане. СССР наша родина. Еще в 1934 году, работая с мужем в Казахстане, я много раз обращалась с просьбой об оформлении моего настоящего Советского подданства, но мне было заявлено, что проще это оформить в Москве по месту моего постоянного жительства. По приезде в Ленинград, где живет мой муж К.В. Боголюбов - архитектор, нас постигло большое горе - после тяжелой и продолжительной болезни 30-го декабря 1937 года умирает наш ребенок. 21 января 1938 года я подала заявление в отдел виз и регистраций в Ленинграде, с просьбой об оформлении моего настоящего гражданства. 27 мая 1938 года мне было отказано в очередном продлении вида на жительство и была выдана виза на выезд в Иран. Горе, которое на меня обрушилось, заставило обратиться к Вам за справедливым решением моей судьбы. Зачем же мне кончать свою жизнь в 24 года. Отъезд из СССР, моей родины, для меня будет смертью. Мой муж честный советский работник, преданный как и я сама своей родине. Наша жизнь является безоблачным счастьем. Мы счастливы, как могут быть счастливы люди в нашей Советской Стране. Что я сделала такого, чтобы заслужить для себя смертельный приговор. Ничем другим мой выезд, в чужую, ненавистную мне страну я не могу назвать. Я жду от Вас, дорогой Михаил Иванович, такого же справедливого решения, какое недавно было вынесено Вами по приему в Советское подданство моей матери. Вероника Алексеевна Владимирова 29 мая 1938 года". 1948-й год. Организован суд чести над музыковедами. Служебная записка с грифом "Секретно" за подписью Председатель Комитета по делам искусств при Совете Министров СССР Поликарпа Лебедева. В феврале 1948 г. бывший токарь машиностроительного завода им. лейтенанта Шмидта Поликарп Лебедев был назначен председателем Комитета по делам искусств при Совете Министров СССР. К моменту своего назначения "на культуру" он успел окончить Литературный институт красной профессоры, послужить директором Третьяковской галереи, завотделом искусств Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП (б). Уже в марте 1948 г. Поликарп Лебедев подготовил следующую служебную записку.
"Секретарю ЦК ВКП (б) товарищу Жданову А.А. Секретарю ЦК ВКП (б) товарищу Суслову М.А. Секретарю ЦК ВКП (б) товарищу Кузнецову А.А. Копия: Заместителю председателя Совета Министров СССР товарищу Ворошилову К.Е. Об организации суда чести над музыковедами-формалистами. В постановлении ЦК ВКП (б) "Об опере "Великая дружба" В. Мурадели" указано на совершенно нетерпимое состояние советской музыкальной критики. Комитет по делам искусств установил, что музыковеды И.Бэлза, Л.Мазель, И. Мартынов, Д. Житомирский, Г. Шнеерсон, С. Шлифштейн на протяжении ряда лет в печати и в публичных лекциях пропагандировали "идеи" современного упадочного буржуазного музыкознания, проповедовали низкопоклонство перед разлагающейся буржуазной культурой, умаляли роль и значение русской классической музыки, систематически пропагандировали формалистическое направление. В выступлениях Житомирского, Мартынова, Мазеля неоднократно подчеркивался, как весьма положительный факт, что творчество, например, Шостаковича достигло "высокого развития" благодаря влиянию на него современных упадочных композиторов Западной Европы. Житомирский писал: "Но часто забываем одну "мелочь", что эти традиции стилистически обогащены у Шостаковича достижениями Малера, Скрябина, Хиндемита" (журнал "Советская музыка" за 1940 г., №9, стр.48). Мысль, что творчество Шостаковича, Прокофьева достигло своего "расцвета" в силу благотворного на них влияния современной буржуазной музыки является главной во всех работах музыковедов-формалистов. Музыкальный критик Мартынов в своих сочинениях о Шостаковиче, вышедшем в Государственном Музыкальном издательстве в 1946 и 1947 гг., проявляя низкопоклонство перед извращенным творчеством западноевропейских композиторов Берга и Малера, расценивает, как положительное, влияние на Шостаковича ренегата без родины Стравинского и немецкого формалиста Хиндемита, оправдывает формалистические вывихи Шостаковича "новизной мелодического материала, далеко не сразу доходящей до сознания некоторой части музыкантов и немузыкантов" (Шостакович, 1946 г., стр.90). Не критически подхватывая замечания американского рецензента, Мартынов утверждает крепкую связь творчества Шостаковича с традициями Чайковского и искажает при этом творческий облик великого русского классика. Музыкальный критик Г. Шнеерсон пропагандировал на страницах советской печати современную упадочную американскую, английскую и французскую музыку, некритически восхваляя ее. Его работы "Леопольд Стоковский" ("Советская музыка", 1941 г., №5), "Порги и Бэсс" ("Советская музыка", 1946 г., №5-6), "Музыкальная Франция" ("Советская музыка", №11) полны раболепного преклонения перед западной буржуазной музыкой и ее деятелями. В 1945 году Шнеерсон писал: "Меня, как человека, много лет наблюдающего за успехами американского музыкального творчества, не может не радовать широкое признание нашей массовой советской аудиторией Джорджа Гершвина. Это настоящая музыка, которая никого не оставляет равнодушным. И при том это новая музыка, свежая, полнокровная, в которой бьется пульс американской жизни". Примеров, подтверждающих низкопоклонство перед упадочной буржуазной культурой, стремление подчинить развитие советской музыки интересам американской и западноевропейской буржуазной публики можно привести очень много. Комитет по делам искусств считал бы целесообразным привлечь к суду чести Житомирского, Мартынова, Бэлзу, Шнеерсона, Мазеля, Шлифштейна, в первую же очередь необходимо было бы судить троих из них, остальные должны фигурировать в ходе суда в качестве свидетелей во время допроса, в речи общественного обвинителя и т.д. Общественным обвинителем на судебном процессе целесообразно выдвинуть профессора Московской консерватории т. Келдыша Ю.В. ЦК ВКП (б) утвердил состав суда чести при Комитете по делам искусств при Совете Министров СССР в составе: Сурин В.Н. (председатель), Тарасова А.К., Царев М.И., Державин М.С., Покровский А.В., Рототаев А.С., Дорохин Н.И. Целесообразно было бы т. Рототаева вывести из состава суда чести, так как он себя скомпрометировал строительством дачи (вопрос этот рассматривается в КПК), от работы заместителя председателя Комитета он будет освобожден. Прошу вместо т. Рототаева ввести в состав суда чести тов. Беспалова Н.Н. Председатель суда чести т. Сурин, работая ряд лет заместителем председателя Комитета по делам искусств, осуществлял руководство Управлением музыкальных учреждений Комитета и полностью отвечает за допущенные ошибки в области музыки. Прошу т. Сурина освободить от работы председателя суда чести. Председателем суда чести целесообразно было бы утвердить т. Беспалова Н.Н. Председатель Комитета по делам искусств при Совете Министров СССР П. Лебедев. 12/III.48 г." Жилищный вопрос, не решенный в России и поныне, как многие помнят, в советские времена можно было решить по блату или при поддержке "сверху". 1964-й год, жалоба во власть как история советского государства. "Председателю Президиума Верховного Совета СССР товарищу Микояну А.И. Васюковой Лидии Михайловны Жалоба Уважаемый Анастас Иванович! Зная Вашу исключительную память, хочу напомнить о своем муже, который работал с Вами с 26-ю комиссарами в Баку - Васюков Федор Тимофеевич, чл. КПСС с 1918 г. Когда было последнее заседание Баксовета, моему мужу было поручено с подрывным поездом взрывать мосты - пути до Махачкалы. Задание было выполнено, но в Махачкале он был арестован. Подпольная организация помогла ему бежать через Каспийское море в Ленкорань, где он работал секретарем райкома партии. Затем вернулся в Баку, работал в органах и в Москве. По окончании академии последние годы работал командиром особого корпуса. Анастас Иванович! Я лично также имею заслуги перед Советским государством: в 1926 году во время троцкизма в Ростове-на-Дону готовилось вооруженное Белоказачье восстание. Возглавлял восстание белый офицер лейб-гвардии полка ее величества Валентин Попов. В то время мне было 23 года, я была очень красивая женщина, имела двоих маленьких детей, мой муж в это время работал в Москве в органах. Я познакомилась с руководителем восстания Поповым, он влюбился в меня, потерял голову и доверился мне. Когда был арестован Попов и другие, дом, в котором я жила, стоял на отлете, в доме находилась одна я с двумя маленькими детьми, меня уже никто не охранял, считали я вне опасности, и в одну из ночей было нападение на дом, я одна всю ночь отстреливалась из карабина и нагана, а утром пришла милиция, отобрала у меня оружие - карабин, наган и два браунинга. Я тут же сообщала в органы, оружие мне вернули и дали двоих людей для охраны. Провели последнюю операцию и стало все спокойно. Восстание не состоялось, страшное кровопролитие, которое готовилось, предотвратила только я, но за все это я расплачиваюсь дорогой ценой. Благодаря этой истории я потеряла сына и расплатилась семейной жизнью. До 1936 года не возникало этого вопроса, а в 1936 году меня вызвали в органы и прямо поставили вопрос (не знаю откуда это стало известно): была ли я связана с белобандитами, я сказала да и доказала каким образом, меня оставили в покое. В это время я работала начальником отдела в Министерстве путей сообщения. В 1937 году я была арестована на работе вместе с нач. главного управления, обвинялась по ст.58 пункт 6 (шпионаж), вернулась тяжелобольной - инвалид I группы - заболевание: 1. Деформирован череп (результат допроса) 2. Два инфаркта. 3. Желчнокаменная болезнь. 4. Рак - операцию делать нельзя в связи с перечисленными заболеваниями. У меня дочь - врач - работала на спецпроизводстве на востоке, вернулась больна и ее сын болен, пролежал полтора года в стационаре. Мы живем в тяжелейших условиях, нас 3 больных человека, живем в деревянном аварийном бараке, который уже не существует, стены промерзают, на полу вода, никак не отапливается, а квартплату я плачу столько же, как и в комфортабельных домах. Из нашего барака выселили 5 семей, меня оставили, наказали за то, что я просила санитарную норму по 9 метров на 3-х больных людей - 27 метров, даже не просила дополнительной площади, что предусмотрено законом для больных людей, а другие давали здоровым людям гораздо больше площади, чем просила я и даже на собак давали. Хозяин дома, в котором я живу, мне заявил, что у нас своих много, а вы не наша. Таким образом я попала в чужаки, а где он был, когда мы строили Советское государство и поднимали страну из руин голодные, ободранные и без всякой зарплаты, и мы оказались за бортом жизни, попали в чужаки. Анастас Иванович! Если это возможно, прошу Вас принять меня лично, я не могу всего написать. Прошу Вас учесть все вышеизложенное, пойти мне навстречу - оказать мне помощь с жильем и если мой поступок 1926 года заслуживает персональную пенсию, прошу мне ее назначить. Считаю, что мой муж заработал для своих детей, а также и я теплый угол и кусок хлеба на старости лет. Когда я боролась не за личное благополучие, а за Советскую власть, за Советское государство с оружием в руках, а личное я поставила под удар и разрушила его, а теперь мне нужно бороться с людьми, у которых нет ни чести, ни совести, я не знаю, как с ними бороться, прошу Вас, помогите мне. 21.Х.1964 г. Васюкова, урожденная Цибадзе". На заявлении гр. Васюковой есть резолюция: "т. Бещеву Б.П. Прошу рассмотреть 31/ХII-64 г. А. Микоян". 17 марта 1965 г. из Министерства путей сообщения в Президиум Верховного Совета был направлен ответ. "Министерство путей сообщения, внимательно рассмотрев заявление тов. Васюковой Л.М. об улучшении ее жилищных условий, сообщает, что по решению руководства и райпрофсожа Московского-Ярославского отделения Московской жел. дороги, т. Васюковой была предоставлена на семью 3 человека отдельная 2-х комнатная квартира площадью 22,9 кв.м. в новом благоустроенном доме. Однако от данного предложения она отказалась, мотивируя свой отказ несоответствием предоставляемой площади существующей в г. Москве санитарной норме, а также отдаленностью лечебных учреждений МПС от места ее нового жительства. Рассмотрев, по указанию МПС, вновь ее просьбу, 12 февраля с.г. начальник Московско-Ярославского отделения Московской ж.д. Парамонов и председатель распрофсожа т. Подкопаев на личном приеме сообщили т. Васюковой, что ей будет предоставлена 2-х комнатная квартира в строящемся доме в районе Черницыно г. Москвы в IУ квартале 1965 года, на этаже по ее желанию. Заместитель Министра путей сообщения П. Матвейцев". В передаче использованы документы из Государственного архива Российской Федерации. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
