Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
3.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[Архив]
Россия как цивилизацияШесть сотокАвтор и ведущая Елена Ольшанская
В передаче участвует: "Мы в свое время отстояли Москву от гитлеровцев, сегодня просим защиты у Москвы. Не допустите, чтобы в канун 60-летия Победы у участников войны отняли льготы, предусмотренные Законом РФ "О ветеранах", - писали год назад пенсионеры в письме, адресованном столичным властям. Федеральный закон, предусматривавший разные виды экономической, медицинской и социальной поддержки для пожилых и больных людей, был принят 16 октября 1994 года. Через десять лет "монетизация льгот" (неравноценный пересчет привилегий на деньги, при нищенских пенсиях) и равнодушие к моральной стороне дела вызвали в стране резкий протест. Массовые выступления удалось подавить, однако доведенные до отчаяния люди продолжают бороться за свои права. Елена Ольшанская: "Несколько лет тому назад в одном из своих поместий жил старинный русский барин, Кирила Петрович Троекуров. Его богатство, знатный род и связи давали ему большой вес в губерниях, где находилось его имение. Соседи рады были угождать малейшим его прихотям; губернские чиновники трепетали при его имени; Кирила Петрович принимал знаки подобострастия как надлежащую дань; дом его всегда был полон гостями, готовыми тешить его барскую праздность, разделяя шумные, а иногда и буйные его увеселения. Никто не дерзал отказываться от его приглашения или в известные дни не являться с должным почтением в село Покровское. В домашнем быту Кирила Петрович выказывал все пороки человека необразованного. Избалованный всем, что только окружало его, он привык давать полную волю всем порывам пылкого своего нрава и всем затеям довольно ограниченного ума. Несмотря на необыкновенную силу физических способностей, он раза два в неделю страдал от обжорства и каждый вечер бывал навеселе...С крестьянами и дворовыми обходился он строго и своенравно; несмотря на то, они были ему преданы: они тщеславились богатством и славою своего господина и в свою очередь позволяли себе многое в отношении к их соседям, надеясь на его сильное покровительство...". Так начинается повесть Александра Пушкина "Дубровский", при жизни писателя не издававшаяся, а после его смерти ставшая обязательным чтением для младших школьников. На примере героев этого сочинения советским учителям не стоило труда объяснить детям, что богатство - зло, а бедность, даже для помещика, от отчаяния ставшего разбойником - своего рода добродетель. Надежда Александровна Мокеева - жительница подмосковного города Видное (поселок Расторгуево), пенсионерка. Ее матери, Ольге Андреевне Елагиной, 94 года. Живут они в собственном доме (вернее, части дома, который раньше целиком принадлежал потомкам московского купца Гусева). Вокруг дома - сад, огород. Надежда Мокеева: Моя мама постоянно живет на этом земельном участке, в части дома, принадлежащей ей с 1947 года. Переехала она сюда после гибели моего отца на войне в 1941 году, и с той поры живет постоянно и прописана здесь. Мать мамы была учительницей, они жили в сельской местности в Тульской области. У них было своей земли два гектара. Был большой сад, который они сдавали в аренду, на остальной земле они трудились, что-то выращивали. Причем они трудились сами, никого не нанимали. У них было пять человек детей - две сестры и три брата. А потом, когда наступила коллективизация, бабушке сказали: "Если ты не хочешь, чтобы сослали твоих детей, то мы предлагаем тебе такой выход - ты будешь учить где-то в Сибири. За это твои дети будут жить здесь". Бабушка согласилась, уехала туда. Дети кто как устроились, повыходили замуж, женились. А землю отняли, дом большой был, его тоже отняли. Постепенно все оттуда переехали. Мама - самая последняя. Она никак не хотела уезжать, любила землю, она до сих пор очень любит землю. Мой отец, Александр Петрович Елагин, из тех же мест. Он не из богатой семьи. Кто были его родители, я до сих пор не знаю. Потому что мне иногда кажется, что здесь есть какая-то тайна. Я родилась в 1938 году, мне еще и трех лет не было, когда его забрали. Он и на Финской войне был, потом его призвали в армию в июне 1941 года, а в августе уже его не стало. Мы оказались в оккупации, это же Тульская область была. Правда, мама говорит, что оккупация была не очень долгой. Знаете, как мама моя работала? Она была такая труженица, вот поставили ее работать свинаркой. И когда свинья поросилась, то она брала меня туда, клала в солому зимой, укрывала меня, и я там спала. А она боялась, как бы не пропал ни один поросенок, потому что жили то насколько плохо! Она получила медаль "За доблестный труд". Ее наградили в 1946 году. Это потом стали давать всем, кто работал, а ее сразу после войны наградили. С трудом уехала оттуда, из колхоза ж раньше не выпускали. Паспорта были не у них на руках, они были в правлении колхоза. Муж сестры родной приехал, говорит: "Ольга, как ты тут одна? Мы все о тебе беспокоимся. С дочерью, тем более. Давай, переезжай". Ходил, добивался, в конце концов они продали домик, где она жила, ну и приехали сюда. Купили здесь вместе с бабушкой, ее матерью, которая была учительницей, две трети дома. А работала она на самой тяжелой работе, зимой на железной дороге - очищали пути от снега. Летом сдавали дачу детскому саду. Тогда еще не было колонок - мама возила воду в тяжелых бидонах здоровенных. Иногда носила ведрами вручную. Она все время старалась работать поблизости, чтобы я была у нее на глазах. Елена Ольшанская: Из Закона Российской Федерации 1994 года "О ветеранах": "Социальная защита ветеранов предусматривает осуществление системы мер, направленных на создание условий, которые обеспечивают экономическое и моральное благополучие ветеранов, а также на предоставление им дополнительных прав и льгот: по пенсионному обеспечению, налогообложению, выплате пособий в соответствии с законодательством Российской Федерации;... по получению, приобретению, строительству и содержанию жилых помещений; преимущественное право на вступление в жилищные, жилищно-строительные, гаражные, дачные кооперативы, садово-огородные товарищества, на бесплатное получение земельных участков в размерах, определяемых действующим законодательством ... ". Надежда Мокеева: В 1994 году владельцам земельных участков отдавали часть земли в частную собственность и в аренду, согласно постановлению администрации района. Тем, кто прописан здесь, в частную собственность давали по десять соток, и тем, кто не прописан, давали по шесть. Остальное, соответственно, давали в аренду. Мы получили в частную собственность десять соток и примерно 6,9 в аренду. По совету одного моего здешнего знакомого, я решила обратиться в администрацию района с просьбой передать нам в частную собственность всю землю, оставшуюся в аренде. Но предварительно я поехала в Земельный комитет и узнала, имеет ли льготы моя мама как вдова погибшего воина. Там мне сказали, что да, действительно, у нее есть льготы, и я могу написать письмо в администрацию района. Что я и сделал в апреле 2004 года. В июле этого же года мы получили ответ, в котором было написано, что мы для решения нашего вопроса должны представить в Управление по урегулированию земельных отношений соответствующую информацию. Все я зачитывать не буду, там нужно было провести ряд работ "по установлению, закреплению на местности границы вышеуказанного земельного участка" и так далее. С этим письмом я поехала вЗемельный комитет к исполнителю, Шмелевой Наталье Валерьевне. Спросила ее, что мне дальше делать. Она сказала, что для дальнейшего ведения работы необходим определенный перечень документов, в том числе, нужно было представить договор аренды на эти 6,89 соток. Я сказала, что у нас договора аренды нет. Она сказала: "Не может быть, вы, пожалуйста, поищите". Я говорю, что очень хорошо помню все документы, потому что несколько раз их пересмотрела. Она говорит: "В таком случае мы с вами не можем идти дальше, вам нужно сначала заключить договор аренды". Я ей говорю: "Интересно, а как же вы нам начисляете арендную плату, на основании чего?". Она мне говорит: "На основании этого договора". - "Но тогда он у вас должен быть, вы можете ли вы мне сделать копию?" Она стала искать договор не нашла. Была несколько этим смущена и говорит: "Мы, наверное, работали с постановлением". - "А почему мы с вами сейчас не можем работать с постановлением, которое у меня есть на руках?" Она вынуждена была согласиться и сказала мне: "Хорошо. Тогда вы пойдите в коридор, перепишите адреса геодезических организаций и заключите с ними договор". Елена Ольшанская: " Раз в начале осени Кирила Петрович собирался в отъезжее поле. Накануне был отдан приказ псарям и стремянным быть готовыми к пяти часам утра. Палатка и кухня отправлены были вперед на место, где Кирила Петрович должен был обедать. Хозяин и гости пошли на псарный двор, где более пятисот гончих и борзых жили в довольстве и тепле, прославляя щедрость Кирила Петровича на своем собачьем языке. Тут же находился и лазарет для больных собак, под присмотром штаб-лекаря Тимошки, и отделение, где благородные суки ощенялись и кормили своих щенят. Кирила Петрович гордился сим прекрасным заведением и никогда не упускал случая похвастаться оным перед своими гостями, из коих каждый осмотривал его по крайней мере уже в двадцатый раз. Он расхаживал по псарне, окруженный своими гостями и сопровождаемый Тимошкой и главными псарями; останавливался пред некоторыми конурами, то расспрашивая о здоровии больных, то делая замечания более или менее строгие и справедливые, то подзывая к себе знакомых собак и ласково с ними разговаривая. Гости почитали обязанностию восхищаться псарнею Кирила Петровича. Один Дубровский молчал и хмурился. Он был горячий охотник. Его состояние позволяло ему держать только двух гончих и одну свору борзых; он не мог удержаться от некоторой зависти при виде сего великолепного заведения. "Что же ты хмуришься, брат, - спросил его Кирила Петрович, - или псарня моя тебе не нравится?" - "Нет, - отвечал он сурово, - псарня чудная, вряд людям вашим житье такое ж, как вашим собакам". Один из псарей обиделся. "Мы на свое житье, - сказал он, - благодаря бога и барина не жалуемся, а что правда, то правда, иному и дворянину не худо бы променять усадьбу на любую здешнюю конурку. Ему было б и сытнее и теплее". Кирила Петрович громко засмеялся при дерзком замечании своего холопа, а гости вослед за ним захохотали, хотя и чувствовали, что шутка псаря могла отнестися и к ним. Дубровский побледнел и не сказал ни слова. В сие время поднесли в лукошке Кирилу Петровичу новорожденных щенят; он занялся ими, выбрал себе двух, прочих велел утопить. Между тем Андрей Гаврилович скрылся, и никто того не заметил". Надежда Мокеева: Я старалась все делать вовремя. Нужно было обязательно приехать геодезисту. Два раза он не приезжал, говорил, что приедет, и не приезжал. В конце концов все было сделано, и он сказал, что теперь нужно подписать бумаги в администрации района. К сожалению, он уезжает в командировку то ли в Екаренбург, то ли еще куда-то. Я очень удивилась: при чем здесь Екаринбург? У нас ведь Московская область, но, может, какой-нибудь симпозиум, все бывает в наше время. Я вела тетрадку и все записывала, каждый свой шаг записывала, первый раз в жизни, наверное. Две недели я ждала, пока он вернется. 10 декабря пришла к нему на прием, документы были у него разделены на две папки. Одна папка - то, что раньше было в частной собственности - подписано руководителем Земельного комитета, а вторая папка, к ней был подколот листочек, и на нем слова: "Калька и акт выбора". Я спросила, что это значит? Он ответил: "Не знаю". Елена Ольшанская: В повести Пушкина шутка крепостного положила начало вражде между Троекуровым и Дуборовским. "Кирила Петрович... в первую минуту гнева хотел было со всеми своими дворовыми учинить нападение на Кистеневку (так называлась деревня его соседа), разорить ее дотла и осадить самого помещика в его усадьбе. Таковые подвиги были ему не в диковину. Но мысли его вскоре приняли другое направление. Расхаживая тяжелыми шагами взад и вперед по зале, он взглянул нечаянно в окно ...и увидел у ворот остановившуюся тройку; маленький человек в кожаном картузе и фризовой шинели вышел из телеги и пошел во флигель к приказчику; Троекуров узнал заседателя Шабашкина и велел его позвать. Надежда Мокеева: Что означают эти слова "Калька и акт выбора"? Я пошла к Шмелевой, она пожала плечами и сказала, что это не к ней вопрос. А что мне делать? Она мне говорит: записывайтесь на прием к Станиславу Петровичу, то есть, начальнику отдела. 28 декабря меня записали аж на 17 января. Пришла я к нему. Он посмотрел на бумажку и говорит: вам надо идти в архитектурный отдел. Попала я (тоже не сразу) в архитектурный отдел. Женщина была крайне возмущена, она даже повысила голос: "Я не понимаю, что ему нужно. Ему нужна градостроительная проработка или еще что-то еще? (она назвала какое-то слово. Пусть делает как положено". Снова я пошла записываться на прием. Записалась через неделю. А когда еще в первый раз выходила от него, я такая расстроенная была и подумала: может быть, мне в суд пойти? Пошла и записалась к судье, она как раз принимала, мировая судья. Попала к ней довольно быстро. Она посмотрела бумаги, послушала меня и говорит: "У вас же нет никакой резолюции, ни "отказать", ни "разрешить", я не могу начать дело. Когда у вас появится резолюция, тогда судья будет вами заниматься". Я приехала снова к Станиславу Петровичу и услышала фразу, которую не буду повторять. Это было не ругательство, он просто разговаривал с каким-то своим коллегой. Причем, он не стеснялся, что я сижу у него в кабинете и все слышу, но я почувствовала себя быдлом. Сижу и думаю: подпишет ли он мне документ? Что он сейчас скажет? Наконец он очень вежливо обратился ко мне. Я ему говорю: "Я была в архитектурном отделе, а там сказали, что вы должны им письмо написать". Он засмеялся, взял у меня документы и тут же подписал их. Дома я обнаружила, что он поставил дату на несколько дней раньше. Я была у него 24 января, а он подписал 20-м числом. Он мне говорит: "Идите к Шмелевой". Я пошла. Елена Ольшанская: "Через минуту Шабашкин уже стоял перед Кирилом Петровичем, отвешивая поклон за поклоном и с благоговением ожидая его приказаний. - У меня сосед есть, - сказал Троекуров, - мелкопоместный грубиян; я хочу взять у него имение, - как ты про то думаешь? - Ваше превосходительство, коли есть какие-нибудь документы или... - Врешь, братец, какие тебе документы. На то указы. В том-то и сила, чтобы безо всякого права отнять имение... ". Надежда Мокеева: Попала я к Шмелевой я уже первого февраля. Она посмотрела все и сказала, что она меня должна огорчить: к сожалению, маме теперь моей ничего не положено, потому что вышел новый, 122-й федеральный закон, по которому все льготы отменяются. Я была в шоке. Как это, а что, равзве не играет роли, когда было подано заявление? Оно же было подано в прошлом году! И потом, ведь закон не должен ущемлять права граждан. Она говорит: "Вы здесь не одна такая, очень много таких, мы и сами, мол, переживаем". - "Хорошо, когда будет официальный ответ?" Я вспомнила про то, что мне сказала мировая судья. Она говорит: "Наверное, в течение трех недель. А лучше позвоните через месяц". Я сразу даже не сообразила, о чем у нее спросить. Потом, когда я приехала домой, позвонила ей и говорю: " Если я к вам приеду, вы мне покажете этот закон? Она говорит: "Сейчас соединю вас с человеком, зовут ее Владлена Леонидовна". Кто она такая, я не знаю. Я ее спросила: " У вас есть изменения к этому закону, дополнения, статья 153?". Владлена Леонидовна говорит: "Вы понимаете, какое дело, к сожалению, у нас нет целого закона, у нас есть только выписки из законов". Я позвонила через месяц, в начале марта, мне сказали, что ответ не подписан. Потом я позвонила ее примерно через неделю, и так звонила несколько раз. В конце концов я стала звонить и спрашивать: принимает ли глава администрации района жителей по их просьбе? Сначала сказали, что не принимает, потом сказали, что принимает, приезжайте. Я приехала. Мне говорят: "А где ваше заявление?" - "Какое заявление?" Они говорят: "Чтобы он вас принял, нужно обоснованное заявление". Я написала обоснованное заявление не без помощи человека с юридическим образованием. Отвезла письмо и спросила: примет он теперь меня или нет? Отвечают: "Вряд ли он вас примет". - "Как же так? Я представляю интересы вдовы погибшего воина, сейчас год 60-летия Победы. Неужели жизнь моего отца не стоит шесть соток, которые вы не хотите дать?" Дама говорит: "Вы понимаете, каждый год по 18 тысяч человек записываются на прием." - "Но он хоть читает эти письма?" - "Да, да, он читает все письма!" - "Ответ как: надо приехать за ним или мне пришлют по его почте?"- "Вам пришлют его по почте". Ответ мне прислали, вот он: "Администрация Ленинского района сообщает, что на основании федерального закона от 22 августа 2004 года № 122 Ф-3 "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации о признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации", в связи с принятием федеральных законов о внесении изменений, дополнений в федеральный закон об общих принципах организации законодательных, представительных и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации, об общих принципах организации местного самоуправления Российской Федерации, переоформить арендуемый вами земельный участок площадью 689 квадратных метров, расположенный в городе Видное, улица Софийская, дом 12, в собственность бесплатно не представляется возможным. В связи с чем администрация Ленинского района предлагает вам оставить вышеуказанный земельный участок на праве аренды". Елена Ольшанская: "18... года октября 27 дня ** уездный суд рассматривал дело о неправильном владении гвардии поручиком Андреем Гавриловым сыном Дубровским имением, принадлежащим генерал-аншефу Кирилу Петрову сыну Троекурову, состоящим ** губернии в сельце Кистеневке, мужеска пола ** душами, да земли с лугами и угодьями ** десятин. Из коего дела видно: означенный генерал-аншеф Троекуров прошлого 18... года июня 9 дня взошел в сей суд с прошением в том, что покойный его отец, коллежский асессор и кавалер Петр Ефимов сын Троекуров в 17... году августа 14 дня, служивший в то время в ** наместническом правлении провинциальным секретарем, купил из дворян у канцеляриста Фадея Егорова сына Спицына имение, состоящее ** округи в помянутом сельце Кистеневке (которое селение тогда по ** ревизии называлось Кистеневскими выселками), всего значащихся по 4-й ревизии мужеска пола ** душ со всем их крестьянским имуществом, усадьбою, с пашенною и непашенною землею, лесами, сенными покосы, рыбными ловли по речке, называемой Кистеневке, и со всеми принадлежащими к оному имению угодьями и господским деревянным домом, и словом всё без остатка, что ему после отца его, из дворян урядника Егора Терентьева сына Спицына по наследству досталось и во владении его было, не оставляя из людей ни единыя души, а из земли ни единого четверика, ценою за 2500 р. на что и купчая в тот же день в ** палате суда и расправы совершена, и отец его тогда же августа в 26-й день ** земским судом введен был во владение и учинен за него отказ. - А наконец 17... года сентября 6-го дня отец его волею божиею помер, а между тем он, проситель генерал-аншеф Троекуров, с 17... года почти с малолетства находился в военной службе и по большей части был в походах за границами, почему он и не мог иметь сведения как о смерти отца его, равно и об оставшемся после его имении. Ныне же по выходе совсем из той службы в отставку и по возвращении в имения отца его, состоящие ** и ** губерниях **, ** и ** уездах, в разных селениях, всего до 3000 душ, находит, что из числа таковых имений вышеписанными ** душами (коих по нынешней ** ревизии значится в том сельце всего ** душ) с землею и со всеми угодьями владеет без всяких укреплений вышеписанный гвардии поручик Андрей Дубровский, почему, представляя при оном прошении ту подлинную купчую, данную отцу его продавцом Спицыным, просит, отобрав помянутое имение из неправильного владения Дубровского, отдать по принадлежности в полное его, Троекурова, распоряжение. А за несправедливое оного присвоение, с коего он пользовался получаемыми доходами, по учинении об оных надлежащего дознания, положить с него, Дубровского, следующее по законам взыскание и оным его, Троекурова, удовлетворить..." ...Секретарь умолкнул, заседатель встал и с низким поклоном обратился к Троекурову, ...и торжествующий Троекуров, взяв от него перо, подписал под решением суда совершенное свое удовольствие. Очередь была за Дубровским. Секретарь поднес ему бумагу. Но Дубровский стал неподвижен, потупя голову. Секретарь повторил ему свое приглашение подписать свое полное и совершенное удовольствие или явное неудовольствие, если паче чаяния чувствует по совести, что дело его есть правое, и намерен в положенное законами время просить по апелляции куда следует. Дубровский молчал... Вдруг он поднял голову, глаза его засверкали, он топнул ногою, оттолкнул секретаря с такою силою,что тот упал, и, схватив чернильницу, пустил ею в заседателя. Все пришли в ужас. "Как! не почитать церковь божию! прочь, хамово племя!" Потом, обратясь к Кирилу Петровичу: "Слыхано дело, ваше превосходительство, - продолжал он, - псари вводят собак в божию церковь! собаки бегают по церкви. Я вас ужо проучу..." Сторожа сбежались на шум и насилу им овладели. Его вывели и усадили в сани. Троекуров вышел вслед за ним, сопровождаемый всем судом. Внезапное сумасшествие Дубровского сильно подействовало на его воображение и отравило его торжество." Надежда Мокеева: Моя дочь, ее знакомые, сотрудники, все переживали. Через Московский совет ветеранов записали меня, боюсь ошибиться точно в названии - на прием в Министерство землепользования и экологии. Оно находится в центре Москвы, рядом с Маросейкой. Там, говорят, принимает министр, он вам все объяснит. Я приехала, впереди меня была женщина, и нас пригласили сразу двоих в кабинет. Она попала к министру, я к юристу. Я рассказала все, он прочитал письмо и говорит: "Последние строки - это очень хитрое дело. Местные законы, я их не знаю. Вы представьте себе, сколько в Московской области субъектов, и знать их все невозможно. То есть, они могут, грубо говоря, налепить все, что угодно". Расстроилась я, конечно ужасно. Но решила на этом не останавливаться. Поче му? Потому что у них в приемной, пока ждала, переписала со стенда все адреса и телефоны: Конституционный суд, Верховный суд, Государственная Дума, приемная Администрации президента... Решила, что я буду ходить по ним по всем. Начала я с Государственной Думы. Я приехала, двери с улицы открыли ровно в 9 часов. Пропустили очень любезно туда, женщина очень внимательно меня выслушала и сказала: "Бейте на то, что ваше заявление было написано в прошлом году". Я хотела, чтобы меня записали на прием, а она говорит: "Если хотите, можете сейчас пойти на прием". Я, даже не спросив, к кому, сказала: "Хочу!" А чего тянуть-то? Государственная Дума, она и есть Государственная Дума. Сидела дама довольно-таки молодая. Очень подробно меня расспрашивала. "Надо же - говорит, - а почему вы хотите 16 соток в частную собственность? 10 соток - это так много!" Потом я узнала, что это коммунисты, она представляет Коммунистическую партию Российской Федерации. Я говорю: "Вы считаете, что это много? А если у меня двое детей, им будет по 8 соток, как вы на это смотрите?" Она говорит: "Ну, в общем, да-да, конечно!" И все время она меня поправляла, что я говорю "частная собственность", а она поправляла - "личную". Я в конце концов так разволновалась, хотела найти этот листочек, постановление Администрации, где написано, что собственность частная, ищу и не могу найти. Пробыла я у нее почти два часа. Она говорит: "Что я вам могу сказать? Заявления вы мне никакого не принесли". - "Я же вам сразу сказала, что попала сюда неожиданно. Тогда вы мне скажите свое имя, отчество, фамилию, я напишу". - "А зачем? Я не депутат, я помощник депутата". И после этого мне сразу расхотелось с ней разговаривать - не потому что она помощник депутата, а потому что... понимаете? Вышла я оттуда, из этой Государственной думы, но, тем не менее, как-то наоборот меня, наоборот, взбодрило. Я была даже немножечко злая. Я решила, что сейчас прямиком пойду на Ильинку, а Администрацию президента Российской Федерации. Иду, смотрю на Красную площадь, мне кажется, что там все перегорожено. У меня в голове шумит и зрение плохое, в одном глазу - минус 18. Думаю, наверное,еще не сняли атрибутику ко дню Победы, не пройдешь, придется доехать метро до Китай-города. Страшная майская жара, спустилась я в метро и попала вот в переплет, который был у нас с отключением тока. Елена Ольшанская: Это был день электроаварии в Москве и Московской области. Больше 20 тысяч человек оказались в застывшем метро и несколько часов не могли из него выйти. Больше я никуда не ходила, нет, я пошла в суд наш к мировому судье. Секретарь мне сказала: " Это вопрос не мирового судьи. Вы что, хотите иск подать?", Я говорю: "Нет, я хочу обжаловать решение администрации". Она говорит: "Тогда вам нужно к федеральному судье. Поднимитесь на второй этаж". Я поднялась на второй этаж. В канцелярии мне сказали: "К сожалению, по вашему адресу сейчас мы вам не можем дать ответ, позвоните в среду после двух". Я позвонила в среду после двух. Мне сказали: "Позвоните в следующую среду после двух и подготовьте документы". Я говорю: "Документы у меня все готовы". - "Хорошо, позвоните, тогда мы вас запишем на четверг". Елена Ольшанская: Помещик Дубровский сошел с ума и умер. Крестьяне были на стороне его сына и не хотели идти к Троекурову. Прибывшие на место судебные исполнители почувствовали опасность, но было уже поздно. "...Ребята, вязать", - закричал тот же голос, - и толпа стала напирать... "Стойте, - крикнул Дубровский. - Дураки! что вы это? вы губите и себя и меня... Не бойтесь, государь милостив, я буду просить его. Он нас не обидит. Мы все его дети..." Сюжет повести всем известен, хотя кое-что подзабылось с детства. Например, глубокая религиозность положительных героев. Не сумев защитить горячо любимую им Машу Троекурову от принудительного венчания, благородный разбойник Дубровский отступает перед силой церковной клятвы, прекращает борьбу за справедливость и навсегда уезжает из России. Суд по иску Ольги Андреевны Елагиной, матери Надежды Александровны Мокеевой, назначен на 28 июня 2005. Надежда Мокеева: Мама моя, ей 94 года, она говорит, что ей помогает Бог за то, что она такая трудолюбивая. И вот она решила написать письмо Путину. Она его, правда, любит и говорит, что самый хороший в стране - президент. Ее любимые слова: "Надюшка, мы с тобой живем еще хорошо, а некоторые живут хуже!" Как же, по телевизору показывают землетрясения, наводнения, люди остаются без крова. И посидев в Государственной думе, я сделала соответствующий вывод, такой же, как делает моя мама, когда я там поговорила с женщинами, пока ждала, какие у всех беды, и как люди ходят, стучатся в разные двери. И зачем сидит вот эта помощник депутата в Госдуме? Только затем, чтобы получать свою зарплату? Возьмем даже такую фигуру, на мой взгляд, очень спорную фигуру - Ходорковского, о котором много говорят. Спорная фигура. Я читала когда-то о нем еще до его посадки на соответствующий аэродром, что он очень много уделял внимания социальной сфере, то есть, открытию детских садов, каких-то учреждений, отдыху рабочих. Мне это близко как бывшему председателю профсоюзного комитета, потому что мне приходилось заниматься социальными вопросами. И я думаю: надо же, мужик какой, молодец! Когда возникли миллиарды, якобы похищенные, появились какие-то сомнения. Но вот по телевизору суд показали: стоит Ходорковский. Я на него смотрю, просто мое личное мнение, не чье-то, может быть, я скажу ахинею, Господи, прости, вот я смотрю, он стоит за решеткой за этой: у него лик Христа, когда его только начали судить. За что? Думаю: если Ходорковский со своими миллиардами ничего не может сделать, идет на 9 лет тюрьмы, то что я? Кто я? Пыль под ногами... |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
