Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
Моцарт и СальериАвтор и ведущий Марио Корти
<<< Передача шестая >>> В романтической культуре гений, в отличие от мастерства, умения или ремесла, не может быть приобретен, он - дан, он - уникален. Он - от Бога. Отсюда противопоставление: Моцарт - гений, Сальери - ремесленник. Миф гения иногда уподобляется мифу Прометея, укравшего огонь у богов, чтобы подарить его человечеству. В этом варианте, гений борется с божеством и становится благодетелем человечества. Один из элементов романтизма - субъективизм. Искусство отражает внутреннее состояние, внутренний порыв художника; творческий процесс не рационален, а инстинктивен и интуитивен. Итак - в романтической культуре гений предстает оторванным от остальных людей, от своего окружения, от социального, культурного контекста, от исторического процесса и часто даже от творческой среды. С этим подходом романтиков можно соглашаться или нет, но к Моцарту, во всяком случае, он не применим. Ибо Моцарт не был типичным гением в духе романтиков. Как пишет американский музыковед Уилльям Стаффорд, образ Моцарта как романтического гения создан писателями девятнадцатого века. Тем более закономерно в случае Моцарта говорить о контексте. В этой и в следующей передаче мы и поговорим о контексте в связи с итальянской буффонной трилогией Моцарта - а именно, Свадьба Фигаро, Дон Жуан и Так поступают все женщины. Этот контекст помогут нам восстанавливать музыковеды - чешка Камила Халова, американец Джон Платоф, и австриец Леопольд Кантнер. Не удивляйтесь, что речь пойдет и о Сальери - Сальери тоже принадлежал к контексту. Из нашей пражской студии - Камила Халова. Halova С самого начала музыковедение попало под влияние харатерного для романтизма культа гения. Изучалась в основном личность отдельных композиторов. Издавались огромные монографические работы типа ’жизнь и творчество“. Чаще всего эти личности рассматривались в отрыве от культурно-исторического контекста: будто выросли они из ничего и не были составной частью исторического процесса: были просто гениями, существующими вне пространства и времени. Тем самим, происходило априорное обесценивание и даже порицание многих композиторов, чьи произведения имели в свое время большой успех. В какой-то мере так случилось и с Сальери. Сегодня ситуация меняется. В последнее время стал обновляться однообразный концертный и оперный репертуар, происходит переоценка менее известных композиторов, так называемых меньших. Эта переоценка дает нам более верное представление о значении этих композиторов для эпохи, в которой они жили, позволяет по-новому оценить их вклад, по-новому судить о новаторстве или традиционализме композиторов, так назваемых великих. Таким образом мы получаем общую, исторически более верную картину о музыке прошлого. Corti Одним из этих так называемых меньших композиторов был Доменико Чимароза. Его опера Li due baroni di Roccazzurra была поставлена впервые в Риме в 1783 году. И не прошла незаметно для Моцарта. В 1789 году, специально для венского представления, он сочинил арию Alma vella e nobil cuore. Но до этого, в 1787 году, опера Чимароза была поставлена на русском языке в Санкт-Петербурге. [Cimarosa, третья часть увертюры к Li due baroni di Roccazzurra.] Музыковед Леопольд Кантнер, с которым в холодный ноябрьский день 96 года я беседовал в одной из аудиторий Венского университета, - автор статьи Салиери: соперник Моцарта или образец для подражания? В ней он приводит несколько примеров из оперы Салиери Трактирщица, которые - цитирую - "Моцарт использовал несколько раз, начиная со Свадьбы Фигаро". Вот один из них: [Salieri, La Locandiera - Io non faccio un tal mestiere.] Слово профессору Кантнеру. Kantner1 В известной мере Сальери, вместе с Паизиелло, являлся музыкальным образцом для Моцарта. Не надо забывать, что после больших успехов Моцарта как вундеркинда в Милане, в его карьере наступил определенный застой, и Зальцбург с точки зрения музыкальной жизни был скорее провинциальным. Был, конечно, Мюнхен, но и Мюнхен был далеко не то, что Вена. До Вены, до его венского периода, Моцарт сочинил, если отвлечься от его юношеских произведений, только один шедевр - Идоменео. В Вене Моцарт сразу попал под влияние последних достижений в области оперного творчества. Это - Паизиелло, Сальери и Чимароза. Три композитора были хозяинами репертуара в Вене, все трое и стали для Моцарта образцами. Corti Небольшая справка по ходу передачи. Моцарт находился в Вене с 1781 года до своей смерти десять лет спустя. Паизиелло c 1776 до 1784 года был придворным капельмейстером в Санкт-Петербурге при Екатерине Великой. Доменико Чимароза тоже работал придворным композитором в Санкт-Петербурге - с 1787 по 1791 год. Эти детали - Санкт-Петербург, меценатство российских государей - очень важны, ибо тоже принадлежат к контексту. Творчеству Паизиелло и Чимарозе мы посвятили несколько передач в нашей серии Неаполь в Петербурге. Kantner Что касается Сальери, мы знаем, что еще ребенком в Вене Моцарт присутствовал на представлении его La Locandiera. А когда Моцарт переехал в Вену в начале восьмидесятых годов, в репертуаре снова была La Locandiera. Это опера была, так сказать, вечнозеленой. Corti Еще один пример - отрывок из финального ансамбля La Locandiera - Трактирщицы. Согласно Кантнеру, этот отрывок "открывает уже путь к Дон Жуану". [Salieri, La Locandiera - Dunque ognun contento sia.] Corti Недавно я ознакомился с рукописью американского музыковеда Джона Платофа под условным пока названием: Моцарт и опера-буффа в Вене. Труд этот готовится к публикации. Книга, над которой я работаю - говорит Джон Платоф - коренным образом пересматривает подход к пониманию моцартовских опер, определяя их место в общей картине оперной жизни Вены. Я связался с автором и попросил его принять участие в нашем цикле. С Джоном Платофым беседует по телефону сотрудница нью-йоркского бюро Радио Свобода Рая Вайль. Платов начинает с того, что все время, которое Моцарт провел в Вене, он соперничал с ведущими итальянскими оперными копозиторами, такими как Сальери, Паизиелло и Мартин-и-Солером. Последний, правда, был испанцем, но сочинял итальянские оперы. Так вот. Этот Мартин-и-Солер, в 1790 году, еще при жизни Моцарта, стал придворным композитором в Санкт-Петербурге. Таким образом, мы выявили уже трех, работавших в Санкт-Петербурге композиторов, которые оказали определенно влияние на Моцарта: Паизиелло, Чимароза и Мартин-и-Солер. Итак - Джон Платов. Platoff Влияние на творчество Моцарта оказывали не столько отдельные конкретные фрагменты или мелодии, сколько то обстоятельство, что Моцарт, регулярно посещая оперу, мог видеть, какие из произведений имели успех у публики. Сам он пытался работать в том же духе. Представим себе, что у нас появилось желание написать успешную телекомедию. С чего бы мы начали? Наверное, стали бы смотреть популярные телевизионные комедии, стараясь понять, в чем причина их успеха, а затем стали бы сочинять примерно в том же духе. Опера во времена Моцарта была достаточно шаблонной. Сюжеты были однотипными. Как правило, все закручивалось вокруг пары молодых влюбленных, браку которых ставятся препятствия. В конце оперы препятствия преодолеваются и пара шагает под венец. Как, например, в Свадьбе Фигаро, как во множестве других опер. Иногда среди персонажей появляется ревнивый приемный отец, как в Севильском цирюльнике. Иногда возникает конфликт между молодым человеком, который хочет жениться на красавице, с его же отцом, влюбленным в ту же девицу. Но всегда все кончается благополучно - пара вступает в брак. Шаблон включает определенный тип персонажей, тип голосов, тип мелодий и арий. Всему этому Моцарт научился у таких композиторов, как Сальери и Паизиелло. Эти два композитора и были, вероятно, самыми значительными среди соперников Моцарта. Являясь директором придворной оперы, Сальери обладал ключевой позицией, которой Моцарт всегда завидовал. Так что Сальери мог оказаться для него предметом особого внимания. Corti Последние слова Платофа возвращают нас к теме предыдущей передачи о том, Кто, кому завидовал. Кстати, австриец Кантнер в своей статье Сальери: соперник Моцарта или образец для подражания приводит еще один пример из финального ансамбля первого действия оперы Сальери Трактирщица, открывающий, как считает Кантнер, путь к Дон Жуану. Послушаем. [Salieri, La Locandiera - Si, si, beviamo.] Platoff Я бы сказал, что Сальери оказал значительное влияние на Моцарта. Но я бы добавил, что влияние это, скорее общее, нежели конкретное. Моцарт прожил в Вене пять лет, пока получил возможность сочинить итальянскую оперу для двора. То есть, когда он сочинил Свадьбу Фигаро в 1786 году, он находился в Вене, подчеркиваю, уже 5 лет. В это время он постоянно посещал оперу и слушал музыку других композиторов. Среди тех, кто работал в Вене в тот период, ведущим композитором был Сальери. Он был директором Придворной оперы. Снова повторю: дело не столько в том, что Моцарт заимствовал нечто специфическое, сколько в том, что, слушая музыку Сальери, он получил четкое представление о вкусах венской публики. Множество ходов обеспечивают их сюжетную и стилистическую связь. Гораздо труднее указать на конкретные точки соприкосновения. Причины в том, что часто, когда говоришь: вот у Сальери есть такой фрагмент, смотри, как он похож на этот момент у Моцарта, то можно, при желании, найти еще шесть таких фрагментов у других композиторов, которые делали буквально то же самое. Все это потому, что опера-буффа чрезвычайно шаблонна, и все композиторы пользовались теми же трафаретами. Corti Цитирую из рукописи американского музыковеда Джона Платофа: Оперы-буффа Моцарта никогда не рассматривались в контексте оперных сочинений, которые создавались в Вене при его жизни... В течение двухсот лет исследователи писали о трех Моцартовских шедеврах - Свадьба Фигаро, Дон Жуан и Так поступают все женщины. Однако музыкальная обстановка, в которой эти оперы сочинялись, никогда не была систематически исследована... До недавнего времени в научной литературе оперы Моцарта рассматривались в изоляции, никаких серьезных попыток понять их соотношение с операми, сочиненными в его эпоху другими ведущими композиторами. не делалось... Частично этот подход - пишет далее Джон Платов - отражает националистичесие настроения. Немецкие исследователи, которые доминировали в музыковедении первой половины 20-го века, как правило, ставили немца (или австрийца) Моцарта гораздо выше тех композиторов - а они почти все были итальянцами - с которыми он соперничал. Конец цитаты и микрофон австрийскому професору Леопольду Кантнеру. Kantner В то время, когда Моцарт сочинял Свадьбу Фигаро, в репертуре была La Grotta di Trofonio, и эта Пещера Трофонио служила особым примером для Моцарта, для его Дон Жуана в том числе. Мы это слышим и во вступлении к увертюре Дон Жуана, где срисованы даже контуры сцены. Corti Об этом Кантнер пишет в своей статье Салиери: соперник Моцарта или образец для подражания? Американец Джон Платофф знаком со статьей австрийского коллеги, и вот его мнение... Platoff Профессор Кантнер указывает на одну конкретную связь, которую я нахожу убедительной. Он указывает на то, что увертюра к опере Салиери La Grotta di Trofonio - Пещера Трофонио начинается медленным адажио в минорном ладу, очень мрачным и очень драматичным, и это совсем непривычно для оперы-буфф. Два года спустя Моцарт делает то же самое в Дон Жуане, где увертюра начинается медленной и мрачной музыкой. Кантнер также замечает, что и в том, и другом случае этот мотив увертюры повторяется в важных эпизодах оперы. Салиери делает это в Трофонио, Моцарт - в Дон Жуане. [Salieri, Начало увертюры к Пещере Трофонио.] Для сравнения - начало увертюры к Дон Жуану, Не ищите текстуальных совпадений. Речь об идее медленного, мрачного начала оперной увертюры. [Mozart, начало увертюры к Дон Жуану,] Platoff Не надо забывать, что в то время, когда Моцарт сочинял Свадьбу Фигаро, у него было мало опыта в области оперы-буфф. Да, у него была пара итальянских опер-буфф, но у других авторов их было намного больше. Потому, очевидно, что он самым тщательным образом наблюдал за творчеством других композиторов. Можно привести целый ряд примеров связей между отрывками из Паизиелло и фрагментами из Моцарта. В Свадьбе Фигаро есть по крайней мере два фрагмента, которые тесно связаны с аналогичныыми ариями в опере Паизиелло Севильский цирюльник. Эта опера Паизиелло была написана до Свадьбы Фигаро и очень популярна в Вене. Например, ария Voi che sapete, которую Керубино поет в моцартовской Свадьбе Фигаро, основывается на арии графа Альмавивы Saper bramate в Севильском цирюльнике. [Mozart, ария из Свадьбы Фигаро - Voi che sapete в исполнении Чечилии Бартоли.] Corti А теперь Saper Bramate из Севильского цирюльника Паизиелло. Напомню, что Севильский цирюльник сочинен был в Санкт-Петербурге в 1782 году и пользовался огромным успехом. Моцарт получил взможность ознакомиться с ним в Вене год спустя. [Paisiello, Il Barbiere di Siviglia - Saper bramate.] Platoff Точно так же существует множество тесных связей между арией графини Porgi amor в Свадьбе Фигаро и арией Розины Giusto ciel в ...цирюльнике. И, конечно, персонаж Розины в Севильском цирюльнике в Свадьбе Фигаро превращается в графиню. То есть поет один и тот же женский персонаж. Оба примера показывают, что Моцарт сознательно сочинял эпизод, напоминавший слушателям о предыдущей опере. Следовательно, здесь мы имеем дело не столько с примером влияния на Моцарта, сколько с сознательной попыткой Моцартиа подчеркивать связи с образцами. Corti В данном случае, связь, конечно, была естественна, ибо обе оперы основывались на комедиях Бомарше под теми же названиями. [Mozart, из Свадьбы Фигаро - Porgi amor и Paisiello, Giusto ciel из Севильского цирюльника.] Итак - из четырех композиторов, упомянутых профессором Кантнером и Джоном Платовым в связи с музыкальным развитием Моцарта, трое - исключая Сальери - работали в Санкт-Петербурге. Паизиелло и Чимароза, уроженцы Неаполитанского королевства, стали придворными композиторами при Екатерине Великой. Мартин-и-Солер из своей Испании перебрался в Италию, работал в Неаполе, Вене и Санкт-Петербурге. Все они были постоянными авторами венского оперного репертуара. Добавлю, что автор лучших либретто Сальери, Джованни Баттиста Касти, был основным соперником для моцартовского автора - Лоренцо Да Понте. Этот Касти тоже жил и работал некоторое время в Санкт-Петербурге. Завершим провокацией. Почему нам бы не определить некий географический контекст или, если угодно, географическую ось? Назовем ее - Неаполь-Петербург. В центре оси будет Вена. Или это слишком уж смело? |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
