Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[05-10-01]
Ведущий Сергей Сенинский
- Цены на нефть и экономика России. Сергей Сенинский: Сколь велика реальная зависимость российского валютного рынка и экономики в целом от резких колебаний мировых цен на главные продукты российского экспорта - такие, например, как нефть или металлы? Скажем, цена российской нефти марки Urals, еще недавно приближавшаяся к уровню около 30 долларов за один баррель, на минувшей неделе снизилась до 20 долларов, в какой-то момент - даже до 19,5. И лишь к концу недели цены чуть повысились. О причинах нынешних столь резких колебаний мировых цен на нефть - разговор отдельный. Также как и о причинах значительного снижения в последние месяцы мировых цен, например, на цветные металлы - в первую очередь, алюминий и медь - более чем на 20%. Падение мировых цен на эти традиционные товары российского экспорта неминуемо ведет к сокращению доходов предприятий-экспортеров. Соответственно, меньше валюты поступает не только в бюджет, но и на российский валютный рынок - с одной стороны. С другой - эти же предприятия-экспортеры являются и крупнейшими в России внутренними инвесторами, и сокращение их инвестиций в развитие собственного производства или другие предприятия может отразиться на экономике в целом. И в разговоре на эту тему, который мы сегодня открываем, нас в гораздо большей степени интересует именно аргументация в пользу той или иной точки зрения, нежели конкретные прогнозы. Наш первый собеседник в Москве - в рамках этой темы - старший экономист инвестиционно-банковской группы "НИКойл" Владимир Тихомиров: Владимир Тихомиров: Несомненно, при снижении цен на нефть, поток валютной выручки в Россию будет сокращаться. В принципе, это сокращение может быть значительным, но только в том случае, если цена на нефть сохранится в течение длительного срока на низком уровне. Скажем, если мы будет считать, что среднегодовая цена на нефть будет равна 18 долларам, как записано в бюджете на следующий год, то тогда потери приблизительно составят от 7 до 10 миллиардов долларов. Сергей Сенинский: Но если говорить об объемах валюты на российском валютном рынке, а значит о формировании обменного курса рубля, сколь радикально влияние на них сокращения доходов предприятий-экспортеров? Владимир Тихомиров: Я думаю, что это вряд ли будет иметь большое значение. Прежде всего, здесь надо учитывать, что валютный курс рубля находится в прямой зависимости от политики, которую проводит Центральный банк. Центральный банк достаточно сильно контролирует валютную политику России. Второе, от темпов роста экономики страны, которая в этом году будет расти на 5,5%, а может быть даже и выше. На будущий год планируется порядка 4%, поэтому в целом экономика будет развиваться. В-третьих, уровень инфляции в России. И четвертое, как раз - выручка экспортеров. Поэтому, учитывая все в сумме, я думаю, что это не будет иметь большого значения. К тому же, по крайней мере, мы прогнозируем, что цены на нефть повысятся и выйдут в скором времени на те уровни, на которых они были недавно. Сергей Сенинский: Какие существуют оценки, насколько меняются в ту или иную сторону доходы бюджета России от продажи нефти, например, - при изменении мировых цен на неё, скажем, на 1-2-3 или 5 долларов за один баррель? Владимир Тихомиров: Я могу дать те оценки, которые сделаны Министерством экономики. Они, видимо, будут наиболее корректными в данной ситуации. При планировании бюджета на следующий год были заложены два сценария: оптимистический и пессимистический. И главная разница между ними была в ценах на нефть. При оптимистическом сценарии цена на нефть рассчитывалась порядка 23 долларов за баррель. При пессимистическом - 18 долларов за баррель. То есть разница в 5 долларов. И разница в доходах бюджета при этих двух вариантах была порядка 4 миллиардов долларов. Иными словами, снижение цены на нефть на один доллар за баррель влечет за собой сокращение доходов бюджета от 800 миллионов до 1 миллиарда долларов. Сергей Сенинский: Какие еще факторы имеют большое значение, если иметь в виду объемы валюты на российском рынке, в том числе - на рынке наличной валюты? В данном случае, не имеет принципиального значения, о какой именно иностранной валюте идет речь? Владимир Тихомиров: Поступления от экспорта не являются главной составляющей валютного рынка, хотя они и проходят через валютный рынок. Очень много валюты обращается внутри страны - между коммерческими банками и Центральным банком, коммерческими банками. Пожалуй, эти валютные потоки в сумме не меньше, чем поступления экспортеров. То есть валюта, которая продается в стране, она одними банками продается, другими покупается. Также и физические лица тоже - одни продают, другие покупают. Поэтому необязательно вся валюта либо втекает в страну, либо вытекает. И такой прямой зависимости здесь нет. То есть нельзя однозначно сказать, что, если цена упадет на 1 доллар, то на валютном рынке станет меньше денег на 700 миллионов долларов.... Сергей Сенинский: А теперь - к вопросу начала разговора. Сокращение спроса в мире на традиционные товары российского экспорта, следовательно - снижение цен них. Помимо некоторых отраслевых причин в каждом случае, необходимо иметь в виду и фактор общего замедления темпов роста не только ведущих экономик мира - американской, европейских и японской, но многих развивающихся экономик. Падение цен на нефть или металлы неминуемо ведут к сокращению доходов соответствующих предприятий в России. А именно эти предприятия - наиболее преуспевающие - являются главными внутренними инвесторами в стране. Они - за счет высоких доходов от экспорта - имеют возможность не только расширять собственное производство, но и вкладывать деньги в развитие других российских предприятий. Поэтому логично предположить, что сокращение экспортных доходов этих инвесторов может - в той или иной степени - отразиться на российской экономике в целом? Вопрос - в какой степени? По сути, он граничит с другим вопросом: насколько российская экономика уже связана с экономикой мировой? Владимир Тихомиров: Несомненно, зависимость существует. В общем объеме инвестиций, предприятия, скажем топливно-энергетического комплекса вносят большую лепту в инвестиции. Я не могу сказать точно в процентах, но тот факт, что они - наиболее прибыльные предприятия, зарабатывают большое количество валюты и имеют больше возможностей для инвестирования, остается бесспорным. Поэтому, конечно, снижение доходов от экспорта нефти и нефтепродуктов несомненно скажется на росте инвестиций. Однако я бы хотел здесь подчеркнуть следущее. В целом российская экономика носит все еще достаточно закрытый характер. Поставки нефти и сырья на мировые рынки является, пожалуй, единственной сильной привязкой российской экономики к глобальной экономике. Это являлось до последнего времени одним из основных факторов, которые сдерживали осуществление реформ и реструктуризацию экономики. "Закрытость" экономики приводило к тому, что был низкий уровень конкуренции. Но, с другой стороны, в случае глобального спада производства, это как раз тот фактор, который позволит уберечь российскую экономику от негативных тенденций в мире. Поэтому нельзя говорить, что российская экономика "упадет" на столько же, на сколько мировая. Российская экономика может пострадать, но пострадать меньше, чем другие, более "открытые" экономики в случае "падения" мирового производства. Сергей Сенинский: Другими словами, случись в остальном мире экономический спад, для России, это может иметь меньшие последствия, чем для других ... Но Россия, видимо, не единственная в этом роде... Какие еще развивающиеся экономики оказываются в сходном положении? Владимир Тихомиров: К примеру, такой авторитетный источник, как Международный валютный фонд, в последнем обзоре мировой экономики, опубликованном примерно неделю назад, дал свой прогноз на следующий год, где отмечалось, что, видимо, будет глобальное сокращение производства. Но, тем не менее, темпы роста мировой в целом экономики останутся все-таки позитивными, хотя и незначительными. И что три крупные экономики будут развиваться по-прежнему достаточно интенсивно. К этим трем крупный экономикам МВФ отнес Китай, Россию и Индию. Так что, несмотря на снижение темпов роста в западных экономиках, МВФ все же прогнозирует, что вот эти три экономики будут развиваться. Здесь надо еще учитывать внутренние факторы. Не все в российской экономике "завязано" на нефть, сырье или металлы. В этом году очень бурно развивались машиностроение, легкая промышленность, пищевая промышленность. И если это продолжится, то это это будет означать, что Россия получает факторы роста, которые не связаны напрямую с топливными или сырьевыми ресурсами... Сергей Сенинский: Спасибо, напомню, в нашей программе участвовал - из Москвы - старший экономист инвестиционно-банковской группы "НИКойл" Владимир Тихомиров. Премьер-министры России и Украины - Михаил Касьянов и Анатолий Кинах - подписали в минувший четверг в Киеве межправительственное соглашение о реструктуризации задолженности Украины перед Россией за поставки газа, а также об условиях транзита российского газа в Европу через территорию Украины. На итоговой пресс-конференции Михаил Касьянов заявил: "Эпопея, которая уже два года будоражит общество в России и на Украине, связанная с газовой проблематикой, сегодня почти закончена", конец цитаты. Так ли это? - Тему открывает наш корреспондент в Киеве Сергей Киселев: Сергей Киселев: В Киеве к приезду главы российского правительства появился анекдот. Звучит он так. Михаил Касьянов спрашивает своего украинского коллегу Анатолия Кинаха: "Как же вы собираетесь наращивать добычу собственного газа для его экспорта в Европу, если газоносные пласты залегают в Украине слишком глубоко?". "А мы намерены бурить скважины со стороны Новой Зеландии, - отвечает премьер-министр Украины. - Оттуда к нашему газу ближе". Этот анекдот в определенной степени отражает проблему. В декабре прошлого года Россия и Украина подписали два соглашения. Одно обеспечивало транзит российского газа в Европу, другое гарантировало Украине необходимый объем поставок "Газпрома". Стержнем этой конструкции было обеспечение газового баланса Украины в объеме 78 миллиардов кубометров в год и запрет реэкспорта российского газа в Европу. Однако совсем недавно, в конце сентября, во время очередных российско-укранских правительственных переговоров, Москва сняла свое требование запрета реэкспорта Украиной газа в Европу после заверений украинского премьера Анатолия Кинаха, что это будет только собственный газ с вновь разработанных месторождений. Не успели в Москве чернила высохнуть на очередном "предварительном" соглашении с Киевом, как в украинской столице заговорили о том, что Украина должна обрести законное право не только экспортировать свой собственный газ, но и реэкспортировать сэкономленное сырье, полученное из российской квоты. Вот - мнение председателя парламентского Комитета по топливно-энергетическому комплексу, ядерной политике и ядерной безопасности Александра Гудымы: Александр Гудыма: Речь - о ратификации соглашения между Российской Федерацией и Украиной по газу. То соглашение, которое было снято с рассмотрения из-за различных подходов Украины и России по так называемому в российских средствах массовой информации "реэкспорту" и трактовкой украинской стороной по возможностям экспорта газа Украиной в третьи страны. Эта для Украины статья - дискриминационная, и она не может быть ратифицирована. Но за это время уже, я сказал бы, были позитивные подвижки вперед. То есть я сам, со слов премьера Российской Федерации слышал, что найден компромисс, но ценой того, что Украина должна декларировать увеличение добычи газа, который может быть предметом для экспорта Украины. Но есть в Украине еще одна статья - логическая, с которой, я думаю, российская сторона должна согласиться. Это вытекает из уже признанного за Украиной факта увеличения собственной добычи газа плюс - факта экономии потребления газа Украиной. То есть Украина увеличивает добычу и одновременно Украина берет обязательства сократить потребление украинской экономикой газа. Это тоже резерв, который Украина должна декларировать как возможность по прежним соглашениям для увеличения экспорта своего газа, потому мы в парламенте считаем, что газ, заработанный Украиной за транзит российского газа в Европу, является украинским газом. Сергей Киселев: Говорил председатель парламентского Комитета по топливно-энергетическому комплексу, ядерной политике и ядерной безопасности Александр Гудыма. Подобного мнения придерживаются и многие его коллеги. А потому ратификация российско-украинского газового договора в значительной степени будет зависеть от того, как стороны окончательно договорятся по проблеме реэкспорта Украиной сэкономленного российского газа и своего собственного. Сергей Сенинский: Сергей Киселев, наш корреспондент в Киеве. Итак, теперь Россия сняла свое недавнее требование о прямом запрете реэкспорта газа Украиной. Теперь Киев может экспортировать газ, добытый на собственных месторождениях, но который будет идти по той же самой трубе, что и российский на экспорт. А в ней - единой трубе - различить, где чей газ и сколько того и другого, по единодушному признанию экспертов, будет почти невозможно. Тему продолжает - из Москвы - аналитик по нефти и газу инвестиционной компании "Тройка-Диалог" Иван Мазалов, интервью с которым было записано за несколько часов до подписания документов в Киеве: Иван Мазалов: По сути, это возврат к старой схеме. Это очевидно. Если вспомнить прошлый договор, который был подписан в декабре между правительствами России и Украины, то украинский парламент так и не ратифицировал этот договор, и впоследствии, в течение года, Украина экспортировала газ. По-моему, около 2 миллиардов кубометров. И если сейчас будет подписано какое-то соглашение на правительственном уровне с тем, что с Украины снимается запретительная пошлина, то тогда Украина будет совершенно свободно экспортировать газ. А здесь вы совершенно правы: там уже не поймешь, какой это газ. Будет ли это газ с украинских месторождений или "незаконно отобранный" российский газ?.. Сергей Сенинский: Иван Мазалов, аналитик инвестиционной компании "Тройка-Диалог". И вновь в Киев. Наш корреспондент Сергей Киселев продолжает: Сергей Киселев: По данным правительства Украины, общая потребность страны в природном газе составляет 78 миллиардов кубометров в год. 30 миллиардов поставляет Россия - в счет оплаты транзита своего сырья по экспортным газопроводам. 30 миллиардов поставляет Туркмения. Еще 18 миллиардов обеспечивались за счет собственных ресурсов, а в этом году Минтопэнерго Украины пообещало увеличить газодобычу более чем на миллиард кубометров. Но даже при этом очевидно, что "свободного" газа, которым можно было бы так сказать "делиться" с Европой, у Украины пока просто физически нет. Разве что, как подозревают в Москве, Киев на 3-5 миллиардов кубометров завышает свои газовые потребности и именно этот российский газ и реэкспортирует в Европу. Говорит директор украинского Агентства гуманитарных технологий, которое занимается политическим и экономическим консультированием, Максим Карижский: Максим Карижский: Легальная продажа украинского газа - достаточно проблематичная вещь, в смысле продажи в Центральную и Западную Европу. Сегодня Украина, насколько мне известно, во всяком случае, раньше, не была готова к резкому увеличению экспорта газа. Мало того, существует не покрытая еще внутренняя потребность. В вопросе газовых долгов и условий экспорта собственного газа они принципиально, конечно, для Украины ситуацию в ТЭКе не изменят. В силу двух обстоятельств. Первое обстоятельство - колоссальное внутреннее потребление газа, в основном, импортного, которое как бы превращает Украину в абсолютно неконкурентоспособную страну. Для сравнения: Украина в прошлом году потребила 73 миллиарда кубометров газа. А Польша, ВВП которой в 10 раз больше и население - близкое к украинскому, потребила 11 миллиардов... Сергей Сенинский: Премьер-министры России и Украины подписали также соглашение о реструктуризации долгов Украины за прежние поставки российского газа - на особых условиях. Вновь слово - Ивану Мазалову, аналитику инвестиционной компании "Тройка-Диалог", Москва: Иван Мазалов: Условия очень льготные. Условия, на которых настаивает Украина - действительно, 12 лет. Плюс первые 3 года - льготный период, когда купон не платится. Купон - это проценты по основной сумме долга, которые раз в год или в полгода выплачиваются. Так вот, Украина настаивает на льготном периоде в 3 года и купонной ставке 3-4% годовых. На таких условиях Украина реструктурировала свой долг Парижскому клубу. Для России, конечно же, такая доходность по такому долгу очень низкая. Неадекватно низкая. Потому что, например, у российского суверенного долга примерно той же самой длины - 10-летней - доходность составляет 14%. А эти цифры просто несопоставимы. Если вспомнить, то в 1997 году Украина уже один раз реструктурировала свои газовые долги еврооблигациями, которые были 10-летними, а купонная ставка была 8,5%. Эти облигации должны быть полностью погашены в 2007 году. В данном случае Украина настаивает на значительном улучшении условий для себя при том, что это абсолютно неадекватно... Сергей Киселев: На сегодня общая сумма задолженности Украины за российский газ составляет около 2,5 миллиардов долларов, из них 1,4 миллиарда - это долг национальной акционерной компании "Нефтегаз Украины". Предыдущее украинское правительство, возглавляемое Виктором Ющенко, предложило считать его государственным и обязалось выпустить в качестве гарантии погашения этого долга евробонды. Однако премьер-министр Анатолий Кинах в конце августа договорился со своим российским коллегой Михаилом Касьяновым, что долг "Нефтегаза Украины" все-таки является корпоративным, а государство лишь будет осуществлять контроль за его выплатой. Впрочем, вопрос о том, что будет с облигациями, если, к примеру, завтра акционерная компания "Нефтегаз Украины" разорится, остается открытым. Равно как и то, кто в случае банкротства "Нефтегаза Украины" станет правопреемником этой компании. Кстати, если еще в конце августа Киев согласился, что Москва будет уменьшать поставки газа в Украину в случае задержки ею платежей по долгу, то уже в начале сентября Россия отказалась и от этого жесткого требования. Более того, российская сторона согласилась реструктурировать украинские газовые долги не на 10 лет, как это было решено в августе, а - на 12. В минувший понедельник премьер-министр Украины Анатолий Кинах заявил в Киеве, что неурегулированным остался всего один вопрос: под какую процентную ставку реструктурировать России украинские газовые долги? Киев предлагает возвращать долг под 3 или 4 процента годовых. По заявлению Анатолия Кинаха, его российский коллега предложил 10 процентов. Скорее всего, этот вопрос стороны будут решать 1 ноября, когда они намерены также провести окончательную выверку объема задолженности. Говорит председатель специальной контрольной комиссии Верховной Рады Украины народный депутат Александр Рябченко: Александр Рябченко: Если президенты о чем-то между собою договариваются, то при соглашении на уровне правительств будет просто "практическая реализация". Украинский премьер не играет самостоятельной политической роли, не ведет самостоятельной внешней политической линии, он просто реализует то, о чем договорился президент. Принципиально, по форме, ничего меняться серьезно не будет, уйдет вот эта "оберточная политическая демагогия", останется одна суть проблемы. Все равно по поставкам газа, которые являются сверхлимитными, то есть не входящими в договоры, государство Украина будет нести ответственность. И они будут оформляться другим образом - относиться на материалы, связанные с государственным долгом Украины и обслуживаться самим государством. Сергей Сенинский: И вновь - в Москву. Наш собеседник - аналитик по нефти и газу инвестиционной компании "Тройка-Диалог" Иван Мазалов. Мы уже говорили о том, что условия реструктуризации украинского долга за российский газ согласованы более чем льготные. В обеих столицах их называют "близкими к условиям Парижского клуба": Иван Мазалов: Сопостовление с Парижским клубом получается достаточно интересное. Украина выступает в такой роли, что, мол, Парижский клуб нам "простил" столько-то, поэтому и Россия должна нам "простить" столько же. Это указывает на такую позицию Украины, что, с одной стороны, она заигрывает с Западом, а с другой стороны - с Россией. И требует от России быть к себе не менее благосклонной, чем Запад. И я думаю, поэтому вопрос о долге Украины за российский газ называют совершенно не экономическим вопросом, а геополитическим... Сергей Сенинский: Нынешнее соглашение, как и предыдущее, 1997 года, предусматривает выпуск украинской стороной облигаций на сумму задолженности. Схема их использования - одна и та же? Иван Мазалов: Да. Схема примерно одинакова. Действительно, эти облигации можно сразу же продать на вторичном рынке, получить за них деньги и забыть о них. И тогда они будут уже заботой держателей этих облигаций. Но, конечно, большого интереса к этим бумагам, к сожалению, нет. И при той доходности, по которой они вручаются российским кредиторам, их никто покупать не будет. Потому что доходность в 3% или 4% вполне сравнима с доходностью высококлассных заемщиков. А у Украины, к сожалению, совершенно другой кредитный рейтинг. Поэтому, когда они будут продаваться на вторичном рынке, если это будет нормальная сделка, то по ним доходность будет гораздо выше. Что означает, что "Газпром" должен будет продать их себе в убыток. Кстати, тоже самое и произошло с первым траншем, который гарантировался украинским государством. Эти облигации "Газпром" продал "Национальному резервному банку", который входит в группу "Газпрома". То есть он их никуда не продал, а они просто остались у него. Просто их никто не захотел покупать на тех условиях, по которым их мог продать "Газпром". Сергей Сенинский: Иван Мазалов, аналитик инвестиционной компании "Тройка-Диалог". Спасибо всем нашим собеседникам - в Киеве и Москве. Обзор некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист". Он вышел в пятницу, 5 октября. С обзором вас познакомит Мария Клайн: Мария Клайн: Самая уважаемая газета страны назвала 1 октября "самым черным днем в экономической истории Швейцарии". Самая популярная газета - что банкротством авиакомпании Swissair был нанесен сильнейший удар по деловой репутации Швейцарии. А сама страна, при всей кажущейся безмятежности, бурлила не хуже какой-нибудь "банановой республики", пишет "Экономист". Финансовые проблемы Swissair начались задолго до терактов в США и были очевидны: распыление деятельности и неудачные попытки расшириться на счет покупки акций не самых успешных европейских авиакомпаний. А после 11 сентября события вокруг компании развивались слишком стремительно для привыкшего к неспешности и обстоятельности правительства Швейцарии. Два крупнейших банка Швейцарии - United Bank of Switzerland и Credit Suisse, предоставив авиакомпании кредитов на 310 миллионов долларов, вместе с тем, спасать её вовсе не собирались. Они предложили свой план. Банки выкупают у неё другую швейцарскую авиакомпанию - Crossair, гораздо меньшую, региональную, но более успешную, и на 70% принадлежащую самой Swissair. Затем Swissair переводит сюда свои лучшие рейсы и новейшие самолеты. Другие подразделения Swissair можно временно защитить от распродажи решением суда, и они могут работать дальше. Сделка была одобрена, но деньги от банков поступили лишь вечером 2 октября - слишком поздно, чтобы лайнеры Swissair могли продолжать полеты. К полудню нефтяные компании отказались поставлять Swissair топливо - без предоплаты. Еще через пару часов компания, владеющая лондонскими аэропортами, задержала два лайнера Swissair за неуплаты компанией 440 тысяч долларов за наземное их обслуживание. К вечеру 18 тысяч пассажиров по всему миру оказались не у дел. Из них 4 тысячи - только в самом Цюрихе. Их полное неверие в то, что с со швейцарским флагманом может хоть что-то случиться, привело к тому, что люди отказывались пересаживаться на рейсы других европейских авиакомпаний, которые тут же увеличили количество рейсов. Позже это неверие переросло в гнев. 3 октября 10 тысяч демонстрантов прошли через деловой центр Цюриха, обвиняя банки в том, что они не смогли сделать большего для национальной авиакомпании. Правительство срочно выделило около 300 миллионов долларов, чтобы Swissair могла возобновить полеты. То же самое предприняло правительство Бельгии, национальная авиакомпания которой - Sabena - почти наполовину принадлежит Swissair, хотя такой шаг может быть оспорен Европейской Комиссией. Swissair и Sabena - не единственные авиакомпании, которым придется прибегнуть к временной судебной защите. Под угрозой финансового коллапса также несколько американских авиакомпаний, причем - из первой десятки. В том числе - Continental и US Airways. А в Европе в подобной же ситуации оказалась и такая уважаемая компания, как голландская KLM, заключает "Экономист". И в бывшем Советском Союзе, и сегодня в России одно из традиционных и общедоступных настоящих лакомств - было и остается мороженое, пишет "Экономист". Во многом - благодаря повышенной жирности молока, вдвое большей, чем в мороженом, которое продается на Западе. При высоком качестве российское мороженое остается одним из самых дешевых в мире. Однако его рынок стремительно сокращается. И дело не только в том, что появилось множество новых сортов, скажем, пива или других прохладительных напитков. Сказываются и другие причины, особенно явные для зарубежных производителей. Пришельцы сталкиваются с официальным и неофициальным противодействием, начиная от бесконечных комиссий по гигиене и заканчивая "черной" пропагандой в прессе, что, мол, в зарубежных продуктах - сплошная химия и бактерии. Единственная крупная западная компания в этом секторе, работающая пока в России, швейцарская Nestle, построившая здесь большой, но до сих пор неприбыльный завод. Другой гигант - голландская Unilever - ушла из России, едва попробовав. Американская Baskin-Robbins, построив в 1995 году в Москве крупный завод, закрыла его четыре года спустя, под грузом долгов. А теперь местное производство в Москве под этой же маркой использует сырье из Новой Зеландии, которое оказывается дешевле, чем российские аналоги. Перемены к лучшему уже заметны в некоторых отраслях российской экономики, ориентированных на массового покупателя. Но не в секторе производства мороженого. Крупнейшая в стране завод - Москва-Фили, потратил этим летом огромные деньги на рекламную кампанию, из которой с трудом можно понять, кто и что именно производит. Генеральный директор наотрез отказывается обсуждать проблемы маркетинга - это, мол, только для экспертов. Даже странно, что само российское мороженое при этом остается по-прежнему вкусным, заключает "Экономист". Сергей Сенинский: Спасибо, Мария Клайн познакомила вас с обзором некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист", который вышел в пятницу, 5 октября. Антимонопольное дело в отношении корпорации Microsoft, (к этой теме за последние два года мы обращались неоднократно) вступило в очередную стадию. Новый судья по этому делу - Коллин Колар-Катэлли - распорядилась, чтобы истец - министерство юстиции США и представители администрации 18 американских штатов, с одной стороны, и ответчик - корпорация Microsoft, с другой, приступили к новым переговорам с целью достичь внесудебного соглашения. Наш корреспондент в Нью-Йорке Владимир Морозов рассказывает: Владимир Морозов: Министерство юстиции США и корпорация Microsoft пытались договориться без суда и прежде, но - безуспешно. Что принесут новые переговоры? Каковы теперь шансы на успех? Мнение Эда Блэка, юриста, президента находящейся в Вашингтоне Ассоциации предприятий компьютерной индустрии Соединенных Штатов: Эд Блэк: Многие эксперты полагают, что ни одна из сторон не намерена уступать. Министерство юстиции по-прежнему считает необходимым принять строгие меры для восстановления конкуренции на рынке программного обеспечения. А руководители Microsoft по-прежнему убеждены, что никакие меры не нужны. Не похоже, что уступит министерство юстиции - после поддержки многих его претензий к Microsoft в обычном, окружном суде, а затем - в Апелляционном. Однако никто не ожидает , что на уступки пойдет и могущественная Microsoft. То есть, на соглашение рассчитывать трудно. Владимир Морозов: Но, г-н Блэк, министерство юстиции уже уступило! Всего месяц назад, 6-го сентября, министерство заявило, что не намерено больше добиваться разделения корпорации на части?!.. Эд Блэк: Действительно, это заявление стало большим откровением, если не разочарованием. Мало кто ожидал, что еще до начала переговоров Минюст откажется от требования о разделении корпорации. Даже если Минюст не намерен был этого добиваться, такое требование можно было сохранить, чтобы затем выторговать за него существенные уступки, а потом - на какой-то стадии переговоров - снять требование о разделе корпорации. Но то, как они это сделали, - признак слабости. Минюст не должен был этого делать. Владимир Морозов: Свое мнение относительно неожиданного решения министерства юстиции США предлагает другой юрист - сотрудник находящейся в Чикаго юридической фирмы Gordon & Glickson - Ленард Рубин. Ленард Рубин: Дело в том, на мой взгляд, что и в Белый дом, и в министерство юстиции пришла новая, республиканская администрация, люди, которые более снисходительно относятся к большому бизнесу и, в частности, к деятельности монополий. Кроме того, когда Апелляционный суд вернул дело в первичную инстанцию и сделал замечание судье, правительство стало понимать, что его позиции не так сильны, как казалось прежде. И министерство юстиции решило: чем больше уступок оно сделает, тем быстрее дело закончится. И закончится - не разделом корпорации, а лишь какими-то санкциями против Microsoft. На нее могут наложить солидный денежный штраф, который - при огромных капиталах компании - она без труда выплатит... Владимир Морозов: Некоторые эксперты полагают, что для предотвращения дальнейших нарушений со стороны Microsoft ей предоставят статус так называемой "регулируемой монополии". Что это такое? Ленард Рубин: Регулируемая монополия - это, например, компания, поставляющая электроэнергию в каком-то регионе, где нет других поставщиков. У нее нет конкурентов, но закон штата не позволяет ей использовать свое монопольное положение для повышения цен. Специальная комиссия, назначаемая администрацией штата, устанавливает жесткий "потолок" цен. И для любого его превышения монополия обязана сначала предоставить подробные обоснования, то есть практически раскрыть всю свою бухгалтерию. В таких условиях, например, работает сегодня энергетическая Paсific Gas and Еlectric Company в штате Калифорния. Владимир Морозов: Но поставщики электроэнергии, даже самые крупные, предоставляют, так сказать, "однородный" товар. Его количество учитывают простым счетчиком. Каналы поставки тоже достаточно просты - это провода. Microsoft сама гораздо крупнее и, главное, её продукция гораздо сложнее и разнообразнее. Чтобы контролировать деятельность такого гиганта, потребуется большой штат специалистов, целое управление! Мнение Ленарда Рубина: Ленард Рубин: Да, это так. Такая "регулируемая" монополия может создать множество дополнительных проблем. Это одна из причин, по которой Microsoft вряд ли сделают регулируемой монополией. Кроме того, по-моему, в этом и нет особой нужды, потому что Microsoft уже и не монополия! У нее есть конкуренты, даже если они еще и недостаточно сильны. Скажем, кроме операционной системы Microsoft, на рынке есть системы Linux и Apple... Владимир Морозов: Маловероятным считает превращение Microsoft "регулируемую" монополию и другой мой собеседник - президент Ассоциации предприятий компьютерной индустрии США Эд Блэк. Однако, по его мнению, следует жестко ограничить деловую практику Microsoft, в частности, потребовать от нее раскрыть код своей операционной системы для всех желающих или навсегда запретить компании привязывать собственный Интернет-браузер к своей операционной системе. Кроме того, Эд Блэк не исключает, что новый судья может вернуться к требованию о разделении корпорации на две части. Тем более, что некоторые из истцов, то есть генеральных прокуроров 18 американских штатов, не согласны с изменившейся позицией министерства юстиции и могут по-прежнему настаивать на разделении Microsoft. Еще и еще одно обстоятельство, напоминает Эд Блэк. В дело включился новый игрок - Комиссия Европейского Союза: Эд Блэк: Я думаю, что у Европейской комиссии есть серьезные аргументы и свидетельства, что Microsoft длительное время нарушает антимонопольное законодательство, в частности, на рынке серверов и в других сферах. Именно поэтому Европейская комиссия в конце августа заявила о расширении антимонопольного расследования деятельности Microsoft в Европе. Напомню всем известное - первичная судебная инстанция в США доказала, что компания является монополией, а затем Апелляционная инстанция это же подтвердила. Так что, теперь и Европейская Комиссия может предпринять серьезные шаги. Они могут потребовать и раздела корпорации. Европейские законы позволяют им это сделать... Владимир Морозов: Но пока все это - только предположения юристов, не более. Если в ближайшее время стороны не сумеют договориться, судья - в помощь им - назначит посредника. Если до 2 марта будущего года соглашение не будет достигнуто, то ориентировочно 11 марта начнутся судебные слушания. И тогда уже решать дело будет судья. Между тем, 25 октября в продажу поступит новейшая операционная система Microsoft - Windows XP. Некоторые эксперты не исключают, что близкое знакомство с ней потребителей может вызвать уже новые судебные иски... Впрочем, это тоже пока - только предположения... Сергей Сенинский: Владимир Морозов, наш корреспондент в Нью-Йорке. В Польше на минувшей неделе объявлено о банкротстве одного из двух автозаводов южнокорейской корпорации Daewoo - в городе Люблине, на востоке страны. Напомню, две недели назад - после многомесячных переговоров - американская корпорация General Motors подписала в Сеуле меморандум, за которым должно последовать окончательное соглашение с кредиторами Daewoo покупке части производства автомобилей этой обанкротившейся компании. Среди них два завода в самой Южной Корее и по одному - в Египте и Вьетнаме. Заводы Daewoo в других странах - в том числе Китае, Чехии, Польше или Узбекистане - из этой сделки исключены. Вместе с тем, крупнейшие из европейских производств Daewoo были созданы именно в Польше. Рассказывает наш корреспондент в Варшаве Ежи Редлих: Ежи Редлих: Автомобильный завод в Люблине начал выпускать грузовые автомобили с 50-х годов. Сначала по советской лицензии, а затем была освоена отечественная модель. Южнокорейская компания Daewoo приобрела этот завод семь лет назад, в течение которых выпускавшаяся здесь южнокорейская модель полугрузовика обеспечивала 20% спроса на внутреннем рынке Польши на этот тип автомобилей. В прошлом году здесь было выпущено и продано 8 тысяч грузовиков. Крах люблинского завода назревал давно. Уже почти год он не расплачивается с поставщиками комплектующих. Задолженность перед ними составляет сегодня более 220 миллионов долларов, и вскоре долг может превысить стоимость самого завода. Сборка автомобилей прекратилась еще в августе. Её возобновление пока невозможно - на банковские счета фирмы наложен арест. Две с половиной тысячи работников предприятия не получают зарплату с июля, увольняемым не выплачиваются выходные пособия. Банкротство люблинского автозавода Daewoo - сильнейший удар по местному рынку труда, этот завод был самым крупным в регионе, где безработица и без того высокая. В крайне трудном положении оказались и поставщики комплектующих, которых около трехсот. Например, завод дизельных двигателей Andoria, половина продукции которого предназначалась для люблинского завода. Andoria пришлось сократить 40% своих работников. Большой ущерб несут также поставщики проката для кузовов - металлургические заводы в Кракове и Варшаве. В среднем увольнение одного работника на автосборочном заводе в Люблине влечет за собой сокращение трех-четырех работников на заводах-смежниках. Пока не существует идей спасения люблинского завода, хотя вряд ли предприятие совсем прекратит существование. Главное же предприятие компании Daewoo в Польше - завод легковых автомобилей в Варшаве, продукция которого покрывает почти треть рынка легковых автомобилей в стране. Здесь производство пока не остановлено, хотя и значительно сокращено. Американская корпорация General Motors, которая объявила о покупке части производства компании Daewoo, отказалась покупать её завод в Варшаве, однако пообещала и впредь поставлять для него комплектующие, а также оказывать техническую помощь. Теперь варшавский завод легковых автомобилей Daewoo ведет переговоры в поисках нового стратегического инвестора. Но пока единственным серьезным кандидатом здесь считают - также южнокорейскую - корпорацию Hyundai. Другие крупные автомобильные компании мира пока не проявили к варшавскому автозаводу Daewoo серьезного интереса. Другие передачи месяца: |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
