Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[03-11-03]
Смотрим телевизорПочему телевидение не обсуждает причины и последствия происходящего с "ЮКОСом"?Автор и ведущая Анна Качкаева Анна Качкаева: Сегодня со мной в студии телевизионный обозреватель журнала "Политбюро" Елена Афанасьева, советник председателя правления информационного агентства "РИА Новости" Андрей Золотов и вице-президент Российского союза промышленников и предпринимателей бизнесмен Олег Киселев. Итак, тема минувшей недели - тема "ЮКОСа" и того, как телевидение освещало эту тему. Для меня минувшая неделя была удивительной: ведущие российские газеты жили своей жизнью, ведущие российские каналы - своей. В том смысле, что первые полосы газет напоминали сводки с прокурорских экономических фронтов. Пять дней подряд качественные издания отводили от одной до трех полос под материалы о деле "ЮКОСа" и пытались объяснить три вещи: почему из-за ареста Ходорковского, окрика президента и ареста акций "ЮКОСа" шарахался рынок, нервничали бизнесмены, а Россия подешевела на 27 миллиардов долларов? Кому и зачем это нужно? К каким последствиям это приведет? На основных телеканалах тема "ЮКОСа" была на периферии и в основном в новостях. Первой новостью она была только на "НТВ". Значит информационная картина, предложенная среднему россиянину, выглядела по телевизору приблизительно так: в понедельник страна узнала, что президент цыкнул: "Без истерики". Во вторник - что эвенкийский парламент называется сулган, и туда то ли выбрали, то ли нет подследственного Шахновского, в четверг - что президент встретился с западными инвесторами и арестованы акции "ЮКОСа". В четверг же ночью о том, что сменился глава президентской администрации. Политическое шоу "Основной инстинкт" - тема про шахтеров; "Свобода слова" - про невозможность соединить просвещенный авторитаризм в Белоруссии и демократию в России. В программе "К барьеру" скандалил Жириновский, объясняя, что посадка Ходорковского - праздник для народа. В программе "Выводы" на третьем канале показали французскую даму, которая судится с акционерами "ЮКОСа". Как обычному зрителю по этим скудным, обрывочным, рассеянным по 4 каналам сведениям понять, почему озабочен премьер-министр Касьянов, несмотря на то, что президент велел правительству не ввязываться в дискуссии, и почему вдруг новый и до сей поры не публичный глава кремлевской администрации Медведев на третьи сутки после назначения дает практически одинаковые интервью двум государственным каналам. Дает, заметно волнуясь, глядя куда-то поверх журналистов... И каким это коллегам он адресует послание, медленно читая по суфлеру выверенные слова про административный раж, про необходимость просчитывать последствия, про то, что юридическая эффективность ареста акций "ЮКОСа" неочевидна? На что намекает и кого предупреждает? Как зрителю, который не видел и не читал ведущих газет, и только изредка включал телевизор разобраться во всей этой Византии? И стоит ли разбираться. Поэтому вопрос вам: почему телевидение не обсуждает причины и последствия происходящего с "ЮКОСом"? И нужно ли это вам, уважаемые слушатели, зрители и граждане? Олег Киселев, первый вопрос, наверное, к вам. Вот весенний опрос ВЦИОМа в 40 регионах страны показал, что россиян больше всего волнует бедность - 56 процентов, 48 процентов беспокоит рост цен, 44 процента беспокоит безработица, и лишь один процент беспокоит отсутствие гражданских прав и свобод. Как вам кажется, может, телевидение все делает правильно, и бессмысленно рассказывать на таком фоне о каком-то миллиардере и его аресте, и том, что происходит с частной собственностью? Олег Киселев: Ну, интересы людей, интересы зрителей совершенно понятны, потому что провести связь между бедностью, уровнем жизни и свободами демократическими в стране - тут надо немножко посидеть и подумать, на самом деле. Это вещи взаимосвязанные. И тот один процент, который впрямую понимает эту связь и понимает, что без свобод не построишь нормальный рынок, а без нормального рынка не создашь рабочие места и не повысишь благосостояние людей - ну, мне их позиция нравится, хотя они и в меньшинстве. А что касается телевидения, то это особая ситуация. Дело вот в чем. Дело в том, что телевидение абсолютно зависимо. У нас, вы совершенно правильно сказали, ведущие каналы молчали, но они потому и ведущие у нас в этой стране, что они зависимые каналы. В понедельник последовал окрик президента. Он назывался: "Без истерики". Что такое истерика? Каждый понимает по-своему, но лучше помолчать в этой ситуации, потому что любой комментарий зависимого телевидения могут воспринять начальники как истерику. В этой связи понятна боязнь руководителей этих ведущих каналов потерять работу, потерять средства к существованию, поэтому и молчали. Анна Качкаева: Елена и Андрей... Мои коллеги просто рассмеялись... Кто продолжит? Андрей Золотов: Нам просто про средства к существованию очень понравилось. Анна Качкаева: Ну так что же, почему же телевидение так погрузило страну в другую жизнь, в отличие от газет? Андрей Золотов: Я думаю, что Олег совершенно прав. Я только оговорюсь, что я здесь выступаю скорее в своем качестве корреспондента, обозревателя по вопросам телевидения, каким я был до недавнего времени в газете "Москоу Таймс", нежели в моем нынешнем качестве советника председателя государственного средства информации - агентства "РИА Новости". Но, конечно, та диспропорция, которую мы видели... Анна Качкаева: Я хочу уточнить: если бы вы выступали от имени государственного агентства, позиция могла бы быть другой? Андрей Золотов: Нет, поскольку ее нет никакой - позиции, то ее и не было. Я просто объясняю слушателям, с какой стати я здесь оказываюсь, раз мы говорим о телевидении, а я непосредственного отношения к телевидению в своей деятельности не имею... И диспропорция, конечно, была ужасная. Другой вопрос, о котором, я надеюсь, мы еще поговорим, это когда одновременно развиваются такие две истории, как дело "ЮКОСа" и отставка Волошина, и история со спасением шахтеров. Вопрос о том, какая новость первая, какая вторая, это, между прочим, реальная дилемма для редакторов. Но я думаю, что Олег абсолютно прав в том, что телевидение, основное телевидение наше, главное, действительно зависимо. Понимание того, о чем стоит говорить, о чем не стоит говорить, оно у всех людей разное, но на всякий случай все остерегаются. Я могу сказать что вот агентство, в котором я сейчас работаю, до сегодняшнего дня с момента ареста Ходорковского ни одного комментария по этому поводу не выпустило, а новости регулярно и качественно отображаются на ленте новостей. По поводу комментариев явно видится какое-то замешательство. Я думаю, что причина этого замешательства, наверное, та же, что и причина того, почему государственное телевидение недостаточно уделяло этому внимания. Елена Афанасьева: Я хочу сказать, что вряд ли дилемма, какая новость первая, а какая - вторая, стояла перед редакторами выпуска новостей в ту субботу. Время ареста было выбрано идеально точно, потому что мы все знаем точно, занимаясь телевидением, что события у нас не существует, если его не показывает телевидение, если его показывать грамотно, его можно либо возвести до масштаба огромного, либо минимизировать. Вот момент, когда было понятно, что заблокировано в шахте 46 человек, и очень хорошие шансы на их спасение. Все внимание будет приковано к Новошахтинску. там уже работали на прямых включениях корреспонденты всех каналов. Это была, безусловно, первая новость, на несколько дней, было понятно. Второй новостью, или третьей, явно была годовщина трагедии на Дубровке, к которой, естественно, журналисты готовились и делали репортажи. И вот между жизнью и смертью всунуть арест олигарха - это было идеальное решение тех, кто запланировал арест. По-моему, это было выстроено намеренно грамотно, с точки зрения тех, кто это делал. Второе, что я хочу сказать - это припомнить двух-трехлетней давности аналогичную ситуацию с тем, как убирали с политической арены бизнес "Медиа-Моста" и Владимира Гусинского, и все-таки, при откровенной позиции государственных каналов, им было тогда стыдно работать так, как сейчас, потому что было "НТВ", которое хоть и было собственно каналом Гусинского, но было независимым от государства телевидением, которое не позволяло столь очевидно играть в одни ворота государственным каналам. Им приходилось держать планку профессионализма, планку новостей. Сейчас этого независимого от государства канала на метровых частотах у нас нет. Это, наверное, достаточно скорбный разговор, который относится и к Олегу Киселеву и его коллегам-олигархам, которые в свое время не смогли сохранить канал, который начали делать. Потому что, мне кажется, сейчас, если бы "ТВС" существовал, он бы все-таки не позволял так играть в одни ворота. Но вот олигархи тогда в своем сообществе не договорились, и, в общем, могут получить сейчас то, что получили. Потому что, когда их по очереди, ну, Ходорковского, там не было, но весь расклад олигархов, за кем придут следующим, наверное, об задумывается каждый их них. Гусинский просидел в Бутырке три дня во многом, наверное, потому, что президент тогда, по рассказам из кулуаров, дал отмашку его освободить, наверное, именно потому, что "НТВ" работало так, как оно работало в тот момент. И то, что нет сейчас канала, который способен объяснять людям, что к чему, этому свидетельство то, что Ходорковский сидит уже десятый день, и сколько еще сидеть будет - трудно сказать. Анна Качкаева: У нас в эфире слушатель, добрый день, представьтесь пожалуйста. Валера: Добрый день, это Валера из Екатеринбурга. Я бы хотел сказать свое мнение по поводу "ЮКОСа" и Ходорковского. Мне лично кажется, вот меня конкретно Ходорковский "кинул", когда я купил акции банка "Менатеп", и для меня странно, что этот вопрос как-то не поднимается. Поднимается вопрос, то ли он легально уходил от налогов, то ли нелегально, а при этом то, что он миллионы людей "кинул", это замалчивается. Я бы хотел знать, куда мне обратиться, чтобы он у меня акции мои выкупил. Анна Качкаева: Валера, это правильно, что вы хотите знать, где взять ваши акции, но мы-то спрашиваем о том, что это, наверное, ненормально, что телевидение не говорит, не обсуждает, и с вами, в том числе, что вам делать, как вы полагаете? Валера: Что мне делать сейчас? Анна Качкаева: Ну да, в том числе, ведь таких, как вы, много, а телевидение про это не рассказывает, оно не обсуждает тему, ни того, действительно ли есть истории в жизни Ходорковского, как, в общем, всех бизнесменов этого десятилетия, по поводу которых нужно разговаривать и разбираться, или все-таки нет. Нарушены ли его права столь жесткой мерой пресечения, хорошо это, или плохо... Мы же не обсуждаем эти темы. Валера: Хорошо я понял. Вопрос двусмысленный. Чем больше информации, тем лучше. Где-то через полтора дня, кажется, по "Эхо Москвы" передал адвокат Ходорковского, который с ним встречался, сказал, что у Ходорковского никаких претензий по задержанию нет. Елена Афанасьева: Валерий, извините, у меня к вам вопрос. Вы, как я понимаю, из Екатеринбурга. У вас огромное количество местных, независимых от центральной, федеральной власти каналов. Освещение ситуации с ЮКОСом на ваших независимых каналах отличается от столичных, общефедеральных, или нет? Валера: К сожалению, я полтора месяца, как в Москве, и поэтому не могу сказать. Единственное - у нас есть разделение на каналы как бы прогубернаторские, проросселевские, и прочернецкие каналы, и еще есть независимые каналы олигархов от сырьевых ресурсов. Но информации очень мало. Она очень противоречивая. Одни говорят, "да", другие - "нет". А по поводу содержания - кажется, чем он лучше или хуже? Я тоже занимался коммерцией, тоже в рамках закона минимизировал налоги, ну так если я что нарушил, так сажай, а если не смогли доказать, что я нарушил, так все, меня выпускай, по-моему, нормально все идет. Елена Афанасьева: Ну, посидите месячишко-другой в "Матросской тишине"... Анна Качкаева: Не надо Лена этого желать... Олег, у вас есть какой-то комментарий к тому, что говорит слушатель? Олег Киселев: Ну, конечно, есть комментарий. И я еще раз сожалею, на самом деле, что дискуссия на эту тему не ведется, только потому, что вот Валерий говорит о том, что в свое время его "кинул" Ходорковский. Я так понимаю, что речь идет о дефолте и обесценивании акций "Менатепа". Валерий и другие радиослушатели, ведь с таким же успехом Ходорковского сейчас можно обвинить, что он устроил собственную посадку, чтобы кинуть акционеров "ЮКОСа". Ровно в такой же степени. Акции "ЮКОСа" сегодня обесценены обесцениваются. По-вашему, они обесценились в связи с желанием Ходорковского? Он добровольно пришел в "Матросскую тишину", сдался, понизил на 15 процентов стоимость акций, потом добровольно предложил прокуратуре арестовать его акции, еще на 10 процентов понизил... Не кажется ли вам, что такое толкование слишком примитивно? А ведь это ни кто иной, как Ходорковский, создал и стоимость банка "Менатеп", а потом произошел дефолт, объявленный правительством Кириенко. Это ни кто иной, как Ходорковский, создал стоимость "ЮКОСа", как менеджер, а потом его посадили, и обвалились акции "ЮКОСа". Давайте все-таки вместе подумаем, что все-таки причина того, что вас "кидают", действия ли Ходорковского, или действия других лиц? Анна Качкаева: Вот у нас, кстати, вопрос господина Александра Ивановича из Москвы. Не вопрос даже, а утверждение. Мне интересно ваше мнение, Олег: "Арест Ходорковского был инициирован не для того, чтобы передать собственность "ЮКОСа" под контроль государства, а чтобы распределить собственность среди приближенных президента", - так считает наш слушатель. Вы как к этому относитесь? Олег Киселев: Да я не вижу противоречий в обоих этих высказываниях. А разве приближенные президента не представляют интересы государства? Анна Качкаева: Хорошо, тогда все-таки вернемся к телевидению, хотя я предполагаю, что много вопросов будет скорее не о телевидении, а в связи с событиями. Это понятно. Так все-таки, сами бизнесмены, как вам кажется, виноваты в том, что интерпретация их десятилетних усилий "вор должен сидеть в тюрьме", и все? Олег Киселев: Вы имеете в виду историю с "ТВС"? Анна Качкаева: Да нет, вообще. Дело даже не в истории с ТВС, хотя вы, наверное, чувствуете отчасти свою вину за то, что произошло, или, по крайней мере, сожалеете об этом. Я говорю вообще обо всех бизнесменах, которые стали довольно благополучными, успешными людьми, и которые могли бы потратить некоторые усилия, чтобы не только подумать о людях, которых сейчас упрекают в этом, но и рассказать о том, что они не только все 10 лет исключительно, как полагают многие, воровали? Олег Киселев: 10 лет - не очень большой срок. Но я хочу вам напомнить, что за эти 10 лет было много событий, связанных с бизнесом. Когда бизнес пошел, и в тяжелое время, кстати, для средств массовой информации, стал собственником средств массовой информации, я помню дискуссию в обществе о том, что, наверное, это очень плохо, когда бизнес является собственником средств массовой информации, влияет на общественное мнение. А ведь в этом и была попытка как-то попытаться объяснить свою позицию, как-то рассказать о чем-то, но назвали этот период "олигархатом", таким мощнейшим воздействием на общество, на людей. Где-то в этом была правда, потому что вместо, может быть, достаточно объективной политики информационной сводили друг с другом счеты с помощью эфира или печатных средств информации. Могу сказать только одно: бизнес российский, как и все общество российское - молодой, и есть ошибки. Без сомнения. Но мне представляется, что ошибки не такого сорта, чтобы лишать людей свободы. Анна Качкаева: Лена, как вы полагаете, все-таки бизнесмены виноваты в том, что сейчас, помимо объективных обстоятельств, к ним так относятся. Елена Афанасьева: Вы знаете, вину бизнесменов они будут себе определять сами, а вот вина журналистского сообщества - это то, о чем должны говорить мы с вами, с нашими коллегами. Потому что то, что так добровольно СМИ одели на себя удавку... И это не только в вопросе, который сейчас обсуждаем на этой неделе. На минувшей неделе решение Конституционного суда было знаковое - тоже как-то очень удивительно все совпало. "Вот вам такой пряник замечательный, можете дальше играть в свободу слова за то, что вы так хорошо помолчали, или еще что-то". Ведь это тоже огромное количество вопросов к прессе, и к электронной в частности, а за полтора месяца или два, которые вынуждены были средства информации играть по выборному законодательству с его поправками драконовскими, ведь никто, кроме рядовых журналистов, подавших иск в Конституционный суд, в общем-то, голоса не поднял. Где-то мы не увидели с вами лидеров индустрии, которые вдруг прорвались к президенту, как в прошлом году, попросив наложить вето на поправки к закону о терроризме. Не пошли почему-то представители лидеров индустрии так же дружно отклонять поправки к закону о выборах. Почему-то не было реакции общества, общество почему-то не возмутилось, что его лишают права на информацию, как в деле "ЮКОСа", так и в деле СМИ. Анна Качкаева: Мы вот только что, ссылаясь на опрос, сказали: 1 процент населения беспокоят права и свободы - их отсутствие, а в основном беспокоит вопрос выживания. У нас в эфире слушатель, добрый день, представьтесь пожалуйста: Слушательница: Добрый день. Я хотела бы высказать свое впечатление о телевидении. Но для начала я бы хотела сказать, что я не голосовала ни в 1991-м году за Ельцина, ни в 1996-м, ни за Путина, то есть, я нахожусь в полной оппозиции к власти и, естественно, осуждаю приватизацию, и так далее. Но вместе с тем я просто возмущена именно арестом Ходорковского, именно позицией нашего телевидения. Ясно, что это дело политическое, что виновата власть сама, а не Ходорковский, и даже все эти олигархи, что так получилось, а это единственный человек, который, может, раньше открыл глаза на все то, что у нас происходит. И что касается телевидения - это просто возмутительно, я не говорю про Жириновского и всех остальных, но меня в "Намедни" возмутил тот же Парфенов с "НТВ", которые всегда находились вроде в оппозиции к власти - как он мог показать такой сюжет, музыкой сопровождается: "Напрасно старушка ждет сына домой", - и лицо красивого Ходорковского. Ну, как он бы поставил себя на это место и свою мать? Просто, вы знаете, вот я, как говорится, человек из совершенно противоположного лагеря, но мы просто всей семьей были возмущены. Анна Качкаева: А теперь наша традиционная рубрика "Смотритель", в которой дежурный телезритель всматривается в телепейзаж недели и высказывает свое личное мнение. У телевизора на минувшей неделе дежурила Наталья Кочнева, домохозяйка: Наталья Кочнева: На прошлой неделе на меня произвело довольно неоднозначное впечатление шоу Швыдкова "Культурная революция". Хотя оппоненты в программе уже не в первый раз против правил объединяются во мнениях, дискуссия на этот раз получилось довольно интересной. Другое дело, что тема "Пушкин безнадежно устарел" была просто из ряда вон. Мне интересно, пришло бы в голову полякам, например, обсуждать тему устаревшего Мицкевича? Думаю, вряд ли, потому что любой поляк считает свою нацию великой, а Мицкевич - это часть этой великой нации. Так почему же мы так легко отказываемся от своей культуры? Что же касается остальных впечатлений от голубого экрана - ну, чувствуется, что дело идет к выборам. Во всяком случае, во время "дуэли" на шоу Соловьева "К барьеру" Владимиру Жириновскому и Александру Лебедеву удалось пропиариться на славу, даже несмотря на то, что победа осталась за олигархом, если Лебедева можно так называть. Видимо, на фоне ареста Ходорковского, который теперь уже стал каким-то гонимым мучеником и всем стал необходимым, олигархам нужно показать себя в лучшем свете, заявить во всеуслышание, что только президент у нас правильные решения принимает, и государство у нас самое, что ни на есть, правовое, а депутатам - в свою очередь депутаты поливают грязью олигархов, вот они, сволочи, Россию разорили и разграбили... Только вот неувязочка получается, на мой взгляд: олигархи-то люди, может, и нехорошие, и, прежде всего, за свое благосостояние переживают, но непонятно, почему наши партии с таким удовольствием принимают от этих нехороших людей деньги, и кормятся, как отборные поросята из золотого корыта. В субботу в "Личном вкладе" Герасимов сообщает о том, каковы капиталы партийных лидеров. У Немцова и Явлинского, оказывается, счета с шестью нулями, наверное, они долго на это все копили, а у Жириновского - квартирка, которую оценивают всего в две с половиной тысячи долларов. Вот интересно, где у нас такие квартиры продаются? А собственно Владимир Вольфович у нас гол как сокол. Собственно, об этом он у нас и кричал на всю студию программы "К барьеру". Почему-то мне, как обычному зрителю, хочется на это сказать только одно: "Не верю". На "Первом канале" в предвыборной гонке, как мне кажется, тоже не отстают. Во всяком случае, подробный отчет о положительной деятельности министра Грызлова, который заявил, что недра должны принадлежать народу, телезрители увидели в полном объеме. Только вот у Чубайса с пиаром неувязочка вышла. Не удалось сыграть на памяти жертв репрессий, помидорами закидали. А что касается отставки Волошина, о которой распространялись на этой неделе все СМИ - никакой, на мой взгляд, сенсации нет. Даже мне, человеку, который держится от политики на умеренном расстоянии, было абсолютно ясно, что рано или поздно это случится. Просто это вопрос времени. А что касается общего впечатления от всей этой политинформации - мне очень понравилась фраза в репортаже Константина Точилина о комсомольских выходцах вроде Ходорковского, того же Волошина и других: "Такое ощущение, что мы, обычные люди - лишние на этом празднике жизни". Поэтому я прекрасно отдохнула, посмотрев на "Первом канале" третьего "Бетховена". Согласитесь, в выходные дни очень хорошо отдыхать. Анна Качкаева: Это была Наталья Кочнева, домохозяйка. Так что очень может быть, что наш сегодняшний разговор довольно бессмысленный, потому что это лишний раз доказывает, что тема собственников богатства, возможного перераспределения, тюрьмы, сумы, несильно беспокоит нашего слушателя... Кстати, у нас в эфире слушатель. Валерий: Меня зовут Валерий, Москва. Я слушаю Радио Свободу года с 1977-го, наверное, мне уже за 40. Хотел б, во-первых, попросить сеньора Корти поднять архивы Радио Свобода с середины 90-х годов, где практически во многих экономических передачах Радио Свобода сообщало, что Ходорковский и братья Черные - воры, и главное, опасны для российской демократии. Анна Качкаева: Валерий, я должна вас разочаровать, никогда в Радио Свобода не могло звучать слово вор, если только этого не говорили слушатели или эксперты Валерий: Это говорили экономисты из Штатов, в частности, в экономических блоках года 1996-97-го, это к слову, просто поднимите архивы, это, во-первых. Отвечая на ваш вопрос: мне кажется, что главная сейчас ошибка Путина и той группы, которая может, как я надеюсь, начала новый курс, который я приветствую, я к Путину относился скептически, сейчас я стопроцентно за него, так вот главная их ошибка, что они не поняли, что все-таки средства массовой информации так и не стали государственными, не стали проводить, скажем так, прорусский, пронациональный курс, а остались, в общем, в той же позиции, что и при Ельцине. Это их главная ошибка. Они не смогли пропиарить, что ли, продумать этот ход. Потому что нужно, конечно, убирать... В третьих, грамотный комментарий был, между прочим, на двух каналах. Его озвучил Борис Федоров. Он, насколько я знаю, акционер "Газпрома", не слабый акционер и не слабый экономист, он конкретно сказал, что Ходорковского посадили правильно, что рыночные потрясения, на самом деле, виртуальны и рядовым людям ничем не грозят. Все грамотно прокомментировал. И в третьих, уже к вам, Анна: вам не кажется, что программа Леонида Парфенова и он сам в последнее время приобретают все более какой-то инфернальный, запредельно-отмороженный характер? Анна Качкаева: Это в чем же отмороженность? Валерий: В подаче, компоновке сюжетов, где высмеивается, можно сказать, любое святое. Нормальные люди, может, даже не верят, но понимают чувство нормы, чувство меры и морали. Анна Качкаева: Пример? Валерий: В последней передаче показывается, что снят порнофильм про Господа Иисуса Христа. Показывается без комментариев и с усмешкой. Это оскорбление, по крайней мере, более миллиарда христиан. Анна Качкаева: Это вечный спор по поводу того, стоило ли показывать "Последнее искушение Христа" накануне Пасхи... Я благодарю вас, Валерий, за мнение. У нас в эфире слушатель из Германии. Михаил: Меня зовут Михаил. У меня такой простенький вопрос: не кажется вам, что прокуратура, обжегшись на Гусинском и Березовском, ничего не доказав, попытается отыграться на Ходорковском, тем более, его обвиняют в таких тяжелых статьях - хищения в особо крупных размерах, подделка документов. Не кажется вам, что они изо всех сил попытаются из кожи вон вылезти, но, в общем, доказать его виновность? Анна Качкаева: Этот вопрос я адресую Олегу. Если вы захотите прокомментировать мнение предыдущего слушателя - пожалуйста. Олег Киселев: Это уже не совсем тема нашего обсуждения, мы все-таки анализировали реакцию средств массовой информации, телевидения в первую очередь, на предыдущие события. Мне кажется, прокуратура достаточно хорошо старалась во всех трех делах, и обвинить прокуратуру в том, что она нерадиво выполняет свое предназначение, было бы совершенно неверно. Поэтому будет стараться, так же, как и в предыдущих всех делах. Такова функция прокуратуры - доказать виновность. Анна Качкаева: Как ни странно, к масс-медиа это имеет некоторое отношение, потому что сценарии с раскулачиванием были связаны именно с медиа-олигархами. Следующий вопрос: "Сейчас гадают, появиться ли свой Йордан у Ходорковского, и что потом будет, или не будет?" Я понимаю, что гадать, наверное, бессмысленно. Олег Киселев: Понимаете, наверное, есть какие-то сценарии у разных групп, разные сценарии развития этих событий. Я уверен, что есть сценарий у инициаторов этого процесса, я уверен, что есть сценарий у жертв этого процесса. Сейчас возникнет столкновение сценариев, планов, интересов. Анна Качкаева: Весь вопрос, увидим ли мы это по телевизору? Олег Киселев: Весь вопрос, будет ли общество следить за этим, и будет ли оно информировано. Потому что отключить общество от процесса, который, по всей видимости, у меня в этом нет никаких сомнений, существенным образом изменит картину политическую внутреннюю, а может, даже и внешнюю, нашей страны, ну, в общем, было бы неправильно отключить от этого процесса общество. Анна Качкаева: Коллеги, у вас есть какие-то короткие комментарии? Андрей Золотов? Андрей Золотов: Я хотел сказать, что в любом случае, как это было сейчас в комментариях наших слушателей, так в и лежащих передо мной письмах, опубликованных в газете "Москоу Таймс" в пятницу, видна одна интересная вещь, и это, конечно, упущение нас, журналистов, что мы не сумели ни в телевидении, ни в газетном освещении развести два вопроса. У нас обязательно кто-то должен быть хороший, кто-то должен быть плохой. Это, к сожалению, одна из черт вообще журналистского творчества, что поскольку надо все драматизировать, то должны быть желательно две стороны. Три стороны в истории - это уже очень сложно. Но ситуация, в которой Ходорковский хороший, ни читателями, ни слушателями не покупается. Анна Качкаева: Но мы и другую не рисуем получается, если смотреть телевизор. Андрей Золотов: Да. Поэтому, на мой взгляд, вопрос в том, как нам говорить о том, что и Ходорковский, и олигархи, не только не святые, но и во многом преступники, наверное, если... Анна Качкаева: Если суд докажет, вот это очень желательно подчеркивать... Андрей Золотов: Да. Но беспокоит-то нас не только это и не совсем это. Нас интересует то, что за этим стоит, и о какой тенденции в развитии страны мы говорим. Я понимаю озабоченность Валерия, звонившего недавно, ситуацией, при которой по телевидению можно издеваться всем. Меня тоже эта ситуации беспокоит. Ответа однозначного, что по этому поводу делать, у меня нет. Но мне ясна и еще одна вещь в этой истории. Если у государства, давайте представим себе, что люди, которые весь этот сценарий придумали, они что-то имеют в виду, то, что, они считают, будет неким добром для России. Ради чего они готовы идти на те, как им, видимо, представляется временные потери и временные убытки, измеряемые миллиардами долларов, ради чего-то? Ради чего - они нам не говорят. Анна Качкаева: Не говорят, и вчерашний "месседж" господина Медведева тоже ничего не прояснил, кому он это говорил, какой "административный раж". То есть, мы опять же догадываемся, но не понимаем. Но дело в том, что, Андрей и Лена, я вам могу сказать, что и судя по тому, что пишут наши слушатели, люди тоже не сильно верят в высокие помыслы. Одни говорят о том, что это перераспределение, или, наоборот, слава Богу, вот, наконец, богатых накажут. Здесь вот Юрий Николаевич, бедный пенсионер, который сам себя так называет, считает, что арест Ходорковского - это дешевая предвыборная акция нашего президента, и никакой выгоды никому от этого не будет. Поэтому в этом есть суть вопроса - в итоге нам, слушателям и зрителям, непонятно, зачем. Андрей Золотов: Непонятно, никакого стратегического плана, который оправдывал бы эти тактические потери, никто нам не озвучил. Ни Медведев, ни государственные средства массовой информации, никто. В результате и слушатели, и зрители, и читатели, да и сами журналисты остаются, имея в руках именно тезисы, о которых вы сказали. Анна Качкаева: У нас в эфире слушательница, может, вам что-нибудь понятно из телевидения? Нина Павловна: Нина Павловна, 77 лет, я человек, который пережил войну, участвовал в войне. Я очень довольна, что телевидение и радио освещают все население, особенно маленьких людей, и знают, что делается в стране. То, что у нас есть богатые люди - они не заработали сами. Они, просто, как маленький человек, я скажу, что они просто разворовали страну. Это не секрет, все это знают, что сам столько не заработаешь и не достанешь. Но меня одно удивляет, что тоже не телевидение, а Радио Свобода - на кухне у меня стоит радиоприемник, я вот готовлю кушать и одновременно вас слушаю, я очень довольна вашей передачей и хочу сказать, почему же вы не затрагиваете, что продают офицеры наших солдат в рабство, и воруют девочек 18-летних - тоже продают в рабство. Анна Качкаева: Вы знаете, я должна вам сказать, что у нас были такие программы, и в рубрике "Человек имеет право", и в программе "Корреспондентский час". Я благодарю вас за ваше мнение, но, в общем, мы все по кругу крутимся, и, на самом деле, выхода я не вижу. Что делать-то? Мы говорили, почему, а может, теперь поговорим о том, как рассказывать людям? Может, случайно нас телевизионщики послушают. Вот, Олег Киселев, попробуйте рассказать нашей слушательнице, домохозяйке, которую вы слышали, шахтеру, который получает 3600 и не получает зарплату с марта, и при этом рискует жизнью, как им рассказать, что если и не сочувствовать они должны посаженному миллиардеру, то понимать, что, может быть, он неправедно посажен, и надо разбираться, надо понимать все те экономические процессы, которые происходили... Как? Олег Киселев: Я так понимаю, что это не приглашение рассказать, что такое акции, стоимость акций, и чем я владею... Я прекрасно понимаю... А как - это хороший вопрос. Этот вопрос надо задавать не мне, а средствам массовой информации. Уважаемые коллеги, давайте рассказывать об этом объективно, давайте попытаемся... Хотя я понимаю, что это глас вопиющего в пустыне, понятно, что коллеги совсем на другое смотрят - на политический заказ, и его честно выполняют. Достаточно посмотреть российское телевидение, главный российский государственный канал, чтобы понять, что ни о какой объективности речи не может быть. Я не большой поклонник, например, коммунистической партии, но то, как поступают сегодня в эфире с коммунистами, у меня вызывает просто чувство глубокого омерзения. Я не могу за этим смотреть, и не смотрю, на самом деле, этот канал. Или то, как совершенно бессовестно раскручивают одну политическую партию в ущерб всем другим - я тоже не могу за этим спокойно наблюдать. Я понимаю, что своим воззванием я ничего не добьюсь, чтобы это было, должны быть независимые средства массовой информации, в первую очередь, независимое телевидение, которого у нас сейчас в стране нет, но если информация будет подаваться спокойно и объективно, и люди в состоянии будут сами разобраться на основании этой спокойной объективной информации - это было бы правильно. Но у нас увлекаются всевозможными баталиями политическими, у нас телевидением служит средством агитации и пропаганды, как в Советском Союзе, и рассчитывать, что в ближайшее время это изменится, очень сложно. При этом хочется сказать, что подача однобокая - ведь мы прекрасно понимаем, что многое из того, что говорят наши телезрители, сформировалось, в том числе и под воздействием средств массовой информации. Анна Качкаева: Безусловно. Олег Киселев: Меня разочаровывает. Тут недавно один мой хороший товарищ - нам небезразлично, что происходит, мы обсуждали эти проблемы, он сказал: не все, что нравится народу, хорошо народу. И я просто хотел бы людей ответственных вернуть к этой простой и ясной истине. Не все, что нам, народу, нравится, не все хорошо. Анна Качкаева: Андрей и Лена, как вы полагаете, что можно попробовать сделать с телевидением, даже если оно нас и не услышит? Ведь посмотрите, за эту неделю видны две, на мой взгляд, очень опасные тенденции. То, что мы считали априори: есть частная собственность и она священна. Ну, со свободой слова уже давно разобрались, она, так сказать, закавычена последние 4 года и вызывает только идиосинкразию, что жаль, и в этом средства массовой информации сильно поучаствовали... Я недавно посмотрела материалы к одному из конкурсов, который будет 17 ноября, "Произвол в законе", и прочла материал о том, как благополучный сосед богатый в Питере написал донос на бабульку-соседку. Ее посадили в психушку, хотя у нее квартира была приватизирована. Такой простой, прямой понятный пример из годов, конечно, 40-х-37-х, но с нашим элементом, потому что человек - бизнесмен, ему понадобилась жилплощадь, и он быстренько все это состряпал. Про такие истории почти не рассказывает телевидение, и у наших слушателей и зрителей тоже нет желания считать, что частная собственность священна, и есть некие принципы... Как вы думаете, как все-таки про это рассказывать? Андрей Золотов: Вопрос о легитимности частной собственности, особенно в том, что касается вопросов энергоресурсов, недр, земли - на мой взгляд, еще нескоро понятие и понимание о легитимности частной собственности будет укоренено. Времени прошло слишком мало. Корни здесь совершенно другие, нежели в той же Западной Европе, и мне кажется, что это проблема, с которой мы будем биться еще очень много. И действительно, кому-то доказать, что Ходорковский на законных основаниях, или Абрамович, вспомните весь шум, который поднялся, когда он купил "Челси", и сказал: "Это мои деньги, что хочу, то и делаю". Ему сказали: "А твои ли? А действительно ли ты можешь с таким же основанием говорить, что ты можешь со своими деньгами делать, что хочешь, как и люди, которые годами и поколениями заработали свои состояния?" Так что я не вижу легкого решения. В том, что касается того, как средства массовой информации освещают, я хотел бы констатировать один факт: справедливости ради скажем, что люди, которые хотят знать о том, что происходит, тот самый 1 процент, который это интересует, имеют доступ и к информации, и достаточно широкому спектру мнений, в газетах и Интернете. Анна Качкаева: В западной прессе, например, тоже, тот, кто читает по-англйиски, французски и немецки. Андрей Золотов: Да необязательно на иностранных языках, достаточно по-русски. Достаточно иметь доступ к газетному киоску или Интернету. Поэтому было бы неправильно сказать, что дискуссии по этому поводу нет вообще. Чего нет - это понимания того, что в интересах страны и общества стимулировать эту серьезную дискуссию и просвещать массы по этому поводу. Вот этого нет. На мой взгляд, это ошибочное представление Анна Качкаева: Ошибочное представление, прежде всего, телевидения, потому что число зрителей вечернего выпуска просто неизмеримо больше, чем совокупное число читателей всех утренних газет страны. Елена Афанасьева: Мне кажется, что пока на телевидение не вернется прямой эфир, которого оно, по сути само себя лишило, прикрываясь, как мне сейчас кажется, избирательным законодательством, боясь подвести под закрытие свои программы и каналы, пока этот прямой эфир не вернется, нельзя говорить о многополярности мнений, попытках поиска каких-то истин. Потому что телевидение может быть над схваткой, может позиционировать себя как арбитр, но должно представлять все точки зрения. Если даже все аналитические программы и ток-шоу выходят в записи, то о чем можно говорить. Я хочу сказать еще один маленький момент: я вчера днем в программе "Все сразу" на "НТВ", в такой развлекательной программе, увидела сюжет о чемпионате Москвы по преферансу. И одними из основных игроков там были министр печати Лесин, владелец "Видео Интернейшенел" Юрий Заполь, еще там... Анна Качкаева: Да, с кием наперевес, засученными рукавами и наколочками... Елена Афанасьева: Нет, там нет... Анна Качкаева: Не с кием, а с картами. Елена Афанасьева: Да. И, в общем, то, что, например, такие люди появляются в ту неделю, когда происходят столь знаковые события, в сюжете о чемпионате по преферансу, это тоже знак. Анна Качкаева: Это так же, как ребята в "Стране и мире" рассказывали в рамках "инфотеймента" об индийском ресторане, любимом ресторане олигарха, который вот теперь сидит на нарах, а шеф ресторана с удовольствием рассказывает, что если понадобится и закажут, то они обед привезут в тюрьму. Я думаю, что это не сильно помогло. Елена Афанасьева: Этот сюжет даже, наверное, не столько "инфотеймент". Если люди, что-то решающие в этой стране, за эту неделю находят возможность появиться только в сюжете о преферансе, а не в каких-то ключевых политических дискуссиях, то это грустный показатель. Анна Качкаева: У нас в эфире слушатель, добрый день, представьтесь пожалуйста. Слушательница: Вы сейчас говорили о том, что происходит в стране, и как реагируют на это наши граждане. И я хотела бы обратиться к фразе, недавно напечатанной Латыниной, что наши граждане имеют единственный орган мышления - зубы. Вот это действительно точно отражает то, в чем мы живем. А сейчас у меня вопрос к Елене Афанасьевой: как вы относитесь к той подаче материала, которая вчера-позавчера была в "Посткриптуме" у Пушкова, и к тому моменту, о котором говорила до новостной программы женщина - по поводу Парфенова и песни "Не жди, мама". Елена Афанасьева: Я, к сожалению, не видела программу Пушкова. Анна Качкаева: Я так понимаю, что какие-то перехлесты, имеется в виду с Парфеновым и показом Христа, есть... Елена Афанасьева: Там просто, насколько я помню, был сюжет о том, что идет суд над владельцем студии порнографии, и мне кажется, он не настолько уж перехлестывал, как это представил наш слушатель. Что касается перехлеста в собственных делах - я не думаю, что Парфенов сильно перешел грань, может, немножко сгустил краски. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
