Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
25.4.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[10-03-03]
Смотрим телевизорПремьеры - новые программы на общероссийских телеканалахАвтор и ведущая Анна Качкаева Телевизионный ландшафт последних двух месяцев был чрезвычайно неспокойным. Со скандалом менялось руководство НТВ, выясняли отношения акционеры ТВС, нервно ждали результатов конкурса на частоту ДТВ, на следующей неделе очередного суда ждут по поводу лицензии ликвидированной МНВК, на частоте которой вещает ТВС. На минувшей неделе заместитель генерального директора "Первого канала " Александр Любимов покинул телекомпанию, в которой с небольшим перерывом работал со времен легендарного "Взгляда". Похоже, в ночь с воскресенья на понедельник закончилось соблюдавшееся внешне перемирие между "Первым" и "Вторым" телеканалами. В выходные по "Второму" объявили, что "Россия" - первый канал, который переходит на круглосуточное вещание. Правда, ночью оказалось, что и "Первый" остался со зрителями на ночь. Оказалось, что на "Первом" давно готовились к круглосуточному эфиру и даже уже спонсоров подыскали, так что в России вчера появилось сразу два круглосуточных канала, просто "Первый" пошел в ночь без рекламной кампании, что, видимо, должно означать, что схватка за зрителя и влияние на телевизионный процесс в целом теперь разворачивается и между государственными кампаниями. Безусловно, многочисленные закадровые перемены скорее говорят о позициях политических группировок, контролирующих телевидение, и для обычного телезрителя событиями быть не могут. Для телезрителя событием могут стать новые программы. В феврале и марте по телевизионным каналам прокатилась волна премьер. Прежде всего, разговорных по жанру и общественно политических по содержанию. Я имею в виду "Основной инстинкт" Светланы Сорокиной на "Первом", "Утро" с Дмитрием Киселевым на "России", "Влияние" с Савиком Шустером и "Страна и Мир" на НТВ. Об этих программах и не только мы поговорим сегодня с моими коллегами, обозревателем журнала "Политбюро" Еленой Афанасьевой и журналистом телевизионной полосы газеты "Московский комсомолец" Александром Мельманом. Вопрос вам, уважаемые слушатели: что вы думаете о телевизионных премьерах общественно-политических и информационных программ на ведущих российских телеканалах? Итак, коллеги, в целом на телевидении разговора хватает. И шоу, и аналитика, если так перечислить, то "Времена", "Итоги", "Вести недели", "Вести плюс", "Зеркало", "Тем временем", "Свобода слова", "Поединок"... Как вам кажется, есть ли в появлении вот этих новых программ какая-то закономерность? Они случайно появились сейчас, или нет? Елена Афанасьева: Мне кажется, ничего случайного, особенно на телевидении, не бывает, и если брать, например, премьеру Сорокиной, то заменить три вечера в неделю очень рейтинговую игровую линейку, там стояли самые рейтинговые игры канала, на социально политическое ток-шоу можно, наверное, только в год выборов, сколько бы руководство канала от предвыборной природы "Основного инстинкта" не открещивалось. Потому что только под какие-то большие политические страсти можно держать зрителя в эфире. Анна Качкаева: Саша? Александр Мельман: Аня, вот те программы, которые они перечислили, они все-таки по характеру своему несколько различаются, и я тоже хочу сказать, что "Основной инстинкт" - он действительно такой чисто политический проект, это просто без сомнения, остальные тоже, так или иначе, связаны с выборами. Только приковано, наверное, больше внимания именно к Сорокиной по очень многим причинам, прежде, может даже исходящим от личности Светланы. Тем не менее, остальные программы, вот то, что, скажем, "Страна и мир" - это форматная новостная программа, она просто стилистически, безусловно, отличается, и об этом можно говорить, но это не какое-то пятое колесо в телеге. Анна Качкаева: Но вот, коллеги, я подозреваю, что создатели этих программ могут нас упрекнуть, что мы во всем видим исключительно политику, а может быть все-таки появилась, я так думаю, вдруг появилась потребность говорить с людьми о чем-то другом, например, об усыновлении, как у Светланы Сорокиной, или, например, просто говорить с другими персонажами, представлять стране олигархов тех же. Елена Афанасьева: Вы знаете, особо других персонажей пока не очень-то видно. У Киселева Дмитрия вчера в эфире был председатель Избирательной комиссии Вешняков. У Савика Шустера в эфире был Ястржембский и Андрон Кончаловский, представитель династии, которой в эти дни на каналах было достаточно в честь юбилея Михалкова-старшего. У Светланы я даже считала количество личностей знакомых и незнакомых, и все - Митрофанов, Глазьев, Явлинский, Иваненко, Немцов, я всех не перечислю, они все-таки перевешивают количество людей, вот как их называют эксперты, из первого ряда менее знакомых зрителю. В общем, персонажи-то все те же. Вопрос в том, что у телевидения есть потребность говорить другим языком, что пробует делать "Страна и мир". Как делать - это уже другой вопрос, удачно, неудачно, но после первой попытки, которую предпринял Парфенов в "Намедни" - говорить о серьезном, но совершенно в ином стиле. В стиле не нудном, не навязчиво менторском, каналы пробуют это делать, то, что на западном телевидении теперь называется модным словом "инфотеймент", соединение информации и развлечений, но получится или нет, получается или нет - об этом можно спорить. Александр Мельман: Я бы хотел тоже добавить, что вот по поводу иного языка и, получается или нет - вот мне кажется, что программа "Влияние" Шустера, она действительно другое дело, что поначалу там были как раз персонажи, те же самые нефтяные и другие магнаты, они не так часто все-таки выступают по телевидению. Анна Качкаева: Наверное, все-таки надо сказать: эта программа выходит в 12 часов в воскресенье, и там появляются господа уровня Потанина, Ходорковского, Алекперова и представители правительства. Александр Мельман: Да, это мы просто поясняем, хотя в последней программе был еще и Андрон Кончаловский, что, по-моему, расширяет некий диапазон программы. Так вот мне, кажется, что у нас, у меня такое впечатление, что засилье таких программ, где ведущий - он же интервьюер - он достаточно часто бывает агрессивен. Мне кажется, вот это новая попытка Савика подать людей, дать им комфортное такое времяпрепровождение и показать их вот так, как они бы этого хотели. Мне кажется, мне интересен вот именно этот формат, потому что некое позиционирование этих людей, я, может, в глобальном плане говорю, что телевидение все-таки должно представлять и тех людей, которые, в общем, являются, к которым многие люди относятся достаточно антагонистически, и представлять их в некоем позитивном плане - это уже неплохо. Анна Качкаева: То есть, вам кажется, что эти люди получили такую позитивную площадку для выражения собственных взглядов? Александр Мельман: Да, я думаю. Пусть такая программа будет, я говорю, что на фоне некоей агрессии, которая исходит со стороны определенных ведущих, некоей атакующей манеры... Анна Качкаева: А кого вы, Саша, имеете в виду? Агрессивных ведущих? Александр Мельман: Я, например, могу сказать я их люблю очень, Бермана и Жиндарева, я понимаю, что это несколько другая программа по тематике, хотя часто они приглашают тоже политиков, и я с удовольствием их смотрю, но иногда эта агрессия зашкаливает, иногда они сами, кстати, напарываются, как это было со стороны Владимира Познера, он их как бы немножко поставил на место. А что касается удач-неудач, вот, мне кажется, первая программа Светланы Сорокиной - она была... Я, безусловно, желаю ей успеха, но то, что я увидел тогда, мне кажется, это было абсолютно непродуманно, ни режиссерски, ни стилистически, то есть, вот такое впечатление было, что есть очень популярная ведущая Сорокина, которая... Анна Качкаева: Но которой почти полтора года не было в эфире. Александр Мельман: Ну, она была в эфире, на канале ТВС, это было признано неудачей. Тем не менее, изначально даже, как проводились анонсы, как рекламировалась эта программа, я очень был удивлен, это было совершенно не в стиле Сорокиной. Вот такая агрессия, вот это название, которое, мне кажется, тоже не очень присуще Светлане, мне кажется, это придумали за нее, она была вынуждена подчиняться той роли, которую ей определили. И первая программа, когда созвали те же самые действительно лица, как Лена сказала, и ничего нового, и люди действительно устали, когда человек приходит с работы, и опять ему "втюхивают" вот этих вот людей. Анна Качкаева: Зато в минувший вторник они, по-моему, сделали социально просто принципиальную программу для страны, они заговорили об усыновлении иностранцами детей, и это очень важная тема. Елена Афанасьева: Там было несколько тем новых. Было, например, о том, благо для страны доносчики, или нет, очень любопытная была тема. Анна Качкаева: У нас в эфире слушатель, Добрый день, представьтесь пожалуйста. Слушатель: Я, откровенно говоря, представитель славянских народов, так можно сказать, "Дальнего зарубежья", Польши, Чехии, Словакии и так далее. Но я тоже хочу свое мнение сказать. Анна Качкаева: Да, пожалуйста, представьтесь пожалуйста. Слушатель: Аннушка, я вас очень уважаю, наш друг есть Редлих, вы знаете, коллега ваш... Я бы хотел сказать одну вещь: вот то, что Сорокина, как вы обсуждаете, опять же, я не знаю, когда, какого числа, она выступает по "Первому каналу". Анна Качкаева: Она выступает три дня в неделю, в вечернем эфире, во вторник, среду и четверг. Слушатель: Но самое главное другое: вы знаете, получается такое впечатление от Соловьева Владимира, что он ходит по бритве очень жестоко, он, получается так, что он как бы руководит всеми этими делами... Анна Качкаева: Это вы имеете в виду "Поединок" программу? Слушатель: Да. И знаете, то, что последнее он сделал, он начал с депутата Городской Думы, и то, что он сейчас продолжает и вмешивается во время секундантства своего, это, знаете, это очень, он подставляет, между прочим, Евгения Киселева, за которого мы всегда переживали, за ТВС и других коллег, Шендеровича, но он делает так, что он просто позорит сам канал. Анна Качкаева: А что вы конкретно имеете в виду? Что вам кажется позорищем канала? Слушатель: Что он вмешивается в те дебри, которые... Он сам воспаляет народ против 1937-го года... Анна Качкаева: Давайте про 1937-й год говорить пока не будем. Вы считаете, что ведущий вот таких программ не имеет права вмешиваться в процесс или ход дискуссии? Слушатель: Деликатность должна быть. Анна Качкаева: Спасибо, коллеги, как вы прокомментируете? Елена Афанасьева: Деликатность, разумеется, должна быть. Вопрос, может или не может ведущий высказывать в ток-шоу свою точку зрения, вообще очень интересен. Наверное, только собственно личность ведущего может определить, дано ему это право зрителем или нет, потому что сказать, да, или нет, невозможно. А мы видели неоднократно, как подводит какой-то итог, резюме в своих программах Познер, причем не только во "Временах", но и в прежних ток шоу как-то деликатно обычно сделано. Несколько раз вот уже в новой программе Светлана Сорокина высказывала свою точку зрения, но она, заметим, сделала так, что заметила, что "свою точку зрения я скажу потом в конце", она ее высказала, имеет право как гражданин, но, не навязывая ход дискуссии, мне кажется. А что касается Соловьева, у меня лично ощущение, что его стало слишком много на канале ТВС, и постоянно ежедневное "Смотрите, кто пришел", и "Поединок", который, в общем-то, при всей внешней броскости формы вот этого ринга, он ведь ничем не отличается от того, что несколько лет назад делал... Анна Качкаева: И, кстати, слушатель прав в том смысле, что если говорить о драматургии, то рефери не имеют права вмешиваться. Елена Афанасьева: Да, если ты избрал вот эту форму с бабочкой, то вот уже и стой и считай, говори "брейк". А форма-то та же, что когда-то была, два противника, один человек между ними, как когда-то, где соком поливали в программе у Любимова, два выборных цикла назад. Анна Качкаева: Да, "Один на один" называлось. Елена Афанасьева: "Один на один"... Программы эти невольно, сколько мы бы ни говорили, рождаются перед выборами, в основном. Это яркая, удобная формула показать разные точки зрения, но тогда, наверное, слушатель прав, навязывать невозможно. Тогда - выбирай другой жанр, веди авторскую программу и высказывай свою точку зрения. Анна Качкаева: У нас еще один слушатель в эфире, добрый день, представьтесь пожалуйста. Татьяна: Здравствуйте. Меня зовут Татьяна, я хотела бы задать сначала вопрос, вот, может быть, мне ответят: почему Сорокина, какая была причина, что она ушла с ТВС на "Первый канал" и создала новую программу, и я хотела бы сказать, что лично я и многие мои знакомые, интеллигентные люди, смотрят ТВС, особенно нам нравится программа "Итоги", и после Итогов - "Кремлевский концерт", и, конечно, "Культуру". А я считаю, что первая программа и пятая программа - ну, фильмы можно там смотреть, но все остальное слабое. Елена Афанасьева: Пятая - это "Культура" обычно, и бывает... Просто у зрительницы, наверное, другое расположение кнопок. Татьяна: Да, РТР и первая. Елена Афанасьева: РТР, это вторая обычно идет, "Россия". Татьяна: Да, это у меня так. Елена Афанасьева: Что касается Светланы, то, наверное, вопрос больше к ней, но ответ на поверхности: трудно работать без аудитории, аудитория ТВС минимальна. Люди, которые привыкли смотреть эту команду на НТВ, они очень честно и дружно "ушли" вместе с командой, ждали их появления на "ТВ-6", хотя заметили все, что рефлекс включения телевизора с четвертой кнопки - переучить себя на шестую было достаточно сложно. Потом они были вынуждены уйти из эфира еще раз, сложности с каналом бесконечные, и то, что называется "контекст канала". Ведь контекст нынешнего ТВС - это не то, что некогда было у старого НТВ, согласитесь. Анна Качкаева: Да, конечно. Елена Афанасьева: И в этом контексте любые программы, которые были фирменными программами, тот же Шендерович, "Тушите свет", они выглядят совсем не так, как смотрелись когда-то на НТВ, как бы это ни было грустно и больно. Они, в общем-то, многие "твсовцы", даже обижаются, что их каких-то очень интересных премьер сейчас не замечают зрители и критики, а они тонут в каких-то программах проходных, не очень интересных, плохо сверстанных, плохо поставленных в эфир. Мне кажется, Светлана, в общем, имела право выбрать канал, который дает широту аудитории и обратную связь, потому что все телевизионщики знают, что работа без обратной связи, без той энергетики, которую тебе зритель отдает, это неуловимое что-то, но если тебя смотрят в прямом эфире, это чувствуется кончиками пальцев, наверное, как реагирует зритель. Анна Качкаева: Да, я вот сожалею, что мы не спросили у слушательницы, она на первом-то канале Сорокину смотрит... А, вы еще с нами на связи. Татьяна: Я видела ее один раз. Анна Качкаева: То есть, вам не понравилось. Татьяна: Нет. Анна Качкаева: А почему, можно узнать? Татьяна: Ну, может, как-то была не так интересна, как были раньше ее программы. Анна Качкаева: Вам не хватило остроты, или чего? Татьяна: Да, да, точно. Анна Качкаева: Саша? Александр Мельман: Мне кажется, что, кроме всего прочего, нужно принять во внимание то, что называется человеческий фактор. Кризис такой внутренний творческий кризис Светланы, мы, наверное, не будем отрицать, что он был, и будем надеяться, что это уже в прошлом. Надо же понимать, что мало того, что Света, как мы знаем, очень эмоциональный, принимающий все близко к сердцу человек, и поэтому тот кризис, причем второй, который она пережила вместе с коллективом, надо как-то экстраполировать это. Это тоже люди. Их просто, в общем-то, так получилось, что их сначала загнали на один канал, они были вынуждены как-то защищаться, то есть, это все очень сильно влияет на эмоции, просто даже на психику, и это тоже нужно понять, то есть, некий кризис, я думаю, что он у Светланы тоже исходит из ее человеческого отношения, такого внутреннего, эмоционального, к тому, что происходило, и в чем она не была виновата. И насчет того, что она делает сейчас - вы знаете, вот Лена сказала по поводу вторника, а я скажу по поводу среды: вот конфликт внутрисемейный, вы знаете, вроде не выигрышная тема, это тема для "Принципа домино", по- моему, Света ее сделала просто блестяще, и было видно, что это ее, она просто получала, это было эмоционально, это было искренне, она получала просто, что называется, кайф от этого прямого эфира. По-моему, у нее очень хорошо получилась эта программа, и она мне говорила, что, к сожалению, были не очень высокие рейтинги, потому что не было предварительных анонсов. Надо с этим поработать, но я вижу, что Света выходит из этого кризиса, и, надеюсь, будет Опрой Уинфри нашего телевидения. Анна Качкаева: Мы продолжаем разговор о премьерах на общероссийских телеканалах. Коллеги, мы с вами обсудили, по большому счету, две программы - "Основной инстинкт" и приблизились к программе "Страна и мир". И из этого разговора я так поняла, что именно эти программы вы считаете основными, если их выбирать и говорить о тенденциях, или о некоей новой телевизионной моде. Это действительно так? Это новая тенденция в телевидении, или это еще не очевидно? Елена Афанасьева: Мне кажется, что в других премьерах, мы уже сказали, Киселева, или программе Шустера "Влияние" нет какой-то новой телевизионной формы, потому что форма все равно на телевидении от содержания неотделима. Если сейчас хочешь привлечь зрителя, то очевидно, как мы уже сказали в первой части, привлечь новыми героями трудно, нет у нас в нашей политической и общественной жизни сейчас новых героев. Привлечь новыми какими-то другими идеями пока не получается, жизнь достаточно стабильна, стагнирует немножко. Значит, нужны формальные какие-то поводы - растормошить зрителя и растормошить своих героев. Анна Качкаева: Вы согласны с этим, Саша? Александр Мельман: Ну, я не знаю, форм-то всего, как и, скажем, сюжетов, как и нот, всего семь нот, сюжетов тоже ограниченное количество, и здесь можно уже копать вглубь и больше говорить о содержании. Что касается формы, кстати, так замечаешь, насколько форма зависит от формата канала, и насколько человек, который, скажем, работал на одном канале, переходя на другой, видоизменяется именно из-за того, что формат канала на него очень сильно давит. Например, это, правда, уже хрестоматийный пример: Дмитрий Дибров, чем отличается "Антропология" от "Апологии", не только тем, что две буквы убрать, а именно совершенно другой Дибров, об этом уже много сказано, я не буду повторяться, а потому что он должен подстраиваться под тот формат первого общедоступного канала, который существует. И действительно, многие говорят, что это смотреть трудно. Елена Афанасьева: Та же Сорокина показала пример, что она Сорокина на любом канале. Вопрос, какую аудиторию собирает канал, но она в формате подачи материала, и она вряд ли изменилась из-за того, что она сменила "Шестерку" на "Первый канал". Александр Мельман: Лена, пока еще рано говорить, я тоже очень хорошо отношусь к ней и желаю, но пока еще рано говорить, потому что, повторяю, так как и сама программа, это название, и эта рекламная подача этой программы, по-моему, совершенно не соответствуют внутреннему содержанию Сорокиной. Такого не было на НТВ, когда она, по-моему, тогда контролировала и анонсы программ, сейчас, по-моему, этого нет, как мне кажется, и надо подождать, насколько она будет соответствовать новому формату. Анна Качкаева: У нас в эфире слушатель, добрый день, представьтесь пожалуйста. Ирина Мамушина: Я хотела бы сказать о программе Сорокиной "Основной инстинкт". Во-первых, что бы значило, что она перешла на государственное телевидение? Она же переходила на телевидении пять раз, от Невзорова, от бабушки, от дедушки, от всего, от Сванидзе к Киселеву, и снова от Киселева на государственный канал - это непонятно. Это, во-первых. Анна Качкаева: А она менялась, по-вашему, когда переходила с канала на канал? Ирина Мамушина: По-моему, совершенно не менялась, на мой взгляд, она, может быть, только менялась в начале, в самом начале, когда она еще не была ведущей, а просто читала новости у Сванидзе. Анна Качкаева: Так, наверное, это неплохо, или это плохо?: Ирина Мамушина: Что она не менялась? Понимаете, я скажу свое мнение о ней: вот эту программу, "Основной инстинкт", она ведет очень агрессивно. Она с аудиторией, если ее мнение другое, то этих высказывающихся она все время обрывает, очень агрессивно, как бы навязывая свое мнение. Так же было и в "Гласе народа". Совсем по-другому ведет Савик Шустер, ведет корректно, выслушивает обе стороны. Именно назначение журналиста - выслушать, а оценить должны зрители, она зрителю буквально навязывает свое мнение. Поэтому я считаю, что ничего, в общем-то, интересного в ее программах, нового, не прибавилось. И потом непонятно, почему она вдруг перешла на государственный канал - что-то в этом есть. Может, ее приближает Путин, может, она имеет какие-то другие амбиции на этом канале, во всяком случае, я ее не поклонница - Светланы Сорокиной. Елена Афанасьева: Путин ее приближал, когда приглашал отдельно, отделив от остальных журналистов НТВ, не думаю, что это причина. О причинах перехода мы в первой части немножко говорили, наверное, зрительница не слышала. Александр Мельман: Я думаю, да, наверное, уже столько мы говорим о Сорокиной, я думаю, нужно все-таки поговорить и о других программах, которые были заявлены. Анна Качкаева: Я тоже думаю. Мы можем поговорить, например, о "Стране и мире". Елена Афанасьева: Новизна была все-таки в "Стране и мире". Александр Мельман: И о Дмитрии Киселеве, и "Влияние" мы тоже затронули. Анна Качкаева: Я просто, может, хочу подвести некоторый итог в связи с "Основным инстинктом". Я тоже не сторонница того, чтобы делать быстрые выводы, но мне кажется, что в этом формате - можно по-разному относиться к манере Сорокиной, к темам, отсутствию, в общем, как мне кажется, пока, действительно плотной режиссуры и хорошей драматургии, такой неопределенности с темами, что это все-таки там, политика, социалка, хотя это все может быть, но мне кажется, что этот формат тяготеет к такому народному вече, если это получится, к разговору всех со всеми без очевидных экспертов и политиков. Это такой очень новый формат для "Первого канала", который существует рядом с "Большой стиркой". Поэтому посмотрим, не будем опережать события. Александр Мельман: Аня, просто вот этот формат можно сказать: "А, поговорить". Зритель как это может воспринимать? Вот идет просто разговор, и зритель говорит: "Ну что, просто болтать, ничего не меняется", - поэтому насколько воспримет зритель - давайте действительно подождем. Елена Афанасьева: Единого восприятия у зрителя нет и быть не может, по определению. Александр Мельман: И слава Богу! Анна Качкаева: У нас в эфире слушатель, добрый день, представьтесь пожалуйста. Александр Северов: Добрый день, Александр Северов. Я хотел по поводу первой передачи и сейчас, по поводу якобы агрессивности ряда ведущих, в том числе и Соловьева, и Сорокиной, я хотел сказать, что это не агрессивность, это естественный отпор агрессивности определенной части выступающих на этих программах. Мягкотелость приводит к тому, к чему привело такое смирение Шустера во время известной передачи, когда Жириновский оскорбил, оплевал всех, устроил там дебош, и в таких случаях, я считаю, обязательно активное, такой активный ответ нормального ведущего, чтобы поставить на место, потому что всегда в этих случаях инициатива принадлежит выступающим коммунистам, этим патриотам, горлопанам, и они не дают возможности говорить другим. Анна Качкаева: Александр, а вы программу "Влияние" смотрите? Там агрессии нет, но совершенно другие люди и разговоры другие, вам они интересны? Александр Северов: Интересно. Это, конечно, зависит во многом еще от того, кого приглашают. В общем, я за новые вот эти программы, но Сорокина всегда была как раз хороша тем, что она была неравнодушна, активна, и да, она в определенных ситуациях показывала свое отношение к выступающим, тем более, когда это не только граничит, а прямо фашистские выступления, того же Проханова в "Поединке", я говорил о Жириновском, Митрофанов, когда бывает - это, я считаю, абсолютно закономерно. Александр Мельман: Кстати, наш слушатель назвал три фамилии политиков - Проханов, Жириновский, Митрофанов - в общем, это те люди, из обоймы, которых приглашают практически на все программы, и не случайно, потому что они действительно дают рейтинг, кассовость и так далее. Анна Качкаева: Да, тут на пейджер нам пришло сообщение от нашего слушателя: "Хочется видеть и слышать честных людей, таких, как генерал Николаев и Владимир Рыжков. Надоели оборотни - Митрофанов, Ястржембский. Они - наглые". Александр Мельман: Для того, чтобы слушать "честных людей", включайте канал "Культура", там Владимир Рыжков довольно часто выступает в программе Третьякова "Что делать". Я, например, с удовольствием смотрю эту программу. Ну а этот канал "Культура" - рейтинг как бы не на первом месте, потому что там нет рекламы, финансируется все от ВГТРК, а вот там, где нужны рейтинги, приглашаются эти харизматические люди, и, кстати, если говорить о Соловьеве, то последняя программа "Поединок", где был тоже Проханов, который уже становится таким тусовочным человеком, которого действительно достаточно интересно слушать, но вот о тематике, и о том, как сделана эта программа. Речь шла о Сталине и о сталинизме. Против Проханова выдвинули Никиту Михалкова, который, как оказалось, практически тоже таким сталинистом мягким и является. Анна Качкаева: Марина нам вот тоже прислала сообщение: "На канале ТВС ток-шоу Владимира Соловьева - одно из лучших шоу в данный момент, по сравнению со всеми другими каналами". Елена Афанасьева: Что касается агрессии, то все-таки мы забываем о том, что ведущему приходится управлять аудиторией, управлять политиками, что делать очень трудно, управлять привыкшими выступать ораторами, которых очень трудно сжать в формат нескольких секунд или одной минуты, и иной раз то, что мы воспринимаем как агрессию - это просто стремление уложить дискуссию в какие-то рамки. Иногда мне кажется, например, та же Сорокина прерывает, у нее бывает: "Я поняла", - говорит она, ей уже понятна мысль, и она хочет как можно скорее перейти дальше. Вот это стремление повести дискуссию дальше иногда воспринимается зрителями как навязывание своего мнения. Анна Качкаева: У нас еще один звонок, добрый день, представьтесь пожалуйста. Георгий Николаевич: Георгий Николаевич. Подмосковье. Спасибо большое, очень интересно, я бы продолжил об агрессивности, она в названии, ясно, что владыки меняются, владыки наших дум, новые владыки наших дум, они же и владыки каналов, они хотят, чтобы поменьше этих дум было и побольше инстинктов, это откровенная задача всей этой индустрии. Анна Качкаева: Спасибо вам за звонок. Елена Афанасьева: Когда у Светланы спросили, как будет называться шоу, и она сказала название, многие сначала сочли это за шутку. Но с другой стороны, мне кажется, что невольные ассоциации с фильмом, которые возникают на первом этапе, хотя бы, существования шоу, может, они и не случайны. Светлана - одна из немногих, кто может вести разговор, пробиваясь сквозь маски людей, сквозь их чиновничьи, политические функции. Ведь наше большинство ток-шоу работает функциями, причем не только политических шоу, но и той же "Стирки", или "Принцип домино". Вот, пришла функция, она отыграла свою роль. Если Светлана что-то пробует, она пытается пробиться к какой-то человеческой сути. Иногда она пробивается к сути именно своим женским обаянием, своим женским умением задавать вопросы, своей женской логикой, а не мужской. Может, в этом тоже ее "основной инстинкт". Александр Мельман: Я хочу добавить, что вот, я согласен во многом со слушателем, который говорил по поводу инстинктов. Да, телевидение построено на том, чтобы как бы инстинкт работал. Но присмотритесь, на том же "Первом канале" есть программа Познера, где все-таки надо думать и видеть, как Познер заставляет это делать. Есть много других программ. Да, они разговорные, они идут поздно, но это программы для ума, и телевидение выполняет эту функцию тоже, и надо быть избирательным, и во время выключать телевизор. Анна Качкаева: А потом так буквально "Основной инстинкт" воспринимать, мне кажется, в телевизионной игре, а телевидение это часто, прежде всего - зрелище и спектакль, так, может, можно его повернуть как-то иначе, интерпретировать как инстинкт выживания, не просто размножения, а выживания... У нас еще один слушатель. Добрый день, представьтесь пожалуйста. Виктор Иванович: Виктор Иванович меня зовут. Вы знаете, телевидение как было стало мощным коммерческим предприятием. Люди все еще испытывают голод, им хочется узнать, информацию получить, но телевидение сейчас - коммерция, чистая коммерция, и нас просто используют. Я вот вообще перестал смотреть телевидение, потому что это просто использование нас, навязывание определенных стереотипов, реклама, определенный стиль жизни. Они не пытаются помочь людям, воспитать их, они просто используют их в своих коммерческих интересах. И к этому надо привыкать. Я не смотрю. Вообще перестал. "Стирка" отвратительная. Дибров просто невоспитанный, не умеющий говорить, Сорокина - агрессивная, злая. Анна Качкаева: Вы же не смотрите? Виктор Иванович: Нет, я иногда смотрю, понимаете, но стараюсь не смотреть, иногда попадется на глазок, понимаете. Анна Качкаева: Коллеги, давайте все-таки вернемся к "Стране и миру". Здесь как раз, мне кажется, много того, что отличает эту программу от всех других. Елена Афанасьева: Мы много говорили сегодня, вот Саша несколько раз подчеркивал, что какие-то программы с интересными глубокими программами, может, не для всех... Я вернусь даже чуть раньше "Страны и мира", к "Намедни", которое вел Парфенов, который является главным человеком проекта "Страна и мир" - это продолжение его идеи. Мы привыкли разделять зрелищное, интересное и - умное. И первые попытки, они не так давно появились, как-то объединить, сделать умное зрелищным, мне кажется, это лежит в основе "Намедни", и это, по крайней мере, пытаются положить в основу "Страны и мира". Это как многослойный пирог, или даже я не знаю, с чем сравнить, и каждый зритель может донырнуть до того слоя, на который у него дыхалки хватит. Кто-то воспримет только красивую форму, кто-то сможет дойти до какой-то сути именно настолько, насколько хватит уровня развития, интеллекта, соображения и всего, чего хочешь. Попыток таких пока немного, но то, что появились попытки прорабатывать именно интеллектуальные темы и делать их более зрелищными, так, чтобы их на определенном уровне могла потреблять массовая аудитория, мне эта тенденция кажется очень важной. Вот почему, несмотря на очевидные провалы "Страны и мира", существующей сейчас - порой программа просто пионерскую зорьку напоминает, но мне кажется эта тенденция очень интересной и очень перспективной. Анна Качкаева: Я это называю конфетти из новостей. Саша, ваше мнение? Александр Мельман: По поводу того, что Лена сказала, да, действительно, насчет пионерской зорьки и того, что можно с видовым фоном делать умные глубокие программы. Вот, когда первый раз эта программа "Страна и мир" вышла в эфир, мне было как-то не по себе. Потому что ведущие просто подпрыгивали от радости, а наша страна, к сожалению, для радости не создана в принципе, очень жаль, но это... Я немножко глобально говорю... И вот как бы на этом фоне, потому что то, что делает, скажем, "CBS" в Америке, это на другом фоне делается. Говоря о Чечне, тем не менее, после Чечни идет какой-то другой сюжет, и они должны, по идее Парфенова, очевидно, все время улыбаться и давать такой настрой. У Парфенова в "Намедни", кстати, это все выглядит очень органично, а вот его... Елена Афанасьева: Это роль личности в истории телевидения. Александр Мельман: Да, его дендизм и такая фронда, она выглядит очень органично, и вот эта глубина чувствуется. Пока в "Стране и мире" этого мало. Анна Качкаева: Я благодарю вас, коллеги, будем жить современностью, как говорил Ежи Лец, поскольку не можем перенести это на другое время. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
