Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[12-07-00]
Закон и обществоО нарушении равенства религий в России (по докладу Уполномоченного по правам человека Российской Федерации)Ведущие - Дина Каминская и Константин Симис Дина Каминская: В конце апреля был опубликован доклад Уполномоченного по правам человека Олега Миронова. В докладе содержится информация о соблюдении прав и свобод человека органами государственной власти и должностными лицами в 1999 году, а также информация о законодательстве, относящемся к этим правам и свободам. Доклад представляет собой обобщение полученных уполномоченным жалоб (индивидуальных и коллективных) на нарушения прав человека. Текст доклада направляется президенту и правительству, обеим палатам Федерального Собрания, а также высшим судебным органам страны и генеральному прокурору, чтобы каждый из этих органов в рамках своих полномочий принял меры, необходимые для восстановления нарушенных прав и свобод. Константин Симис: Тут следует сразу же внести ясность. Выводы, к которым пришел Уполномоченный по правам человека, его рекомендации ни для органов власти, ни для судов, ни для должностных лиц обязательной силы не имеют. Важнейшая задача, которая в соответствии с законом стоит перед Уполномоченным при составлении доклада, - обработать и предать гласности данные о наиболее распространенных и грубых нарушениях прав человека с тем, чтобы привлечь к ним внимание общества, побудить компетентные властные структуры устранить уже допущенные нарушения и принять меры, препятствующие совершению новых. Дина Каминская: Олег Миронов счел необходимым привлечь внимание властей и общества к широкомасштабным, как он выразился, нарушениям прав беженцев и перемещенных лиц, на нарушения конституционного права на свободу места жительства (имеется в виду сохранение в Москве и в ряде других крупных городов института разрешительной прописки). Отметил Миронов в своем докладе и опасные проявления экстремизма и антисемитизма и ряд других нарушений прав человека, имевших место в прошлом году. Константин Симис: Каждое из названных в докладе нарушений, как правильно указывает Миронов, отрицательно сказывается на состоянии общества и вызывает недоверие россиян к властям. Дина Каминская: Но мы сегодня решили остановиться на тех нарушениях конституционного принципа равенства всех религий и церквей. Критике этого закона посвящена значительная часть доклада Уполномоченного по правам человека Олега Миронова. Он считает (и мы в этом вполне с ним согласны), что ряд положений этого закона устанавливает нормы, по сути своей ведущие на практике к дискриминации отдельных конфессий. Константин Симис: К числу таких положений Миронов с полным к тому основанием относит прежде всего те, которые устанавливают различный статус для религиозных объединений и для религиозных групп. Группы в отличие от объединений не могут получить статус юридического лица. Дина Каминская: А это влечет за собой ряд чисто практических последствий. Члены религиозных групп практически лишены возможности осуществлять совместную религиозную деятельность. Они, в отличие от церковных объединений, не имеют права владеть зданиями, помещениями, в которых можно было бы проводить богослужения, совершать религиозные обряды. Более того, религиозные группы не имеют права не только покупать, но даже арендовать такие помещения. Константин Симис: Все это, естественно, ограничивает возможность религиозных меньшинств (а именно их последователи, как правило, объединяются в религиозные группы) осуществлять наравне с крупными церковными организациями, объединяющими последователей традиционных религий, свое конституционное право не только индивидуально, но и совместно с единоверцами исповедывать свое вероучение. Так что можно с полным основанием утверждать, что закон о свободе совести юридически закрепляет неравенство между религиями, дискриминирует религиозные меньшинства. Дина Каминская: Как правильно отмечено в докладе, дискриминационными, противоречащими международным соглашениям, участником которых состоит Россия, являются и те положения этого закона, в которых проводится различие между традиционными религиозными организациями и теми, у которых отсутствует документ, подтверждающий факт их существования на данной территории не менее 15 лет. Константин Симис: Дискриминационный характер этого правила очевиден. В исследованиях, подготовленных Международной академией свободы религии и центром "Закон и свобода", совершенно справедливо указывается на то, что если правило, установленное законом, будет последовательно применяться на практике, то легализовать свое существование, свой статус смогут только религиозные группы и организации, зарегистрированные не позднее 1982 года. То есть в те времена, когда все без исключения религиозные организации были поставлены под контроль Совета по делам религий - как установлено, одного из ответвлений КГБ. Уже в силу одного этого у таких религиозных конфессий, как катакомбная церковь или кришнаиты, не было шансов получить разрешение на регистрацию. Дина Каминская: Противоречат российской конституции и нормам международного права и те положения закона о свободе совести, которые регулируют порядок деятельности иностранных религиозных организаций. Для того, чтобы максимально затруднить создание таких организаций на территории России, для них установлен особо усложненный, по сравнению с российскими организациями, порядок регистрации, что уже является нарушением международных обязательств со стороны России, обязательств, которые она взяла на себя, подписав итоговый документ Венского совещания. Ведь в нем записано, что страны-участницы обязаны уважать право религиозных объединений организовываться в соответствии с их собственными уставами. Константин Симис: Согласно российскому закону о свободе совести религиозные организации, руководящие органы которых находятся за границей, должны при регистрации в России предоставить помимо обычных данных описание своего вероучения и историю своей религии, описание связанных с нею обрядов и многое другое. Причем все эти требования предъявляются не только к каким-то малоизвестным сектам, но и к таким мировым религиям, как католическая или лютеранская. Дина Каминская: В основе всех пороков закона о свободе совести, о которых у нас до сих пор шла речь, лежит выстроенная в его преамбуле иерархическая пирамида религий. На первое место поставлено православие, из уважения к которому, как неотъемлемой части общероссийской истории, духовного и культурного наследия, исходит закон. А вслед за православием в преамбуле назван многомиллионный (так в тексте) ислам. На третьем и четвертом месте, уже без всяких эпитетов, в этом перечне стоят буддизм и иудаизм. Вряд ли надо специально доказывать, что сам факт такого иерархического ряда подтверждает сформулированное в самом законе признание преимущественного положения за одной из конфессий и противоречит статье 14 российской конституции, в которой предельно четко сказано: "Религиозные объединения равны перед законом". Константин Симис: Подобное, повторю, создаваемое самим законом положение никак не может способствовать установлению в стране атмосферы веротерпимости, уважения к убеждениям адептов всех конфессий. Дина Каминская: Более того, включенная в преамбулу закона о свободе совести ссылка на особую роль православия, на его особые заслуги в истории России сыграла определенную легитимизирующую роль в процессе превращения де-факто Русской Православной Церкви в церковь государственную. Конечно, было бы несерьезно игнорировать ту роль, которую православие играло в истории России. Вплоть до 1917 года оно было официальной государственной религией, а православная церковь - официальной, государственной. Несомненно, уважение к православной религии должно сохраняться и ныне. Однако Россия, как сказано в конституции, - светское государство, и отношение к православной религии государства, закона должно определяться тем принципом, который закреплен в конституции: никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Константин Симис: А теперь о том, чему в докладе Миронова не уделено внимания. Преимущественное положение Русской Православной Церкви по сравнению с другими конфессиями (в том числе и христианскими - старообрядческой, баптистской, например) легко просматривается в действиях властей. Практически они признают ее государственной церковью. А в некоторых случаях такое отношение к Русской Православной Церкви даже закрепляется законодательно. Так, например, именно закон установил в качестве государственных праздников пасху и рождество по календарю Русской Православной Церкви. А ведь он не совпадает с календарем других христианских конфессий, не говоря уже о праздничных днях, принятых в Исламе, буддизме, в иудаизме. Это ли не законодательно оформленное нарушение равенства религий перед законом? Это ли не закрепленное в законе признание привилегированного положения Русской Православной Церкви? Дина Каминская: В той же мере все сказанное вами можно отнести и к юридически оформленным соглашениям между министрами культуры и министром обороны, с одной стороны, и Русской Православной Церковью, с другой. Каждое из этих соглашений подписано министром (то есть представителем государства) и Патриархом Всея Руси (представителем Русской Православной Церкви). Кстати сказать, заключая эти соглашения власти нарушили еще один конституционный принцип - принцип отделения церкви от государства. Константин Симис: О том, что власти (в том числе и первый, и второй президенты) де-факто признают за Русской Православной Церковью статус государственной, свидетельствуют и многие реалии жизни страны. Проявляется это прежде всего в том, что на официальных церемониях, как правило, присутствует глава только одной религии - православной - Патриарх Русской Православной Церкви. Дина Каминская: Мне особенно запомнилась церемония подписания первого союзного договора между Россией и Беларусью. Во время его подписания Патриарх Алексий Второй стоял между двумя президентами двух государств. Он даже благословил эту сугубо светскую, не имеющую никакого отношения к религии, акцию. Константин Симис: Столь же наглядно отношение к Русской Православной Церкви как к государственной было продемонстрировано в ходе церемонии инаугурации Бориса Ельцина на президентский пост. Тогда патриарх не только был единственным представителем религиозных конфессий, стоявшим рядом с президентом, но глава Русской Православной Церкви даже благословил Ельцина на правление. Дина Каминская: Правда, на инаугурации Владимира Путина на президентский пост глава Русской Православной Церкви просто присутствовал. Он сидел на галерее наряду с главами других конфессий. Может быть, это дает основания надеяться, что в правление второго президента Российской Федерации конституционный принцип равенства всех религий не будет нарушаться. Константин Симис: Конечно, хотелось бы в это верить. Но вот, накануне инаугурации, выступая в Белгороде на мемориальном митинге, Владимир Путин, обращаясь к присутствовавшим там президентам Беларуси и Украины, весьма категорично заявил: "У нас единая религия". Заявление для президента страны, более 10 процентов населения которой - мусульмане и представители других нехристианских конфессий, более чем некорректно. Так что давайте не торопиться с прогнозами: посмотрим, как в дальнейшем будут складываться отношения между государством и Русской Православной Церковью. Дина Каминская: Ну а пока что мы являемся свидетелями того, как в отношениях с государством, с армией именно за этой церковью закреплено положение государственной, официальной. Стало уже рутиной, когда священники (причем, только священники, принадлежащие к Русской Православной Церкви) благословляют военные корабли и самолеты, танки, благословляют армейские части перед началом военных операций. А ведь в составе этих частей могут быть и атеисты, и бойцы, исповедующие ислам и иудаизм. Разве не очевидно, что благословение православного священника есть ни что иное, как нарушение их конституционного права на свободу совести? И это не говоря уже о том, что при этом нарушается конституционный принцип отделения церкви от государства. Константин Симис: То же самое можно сказать и о получившей широкое распространение практике строительства в расположении воинских частей православных храмов. Причем чаще всего - силами самих военнослужащих и за счет государственных средств. Если судить по сообщениям прессы, таких армейских храмов десятки. Дина Каминская: И, что особенно важно в данном контексте, и что дает основание считать, что воздвижение храмов и часовен в расположении армейских частей - это не результат самодеятельности отдельных командиров: такая практика поощряется высшим командованием. Еще в 1998 году на освящении православной церкви при штабе ракетных войск стратегического назначения министр обороны Игорь Сергеев сказал буквально следующее: "В истории русского воинства религия всегда играла первостепенную роль и была духовной опорой служения отечеству. Мы должны продолжать дело святых предков". Константин Симис: Строительство в расположении воинских частей только православных храмов дискриминирует военнослужащих, исповедующих другие конфессии - они лишаются возможности отправлять на территории воинской части, в которой служат, религиозные обряды в соответствии со своим вероисповеданием. Дина Каминская: Пренебрежение конституционными принципами в сфере отношения государства к Русской Православной Церкви дошло до того, что привилегированное, можно сказать, монопольное положение этой церкви в российской армии оформляется юридически. В 1994 году тогдашний министр обороны Павел Грачев подписал с Патриархом Всея Руси Алексием Вторым соглашение о сотрудничестве. Константин Симис: Это соглашение - концентрат нарушений. Нарушено положение конституции о светском характере государства, нарушен также принцип отделения церкви и церковных организаций от государства и принцип равенства всех религий. Для реализации этого соглашения в патриархии создан и весьма активно действует специальный отдел по взаимодействию с вооруженными силами. Дина Каминская: Как свидетельствует автор статьи "Батюшка на контракте", опубликованной в еженедельнике "Итоги", это сотрудничество и взаимодействие осуществляют сотни православных священников, которые ведут работу непосредственно в воинских частях и гарнизонах. Пока что ведут эту работу на, так сказать, общественных началах, поскольку штатные должности военных священников не предусмотрены. Но автор этой статьи приводит даже случаи, когда священников в воинских частях оформляли по контрактам. Константин Симис: Нельзя, на мой взгляд, не упомянуть и о другой, на первый взгляд, малозначительной форме проявления отношения к Русской Православной Церкви как к государственной. Я имею в виду присутствие президентов - как Ельцина, так и Путина - на особо торжественных службах в православных храмах. Дина Каминская: А вот президентов Соединенных Штатов, которые, кстати сказать, в отличие от Бориса Ельцина и Владимира Путина не были членами партий, исповедующих агрессивный атеизм, нам ни разу не доводилось видеть на экране телевизора, присутствующих на рождественских, пасхальных и других особенно важных службах, которые обычно проводятся в вашингтонском кафедральном соборе. Конечно, президенты, как правило, регулярно посещают избранную ими церковь, но как частные лица. Константин Симис: И их посещения церкви не демонстрируются по телеканалам, не освещаются в прессе. И потому посещение президентом церкви той конфессии, к которой он принадлежит, никак не может быть расценено как свидетельство наличия у этой конфессии статуса государственной. Дина Каминская: А вот присутствие российского президента в православном храме обязательно демонстрируется по центральным телеканалам, контролируемым государством. И получается, что российский президент посещает церковь не как частное лицо, а как глава государства. А поскольку президент посещает только православные храмы, есть все основания расценивать такие посещения как свидетельства того, что за Русской Православной Церковью признается статус государственной. Константин Симис: Кстати, контролируемые государством телеканалы регулярно, по своей инициативе, и к тому же бесплатно (то есть, тратя на это государственные средства) транслируют богослужения из православных храмов. Дина Каминская: Как мы уже говорили, в конституции весьма четко сказано, что никакая религия не может устанавливаться как государственная. Однако, в печати уже раздаются призывы юридически оформить статус Российской Православной Церкви как государственной, как господствующей. С таким предложением выступил, например, философ и политолог Андрей Зубов. Основной аргумент, который он использует в статье, опубликованной в январе в "Известиях", следующий: "Каждый второй россиянин доверяет Русской Православной Церкви, в то время, как органам власти доверяют считанные проценты". Константин Симис: Даже если согласиться с тем, что подавляющее большинство россиян исповедует православие, то и тогда аргумент этот нельзя признать сколько-нибудь убедительным. Ведь демократическое государство отличается от недемократического, в частности, тем, что в нем права меньшинств (этнических, религиозных) защищены от любых форм дискриминации. Дина Каминская: Позицию Русской Православной Церкви, как и любой другой церкви, могут определять ее вполне земные интересы. А вот государство обязано руководствоваться конституцией и быть гарантом равенства перед законом всех граждан, всех конфессий. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
