Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[22-03-02]
Ваши письмаВедущий Анатолий Стреляный"Здравствуйте, Анатолий Иванович, - пишет мне Николай Сергеев. - Американцы говорят так: хочешь, чтобы твоё письмо прочитали до конца, напиши его на одной странице. Вы меня знаете. Я тот самый подполковник-лётчик, который пару лет назад писал вам из Коста-Рики, где работал лётчиком-инструктором. Сейчас по воле случая живу в США. После того письма я, кстати, повторил "подвиг" Матиаса Руста, только сел не в Москве на Красной площади, а в центре столицы Коста-Рики: отказал мотор, тоже на Сесне-172, после взлёта". Приятно было получить от вас письмо, Николай, спасибо. Где только не летает, да не садится русский человек! "Я из Ростовской области, лет с 14-15 слушаю "голоса", начинал ещё в советские времена, мне сейчас 35 лет. Помню, как отец ругался со мной и просил, чтобы сделал потише, он боялся, что кто-нибудь из соседей сообщит "куда следует". И вот теперь с каждым днём становится всё очевиднее, что до реальной демократии здесь ещё очень и очень далеко, и главная проблема конечно не в правителях и внешних врагах, а в нашем рабско-тоталитарном сознании. Мало внутренне свободных людей, с кем было бы интересно и полезно общаться. Скорее всего, уедем мы с женой через пару лет из России, тем более, она не гражданка этой страны. Надоело бороться с "ветряными мельницами", хочется, в конце концов, начать просто жить, ощущать себя человеком, чьи гражданские права уважаются и как-то гарантируются".До недавнего времени таких писем почти не было. Люди не писали, что уезжают или собираются уехать из России, потому что им надоело ждать торжества демократии. Убегали, в основном, от бедности, теперь убегают и от бесправия. Встречаются опасения, что власти станут чинить препятствия беглецам, ведь России предсказывают большое сокращение рабочей силы в ближайшие годы. Письмо из Петербурга: "Полицейский в грязной Мойке хочет утопиться: Полицейский, будь спокоен - строгий гнёт вернётся". Эти слова в начале века написал Саша Чёрный. Старый гнёт вернулся - может быть, ещё не в полную силу, но уже стало тяжко. Муж нашёл в почтовом ящике извещение на письмо из-за границы, пошёл получать и услышал, что оно будет отправлено назад. Если же мы хотим получать корреспонденцию из-за границы, мы должны предоставить властям информацию о себе: кто мы, что мы... И муж сходил, и представил, и вернулся с письмом. В начале февраля по радио прозвучало, что есть законопроект о контроле за Интернетом. Меньше чем через сутки МВД опровергло это. Все, кто слышал, говорили, смеясь: "Вот теперь точно этот закон примут". Люди опять привыкли, что, если что-то сильно опровергается, значит, правда. Пыталась переслать за границу простую видеокассету. Меня направили с нею на таможенный досмотр. На кассете были стихотворные тексты, были приложены фотографии. У меня поинтересовались, что означают фотографии и каков смысл стихов. Пришлось доказывать, что в стихах не зашифрована информация о секретных полигонах. От таких вещей у меня звенит в ушах. Меньше всего удивлюсь, когда начнут забирать людей по доносам, увольнять за национальность, запретят, например, свидетелям Иеговы проповедовать и читать Библию. От Родины своей я ничего не жду, кроме палки. А если мне предложат конфету, то я уже хорошо уяснила, что должна буду вести себя, как собачка - делать всё, что мне велят. Здесь эта форма отношений во всём и со всеми, кроме самых близких". Ещё письмо - тоже, между прочим, из Петербурга - и тоже о "лавине подлинного путинизма" (слова автора): "Остановить в России затыкание ртов вряд возможно, да Россия этого и не хочет - зачем нам правда и совесть?, но говорить об этом и писать совершенно необходимо, иначе быть ещё большей беде". И в этом, и особенно в предыдущем письме важно, по-моему, не то, так ли уж всё безнадёжно, так ли уж всё определилось в России, так ли уж обосновано уныние людей, которые не хотели бы думать только о куске хлеба, - важно само уныние, сама уверенность, что игра сыграна, что с зачатками демократии покончено. Насчёт того, что впереди, высказываются разные точки зрения. Одна из них - что покончено ещё не со всеми зачатками демократии, что для этого Кремлю придётся сделать ещё по крайней мере один топчущий шаг, скорее, шажок. Другая точка зрения - что положение и вправду критическое, но вместо оставшегося маленького шага к фашизму или как там будет назван новый российский строй, будет сделан - и не Кремлём, конечно, а Россией - огромный шаг назад, но не к коммунизму, а к первым светлым послесоветским дням, что Россию, короче, ожидает новый демократический подъём. Давно не писала моя добрая заочная знакомая Лариса Ивановна Келлерман из Харькова. Я уж думал, не разорилась ли. Она долго была безработной, обижалась на весь свет, потом взяла себя в руки и ринулась в предпринимательство. В одном из своих писем сообщала, если кто помнит, что за целый год не дала ни одной взятки. Власть, которую все ругают, ввела божеский налог, 6 процентов, заплатил - и "отвянь, налоговик!". Нет, пишет, не разорилась, правда, из девяти проектов три в прошлом году оказались убыточными, остальные позволили свести концы с концами. "Богата наша земля приколами! - пишет Лариса Ивановна. - Еду по утрам мимо новенького кафе с магазинчиком, проспект Ленина, между прочим. Дорожки из плиточки, фонарики низенькие, метра нету. И целые! Все я удивлялась, а сегодня ехала раньше и увидела разгадку. Выходит парень, несет коробку, а в ней плафончики, надо полагать - и с лампочками. Все понятно, все ясенько! В Польше фонари не бьют, в Америке не бьют, а у нас удивляешься, если видишь что-то целое. Давно замечено: если у человека нет своей собственности - он норовит хоть что-нибудь спереть, в крайнем случае - испортить. Рядом стоит гипсовый олень. Небось, из какого-то дома отдыха перенесли. Ему рога уже три раза отбивали. Интересно ж звучит : "Рога отбил!". Так и стоит олень без рогов, а рядом светильнички с переносными плафонами". Спасибо за письмо, Лариса Ивановна. По-моему, если и можно на что-то надеяться, так именно на то, что больше всего угнетает жительницу Петербурга, вспомнившую стихи Саши Чёрного ("строгий гнёт вернётся"), - на новую "форму отношений" между людьми, на чистоган, на этого парня, что каждое утро прилаживает плафончики к светильникам возле своей лавочки, чтобы прохожего потянуло заглянуть: Вспомним, как когда-то обличали западную жизнь лучшие русские перья. Эта жизнь - капиталистическая, демократическая - только-только начиналась, но ни Герцену, ни Салтыкову-Щедрину это не помешало подметить её пороки. Всё делают деньги, людей, мол, интересует только собственность, только дело, только товар. Не учёные, не политэкономы, а они, писатели-дворяне, первыми установили железную связь: где больше промышленности, там гуще воздух стяжательства (верно, вообще-то, наоборот: где гуще воздух стяжательства, там больше промышленности), там труднее дышать и барину, привыкшему охотиться на вольном воздухе крепостной России, и его рабу, не привыкшему считать денег за неимением оных: Всё заметили, всё заклеймили, но только - на одной стороне. О существовании другой стороны даже не догадались. В голову не пришло, что эта самая одержимость наживой, эта самая торгово-промышленная скука покончит с голодом, с эпидемиями, перестанут умирать дети - девятеро из десяти, рабочие станут жить в таких условиях, о которых не мечтали поколения господ, что та самая парламентская демократия, которую с презрением называли самым большим беличьем колесом в мире, сделает, рука об руку с "золотым тельцом", планету пригодной для одновременного обитания такого количества двуногих, какое не прошло через неё за всю её историю... В предыдущей передаче я прочитал из письма одного российского композитора. Он писал, что меня выгонят с работы, если я осмелюсь высказаться против смертной казни в США, что это такая страна, что уничтожит ради своих великих целей десятки тысяч невинных людей по всему свету, а Бен Ладену позволит мирно закончить свои дни где-нибудь в Лас-Вегасе: такими, мол, Америка не разбрасывается. Я сказал в связи с этим, что то же самое нам пишут и вовсе тёмные люди, что это особенность времени: и низы, и верхи питаются одинаковыми выдумками, только пишут по-разному, низы - лучше, живее. Композитор сразу откликнулся. Дело в том, что я огласил не всё, что было в его письме. "Зря я тратил жар своей души, - пишет он. - Кроме мелкого укуса в мой адрес вам, в сущности, возразить нечего". Ну, что ж, придётся вернуться к этому письму, хотя на всё целиком времени не хватит и на сей раз. Читаю: "Почти весь клан Бен Ладена живет в Америке, почти все они, его родичи, выходцы из Саудовской Аравии, процветают в США, саудовские миллионеры поддерживали Усаму Бен Ладена, но США бомбят не Саудовскую Аравию, а Афганистан". Как видим, человек считал бы правильным, законным делом кровную месть, племенную и родовую ответственность, не возражал бы, если бы американцы действовали в духе не двадцать первого века, а первого - до нашей эры: Он, естественно, скажет, что его неправильно поняли, что он имел в виду совсем другое, и это, по-моему, большое дело - что он так скажет: значит, способен опомнится, способен, пусть и с усилием, вернуть себя из первого века до нашей эры в двадцать первый - нашей. "Я, Анатолий Иванович, считаю, - переходит он к России, - что ложный флаг независимости (или незалежности, если хотите ) принес и принесет народам много беды. Да, надо было разрушить сталинский и брежневский СССР, но не до основанья - уже появился Горбачев. Я уверен, сохранив всего 20 процентов от, подчеркиваю, только положительного исторического опыта СССР, во главе с умным лидером, Россия преуспела бы. Но Господь (а,скорее, черт) подсунул нам Ельцина. А Ельцин прогнал Горбачева - и пошла писать губерния, всем захотелось незалежности, появился Дудаев. Дальше вы все знаете, и вылезти из этого заколдованного круга не удается никому", - говорится в письме. Я, в свою очередь, уверен: если бы хорошее не было неразрывно связано с плохим, если бы хорошее можно было оторвать от плохого, если бы от Ивана Ивановича можно было взять его великолепный нос, а от Петра Петровича - его восхитительный чуб, то так и делалось бы всегда и везде, так сделалось бы и в случае с Советским Союзом. Я уверен, что при желании совсем нетрудно вспомнить, что Горбачёва выдвинул Андрей Андреевич Громыко (употребив к тому времени уже старомодное выражение "хороший коммунист"), а Ельцина выдвинул не чёрт, а народ, тогда ещё советский, что Горбачёва, тем не менее, прогнал не Ельцин, а тоже народ, не дождавшийся от "перестройки" улучшения своей жизни. Я уверен также, что ещё легче понять, что раз "всем, - как говорит этот слушатель, - захотелось незалежности", значит, так оно и было: всем, а коль так оно и было, значит, дело не в Ельцине, а в этих "всех", в том, что незалежность действительно для всех оказалась такой большой ценностью, что за неё все ухватились при первой возможности... Почему же, раз это так легко вспомнить и понять, многие добрые люди со всем "жаром души" повторяют выдумки вождей нынешнего российского коммунизма и фашизма? Одна из причин мне видится вот в чём. В стране есть (была до последнего времени) какая-никакая политическая жизнь, политическая борьба. Есть (были) партии, есть (были) вожди партий, они произносят (произносили) речи. А что такое речь политика? Для чего он её произносит? Чтобы внушить людям свои ответы на их вопросы. К сожалению, людям, когда они недовольны жизнью, больше нравятся самые простые и самые злые, подзуживающие ответы. Эти ответы с течением времени, от повторения к повторению, приобретают внушительность вероучения. И вот уже почтенный человек как свои собственные мысли повторяет речи политического крикуна, шлёт их на радио "Свобода", уверен, так сказать, в победе. Сама настроенность на сражение показывает, что в поход отправилась идеология. Только она, только авторитет принятой им веры может помешать человеку увидеть, что белое - это белое, а чёрное - это чёрное. Из Днепропетровской области пишет Рудый Николай Николаевич: "Привет тебе, Стреляный! Пишу на "ты", так как старше тебя, да плюс мы с тобой земляки. Пишу тебе сумбурно, хочется сказать тебе на твою брехню много, и правду, хотя сейчас правду и у нас говори сколько хочешь и как хочешь, но беда в том, что Васька слушает, да ест". В этом письме сразу выделяю это место. На самом деле со свободой слова в Украине не так хорошо, но, судя по этому письму, не так и плохо, как считается. Самая читаемая простым людом газета поносит власть так, как когда-то поносила империализм. Президент Кучма пытался её закрыть. Я рад, что ему не удалось, но в душе был бы рад, если бы и удалось - на свете, кажется, нет другой такой же крикливой и дремучей газеты. "У нас сейчас свобода и вольному воля, - возвращаюсь к письму, - стрелять, так стрелять, грабить, так грабить и ещё можно делать такое, что ни в сказке сказать, ни пером не описать. В Полтавской области есть село Радянське. Первым секретарём в Полтаве долго сидел известный тебе Моргун. Гремел он за свои передовые методы и за огурцы. В селе Радянськом приусадебные участки были заставлены теплицами, их там называют катрагами, почему, не знаю. Семена и плёнку поставлял Моргун, за это ему - государству - сдавали 10-15 процентов урожая, остальное народ вёз в Россию. Село цвело и богатело. В Дом культуры приезжали артисты всех мастей. Народ трудился от зари до зари, но - с песнями. Доярки и землепашцы любили путешествовать на поездах "Дружба" по всему Советскому Союзу, ходили по персидским коврам в царских дворцах и даже грелись на золотых пляжах Варны. А ты, дорогой Стреляный, разрываешься о железном занавесе. А теперь село Радянське с карты исчезает. Колхоза нет, теплиц нет, коров вырезали, техника разворована, клуб разобрали, земли раздали по кусочкам, их скупают "крутые", народ остался не у дел. Вот такие сёла по всей Украине теперь. Лампочку Ильича обрезают за неуплату. Сталинские лесопосадки, гаи рубят на топливо. Народ едет куда глаза глядят на заработки - к чукчам, где газ и нефть, девчата - на Запад работать проститутками. В общем, свобода, лепота и благодать. На хуторах, которыми гордился Гоголь, народ вымирает. Вот ты там всё и всех оплёвываешь. Историю так пересобачил, что и умный уже не поймёт. Сидишь с жидами под крылом Конгресса и тратишь свой интеллект впустую. Приглашаю тебя к себе. Повожу по сёлам, у меня есть иномарка "Москвич-412", только за бензин будешь платить. То, что оплюёшь написанное мною, - знаю, у тебя такая работа, но всё равно приглашаю от души. Будь здоров. Рудый Мыкола Мыхайловыч. Село Баловка, Днепропетровская область". Не поеду я с тобою, Мыкола, никуда из-за твоих человеконенавистнических предрассудков. Я бывал в Радянськом. И Радянське цвело, и сотни других сёл, всё было засеяно, гуляли тысячные стада коров, а в городах становилось всё голоднее, пока не дошло почти до настоящего голода. Да и в сельских магазинах, в том же Радянськом - шаром, помню, покати. Что же теперь? И Радянське, и большинство других сёл, видишь, проезжая, в плачевном состоянии, а продуктовые прилавки в городах ломятся, вдоль дорог - базары и базарчики, и кабачки, в которых трудно не объестся, как гоголевский Пацюк. О чём это говорит? О том, что жизнь входит в природную колею. Что покупателю по карману, то производится, что не по карману - перестаёт производиться. Продукция всех этих сёл была слишком дорогой и тогда, когда они цвели, но: были нефтяные деньги. Из них покрывались убытки производства, на них держались низкие розничные цены, отчего, кстати, и выстраивались очереди. Всё советское хозяйство - не только сельское - было искусственным, а такое хозяйство может держаться только на "халявных" деньгах или на принуждении, на секретаре райкома, советское - держалось на том и другом: пока могло держаться. Людям, конечно, больно и обидно, поэтому их так мало - тех, кто понимает, в чём всё-таки дело: один-два человека на округу, какой-нибудь молодой учитель из пытливых, да старый тракторист из потомственно умных, из тех, кто смотрит на жизнь открытыми глазами, кто точно знает, что ничего плохого не сделали ему ни евреи, ни Конгресс, что бык жиреет от взгляда хозяина, как сказано в писании, а не секретаря райкома. 25 замечаний и предложений относительно нашей работы прислал господин Потёмкин. Предложение номер 12 звучит так: "Не спрашивайте, пожалуйста, у очень могогоуважаемого мною Стреляного об Украине. Как только заходит вопрос об Украине, Анатолий Иванович начинает говорить то, что он никогда бы в жизни не сказал, если бы это касалось другого вопроса. Естественно, он очень любит свою Родину, да так сильно, что однажды прочитал почти полностью письмо какого-то Иванова из Киева, где была изложена, очень грамотно и талантливо, точка зрения Анатолия Стреляного на взаимоотношения наших двух стран". Рад случаю повторить её. Чем ближе будут друг к другу Украина и Россия, тем меньше будет Украины. Чтобы Украине остаться Украиной, ей нужно держаться от России как можно дальше, и не потому, что Россия - чужая, а потому что слишком своя. Вместе с тем держаться подальше от России Украине невыгодно. Такое вот трагичное противоречие. Как оно разрешится, чтО подскажет Украине её инстинкт самосохранения, а России - её имперский инстинкт, всё ещё живой, я не знаю. Украинская власть, кстати, понимает существо дела, по-моему, лучше, чем её противники: и то, почему от России надо держаться подальше, и то, почему надо с нею сближаться. Она чувствует эту страшную двойственность лучше, чем националисты, не потому что она семи пядей во лбу, а потому что она власть. Теперь о письме господина Потёмкина. Вот как можно очень мягко сказать самую оскорбительную вещь. Обычно мне пишут без обиняков: ты, продажный щелкопёр, выдумываешь наши письма! Господин же Потёмкин сказал то же самое, но вы слышали, как... Обычно и моему начальству пишут без обиняков: "Гоните этого негодяя!" или "Не давайте ему высказываться о том-то". Господин же Потёмкин и здесь верен себе: "Не спрашивайте, пожалуйста, у очень многоуважаемого мною" такого-то о том-то. Должен признаться, что я хорошо понимаю этого слушателя. Если бы демократию нам с ним довелось впитать с материнским молоком, то я говорил бы так: мне, мол, не нравится, что пишет или вещает такой-то, и здесь легко ставил бы точку. Не предлагал бы "оргвыводы". Очень трудно бывает удержаться от этой добавки. Большой успех, если сумеешь оставить её при себе, чтобы никто не узнал, что, в сущности, единственное, чем тебя не устраивает деспотия, так это тем, что не твои замыслы она проводит в жизнь. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
