Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
20.4.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[13-12-05]
Час прессыГоспода и рабы на российских дорогах. Сергей Тополь и Борис Райтшустер - о "спецномерах"Ведущие Олег Винокуров, Валерий Винокуров и Дмитрий Морозов
Елена Рыковцева: Специальные, престижные, или, как говорят в народе, "блатные" номера на автомобилях представляют собой смертельную опасность. Для водителей, которые сидят за рулем таких автомобилей, правил не существует. А для сотрудников ГАИ не существует нарушений, которые производят таковые водители. Они боятся замечать эти нарушения. В аварийной ситуации с участием "престижных" номеров всегда окажется "крайним" простой водитель. И такой подход санкционирован с самого верху. Журнал "Профиль" напомнил о сентябрьской пресс-конференции Владимира Путина, когда тот заявил: "Вы знаете об этой ужасной трагедии, которая произошла на Алтае с губернатором Алтайского края... В ДТП участвовала машина с правым рулем. И водитель просто ничего не успел заметить из того, что произошло... Таких примеров, к сожалению, очень много". Президент, юрист, кстати, по образованию, - замечает "Профиль", - тем самым нарушил презумпцию невиновности гражданина России Олега Щербинского, оказав, вольно или невольно, давление на следствие, высказав свое негативное мнение к машинам с правым рулем. С его слов получается, что "не успел заметить" и есть едва ли не причина аварии, а не скорость Mercedes под 200 км/ч. Простые коллеги "праворульного водителя" трактуют ситуацию однозначно: власть еще раз дает понять: что бы на дорогах ни вытворяли "мигалки", виноватыми их не признают. Как показывает опыт, аварии с участием сановных автомобилей вообще редко расследуются объективно. В России на дороге обычно прав не тот, кто соблюдает ПДД, а тот, у кого есть крутой госномер, мигалка и прочие атрибуты принадлежности к "небожителям", - заключает "Профиль" Четверть века назад одесский поэт по имени Игорь Лосинский написал: "Нет правил, нет прав, кто правит, тот прав". К ситуации с престижными номерами это вполне применимо, и об этом мы будем говорить в сегодняшней программе. А начинаем с рубрики о событиях в мире медиа. Час прессы. Что происходит? Елена Рыковцева: Пятый год подряд в День защиты прав человека представительное жюри называет журналиста, достойного премии имени Андрея Сахарова "Журналистика как поступок". В этот раз премии был удостоен специальный корреспондент газеты "Известия" Игорь Найденов. Он был награжден за серию репортажей, посвященных годовщине трагедии в Беслане. Игорь с нами на связи, здравствуйте. Игорь Найденов: Здравствуйте. Елена Рыковцева: Поздравляем вас, действительно очень приятно, что вы получили эту премию. Репортажи мы читали. Замечательно, что оценили вашу работу. В газете "Известия" написали, что чаша весов в вашу пользу окончательно склонилась после слов Анны Политковской о том, что "по заметкам Найденова и через десять лет будут изучать то, что происходило в Беслане". Вы согласны с тем, что дали настолько точную картину происходящего, что историю можно писать по ней? Игорь Найденов: Мне, конечно, неловко, об этом говорить. Елена Рыковцева: Я знаю, но вы все-таки постарайтесь. Игорь Найденов: У меня какая задача-то была? Задача была сделать что-то не похожее на то, что будут делать остальные коллеги. И мне казалось, что тот стиль и та описательная манера, которую я выбрал, она наиболее точно отражала то, что творится с городом в течение вот этого года. Я напомню, что материалы назывались "Бесланский синдром", и собственно, речь в них шла не о трагедии, не о захвате школы, а о том, как город переживает, как Россия переживает случившуюся трагедию. Елена Рыковцева: Игорь, другой член жюри (я не буду называть его имени, потому что он не санкционировал эту свою цитату) сказал, что то, о чем вы написали, а это очень неоднозначные вещи - ненависть, зависть, месть, которые, фактически, разделили город, - видели многие журналисты, но решились написать об этом только вы. Я не знаю, как это было сказано - с восхищением, удивлением, а может быть, и с осуждением... Игорь Найденов: Вы спросили, с каким чувством это было сказано? Елена Рыковцева: Да, я не знаю, с каким. Игорь Найденов: Скорее, с удивлением. Я почувствовал, что, я, наверное, вышел за пределы корпоративной этики, и именно поэтому мне еще неловко, что я награжден этой премией. Поскольку никто не решился, а я как бы сподобился. Елена Рыковцева: Вы не пожалели о том, что вот так жестко, без соплей писали о трагедии этого города? Игорь Найденов: Нет, не пожалел. Там есть элемент провокации, в этих материалах, но кроме всего прочего, мы же еще и журналисты, которые должны писать так, чтобы это еще и читалось. Тут очень тонкая грань была, и я пытался по ней пройти. Не знаю, насколько это мне удалось. Елена Рыковцева: Мне кажется, что раз получили премию, значит удалось. Спасибо, успехов вам, до свидания. И теперь, когда Игорь Найденов уже не участвует в нашем разговоре и не нарушает никаких правил корпоративной этики, я хочу добавить от себя, что его очерки вышли еще при прежнем руководстве редакции, то есть эти поздравления должны разделить и Владимир Бородин, которого ушли из газеты, и его первый заместитель Григорий Пунанов, который тут же уволился добровольно. И еще одна деталь. Только что пришли рейтинги "Гэллап-медиа", которые дали полную картину читательских предпочтений за период, предшествовавший кадровым переменам в "Известиям". Так вот эти цифры начисто опровергли официальную версию этих перемен: мол, руководство газеты меняют для большего коммерческого успеха. Оказалось, что аудитория одного номера газеты "Известия" на 30% взлетела в июле-сентябре, это значит, что читатели оценили те перемены, ту политику газеты, которую проводило ее прежнее руководство, при этом аудитория "Комсомольской правды", откуда брали главного редактора как бы "на усиление рейтинговых позиций" "Известий", за этот же период, наоборот, упала. Возвращаемся к главной теме программы. По совпадению, материалы о нарушениях на дорогах со стороны автомобилей с престижными номерами почти одновременно появились в трех журналах: "Профиле", который я уже цитировала, в журнале "Имеешь право" и в немецком журнале "Фокус". Авторы публикаций в "Имеешь право" и "Фокусе" - наши сегодняшние гости. Это Сергей Тополь и Борис Райтшустер. Мы поочередно представим слушателям их публикации. Начинаем с материала Сергея Тополя, который называется "Не спустить флагу". Диктор: "Когда президенту РФ Владимиру Путину доложили, что в результате ДТП на дорогах страны за последние десять лет погибли более 300 тысяч человек, он возмутился. И предложил Госдуме выработать меры по кардинальному решению этой проблемы. Думцы заседали весь день, пытались понять, кто же виноват в сложившейся ситуации. И решили, что сами водители и виноваты: нарушают почем зря, ездить не умеют. А раз так, надо для повышения безопасности увеличить штрафы - раз в восемь. Между тем если бы это предложение прошло, с точки зрения безопасности, на дорогах мало что изменилось бы: самые опасные и дерзкие нарушители штрафов не платят никогда. Их даже автоинспекторы не останавливают, боятся. Чиновники все-таки. За выезд на встречную полосу и игнорирование разметки и требований дорожных знаков рядового водителя без лишних разговоров штрафуют по максимуму или лишают водительских прав. Владельцы автомобилей с триколором на знаке не несут за аналогичное нарушение вообще никакой ответственности, хотя с точки зрения закона, они ничем не отличаются от простых смертных. Действительно, с формальной точки зрения "флажок" на номерном знаке владельцу машины никаких преимуществ на дороге не дает. Но в жизни инспекторы ДПС стараются с "офлажкованными" водителями не связываться: мало ли на кого нарвешься. "От этих ребят всего можно ожидать, - говорят автоинспекторы. - Иной так разорется, что лучше бы и не останавливал. И потом телефонное право еще никто не отменял". Елена Рыковцева: И теперь из публикации в "Фокусе" Бориса Райтшустера "Священные коровы на колесах": Диктор: "Москва, Кутузовский проспект, час пик. Продленная взлетная полоса Кремля и гоночная трасса аппаратчиков. Ни одного светофора и больше полос, чем можно сосчитать, и при этом пробка, такая же плотная и непроходимая, как сибирская тайга. Но не для всех. Широкие черные лимузины "made in Germany" оставляют слева автомобильную пехоту - точнее говоря, справа, так как они уезжают от пробки и клубов выхлопных газов через сплошную разделительную полосу. Наглецы нарушают целую кучу правил дорожного движения - уже это выводит из себя мою немецкую натуру. Однако тот факт, что вездесущие милиционеры, которые в своем зимнем обмундировании на толстой ватной подкладке похожи на ванек-встанек, просто не обращают внимания на нарушителей, доводит до неистовства. Правда, большинство российских водителей принимают социальную несправедливость на дорогах стоически, как будто ее послал Бог, и не понимают моего возмущения. Кастовый строй организован безупречно: опытный российский милиционер, если он не близорук, уже по знакам на номерах понимает, имеет ли смысл останавливать машину или нет, является ли человек за рулем или на заднем сидении обычным человеком или для него действуют другие законы. Гаишник, который не хочет лишиться своих звезд на погонах, должен по возможности не пытаться останавливать машины с номерами "АОО77", "ВОО77", "МОО77", "СОО77". За ними скрывается Кремль. Настолько красным, чтобы оправдать заминку в исполнении служебных обязанностей, не может быть ни один светофор. Не меньше неприятностей ждет рядового стража порядка, если он поднимет свою черно-белую палочку регулировщика перед машиной с номерами ААА99, ААА97, ЕКХ77 или ХКХ77, - это мчатся спецслужбы. "ЕКХ" в народе расшифровывают как "Еду как хочу". Или в более непристойном варианте...". Елена Рыковцева: Ну, мы не будем расшифровывать этот непристойный вариант. Я думаю, что слушатели догадались, они у нас люди умные. Тем слушателям, которые на колесах, мы задаем вопрос: как вы реагируете, когда видите нарушителя с престижными, "флаговыми" номерами"? А пешеходам другой вопрос: как сломать ту систему, когда сотрудники ГАИ боятся наказывать нарушителей при власти? А начать предлагаю с зарубежного опыта. Процитируем еще раз журнал "Профиль", материал Александра Безлепкина, который называется "Автодемократия". Диктор: "Помимо России традиции спецпроезда сохранились еще в нескольких постсоветских государствах, например в Белоруссии. На Украине они существовали до последнего времени, но были отменены после "оранжевой революции". Постепенно изживают их и другие страны Восточной Европы. Несколько лет назад министр транспорта Венгрии Ласло Ногради подал в отставку после того, как его Audi с мигалкой и сиреной, обгоняя колонну, выскочила на встречную полосу и врезалась в ехавший по ней автомобиль. Министру не помогло ни то, что он был пассажиром, ни то, что в исключительных случаях езда со специальными сигналами в Венгрии все-таки разрешена. Далее к Западу отрицательное отношение к привилегиям на проезд укоренено еще прочнее. Во Франции и Германии дороги иногда перекрываются, но только для высокопоставленных гостей из других стран. Немцы используют в этом случае спутниковую систему, помогающую построить такой маршрут проезда, чтобы как можно меньше мешать другим автомобилистам. Никаких преимуществ нет даже у канцлера, который вынужден к тому же оплачивать пользование служебным автомобилем в нерабочее время (например, перемещение из дома на место службы и обратно). В похожем положении находится и французский президент. Когда Франсуа Миттеран, который опаздывал на встречу с прилетевшей в Париж английской королевой, попросил перекрыть дорогу в аэропорт, он не только получил категорический отказ мэра, но и прочитал потом о себе много неприятного в газетах. И даже вполне легально воспользовавшемуся перекрытием парижских улиц Владимиру Путину пришлось после этого гасить недовольство парижан извинениями за причиненные неудобства. Руководство Евросоюза идет в этом смысле дальше, чем отдельные страны Европы. Еврокомиссия занялась в сентябре этого года пересаживанием сотрудников с автомобилей на велосипеды". Елена Рыковцева: Борис Райтшустер, вот коротко о канцлере вашем упомянули. Но вы подробнее скажите о Германии, как там у вас? А то вы тут что-то очень сильно развозмущались российскими правилами.
Борис Райтшустер: Даже когда эту статью в Германии читали, просто многие не верили. Для немцев это вообще не представимо. У нас, например, была авария, где был министр экономики, ему пришлось в отставку уйти. Елена Рыковцева: От того, что он нарушил? Борис Райтшустер: Нет, там была авария очень сильная, там человек погиб. И поэтому даже не было вопросов. А тут у вас есть случаи, что сын Иванова попал в аварию, где человек погиб, и после этого единственное последствие было, что сняли модератора на "Ren-TV", которая про это хотела сообщить, а уголовное дело прекратилось. Я думаю, это проблема общая, всего общества, это как бы зеркало всего общества. Знаете, пока есть закон для одних, а другие могут делать что хотят, в России никакого прогресса не будет. Это то же самое в аэропортах, где есть залы для официальных делегаций. Пока есть определенная каста таких людей, для которых правила не действуют, политики ваши, чиновники не будут заинтересованы улучшить жизнь для людей, потому что для них отдельно все устроено. Почему в Германии политик будет заниматься для общественности, потому что он знает, что для него те же правила действуют, как для всех. А пока у вас отдельные правила для руководящей касты, они не будут задумываться о народе, о людях, потому что они знают, что для них отдельно. Для них отдельные столовые, в отдельном зале регистрация - все для них отдельно. Елена Рыковцева: Коротко ваш ответ про немецкую ситуацию сводится к тому, что невозможно все это там представить и невозможно поверить вашим читателям, что происходит в России вот такое. Борис Райтшустер: Абсолютно исключено. Даже наоборот, если там канцлер попадется, полицейский скажет: "Ну, как же я вас не оштрафую? Потом мне все скажут, что я это делаю, потому что вы..." Елена Рыковцева: То есть, наоборот, у него будут неприятности, если он не оштрафует? Борис Райтшустер: Конечно. В Швеции короля оштрафовали, потом ему пришлось извиниться, это естественно. И даже в Германии он сам бы настаивал на том, чтобы его наказывали, потому что за то, что его не наказали, он мог бы лишиться места просто, потому что это считалось бы давлением. Абсолютно иной мир, абсолютно не представимо такое. Елена Рыковцева: Спасибо, Борис. Сергей Тополь, процитирую один маленький фрагмент из вашего материала. У вас есть такой оптимистический момент в этом грустном и трагическом тексте. Его смысл в том, что все-таки фиксируют инспекторы ДПС нарушения с "флаговыми" номерами, все-таки составляют они вот эти рапорты. Вы пишете: "2,5 тысячи рапортов составили о нарушениях правил дорожного движения автомобилями со спецномерами". Вы уточняете, что "конечно, рапорт начальству - это не протокол, наказания нарушителю он не предусматривает, но именно благодаря этим рапортам, мы можем оперировать точными статистическими данными, а не общими словами вроде "все депутаты ездят как хотят". Расскажите об этой статистике подробнее. Все-таки это прогресс, что она появилась вообще-то. Сергей Тополь: Во-первых, я хочу поблагодарить наших сотрудников ГАИ, которые не боятся задерживать этих уродов. Извините, по-другому их назвать не могу. Вот видите, какая картинка. Общее количество "флаговых" номеров, если верить официальным бумагам, составляет 1642 номера. Кто в них входит? Послушайте внимательно, кто имеет право на обладание таким номером. Заместитель руководителя секретариата руководителя администрации президента Российской Федерации, заместитель и помощник секретаря Совета безопасности Российской Федерации, государственный секретарь Союзного государства (которого нет в природе), Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации, уполномоченный Российской Федерации в Европейском суде по правам человека, все руководители конфессий: Патриарх, муфтий, раввин (государство у нас от церкви отделено, а церковь от государства, насколько я понимаю, нет). Какое отношение к особым государственным регистрационным номерам они имеют, я не понимаю. Ректор Финансовой академии при правительстве Российской Федерации, генеральный директор открытого акционерного общества "Аэрофлот - Российские авиалинии". Тут кого ни возьмешь. Управляющий делами Государственной Думы (завхоз, заведующий ластиками). Елена Рыковцева: Понятно, что список велик и многообразен.
Сергей Тополь: Журнал "Имеешь право" еще летом поднял этот вопрос и отправил господину Фрадкову, премьер-министру нашей страны, просьбу отменить вот этот вот приказ, который подписывал еще его предшественник Черномырдин. Ответа мы не получили. Мы также не получили ответа от господина Миронова, который руководит Советом Федерации, и от Грызлова Бориса, который председатель Государственной Думы. Они наш запрос просто-напросто проигнорировали, такое впечатление, что нас просто нет. Но мы не ленивые. Я еще раз подобрал статистику и могу утверждать совершенно четко, что самыми главными нарушителями на дороге являются люди, которые в принципе ничего для страны не делают. Это аппарат Госдумы и Счетная палата. Елена Рыковцева: На первых местах по статистике стоят. Сергей Тополь: Да, кто это такие? Это слуги слуг. Если депутаты - слуги народа, то аппарат - это слуги слуг. Кто они такие, я не знаю. Счетная палата - мраморный дворец господина Степашина. Господин Степашин в свое время писал диссертацию о пожарных в городе Ленинграде. Видимо, его сотрудники эту диссертацию прочитали и спешат, как на пожар. Но я не знаю ни одного большого уголовного дела, которое бы возбудили по материалам этих сотрудников. Елена Рыковцева: Сергей, тогда давайте уточним вот это ваше замечательное приветствие в адрес сотрудников ГАИ, которые, я цитирую вас, "все-таки не боятся задерживать этих уродов". Сергей Тополь: Не боятся. Елена Рыковцева: Но, Сергей, давайте разделять ваши приветствия в их адрес на две части. Они не боятся составить рапорт, - некоторые из них не боятся, потому что некоторые и этого боятся. Но при этом вы сами пишете, что зарегистрировали 2537 нарушений, и всего 7 раз автоинспектор рискнул составить протокол по факту нарушений. То есть рапорт они еще могут составить, но вот наказать, в суд подать, оштрафовать - это уже... Сергей Тополь: Что вы! Побойтесь Бога! Вот это - ни в коем случае. А в принципе нам бояться надо. Позвонил я господину Слуцкому. Это Леонид Эдуардович Слуцкий, доктор каких-то наук, это фракция ЛДПР. Он катается на "Мерседесе-Бенц Е-350", 63 нарушения правил дорожного движения грубейших, это выезд на встречную полосу больше, чем один раз в неделю. Я ему звоню. Со мной говорить не хотят: "А кто это звонит? Да пошел он к чертовой матери!" Откровенно, слышно даже по телефону. Елена Рыковцева: Знаете, Сергей, когда я прочитала ваш материал, сама хотела позвонить Слуцкому, чтобы он поучаствовал у нас в программе. Но тут же по радио "Эхо Москвы" слышу его комментарий о ситуации в Чечне. Он сейчас на сессии ПАСЕ, где докладчик говорит, что есть нарушения прав человека в Чечне, а он говорит, что нет таких нарушений. Сейчас ему не до нас, не до этих нарушений, он другими занимается. Сергей Тополь: Я бы простил этим думцам все, я бы даже облепил все их машины разными знаками и мигалками, если бы они бы, наконец, провели закон о коррупции, если бы они, наконец, провели закон о малых предприятиях, если бы они, в конце концов, хоть каким-то образом улучшили жизнь народонаселения. Борис Райтшустер: А зачем им это надо, если для них эти правила не написаны? И поэтому они не занимаются. Сергей Тополь: Да, но понимаете, ведь фокус даже не в этом. Вот, например, сенатор Нарусова, она честно говорит: "Я этой машиной не пользуюсь". Самое смешное, что она говорит правду. Сенатор говорит правду - удивительно. Потому что этой машиной с "флаговым" номером пользуется ее дочка. То есть, как Борис сказал, по наследству. Елена Рыковцева: Прочитаю сообщения, которые пришли нам на пейджер. "Сломать систему уже невозможно - опоздали. Одни не хотят, другие боятся, третьи торжествуют. Выход один, но, к сожалению, он очень кровавый - пострадают все. Какой выход, я думаю, все понимают", - так пишет Ирина из Москвы. Вообще, довольно агрессивные сообщения: "Я испытываю желание, - пишет Валерий, - иметь на заднем сиденье кучу гранатометов и использовать их по назначению". Армен из Москвы: "Будь моя воля, нарушителей со спецсигналами я бы расстреливал. Перед законом должны быть все равны". Вот так. "Хотелось бы знать о последствиях аварии в 2000 году в Псковской области. В аварии участвовала семья Грызлова. Чем все закончилось?", - спрашивает Сергей. Сергей Тополь, помните, чем дело закончилось? Сергей Тополь: Ой, нет, не помню. Елена Рыковцева: Вы знаете, вот у меня здесь статистика ДТП с участием высших должностных лиц. И даже, как ни странно, я не могу вам тоже ответить, потому что нет в этой статистике этого ДТП. Начинается она от Руцкого, заканчивается сыном Иванова. Вижу, что много этих происшествий. Но нет семьи Грызлова. Нет, не вижу. "Кастовая система в России, как и коррупция, очень сильна. Вряд ли удастся ее преодолеть", - пишет Георгий из Санкт-Петербурга. "Элементарно можно с этим покончить, - пишет Александр. - Надо запретить спецномера для всех, кроме милиции, спасателей и врачей. А президенту, министрам и так далее выдать вертолеты. Обойдется дороговато, зато можно прикончить наглость остальных чиновников". Александр, вы знаете, я предлагаю послушать одну заметку из белорусской газеты. Конечно, нужно делать скидку на то, что газета называется "Советская Белоруссия", она вполне лояльная и так далее. "Ну и что", - говорят мои гости. И совершенно правильно они реагируют. Давайте послушаем, что в этом смысле сделали в Белоруссии. Диктор: "Если задаться целью и сломать устоявшуюся систему, то делать это, согласно революционному принципу, нужно изнутри. В этом смысле действенный способ борьбы с "блатными" номерами применили в Беларуси, как, впрочем, и в таких странах, как США или соседняя Литва. Сочетание цифр между фарами автомобиля поставили во вполне легальную зависимость от кошелька владельца транспортного средства. Попросту говоря, в 2002 году номера стали продавать. Желаешь себе номер 0001 или четыре семерки, или еще какую хитрую комбинацию - пожалуйста, выкладывай сумму, эквивалентную 200 долларам. Начальник отдела регистрации минской автоинспекции Виктор Винничек рассказал мне, что таких номеров в Минске было продано около 500. Умножаем сумму на цену и получаем 100 тысяч долларов - хоть и не баснословное богатство, но приработок государству достойный. Впрочем, постепенно интерес к особым сочетаниям цифр на номерах заметно поиссяк. Почему? Ответов может быть несколько. Возможно, дело в менталитете. Даже богатые белорусы предпочитают не выделяться, а уж обычного-то человека вполне удовлетворяют номера, выдающиеся ГАИ по порядку. Возможно, система "блатных" номеров не прижилась в Беларуси еще и потому, что у нас в стране для всех без исключения граждан существует единый стандарт номера - и для министра, и для тракториста. Единственное исключение - белые на красном номера транспорта органов внутренних дел. Однако и этому исключению уготована недолгая жизнь. Ожидающиеся в скором времени новые номерные знаки будут одинаковыми для всех. Как и Правила дорожного движения". Елена Рыковцева: Сергей Тополь, я почему уточнила, что газета такая официальная, государственная, - потому что все-таки иногда выдают такие газеты желаемое за действительное. В этой ситуации как? Как вам кажется, все нормально, все правильно, справедливо в Белоруссии? Сергей Тополь: Я считаю, что в данном случае батьке Лукашенко можно поставить большой и хороший плюс. Елена Рыковцева: Вот если все так, как пишет автор. Сергей Тополь: Да, естественно. Елена Рыковцева: Олег из Москвы, здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Я хотел бы сказать, что кроме системы номеров, есть еще система предписаний. Ее можно купить, я знаю это точно. Она стоит 18-20 тысяч долларов. Елена Рыковцева: Объясните, что это такое? Слушатель: Это предписание, которое предъявляется милиционеру. Можно даже не открывать окно, а показать ему через стекло. И там написано, что "проверке не подлежат: груз, документы, люди, которые сидят в машине", - то есть можно ехать с автоматом Калашникова на коленках самому Басаеву, у меня такое впечатление. То есть я был, конечно, в шоке, когда первый раз это увидел. Нет, с одной стороны, приятно, конечно... Елена Рыковцева: А когда вы увидели, как отреагировали? Слушатель: Да у меня у самого такое есть. Елена Рыковцева: Замечательно! Олег, а где взяли и за сколько? Слушатель: Мне дали. Елена Рыковцева: Даром или нет? Ну, интересно ведь. Цены сейчас будем выяснять. Слушатель: Я же вам говорю, 18-20 тысяч. Елена Рыковцева: А, да, поняла. Слушатель: И, в общем, все это запросто. Едешь пьяный за рулем или красный свет - без разницы. Но хочу сказать насчет того, что есть все-таки ГАИшники, которые говорят: "Мне плевать, что у тебя есть. Ты не должен нарушать". Есть такие люди все-таки у нас еще в стране, слава Богу. Елена Рыковцева: Ага, есть такие люди. Олег, спасибо. Это очень ценная, по-моему, информация во всех смыслах. Сергей Тополь: Вы знаете, с таким счастьем - и на свободе... Я просто удивляюсь вашему, так сказать, такому русско-рулеточному отношению к жизни. Срок хороший получите за поддельные документы, за пьянство. Дети есть? Кто кормить будет? Елена Рыковцева: Олег, что вы скажете? Слушатель: Я имею в виду, что не пьяный в доску... Елена Рыковцева: Выпивши. Слушатель: Да, выпивши просто. Сергей Тополь: Вы знаете, у меня к этому товарищу, или господину, вообще-то вопросов нет. Елена Рыковцева: Олег, у нас очень строгий журналист Сергей Тополь. Борис Райтшустер: А вы уверены, что документ поддельный, что его выписали неофициально? Сергей Тополь: Дело в том, что буквально на днях ФСБ провела совместно со Службой собственной безопасности МВД "зачистку" таких вот номеров и документов. Елена Рыковцева: "Флаговых", да. Сергей Тополь: Ну что, попадете под раздачу - мало не будет. Сухари сушите. Елена Рыковцева: Борис, вы в своем материале очень много внимания уделили тому, сколько и чего стоит. Я-то хочу, чтобы вы сами об этом сказали. Просто по украинскому опыту, я вижу в одной из газет, которыми я тут оперирую, что на Украине взятка за VIP-номер, а также голубой или красный маячок, которые используют милиция или "скорая помощь", достигает 10 тысяч долларов. Что в России? Вы это изучали. Сколько это? Борис Райтшустер: По-моему, самый большой... ну, лично никогда не проверял... Елена Рыковцева: В отличие от нашего радиослушателя Олега. Борис Райтшустер: По-моему, доходит до 20 тысяч. И самые максимальные - 50 тысяч - за полицейские номера. Елена Рыковцева: То есть в России дороже, чем на Украине? В этом смысле страна подороже. Борис Райтшустер: Конечно, и дорог больше, и страна больше. Сергей Тополь: Вы знаете, я все эти вещи видел и в интернете, и читал в других изданиях. Но я человек совершенно простой. Вот если я пишу, что у господина Слуцкого 63 нарушения или у господина Хинштейна 14 нарушений, значит, у меня на это есть бумага. А вот если мне говорят, что 10 тысяч, я говорю: "Покажите". Или покажите, кому я могу дать эти деньги - и получить этот номер. Борис Райтшустер: В Германии на все статистика, а у вас теперь такой "черный" рынок, и так много чего делается без бумаг, тогда вообще трудно освещать что-либо, потому что... Елена Рыковцева: Поэтому Сергей и благодарен сотрудникам Дорожной инспекции, которые все-таки составляют вот эти рапорты. Вот он выразил благодарность. Сергей Тополь: Вот, пожалуйста, сенатор Быков - 37 нарушений. Можете подать на меня в суд. Елена Рыковцева: Это вы кому? Сергей Тополь: Быкову. Я докажу, что он 37 раз нарушил Правила дорожного движения, выехав навстречу. То есть не заплатил государству: 500 рублей умножаем на 37... Сколько, посчитайте. То есть человек обокрал свое государство, сенатор Быков. Елена Рыковцева: Слушаем звонки. Алексей из Москвы, здравствуйте. Слушатель: Добрый день. Елена Рыковцева: Вы за рулем или нет? Слушатель: Да, я за рулем. Елена Рыковцева: Рассказывайте, делитесь. Слушатель: Я хотел бы сказать вот о чем. Ко всем этим "блатным" номерам, ко всем этим предписаниям еще следует добавить сотрудников не только ГИБДД, а просто милиции. Им достаточно показать удостоверение - и их уже никто задерживать не будет. То есть в большинстве случаев, может быть, я не знаю, в процентном отношении. У меня лично родственник работает в ГИБДД. И достаточно того, что я называю его имя и говорю, что он будет огорчен из-за того... Сергей Тополь: За что же вы своего родственника-то так? Борис Райтшустер: А вы не скажете нам фамилию? Елена Рыковцева: Алексей, а ваш родственник из ГИБДД, раз родственник, может быть, он делился по-дружески, за столом как-то, в неформальной беседе, что вот он не останавливает потому-то и потому-то? Вот он на это жаловался, что не может остановить - нет у него таких возможностей останавливать и наказывать? Это тема для ваших внутренних разговоров? Слушатель: Это тема для разговора. Все, кого я знаю, а у меня родственников в милиции не много, всего лишь двое, но все только из-за того, чтобы получить квартиру... Елена Рыковцева: Нет, я про того, который в ГИБДД, спрашиваю, а не в милиции. Слушатель: Ну, очевидно... этот родственник в ГИБДД Краснодарского края. Елена Рыковцева: Ага, понятно. То есть не так часто вы общаетесь. Сергей Тополь: А что в этом плохого, если человек пошел служить за квартиру? Многие идут служить для того, чтобы образование получить. Елена Рыковцева: Сергей, мы не будем уходить в эту тему, отклоняться. Это совсем другая история. Спасибо вам, Алексей, за звонок. Читаю сообщения с пейджера. "Водитель обязан уступить дорогу машине, снабженную спецсигналами. У нее не случайно приоритет. Нравится ему это или нет, независимо от того, что он про нее думает, это правильно - живее будешь", - пишет слушатель Добрый. Оба гостя хотят отреагировать. Борис, пожалуйста. Борис Райтшустер: Одну вещь очень хочу высказать, которая меня просто ужасно возмущает. Я много раз видел в Москве, что "скорая помощь" застревает в пробке, никто не уступает. А она с включенными спецсигналами. Там, может быть, человек лежит. Каждый из нас может там лежать. А другие проезжают на больших и дорогих машинах. То есть это еще и опасно для жизни, потому что все привыкли, что этот спецсигнал ничего не стоит, и когда действительно человек в опасности, когда в опасности человеческая жизнь, и не уступают... То есть просто могут быть ужасные побочные эффекты. Сергей Тополь: Ситуация простая. Человек, который сейчас это сказал, не знает Правил дорожного движения, где черным по белому записано следующее. "Для получения преимущества перед другими участниками движения водители таких транспортных средств должны включить проблесковый маячок синего цвета и специальный звуковой сигнал. Воспользоваться приоритетом они могут, только убедившись, что им уступают дорогу". Поэтому извините... Борис Райтшустер: Ну, как, если стоит "скорая помощь" в пробке, и никто не уступает ей дорогу... Сергей Тополь: Нет, я сейчас не про "скорую помощь". Он сказал, что они имеют право, если они маячок включают. Не имеют они права... Борис Райтшустер: Да, конечно, не имеют права. Сергей Тополь: ...не имеют они никакого права включить маячок и ехать. Борис Райтшустер: Конечно, это уже нарушение. Сергей Тополь: Можете смело им мешать. Елена Рыковцева: Понятно. Вы знаете, Светлана пишет так: "Я слышала в СМИ, как начальник ГАИ говорил своему подчиненному: "Если нарушает Правила высокопоставленное лицо, то ты должен снять с себя штаны и закрыть ими номера машины". Очень интересно, Светлана, что это ровно из того материала в "Профиле", который мы уже цитировали. И главка там так называется - "Ради чести мундира будь готов снять штаны" - и очень подробно пишется об этом инструктаже, который проходят сотрудники ГАИ по этому поводу. Что, да, "любой ценой скрой номер, любой ценой". Тут подробная инструкция, как это делать. Сергей Тополь: Не верю. Елена Рыковцева: Своим же коллегам из "Профиля"? Сергей Тополь: Не верю. Совершенно верно. Потому что я хотел бы посмотреть на этого генерала и этого подчиненного. И разговор был интимный, наверняка, один на один. Третьим кто был? Или что, генерал сам рассказал, или подчиненный его рассказал, или сотрудник? Не верю. Елена Рыковцева: Давайте так, я просто тогда процитирую из "Профиля", чтобы это было не в пересказе слушательницы. Даю прямую цитату: "Вот что рассказал нам сотрудник ГИБДД, пожелавший остаться неизвестным (его можно понять). "Помню, начальство инструктаж с нами проводило. Объясняли, что если кто крутой в аварию попал, то наша задача - замаскировать номера. Чтобы, значит, никто не догадался, чья это машина. Я, конечно, спросил: "Как же их замаскируешь?" - "А так! Снимешь, если понадобится, с себя штаны и повесишь на передний номер. А лучше свою машину перед мордой "членовоза" поставь. Если номер сзади на багажнике, то крышку багажника открой, пусть номер в небо смотрит". Борис Райтшустер: Вы знаете, если на "Ren-TV" закрыли передачу и не пускают в студию модераторов эфира, тогда в это тем более можно верить. Вы качаете головой. Но если, извините, журналиста снимают из-за того, что он об этом пишет... Елена Рыковцева: Я не качаю головой. Я цитирую. Это вот Тополь почему-то не верит. Борис Райтшустер: Сергей, вот вы головой качаете. Но если модератора снимают при большом скандале, то в то, что простой полицейский должен это скрывать, я уже готов верить. Сергей Тополь: Тут ситуация вот какая. Независимо от того, сняли журналиста с эфира или не сняли, об этом все знают. Елена Рыковцева: В смысле, хоть что-то хорошее, что узнали, а могли, действительно, и не узнать. Сергей Тополь: Но есть же и "Эхо Москвы", есть и Радио Свобода... Елена Рыковцева: Сергей, вы молодец, вы видите плюсы даже в таких вещах. Борис Райтшустер: 2 процента российского населения... Сергей Тополь: Ситуация простая. Есть совершенно четкая фраза, которую сказал господин Мюллер из "Семнадцати мгновений весны": "Что знают двое, то знает и свинья". Поэтому ничего скрыть у нас нельзя. В России ничего скрыть нельзя, как бы они ни старались. Елена Рыковцева: Сергей, когда-то, много лет назад это очень хорошо удавалось, прекрасно. Такие трагедии скрывали... мало не покажется. Сергей Тополь: А сейчас - нет. Елена Рыковцева: Ну, сейчас - нет, но никто не знает, во что это все выльется. События развиваются так, что все может быть. Сергей Тополь: А это зависит от чувства гражданина страны - только и всего. Елена Рыковцева: А наш продюсер Марк Штильман только что подсказал, что сам он видел на дороге, как скрывали номера. Вот так, Сергей. Вот посмотрите на Марка, в его честные глаза. Он говорит, что видел. Вадим из Москвы, здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. У меня такой вопрос. До вашей передачи была передача Михаила Соколова о выборах в регионах, где демократы получают жалкие 2-4 процента. И у меня такой вопрос к участникам программы. Почему демократы не используют такие смелые данные, которые являются не "черным" пиаром, а "белым", то есть правдой? В частности, в отношении сына Иванова, и с этими номерами. Как вы думаете? Или у демократов тоже рыльца в пушку? Спасибо. Борис Райтшустер: Вы молодец! Очень верный вопрос. Может быть, они тоже любят спецномерами пользоваться? Сергей Тополь: Вчера была очень смешная передача. Я ночью не спал и посмотрел передачу "Школа злословия", там был Немцов. Так вот, меня поразила одна вещь, честно, поразила. Вот Немцов такой молодец, такой большой, сытый, честный. И первое: "Ну что ж, я туда пошел, из-за номеров?". То есть у человека первое, что выскакивает из головы, привилегии - это номера. Борис Райтшустер: Еще раз большое спасибо слушателю. Это просто прекрасно, о чем вы говорили. Я вижу, что это действительно огромная ошибка ваших либералов, демократов. Елена Рыковцева: Хорошая им подсказка. Борис Райтшустер: Много говорят о теоретических вещах, но вот это именно то, где демократия и свобода выражаются... Елена Рыковцева: Практически - в цифрах и фактах. Борис Райтшустер: ...где каждый понимает, чем эта бюрократия, которая сейчас есть, чем она чревата. Сергей Тополь: Секундочку. Давайте все-таки вернемся к истокам. Вы вспомните, когда все это началось. Это все началось при президенте Ельцине, когда... Борис Райтшустер: При Брежневе, когда у него спецномер... Сергей Тополь: Нет, не надо. Я сейчас за "флаговые" номера только отвечаю. "Флаговые номера" - правительство Черномырдина подписало постановление, при Ельцине. Тогда демократы были при власти. И они это дело взяли. Борис Райтшустер: Демократы в кавычках... Сергей Тополь: Минуточку. Кавычки или не кавычки. Тогда у власти большевиков не было, коммунистов. Вот давайте договоримся, что в 1993 году... Борис Райтшустер: Мы сейчас еще до царей можем дойти. Сергей Тополь: Минуточку. В 1993-1996 годах, когда готовились эти... Борис Райтшустер: Давайте говорить не о том, кто виноват, а что делать. Сергей Тополь: А я просто ответил человеку, что демократы делают. Они такие же люди, как и все, слабые - только и всего. Борис Райтшустер: Тогда они не демократы. Потому что понятие "демократ" подразумевает общие права для всех. Так называют тех, кто является сторонниками правового государства. Сергей Тополь: Кстати, это одна из причин, почему они проиграли все выборы и никогда больше не встанут. Борис Райтшустер: Полностью согласен. Елена Рыковцева: Одним словом, оставляем вопрос открытым: почему демократы не воспользовались такой статистикой - потому что не сообразили или потому что сами любят пользоваться спецномерами? Ольга из Санкт-Петербурга, здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Все это называется одним большим словом - "блат", и он во всех сферах, а не только в этой. Я, например, знаю лично ОМОНовца рядового, у которого нет водительских прав, и никогда не было. Он не учился никогда на автомобиле ездить. Он ездит сам. И проблем никаких. Он показывает... рядовой ОМОНовец, он просто показывает свое удостоверение - и улица открыта. А что вы хотите?.. Вот такой маленький пример. Я была председателем родительского комитета в школе. В нашем классе учились дети директора, завуча и завхоза. И когда я их пригласила, как и всех остальных родителей, по телефону мыть окна, скандал был страшный. "Как, нас?!". И ребенка моего мучили пять лет. Я вынуждена была ее в конце учебы забрать из этой школы. Никак невозможно было их убедить, что они такие же люди, как и все. Это блат, понимаете. Это как бы менталитет. Спасибо. Сергей Тополь: А зачем же вы пять лет терпели-то? Елена Рыковцева: Спасибо, Ольга. Дорого обошлись вам эти окна, конечно. Сергей Тополь: Убрали бы сразу ребенка из этой поганой школы. Елена Рыковцева: Сергей, это все не так просто. Вот так детей из школы в школу таскать - это все не просто. Владимир пишет: "Бороться с нарушителями Правил дорожного движения можно только методами, которые происходили во Франции, а сейчас в Австралии - громить эти машины вместе с хозяевами. Другого метода нет". Ну, с той разницей, что во Франции все-таки не из-за нарушений Правил дорожного движения громили эти машины. "Такие люди вызывают злость и ненависть у нормальных людей, которые ездят по дорогам". "Зачем Ксении Собчак машина с "мигалкой"? Ее охраняют как важного, тайного агента Путина? Иначе как можно связать ее профессию с ее реальным делом на ТВ", - пишет Назарова Анастасия. "А не стал ли губернатор Евдокимов жертвой народной ненависти к блатным? Он ведь ехал без сопровождения, с одной "мигалкой". "Рядовые ОМОНовцы ездят без прав, и никогда их не имели", - пишет Ольга. "Рано вы начали хвалить батьку Лукашенко, - уточняет Дмитрий. - Последним указом он разрешил останавливать автотранспорт граждан всем десяткам силовых структур, включая егерей". Дмитрий, вот я все время говорю, что надо делать скидку на то, что это писала "Советская Белоруссия". Я совершенно не исключаю, что другая оппозиционная газета в Белоруссии всю ситуацию со спецномерами видит совершенно по-другому. Просто мы сегодня это не исследуем, и гости наши - не эксперты по Белоруссии. "Судя по всему, качество нашего человека дрянное - чем выше пост, тем подлее люди", - так думает Аня. "Не обижайте людей плохим словом "демократ". Есть только справедливые люди и есть преступники", - так считает Владимир. "Демократия - это не тогда, когда каждый понимает, а когда каждый властен на равных. Путин и депутаты имеют меньшие права, чем гражданин, а остальное - болтовня", - вот что-то заумное пишет Дмитрий. Юрий Михайлович из Москвы, здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Юрий Михайлович, но не Лужков. Елена Рыковцева: Спасибо за уточнение. Слушатель: Меня протаранил BMW на заправке в Голицыно. И только через год я узнал, что за рулем BMW сидел сотрудник Министерства внутренних дел. Когда судья Сорокина в Кунцевском суде нас вызвала, и он ей на стол бросил свое удостоверение. И сразу судья скисла. И вот до сих пор... у меня сейчас уже дело в Верховном суде, меня все время отбрасывают, якобы я пишу вот эти жалобы не в соответствии с Процессуальным кодексом. Там Нечаев такой есть, в Верховном суде. Я, конечно, не адвокат, но стаж за рулем у меня лет 40. И, конечно, я всегда соблюдал правила и ни разу не участвовал ни в каких ДТП. А меня протаранили на автозаправке. Значит, какая-то связь есть между МВД и судьями? Сергей Тополь: Вы не одиноки. Вот когда депутат Похмелкин, который боролся с "флаговыми" номерами, написал письмо в Генпрокуратуру о том, что "флаговыми" номерами пользуются люди, вообще никакого отношения к власти не имеющие... муж депутата Останиной, в общем, не важно, дело не в этом. Вот ответ первого заместителя генерального прокурора Бирюкова Юрия: "Проверкой фактов незаконного пользования указанных особенных регистрационных знаков не установлено. Оснований для принятия мер и прокурорского реагирования нет". Но у меня есть собственный опыт. В прошлом году я полгода судился с сотрудниками ГАИ, которые обвинили меня в выезде на встречную полосу. И судьи шли на их стороне. Но закончилось тем, что судью сняли, а на ГАИшников завели уголовное дело. Так что главное - не сдаваться. Елена Рыковцева: То есть вы не случайно работаете в журнале, который называется "Имеешь право". Сергей Тополь: Главное - не сдаваться. Вот идите до конца. Елена Рыковцева: Борис, вы с таким огромным изумлением написали в своей статье для немецких читателей, что безропотно российские водители следят за ситуацией, когда явно нарушает, явно прет без всяких правил - сплошные, не сплошные (ну, водители знают, как это все называется, эти правила и их нарушения) - и никто не реагирует. Как вели бы себя, если это вообще возможно в Германии представить, как вел бы себя немецкий водитель в такой ситуации? Борис Райтшустер: Во-первых, если бы канцлер или какой-то министр так ездил, его бы просто не переизбирали. А на самой дороге, я думаю, перекрыли бы, там бы встали. Во-первых, они гудели бы вовсю, то есть такой бы концерт устроили... А во-вторых, они бы просто так ставили машины, чтобы он не мог проехать. Елена Рыковцева: Перекрыли, гудели бы - то есть как-то выражали бы свой протест. Борис Райтшустер: Да-да. А даже когда я тут сигналю (и такое бывает), так все на меня смотрят, как на полного дурака. То есть я дурак, а тот, кто нарушает, он молодец. Елена Рыковцева: Сергей Тополь, объясните, почему не ведут себя вот так же российские водители? Сергей Тополь: Ой, Господи! Елена Рыковцева: Ведь могут же. Что тут сложного? Погудеть, перекрыть... Сергей Тополь: Понимаете, ситуация простая. Крепостное право было отменено в 1861 году, а потом мы еще 70 лет жили, так сказать, под тем же крепостным правом. Вот моя дочь уже свободна, ее дети тоже будут свободны. А вот это поколение, которое воспитано на рабском... ну, как рабы, действительно, рабы. Почему надо все время унижаться перед чиновником? Почему все время надо унижаться перед каким-то депутатом? Это я его содержу, а не он меня. Я его содержу, это я зарабатываю деньги, вот я еду, а он едет их тратить. Поэтому он не имеет права меня... он должен меня пропускать. Борис Райтшустер: "Он мой слуга". Сергей Тополь: Да, совершенно верно. Но дело дошло до того, что уже слуги слуг слуг пользуются этими привилегиями, и плюют на нас, просто плюют. Вот не надо этого терпеть. Вот до тех пор, пока мы все будем это терпеть, до тех пор они нас будут считать быдлом, они нас будут считать не понятно кем. Ну нет другого варианта. Понимаете, другого варианта нет. Елена Рыковцева: То есть, во-первых, - не надо терпеть. Во-вторых? Как бы вы, наши эксперты, ответили на вопрос, который мы задаем слушателям, - как обезопасить сотрудника ГАИ, который все-таки, мало того, что задерживает, но еще и наказывает нарушителя при власти? Ведь известно же, понятно совершенно, что боятся они, что у них будут неприятности. Какие гарантии, какая страховка может быть для такого сотрудника? Сергей Тополь: Гарантии есть. Во-первых, они могут прийти к нам. Елена Рыковцева: К нам - это... Сергей Тополь: К нам, журналистам. И мы можем помочь. Во-вторых... Минуточку. Не надо улыбаться. Елена Рыковцева: А Борис, между прочим, не улыбается, он хохочет. Борис Райтшустер: Этот сотрудник, он только сотрудником и будет, и будет только на перекрестке стоять с палочкой... Сергей Тополь: Минуточку. А во-вторых, есть у нас люди, которые пользуются теми же "флаговыми" номерами, которые защищают права человека. Ну, не знаю, есть какие-то варианты. Но если человеку нравится так работать, он работает. Если ему не нравится так работать, он не работает. Если ему нравится, что его начальник унижает за то, что он выполняет свои профессиональные обязанности, - это одно. Елена Рыковцева: Ну, ваши советы... Это ведь система такая. Он в ней живет. Он к ней приспосабливается вот так. Сергей Тополь: Тогда у меня нет вариантов. Елена Рыковцева: Ничего нельзя сделать? Нет вариантов? Сергей Тополь: Или человек встает с колен, или он остается на коленях - другого варианта нет. Понимаете, нет других вариантов. Елена Рыковцева: То есть это относится к обеим сторонам - и к водителям, которые видят это безобразие на дорогах, и к ГАИшникам, которые его допускают? Сергей Тополь: Совершенно верно. То есть или человек хочет ходить с гордо поднятой головой и уважать себя как человека, и что дети его будут уважать, и внуки, либо он не будет себя уважать, и его дети будут такими же, как он - и страна обречена. Елена Рыковцева: А вы что, Борис, в завершение посоветуете? Борис Райтшустер: Маленькими шагами... хотя бы уже штанами не прикрывать номера. Много мелких шагов, которые он может делать, чтобы хоть чуть-чуть препятствовать своему руководству. И главное, чтобы люди понимали, что это их выбор, чтобы они, когда избирали, когда Думу избирают и так далее, чтобы они об этом думали и понимали, что они хозяева в стране, и соответствующие выводы делали на выборах. Сергей Тополь: Совершенно верно. То есть абсолютно правильно. Елена Рыковцева: Будем считать, что дали рецепты. А насколько возможно их претворить в жизнь - это уже другой вопрос. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
