Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
22.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[09-10-03]
Час прессыВозможен ли в России феномен Шварценеггера?Ведущая Елена Рыковцева Елена Рыковцева: Весь последний месяц российская пресса обсуждала ход выборов в Калифорнии. Откуда такое внимание к чужим совершенно выборам - понятно. В губернаторы штата баллотировался самый известный человек в России - Арнольд Шварценеггер. Я не оговорилась. В России американская суперзвезда пользуется большей известностью, чем собственные выдающиеся деятели культуры и искусства. Знаменитый кинодокументалист Георгий Натансон с горечью рассказывал в недавней "Литературной газете": "Перед показом в Артеке фильма о жизни Булгакова в Крыму я попросил старшеклассников, приехавших со всех уголков России, поднять руки, если они знают поэтов Волошина, Мандельштама, Гумилева, Цветаеву, Ахматову, писателя Грина. Не было поднято ни одной руки. Я подумал, что ребята стесняются. Тогда я попросил поднять руки тех, кто знает американского актера Шварценеггера. Был лес рук. Это катастрофа. Мы растим невежд". С этим суждением Георгия Натансона в какой-то мере пересекаются итоги опроса фонда "Общественное мнение", опубликованные в недавней "Российской газете". Выясняется, что американцам из российских культурных деятелей известны именно культурные деятели - Михаил Барышников, Лев Толстой и Петр Ильич Чайковский. А вот российские граждане в ответ на такой же вопрос назвали Шварценеггера, Мадонну и Майкла Джексона. Но теперь, после оглашения итогов выборов в Калифорнии, россияне, по всей видимости, будут первым называть имя Арнольда Шварценеггера и в опросах на тему: "Самые известные политические деятели Соединенных Штатов". В сегодняшнем разговоре о феномене Арнольда Шверценеггера участвуют обозреватель международного отдела газеты "Коммерсант" Сергей Строкань и журналист Владимир Кигель, который живет в Калифорнии, он с нами на связи. И я адресую первый вопрос Сергею Строканю. Сергей, российские газеты с самого начала считали, что шансы у Шварценеггера достаточно велики. "В короткой избирательной кампании на актера, особенно с учетом состоявшейся в этом году премьеры третьего "Терминатора", в максимальной степени сработает его сверхпопулярность" - это "Итоги". "Политбюро" публикует похожее мнение: "Главное в том, что он легко узнаваем. И это, в конечном счете, решает все". Есть и мнение, которое высказал ваш коллега из "Коммерсанта" Геннадий Сысоев: "Нынешние губернаторские выборы в Калифорнии имеют один символический аспект. Арнольд Шварценеггер в сознании большинства американцев и значительной части остального мира - это Терминатор. Супермен, который сокрушает зло. Герой, который, несмотря на сложности и препятствия, достигает поставленной цели". Какая из точек зрения ближе? Та, что Шварценеггеру хватило одной популярности? Или та, что это была не просто популярность, а популярность с патриотическим оттенком? Сергей Строкань: Вы знаете, я полагаю, что на самом деле истина посередине. И когда мы говорим о том, что Шварценеггеру очень помогла его узнаваемость, это, конечно, правильно, но вместе с тем, давайте задумаемся над тем, о какой узнаваемости идет речь. Это не просто актер, это не просто звезда. Потому что достаточно вспомнить о том, что в демократическом лагере тоже было немало звезд, которые в этой избирательной кампании были задействованы. Та же Барбара Стрейзанд, которая призывала не голосовать за Шварценеггера. То есть речь идет не просто о том, что выбрали, потому что звезда, а на самом деле проблема глубже. Надо задуматься над тем, о какой звезде идет речь. И здесь, конечно, мы должны представить, что сценический образ, экранный образ Шварценеггера просто идеально ложится на ту политическую ситуацию, которая складывается сегодня в штате Калифорния. Действительно, вот этот Терминатор, который не знает поражений, который сокрушает зло, - сейчас именно такой политик Калифорнии необходим. Потому что штат столкнулся с очень серьезными экономическими проблемами, прежнее руководство штата - демократ Грэй Девис - не справилось с ними. Колоссальный бюджетный дефицит, отсутствие рабочих мест, и так далее, и так далее. И вот сегодня необходим какой-то очень такой, политический супермен, очень сильный политик. И естественно, общественное мнение поддалось вот этому, возможно, гипнозу экранного образа Шварценеггера, который, с их точки зрения, просто не должен проиграть, не имеет права проиграть, потому что так построен фильм просто-напросто. И поэтому аудитория полагает, что будет так же хорошо, такой же хэппи-энд будет, как и в фильме, - и вот это глубочайшее заблуждение. Я боюсь, что калифорнийцев может ждать очень жесткое разочарование, потому что выяснится, что человек, который в фильмах способен сокрушать зло, выходить непобедимым из любой ситуации, столкнувшись с экономической реальностью, политической реальностью, когда нужно выполнять каждодневную, неприметную, черновую работу, которую он совершенно не знает, и попытается что-то сделать, то тут выяснится, что, собственно, речь идет не о супермене, и он сдуется, как проколотый шарик. Елена Рыковцева: И сейчас логично обратиться к Владимиру Кигелю, который живет в Калифорнии. Владимир, почему граждане Калифорнии поверили, что именно приход Шварценеггера поможет ликвидировать многомиллиардный бюджетный дефицит штата? Почему они верят, что кризис, который начался при Грэе Девисе, при Арнольде Шварценеггере не закончится катастрофой? Владимир Кигель: Знаете, у меня несколько иное мнение на этот счет. Я не уверен для начала, что жители Калифорнии так уж в это верят. Давайте вспомним для начала, как Шварценеггер вдруг ни с того, ни с сего, два месяца назад не помышлявший о политике, на передаче, в которой он участвовал вместе с известным комиком Джеем Лено, объявил о своем намерении выставить свою кандидатуру на должность губернатора Калифорнии. Это произошло неожиданно даже для его помощников, об это достаточно много говорили в прессе. Такое впечатление, что, как говорится по-русски, вожжа под хвост попала. Ну, так случилось, что человек вдруг ни с того ни с сего ляпнул, и теперь уже некуда было деваться. Теперь несколько иной аспект. Я не уверен, что Шварценеггер в глазах нормальных людей Калифорнии выглядит эдаким супергероем, эдаким терминатором, который победит во всем и всегда. Мне кажется, как и в любой политике, Шварценеггер представляет собой ни что иное, как конечное звено определенной цепи людей, определенной массы критической, которые хотели бы видеть его... а может быть, и не его, но какого-то определенного представителя, который, в общем-то, был бы достаточно управляем на том посту, на котором он будет. И, в общем-то, последнее выступление Шварценеггера, когда он победил уже на выборах (это было буквально поздно ночью вчера), показывает, что он не является и особо блестящим оратором, что он не в состоянии сформулировать достаточно точно свои мысли, которые он мог бы предложить на суд американского избирателя. В основном он отделывается общими фразами. Но в его ответах на вопросы, кто помогает ему, в конечном итоге, в его будущей политической борьбе, тут звучат очень интересные фамилии. Вы знаете, за ним стоит Уоррен Баффет, один из известнейших инвесторов США, за ним стоит Стив Форбс, главный редактор журнала "Форбс", известного нам. За ним стоит достаточно серьезная республиканская политическая и финансовая махина. И приход Шварценеггера на должность губернатора Калифорнии многие рассматривают сейчас как своего рода тренировочный марш-бросок будущей Республиканской партии на выборах, которые предстоят, как вам известно, в следующем году. Елена Рыковцева: То есть я правильно вас понимаю, что избиратели Калифорнии голосовали не столько за Шварценеггера, сколько за махину, которая за ним стоит? И если бы эта махина встала за спиной другого кандидата, результат был бы тот же, и Шварценеггер проиграл бы? Владимир Кигель: В принципе, да. И здесь еще один фактор, по-моему, очень важен. Это как Ельцин в Советской Союзе: нужен был человек, который просто представлял собой что-то другое. Люди устали от непонимания того, что происходит в Калифорнии. Это мог быть кто угодно, я уверен. Так получилось, что им оказался достаточно симпатичный внешне, внушающий доверие образ такого супермена. Мне очень хотелось бы, чтобы жителей Калифорнии не обижали, не принижали их общего уровня, воспринимая их как достаточно примитивных людей. Нет, в массе своей не Терминатора ищут люди, в массе своей - нормального политика, который был бы в состоянии хоть как-то выражать интересы среднего человека. Елена Рыковцева: Владимир, тогда у меня еще один вопрос к вам по ведению, по течению этой избирательной кампании в Калифорнии. Вот судя по тому, что писала российская пресса, американские журналисты с возмущением отзывались об этой предвыборной гонке. В частности, журнал "Итоги", российский журнал, цитировал мнение почтенного аналитика газеты "Лос-Анджелес таймс": "Да не могу я комментировать этот цирк. Это же просто какая-то тележка с полутора сотней клоунов и комиков". Журнал "Итоги" считает, что потребность в таких комических выборах у граждан Калифорнии возникла не случайно: "Возможно, все идет именно так, потому что калифорнийцам, уставшим от экономических кризисов, связанных с перебоями в подаче электричества и баснословным ростом цен на горючее, захотелось массовой психотерапии". Вам лично, Владимир, хотелось психотерапии? Владимир Кигель: По-моему, хочется ее и сейчас. Потому что от того, что, еще раз повторю, сегодня Шварценеггер оказался на посту губернатора, я не жду резких перемен. Маловероятно, что завтра упадут цены на бензин. Маловероятно, что огромный бюджетный дефицит, который скопился в последние годы у штата Калифорния, изменится. И как ни странно, я не жду чудес. Этого не мог сделать ни предыдущий губернатор, ни следующий. Здесь ситуация намного более глубокая. Америка находится в состоянии рецессии. И как совершенно справедливо говорил предыдущий губернатор Девис, "если вы уж судите меня за развал экономики Калифорнии, почему никто не вспоминает о том, что, в общем-то, президент США Буш развалил всю экономику Соединенных Штатов?". Действительно, ситуация в Америке достаточно сложная. В Калифорнии традиционно концентрировались компании, расцвет которых пришелся на начало 90-х, интернетовские компании. Вот их-то крах в последние годы и усугубил тот дефицит, в котором находится сейчас штат. Одна за другой выходили компании из бизнеса. К сожалению, я это знаю на себе, на своем собственном опыте, вернее, не на своем, а мой сын работал в одной из таких компаний в городе Окланде, и эта компания просто вышла из бизнеса. Одновременно с ней из бизнеса вышло около 6 тысяч человек. И аналогичная ситуация наблюдается вот уже порядка 6-7 лет. Разве виноват в этом губернатор штата? Это ведь не так. Это тот мыльный пузырь, который возник и лопнул. Но винят, нужно же кого-то винить, и козел отпущения в данном случае - губернатор. Елена Рыковцева: Ну, не так часто все-таки винят, потому что не так часто в истории Америке возникали такие прецеденты, когда губернатору объявляется недоверие, - второй раз всего в истории. Мы слушаем звонок нашего слушателя. Пожалуйста. Здравствуйте, вы в эфире. Слушатель: Добрый день. Это Родионов Володя говорит. Вы знаете, у меня такое впечатление, что американцы - чудаковатый народ. Ну, молодцы, они сделали свое право на выбор. Из российских актеров я бы на высокий пост выбрал Николая Бурляева и Ланового Василия. Больше я никого из артистов не вижу на роль руководителя нашей страны. Елена Рыковцева: Спасибо. Владимир, спасибо вам. Мы поговорим об этом во второй части нашей программы - о параллелях между выборами в Калифорнии и российскими выборами. Я хочу обратиться сейчас к Сергею Строканю. Вы знаете, Сергей, как ни странно, некоторые аналитики не считают, что победа Арнольда Шверценеггера окажется благом для республиканцев. Вот журнал "Политбюро" привел недавно мнение политолога Джонатана Сандерса, который сказал: "Правым элементам республиканской партии теперь придется громче кричать, чтобы их заметили, Кроме того, предполагаемая победа Арни (тогда она была еще предполагаемой, когда вышел этот номер журнала) несколько осложнит жизнь Буша на президентских выборах в будущем году". Есть ли тут логика, Сергей, и какая? Сергей Строкань: Вы знаете, в этом определенно есть логика, хотя многие считают, что после победы Шварценеггера в Калифорнии победа Джорджа Буша на предстоящих президентских выборах в США едва ли не гарантирована. Однако я бы обратил внимание как раз на другой аспект - на то, что сейчас, уже, собственно говоря, после победы Шварценеггера, может встать вопрос - что делать с этой победой? - и она станет неким чемоданом без ручки, который и нести неудобно, и выбросить жалко. Что сейчас может произойти? Выяснится, что Шварценеггер совершенно некомпетентен в вопросах экономики. То, что у него большая группа поддержки и на него работает мощная республиканская машина, как сегодня говорилось уже, меня лично не убеждает, потому что на Буша тоже работает такая машина, однако Буш, в общем-то, проявил себя бездарным политиком в области экономики. Сами американцы об этом говорят, все опросы, если вы посмотрите, и "Ньюсуик", и "Эй-Би-Си", и так далее. Или, скажем так, крайне неудачным политиком. Может быть "бездарным" - слишком резкое слово. Таким образом, меня не убеждает, что Уоррен Баффет и Форбс, само по себе присутствие их столь громких имен каким-то образом позволит Шварценеггеру расчистить "авгиевы конюшни", которые оставил ему предшественник. И вот, смотрите, что может сейчас получиться. Победа Шварценеггера на каком-то этапе может начать работать уже против республиканцев и против Буша, потому что это будут не победы, а неудачи. А добавьте к этому еще скандалы, вызванные личностью Шварценеггера. Я не думаю, что демократы просто оставят его в покое. И даже дело не только в демократах, а дело в том, что вся политическая жизнь Америки не может жить без скандалов, которые рано или поздно должны вспыхивать, - на этом живут политологи, на этом живет пресса и так далее. То есть сейчас начнут вспомнить какие-то неприглядные истории, и опять уже эта победа быстро померкнет, понимаете. Так что действительно на каком-то этапе это может стать... Так же, как Ирак. Вот говорили, что Ирак принесет очки Бушу. Но, видите, сейчас уже Ирак работает против Буша. Так же может быть и с победой Шварценеггера. Елена Рыковцева: Напоминаю, что мы обсуждаем феномен Арнольда Шварценеггера. И у нас в студии журналист-международник Сергей Строкань. С нами на связи Владимир Кигель из Калифорнии, мы приносим ему глубочайшие извинения, что разбудили его так рано, и я прошу слушателей оценить подвиг Владимира Кигеля - сейчас в Калифорнии 4 часа утра. Но все-таки, пользуясь случаем, Владимир, спрашиваю вас вот что. В Калифорнии была феноменальная явка в 60 процентов, и пишут в российских газетах, что люди выстаивали в очередях к избирательным участкам по два часа. Для Америки это совершенно необычное зрелище, я уж не говорю о России сегодняшней. Откуда, Владимир, такой энтузиазм у людей? Владимир Кигель: Ну, опять-таки речь идет о том, что хотелось каких-то перемен. Массам всегда хочется перемен, и кажется, что от перемены мест что-то меняется, или личностей. Я немножко скептически отношусь к этому. К сожалению, жизнь в предыдущей системе научила меня, что система везде система и бороться с ней достаточно сложно. Можно идти по течению, как-то воспринимать то, что существует, но люди действительно надеялись на какие-то перемены. Я согласен со всеми, кто сегодня говорит. Я не уверен, что это во благо - приход губернатора Шварценеггера. Но я, кстати, не уверен, что это и во вред, потому что... Ну, представьте себе, что все осталось бы как раньше... Я не знаю, ощущают ли сегодня это российские автолюбители, но, например, предыдущий губернатор Девис повысил в три раза плату за регистрацию автомобилей. Чтобы вам было понятно, я платил до 1 октября 600 долларов за регистрацию автомобиля в год, а с 1 октября эта сумма составляет 1800 долларов, и это достаточно чувствительная сумма. И одним из первых популистских шагов нового губернатора было заявление о том, что он отменит эту регистрацию. Вот, в принципе, одна из его предвыборных вех, и за это голосовало огромное количество людей, которых этот налог ударил по карману. Это уже реальность. Елена Рыковцева: Да, это серьезная мотивация, конечно. Владимир Кигель: Это уже реальное облегчение, и это уже привлекло к нему огромное количество избирателей. Теперь, относительно того, что 48 или 49 процентов женщин голосовали за него, несмотря на то, что буквально за день до его победы в газете "Лос-Анджелес таймс" была опубликована достаточно гнусная статейка, в очередной раз рассказывающая о том, что он очередную даму за очередное место приятно для нее или для себя прихватил. 48 женщин проголосовали все равно за этого как бы... Елена Рыковцева: Может, поэтому и проголосовали, Владимир? Владимир Кигель: Вы знаете, хочется верить. Но любопытно другое, что доказал еще президент Клинтон, что мужчин, в общем-то, любят, и к образу того Терминатора, как его рисует вся пресса, добавился еще образ нормального мужика, которому, видимо, симпатизирует основная масса. Елена Рыковцева: Да, которому не чуждо ничто человеческое. Владимир Кигель: Да. Елена Рыковцева: Мы слушаем звонок. Здравствуйте, вы в эфире. Пожалуйста. Слушатель: Добрый день. Меня зовут Сергей. Вы спросили: может ли в России быть избран Шварценеггер. Вот ответ уже в вашем вопросе, на самом деле. Дело в том, что и тележки с клоунами, и раскрученные личности, что главное и самое важное, кризисные ситуации совпадают - у нас и в Калифорнии. Мы уже своего Шварценеггера выбрали. И, скорее, Калифорния оказалась в той ситуации, в которой находится Россия, и избрала своего "мочильщика", уничтожителя. То есть своего Путина избрала Калифорния, а не мы можем избрать Шварценеггера. Елена Рыковцева: Вот как. Слушатель: Мы абсолютно в схожих ситуациях. В кризисных ситуациях у людей не хватает сил справиться с трудностями, и они ищут сильные личности. У нас сильная личность нашлась, и искали калифорнийцы точно таким же способом. Ситуации абсолютно аналогичные. Елена Рыковцева: Владимир, 30 секунд у вас остается, чтобы прокомментировать это мнение. Владимир Кигель: Я по-прежнему хотел бы упомянуть: это не люди Калифорнии искали Шварценеггера, я напомню, это Шварценеггер нашел людей в Калифорнии. Его решение о том, что он будет выбираться на должность губернатора, было неожиданностью для него самого. Как получилось дальше... В основном, наверное, автор звонка прав: и события, и время диктуют свое лицо. Елена Рыковцева: Мы говорили главным образом о феномене Арнольда Шварценеггера во внутриамериканском аспекте. Во второй части нашей программы мы обсуждаем возможность этого феномена в России, и теперь с нами на связи редактор отдела политики "Независимой газеты" Максим Гликин. Итак, весь последний месяц российская пресса увлекалась параллелями между избирательными кампаниями в Калифорнии и в России, в частности, в Санкт-Петербурге. Программа "Намедни" НТВ, если вы помните, встык монтировала репортажи из обоих этих мест. А газета "Ведомости" в сентябре писала так: "Питер, конечно, это наша Калифорния. А Валентина Ивановна Матвиенко - это есть наш Арнольд Шварценеггер. Потому что Калифорния - один из самых экономически развитых штатов, и выборы там - это своеобразный праймериз Буша, который поддерживает Шварценеггера, и наоборот". А политологи проводят свои параллели между российскими и калифорнийскими выборами. Но при этом приходят к выводу, что феномен Арнольда Шварценеггера в России пока невозможен. Давайте послушаем мнение по этому поводу политолога Вячеслава Никонова. Вячеслав Никонов: Россия и США - это все-таки страны с немного разными политическими культурами, с разными политическими институтами и разными функциями различных государственных деятелей. Если в России губернатор - это прежде всего человек, ответственный за дороги, канализацию, водопровод, строительство и так далее, крепкий хозяйственник, желательно в кепке, как Юрий Михайлович Лужков; то в США губернатор - это гораздо более политическая фигура, которая, конечно, не занимается текущими хозяйственными вопросами. Отсюда и критерии оценки тех или иных фигур, кандидатов, которые баллотируются на пост главы региона, очень различны. В то же время и в России, и в США люди творческих профессий, шоу-мены пользуются определенной политической популярностью. Неслучайно сейчас в списках очень многих российских политических партий представлены певцы, артисты и так далее. В стенах Государственной Думы всегда, с самого появления этого института, заседали представители творческих профессий. И сейчас там, предположим, представлены актеры, такие как Драпека, или режиссер Николай Губенко, или певец Иосиф Кобзон. То есть для российской политической жизни избрание в качестве политиков в государственный орган актера - это не есть нечто необычное. Я не думаю, что пока российское сознание созрело до того, чтобы избрать актера губернатором. Я не думаю, что в России кто-то готов сейчас голосовать за актера в качестве президента страны. Елена Рыковцева: Это очень любопытная, кстати, постановка вопроса, что еще нужно созреть для того, чтобы выбрать актера губернатором. Максим, вы с такой точкой зрения согласны? Максим Гликин: Ну, я не думаю, что население не готово или не созрело. Но, конечно, закон у нас таков и сама система власти такова, что невозможно выбрать актера... да и вообще, невозможно отозвать губернатора, как сделали в Калифорнии. Снизу у нас отзыва нет. У нас можно сверху взять и человека отозвать, предложить ему другую работу, это у нас делают. А чтобы само население отправило губернатора фактически в отставку и поставило любимого актера во главе губернии - это, конечно, такого у нас быть не может. Елена Рыковцева: Спасибо вам. И слушаем звонки. Здравствуйте, вы в эфире. Слушатель: Добрый день. Меня зовут Давид, можно и по отчеству - Давид Исаакович, не суть важно. Вопрос у меня простой. Знаете ли вы какой-нибудь официальный сайт Шварценеггера или официальный сайт компании, связанной с ним? Максим Гликин: Ну, это вопрос, наверное, к штабу Шварценеггера. Елена Рыковцева: И следующий звонок. Пожалуйста. Здравствуйте, вы в эфире. Слушатель: Добрый день, Лена, Сергей и Максим. Говорит Александр из Москвы. Вот у меня такие соображения по этому поводу. Конечно, в России такой ситуации пока нет. Она когда-то была, когда у нас такие демократические выборы были, и тогда народ, обозлившись на политическую элиту, выбрал Жириновского, что-то было похожее. Я думаю, ситуация сейчас как раз тоже на это похожа - и когда уже все эти последние скандалы, и с "Энроном", и с корпоративной Америкой, все эти политические игры... То есть как-то хотелось им всю эту политическую элиту как бы немножко встряхнуть - и это на самом деле очень серьезная встряска для политической элиты Америки - и именно выбрать человека, который не был вообще никак связан с политикой, с экономикой, а который, казалось бы для эмигрантской Америки, сам свою судьбу сделал. Он сделал карьеру прекрасную, стал популярным, зарабатывающим миллионы долларов. Елена Рыковцева: Ну, Золушка такая. Слушатель: Да. Поэтому за него в пику как раз этой политической элите как раз и проголосовали. Поэтому и толпились, чтобы каким-то образом встряску дать. Но это, на самом деле, американская демократия, и она мне нравится, вы знаете. Елена Рыковцева: Спасибо, я поняла. Это ваша версия, почему Калифорния выбрала Арнольда Шварценеггера. И я читаю вопрос с пейджера. "Феномен избрания Шварценеггера губернатором во многом схож с феноменом Рональда Рейгана, ранее неоднократно избираемого губернатором Калифорнии", - пишет Сергей. Насколько я понимаю, все-таки разница в том, что Рональд Рейган, прежде чем избираться губернатором, очень давно отошел от актерского дела и много лет до этого был в политике. Правильно я понимаю, Сергей Строкань? Сергей Строкань: Да, совершенно верно, прошел какой-то этап, в ходе которого, действительно, он сумел серьезно подготовиться к выполнению собственно уже политической миссии. Что касается Шварценеггера, то здесь, конечно, все произошло таким, взрывным способом, очень быстро и, действительно, как говорили уже сегодня, во многом неожиданно для Шварценеггера. Поэтому здесь сравнение, конечно, весьма условное. Елена Рыковцева: Вообще, по мнению "Итогов" его решение не было таким уж стихийным: "В принципе, - пишет журнал, - Голливуд всегда был вовлечен в политику. Особенно он славится взносами в избирательные фонды. Правда, по традиции, взносы голливудских богачей в куда большей пропорции идут демократам, чем республиканцам". И решение персонально Шварценеггера идти в губернаторы этот журнал объясняет интуитивным озарением, что благоприятного момента больше не будет, ведь для победы на этих конкретных выборах нужно простое большинство. Сергей Строкань: Мы действительно не говорили еще об одном очень важном аспекте - о том, что перевыборы (или скорее это даже не перевыборы, а отзыв губернатора с последующим избранием нового губернатора) случаются в американской истории крайне редко. То есть это второй прецедент, до этого еще такое было 70 лет назад, в 1922 или 1923 году. То есть здесь, может быть, еще вот это ощущение новизны, которое было у людей: давайте еще попробуем какое-то средство, какой-то патрон не расстрелянный, который еще теоретически возможен, но которым мы не пользуемся никогда. И вот, может быть, действительно здесь Шварценеггер почувствовал, что можно каким-то образом эксплуатировать вот эту идею свежего, необычного, нестандартного хода, которым раньше не пользовались, или практически не пользовались, но вот сейчас можно попробовать. И вот на волне вот этих ожиданий, возможно, он и победил во многом. Но сейчас ведь еще один есть очень важный аспект, о котором мы не говорили, что Калифорния может стать таким полигоном для подобного передела власти и в других штатах Америки, когда тоже досрочно будут проводиться кампании за досрочный отзыв губернатора в том или ином штате, и повторить успех Шварценеггера захотят в Дакоте, в Северной Каролине, в Неваде или еще где-то. То есть начнется передел власти на местах, и это очень интересный такой процесс, захватывающий. Елена Рыковцева: Я вдруг вспомнила, что определенную роль в успехе "Единства" на прошлых выборах сыграло участие в первой тройке (Гуров - Шойгу - Карелин) как раз борца Александра Карелина. И подумала, что, может, дело не в популярности, а именно в силе. Может быть, свою роль в победе Шварценеггера сыграл не эффект Рейгана, как написал нам Сергей, а эффект Карелина при прошлых выборах в Думу? Как вы считаете? Сергей Строкань: Я думаю, что отчасти это справедливо. Тем более, что мы уже сегодня в ходе нашей дискуссии говорили о тех проблемах, которые стоят перед штатом. Действительно, нужен какой-то очень сильный человек, и он, так сказать, представляется в виде этого "мистера боди", этого супермена. Но я вот еще хотел сказать по поводу параллелей с Россией. Вы знаете, я думаю, что любое сравнение, конечно, хромает, и если говорить о России, это возможно только в том смысле, что какой-то известный актер или спортсмен может конвертировать свою популярность в некий пост. Но с одной существенно оговоркой - если, конечно, он получит поддержку партии власти, если он получит поддержку тех, кто, в общем-то, способен воздействовать на так называемый административный ресурс. Вот тогда действительно эта победа возможна. Елена Рыковцева: И мы слушаем еще один звонок. Здравствуйте, вы в эфире. Слушатель: Добрый день. Меня зовут Вадим. Вы знаете, я думаю, что не надо принижать личность Шварценеггера. Шварценеггер довольно небедный человек, у него есть огромные деньги, которыми он сам тоже распоряжается. Затем, Шварценеггер уже давно вошел в элиту американскую, женившись на Марии Шрайдер. И затем, он был в администрации президента Рейгана. Затем, у него есть политические взгляды, какая-то система. Что касается наших деятелей культуры, то здесь очень слабо это видно, что именно видны их взгляды политические. Например, у нас рвался, пытался выдвинуть свою кандидатуру в президенты Никита Михалков. Вы посмотрите, что там за взгляды: навязать России монархию. Папа - бывший коммунист, который воспевал коммунизм. Сын стал монархистом. Тут вообще никакой идейной, политической стройной системы взглядов нет. А остальные актеры так же бедны в своих политических воззрениях. Они могут стать депутатами, люди, конечно, за них проголосуют. Но уже однажды проголосовали за Жириновского, который сочетает и беспринципность, и актерство, и все такое прочее. Елена Рыковцева: Вадим, спасибо за ваше мнение. Отношении Шварценеггера оно с одной стороны, пересекается с тем, что говорил Владимир Кигель из Калифорнии в предыдущей части нашей программ, - о том, что калифорнийцы голосовали еще и за мощнейшую группу поддержки, которая стояла за его спиной. С другой стороны, насколько я помню, в администрации Рейгана Арнольд Шварценеггер бы все-таки председателем комитета по физкультуре, то есть не ахти какая большая политическая роль у него была. И вот присоединятся к нашему разговору по пейджеру Александр Анненский из Санкт-Петербурга. Он пишет: "С таким же успехом можно выбрать в губернаторы Филиппа Киркорова". Кстати сказать, наш корреспондент Надежда Перцева спросила нескольких известных российских актеров - есть ли шанс у российских кинозвезд повторить успех Шварценеггера? Послушайте, что, в частности, думает Александр Филлипенко. Александр Филлипенко: Первое, нам Шварценеггер не указ, повторять мы ничего не будем. Нам этими глупостями заниматься не надо, надо играть Чехова, Платонова, Достоевского и Булгакова. Надежда Перцева: В России возможен такой вариант, чтобы актер стал крупным политиком? Александр Филиппенко: Нет, не цыганское это дело - каждый день репетировать. Другие люди есть для этого. Есть полно актеров, посмотрите, вся Госдума - театр. Зачем? Я хочу заниматься хорошей литературой, великой русской и советской. Елена Рыковцева: И теперь другое мнение, которое высказал актер Алексей Кравченко. Вы можете видеть его в сериале "Спецназ", который сейчас идет по ОРТ. Алексей Кравченко: Думаю, что да. Не могу сказать, кто это мог бы сделать, но почему бы нет. Самое главное - целеустремленность данного человека, его желание. Понятно, что мозги. Если все это упорно делать, я думаю, получится, даже в нашей стране. Надежда Перцева: А зачем российскому актеру идти в политику? Алексей Кравченко: Для меня - незачем. Если бы меня спросили: "Хочешь быть?.." - я бы сказал: "Мало того, что не хочу, не могу, и голова у меня совершенно в другом месте". Но бывают такие люди, из актеров я имею в виду, что-то в них такое замерцало - и они хотят стать политиками, попробовать себя в этой сфере. Флаг им в руки. Надежда Перцева: А есть ли что-то общее между актерством и политикой? Алексей Кравченко: Ни финты не понимаю в политике. В актерской профессии я относительно все понимаю. Нельзя говорить про что-то, что я это все досконально знаю, неправильно будет. Но что-то я понимаю в актерство, а вот в политике - ничего. И поэтому если какие-то параллели... затрудняюсь ответить на такой вопрос. Надежда Перцева: А российский актер чем-то отличается от американского? Алексей Кравченко: Я думаю, что зарплатой, но наши лучше. Елена Рыковцева: Вот так Надежда Перцева побеседовала с актерами. Может быть, в качестве комментария звонок следующего слушателя. Здравствуйте, вы в эфире. Слушатель: Здравствуйте. Это Леонид Иванович. Вы знаете, я что хочу сказать. Конечно, может быть актер президентом, но я чем больше всматриваюсь в нашего президента Путина, тем больше вижу, что он, в общем-то, играет роль то патриота, то отца нации. И вот смотрю, в чем же суть его роли. Суть его роли, по-моему, в том, что он упивается своей властью. Он так доволен тем, что моргнет одним глазом - милиция побежит направо, Грызлов; моргнет другим глазом - Патрушев побежит налево; кивнет головкой - рванется вперед с гиканьем и кваканьем вся "Единая Россия". Елена Рыковцева: Я поняла, Леонид Иванович. Вы поворачиваете наш разговор в другую сторону, вы уже говорите о том, как политики становятся актерами. Мы слушаем еще один звонок, из Подмосковья, кажется. Здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Правильно сказал мужчина, который позвонил сейчас. Он не уводит в другую сторону. Нам бы их проблемы. У них актер, у них демократия. А у нас мигнули из Кремля - кого надо, того и выберут. Вот губернатор Матвиенко, она чем хуже или чем лучше Шварценеггера? Она у нас из Шепетовки. Кремль моргнул - и выбрали Матвиенко. Елена Рыковцева: Вы считаете, что, если бы Кремль мигнул, выбрали бы Михаила Пореченкова, например? Слушатель: Корреспондент ваш из Америки сказал, - он не знает, наверное, нашу российскую действительность, - что за ним стоит, за Шварценеггером, группа поддержки. А у нас за Матвиенко... у нас за всеми губернаторами стоят. Отмашку дадут - и будут голосовать, за кого надо. Всех уже расставили. Десять лет человек бомбил Афганистан, деревни, крестьян, женщин и детей, а сейчас он губернатор Московской области. Ну, он бы извинился, он бы сказал: "Да, неправильная политика была". Нет, я что-то этого не слышал. И сейчас еще его выберут, и еще... Уже все расставлены, все - ГКБ и военные. Елена Рыковцева: Ну, вот я вижу, что Сергей Строкань кивает головой, он с вами согласен. И еще один звонок, из Калуги. Пожалуйста. Здравствуйте. Слушатель: Добрый день. Меня зовут Феликс. Первое, хотел бы сказать, во-первых, всякие параллели между Россией и Америкой пока неуместны. Второе, надо говорить не об актере Шварценеггере. У нас был прецедент, и вот здесь уместна параллель между Шварценеггером и президентом Рейганом, который по своему уровню не был ничем выше и Буша, и настоящего президента Шварценеггера. Вот надо что обсуждать - кто стоит. Кто стоял за актером Рейганом и кто стоит за актером Шварценеггером - вот как надо осуждать проблему. Желаю вам успехов. Сергей Строкань: Ну, вы знаете, что мы уже много говорили сегодня об этом. Елена Рыковцева: Да, все-таки в Россию возвращаемся. Я хочу напомнить, что российская пресса весьма иронично относится к походу звезд во власть. Причем в этом сходятся газеты и левой, и правой ориентации, что бывает крайне редко. "Вот уже и звезды эстрады добровольно и с песней вступают в парию власти, - писала в свое время "Независимая газета". - Их встречают и привечают с понятным вниманием: от звезды для партийной организации большая польза может быть. Во-первых, выйди она на эстраду да заголоси что-нибудь попсово-приблатненное, но идеологически выдержанное - вот вам и агитация в широких массах. Во-вторых, материально может поддержать так, что три года с первичных организаций никакие взносы собирать не понадобится. Так что отделам партийных кадров прямой смысл за звездами охотиться". Газета "Время новостей" отпрашивала по этому поводу политтехнологов. Один из них сказал: "Артисты иногда бывают нужны для обеспечения узнаваемости партии, если она раскручивается с нуля, но не более того". То есть, если партия уже известна - вроде как не нужны. Хотелось бы узнать мнение Максима Гликина по этому поводу. Максим, вы в свое время как раз об этом писали свою статью, она называлась "Культурный призыв", - как раз о приходе артистов во власть. Максим Гликин: Да. Хотя тут несколько разные ситуации. Одно дело, когда человек идет в Думу, а другое - когда возглавляет губернию. Потому что все понимают какова роль сегодня Думы - она еще ниже, чем она была, скажем, четыре года назад. И если там появятся 5, 10, 20 актеров, в общем-то, ничего не изменится в законодательном процессе. Совсем другая роль и другая ответственность у губернатора. Кстати говоря, к вопросу о том, почему у нас невозможен актер-губернатор, потому что там не так серьезно относятся, не так жизнь людей сильно зависит от главы региона, как в России. Вот я, например, сам жил год в Нью-Йорке, и я даже не сразу узнал, что у нас губернатором штата Нью-Йорк - Патаки, есть такой человек. Я нигде его не видел, не знал даже, чем он занимается, каковы его функции, какова его роль в управлении этим штатом. Еще мэра видел, предыдущего - Джулиани, а Патаки - даже не слышал этой фамилии. У нас губернатор - это царь и Бог, от него все идет. Поэтому, может быть, можно сравнить нашего думца и тамошнего губернатора - скорее, такие параллели. А наш губернатор и наш думец - это совершенно разные весовые категории. Елена Рыковцева: То есть вы хотите сказать, что для Арнольда Шварценеггера роль представительская вполне годится, что он будет представительствовать, а работать будет кто-то еще. А в России такое невозможно, губернатор не может просто надувать щеки, условно говоря. Максим Гликин: Да. У нас губернатор - это совершенно другая весовая категория. А вот в Думу - пожалуйста, может сколько угодно актеров идти, и все понимают, что это ничего не прибавит и не убавит. Елена Рыковцева: Мы слушаем звонок. Вы в эфире. Здравствуйте. Слушатель: Добрый день. Меня зовут Ольга Святославовна. И такой я хотела задать вопрос. Как мы можете прокомментировать то, что энное количество времени тому назад по телевизору была какая-то политическая передача (я не помню, какая именно), и сказали, что у Шварценеггера экономическое образование и свой первоначальный капитал он сделал задолго до своей актерской картеры? Елена Рыковцева: Сергей, пожалуйста. Вы много писали о губернаторских выборах в Калифорнии и, наверное, изучали биографию Шверценеггера. Был ли у него капитал до прихода на актерскую работу? Сергей Строкань: Ну, капитал какой-то у него был. А что касается экономического образования, я не припоминаю, честно говоря, что имеется в виду, если более конкретно... Максим Гликин: Я не думаю, опять же, что тамошнего избирателя так уж сильно волновало, какое у него образование. Гораздо больше их волновал, например, вопрос его поведения в молодые годы в отношении женщин, который дискутировался очень активно. Это у нас большое значение придают - вот, он юридическое имеет образование или экономическое, он из Питера или из Москвы. Елена Рыковцева: А вы знаете, кстати, еще раз о параллелях, Максим. Ведь на Арнольда Шварценеггера, вы помните, были вылиты ушаты грязи: это и нацистское прошлое его отца, и вот эти женщины вдруг появились, хотя, с другой стороны, мы в первой части нашей передачи обсуждали, что, может быть, это даже в плюс ему пошло, что было у него много женщин, и он был с ними достаточно активен. Но, тем не менее, все это считается ушатами грязи. При этом в США нет закона о выборах вроде того, что принят сегодня в России, когда запрещены любые, фактически, оценки прессы. А там получается, что закона нет, грязь есть - а кандидат все равно побеждает, и с большим отрывом. Максим Гликин: Да, потому что ничего страшного, если человек узнает всю правду о кандидате. Гораздо хуже, если он не будет знать ничего об этом кандидате и потом выяснится, что губернатор - алкоголик, его по четыре месяца нет на рабочем месте (я не буду указывать регион). Это гораздо хуже. Лучше знать заранее, что он алкоголик, и делать выбор с открытыми глазами. Наш закон нынешний, естественно, это запрещает, и потом приходится прокуратуру уже в эти дела, так сказать, вводить. Елена Рыковцева: Пожалуйста, следующий звонок. Вы в эфире. Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Герц. Если позволите, я поразмышляю минутку или полминутки на тему, которую вы предложили. Елена Рыковцева: Пожалуйста. Слушатель: Я думаю, что выбирать человека, который имеет программу и имеет возможности, как человеческие, так и профессиональные, для того чтобы принести добро народу, - это определяющее для выборов то ли губернатора, то ли президента. Вот в США уже, я думаю, жизнь идет таким образом, что там можно выбрать, я не знаю, кучера почтовой кареты, а жизнь будет идти так, как она идет, налаженная жизнь. У нас несколько другая ситуация. И мы выбираем себе то ли в губернаторы, то ли в президенты человека, который обладает какими-то актерскими способностями. Он не ставит своей задачей сделать жизнь людей достойной, то есть на словах - да, а на деле - нет. На деле это кончается "мочением в сортире" и так далее. Поэтому я думаю, что когда у нас жизнь наладится таким образом, как в Соединенных Штатах, тогда мы тоже сможем себе позволить выбрать без ущерба для своего будущего вот такого кучера почтовой кареты. А пока уровень и российского, и американского избирателя одинаковый совершенно. То есть там выбирают актера, который играет в фильмах, а мы выбираем актера, который играет в жизни. Елена Рыковцева: Пожалуйста, Сергей Строкань, ваш комментарий. Вы, как я поняла, с чем-то были не согласны во время этого звонка. Сергей Строкань: Вы знаете, я полагаю, что все-таки нельзя ставить на одну доску российского избирателя и американского. Потому что американский избиратель, в отличие от российского избирателя, понимает, что такое демократический процесс, и он понимает, что это не некая абстракция, а что он посредством участия в демократическом процессе, в выборах может менять свою жизнь, решать какие-то свои сиюминутные проблемы. Российский избиратель, я думаю, пока еще не ощутил, который приходит к избирательным урнам, он не понимает, собственно говоря, каким образом его вот этот акт голосования может оказать воздействие на его жизнь. Поэтому люди голосуют либо за начальство, по старой советской традиции, либо против начальства, исходя из некоей протестности. Вот и все. Так что здесь разные вещи. Елена Рыковцева: Максим, у нас секунда до конца эфира. Я вас просто спрошу: если бы вы были гражданином Калифорнии, отдали бы вы свой голос Арнольду Шварценеггеру? Максим Гликин: Нет. Елена Рыковцева: А вы, Сергей? Сергей Строкань: Да ну, что вы... Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
