Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[22-06-02]
Обзоры прессыПарализующий КремльВедущая Елена Рыковцева Российская пресса удивительным образом тупеет, прямо-таки теряет дар живого слова, когда речь заходит о ее личных контактах с президентом. Неделю контактов открыл понедельничный номер "Комсомольской правды". Корреспондент "Комсомолки" подробно доложил, как он летал на личном самолете Путина, вместе с президентом и его окружением. Впечатления такие: "Все пассажиры путинского лайнера были заняты делом. Шеф протокола Игорь Щеголев делал в блокноте какие-то наброски - наверное, разрабатывал новые протокольные программы. Заместитель главы президентской администрации Сергей Приходько постоянно доставал из своего дипломата документы и всю дорогу их листал. Управляющий делами президента Владимир Кожин считал на микрокалькуляторе. Пресс-секретарь президента Алексей Громов сидел, уткнувшись в бумаги, и все время что-то писал". Не правда ли, это произведение весьма напоминает "Толя пел, Борис молчал, Николай ногой качал". Но поэт Михалков писал для детей, а корреспондент "Комсомолки" Гамов, вроде бы, пишет для взрослых. Впрочем, здесь ситуация хотя бы понятна: хочется написать о полете с президентом и его окружением, а писать нечего. А вот про двухчасовую встречу Владимира Путина с руководителями СМИ было что написать и показать по телевизору. И написали, и показали - но что? Только выдержки из монологов президента, которые тот разучил по тексту, написанному для него министром печати Лесиным. Телекомпании сообщали о "живой дискуссии". Но показывали немую группу медиа-менеджеров, которая тихо слушала президента. Сам Путин на всех телеканалах говорил одно и то же: Новости НТВ: "По словам Владимира Путина, многие годы индустрия СМИ была связана с политикой и борьбой интересов. СМИ не были самостоятельным бизнесом, а использовались как инструмент для обеспечения политических преимуществ в конкурентной борьбе в других, гораздо более доходных секторах экономики". Вести РТР: В преддверии профессиональной конференции СМИ, на встрече с ее делегатами, глава государства пожелал отечественной прессе окончательно изжить зависимость прежних времен, когда СМИ являлись инструментом в политической и конкурентной борьбе". "События" ТВЦ: "По словам президента, традиционно в России СМИ не были самостоятельным бизнесом, а использовались как "инструмент политических преимуществ в конкурентной борьбе других, гораздо более доходных секторах экономики". Информационная программа "24" REN-ТВ: "Владимир Путин объявил сегодня о начале реформ российских средств массовой информации. Особенностью российских СМИ до сих пор было то, что они служили инструментом политической борьбы между различными группировками". Репортажи-близнецы прошли по всем каналам. Каждый "близнец" заканчивался формальным комментарием министра Лесина к состоявшейся встрече. Как будто бы это была встреча президента с министром. В утренних газетах заинтересованные читатели не смогли получить ни крохи дополнительной информации. Газеты, по сути, ретранслировали официозные телевизионные сюжеты, разве что - добавив еще ряд казенных комментариев гостей президента. Газета "Время новостей": "Участники встречи положительно оценили ее итоги. Президент "Медиа-союза" Александр Любимов заявил корреспонденту "Времени новостей", что нынешнюю встречу президента с деятелями российских СМИ можно считать поворотной: "Впервые президент и представители СМИ говорили о проблемах отрасли в рыночных терминах". По мнению господина Сагалаева, люди, присутствовавшие в Кремле, находятся по одну сторону баррикад. "О проблемах развития индустрии СМИ мы говорили на одном языке - языке рыночной экономики и демократического общества", - сказал он". На самом деле, все было не совсем так. Языки были все-таки разными. Некоторые из участников встречи, которые впервые так долго общались с президентом, поделились со мной своими наблюдениями. Эти наблюдения разительно расходились с телевизионной и газетной официозной картинкой. Люди зафиксировали ряд поведенческих и ментальных особенностей президента Путина, о которых было бы весьма интересно узнать рядовым телезрителям и читателям. Не говорю уже о том, что накануне встречи окружение Путина весьма своеобразно определяло, с кем именно он должен искать "общий язык". Из списка участников встречи ни с того ни с сего был вычеркнут Борис Йордан, генеральный директор телекомпании НТВ. В список вообще не включили представителей канала ТВС - это бывшее ТВ-6. И лишь глубокой ночью, за несколько часов до встречи, в результате долгих и продолжительных дискуссий, и Бориса Йордана, и Олега Киселева, представителя ТВС, - все-таки включили в список допущенных к диалогу с президентом. Но, как вы уже догадываетесь, такие детали не нашли своего отражения в прессе. При этом она охотно выкладывает подробности любых других кремлевских переговоров, о которых ей удается узнать; по крайней мере, она пытается узнать эти подробности. Но как только пресса сама становится носителем внутрикремлевской информации - все. Рот на замок. Попробуйте, к примеру, найти в российских газетах хоть какие-то сведения о поездке к Путину в Сочи целой группы главных редакторов московских газет. Впрочем, даже не пробуйте - все равно не найдете. А попытайтесь обратиться за информацией о такой встрече к какому-нибудь из этих редакторов. Он будет молчать, как партизан. То есть поведет себя ровно так, как высокопоставленные чиновники, которых тот же главный редактор со страниц своей газеты гневно бичует за сокрытие информации. Почему российская пресса, обычно падкая на язык и охочая до сенсаций, пришибленно замолкает, когда речь идет о ее контактах с президентом? Об этом - Виталий Ярошевский, заместитель главного редактора газеты "Время МН". Виталий Ярошевский: На днях президент Владимир Путин встречался с руководителями средств массовой информации. Приглашены были избранные, безусловно. Мы видели сюжеты по телевидению, довольно скупые несодержательные заметки в газетах. Что там происходило на самом деле - тайна за семью печатями. Характерная оговорка - "печать", "печати"... Вообще структура поведения или схема поведения власти по отношению к СМИ напоминает нам приснопамятные советские времена, когда хранитель какой-то тайны фактически руководил процессом. Вот я знаю эту тайну, а вы не знаете, да вам и не положено. А поскольку я знаю больше, чем вы, поэтому я - хозяин положения. Эта советская модель применяется и сегодня. О чем говорил глава государства с теми людьми, которые определяют ход идей и вещей сегодня, мне, например, неизвестно, как впрочем, большинству радиослушателей "Свободы". По-моему, это пагубная практика, которая и раньше-то вела в тупик, и завела в результате огромное государство в тупик. Вторая русская забава - наступать на грабли, с постоянной периодичностью получать в лоб. Если эта практика становится некоей основой поведения властных структур, приходится только сожалеть, что власть такая, а мы с этой властью вынуждены считаться и просто под ней жить. Елена Рыковцева: "Министр угробил свое детище". Напомню, что представители прессы не просто сходили к президенту, а сходили - накануне открытия своей конференции. Сейчас вообще при открытии какого-нибудь форума президентом стараются заручиться так же, как заручаются священником при открытии нового офиса. С некоторых пор появился такой знак: если президент благословляет мероприятие - значит, мероприятие важное. Важность конференции, прошедшей на этой неделе, состояла в том, что она должна была продемонстрировать смычку прессы и государства. Впервые в организаторах, в качестве равноправных партнеров, выступили как Министерство печати с "Медиа-союзом", так и авторитетные независимые организации вроде компании "Интер-ньюс" или Национальной Ассоциации вещателей. И вот министр печати Михаил Лесин делает более чем странный ход: он начисто убивает интерес прессы к историческому, казалось бы, событию. Он целиком переключает ее внимание на свою персону. Накануне открытия конференции он заявляет газете "Коммерсант": "Работа любого чиновника - временна. Я все равно когда-нибудь уйду с этого места. И на конференции скажу, как, когда и куда". Он действительно сказал. По крайней мере, сказал - когда: через два-три года. Упраздню, говорит, министерство, оставлю вместо него две комиссии, да и уйду. И хотя уход еще весьма далек, хотя Лесин так и не признался, куда он уйдет, московским газетам хватило, чтобы переключиться. Заголовки газет, которые вышли на следующий день: "Московский комсомолец" - "Минпечати осталось жить два года". "Известия" - "Министерство печати готово уйти на покой". "Комсомольская правда" - "Глава Минпечати готов упразднить свое ведомство. Через два года..." "Время новостей" - "Михаил Лесин готов закрыть Минпечати". "Коммерсант" - "Михаил Лесин пообещал распустить министерство печати". Почему Михаил Лесин решил отвлечь пишущую прессу от важного государственного мероприятия - непонятно. Тем более что оно и в самом деле было важным. По крайней мере, так считает Алексей Панкин, директор программы поддержки СМИ московского отделения Фонда Сороса. Алексей Панкин: Меня несколько удивляет, что наша пресса, в том числе и качественная пресса, по большей части сконцентрировалась на освещении такого достаточно тривиального заявления, как известие о том, что Минпечати собирается самоликвидироваться. Я вас уверяю, что это было не самое главное на конференции. А конференция эта имела - и будет иметь - достаточно большое влияние на будущее всех средств массовой информации. Вот если бы газеты смогли растолковать это своим читателям, я думаю, они послужили бы им гораздо лучше, чем пережевыванием вещей банальных. Что касается самой конференции и, строго говоря, как позиции индустрии, так и позиции министра, то меня, прежде всего, не удовлетворяет отсутствие темпа. В общем-то, те вещи, которые родились как рекомендации этой конференции, они достаточно хорошо известны, они тривиальны, они были известны и два, и три, и четыре месяца, и год назад, и полтора года назад. Поэтому вот то, что гора, так сказать, содержательно, родила мышь, - разочаровывает. Разочаровывает так же и то, что министр, говоря о том, что необходимы какие-то законодательные меры по преобразованию медиа-рынка, не назвал - какие именно. Мне кажется, что министр должен был бы говорить более конкретно. Но с другой стороны, я думаю, что в данном случае даже не это главное, а главное - то, что все-таки такая конференция произошла, что какие-то вещи были проговорены совершенно четко и ясно как позиция сообщества, и нашли понимание во власти. А главное, в данном случае, я считаю, это то, что государство признало и официально зафиксировало понимание, что сегодня оно создает не равные условия конкуренции на рынке, отдавая преференции государственным СМИ; это - одна из главных проблем. И, наконец, государство так же признало, что его задача - создать условия для того, чтобы средства массовой информации были прибыльными. Давайте сформулируем это вот так правильно - "прибыльными", а не таким эвфемизмом, как "экономическая самостоятельность". Это очень важные вещи. И теперь на самом деле все зависит от того, что конкретно будет сделано для воплощения в жизнь этих постулатов. Во-первых (ну и, во-вторых, конечно же), важнее всего, кто выйдет в лидеры этого движения, - как из всякого прогрессивного хаоса, - кто его оседлает, и, в общем-то, кто окажется теми признанными нашим медиа-сообществом людьми, которые поведут за собой дальнейшую работу. Вот это, мне кажется, главный вопрос. И от того, как он решится, зависит очень много. Елена Рыковцева: "Министр культуры в желтых тонах". В первые дни открытия в Сочи фестиваля "Кинотавр" министр культуры Михаил Швыдкой дал неосторожное интервью газете "Московский комсомолец". О фестивале он высказался так: "Раньше мне казалось, что здесь все упирается в мокрые плавки и курортные романы. Ведь обычно телевидение показывает голые попы с пляжа. Ан нет - здесь идет серьезное дело, о котором можно серьезно разговаривать, не отменяя ни мокрых плавок, ни курортных романов. В непринужденной, "пляжной" форме здесь происходят очень важные вещи, и это качество отличает "Кинотавр" от других событий такого рода". Министр сглазил. Самой важной вещью для прессы все-таки оказались мокрые плавки. Причем. плавки самого министра. Многие газеты растиражировали фотографию с "Кинотавра" Михаила Швыдкого, выходящего из морской воды. Спустя еще неделю, эту же фотографию продемонстрировал многомиллионной аудитории Леонид Парфенов в программе "Намедни" НТВ. Зачем - он объяснил газете "Комсомольская правда": "Фотография сделана отнюдь не ехидным папарацци, а тассовским фотографом. Раньше государственные информационные агентства не распространяли таких изображений крупных государственных чиновников. А фотография действительно очень выразительная. И мне кажется, что это - наш очередной шаг к большей победе свободы слова (или - что в данном случае точнее - свободе кадра)". Михаил Швыдкой был потрясен. На этой неделе он выступил с ироничной отповедью своим обидчикам со страниц газеты "Московские новости": "Вопросов нет: пока хожу - буду пытаться залезть в любой водоем и даже в тенистую рощу. И также понятно, что мне не удастся разбить фото, - видео и кинообъективы у всех фото- видео- и кинокамер отечественных журналистов. Поэтому придется проститься с врожденным демократизмом и благоприобретенным дружелюбием. К дверям Минкульта поставим милицию, переедем жить в цековский дом, отдыхать станем в закрытых санаториях, введем предварительную цензуру и станем искать во всех сочинениях неконтролируемые ассоциации. И тогда будет счастлив фотокорреспондент, если ему удастся снять кончик туфли того урода, который захочет стать министром культуры в этом старом-новом мире". Очевидцем охоты фотокорреспондентов на министра культуры в Сочи на "Кинотавре" стала театральный обозреватель радио "Свобода" Марина Тимашева. Марина Тимашева: Это из серии, что ли, жанровых зарисовок: "Кинотавр", сочинский пляж, единственный, наверное, более или менее солнечный день. На пляже появляется только что прилетевший из Москвы министр культуры - Михаил Швыдкой. Никто, я думаю, не станет отрицать того, что министр - тоже человек, и как самый обычный нормальный человек, Михаил Швыдкой, естественно, начинает раздеваться. То есть - он снимает брюки, остается в плавках, и ровно в эту секунду вокруг него вырастает просто какая-то армия, толпа людей с фотокамерами. Выглядит, как в каком-то старом американском фильме: будто бы все фотокоры города Сочи в одну и ту же секунду оказались в одном и том же, отчего-то нужном им месте, и начинают, соответственно, этого несчастного министра культуры фотографировать. Михаил Швыдкой, совершенно очевидно, не привык себя в таком качестве воспринимать и нервничает слегка, но при этом, будучи человеком остроумным и умным, и хорошо образованным, стараясь скрыть все это свое стеснение, отшучивается и говорит им: "Плавок я снимать не стану". Несмотря на эту его фразу, фотокоры бегут за ним. Михаил Швыдкой спокойно, мерно, сдерживаясь, направляется в море. Фотокоры бегут по береговой линии. Михаил Швыдкой (очень неплохо, кстати говоря, плавающий) плывет в море. Фотокоры бегут с этими своими фотокамерами по пирсу, фактически, преследуют человека, (между прочим, не очень уж и молодого человека и самого обычного, я бы сказала, советского или российского мужчину, который действительно должен ощущать себя совершенно не естественно, он же все-таки не Дольф Лундгрен, не молодой там красавец, который всю свою жизнь посвящает только заботе о собственном теле). Дальше происходит следующая ситуация. Спустя день в ресторан, где всех кормят обедами, прибегает плачущая корреспондентка одной из вполне известных московских газет. Ей позвонило начальство, ругало ее последними словами, не стесняясь, видимо, в выражениях, за то, что в программе "Намедни" Леонида Парфенова прошел сюжет, в котором министр культуры Михаил Швыдкой "выступал" в плавках и на пляже. А вот собственная корреспондентка и фотокорреспондент этого самого издания не предоставили аналогичного материала своей газете. И вот теперь газета вынуждена покупать где-то фотографию для того, чтобы у них тоже был такой невероятно эффектный материал. Честно говоря, эта ситуация, конечно, кажется, совершенно катастрофической, и жалко мне было Михаила Швыдкого чрезвычайно. С другой стороны, к этой жалости примешивается другое чувство. А именно вот какое, что если бы это был просто министр культуры - Швыдкой, то ужасу моему и какому-то отвращению ко всем этим фотографам, наверное, не было бы предела, но министр культуры Михаил Швыдкой является параллельно шоуменом. То есть, он - ведущий одной из достаточно популярных программ телевизионных на канале "Культура"; называется она - "Культурная революция". И таким образом, сам Михаил Швыдкой уподобляет себя "поп-звездам", и общается он при этом в студии не только, скажем, с директором "Эрмитажа" Пиотровским или с директором Третьяковской галереи, или с директорами филармонии, или с Тимеркановым и Гергиевым. Отнюдь нет, он общается с Машей Распутиной. И, стало быть, он фактически сам себя подводит под те же самые нормы, критерии, представления, по которым, собственно говоря, развивается жизнь "поп-звезд" и вообще шоу-бизнеса и шоу-индустрии. И в этом смысле ему тогда жаловаться, собственно говоря, не на что. Хотя, честно говоря, мне все равно его жалко. Потому что с кем бы он ни общался, с кем бы ни якшался и как бы не пробовал, простите за выражение, раскрутить себя в образе такого шоумена, тем не менее, это все-таки умный, образованный человек, специалист по творчеству Томаса Стернса Эллиота, и, я думаю, что это в нем значительно более важно. Елена Рыковцева: Это была обозреватель радио "Свобода" Марина Тимашева, которая считает, что министр культуры привлек к себе внимание желтой прессы во многом потому, что "пожелтел" сам. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
