Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[20-12-99]
Поверх барьеровКонец личного. К 50-летию выхода в свет книги Джорджа Оруэлла "1984-й"Автор программы Дмитрий Савицкий Выпускник Итоновского колледжа, служащий полицейского корпуса в Бирме, Эрик Блэр начинал свою писательскую карьеру в Париже. Он был беден и слаб здоровьем. Годы, проведенные в Бирме, навсегда определили его писательскую позицию. До конца дней своих он решительно выступал против власти одного человека над другим. Парижский, а затем и лондонский период поиска и самоопределения, в результате, превратились в книгу о бездомных. Эрик Блэр выбрал себе псевдоним - Джордж Оруэлл. Именно под этим именем он и вошел в историю. В 36-м году Джордж Оруэлл отправился в Испанию и присоединился к республиканцам. К этому времени 33 летний писатель уже был автором двух книг. Его "Посвящается Каталонии", опубликованная в 38-м году, считается наиболее сильным описанием войны вообще. Для тех же, кто жил восточнее Вены послевоенного периода, две книги Оруэлла стали фундаментальными и, в некотором смысле, роковыми. Написанная в 1945 году политическая аллегория "Скотский хутор" и, особенно, вышедшая 50 лет назад знаменитая "1984 " стали любимыми посадочными книгами восточного блока. Для КГБ найти при обыске "1984" означало начало и конец дела обыскиваемого. Постепенно, но прочно, словарь структуры оруэлловского тоталитарного государства вошел в нашу обыденную жизнь. Мы безошибочно определяем новоречь карабкающихся к власти диктаторов и стараемся, проходя мимо, не глядеть на лица часовых, охраняющих высокие двери министерств. Правда, как мы знаем теперь, оруэлловский мир распространяется не только на откровенно тоталитарные системы. Его география не знает границ. Можно сказать, что мир этот пытается постоянно проступить сквозь контуры любой социальной системы, включая и демократию. Демократия, однако, научена жесткими уроками фашизма и коммунизма, и в наши времена умеет вовремя ставить диагноз и находить первые симптомы этой смертельной болезни. Конечно, ситуация 1999 года все же резко отличается от оруэлловского 1984-го. Но новейшая технология, которую писатель, при всей его фантазии, не мог предугадать 50 лет назад, позволяет совершенно небывалый контроль человека над человеком. Эта потенциальная угроза волнует нынче и простых обывателей, и судей, и идеологов партии. Во Франции, где в годы своего позднего квазимонаршего правления президент республики Франсуа Миттеран позволял себе роскошь подслушивания, в личных интересах, актрис и писателей, призрак "1984"-го особенно будоражит публику. Но и на родине Джорджа Оруэлла, в Великобритании, не меньше. Именно Лондон бьет все мировые рекорды по количеству установленных в публичных местах видеокамер. Но я позволю себе начать с Оруэлла в моей личной жизни. Не с того, которого я прочитал на пятой копирке и которого прятал чуть ли не в холодильнике в Москве, а с Оруэлла нынешнего, настигшего меня в моем Латинском Квартале Парижа. В прошлом месяце я получил слишком большой счет от EDF - французской национальной электрокомпании. Я позвонил в коммерческий офис с целью выяснить, не вкралась ли в счет ошибка. Милейший женский голос заверил меня в том, что все проблемы будут решены в течение ближайших пяти минут. - Какой у вас номер? - спросила меня дама. - У меня, номер? - спросил я. - Ну да, номер на квитанции. - К сожалению, - сказал я, - у меня нет под рукой квитанции, я лишь выписал сумму, в которой, как мне кажется, по крайней мере, один ноль лишний. - Вы должны знать ваш номер, - обиделась дама. - Вовсе нет, - сказал я, - вы можете найти меня по моей фамилии. И я ей продиктовал по буквам мою, невыносимую для французских ушей, фамилию. Как ее только не перевирали во Франции. Чаще всего я был "Стависким" - был такой миллионер и аферист. Иногда, я превращался в "Стравинского" или "Старского". Иногда, я сам советовал звать меня просто Хач. Но дама не запуталась и бодро повторила и мой адрес. - Вы говорите, что живете на улице Зеленой Лошади 21 бис, третий этаж налево? - Да, - сказал я. - По моим сведениям, - сказал она странным голосом, - третий этаж налево, Зеленая Лошадь 21 бис, вас вообще нет. Я дико обрадовался: - Хорошо, раз меня нет, значит, я вам ничего не должен. - Вроде бы, - сказал дама неуверенно. Я собирался было повесить трубку, подумывая, как бы истратить освободившуюся часть бюджета, как вдруг, к несчастью, взгляд мой упал на торчащую из джазовой антологии злополучную квитанцию. - Постойте, сказал я, - я нашел квитанцию, - где на ней номер? - В верхнем углу справа, - сказала она. Я начал ей диктовать длинный ряд цифр, который мог быть чем угодно - диаметром луны в морских милях, к примеру. Было слышно, как лязгают клавиши компьютера. - Господин Савицкий, - сказала дама воскресшим голосом. - Лошадь Зеленая бис 21 налево третий? Я вас нашла. Вы нам должны 1835 франков и 15 сантимов. - Спасибо, - сказал я огорченно. - Вот видите, - ворковала дама, - по номеру я могу все найти. У вас есть номер и нужно его указывать. Его, господин Савицкий, а не фамилию. Превращение человека в номер, Воркута, Бухенвальд, совсем недавно было чем-то страшным, предельно унижающим, уничтожающим сущность человека. Но, нынче, мы все превращаемся в номера. Главный номер западного человека - номер его карты социального страхования. Первая цифра - пол, вторая год рождения, и так далее - длинный номер, в который запихнули большую часть твоей жизни. Во Франции введена новая и уже электронная карта социального страхования. Кроме ваших основных данных эта карта будет хранить все, что связано с вашим здоровьем. И что, по идее, охраняется медицинской тайной. Все ваши болезни, группу крови, все ваши аллергии, аномалии, все назначенные вам способы лечения и лекарства. Все это закодировано и доступно, опять же, по идее, лишь чиновникам вашего бюро социального страхования, врачам, а также тем, кто оказывает первую медицинскую помощь - пожарникам, работникам скорой. И вот здесь начинается главное. Нам нужны все эти номера и коды, чтобы лучше жить, чтобы отгородить себя от трагических ситуаций. Но, в то же самое время, концентрированная информация о человеке, хранящаяся на микрочипе или в центральном компьютере, превращает человека, действительно, в номер, в сумму цифр. И цифры эти может использовать по собственному желанию любой мошенник, любой начинающий старший брат. Амбивалентность целей сбора информации о человеке, в наши времена, не отрицает никто. Идеологическая манипуляция потенциально возможна, но за идеологическим перекосом пристально следят политические противники, меняющаяся оппозиция, пресса и общественные организации. Кто использует эти, готовые к употреблению, рычаги манипуляций? В наши дни - коммерческие организации. Во Франции мало заметная фирма Сажедим пасется в тени системы медицинского страхования и ее дочерней организации RSS, которая связывает врачей компьютерно-модемной сетью. Сажедим, подкупая врачей подачкой, бесплатными компьютерами и модемной связью, собирает сведения о больных, продавая их гигантам фармакологии. Причем, по словам директора Сажедима Жана Клода Лабрюна, фирма занимается лишь эпидемиологическими исследованиями. Замечу мимоходом, что данные социального страхования попадают и в налоговое управление - еще одна мощнейшая система контроля. По идее, данные, которые собирает Сажедим, должны быть анонимными, но каждое досье гипертоника, сердечника или больного язвой желудка сопровождается тем самым номером социального страхования. То есть, Сажадим собирает данные о совершенно конкретных людях, и кто может поручиться за то, что ваш банк не откажет вам в кредите на покупку квартиры, получив от Сажедима или подобной же организации, сведения о том, что у вас диабет? Это и есть современная слежка за человеком. Повторю - в коммерческих целях. Которые так легко превратить в идеологические. Страх героев романа Оруэлла заключался в потере права на личную жизнь. Мир романа "1984" насквозь прозрачен, спрятаться некуда. Об этом и кричит обложка декабрьского выпуска журнала "Международный вестник" - "Конец частной жизни". Об этом же пишет французский социолог Стефан Руа, автор книги "Информационная бомба" совместно с Эммануэлем Жульен, Алекси Некрасовым и Пьером Вандежистов в парижском еженедельнике "Эвенман". Их совместное исследование называется "Великая слежка". Фотографии, украшающие это досье, показывают полицейских, наблюдающих на телеэкранах людей на платформах метро и на уличных перекрестках, корсиканского террориста, отслеженного с помощью контроля сигналов его мобильного телефона, снятого скрытой видеокамерой экстремиста-радикала, отправляющего на почте посылку с бомбой. Но телекамеры глядят на нас отовсюду: в лифтах, в супермаркетах, банках, гаражах, аэропортах, правительственных учреждениях, на стадионах, в подземных переходах, в холлах гостиниц и на рабочих местах. И у телеэкранов чаще лица частные, чем государственные. То есть, полицейские. Французские такси оборудованы специальным счетчиком-стукачом мушаром, спрятанным в багажнике. Этот счетчик регистрирует каждый поворот ключа зажигания, каждую длительную остановку. Инспектор знает в минутах, сколько таксист работал, сколько сидел в забегаловке. Мушар установлен для того, чтобы шофер не решил переработать - провести на линии на 15 минут больше разрешенного. То же самое касается и трейлеров международной перевозки. Но здесь переработка, бессонные маршруты - почти всегда правило. Несмотря на мушары, которые вскрывают лишь в случае аварии, сотовый телефон и кредитная карта нынче любимые инструменты контроля подозреваемых полицией. Телефон сообщает о всех ваших перемещениях. То же самое делает и кредитная карта, отмечая с точностью в минутах, где и когда вы купили билет на поезд, где обедали, где сняли номер в гостинице, в котором часу и где взяли в прокат Ситроен, где закупили продукты на неделю. Сотовый телефон может вывести на вас, практически на оптическую связь, спутник-шпион. При этом, старшему брату не нужно, чтобы вы кому-нибудь звонили. Достаточно того, чтобы телефон был включен. Все ваши телефонные контакты также прозрачны, как воды горного ручья. Мало того, и обычный телефон, без всякого на то разрешения, можно прослушивать с помощью перехвата. Мощные антенны направляют на компьютеры весь кажущийся хаос телефонных разговоров из Марселя или Бонна. Компьютеры же, отыскивая ключевые слова и фразы, могут вытащить из этого гигантского клубка нитку нужного разговора. Но мог ли об этом мечтать Орвелл? Вернемся в мир, стремительно взрослеющей в тени оруэлловских цифр - 1984. Вернон Лоеб цитирует в "Вашингтон пост" британского физика, писателя и журналиста Данкена Кэмпбела, который утверждает, что нынче десятки стран обладают возможностью перехвата любого вида современной связи, любой информации. На бумаге, по проводам, через спутник или же по интернету. Кэмпбелл считает, что "правительства великих держав регулярно прибегают к перехвату информационного потока, для того, чтобы обеспечить выгоду коммерческих позиций некоторых предприятий". В "Международном вестнике" я нашел подробную информацию о том, как защитить свою частную жизнь на паутинке. Я помню, в конце 70-х мой приятель из писавшей в андеграунде братии, попавший в поле внимания КГБ, поехал в Переделкино, к известнейшему и популярнейшему поэту просить защиту. Поэт сказал буквально следующее: "Я бы это сделал, но это был бы самодонос". История забавная и даже поучительная, но я о другом. Путешествуя по www - великой паутинке - мы сами себя закладываем, сами на себя доносим. В основном, по незнанию или по забывчивости, не запретив нетскейпу или же эксплореру иметь дело с кукиз. Кукиз - это автоматические программы, собирающие о вас информацию. Кукиз следят за каждым вашим выходом в интернет и накапливают информацию о ваших интересах. Кукиз легко отключить. Но тогда некоторые функции вашего браузера также будут отключены. Второй способ самодоноса на интернете - это бесчисленные анкеты и бланки, которые вас просят заполнить. Они служат той же цели - собирать и накапливать информацию. "Международный вестник" дает адреса сайтов, которые помогают бороться с вторжением в частную жизнь. Во Франции этим занимается Национальная Комиссия Информатики и Свобод. Среди этих сайтов есть один, который недвусмысленно называется "Вознаграждение старшего брата". Специалисты по паутинке советуют в личной и деловой переписке использовать картограммные программы, никогда не давать свое настоящее имя, не отвечать на анкеты и, само собой, отключить электронные ищейки - кукиз. Что удивительно, так это не просто появление в Лондоне, Париже, наверняка, в Мюнхене, Милане и Стокгольме, статей о конце частной жизни. Но и одновременное появление конкретных печатных советов - как сделаться невидимым для старшего брата, в данный момент не идеолога великой идеи, а просто великого коммерсанта, собирающего тонны данных о каждом из нас, и продающим эти данные заинтересованным организациям. Французский "Обзервер" после каждого описания механизма контроля - кредитная карта, телефон, карта социального страхования, письменные анкеты и так далее - дает конкретный совет, как нейтрализовать наблюдение и сбор информации. Для того, чтобы снова стать невидимкой, вернуть себе потерянную анонимность в частной жизни нужно приложить немало усилий. Нужно также отказаться от множества преимуществ современной жизни. CNIL - Национальная Комиссия Информатики и Свобод - рекомендует платить только наличными, нигде не оставлять своего адреса, не заполнять никогда никаких анкет, не отвечать ни на какие опросы, включать сотовый телефон лишь когда нужно. А еще лучше - звонить из уличного, не покупать в кредит. Две фирмы собирают во Франции информацию о потребителях - Кларита и Консадато. Их охват - 7 миллионов человек. Зона их деятельности - супермаркеты. Они знают, какую марку зубной пасты вы предпочитаете, и сколько вы должны вашему банку. Информация эта дается заинтересованным фирмам по цене 1 франк 20 сантимов за досье. Но раз уж разговор зашел о банках, то имеет смысл сказать, что все ваши финансовые данные собраны в одно досье, а все досье всех французов в одну систему под названием Фикоба. И неважно, что вы расшвыряли свои деньги по семи банкам. Вы все равно на одном и том же экране компьютера, по идее налогового сыска. Но лишь по идее. Все ваши кредитные вложения в акции собраны в другое объединенное досье Фиисипе. Так что все ваши доходы и расходы собраны вместе и могут быть скрупулезно изучены в любой момент. Франс Телеком - Национальная Телефонная Компания - пользуется собственной системой Фрегат. Для анализа телефонных звонков, их длительности и направления - называется это анализ геосоциальных нужд клиентов. Вычислив, к примеру, что вы слишком часто звоните в Турцию, вам могут предложить скидку. Национальная Комиссия Информатики и Свобод советует подписаться на оранжевый лист - Франс Телеком обязан убрать ваше имя из досье Фрегата. В ближайшее время контроль человека над человеком распространиться и на самое сокровенное - на наш генетический код. На ДНК. Государство будут накапливать банк ДНК. Розыск преступников станет, конечно же, плевым делом и Оруэлл здесь окончательно проиграет. В заключение, в качестве грустного анекдота, еще две детали. Миниатюрные самолеты-шпионы Дроны, изобретенные в свое время израильскими специалистами и участвовавшие в разведывательных операциях во время югославского конфликта, тоже будут шпионить за частными лицами в будущем. Их миниатюризация до размера шмеля позволит им залетать в окна и устраиваться на потолке, включая электронные глаза и уши. Об этом пишет лондонский "Экономист". Также лондонский "Обзервер" извещает нас о том, что дальше всех пошли японцы. Они собирают информацию о служащих в уборных, автоматически анализируя мочу. Выкурил джоинт и привет - электронный писсуар тебя застукал. Что еще приятнее, там же, в японских туалетах, установлены и телекамеры. Конечно, КГБ вполне резонно охотился за книгами Оруэлла. В них была сконцентрированная правда о тоталитарных обществах, которые, заметим, не исчезли, достаточно вспомнить Северную Корею и Китай. Оруэлловские методы не совсем исчезли и с территории Союза нерушимых. Угроза же исчезновения частной жизни в западных обществах вполне реальна. Современная технология, действительно, не оставляет нам больше ни сантиметра не просматриваемого пространства. Но общественные организации, такие, как Национальная Комиссия Информатики и Свобод и пресса, постоянно держат эту угрозу на мушке. Увы, волшебная технология наших дней действительно обладает двуликостью Януса. И задача тех, для кого отказ от свобод не возможен, следить за тем, чтобы границы дозволенного не были нарушены. Количество печатных публикаций на тему о конце частной жизни, книг и фильмов говорит о том, что втихаря, на цыпочках, переворот нынче не совершишь. И не то чтобы все бдят, но люди острее чувствуют вкрапление демагогии в идеологический или коммерческий словарь, и незамедлительно протестуют. Вряд ли западный человек уступит свою последнюю территорию вторжению изощренной технологии. Так что мы, видимо, находимся в самом начале серийных публикаций на эту тему. Не колокол, а колокольчик зазвонил. Этого достаточно. Конечно, проще было обитателям Сириниссимы, Венеции, они имели право шесть месяцев в году на полную анонимность. На маску и плащ. Личное разрешалось скрыть, сохранить для себя самого. Мы сами, наверное, виноваты. В наши времена маска - это маскарад, пауза в буднях, короткий праздник, гульба. В наши времена маску не снимают в знак исключительного доверия перед кем-то, ее срывают под гогот, фейерверк и шелест конфетти. И здесь я в последний раз вспомню Джорджа Оруэлла, то есть, того, кого никогда не было. На самом деле был Эрик Блэр, выбравший маску - псевдоним. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
