Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[01-06-04]
Человек имеет правоВедущий Карэн Агамиров "Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства". Статья 1 Всеобщей декларации прав человека. Карэн Агамиров: Амнистия - что это, реализация конституционной нормы или предложение, от которого невозможно отказаться? И когда она может быть объявлена? Такова наша сегодняшняя тема. В обсуждении принимают участие заместитель председателя Комитета Государственной Думы России по делам общественных объединений и религиозных организаций Александр Чуев, председатель правозащитной организации "Комитет помощи заключенным" Борис Пантелеев и заведующий Адвокатской конторой Федорова, адвокат Михаил Федоров. Мы услышим также документальную повесть оступившихся, но не павших граждан, о нравах, царящих сегодня в местах не столь отдаленных. "Амнистия (определение из Большого Энциклопедического словаря) - это освобождение от уголовной ответственности либо от наказания или сокращение назначенного судом наказания, либо замена его более мягким; осуществляется по решению главы государства или высшего представительного органа власти". В России она осуществляется по решению Государственной Думы - это так, Александр Викторович? Александр Чуев: Да, действительно, это так. Государственная Дума обладает таким правом, и она за время своего существования этим правом не раз пользовалась. Поэтому, в принципе, это ее прерогатива. Карэн Агамиров: И последний раз амнистия была в российских зонах объявлена... Александр Чуев: В 2000 году. Карэн Агамиров: Четыре года назад. Это приличный срок уже, чтобы объявить новую амнистию. Как вы считаете, будет она объявлена или нет? Глава Комитета по законодательству Павел Крашенинников в интервью "Аргументам и Фактам" говорит, что нет. Александр Чуев: Сейчас серьезные изменения внесены в Уголовно-процессуальный кодекс, и задача - снизить количество применяемых наказаний, связанных с лишением свободы в принципе. То есть задача состоит в том, чтобы судьи назначали все-таки иные виды наказаний за нетяжкие преступления. Так вот, весь этот процесс в целом призван сократить количество заключенных. Поэтому я думаю, что методика сокращения будет другая, чем амнистия, видимо, поэтому Крашенинников и высказался в этом ключе. И оснований считать, что в ближайшее время состоится амнистия, пока, наверное, нет. Карэн Агамиров: Это правильно, Борис Пантелеев? Борис Пантелеев: Я не соглашусь с этим, не считаю, что это правильно. Я считаю, что амнистией государство исправит ту ошибку, которая существует. Судебная реформа, если она и началась, то уж, во всяком случае, не закончилась. В следственных органах при осуждении по-прежнему существуют плановые показатели. Неправосудных приговоров по-прежнему очень много. И вот амнистия, на мой взгляд, будет неким исправлением ошибки государства. Карэн Агамиров: Амнистия - это решение государства освободить человека. Но ведь амнистия не означает, что человек не совершал преступления. Он совершил его, но государство проявляет акт милосердия, так ведь? Александр Чуев: Безусловно. Карэн Агамиров: Помните амнистию по делу ГКЧП? Никто из осужденных по этому делу не считает себя виновным до сих пор, но все они с амнистией согласились. Борис Пантелеев: На одном из митингов у нас был плакат, что "Комитет помощи заключенным" требует условий содержания ГКЧПистов для всех заключенных, потому что сидели он там, в общем-то, неплохо. Карэн Агамиров: Чем вы объясните то, что эти люди согласились с амнистией? От амнистии же можно отказаться... Борис Пантелеев: Отказался, по-моему, только Варенников. Карэн Агамиров: Один Варенников? Михаил Федоров: Да. Дело в том, что только Варенников не согласился с амнистией. Амнистия применяется только в том случае, если лицо выражает свою позицию: прошу применить. Но я хочу сказать, что если наша Государственная Думе не желает все-таки принимать этот благой акт... Что такое амнистия? Это благо, это прощение государства. В УК у нас прописано, что государство вправе и прощать. То есть некоторым оступившимся нужно протянуть руку. Я считаю, что подход уважаемого нашего коллеги Крашенникова явно не соответствует тому настрою нашего населения, которое ждет сейчас амнистию. Я знаю многих моих подзащитных, которые ее ждут. Борис Пантелеев: А я вот не соглашусь, потому что у нас, несмотря на то, что почти полстраны сидело, тем не менее, и против отмены смертной казни, и против амнистии немало людей. Не скажу, что их половина, но их немало. Александр Чуев: Я хотел бы сказать несколько добрых слов, во-первых, в отношении Валентина Ивановича Варенникова. Мы сейчас с ним в одной фракции, действительно, это достойный генерал, и, конечно, если он имел свои убеждения, он не мог принять амнистию. Карэн Агамиров: Фракция "Родина". Я не представил, что вы из фракции "Родина". Александр Чуев: Да, это очень честный человек и порядочный человек, даже неважно, каких убеждений он тогда придерживался. Так вот, что касается амнистии, вы понимаете, есть и вторая сторона дела. Ведь у нас сегодня заключенный, выходя из тюрьмы, он же практически лишен всех нормальных социальных прав, то есть практически сегодня рецидив возврата в тюрьму очень высокий. Почему? Люди выходят на волю - люди не находят возможности работать, люди не находят возможности нормально жить. И вот это очень серьезная проблема, кстати, мы ей занимаемся. И на следующей неделе, во вторник, состоится заседание рабочей группы, которая по инициативе Фонда помощи заключенным, созданного вместе с ГУИНом... Фонд помощи заключенным возглавляет господин Платонов, председатель Московской городской Думы, я являюсь членом попечительского совета, так вот мы собираем рабочую группу из представителей разных министерств, общественных правозащитных организаций для того, чтобы подготовить к внесению в Государственную Думу законопроект о социальной реабилитации заключенных. То есть мы хотим создать систему социальной помощи людям, которые освободились после заключения. Тогда имеет смысл говорить и об амнистии, и о чем-то другом, потому что все равно часть этих людей потом обратно вернется в тюрьму: им просто негде будет нормально жить. Карэн Агамиров: То есть что амнистированные, что не амнистированные - они выходят на свободу и в одинаковых условиях оказываются, да? Александр Чуев: Да, они оказываются в условиях, когда практически у них нет возможности найти средства к существованию. Слушатель: Здравствуйте. Вас беспокоит из Санкт-Петербурга Сергей Юрьевич. У меня вопрос к участникам круглого стола. Скажите, пожалуйста, все-таки не слишком ли часто у нас в стране до этого делалась амнистия? Я два раза пострадал. Как раз вот два раз подряд шла амнистия, меня когда-то обворовали малолетние преступники, детдомовцы, и вот за плечами каждого из них до этого было раскрытых по 70-80 краж; и вот они обворовывают в очередной раз меня, и в результате по амнистии мне прямо следователь говорить: "Я закрываю это уголовное дело по амнистии..." Карэн Агамиров: Адвокат Михаил Федоров с этими делами как раз сталкивался, да? Михаил Федоров: Вы знаете, я с вами не соглашусь в той части, где вы говорите, что часто амнистии проходят. У нас была амнистия 2001 года малолеток и женщин, в 1997 года была амнистия. Вот маленький нюанс. Я сейчас защитник, адвокат, и у меня тоже дачу, кстати, обворовали. Сейчас у меня обворовали дачу, а я защищаю тоже воров. Карэн Агамиров: Которые обворовали вашу дачу? Михаил Федоров: Нет, не этих, других совсем. И вот, представляете, моя ломка... Но я, как адвокат, обязан защищать их всеми законными средствами и способами. И вернусь я к вашему вопросу. Ваш вопрос касается, как говорится, вашей личностности, как и меня они тоже лично задели. Но хотя даже если с моей дачей такая вещь произошла, я все равно считаю, что многие люди, находящиеся на наших бескрайних просторах (а сколько у нас зон, я не буду вам перечислять, в каждой области - по 3-4), - среди них нет таких, которых бы не надо было сейчас по амнистии выпустить, которых ждут, может быть, дети, жены и которые, дай бог, встанут на ноги. Знаете, как у Достоевского: даже во имя одного ребенка... Не хочу приводить примеры, но думаю, что это все-таки аргумент. Карэн Агамиров: Депутат Чуев тоже сомневается в своевременности амнистии и полагает, что она слишком часто проводилась? Александр Чуев: Я сомневаюсь вот в связи с чем. Пример по поводу кражи - понятный пример. Но есть, конечно, и другие, более тяжелые примеры. К сожалению, действительно, люди сидят незаслуженно или есть какие-то проблемы - это один вопрос. Но когда целая категория людей выходит на свободу, я еще раз говорю, не имея часто ни угла, ни кола, - начинается естественный всплеск преступлений. Под амнистию подпадают самые разные люди, амнистия бывает по разным статьям, по разным принципам. И эти люди совершают еще больше преступлений. То есть всегда после амнистии мы видим, что через некоторое время существует очень серьезный всплеск, то есть страдают невинные граждане в итоге. Вот у нас в Чечне тоже амнистия была очень интересная, когда амнистировали людей, вернувшихся с гор, они сдавали оружие, а потом им выдавали оружие - и они становились милиционерами тут же. А в итоге вот те события, которые недавно произошли. Это же предательство, очевидное совершенно. Карэн Агамиров: Вы имеете в виду какие события? Александр Чуев: Убийство Кадырова, конечно же. Борис Пантелеев: А я частично не соглашусь с Александром, потому что даже те, кто не должен попасть под амнистию (и я с этим согласен, действительно, по тяжким статьям это, в общем-то, может быть, и не следовало применять), для них, может быть, имело бы смысл применить амнистию дифференцированно, потому что амнистия - это акт милосердия, и он должен применяться ко всем, она не может применяться избирательно. Так вот, те, кто там находится за тяжкие преступления, они находятся в условиях, которые суд им не назначал. У нас шквал писем, и куча людей приходят с рассказами о том, в каких нечеловеческих условиях люди там находятся. То есть они получают наказание трижды, пятикратно жестче. Это по поводу того, что государство частично будет ошибку исправлять, которая существует. Карэн Агамиров: Давайте послушаем сейчас голоса людей, которые нам расскажут об условиях, в которых они содержались в зоне. Один из них - Александр Новский, он вчера был у меня со своими товарищами. Александр Новский: Правонарушения очень сильные, избивают людей. Там просто издеваются над людьми. Это Ковровский район, поселок Пакино, ОД-17 - эта колония. Начальник колонии - Тимаков, заместитель его - Быстров, полковник, зам. по оперативной части - Гуров. Ломают просто, отбивают не просто здоровье, здоровья там и так не хватает у людей, они страдают, крепятся, а ломают физически и морально. Со мной элементарный пример: меня приводят туда - со мной даже никто разговаривать не стал, меня посадили в изолятор. Вижу все отношение там, ни света, ничего нет. Только начал говорить за бытовые условия, почему мы так находимся, отношение к нам такое, - меня никто слушать не стал. Хотел решить сначала с администрацией вопросы - меня избили там и просто вывезли. Карэн Агамиров: Кто избил? Александр Новский: Избили вот эти вот, за кого я сейчас говорил. Зам начальника колонии, все оперативники - они начали меня избивать, и не одного меня, нас 6 человек оттуда вывезли. Побои даже не сняли, ничего, вывезли в СИЗО местное. Приезжал прокурор. Прокурор приехал, взял с меня заявление по поводу всего этого, сказал: "Разберусь". Туда приехал, в эту тульскую, где я был, - там еще хуже. Там вообще забивают просто смертным боем. Случаи там были, конечно, смертельные, были случаи и такие. Но это все списывают на сердечную недостаточность или еще на что-то. А если копнуть, они там все синие, все переломанные. Карэн Агамиров: Это какая тульская колония? Александр Новский: Колония 400/5. Начальник там - Боровиков. Ну, даже если совершил я преступление, мне дали сколько бы ни было сроку, но я должен просидеть нормально. Почему ко мне такое отношение? Почему, если они отталкиваются от закона, сами его переступают? Почему такое творится? Карэн Агамиров: Скажите, пожалуйста, - у нас тема об амнистии сегодня, - среди ваших друзей есть амнистированные? И как проходит эта амнистия? Ведь это надо хорошо зарекомендовать себя у администрации? Александр Новский: Да, это зачастую так и происходит. В отношении амнистий, сколько их ни было, пока я находился в заключении, амнистия делается так. Липовые нарушения могут составить они кому угодно, все будет грамотно, какая бы комиссия ни приехала, кто бы ни был там - ты просто будешь для них нарушителем, а нарушители под амнистию не попадают. Все на усмотрение администрации, поэтому, когда амнистия выходит, говорят: все на усмотрение администрации, администрация кого хотела, того и выпустила, как бы они ни попали, какая бы статья ни была, что бы они ни делали, но кто работает с ними. Вы знаете, кто такие люди, кто там что. Они сегодня с ними работают, а завтра он уже не нужен, он уже использованный, и завтра он такой же "никто". От них фактически все горе на свободе. Они выходят на свободу - и посмотрите, чем они занимаются, что от них в жизни исходит. Их там забили, сделали из них "никого", они не люди уже. Выходят на свободу - такие же они не люди. А это все делает администрация. Вот есть там киянки деревянные... Я про последний день просто расскажу. Мне освобождаться, пришел день конца моего срока. Я просто не взял матрас отнести его, куда мне сказали. Я подумал, что это прикол: я иду домой, зачем мне матрас с кровати брать, если тут сейчас другой ляжет? Мне говорят: "Нет, ты возьми матрас". Я уже говорю: "Уж не буду возвращаться", вроде смехом. И меня начали бить. Вот такая вот широкая резинка, такой здоровый ковер резиновый и палка от швабры. Руки загнули, держат и бьют по спине. Понимаете, синяков нет, а там-то все отлетает. Бывший заключенный: Освобождался я 12 мая этого года. Это ОД-17 Ковровский район, поселок Пакино. Избивают. Не то что избивают, а прямо убивают людей. Поджигают волосы. Вот подходят, у человека борода - зажигалкой. Руки у него за спиной свернуты, связаны. Александр Новский: Вот у нас один станок на весь изолятор, этим станком просто невозможно побриться, там все раскорябаешь. А за то, что ты не бреешься, подходят и поджигают бороду. Там есть такие моменты, когда прямо ломали руки, ноги. Вот уже от безысходности молодые пацаны на последний шаг шли - они брали и в себя вгоняли штыри, только чтобы умереть. Бывший заключенный: В прошлом году прямо ночью, после отбоя, зашли и убили прямо. Мне лично ребра сломали, зубы выбили. Карэн Агамиров: Вот вы рассказываете об этих беспорядках, а не так давно генерал Крайнов, первый заместитель начальника ГУИН Минюста, заявил о том, что бунты в колониях происходят потому, что правозащитники с тюремными авторитетами, с лагерными авторитетами их организуют. Бывший заключенный: Это все вранье! Это все вранье! Александр Новский: Все хотят жить по-людски, кто бы ни был. Бывший заключенный: Мы, наоборот, всегда хотели тихо, спокойно, мирно с администрацией жить, чтобы какие-то вопросы решались. Мы ничего лишнего не просили. Карэн Агамиров: Ну что, будем комментировать? Борис Пантелеев: В связи с этими обращениями, и не только с этими, мы и движение "За права человека", с которым мы сотрудничаем, готовим в очередной раз очередное обращение к генпрокурору и министру юстиции. Карэн Агамиров: Александр Викторович, почему так активно обсуждается тема жестокости в тюрьме "Абу-Грейп" в Ираке, а то, что происходит в собственных российских тюрьмах, замалчивается? Александр Чуев: Давайте начнем с того, что все-таки для США это абсолютно, скажем, неестественная вещь, шоковая, я бы сказал, которая многих повергла просто в необычное состояние. Потому что все-таки американская тюрьма по-другому строилась многие годы, там другое отношение к правам и к заключенным, к правам заключенных. У нас, к сожалению, была другая система, вы знаете. И при советском государстве определенное было отношение к заключенным, и в царской России тоже достаточно жесткие были меры возмездия, воздаяния. И сейчас, естественно, это просто продолжение старого, у нас ничего в худшую сторону не изменилось. Карэн Агамиров: Потому что хуже некуда, может быть, уже? Александр Чуев: Я хочу сказать, что хуже, чем раньше, не стало, надо понимать это. Просто так было всегда, и надо иметь это в виду. На самом деле, это обусловлено несколькими вещами. И я думаю, здесь, конечно же, не ГУИН виноват как таковой, здесь надо говорить о том, что сама система, как она сегодня работает, она имеет ряд существенных, принципиальных недостатков. Ну, прежде всего, это нечеловеческое финансирование заключенных, потому что сегодня копейки идут на их содержание, и это совершенно неприемлемые средства для жизни. Карэн Агамиров: А почему так? Александр Чуев: Потому что так государство решило и в бюджете такую сумму заложило, к сожалению. Борис Пантелеев: Госдума. Александр Чуев: Это не Госдума, мы получаем проект бюджета из правительства, правительство у нас готовит бюджет все-таки. Борис Пантелеев: И продавливает правительственная фракция. Александр Чуев: И продавливает "Единая Россия", да. Это первый момент. Второй момент связан с тем, что, на самом деле, те люди, которые там работают, у них тоже определенные условия работы. Я не хочу их защищать, безусловно, там есть, конечно, и просто негодяи, это понятно. Но нормальные люди, которые работают в исполнительной уголовной системе, они тоже должны работать в человеческих условиях, а часто их социальные проблемы очень серьезны: и зарплаты у них низкие, и живут они черт знает как. Конечно, они постепенно начинают терять тоже в определенном смысле терпение, и у них начинаются свои эмоции уже. Карэн Агамиров: Вымещают на подопечных... Александр Чуев: Да, вымещают практически свои проблемы на подопечных. Михаил Федоров: Я хочу в этой части дополнить по поводу так называемого насилия в зонах. Вы знаете, у нас есть простая русская пословица: дыма без огня не бывает. Значит, это у нас есть, это наш бич. Теперь, вторая позиция. Я сейчас защищал одного молодого человека, он сейчас в Воронеже, в СИЗО находится. Кстати, в СИЗО Воронежа наполняемость - 15 человек камера, а 30 человек сидит. По нему вела прокуратура по надзору, и они, ведя это дело, инсценировали так, что его незаконно в ШИЗО поместили. То есть они что, фабриковали эти документы? И мы только через пятую жалобу отменили это. И еще, по поводу нечеловеческого финансирования. Вы знаете, тут на мой взгляд, чисто адвокатский, кажется, интерес, что деньги это деньги, но главное - воспитание. Вот сейчас судьям тоже подняли зарплату - и тем самым только аппетиты у них сильнее появились. Александр Чуев: Действительно, одним финансированием, увеличив его, создав условия, ничего не изменишь принципиально, если не будет школы воспитания и контроля за кадрами. То есть оступился, нарушил - вылетаешь. И человек должен держаться за свою должность, за свою работу и понимать, что, если он поведет себя незаконно по отношению к заключенному, еще к кому-то, он может вылететь и потерять эту хорошую, высокооплачиваемую работу. Карэн Агамиров: Александр Викторович говорит, что амнистии не будет в этом году. Может быть, потому что в следующем году будет юбилей Победы, 60 лет? И мне кажется, что депутаты все-таки под этот юбилей подведут амнистию. Александр Чуев: Я думаю, что это возможно, я не исключаю этого. Тем более, что это очень большая дата. Карэн Агамиров: То есть через год ждать ее? Александр Чуев: Скорее всего, так. Борис Пантелеев: Почему Минюст против принятия закона об амнистии? При существующем законодательстве предусмотрена такая норма: при сокращении численности тюремного населения количество сотрудников не должно сокращаться в течение года. И, естественно, профессионалы, которые работают в Минюсте, прекрасно понимают, что не хватит этого года, за этот год планка не вернется на прежнюю норму и количество сотрудников будет сокращено. И мне кажется, что если бы в Госдуме был обсужден вопрос о принятии поправки об увеличении с года до пяти лет, например, то принятие этой поправки сможет найти некий компромисс. Потому что освободившиеся средства пойдут на другие нужды, кстати говоря, нужды ГУИНа. Александр Чуев: Вы знаете, совершенно согласен. И я думаю, что действительно в этом есть резон. Давайте подумаем, еще мы посоветуемся в комитете, и с ГУИНом поговорим. Это хорошая мысль. Если мы продлим, то тогда, независимо от того, сколько людей освободилось, количество сотрудников должно оставаться прежним, - это важно, да. Борис Пантелеев: И по поводу контроля я хотел сказать, что нарушил - вылетаешь, а как быть, например, с тем, что большинство колоний находится в далеких поселках, и колонии эти являются "градообразующими предприятиями". Ну, выгоните вы этого нерадивого сотрудника, а кто на его место пойдет? Александр Чуев: Это верно, да, это тоже проблема. И это, кстати, одна из тех проблем, которые, к сожалению, не лишают возможности решить достаточно быстро вопросы в кадровом плане. Нужно отношение изменить к профессии, тогда и желающих работать появится больше. Карэн Агамиров: Чтобы был не тюремщик, а сотрудник исправительного учреждения... Александр Чуев: Да, совершенно по-другому звучит. Карэн Агамиров: Вот другой пример: когда говоришь "директор морга", он обижается: "Я - заведующий патологоанатомическим отделением!" Вы, Борис, защищаете права заключенных, в том числе - право на амнистию. Вот пришло сообщение на пейджер: "Кто этих бандитов заставляет идти в лагеря на плохие условия? Лучше давайте говорить о детях и пенсионерах". Сильно ведь! Дальше: "Во сколько обходится государству в месяц содержание одного заключенного по сравнению с пенсионером?" Борис Пантелеев: Нельзя, я считаю, разделять проблемы пенсионеров и проблемы заключенных. И та, и другая проблема, и проблема детей-беспризорников и так далее - это проблемы абсолютно равные, они абсолютно на равных основаниях важны. А по поводу того, кто их заставлял туда идти, ну, конечно, он тоже виноват в том, что он совершил, в случае, если его вина доказана, доказательства допустимы и так далее. Но речь не об этом, а речь о том, что он пришел в колонию, и те условия, в которых он находится там, - к сожалению, государство не обеспечивает ему то, что положено ему по закону. Поэтому пусть государство хотя бы частично свою ошибку исправит. Карэн Агамиров: Бывшие заключенные, которые в эфире прозвучали, они так и говорят: нас призывают соблюдать закон, а сама администрация его как раз и не соблюдает, да еще в такой вот форме - избиения и прочие жестокости. Они говорили о том, как проходит амнистия: если ты плохо себя ведешь, не сотрудничаешь с администрацией, то могут отказать тебе, состряпать дело. Адвокат подтвердит? Так это на самом деле? Как это происходит? Борис Пантелеев: Я поясню, то, что он говорит, что ШИЗО - это крайний случай, а ведь просто могут выговор влепить - и уже тогда по закону не имеешь права на амнистию. Карэн Агамиров: За выговор только? Борис Пантелеев: Да. И у него нарушение. Карэн Агамиров: И он уже не подпадает под амнистию? Борис Пантелеев: Если буквально подходить, буквалистски подходить к этому вопросу, - а это сплошь и рядом происходит, - вот он вышел с не застегнутой пуговицей или в тапочках вышел в локальный участок, и все, он получил выговор. Таким образом борьба с неугодными ведется. Михаил Федоров: В части ШИЗО вот что там получилось. У этого моего подзащитного, у которого было наказание (он совершил преступление якобы, мы это обжалуем, мы не согласны) в исправительно-трудовом учреждении. Соответственно, прокуратура, ведшая дело, прокуратура по надзору за учреждениями отбытия наказания (то есть надзорный орган), ему просто инсценировало это ШИЗО. И потом, я говорю, пятая жалоба! Причем пишем в прокуратуру по надзору за соблюдением законодательства в исправительных учреждениях Воронежской области - бесполезно, там не прошибешь. Уже через областную прокуратуру начинаем... Ну, зачем все это? Каждый человек должен быть на своем месте человеком, как говорится. Какая сейчас проблема у судей? Проблема смелого судьи. Недавно, кстати, говорил Туманов об этом. Карэн Агамиров: "А судьи кто?": Борис Пантелеев: Если брать опять-таки людей безвестных, о которых никто никогда не вспоминал и не вспомнит (вот, в частности, Михаил сейчас про них говорил), вот человек, который в этом городишке захолустном посмел возвысить свой голос против прокуратуры, против правоохранительных органов - это какую силу и мужество надо иметь! - я об этих людях говорю. В этом смысле, на мой взгляд, амнистия, хотя я считаю, что она не должна быть актом политическим, это неправильно, тем не менее, в этом смысле она будет актом политическим: государство признает частично свою ошибку и амнистирует тех, кто, возможно, неправосудно осужден. Александр Чуев: Вы знаете, для того чтобы сделать что-то в этом направлении, нужно такие ситуации выявить и постараться разобрать и доказать. Есть письма. Я, например, ни один раз получал письма от людей, которые, в том числе, осуждены и считают себя невиновными. Есть такие ситуации. И разбираемся, пишем письма, пишем запросы, переписываемся, звоним, общаемся. Иногда помогает, начинаются какие-то процессы, начинаются пересмотры дела и так далее. Чаще не помогает, к сожалению, и депутатское включение. Если приговор уже исполняется, как правило, очень тяжело его уже пересмотреть, очень тяжело. Я говорю еще раз, проблема состоит сегодня в том, что законность получения доказательств считается чем-то второстепенным. Считается, что раз есть доказательства, какая разница, как их получили? Ведь это же доказательства! А то, что они перестают быть доказательствами с этого момента, что это просто уже нечто совершенно незаконное, и это само преступление, - этого не понимают. Карэн Агамиров: Будем считать, что это мы уже подводим итоги. Александр Викторович Чуев свое слово уже сказал. Слово - адвокату. Михаил Федоров: Законность доказательств - да. Но, вы знаете, я вернусь к важнейшей проблеме на секунду. Надо реформировать что-то в судебной системе, судьи должны повернуться к сторонам - к прокурору и к адвокату, выслушать всех, дать оценку. А то наши суды сейчас страдают тем, что прокуратура написала (вот у меня много дел, один к одному) - по этому приговор и срок дают. Поэтому я за амнистию. Борис Пантелеев: Я коротко скажу. Утверждение английских криминологов: "Тюрьма - это самый дорогой способ сделать не очень хороших людей исчадьями зла". Карэн Агамиров: На этом мы и завершим. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
