Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[05-09-01]
Ведущий Илья Дадашидзе "Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства". Статья 1 Всеобщей декларации прав человека. В этом выпуске:
Александр Макаров. Дело физика Данилова Анна Политковская: 2 января этого года Зелимхан Мурдалов, двадцатишестилетний грозненец, шел по улице днем. Неожиданно на него напали 6 человек в камуфляже, раздели и запихнули в машину - на глазах у пассажиров автобуса, случайно остановившегося рядом.
Илья Дадашидзе: Александр Макаров: Уголовное дело против Валентина Данилова, директора Теплофизического центра Красноярского технического университета, было возбуждено Красноярским региональным управлением ФСБ России еще 18 мая 2000 года. В тот же день Данилов был арестован в первый раз. Тогда его обвинили в разглашении сведений, содержащих государственную тайну. Однако через 3 дня красноярский физик, при самом активном участии научной общественности, был освобожден из-под стражи. Но работа над "делом Данилова" не прекращалась. Через 9 месяцев следователи ФСБ выдвинули против него новое, более тяжкое обвинение - измена Родине. Сейчас в России за это дают от 12 до 20 лет. По мнению красноярских контрразведчиков, Валентин Данилов передал иностранному государству сведения, разглашение которых может нанести значительный ущерб внешней безопасности страны. Речь идет о контракте, подписанном Красноярским техническим университетом со Всекитайской ипортно-экспортно компанией точного машиностроения. В соответствии с договором, Теплофизический центр под руководством Данилова должен был изготовить исследовательский стенд для изучения процессов электризации искусственных объектов в космосе и разработать программное обеспечение к нему. Однако эксперты ФСБ утверждают, что этот стенд может быть использован для комплексного изучения влияния космической среды на искусственные спутники Земли. Несанкционированное распространение сведений такого рода позволит китайцам существенно сократить время и финансовые затраты на создание военных космических аппаратов, - считают следователи. 16 февраля Валентин Данилов был вновь арестован. Он находится в Красноярском СИЗО уже более полугода. 17 апреля двадцать известных российских ученых направили открытое письмо в прокуратуру Красноярского края с просьбой освободить Валентина Данилова из-под стражи до суда. 28 августа с такой же просьбой к заместителю Генерального прокурора России Валентину Коломогорову обратились уже новосибирские физики, в основном, академики и члены-корреспонденты Российской академии наук. Ученые, подписавшие письмо в защиту своего коллеги, утверждают, что с исследований Данилова гриф "совершенно секретно" был снят еще в 1992 году, причем, сделано это было по инициативе специалистов Железногорского научно-производственного объединения прикладной механики. Именно это предприятие, уже более 30 лет выпускающее спутники связи, в советские времена было главным заказчиком лаборатории Валентина Данилова. Как следует из заключения, представленного строителями спутников, подобные стенды были изготовлены в Железногорске еще в 1960-е годы, а данные, полученные представителями Китая, уже давно опубликованы в открытых источниках. Продажа научных разработок двадцатилетней давности не может повредить нашей стране, считают ведущие в этой сфере специалисты. Они предлагают создать межведомственную комиссию из экспертов "Росавиакосмоса", Академии наук и Министерства образования для тщательного изучения материалов, которые Данилов должен был передать Китаю. Кроме того, ученые настаивают на проведении открытого судебного процесса по делу Валентина Данилова. Однако, несмотря на все старания научной общественности, Валентин Данилов по-прежнему сидит в Красноярском следственном изоляторе. Более того, ему было предъявлено еще одно обвинение - хищение денежных средств в крупных размерах. По версии следствия, Валентин Данилов получил от китайской корпорации 400 000 рублей в качестве аванса за изготовление исследовательского стенда. Ученый, как утверждает обвинение, должен был передать эти деньги в кассу Красноярского технического университета, однако, почему-то этого не сделал. Более того, он якобы использовал эти средства в личных целях. В результате, на имущество Данилова был наложен арест. Однако оперативники и судебные исполнители не нашли в бедной квартире ученого никаких ценных вещей. Там была только старая мебель и книги. Между тем, пребывание в следственном изоляторе подорвало здоровье красноярского ученого. Валентин Данилов уже побывал один раз в стационаре, где гражданские врачи поставили ему диагноз (гипертонический криз) и настоятельно рекомендовали пройти длительный курс лечения в специализированном кардиологическом учреждении. Адвокат Данилова Елена Евменова уже четыре раза обращалась в суд с просьбой изменить меру пресечения немолодому ученому. За него ручались люди, очень известные в нашей стране и за рубежом, однако, в связи с "особой тяжестью предъявленных обвинений" суд отклонил все ходатайства Елены Евменовой. Илья Дадашидзе: О деле Данилова мы попросили высказаться заместителя директора Института ядерной физики академика Российской академии наук Эдуарда Круглякова. Эдуард Кругляков: Что касается дела Данилова, то, вообще говоря, оно получило очень широкий резонанс в научных кругах. Дело в том, что физикам достаточно хорошо известно, что такое проблема электризации в космосе, известно, когда она действительно представляла собой огромную проблему для космических аппаратов. И, кроме того, поскольку прозвучали обвинения со стороны следствия о том, что таким способом Данилов продвинул ракетно-космическую отрасль Китая на 15 лет, - это вызвало просто смех в ученых кругах. Ну, и поэтому, когда мы стали всерьез разбираться (а я, кстати, попросил, чтобы мне прислали материалы, в частности, контракт, по поводу которого весь сыр-бор разгорелся), то на поверку вышло, что в действительности речь идет о работе для начинающих. Никаких секретов Данилов передать просто не мог, потому что это - маленький фрагмент большой деятельности. Ведь если говорить о проблемах электризации, она же происходит в космосе в диапазоне энергии, - ну, так, вот, если в электрон-вольтах (есть такая условная физическая величина), от 0 и до 10 мегавольт. Данилов поставлял фрагменты аппаратуры на область до 50 000 вольт всего-навсего. Таким образом, это очень маленький участок работы, и на нем можно только обучаться, а не исследовать все явления так широко, как вот это было представлено обвинением, что он, дескать, вот раскрыт все, передал секреты и так далее. Ну, не было этого ничего, конечно. По этой причине ведущие физики Сибирского отделения, где в свое время Данилов работал (он, кстати, работал в Институте ядерной физики некоторое время, в 1970-х годах) подписали письмо в прокуратуру, где содержалось всего-навсего две просьбы. Одна просьба состояла в том, что существует экспертное заключение квалифицированных экспертов, которые говорят, что никаких секретов Данилов раскрыть не мог, поскольку все работы рассекречены в 1992 году, почти 11 лет назад. Это - первое обстоятельство. Ну, и по обвинению, насколько мы был осведомлены, появились заключения другого рода. Кто их подписал, - мы ничего не знали. Поэтому была просьба провести серьезную экспертизу на уровне межведомственной комиссии, куда бы вошли крупные специалисты. Это первая просьба. Вторая. Поскольку секретов действительно никаких нет, - провести открытое судебное разбирательство. Ну, и вот надо сказать, что очень долго нас водили за нос, а кончилось это тем, что мы получили отписку от исполняющего обязанности краевого прокурора из Красноярска. Мы посылали, кстати, в Генеральную прокуратуру, заместителю Генерального прокурора. Так вот, в этой отписке говорилось, что никак нельзя провести открытое судебное слушание, это невозможно. А что касается нашего первого вопроса, то он был просто проигнорирован. Вот чем дело кончилось. Вот на сем фактически все и остановилось. Но теперь есть второе обвинение. Второе обвинение - в мошенничестве, в нечистоплотности Данилова и так далее. Ну, по этой части, естественно, никто из нас выступать не мог с опровержениями. Поэтому, собственно, мы и настаиваем на проведении открытого процесса. Ну, что касается меня лично, то это - мой бывший аспирант. Я его очень хорошо знаю. Мы с ним встречались до последнего времени довольно регулярно, грубо говоря - раз в год. Каждый год он приезжал в Новосибирск из Красноярска, так что мы виделись. Ну, и поэтому я достаточно хорошо знаю его с молодых лет и до сего времени. И могу сказать, что, конечно, это честный человек. И поверить в то, что он присвоил себе какую-то крупную сумму, я не могу. Так что, я думаю, что, в конечном счете, он ни в чем не виноват. А то, что происходит - это, по-моему, безобразие. Илья Дадашидзе: Утверждает академик Российской академии наук Эдуард Кругляков. Что же касается предъявленного Валентину Данилову обвинения в мошенничестве, адвокат ученого Елена Евменова объясняет это шаткостью позиций следственных органов. Елена Евменова: Я так думаю, именно тем, что доказанность вины Данилова в совершении государственной тайны достаточно спорна, следственные органы предприняли попытку вменить ему еще и мошенничество. То есть, речь идет о расходовании денежных средств, которые получил университет для выполнения работ по контракту. По поводу обвинений в мошенничестве можно сказать следующее, что Данилов этих денег, естественно, не похищал и не присваивал. Они были все потрачены на выполнение работ по контракту. А обвинение Данилова в мошенничестве связано именно с желанием подстраховаться. Если судье не удастся доказать вину Данилова в государственной измене, то, по крайней мере, может быть, удастся доказать его вину в нецелевом расходовании денежных средств. Илья Дадашидзе: Итак, дело Данилова передано в суд, и начало судебного разбирательства, как сообщила нам Елена Евменова, ожидается в конце сентября. В Омске преследуют евангельских христиан-баптистов в связи с нецелесообразностью, как заявляют чиновники, их присутствия в области. С подробностями - Татьяна Кондратовская. Татьяна Кондратовская: Омские христиане-баптисты обратились в Москву к Уполномоченному по правам человека с просьбой защитить их от грубого вмешательства государственных органов в дела церкви. Основные принципы взаимоотношений местной власти и религиозных организаций несколько лет назад сформулировал вице-губернатор Алексей Казанник. Он разделил конфессии на исконные и все остальные, которых нужно, по меньшей мере, остерегаться. В число исконных попали Православная церковь, старообрядцы, мусульмане и иудеи. По мнению членов общины евангельских христиан-баптистов, действующей в Омской области уже более 100 лет, областная религиозная доктрина обосновывает нарушение закона о свободе совести. Дом молитвы в центре Омска до сих пор не возвращен общине, а только передан в пользование. На обращение пресвитера церкви Виктора Сипко о выделении земли в окраинном микрорайоне Первокирпичном для строительства дома молитвы городские власти ответили отказом, а истерика вокруг не начавшегося строительства дома в Нефтяниках продолжается несколько месяцев. Комитет территориального самоуправления весной согласился с появлением в микрорайоне культового сооружения, а через несколько месяцев принял противоположное решение, формально позволившее чиновникам отказать церкви. Виктор Леонтьев, разбираясь в причинах отказа, обнаружил в мэрии подлог документов и нажим на органы территориального самоуправления. Валерий Леонтьев: Звоню в КТОС. Что выясняется? Оказывается, был звонок из мэрии о том, что надо пересмотреть вот это решение КТОСа и отказать. Что касается решения КТОСа от 18.04. с согласием, то оно из канцелярии мэра Омска вообще исчезло. А вместо него к нашему письму в адрес мэра от 23.04. было приложено решение КТОС от 20.06. об отказе. Татьяна Кондратовская: Председатель комитета самоуправления Татьяна Бородина подтвердила, что не имеет ничего против строительства дома молитвы или практикуемых сейчас встреч баптистов в арендуемом помещении. Причиной для отказа в строительстве, по ее словам, стало недовольство жителей, а точнее - обращение директора школы Людмилы Ковбич и педагогов детского клуба "Мечта". Иллюзию торжества народного волеизъявления разрушают факты. Директора школы Людмилы Васильевны не было на заседании комитета, а находившиеся в отпуске педагоги не писали обращений об опасности строительства дома молитвы баптистов. По мнению Людмилы Ковбич, вряд ли дом молитвы будет негативно влиять на детей и жителей поселка Первокирпичный. Глава городского управления по делам национальностей и религии Александр Ремезов отказался от встречи. Он спешил проводить православную святыню, икону Почаевской Божьей матери, и принять участие в крестном ходе. Он заявил, что в Омске решения о строительстве храма или автостоянки принимаются с учетом мнения населения, и если население "против", конфессия никогда не получит земли и разрешения на строительство. Глава управления по делам религий считает, что федеральный закон о свободе совести не идеален, и его нужно менять. А пока Госдума не приняла поправки к нему, в Омске решили руководствоваться не законом, а преамбулой к нему, констатирующей историческую роль православия. Поэтому, по словам Александра Ремезова, исконным религиям и православию в Омской области оказывается поддержка, а остальные - равноправны, то есть у них не ущемляют права. Иного мнения придерживается пресвитер церкви евангельских христиан-баптистов Виктор Сипко. Он считает, что в последние годы во многих сибирских регионах резко ухудшилось отношение к конфессиям, имеющим международные контакты. Служители Православной церкви распространяют листовки, протестантов называют сектантами. Официальные газеты внушают населению, что идеология протестантизма противна российской культуре и опасна для духовного здоровья русского человека. Виктор Сипко: Года два, и последний год особенно мы встречаем сопротивление большое. Через СМИ очень много грязи на церковь нашу. Отношение власти тоже сменилось. Таким настроем, что мы - не российское, а что-то такое - инородное, западное, то, что не может, как бы, даже существовать у нас, в России. Я могу сказать, что это не только в Омской области. Потому что это и в Красноярске, менее, конечно - на Алтае. Это и в Новосибирске. Татьяна Кондратовская: Александр Ремезов уверяет, что все конфессии, имеющие финансовые возможности, могут строить в Омске свои храмы и дома молитвы. Тем, кому отказали, предложат другое место. А если и там население будет "против", то просителям снова откажут. По мнению видного чиновника, это соответствует закону, а технологией принятия решения и работы с населением могут интересоваться только противники православия, которые хотят очернить мэрию и выполнить заказ конфессий, недовольных отношениями власти и церкви. Тем временем пастор Виктор Сипко, уже знакомый с омскими методами изучения мнения населения, просит о помощи Москву и смотрит в будущее без особого оптимизма. Илья Дадашидзе: О преследованиях баптистов в Омской области рассказывала Татьяна Кондратовская. "Западная печать о правах человека и свободе слова". Обзор Владимира Ведрашко, Прага. Владимир Ведрашко: "Еще два года назад, когда настала осень, Петр Планянски и его жена Житка решили не отводить своих детей на занятия в школу. Родители пришли к выводу, что лучше всего обучать детей дома. Восьмилетнюю Власту мама обучает всему, от математики до музыки, а отец дает детям уроки по художественным дисциплинам." Так начинается статья о том, как в Чехии реализуется право детей на образование. Материал опубликован в пражской газете "Prague Post" и связан с введением более строгих правил домашнего обучения как альтернативы школьным занятиям. "Мы не захотели терять свое влияние на детей, которое обычно прекращается в шестилетнем возрасте, когда дети идут в школу, - рассказывают Петр и Житка Планянски. - Поэтому мы выбрали нетрадиционный путь. Обучение дома". Далее в статье говорится: "Когда в 1998 году правительство Чехии решило начать пятилетний эксперимент по введению домашнего обучения для учеников начальной школы, единственным требованием к участникам эксперимента было согласие классного руководителя. Теперь положение меняется. Отныне дети должны отвечать определенным критериям, для того чтобы им разрешалось заниматься дома. Речь идет, прежде всего, о наличии повышенных способностей или таланта, или же об определенных эмоциональных и психологических проблемах, которые не позволяют ребенку учиться в школьном классе наравне с другими детьми. При этом могут потребоваться справки от врача или психолога. Родителям также придется ежемесячно посещать школу для консультаций, в то время как прежние правила обязывали это делать только два раза в год". Председатель Ассоциации "Друзья домашней школы" Михал Семин, отец четверых детей и сторонник домашнего обучения, считает, однако, что после пяти лет обучения дома (а именно таков разрешенный Министерством образования период) дети, впервые приходящие в школу, оказываются в совершенно незнакомой для них социальной среде, и им необходим определенный период адаптации. Статья об этом напечатана в чешской газете "Prague Post". Беженцы, возвращающиеся в Боснию, по-прежнему опасаются проживающих там сербов. В телевизионном выпуске европейского журнала компании "Deutsche Welle" рассказано о продолжающихся раскопках в местах массовых захоронений гражданского населения в Боснии. Следователи из международных организаций находят здесь предметы одежды и обуви, свидетельствующие о том, что жертвами массовых убийств становились дети и женщины. Местные жители-мусульмане в своих интервью журналистам настаивают на том, что все виновные в преступлениях должны предстать перед судом, в частности, Международным трибуналом в Гааге. Однако опрошенные журналистами сербы считают, что виновники преступлений были среди всех воюющих сторон - и среди мусульман, и среди хорватов, и среди сербов. "Примирение невозможно без восстановления справедливости", - с этих слов начинается репортаж "Deutsche Welle" из Боснии. Заканчивается он выводом о том, что до восстановления справедливости и наказания всех виновных еще далеко. Европейское издание газеты "Wall-Street Journal" опубликовало статью Люка Алмота о положении демократических сил и перспективах плюрализма в Белоруссии. Международное сообщество вложило немало средств для поддержки программ демократизации Белоруссии. Часть средств направлялась непосредственно на развитие гражданской активности среди участников молодежных неправительственных организаций. Одно из таких движений называется "Зубр" и старается быть похожим на югославскую организацию "Отпор". Но средства, направляемые в Белоруссию, не могут идти ни в какое сравнение с теми, что направлялись в Югославию и помогли падению Милошевича, констатирует "Wall-Street Journal". Продемократические настроения в Белоруссии довольно заметны, особенно среди молодежи. Именно молодежь проводила многочисленные демонстрации, которые нередко насильственно разгонялись полицией. И все же оппозиция более всего заметна в Минске. В провинции картина иная. Опросы населения показывают, что почти половина граждан страны поддерживают президента Лукашенко, в то время как у оппозиционного кандидата в президенты только 12-13 процентов поддержки, отмечает автор статьи в "Wall-Street Journal". Илья Дадашидзе: Это был обзор Владимира Ведрашко "Западная печать о правах человека и свободе слова". Правозащитные новости недели подготовила и читает Анна Данковцева. Анна Данковцева: Российское командование в Чечне обнародовало итоги расследования недавней спецоперации в селе Аллерой Курчалоевского района. Представители ФСБ признали, что в ходе операции были совершены некоторые противоправные действия, но утверждают, что виновные уже наказаны, а в целом, операция прошла без эксцессов. По данным правозащитного центра "Мемориал", в ходе спецоперации в Аллерое были убиты 9 местных жителей и юноша-пастух из соседнего Центароя. Десятки людей были посажены в земляные ямы. Военные поджигали и грабили дома. За 14 дней блокады Аллероя среди жителей села начался голод, поскольку военные изъяли все запасы продовольствия. Представитель главы ведомства ООН по делам беженцев Джон Маккален выразил обеспокоенность участившимися в России расистскими проявлениями по отношению к иностранцам. Как сообщил "Интерфакс", 31 августа Маккален посетил в столичной Боткинской больнице гражданина Анголы Масу Майони, который 8 дней назад был жестоко избит в Москве группой подростков 14-16 лет. По словам Маккалена, в последнее время в России довольно часто происходят подобные нападения. Представитель ООН считает, что их единственной причиной является цвет кожи жертв. Госсекретарь США Колин Пауэлл заявил, что нарушения прав человека и демократических норм властями Белоруссии могут привести к тому, что эта страна станет единственным изгоем в Европе. В заявлении Пауэлла в связи с десятилетием независимости Белоруссии выражается сожаление, что после 1996 года официальный Минск затрудняет развитие гражданского общества и постоянно нарушает права человека и международные обязательства. Илья Дадашидзе: Правозащитные новости недели подготовила и прочитала Анна Данковцева. В Чечне продолжают бесследно исчезать люди. По официальным данным, их число сегодня достигает 1 000 человек. По неофициальным, - вдвое больше. Все они пропали в разных населенных пунктах при разных обстоятельствах, но во всех этих историях есть нечто общее. Во-первых, всех без вести пропавших видели последний раз, когда их забирали и увозили военные. И, во-вторых, правоохранительные органы Чечни бессильны сделать что-либо, чтобы отыскать их. Рассказывает Анна Политковская. Анна Политковская: Грозный. Новый Дом правительства. Раз в месяц тут проходит специальное совещание по пропавшим людям. Его ведет Владимир Каламанов, спецпредставитель президента по соблюдению прав и свобод человека в Чечне. Вокруг Каламанова - все республиканское чиновничество, военное и гражданское. Прокурор республики Всеволод Чернов, как главный докладчик, тот, кто обязан разыскивать людей. Не выдержав, вскакивает Таиса Мусаева, двадцатипятилетняя жена Зелимхана Умханова из селения Серноводск. Ее голос срывается. Она бросает в зал: "Я желаю вам одного - оказаться на моем месте. Моего мужа никто не ищет и не хочет искать". Зелимхан Умханов был увезен в неизвестном направлении из собственного дома на улице Куталова в Серноводске на глазах всей семьи. Это произошло 2 июля во время уже ставших знаменитыми массовых и жестоких зачисток в Ассиновской и Серноводске. Весь мир сегодня наслышан об этой истории. Сказал свое слово президент, впервые за долгие месяцы войны возмутившись бессмысленностью проведенных спецмероприятий. Генеральный прокурор Устинов публично заверил общество в тщательности проводимого расследования. А оказалось все не так. Уже два месяца родственники двух жителей Серноводска, двадцатидвухлетнего Апти Исигова и двадцативосьмилетнего Зелимхана Умханова, похищенных военными, буквально бегают по республике за прокурором Чечни Всеволодом Черновым и просят забрать у них важную информацию, способную коренным образом изменить ход поиска их близких. И - все безуспешно. Далее - то, чего не захотели знать прокуроры. И эта информация уже для Генеральной прокуратуры. Номер бронетранспортера, на котором люди в масках увозили Умханова и Исигова, - "4025". Позывной этого бронетранспортера - "88". Ответный позывной, по некоторым деталям, командира тех, кто увозил, - "12". Именно с "двенадцатым" "восемьдесят восьмой" решал судьбу задержанных, куда их везти. Кроме этого известен и номер военного грузовика "Урала" - О1003КШ, причастного к похищению Умханова и Исигова. 3 июля их обоих еще видели в кузове этого "Урала". Грузовик стоял в станице Ассиновской. Похищенные лежали под брезентом в кузове, живые. Просили пить, услышав голоса рядом. И есть свидетели, которым они успели сказать, что уже вторые сутки им не разрешают вылезать из-под этого брезента. "Поиск пропавших можно завершить, как мы полагаем, за несколько часов." Это цитата из письма президенту Путину матерей пропавших серноводчан. Матери направили его в Москву 28 августа, разуверившись в том, что найдут помощь в Чечне. Надо только, советуют матери президенту, собрать руководство той спецоперации (оно ведь известно), допросить нескольких солдат и офицеров (они тоже известны) и, при необходимости, провести опознание (среди жителей Серноводска имеются очевидцы происшествия). Матери пишут об очевидном, о самом простом - и верят в лучшее. Они не знают, что их путем прошли уже сотни семей. И все писали президенту, и все сообщали в этих письмах известную им информацию, на основании которой можно было, при желании, найти пропавших людей за несколько суток. Но почему же нет никакой реакции? По какой причине прокуратура и другие правоохранительные органы (а Чечня сегодня ими буквально набита) ничего этого не делают? Будучи не в силах найти исчезнувших людей, также не желают обладать всей полнотой информации о преступлении. Что касается прокуратуры, то ее положение в Чечне отнюдь не безоблачно. Она там - "не хозяйка". Прокуратура фактически не контролирует правоохранительную ситуацию в Чечне, а прокуроров могут просто не пропустить на территорию воинских подразделений, и многие из них, в свою очередь, также не желают ссориться с военными и позволяют им делать все, что те хотят. 2 января этого года Зелимхан Мурдалов, двадцатишестилетний грозненец, шел по улице днем. Неожиданно на него напали 6 человек в камуфляже, раздели и запихнули в машину на глазах у пассажиров автобуса, случайно остановившегося рядом. Официальными свидетелями сцены захвата стали две женщины, 73 и 40 лет, мать и дочь. Они старались помочь Зелимхану, за что и пострадали. Семидесятитрехлетней - ударом в челюсть сломали зубной протез, обеих женщин повалили на землю и открыли огонь над их головами. Но именно они опознали налетчиков. Ими оказались сотрудники Октябрьского районного временного отдела внутренних дел, бойцы из Ханты-Мансийского сводного милицейского отряда, приехавшие в Чечню в ноябре 2000 года. Ханты-мансийцев и Октябрьский райотдел в Грозном боятся все. О жестокости этих милиционеров ходят дурные слухи, а здание Октябрьского райотдела считается одним из самых страшных пыточных мест в городе. В райотделе Зелимхан Мурдалов поступил в распоряжение майора Александра Прилепина, начальника криминальной милиции райотдела, более известного по кличке "Алекс", а также офицера Сергея Лапина по кличке "Кадет". Это слово выбрито у Лапина на затылке. Именно под их руководством и при их участии к Зелимхану были применены жесточайшие пытки. Поздно ночью со 2 на 3 января Мурдалова притащили в камеру изолятора временного содержания, и притащил его сам Кадет. Там его и увидели другие заключенные, впоследствии вышедшие на свободу и решившие дать показания следствию. Из правового предплечья Зелимхана торчала кость правой руки. У парня было отрезано правое ухо, размозжены половые органы, разбиты кости грудной клетки. Он был без сознания. Заключенные стали читать над ним молитву как над умирающим, потребовали врача. Тот после осмотра сказал, что нужно срочное хирургическое вмешательство. Палачи, однако, отказали, сказав, что парень показал себя настоящим чеченцем, сильным и несдающимся, и поэтому выживет. 3 января утром заключенные слышали, как по рации говорили: "На рубеже - прокурор", и последовал ответ: "Пусть подождет". "Рубежом" тут называют контрольно-пропускной пункт. К Зелимхану был вызван врач, чем-то его долго колол, после чего парня утащили под руки. Позже заключенным объявили, что Мурдалова отвезли в больницу, откуда он сбежал. Все понимали, что ни бежать, ни передвигаться он не мог. Некоторые свидетели уверены сегодня, что Мурдалов все-таки умер тем утром, а милиционеры просто спрятали его труп. Появление прокурора в Октябрьском райотделе было не случайно 3 января. Его заставили прийти туда родители Зелимхана Рукият и Астимир Мурдаловы. Именно они, не юристы и не сыщики, с начала и до сегодняшнего дня ведут настоящее расследование обстоятельств похищения их сына ханты-мансийскими милиционерами и фактически принудили грозненскую прокуратуру работать. Заставили открыть уголовное дело № 15004 по факту похищения Зелимхана, пыткам над ним и последующего бесследного исчезновения. Дело в том, что сегодня (и это очень важно!) ни одна структура в Грозном и Чечне не сообщает семье задержанного человека о его аресте и обвинении, которое ему предъявлено. Информация приходит только от освобожденных заключенных, кто был вместе в камере и сумел выбраться. И, значит, информация приходит только случайно. Это информацию собирают, как правило, только родственники похищенных. Если они живут в селе и не могут заняться этой работой, дело будет лежать мертвым грузом. Однако даже если ты сам нашел свидетелей и восстановил цепь событий, и передал все следователю, это означает немногое. Зелимхан так и не появился нигде. В последний раз его видели именно 3 января, когда волокли прочь из изолятора временного содержания. Ханты-мансийцы держали в страхе не только население Грозного, но и грозненскую прокуратуру. Когда кого-либо из них, причастных к делу Зелимхана Мурдалова, следователи вызывали на допрос, туда приезжала вооруженная до зубов милицейская бригада, окружала прокуратуру на время, пока длился допрос, держала здание под прицелом гранатометов с обещаниями "спалить все дотла", если их "братан" не будет отпущен. Милиционеры приезжают в Чечню на 3 месяца. 7 января следствие приняло решение взять под стражу следователя райотдела Журавлева, установив, что он пытал Зелимхана. Однако начальник отдела полковник Валерий Кондаков спешно отправил его домой в Нижневартовск, издав приказ об этом задним числом от 5 января. По свидетельствам очевидцев, полковник сам имел отношение к тому, что произошло с Зелимханом. И очень скоро, при попытке взять под стражу Лапина-Кадета, Кондаков и того срочно проводил домой. Кадет уехал 18 января, а уже 7 февраля и вся эта смена ханты-мансийских милиционеров во главе с Кондаковым отправилась в Нижневартовск. И поэтому стала практически недосягаемой. 12 марта прокуратура Грозного направила в Нижневартовск двух своих сотрудников для задержания и этапироания в Чечню по месту совершения преступления того самого Кадета, офицера Сергея Лапина. 2 апреля они вернулись без него, лишь с его подпиской о невыезде. И уже 20 апреля их информировали о решении Нижневартовского городского суда о том, что с Кадета снята даже подписка о невыезде. Заместитель прокурора Нижневартовска публично высказался в том духе, что раз в их город приехали по факту пропажи чеченца, то дело должно быть закрыто, и никого по этому поводу он из Нижневартовска не отдаст. Но в чем же была беда Зелимхана? За что он заплатил такую высокую цену? Оказалось, все очень просто. В тот день милиционерам был нужен срочно информатор из числа чеченцев, чтобы тот кого-то выдал, и можно было отрапортовать наверх. Милиционеры схватили первого попавшегося молодого мужчину и стали склонять его к сотрудничеству теми методами, которыми привыкли действовать. Вот, собственно, и все. "Почему?" - это все, что спрашивает сегодня Рукият Мурдалова, мать, потерявшая единственного сына. Отец Зелимхана Астимир признается, что никогда не сможет этого простить. Они спрашивают: "А кто теперь жена Зелимхана? Вдова?" Эти же вопросы задают сегодня сотни семей, у которых бесследно исчезли сыновья, отцы, братья, мужья. Где эти люди сейчас? Что с ними? Какое обвинение им предъявлено, и предъявлено ли вообще? 55 процентов заявлений по похищенным, направляемых офисом Владимира Каламанова, спецпредставителя президента по соблюдению прав и свобод граждан в Чечне, в прокуратуру и другие правоохранительные органы республики, остаются безо всякого ответа. Эту цифру объявила Ева Хубалкова, эксперт Совета Европы, работающая ныне в составе миссии Совета Европы в чеченском селении Знаменское. В Чечне сохраняется чрезвычайно опасное для жизни положение, при котором военным позволено делать все, что нельзя в остальной жизни. А чеченцы негласно объявлены не людьми, на которых распространяются конституционные гарантии, а просто человеческим материалом. Илья Дадашидзе: О пропавших без вести в Чечне рассказывала Анна Политковская. 3 сентября в Белгороде начался судебный процесс по обвинению журналистки и депутата областной думы Ольги Китовой в клевете и нападении на сотрудников милиции. По утверждениям прессы, даже на фоне нынешней тяжелой обстановки со свободой средств массовой информации в России дело Китовой носит беспрецедентный характер. Незаконное задержание без ордера на арест и избиение милиционерами журналистки, после чего она оказалась в больнице с гипертоническим кризом, привлекли внимание российских и зарубежных правозащитников и журналистов, убежденных, что Китова подвергается преследованиям за свою профессиональную деятельность. Слово Алексею Симонову, президенту Фонда защиты гласности. Алексей Симонов: В Белгородском суде наконец-то будет слушаться дело Ольги Китовой, журналистки и бывшего депутата областной Думы. Вернее, даже не бывшего, а депутата, с которого решением ее коллег была снята депутатская неприкосновенность. До такой степени Ольга своими резкими выступлениями по поводу различных творимых безобразий и несправедливостей уже вызывает некоторую аллергию, в том числе, и у депутатов, своих коллег. Однако то, что у нее трудный характер, вовсе не свидетельствует о том, что к ней надо применять какое-нибудь иное законодательство, кроме реально действующего в Российской Федерации. На сегодняшний день, ощущение от этого процесса, что существует, так сказать, некий заказ, потому что журналистка Китова одновременно является кандидатом в следующий состав областной Думы, имеет все шансы выиграть эти выборы. И, соответственно, единственный способ удержать ее от нового прихода во власть это сегодня осудить ее за клевету дела достаточно сомнительного юридического свойства. Я достаточно подробно с этим делом знаком. Более того, Фонд защиты гласности инициировал участие в этом московского адвоката. Мы с ним говорили, давали ему материалы. Кроме всего прочего, вообще, вот, способ устранения неугодных или неудобных из общественной жизни, он становится все более и более распространен. И я боюсь, что Ольга Китова станет одной из жертв такого вот отношения к людям, не разделяющим желанные представления о сегодняшней жизни, как о процессе развития, умиротворения и некоторого покоя, который у нас происходит. Никакого покоя в стране, к сожалению, пока нет. По-прежнему нужда в журналистах, которые не соглашались бы с типичным безразличием по важным общественным и государственным вопросам, потребность эта чрезвычайно велика. Вот, я боюсь, что Ольгу Китову из этого процесса попытаются выкинуть, и у меня есть серьезные опасения и некоторые основания считать, что существует определенный властный заказ на решение этого суда. Илья Дадашидзе: О деле Китовой говорил Алексей Симонов, президент Фонда защиты гласности. И еще об одном судебном процессе, который проходит во Владивостоке. Это - повторный суд над Григорием Пасько. Напомню: военный журналист Пасько обвиняется органами ФСБ в передаче японским журналистам секретных сведений о радиоактивном загрязнении Тихого океана Военно-морскими силами России. В 1999 году Пасько был признан виновным (не в государственном измене, а в злоупотреблении должностными полномочиями), однако, Военная коллегия Верховного Суда отменила этот приговор и вернула дело на новое рассмотрение, которое и проходит сейчас в военном суде Тихоокеанского флота. С подробностями - сам Григорий Пасько по телефону из Владивостока. Григорий Пасько: В судебном процессе по делу Пасько наступил один из ответственных моментов. К работе приступила экспертная комиссия. Ей предстоит определить наличие либо отсутствие сведений, составляющих государственную тайну, в документах, которые следствие назвало "изъятыми" на моей квартире, хотя вот уже второй суд никак не может обнаружить следов этого изъятия ни в протоколе обыска на квартире, ни в протоколе осмотра якобы изъятого на той же квартире. Зато суд имел возможность установить, что и обыск, и осмотр проводились с вопиющими нарушениями норм уголовно-процессуального законодательства. Достаточно сказать, что в суде установлены факты подделки подписей понятых, а также исправления в датах и документах, изготовленных следователем ФСБ по Тихоокеанскому флоту. Экспертов прибыло 8 человек. Семеро экспертов представляют Министерство обороны, а один - Министерство по атомной энергии. Впрочем, этот один тут же всех нас успокоил. Оказалось, что он - выпускник Высшей школы КГБ СССР, почти 20 лет прослужил в знаменитом 8 Управлении Генерального Штаба Министерство обороны. А теперь он в Минатоме служит. В ходе допроса экспертов выяснилось, что все они имеют допуск к работе со сведениями, составляющими государственную тайну, и получают за это надбавку (20 процентов к должностному окладу). Все бы ничего, но допуск этот оформляется через ФСБ, и лишить этого допуска их может тоже ФСБ. Словом, мы с защитой заявили отвод этим так называемым независимым экспертам. Суд ходатайство не удовлетворил, но мы, кроме того, заявили об отказе от какого бы то ни было нашего участия в том, что называется "экспертизой". И основания мы изложили в специальном заявлении. В частности, мы указали о том, что экспертизу прибывшие спецы будут проводить "на глазок". Ни методик, ни правил, ни рекомендаций у них нет. Учеными званиями и степенями они не обременены, курсов подготовки по защите гостайны не заканчивали, специального допуска на проведение экспертизы не имеют, специалистами в области информационной защиты не являются, при проведении экспертизы намерены использовать приказы министров обороны СССР и России, которые не опубликованы и, вообще, находятся под грифом "секретно". Поэтому мы надеемся, что наше мнение о том, что мы не участвуем в экспертизе по именно этим причинам, будет учтено. Илья Дадашидзе: Это был Григорий Пасько по телефону из Владивостока. Завершая на этом программу "Человек имеет право", напоминаем слушателям наш адрес: 103006, Москва, Старопименовский переулок, д. 13, к. 2, московская редакция Радио Свобода. Пишите нам. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
