Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[28-02-01]
Ведущий Илья Дадашидзе "Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства". Статья 1 Всеобщей декларации прав человека. В этом выпуске:
- Накануне исхода. О намерении жителей чеченских сел покинуть исконные места проживания рассказывает Анна Политковская. В свою последнюю командировку в Чечню корреспондент "Новой газеты" и наш постоянный автор Анна Политковская отправилась, получив письмо из Веденского района. Жители нескольких горных сел сообщали о своем намерении оставить родные места. Политковская побывала в этих селах, и мы предлагаем нашим слушателям ее рассказ о встречах с авторами письма. К сожалению, все аудиозаписи, сделанные журналисткой, были отобраны у нее во время задержания представителями федеральных войск. Анна Политковская: Веденский район Чечни сегодня все более похож на индейскую резервацию начала прошлого века. Он практически полностью изолирован от всего внешнего мира. Сюда не ездят проверяющие комиссии из Гудермеса и тем более из Москвы. По этой земле никогда ранее не ступала нога Владимира Каламанова, спецпредставителя президента по соблюдению прав человека в Чечне. Здесь не бывает гуманитарных конвоев. Причина проста. Военные ненавидят Веденский район за то, что тут горы, по их мнению, полно боевиков, и воевать, и нести потери приходится до сегодняшнего дня. Кроме того, Ведено - родина Басаева, и потому район не переносит глава республики Ахмад-хаджи Кадыров, как родовые места своего личного врага. Однако даже в самом Веденском районе имеются сегодня собственные изгои. Это села - Мехкеты, Товзини, Сельментаузен и Хатуни. Они расположены "кустом" вокруг самого крупного из них населенного пункта Мехкеты. Здесь проживает до 7 000 человек. Веденцы не любят мехкетинцев за их оппозиционность райцентру Ведено. Эта оппозиционность возникла опять же на военной почве. Мехкетинцы не поддерживали Басаева и, более того, год назад создали в этих местах ополчение против Басаева. В результате даже та немногочисленная гуманитарная помощь, которая доезжает до Ведено, в мехкетинский "куст" не попадает никогда. Единственной, кто однажды за восемнадцать месяцев контртеррористической операции привозил сюда для детей-сирот рис, сахар и масло, оказалась общественная организация "Эхо войны", базирующаяся в Назрани, в Ингушетии. В результате сегодня в селах ужасающая нищета. Полыхает туберкулез, особенно среди подростков. Жесточайший голод, холод, при полном отсутствии медицинской помощи, света, телефонной связи, воды и газа. Айна Адамова из селения Мехкеты, вдова с семью детьми (ее муж умер еще до первой войны), достает спички из сундука, хочет зажечь керосинку. Она обращается со спичками, как с драгоценностью - вытаскивает всего одну пачку из самого тайного уголка сундука и зажигает о печку. Старый сундук - единственное убранство в комнате Айны. Сундук и топчаны, где спят ночью и сидят днем. Большинство домов, в которые я заходила, такие же. Мебели практически нет. Одни сожгли в тяжелые времена войны, когда по несколько суток нельзя было даже выглянуть во двор, другие объясняют, что продали, когда нечего было есть. Большинство жителей вторую подряд зиму живут в подвалах. В дома заходят с утра. В подвалах предпочитают спать, опасаясь прямых попаданий. Вот, в результате, и туберкулез. Большинство женщин говорят только об одном - как отправить детей туда, где нет обстрелов, поскольку дети не совсем психически полноценные уже. В основном, ты наблюдаешь бледные лица, маски с выражением ужаса в глазах. Однако просто так выбраться за пределы Веденского района невозможно. По словам Айны Макаевой, паспортистки селения Мехкеты, выдача документов, удостоверяющих личность, остановлена до каких-либо "особых распоряжений". Функциональные обязанности сельской паспортистки - собирать и готовить все бумаги для выписки паспортов, а потом возить их в Ведено, в райцентр, и забирать оттуда готовые паспорта. Несколько месяцев назад Айна столкнулась с тем, что начальник паспортно-визовой службы Веденского района отказался брать у нее документы, и в данный момент у Айны Макаевой на руках скопилось документов от 250 человек. В основном, это мальчики, достигшие четырнадцати лет. Айна рассказала, что она пытается объяснить начальнику паспортно-визовой службы - молодых людей замучили в селах зачистками, их хватают, сажают в ямы, расположенные на окраине селения Хатуни в месте дислокации 45 полка ВДВ и 119 парашютно-десантного полка. Там их мучают, а потом вымогают выкупы. Айна неоднократно говорила начальнику паспортно-визовой службы района и о замученных до смерти подростках, чьи тела сегодня захоронены на сельском кладбище Мехкетов. Но он ответил ей так: "Это не моя проблема". Такая обстановка и привела к ситуации, когда более 90 семей попросили содействия в вывозе их за пределы Чечни. В любой лагерь, по усмотрению российского правительства, на любую территорию. Селение Сельментаузен - самое горное из всех остальных сел мехкетинского "куста", Сельментаузен во многом сегодня вдовье село. Тут живет много одиноких женщин, у каждой из которых по трое-пятеро детей. Почти все дома - со следами обстрелов. Женщины боятся ходить в лес за дровами, даже на его окраину, ведь таким образом погибли уже многие жители. Не от мин, а от обстрелов. Военные также запрещают собирать в лесу черемшу, а это единственное, что могло бы дать детям витамины. Во всех домах - не только Сельментаузена, но и Мехкетов, Товзини, Хатуни - печное отопление. Топят только дровами. Закупить уголь ни у кого возможности нет. Дрова пытаются заготавливать в окрестных лесах, однако это смертельный трюк. Фактически игра в рулетку - попадешь под обстрел или нет. Обстрелы сел из тяжелых орудий, действительно, каждый час. Пока там работала, так и было и днем, и ночью. Причем дневные обстрелы кажутся куда более интенсивными, чем ночные. 5 января 2001 года с самолета упала авиабомба. Чей это самолет, куда он летел - об этом никто не знает в селе. Оказались убиты сразу отец и брат Маки Джебраиловой из Мехкетов. При той же бомбежке погибла вся семья Тагировых, 11 человек. 12 декабря 2000 года в час дня пять снарядов упали прямо вокруг дома по периметру двора той самой Маки Джебраиловой, у которой позже погибли отец и брат. 16 февраля, накануне моего приезда, со стороны воинской части была обстреляна школа. Родители сказали, что в школу пока никого пускать не будут. "Пока" это значит до того момента, когда приедут проверяющие из Гудермеса, и военные в присутствии генералитета, своих прямых начальников, и представителей правительства Станислава Ильясова дадут гарантии, что обстрелов школы больше не будет. История Малики Юнусовой потрясла все село Мехкеты. Малику здесь все знают, она медсестра. Без всяких денег всегда готова оказать посильную помощь раненым и больным сельчанам, хотя в мехкетинской больнице нет никакой зарплаты уже много лет. В ночь с 10 на 11 февраля 2000 года разбомбили ее дом. Погиб весь скот. За лето построили сарайчик, односельчане подарили корову. 15 декабря, около восьми вечера, опять начался обстрел. Семья сидела в подвале у соседей, Снаряд попал в сарай, начался пожар. Муж Малики, Саид-али, выскочил тушить, чтобы спасти корову. Его тяжело ранило. Всю ночь он лежал у соседей на полу, потому что продолжались обстрелы. Утром Малика бросилась в воинскую часть: "Если у вас есть вертолет, можно ли отправить мужа? Вы ведь виноваты". В конце концов, ей отказали, хотя обещали весь день. Нашли машину в селе. Повезли в сторону Грозного. Там, в больнице, сказали: "Ранение очень тяжелое, везите в Моздок, в военный госпиталь". Добрались. А там нейрохирург говорит: "Если муж был бы боевиком или военнослужащим, я бы оказал помощь, как сторонам военного конфликта. А если просто мирный житель - не имею права. Только за деньги". Малика спросила: "А если бы меня сейчас не было рядом, у кого бы вы просили деньги?". Врач ответил: "А я бы их и не просил. Просто отправил бы в морг". Малика опять нашла машину, водитель согласился бесплатно довезти до Аргуна. Там перегрузили на другую машину, водителя, согласившегося везти тело мужа бесплатно до Грозного, до 9-й городской больницы. И все это - с блокпостами, с остановками на темное время суток. В 9-й больнице на третьи сутки Саида-али, наконец, прооперировали. Но Саид-али прожил всего месяц. Его не смогли спасти от сепсиса. Операция слишком запоздала. Малика отправилась в Ведено, похоронив мужа, к военному прокурору, но он отказался принять ее заявление. Позже, после обращения к военному прокурору, Малику нашли в селе военные из части (то бишь прокурор донес на Малику) и попытались ей объяснить, что же произошло. Объяснения их были таковы. Первые снаряды по вашему дому выпустили не они, а кто выпустил, они не знают, потому что разные военные ведомства, друг другу не подчиняются. А после того, как первые снаряды упали, и начался пожар, стреляли уже они, из-под Хатуни, потому что увидели большой костер в темное время суток, какой-то человек пытался потушить этот костер. А это и был как раз муж, который выскочил на пожар, чтобы спасти корову. Человеку, ищущему защиты, обратиться некуда. Суда в Веденском районе нет, иск вчинить негде. Попытки добраться до Гудермеса (а на такие поездки собирают деньги всем селом, по рублю-два с семьи), достучаться до администрации Кадырова - эти попытки не увенчались никаким успехом. Ходокам из Мехкетов передали в приемной Кадырова, что Кадыров не хочет принимать кого-либо из Ведено, потому что это родина Басаева. Когда подобная позиция стала столь очевидной, сельчане собрали сход и попросили позволить им образовать на месте Мехкетов и селений Сельментаузен, Товзини и Хатуни отдельный от Веденского Мехкетинский район Чечни, потому что у них больше нет сил нести "историческую ответственность" за действия Басаева. Из личных впечатлений можно добавить, что большинство жителей просто не могли поверить, что у них корреспондент из Москвы - настолько это кажется фантастичным по сравнению с условиями существования вокруг. Точка зрения большинство такова - "хоть чеченский закон, хоть русский, хоть корейский, хоть японский" (в данном случае я цитирую), "главное, чтобы у нас был хоть какой-то закон, чтобы мы могли докричаться хоть до кого-то". Собственно, так и возникла история с жалобой жителей селения. Когда они поняли, что им апеллировать совершенно некуда, они написали, и это письмо поступило как в Государственную Думу (спустя какое-то время), как в российское правительство, так в правительство Станислава Ильясова, нового премьера Чечни. До сих пор идут постоянные разговоры в прессе, силами военных, правильно меня задержали на территории воинской части под селением Хатуни - или не правильно, какая закорючка у меня стояла на документах, выданных в аппарате помощника президента Ястржембского... Однако постоянно замалчивается вопрос, что ситуация в этих селениях, ради которой, собственно, я туда и ездила, как бы ее не существует. Все почему-то обеспокоены моей судьбой и судьбой военных, которые применили по отношению ко мне какие-то довольно жесткие методы. Однако я предлагаю как можно быстрее перевернуть ситуацию. Должна быть жесточайшая комиссия назначена по положению в этих селениях, потому что, если сейчас никто не примет меры, люди примут меры сами. Мы дождемся, что они выстроятся в цепочку и пойдут коллективным походом вперед. И уже тогда этого стихийного движения беженцев по дороге с узелками и детьми будет не остановить. Это, действительно, будет позор на весь мир. Я слушала выступления со ссылками на военную прокуратуру. Меня сейчас смущает только одно. Они все ездят в эту воинскую часть для проверки, под Хатуни, ни одного сообщения, что они приехали в селение и сняли показания у людей, пострадавших от действий воинских частей. Ситуацию пытаются свести к конфликту журналистки из Москвы и военных. Это слишком мелко. Илья Дадашидзе: Это был рассказа Анны Политковской о ее последней командировке в Чечню. Обзор "Западная печать о правах человека и свободе слова" подготовил и читает Владимир Ведрашко, Прага. Владимир Ведрашко: О праве на труд и социальную справедливость говорится в большой публикации ирландской газеты "Зе Айриш Таймс". Странно, что после создания многих тысяч новых рабочих мест, после активной социальной помощи тем, кто не сумел бы иначе выбраться из тисков бедности, после открытия новых возможностей для утверждения каждого человека в общественной жизни и, наконец, после выведения на чистую воду тех якобы всесильных, кто нарушает закон, странно, что после всего этого ирландцы вопрошают: где же социальная справедливость? Газета ссылается на слова лидера Прогрессивной демократической партии Ирландии госпожи Харней, которая сообщила о создании за последние три года 90 000 новых рабочих мест в стране с население три с половиной миллиона человек. "Плохо, когда за деревьями не видно леса", говорится в публикации. Те, кто критикует положение в стране, не хочет замечать, что сегодняшние условия уже не вынуждают ирландцев покидать страну в поисках работы и лучшей жизни. Каждый из тысяч, вернувшихся на родину людей, подтверждает на своем собственном примере, что ошибки в управлении экономикой исправимы, и людям можно вернуть и свободу выбора, и чувство собственного достоинства. Это было изложение статьи из ирландской газеты "Зе Айриш Таймс". Румынская газета "Одиверел" пишет о праве жертв коммунистического режима на восстановление справедливости. Правила компенсации были установлены еще в 1997 году, однако формальное принятие мер так и не помогло на практике никому из действительно пострадавших при коммунистах. Напротив, пишет газета, был создан режим наибольшего благоприятствования для всех законных и незаконных способов обогащения людей, не имевших никакого отношения к борьбе с диктаторским правлением. В результате непродуманных законодательных мер одними и теми же социальными льготами нередко пользуются и палачи, и жертвы, говорится в публикации румынской газеты "Одивереал". Нелегальные иммигранты, прибывающие в Индию из Бангладеш, не только сокращают возможности трудовой занятости населения Индии, но и создают угрозу стабильности и безопасности страны, говорится в статье, опубликованной в газете "Зе Таймс оф Индиа". Появляются предложения некоторых политиков построить "непроницаемую стену" между Индией и Бангладеш для того, чтобы положить конец нелегальному притоку иммигрантов. Собственно, пограничные крепления уже создаются, и заграждения из колючей проволоки уже протянуты на 841 километр, отмечается в публикации. Было бы полезно, считают эксперты, провести несколько показательных процессов с осуждением и депортацией в Бангладеш людей, незаконно проникших в Индию в поисках трудоустройства. Об этом написала "The Times of India". Австралийская газета "Сидней Морнинг Геральд" публикует статью своего корреспондента в Пекине о правах человека в Китае. В материале отмечается, что предстоящая ежегодная сессия комиссии ООН по правам человека должна принять резолюцию с осуждением нарушений прав человека в Китае. Ситуация обострилась в минувшем году, когда китайские власти усилили давление на движение "Фаунг Гон"), ужесточили политические репрессии в Тибете и Западном Ксеньяне. Поступали также сообщения о фактах коррупции и ужесточении контроля над работой иностранных и местных средств массовой информации. Корреспондент австралийской газеты отмечает, что ежегодная резолюция ООН с осуждением положения прав человека в Китае стала уже привычным ритуалом в американо-китайских отношениях, однако в этом году проблема прав человека в Китае окажется под более жесткой критикой, нежели при администрации прежнего президента Америки, говорится в материале, опубликованном в газете "Сидней Морнинг Геральд". Издающаяся в Чехии на английском языке еженедельная газета "Праг Пост" обращается к вопросам охраны тайны личной жизни граждан. Эта тема стала одной из центральных в связи с проводимой в Чешской республике переписью населения. Журналисты многих изданий опасаются, что правительство пожелает воспользоваться многими из тех данных, которые каждый гражданин указывает в опросном листе. На такую же точку зрения стало Национальное бюро по охране персональных данных, выразив опасения, что государственные чиновники смогут злоупотребить информацией, полученной от граждан в ходе переписи населения. Итак, какие же вопросы могут стать посягательством на право гражданина охранять тайну своей личной жизни? Это, в частности, вопросы о семейном бюджете и тратах на отдых. Это и вопросы о предметах длительного пользования, например, о количестве холодильников в одной семье. Перепись коснется и иностранных граждан, проживающих в стране на правах туристов или на длительной основе. Для них составлены специальные опросные листы на разных языках. Газета отмечает, что перепись открывает определенные возможности для религиозной пропаганды. Так, католическая церковь призвала граждан указывать свою принадлежность к католической конфессии. Сторонники сбора статистической информации о гражданах считают, что надо просто заполнить анкеты и ничего не выдумывать. Их аргумент таков - квалифицированное правительство должно располагать возможно более полной информацией о гражданах своей страны. Это было изложение статьи из чешской газеты "Праг Пост". Илья Дадашидзе: Это был обзор Владимира Ведрашко "Западная печать о правах человека и свободе слова". Правозащитные новости недели подготовила и читает Альбина Лир. Альбина Лир: Глава комиссии Совета Европы по правам человека Альваро Хиль-Роблес призвал российские власти провести тщательное расследование обстоятельств смерти людей, тела которых были найдены в конце прошлой недели в пригороде Грозного. Альваро Хиль-Роблес в ходе поездки по Чечне намерен оценить ситуацию с соблюдением прав человека в республике. Как сообщил помощник президента России Сергей Ястржембский, Хиль-Роблес от имени Совета Европы выразил озабоченность положением беженцев и гуманитарной ситуацией в Чечне. Российский правозащитный центр "Мемориал" заявляет, что в Чечне продолжается террор российских военных против местного населения. В материалах "Мемориала", переданных редакции Радио Свобода, приводятся факты незаконного задержания жителей чеченских сел Тевзени и Мехкеты Веденского района. По данным правозащитников, трое задержанных жителей села Майртуп были убиты на второй день после ареста. Арестованные, в том числе женщины и подростки, подвергаются пыткам и унижениям. Согласно информации "Мемориала", так называемые зачистки в Чечне сопровождаются грабежами и разбоем со стороны российских военнослужащих. Около 200 сторонников правозащитных организаций провели в минувший четверг антивоенный митинг на Пушкинской площади в Москве. С призывом прекратить военные действия в Чечне и создать Российский национальный антивоенный комитет на митинге выступили депутаты Государственной Думы России Сергей Юшенков, Сергей Ковалев, Юлий Рыбаков и руководитель Русского ПЕН-Центра Александр Ткаченко. В пятницу правозащитные организации и Союз комитетов солдатских матерей России провели в центре столицы еще одну акцию в рамках общероссийской кампании за мирное урегулирование кризиса на Кавказе. Международные журналистские организации призвали российские власти сохранить независимость телекомпании НТВ. В распространенном заявлении подчеркивается, "НТВ - единственный национальный телеканал, свободный от прямого государственного влияния". В документе говорится: "если НТВ потеряет независимость, это будет означать конец свободе прессы в России". Центральный совет объединения "Яблоко" призвал президента России Владимира Путина дать публичную оценку кампании преследования НТВ и других средств массовой информации холдинга "Медиа-Мост". С начала нынешнего года изменен правовой порядок пребывания на территории России граждан государств Содружества. Как сообщил начальник отдела паспортно-визового управления МВД России Александр Аксенов, теперь граждане стран СНГ, находящиеся на территории России с паспортами граждан СССР образца 1974 года, считаются лицами без гражданства. Представитель МВД уточнил, что с начала года желающим остаться на постоянное жительство в России будет выдаваться так называемый вид на жительство. В Орле жестоко избит председатель координационного совета регионального отделения Союза правых сил Вячеслав Алексеев. Как сообщает корреспондент Радио Свобода, двое неизвестных напали на Алексеева поздно вечером, когда он возвращался из командировки в Москву. Они избили его, отобрали деньги и скрылись. По мнению коллег Алексеева, нападение связано с началом кампании по выборам в местные советы народных депутатов. Впервые за последние пять лет 20 кандидатов от СПС баллотируются в городской совет Орла. Угрозы физической расправы поступали также в адрес других руководителей орловского отделения Союза правых сил. Районный суд Москвы разрешил религиозной общине "Свидетели Иеговы" продолжить деятельность в столице. Суд таким образом отказался удовлетворить иск прокуратуры Северного округа о ликвидации общины. Представители прокуратуры обвиняли "Свидетелей Иеговы", в частности, в разжигании религиозной розни и нарушении права граждан на свободный выбор религии. Судебное разбирательство длилось два года. В России в прошлом году помиловано около 13 000 человек, каждый пятый заключенный, обратившийся с такой просьбой в комиссию по помилованию при президенте. Как сообщил председатель комиссии Анатолий Приставкин, в российских тюрьмах в настоящий момент находится более миллиона заключенных. Около 80 процентов осуждены за нетяжкие преступления. По словам Приставкина, комиссия отказывает в помиловании осужденным за насилие над детьми, неуставные отношения в армии, нападения на милиционеров. Илья Дадашидзе: Правозащитные новости недели подготовила и прочитала Альбина Лир. Федеральная служба безопасности возвращается к рассмотрению анонимных заявлений граждан. С подробностями - Владимир Долин. Владимир Долин: Отныне граждане могут быть уверены: их анонимные обращения будут самым внимательным образом рассмотрены в органах Федеральной службы безопасности. Правила рассмотрения анонимных доносов установлены 3-м пунктом инструкции "О порядке рассмотрения предложений, заявлений и жалоб граждан в органы Федеральной службы безопасности". С одной стороны, эти органы не поощряют анонимщиков. Цитирую: "Обращения, не содержащие личной подписи автора, его фамилии, имени и отчества, а также данных о месте его жительства, работы, учебы, признаются анонимными и не рассматриваются". Такие обращения регистрируются, а затем уничтожаются. С другой стороны, чекисты рассматривают сообщения (снова цитирую), "в которых содержатся признаки подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, а также сведения о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших". Эти письма поступят в работу, и по ним могут проводиться оперативно-следственные действия. Авторы обращений в правоохранительные органы, в том числе и ФСБ, могут иметь различные, в том числе и весьма уважительные причины для того, чтобы не раскрывать свои имена. Анонимные сигналы граждан, озабоченных собственной и государственной безопасностью, возможно, и могли бы способствовать предотвращению преступлений и их раскрытию. Но черт, как всегда, прячется в деталях. В инструкции речь идет не о преступлениях, а о противоправных деяниях. А это куда более широкое понятие, чем преступление, тем более такое, расследование которого входит в компетенцию ФСБ. На практике это означает, что в отношении любого гражданина могут проводиться оперативно-следственные действия по сигналу анонима, который не несет никакой ответственности за информацию, предоставленную им органам государственной безопасности. Для России, где существует давняя традиция доносительства, а традиция общественного и судебного контроля за действиями правоохранительных органов только зарождается, размытые формулировки инструкции представляют опасность. Вот что думает об анонимках лидер партии "Яблоко" Григорий Явлинский. Григорий Явлинский: По определению, неприятная вещь. Во-вторых, то, что во многих странах она существует. И, в-третьих, что в России это превратится в форменный произвол и абсолютно жесточайшее давление на граждан. Потому что таким образом можно будет манипулировать уже просто всем. Владимир Долин: Депутат Государственной Думы правозащитник Сергей Ковалев отсидел семь лет лагерей за антисоветскую деятельность. Он видит в практике использования анонимок угрозу произвола. Сергей Ковалев: Это возрождение доносительства. И это противоречит действующему в Российской Федерации законодательству, в частности, Уголовно-процессуальному кодексу, который для всех обязателен. И для ФСБ тоже. Это ведь, понимаете, великолепный механизм - осуществлять оперативные действия без каких бы то ни было оснований. Потому что анонимку можно заказать, как угодно. И никаких санкций не надо тогда. "Почему вы следите за такими-то телефонами?" - "Анонимку проверяем". Владимир Долин: Писатель Фазиль Искандер в определенных случаях допускает использование анонимок. Прежде всего, в целях защиты граждан от терроризма. Фазиль Искандер: Если ФСБ решает все анонимные письма рассматривать и создавать на их основании какие-то дела, то это, конечно, очень плохо. И я - против. Я против такого закона. Однако я не исключаю, что это учреждение должно некоторые анонимные же письма, которые выглядят правдоподобно и связаны с какими-то террористическими угрозами для человека или для общества, они должны рассмотреть. Владимир Долин: Сами граждане от возрождения практики анонимок не в восторге. Вот мнение жителей столицы, вниманию которых был предложен вопрос о допустимости практики анонимок. Житель: Анонимные письма, заявления надо уничтожать и не рассматривать. Житель: Я понимаю, что эта дает возможность для, ну, некрасивых доносов и прочего... С другой стороны, есть ведь люди полностью зависимые от своего начальства или там от ЖЭКа, боящиеся, что им что-нибудь там... отключат электричество, если они выступят против, уволят или еще что-то. И они хотя бы таким путем пытаются себя спасти. Житель: Это все, конечно, не очень хорошо, анонимки. Но мы без них не можем обойтись в данный момент. Житель: Опять в старые времена возвращаемся, как было в 1937 году. Надо жить свободно, стремиться к демократии, а мы опять уходим назад. Опять, как при Сталине... Житель: ГУЛАГ, больше тут никаких нету вторых мнений. Жительница: Наше поколение через все прошло. У меня папа был священник, и его зверски расстреляли. Мужа раскулачили. Сестра сидела 22 месяца в тюрьме, - соседи написали заявление. Не дай Бог... Мы все это читаем сейчас и приходим в ужас: неужели все это вернется, то, что мы в молодости пережили? Это подлость. Это страшная вещь. Владимир Долин: Во многих странах мира службы безопасности не только имеют право, но даже обязаны реагировать на анонимные сигналы, но только если речь идет о преступлениях. Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации Олег Миронов считает, что такая практика возможна и в России, но при условии контроля за ФСБ. Вот что он думает о новой инструкции. Олег Миронов: Я не хотел, чтобы кто-то рассматривал ее, как возможность возврата к 1937 году. Я - за усиление прокурорского надзора за деятельностью ФСБ и специальных структур. И если будут рассматриваться анонимные сигналы, только связанные с преступлениями, то я полагаю, что это вписывается в рамки Уголовно-процессуального кодекса. Владимир Долин: Полномочия ФСБ определены законом. Это контрразведывательная деятельность и борьба с преступностью. В законе перечислены основания для контрразведывательной деятельности, перечень которых является исчерпывающим, и преступления, которые находятся в компетенции службы безопасности. Упомянутое в инструкции и никак не определенное "противоправное деяние", в отношении которых могут предприниматься оперативные действия по анонимным сигналам, в законе отсутствует. А это означает, что ФСБ стремится выйти за пределы своих полномочий. Иначе говоря, новая инструкция открывает путь к полицейскому произволу. Илья Дадашидзе: Это был репортаж Владимира Долина. Продолжая нашу рубрику "Какой быть судебной реформе", предлагаем нашим слушателям мнение заслуженного юриста Российской Федерации Сергея Пашина. Сергей Пашин: Не так давно завершился V съезд судей Российской Федерации. На съезде выступал президент России Путин. Съезд проходил в отличном московском зале, было много речей и много обещаний. Всерьез обсуждается необходимость возобновления судебной реформы, всерьез обсуждаются предложения, связанные с повышением бюджетных расходов на содержание судебной системы, предложения, вязанные с изменением статуса судей. Конечно, это лучше, чем ничего, но когда мы слышим обо всем этом великолепии, невольно возникает вопрос: а что получит от нового витка судебной реформы население? И тут мы должны с сожалением констатировать, что романтический этап судебной реформы, который происходил в 1991-1993 годах, мало, что дал народу. Действительно, созданы суды присяжных. Люди получили право жаловаться в суд, если их арестовали. Однако возмещение ущерба, причиненного преступлениями, и ущерба, причиненного в порядке нарушения гражданских прав, достаточно мало. Правосудие осталось карательным. Это значит, что подавляющее большинство людей, оказывающихся за решеткой, это не воротилы преступного бизнеса, не наркодельцы и даже не наркокурьеры. Это люди, которые совершили малозначительные, в основном имущественные преступления, такие, как кражи. За это они получают огромные срока лишения свободы. В области гражданского судопроизводства типичным примером нерадивости, неэффективности нашего правосудия могут стать дела, возникшие после знаменитого дефолта 1998 года, когда огромные очереди скоплялись перед дверями судов, с трудом принимались исковые заявления. Исковые заявления отказывались принимать, хотя, по закону "О защите прав потребителей", обязаны были принимать по месту жительства граждан. В итоге, когда люди получили решение в свою пользу, выяснилось, что денег уже нет, и банкротства состоялись. Или банкиры сумели перевести деньги в другие структуры. Даже когда граждане пытаются обратить к исполнению судебные решения, выясняется, что судебные исполнители бездействуют, а на удовлетворение их законных требований наложен мораторий правительством Российской Федерации. Таким образом, надо сказать, что главная проблема состоит не в том, чтобы принимать новые законы, а в том, чтобы изменить старые технологии. Вот технологий работы правоохранительных органов и судов, как раз, судебная реформа и не коснулась. В области уголовного судопроизводства такими технологиями являются пытки для получения признаний граждан. В области гражданского судопроизводства типичной технологией является затягивание производства по делу, судебная волокита. Более четверти уголовных и гражданских дел, которые рассматривают наши суды, рассматриваются с нарушением сроков. И когда председатель Верховного Суда сообщает, что все-таки примерно 50 процентов судебных решений о взыскании в пользу граждан долгов или какого-то другого имущества удовлетворяется, я думаю, что это сильное и благостное преувеличение. Сейчас обсуждаются всерьез намерения власти повысить расходы на содержание судебной системы. Практика показывает, что всякое повышение расходов на содержание конвейера и на содержание неэффективной системы влечет лишь увеличение масштабов проблем. Когда в 1854 году государь повысил расходы на содержание судов, фактически ничего не изменилось, осталась прежняя судебная волокита и несправедливость. Судьям на 20 процентов повышают заработную плату, но эти деньги съедает инфляция. Пытаются ввести административные суды, то есть суды, которые будут рассматривать дела о ликвидации общественных объединений, о налогах, о проблемах, связанных с избирательными кампаниями. Таким образом, формируются спецдела, спецсуды для рассмотрения спецдел. Планируется также усилить власть председателя Верховного Суда, потому что по замыслу и по законопроекту, принятому в первом чтении именно председатель Верховного Суда, а не президент будет назначать председателей и заместителей председателей межрайонных судов. Конечно, это перераспределит власть между президентом и главой судебного ведомства, но не прибавит ничего гражданам. Еще одно предложение связано с ротацией судебных кадров, - чтобы отныне назначать судью не на пожизненный срок полномочий, а лишь на 15 лет. По сути, это отступление от тех завоеваний судебной реформы, очень небольших завоеваний, которые все-таки имели место. По сути, это означает, что судья попадет в еще горшую зависимость от своего председателя, от федеральных и местных органов власти и будет творить правосудие с оглядкой на них. Другое дело, что необходимо, по-видимому, ограничить срок полномочий председателей судов, которые соединяют в себе процессуальную, политическую, административную, кадровую власть. Но такой вопрос всерьез не ставится. Если же он ставится, то лишь в том случае, если председатель суда уверен в "машине для голосования", - что его будут переизбирать на новый и новый срок. Я надеюсь, что комиссия, которая разрабатывает предложения по судебной реформе, не ограничится предложениями по внесению поправок в различные законы, но, прежде всего, задумается о тех технологиях работы судов и правоохранительных органов, которые никак не связаны с благом народа и сохраняются, невзирая на самые оптимистические прогнозы и радужные обещания. Илья Дадашидзе: О судебной реформе говорил Сергей Пашин. Экология и прокуратура. Из Владивостока - наш корреспондент Григорий Пасько. Григорий Пасько: Недавно на должность прокурора Приморской межрайонной природоохранной прокуратуры назначен юрист I класса Геннадий Жеребкин. До назначения на эту должность он работал в военной прокуратуре владивостокского гарнизона, затем в краевой прокуратуре. Новому прокурору в наследство от прежнего достались подчиненные, штатной численностью в семь оперативных работников, а также отчет за прошлый год. Согласно последнему, в 2000 году природоохранная прокуратура внесла 45 протестов на противоречившие закону правовые акты, 26 представлений о нарушениях законов, привлекла к дисциплинарной и административной ответственности 50 человек. В гражданские и арбитражные суды было направлено 16 исков о взыскании с нарушителей природоохранного законодательства штрафов на сумму чуть больше полутора миллионов рублей. Всего за прошлый год в природоохранную прокуратуру поступило 94 жалобы, почти все они - от предприятий и организаций. Граждане явно неблагополучного в экологическом отношении Приморья отстаивать свои права на чистый воздух и воду явно не торопятся. Причин тому несколько. Одна из них - слабое реагирование прокуратуры на экологические преступления. На вопрос, почему так происходит, Геннадий Жеребкин ответил так: подавляющее число экологических преступлений в Приморском крае совершается военными на военных территориях. Военная же прокуратура, к примеру, Тихоокеанского флота, привлекать к ответственности людей в погонах за небрежное отношение к природе явно не торопится. Жеребкин привел пример. В прошлом году за слив в акваторию Амурского залива 20 тонн соляра с территории воинской части Тихоокеанского флота было возбуждено уголовное дело. Следователи природоохранной прокуратуры столкнулись с определенными трудностями. Им препятствовали проходить на территорию части, мешали допрашивать свидетелей. В конце концов, дело попало в военную прокуратуру и было прекращено. Наказания никто не понес. По словам Геннадия Жеребкина, свою лепту в загрязнение водной акватории вносят не только военные моряки, но и гражданские. Именно поэтому своей первоочередной задачей новый прокурор видит в проведении мониторинга бухты Золотой Рог во Владивостоке. На очереди - упорядочение зоны золоотвала возле приморской ТЭЦ-2 и мусорной свалки, которая по странному стечению обстоятельств находится также на военных территориях, хотя пользуются ими, в основном, гражданские структуры. Так получается, что каждый новый природоохранный прокурор с начала своей деятельности заявляет в числе первоочередных задач приведение в порядок именно этих трех объектов - бухта, золоотвал, мусорная свалка. В чем-то это похоже на обещания каждого нового мэра Владивостока построить мост через Золотой Рог. Моста как не было, так и нет, а мусорная свалка - вот она, видна своими дымами далеко в Японское море. А золоотвал при таянии снегов того и гляди прорвет маломощную дамбу, и тысячи тонн токсичных и вредных веществ ринутся в залив Петра Великого. Мне показалось, что Геннадий Жеребкин точно знает не только то, что ему нужно делать, но и как. Именно поэтому он не делает громких заявлений и вообще избегает журналистов. Похвастать пока нечем. Проблем с экологией в Приморском крае - хоть отбавляй, и с наступлением весны их количество вряд ли уменьшится. Илья Дадашидзе: Это был Григорий Пасько, Приморский край, Владивосток. Завершая на этом программу "Человек имеет право", напоминаем слушателям наш адрес: 103006, Москва, Старопименовский переулок, д. 13, к. 2, московская редакция Радио Свобода. Пишите нам. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
