Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.4.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[15-11-03]
Корреспондентский часВ этом выпуске:В эфире Екатеринбург, Светлана Толмачева: В Музее писателей Урала открылась выставка художницы Светланы Наймушиной. На Урале Светлана живет последние несколько лет, до этого вся ее жизнь была связана с Кавказом. "Я приехала на Урал из Грозного в 94-м накануне бомбежки города. Я вынуждена была уехать вместе с моей старенькой мамой. Сейчас на месте мастерской, в центре города у меня была мастерская, как у члена Союза художников, помимо меня в ней находилось еще восемь художников разных национальностей, сейчас там огромная воронка. Этой мастерской уже нет". Сейчас у Светланы Наймушевой есть квартира в небольшом городе Полевском в Свердловской области. Она говорит, что беженкой себя почти не чувствует. "Первое время - да, был комплекс, и до сих пор я ловлю себя на том, что, потеряв практически все, я привыкла себе во всем материальном отказывать. И сейчас ловлю себя на том, что можно что-то позволить, я мысленно себя сдерживать. Что касается каких-то взаимоотношений с людьми, то, я считаю, что я совершенно не чувствовала себя покинутой, брошенной, наоборот, у меня тут очень много друзей". Друзья помогли ей организовать выставку в Екатеринбурге. Для книжного графика работы в провинции почти нет, поэтому Светлана больше пишет для себя. Кроме серии рисунков для фольклорного сборника "Песни гребенских казаков", в Музее писателей Урала представлены портреты. Светлана может подолгу рассказывать о тех, кто ей позировал. "Это дед Ульян, я назвала его "последний казак станицы Гребенской". Буквально накануне Первой мировой войны во время джигитовки он упал с лошади и разбился сильно, оглох и благодаря этому он единственный мужчина, который выжил во всех ближайших станицах того возраста. Это бабушка Секлета, она дожила до глубокой старости и буквально за год до своей смерти на дне рождения у своей правнучки она на столе танцевала лезгинку. Была очень веселая. Кстати, половина подарков, которые выставлены, это ее подарки". Подарки - это старинная икона, казачья плетка, газыри от чеченского мужского костюма, медный кувшин для воды. Эти и другие вещи, которые Светлане удалось сохранить, она тоже привезла на выставку. На открытие она пригласила чеченские семьи из екатеринбургского центра чеченской культуры "Вайнах". У каждого нашлось, что вспомнить. Говорит Джамал Кеназов: "Этот кувшин, насколько мне родители рассказывали, я вырос на берегу Терека, брали по два кувшина на плечи девушки, женщины, и спускались к Тереку, набирали воду. В день это могло по мере необходимости доходить до 20-30 раз". Светлана Наймушина, когда приехала на Урал, сразу начала искать связи с местной чеченской диаспорой. Ее предки - казаки - жили на Кавказе с конца 19-го века. Художница немного знает чеченский язык, любит горцев и их культуру. Разделить ее с Кавказом не смогла даже та трагедия, которую пришлось пережить. "В Чечне у меня убили брата родного, очень страшно убили. У меня было очень много друзей, которые помогли мне в трудную минуту. Мои друзья были всех национальностей. Но в основном были чеченцы, ингуши, которые приняли мою беду как свою собственную, и они действительно стали родными мне людьми. Я никогда не делила людей по признаку национальному, и для меня просто были бандиты, а они не имеют национальности, и порядочные люди". На открытии выставки художница из Грозного Светлана Наймушина вместе со своими друзьями из центра чеченской культуры "Вайнах" танцевала лезгинку. В эфире Самара, Сергей Хазов: "Где вызвать "скорую помощь", ночью пока ее ждешь и сама найдешь то таблетки, то еще чего-то. Нехватка сказывается на людях, которые болеют. Жалко старичков, особенно в таком возрасте, когда они сами еле-еле ходят по квартире". Самарская служба "Скорой медицинской помощи" испытывает острую нехватку врачей и медсестер. Укомплектованность кадрами не превышает сегодня половину от необходимого количества персонала. Только на одной из подстанций "скорой помощи" в Советском районе города количество врачей за последние десять лет сократилось в три раза. Сейчас здесь работают лишь пять бригад "скорой помощи" вместо положенных двадцати. По служебной инструкции, бригада "скорой помощи" должна выехать на вызов не позднее, чем через четыре минуты после приема звонка. В реальности врачи приезжают к больному через полчаса и даже позже. Рассказала заведующая подстанцией "скорой помощи" Советского района Лариса Шаркова: "Если дорожно-транспортное происшествие, если они там останутся, два часа нас никто ждать не будет. Стараются, чтобы выехали более-менее на уличные побыстрее. Но если нет бригад?". Не лучше положение и на других подстанциях. Уже не исключением, а, скорее, правилом, стали случаи, когда на вызов вместо врача выезжает фельдшер. Средняя зарплата врачей "скорой" полторы тысячи рублей. Рассказывает врач "скорой помощи" Ольга, просившая не называть ее фамилию. "Настолько низкие ставки у врачей и у медсестер, что, естественно, все пенсионеры. Естественно, молодежь не хочет, девчонка молодая пойдет на такие деньги, а у нее ребенок, семья, за детский сад какие деньги надо платить. У меня работала девчонка, у нее дочь была в детском саду, она половину зарплаты отдавала за детский сад. Кто же будет работать? У нас медсестре до тысячи рублей, не больше. Предположим, у нас пенсия, а у молодых? "Скорая помощь" - приехать надо, диагностировать, что с человеком, как-то помочь ему. Лекарств, ничего нет. И не вывести человека из приступа серьезного". Выпускники самарского медуниверситета не хотят идти работать на "скорую помощь" из-за низкой зарплаты. Говорит студент Андрей Ильин. "Действительно, на такие деньги невозможно прожить одному, а уж тем более с семьей". Заместитель начальника управления здравоохранения Самары Валентина Бровченко считает, что решить проблему с кадрами для службы "Скорой помощи" можно достаточно просто, возродив существовавшую в советское время практику обязательной отработки молодых врачей в службе "скорой помощи". "Мы сейчас очень настоятельно хотели бы и письма такие подготовили, о том, что к этой практике вернуться надо". Пока чиновники размышляли, как решить возникшую проблему, в Самаре появилась частная "скорая помощь". Услуги новой службы платные: вызов "неотложки" обойдется больному в тысячу рублей, медпомощь на дому от полутора тысяч рублей и выше. Несмотря на столь высокие в Самаре расценки, недостатка в пациентах новая служба не испытывает. В эфире Пятигорск, Лада Леденева: Житель Пятигорска 66-летний Иван Иванович Романов стал инвалидом в 1987. Энергетик-атомщик с многолетним стажем он в течение трех месяцев участвовал в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Получив предельно допустимую дозу радиации, вернулся домой в однокомнатную квартиру площадью в 10 квадратов, где до сих пор проживает с женой Любовью Васильевной и двумя детьми. Лишь в 1997-м Романовы случайно узнали, что по закону о социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие чернобыльской катастрофы имеют право на улучшение жилищных условий. Говорит председатель Пятигорского отделения всероссийского общественной организации Союз Чернобыль Виктор Лукашенок. "В статье 14 пункте 3 этого Закона четко указано, что гарантируется гражданам, имеющим инвалидность вследствие чернобыльской катастрофы одноразовое бесплатное обеспечение, независимо от времени постоянного проживания в данном населенном пункте, благоустроенной жилой площадью в течение трех месяцев со дня подачи заявления, при условии признания их нуждающимися в улучшении жилищных условий". За шесть лет жилищная очередь Романовых не продвинулась ни на шаг. Говорит Любовь Романова. "Четвертые мы стоим, и очередь не двигается. Если бы она двигалась, мы бы получили, конечно. Не движется никак. В Пятигорске за шесть лет не получили ни единой квартиры". За эти годы здоровье Ивана Ивановича заметно ухудшилось, появились головные боли, нарушилась координация движений. Уже в течение нескольких лет инвалид не может найти работу и забота о пропитании семьи полностью лежит на плечах Любови Васильевны, служащей в администрации одной из местных гостиниц за довольно скромную зарплату. "Нервные срывы у него постоянно бывают, головные боли". Кто же несет ответственность за исполнение Закона о чернобыльцах? Виктор Лукашенок: "В данном случае ответственность ложится на муниципальное образование. Потому что, с юридической точки зрения, независимо от местонахождения и от времени постоянного проживания, на муниципальном образовании лежит ответственность за исполнение федеральных законов". В бюджете Пятигорска традиционно нет денег. "Но эти деньги городу были бы однозначно компенсированы из федерального бюджета. Потому что сам Закон о социальной защите граждан, пострадавших от чернобыльской катастрофы, полностью финансируется из федерального бюджета". Схема оказалась предельно простой: местные власти обеспечивают инвалидов-чернобыльцев жильем, предоставляют в Москву необходимую отчетность и получают деньги, потраченные на покупку квартир. Однако до сих пор ни местные, ни региональные, ни федеральные чиновники не только не помогли инвалидам, но даже не ответили по существу ни на одно из писем Романовых во все возможные инстанции. "Шойгу говорил, что вроде бы он берет на себя эти обязанности, но пока действий его я совершенно не вижу. Писала в наши местные органы. Они ответили: у нас нет средств, средства не поступают. Написала я Казанцеву, они отфутболили в Пятигорск. Послала Путину, так же никто не ответил. Замкнутый круг". Несколько лет назад Иван Романов выиграл дело о получении не того мизерного, который ему выплачивали, а положенного по закону размера компенсации за утраченное здоровье. Но и по сей день Пятигорский отдел социальной защиты населения регулярно не исполняет решения суда, ежемесячно начисляя инвалиду по тысяче рублей вместо положенных десяти с половиной. "Управление труда не считает нужным выплачивать даже то, что четко указано по решению суда". Сегодня в Ставропольском крае проживают около четырех тысяч ликвидаторов последствий чернобыльской аварии, в Пятигорске около 180 человек. Около 30 из них стоят в очереди на получение жилья, 8 из них инвалиды. Однако уже в течение 6 лет по непонятным причинам второй по количеству чернобыльцев город в Ставропольском крае не получает ни копейки на приобретение для них жилья, а в целом краю очередь сокращается на пять человек в год. "И когда мы просчитали, что Ставропольский край в состоянии обеспечить от пять до десяти за год чернобыльцев, либо вдов чернобыльцев, мы поняли, что ближайший чернобылец-пятигорчанин пройдет через 9-10 лет". К тому времени будут завершены все ныне действующие федеральные чернобыльские программы, о результатах которых многие из ликвидаторов последствий аварии узнают, только если смогут дожить. В эфире Сочи, Геннадий Шляхов: 150 человек должны быть уволены из санатория "Родина" - врачи, медицинские сестры, обслуживающий персонал. Санаторный комплекс стал частной собственностью, новые хозяева под предлогом проведения реконструкции увольняют 150 человек. Говорит медсестра санатория "Родина" Татьяна Кузнецова. "Я, например, имею ребенка в семье, и есть такое положение, статья 81 в КЗоТе, в которой сказано, что я не подлежу сокращению, потому что у меня в семье нет другого лица с самостоятельным заработком. То есть происходит сокращение с такими нарушениями". Продолжает Юрий Остапов, заместитель директора по медицинской части. "Уникальный коллектив, который в течение более 20 лет обслуживал простых тружеников Горьковского автозавода и работников Совета Министров СССР. Уникальная лечебная база, уникальный коллектив, люди, которые обладают знаниями, специальностью, остаются никому не нужны, выброшены". Санаторий "Родина", в прошлом он носил название "Россия" - одна из лучших здравниц. Спальные корпуса расположены в большом парке прямо на берегу моря. В советские времена здесь отдыхали чиновники Совета Министров, курировало санаторий 4 управление Минздрава СССР. В постсоветское время санаторием стал владеть Горьковский автомобильный завод. В процессе акционирования автогиганта имущественный комплекс здравницы был включен в уставной капитал акционерного общества ГАЗ, теперь санаторий "Родина" перешел в собственность общества с ограниченной ответственностью. Кто на сегодняшний день является владельцем "Родины" - для сотрудников остается загадкой. Говорит председатель профсоюзного комитета здравницы Сергей Романов: "Профсоюзная организация в письменной форме, как положено, обратилась в администрацию санатория "Родина", чтобы нам предоставили заверенные графики сокращения сотрудников, дали нам копию приказа о реконструкции санатория и документ, подтверждающий полномочия директора нашего санатория Воронина Олега Викторовича. Этот человек на самом деле имеет от оффшорной зоны, где находится на Кипре эта организация, доверенность, но, как положено по закону, подпись не заверена нотариально. Поэтому сомнения есть - руководство имеет какое-то легитимное право издавать такие приказы и выводить всех сотрудников за территорию?". Прокуратура Краснодарского края обратилась с кассационной жалобой в федеральный Арбитражный суд Северокавказского округа, требуя вернуть спорное имущество санатория "Родина" в государственную собственность на баланс Управления делами Президента Российской Федерации, ссылаясь на решение суда первой инстанции, признавшего недействительной сделку по приватизации акционерного общества ГАЗ в части включения в уставный капитал последнего имущественного комплекса санатория "Родина". Нынешний собственник выступает со встречными исками. В конфликт оказались втянуты даже отдыхающие. Говорит Людмила Шачина из города Новокуйбышевска. "Почему, собственно говоря, почему людей увольняют? Почему этот санаторий был здравницей для всех отдыхающих, сейчас попадают неизвестно в чьи руки? В конце концов, какая-то правовая структура должна работать в нашем государстве?". Людмиле Шачиной из Новокуйбышевска вторит врач Лариса Чекильдина: "Вы видите, какая идет борьба именно за святое понятие - за здоровье. Мы здесь собрались отстаивать нашу здравницу, чтобы она оздоравливала людей". То, что происходит с санаторно-курортным комплексом в Сочи, оптимизма не вызывает. Одна из старейших здравниц города "Кавказская Ривьера" в итоге приватизации оказалась в собственности известного в России фармакологического генерала. Корпуса здравницы - памятники архитектуры - превратились в руины, коллектив уволен. Профсоюзный санаторий "Заря" перестал существовать в этом году - продан частным лицам. Сейчас в нем организована ночлежка для гастробайтеров и цех по производству продуктов питания быстрого приготовления. История, связанная с санаторием, носившем сначала название "Россия", потом "Родина", похоже, повторяется. В эфире Обнинск, Алексей Собачкин: Впервые в Обнинске прошел театральный фестиваль городов атомных электростанций. В Обнинск смогли приехать любительские театры из шести городов, в которых расположены Белоярская, Калининская, Волгодонская, Курская, Смоленская и Ленинградская атомные электростанции. Обнинск представил театральному фестивалю атомщиков четыре сценических площадки, по вечерам театральные гостиные работали в четырех клубах. Гости были поражены такой роскошью. Говорит режиссер театра "Кипяток" из города Курчатова Александр Жилин. "Я в Обнинске посмотрел - один зал, другой зал, есть сцены, где выступать. А у нас, честное слово, вы даже не поверите, у нас на Курской атомной станции на весь город есть городской Дом культуры, в котором всего 80 мест - это на весь город, больше нет ни одного зала". Афиша фестиваля была разнообразной - мировая и отечественная классика, современные западные и русские пьесы. Мест решили не присуждать, тем не менее, была номинация, негласно считавшаяся главной - за лучшее режиссерское решение. Приз получил спектакль "Шинель" по пьесе Гоголя театра "Лицей" города Заречный, Белоярская атомная станция. Говорит режиссер театра Людмила Фокина. "Я заболела этой "Шинелью", потому что стали происходить в нашей стране и в нашем государстве какие-то необычные вещи. Например, моя пианистка, замечательная девочка, которая владеет профессией, пошла на рынок продавать нижнее белье. Я не хотела ставить спектакль про маленького человека, я пыталась сделать спектакль про замечательного, талантливого человека, которого угнетает государственная машина". Престижную премию за лучшую хореографию получил обнинский экспериментальный театр "Дэми". Хореографу театра Татьяне Ериносян всего 16 лет. "Я воплощаю мамины мечты. Маме не удалось закончить музыкальную школу в детстве, закончила ее я. Маме не удалось заниматься хореографией, она хотела быть актрисой, я сейчас и играю в театре, и ставлю хореографию". Фестиваль собрал участников самого разного возраста. Так актеру Юрию Круглову из города Сосновый бор Ленинградской области в день выступления исполнилось 67 лет, а пришел он в театр уже зрелым 40-летним человеком. "У меня две дочки, она подросли, я стал им вроде бы не нужен. Я решил не стоять около пивных ларьков в очереди, а пошел в Дом культуры. Дочери и внуки нормально относятся, а жена иногда, как и большинство жен:". Любительский театр в России сейчас на подъеме. Гость фестиваля - вице-президент международной Ассоциации любительских театров Михаил Чумаченко видит причины возрождения интереса к театру в следующем: "С одной стороны, наелись клиповой культуры, наелись телевидения, устали от коммерческого кинематографа и понадобилось заняться, видимо, собственной душой, и театр понадобился в своем первозданном виде". В этом году в России появилось 20 новых театральных фестивалей, их число достигло 150. Обнинский фестиваль занял свою нишу, объединив атомщиков, увлеченных театром. В эфире Воркута, Николай Зюзев: В прошлом году в Воркуте погибло 10 шахтеров. Этот год в городе считают удачным - трое погибших горняков. Всего... Последний случай в самом конце октября на шахте "Комсомольская". Говорит Игорь Курбатов, инспектор по безопасности труда Независимого профсоюза горняков города. "Они ехали на рабочее место. Впереди ехал дизелевоз. Какого черта высунул голову в этот момент, где стоял вагон. Полтора метра мозгов было размазанных". Смерть нелепая, но за этой внешней случайностью на самом деле кроется закономерность - отношение к жизни шахтера. Вот горячий пример: сейчас проводится закрытие шахты "Октябрьская", и чуть ли не первым сокращенным объектом на предприятии стал медпункт. "Два месяца мы долбили генерального, технического директора шахты, закидывали их письмами, когда будет медпункт, на конференции спрашивали, когда будет медпункт. В понедельник произошла травма, человека травмировало. Его вытащили, положили в фойе как собаку на пол, он ждал 20 минут приезда "скорой помощи". С рабочим скотом крестьяне так не позволят обращаться себе". Евгений Синяков проработал на "Октябрьской" 20 лет, он ГРОЗ - горнорабочий очистного забоя. Повидал всякое, погибали и товарищи на его глазах. "В забой ушел, его придавило, сразу погиб". Евгений говорит, что страх был первые годы работы, потом привык. В принципе горняки стараются быть под землей очень острожными, однако, правила техники безопасности не всегда можно выполнять в полной мере. "Бывают такие правила, что их просто невозможно выполнить. Если что-то с кровлей, надо лезть, куда деваться? Лезешь, хотя не положено". Председатель всероссийской конфедерации труда по Республике Коми Юрий Дашко считает, что если строго соблюдать технику безопасности, то работа остановится вовсе. "Не выпускает у нас машиностроительная промышленность для угольной промышленности такое оборудование, которое создавало бы безопасные условия труда. И даже не в том смысле, что травматизм, а запыление, то есть много пыли в шахтах. Когда прошли забастовки в 89-м, мы ездили по шахтам и в забоях проводили замеры пыли. Когда работает комбайн, содержание пыли в воздухе превышало концентрацию в тысячу раз". Чтобы защитить легкие горняка, пыль прибивают к земле водой, однако мокрый уголь очень трудно сортировать, а, значит, это ведет к понижению добычи. "Я был свидетелем, как тот же механик орал на начальника участка: "Ты что, сдурел? Орошение включил, гонишь мокрый уголь мне на обогатительную фабрику". А пыль - это легкие, это силикоз, это антракоз, это раньше смерть, это инвалидность. Респиратор все равно не поможет. И потом в тех условиях, что ты работаешь, в респираторе тяжело дышать и трудно". "А без него вообще задохнуться можно. У проходчиков это у них породная пыль, это еще хуже, а добычников угольная". Шахтер Руслан Мохненко, который показывал свой респиратор, один из тех, кого почти наверняка ждет самая распространенная болезнь среди горняков - пылевой бронхит. Говорит председатель правления общества инвалидов "Единство" Валерий Бородуля. "Это типично, это практически свыше 20 лет каждый. От пыли забиваются бронхи, частично попадают в легкие, но в основном бронхи. Вы со мной разговариваете, вы слышите, какое дыхание". У шахтеров самая высокая категория вредности труда - 24-я, соответственно, и самые высокие отчисления в страховые фонды. Но как утверждает Валерий Бородуля, воспользоваться в полной мере шахтеры не могут - сплошь и рядом у горняков при медицинском освидетельствовании срезают процент так называемого регресса - степени утраты здоровья. Фонды просто экономят деньги за счет здоровья шахтеров. Так было, например, с одним из горняков, проработавшим 37 лет на шахте. Незадолго до смерти его объявили здоровым, хотя до этого он 9 лет получал компенсационные выплаты в связи как раз с пылевым бронхитом. "Его дочь мне звонит: "Что делать?". Так и так, сделайте экспертизу. На Украине вскрытие делают - обструктивный пылевой бронхит". Многое можно изменить, вкладывая в безопасность деньги. По подсчетам специалистов, для создания относительно безопасных условий труда компания "Воркутауголь" должна расходовать в год на эти цели 850 миллионов рублей, тратится же порядка 120 миллионов, в семь раз меньше. Но дело даже не в этом. Надо, говорит инспектор по безопасности труда Игорь Курбатов, изменить само отношение к стоимости угля. Как известно, миллион тонн угля сейчас оплачивается одной шахтерской жизнью. "Надо уходить от мысли, что миллион тонн угля не надо добывать на крови. Вообще надо изменить сознание общественное. Давайте попытаемся добывать уголь без жертв, без оторванных рук, ног или смертей, без вдов, сирот, попытаться так добывать. Мировой опыт показывает в ФРГ, Штатах, там есть травматизм, но он не такой. Там есть стихийный риск, а мы к нему еще добавляем риск неорганизованной работы. А два этих грозных союзника... Мало кто остается доработать до пенсии, не травмировавшись". По данным председателя правления общества "Единство" Валерия Бородули, средняя продолжительность жизни подземного рабочего в Воркуте не превышает 50 лет. И второй факт: ни разу в Воркуте ни один начальник не понес уголовной ответственности за погибших, все, что случалось - это были несчастные случаи. В эфире Ульяновск, Галина Ильясова: Учителей Ульяновской области давно не устраивает ни зарплата, ни положение дел в образовании. Но они предпочитают терпеливо работать или же крайне редко вместе с профсоюзом выражают свой протест чиновникам в виде предзабастовочных угроз и митингов. И вдруг этой весной впервые свои отношения с Главным управлением образования педагоги профессионального лицея № 7 решили выяснить иначе - через суд. И вот уже 7 месяцев ульяновские педагоги внимательно следят за результатом судебной тяжбы своих коллег. Рассказывает преподаватель лицея Егорова Татьяна. "В марте все преподаватели подали иск. Долги идут с 99-го года. За четыре года мы не получили ни копейки книжных денег. На удивление, мы быстро выиграли этот процесс, и мы эти деньги мысленно уже думали, на что мы потратим. Но получили исполнительные листы, обратились к приставу с этими документами, через четыре месяца нам вернули их назад, что якобы денег нет, и ждите, когда они будут". Александр Бачинин - старший судебный пристав, объяснил людям: управление образования является учреждением, оно отвечает по своим обязательствам только денежными средствами, которые ей выделяет администрация области. Когда судебные приставы проверили счета, денег не обнаружили. По закону, вернувшиеся к истцам исполнительные листы можно опять отослать приставу. Бачинин обнадежил людей - срок предъявления этих листов к исполнению три года, или же педагоги могут вновь подать иски, но теперь уже на администрацию области. "Получается замкнутый круг. Нас это, конечно, возмущает, удивляет, поскольку мы знаем, что Главное управление образования деньги имело, поскольку и ремонт делали, и оргтехнику покупали. И знают как никто, наше положение учителя, наши мизерные зарплаты. Прошло уже 7 месяцев, кто-то заболел из тех, кто подавал в суд, кто-то ушел на пенсию, кому-то просто надоела вся эта волокита судебная, опустили руки и потеряли надежду". Рассказывает ульяновский адвокат Людмила Мороз: "Недавно я была в поселке Зеленая Роща. За долги местного сельхозпредприятия энергетики отключили насос, подающий воду для селян. Тысячи людей, которые исправно платили за воду, вынуждены были таскать ее из пруда. Люди проклинали власть, проклинали энергетиков, но никто не обратился из них в суд. Называли причины, что некогда ходить по судам, сенокос, на адвокатов нет денег. Мировая цивилизация, которая выработала назначение суда прежде всего на защиту таких простых людей, но как показывает практика сегодня, существует стойкое отторжение ко всей судебной машине. Будут или терпеть или бастовать, но не судиться". Егорова Татьяна вздыхает: "Просто мы изначально понимаем, что, затеяв судебную тяжбу, нужно иметь недюжинное здоровье и нервы для того, чтобы выдержать эту гонку до конца". В эфире Саранск, Игорь Телин: В начале ноября в Саранске с большой помпой прошло распределение квартир для сорока молодых семей в строящихся благодаря ипотечному кредитованию жилых домах. Однако число молодых горожан, не имеющих нормального жилья в столице Мордовии, гораздо больше, но немногие могут позволить себе стать участниками ипотеки. Для того, чтобы приобрести квартиру, молодой семье надо вложить немалые личные средства. Далеко не все имеют на руках 200-300 тысяч рублей. Так что большинство остаются жить в подчас невыносимых условиях, надеясь, что когда-нибудь дойдет до них обычная общегородская очередь. Не имеют денег на ипотеку и несколько молодых семей, обитающих в доме № 1А по улице Стрелецкой. Этому деревянном строению, называемому ранее рабочим бараком, почти 50 лет, и оно, по крайней мере, в два раза старше своих обитателей. Считался дом временным жильем, а стал для некоторых молодых семей постоянным. Водопровода в этой части столичного города не было и нет, вырыли колодец, последние годы его очисткой никто не занимался. Так что летом воды в колодце вообще нет, а по осени набирается в него кое-как вода дождевая. "Санэпидемстанция вообще запретила этой водой пользоваться. Куда нам деваться? Стираем, моем посуду". "Грязной водой человек постирает, второму уже стирать невозможно. Вода черная, стоит тина, но приходится этой водой стирать. Занимаем очередь - ты сегодня стираешь, я завтра стираю". За питьевой водой ходят жильцы за семь кварталов от дома, туда, где находится ближайшая колонка. "Чтобы принести 20 литров воды, нам нужно пройти километр расстояние. Это 2003-й год - цивилизация". Цивилизация явно обошла барак стороной. Об этом свидетельствует и мусорная яма посреди огорода. Ее специально для жильцов этого дома вырыли работники коммунальных служб, не желая вывозить их мусор. "Вот из этой помойки как раз и крысы у нас ползают. Мы неоднократно просили нам поставить ящики, мусорные баки. В нашу оплату не входит вывоз ТВО. Мы будем платить. Нам опять вырыли яму. Пришло домоуправление, и вырыли яму. Зачем они эту яму вырывают каждый год? Там вода, все поднимается наверх и поплывет". По словам живущего в этом доме Валерия Гентафта, делать текущий ремонт работники местного ЖЭКа даже не собираются, хотя такая графа "оплата текущего ремонта" в квитанциях об оплате имеется. "Я даже не понимаю, за что платим. Мы платим за содержание и ремонт жилья. У нас содержания нет. У нас дворники вокруг нашего барака не убираются, траву нам не косят. За что мы платим? У нас все рамы гнилые". "У нас зимой здесь невыносимо жить, иней, мох, белье гниет. У нашей соседки через стенку прогнили вещи. Зимой очень холодно, на подоконниках снег. Хоть мы и закрываем, заклеиваем окна, но нам не помогает это". Что касается электропроводки, то здесь вообще аварийная ситуация. Как провели ее при строительстве дома, так с тех пор ни разу и не меняли. "Недавно случай у меня был: я хлопнул дверь, у меня через квартиру у соседей свет погас. Мы стали крутиться, вертеться, залезли в штакетник, там провод отошел, искрится. Мы подсоединили сами - свет работает". Вот так молодые семьи живут уже более 10 лет без всякой надежды на улучшение жилищных условий. Денег на участие в ипотечном строительстве у них нет. В эфире Екатеринбург, Ирина Мурашова: Власти Свердловской области решили пополнить фонды сельских библиотек. Для этого, как положено, сформировали специальную программу, и в этом году 500 библиотек получили на закупку книг около 8 миллионов рублей. Но когда чиновники областного Министерства культуры поехали по селам с инспекцией, они были неприятно удивлены. Рассказывает пресс-секретарь Министерства Елена Алешко: "Нас весьма насторожил такой факт, что библиотекари предпочитают удовлетворять, скажем так, самый насущный спрос читателей на ходовую популярную литературу - это детективы, любовные романы, какие-то авантюрные романы, фантастика. При всем уважении к этому роду литературы, сомнение в том, что именно на это нужно тратить деньги, которые логично было бы потратить на энциклопедии, на словари, на справочники". Инспекторы предложили сельским библиотекарям выбрать золотую середину - на грант закупать серьезную литературу, а на деньги, заработанные самой библиотекой, покупать то самое чтиво. В глубинке сейчас спросом пользуются Ник Перумов, Даниэлла Стилл, Дарья Донцова, Фридрих Незнанский, а недавний лидер хит-парадов Александра Маринина теряет популярность. "Мы не диктуем, мы не ограничиваем, мы просто взываем к здравому смыслу. У каждого школьника Свердловской области, где б он ни проживал, должны быть равные шансы при поступлении в высшие учебные заведения. А если школьники Гаринского района при подготовке к рефератам, каким-то сочинениям, каким-то научным работам вынуждены пользоваться литературой 80-х годов, изначально понятно, что эти шансы неравны". В областном Министерстве культуры признают, что легкая развлекательная литература нужна, но есть у них свои предположения о связи между спросом и предложением. "Мы зашли в библиотеку и спросили: а тут какая литература пользуется спросом? Вы знаете, нам не сказали любовные романы, нам сказали: в последнее время ощущается явный спрос на интеллектуальную литературу. Больше стали читать толстые романы, больше стали читать серьезных авторов. И спрос рождает предложение, но и предложение воспитывает спрос. Библиотека по-прежнему самое востребованное, самое популярное, самое посещаемое, самое уважаемое заведение, особенно в селе. Библиотека и клуб - два очага культуры". Очагом культуры села Кашино Свердловской области заведует Марина Алимова. К услугам односельчан она может предложить 12 тысяч книг. С начала года в библиотеке побывала тысяча кашинцев. "Когда учебный год идет, то ходят и ученики, и студенты, как только он заканчивается, в основном идут люди пенсионного возраста, немножко помладше. Если честно сказать, литературу классическую мало кто читает, говорят, что есть в домашних библиотеках, в основном берут отраслевую литературу, все, что изучают в школе. Когда учатся в высших учебных заведениях, им бы хотелось, чтобы тема была раскрыта более обширно, больше было источников". Это проблеме мог бы помочь Интернет, но у села нет провайдера, а в библиотеке нет и компьютера. Поэтому главной своей проблемой Марина Алимова считает пополнение фонда. В этом году в библиотеке появилось только 60 новых книг. "Мы стараемся брать не художественную литературу, а детскую, для детей, для образования студентов". Профессия библиотекаря, особенно сельского, в Свердловской области сейчас не пользуется популярностью. Каждый год в областном училище культуры недобор абитуриентов на библиотечный факультет. И это неудивительно - молодой специалист получает за свою работу чуть больше тысячи рублей. Несмотря на все это, Марина Алимова заведует библиотекой села Кашино уже пять лет и своей работой довольна. "Честно говоря, интересно. Даже из того, что приходят люди, задают вопросы, и самому это узнать, чтобы оказаться сведущим в этом вопросе, что-то почитать, где-то посмотреть, и находишь". Библиотеки жителям Свердловской области нужны, хотя бы потому, что только здесь сельские пенсионеры по очереди могут переписать телепрограмму на неделю, денег на покупку газеты у них нет. А еще в магазинах отдаленных сел кроме прилавков есть пара столиков, а над ними полка с книгами, которую собрали всем мироме. В этой мини-библиотеке можно собраться, попить чай с пряниками и взять домой что-нибудь почитать. В эфире Нижний Новгород, Олег Родин: Нижегородская область теряет своих жителей не только из-за сокращения рождаемости. Из региона коренные обитатели уезжают в поисках лучшей жизни в разные страны и города, в частности, в Москву, где средняя зарплата, по сообщениям Бориса Немцова, шестикратно выше, чем у нижегородцев. Еще больше различия в денежных доходах у жителей нижегородских сел и деревень. Там люди получают нередко меньше минимальной зарплаты, где 400 рублей в месяц, а где и по 200. Крестьяне потянулись на заработки в столицу и в Московскую область, куда, судя по объявлениям в газетах, приглашают и сельских специалистов, обещая зарплату по 8-10 тысяч рублей, то есть в 30-50 выше, чем они могут получить в родной провинции. Уехал один, затем другой, и в хозяйстве численность работоспособного населения падает ниже критического уровня, работать некому. Говорит Валерий Шаркунов, председатель сельхозкооператива "Нива". "Это от соседа, идет друг от друга, что если он приехал, привез 8 тысяч, скажет, что деньги там заработал за 15 дней, и второй к этому же потянется". Некоторые механизаторы работают в Подмосковье уже не один год, приезжают домой проведать семью и привозят деньги на зависть оставшимся. Но, говорят, что если бы им платили прилично, то никуда бы на заработки не уезжали. Говорит Владимир Белоусов: "Я рад жить здесь, я с удовольствием вернусь сюда, но нужда заставляет ехать за заработком". Примерно также объясняет свои поездки на заработки и его сосед по деревне Николай Тришкин. "Если бы платили мне примерно три тысячи в колхозе стабильно, я бы не уехал. Нужда заставила. Что за двести рублей работать?" В сельском хозяйстве "Нива" уже нет своих специалистов - энергетика, агронома, ветеринарного врача. Некому даже доить коров, по очереди ходят на эту процедуру конторские работницы, благо дело для них знакомое. Остался, правда, механизатор Александр Климин, который пока на заработки ехать не намерен. "Здесь надо кому-то работать. Если мы сейчас все уедем, наш колхоз развалится". Собираются зарабатывать на стороне и деревенские дети, даже школьники понимают, что сельская жизнь сегодня перспектив не имеет. Поэтому по примеру взрослых интересы 10-летнего Ивана Козловского уже далеко от родного села: "Я уеду в Москву, здесь делать нечего. Там больше денег заработаешь". Председатель сельхозкооператива говорит, что если процесс отъезда его односельчан продолжится, через два-три года работа в предприятии вовсе может остановиться, но сделать ничего не может. Он знает, что из области в столицу вывозят самые лучшее мясо и масло, самую спелую клюкву, самые лучшие грибы и овощи, там больше платят. В эфире Хабаровск, Марина Ильющенко: В некогда богатом селе, которое кто-то из переселенцев, обосновавшихся на этой земле, назвал Роскошью, было 135 домов, теперь остался только один. В нем живет Валентина Семенищева, называющая себя роскошанским сторожем. "Сторож роскошанский, если уж так назвать. Хранить роскошанскую реликвию, честное слово. Мимо едут автобусы, почта, хлеборазвозчики, и машины ходят на железную дорогу, едут, все любуются, что он стоит один. Поэтому я его и сохраняю". Писатель Анатолий Ким в своей повести "Мое прошлое" о Роскоши вспоминает, что именно в этой дальневосточной деревеньке в нем родился писатель. "Деревня с прелестным названием Роскошь была обычной бедной русской деревней. Бревенчатая, под тесовыми крышами, с убогими сараями и крошечными банями, - пишет Анатолий Ким. - Чему обязана она столь великолепным названием, неизвестно, разве что тайга, роскошная уссурийская тайга, сохранившая к тому времени во всей своей девственной красоте и силе, со всяким диким зверьем, кабанами и зебрами, тиграми и медведями, с изобилием грибов, ягод и орехов. Тайга и живность в ней. И необычайно красивые окрестности деревни могли дать ей это название, звучавшее без всякой иронии и самоиздевки". Воспоминания Анатолия Кима относятся к 40-м годам, именно в этом время он приехал в Роскошь с родителями. В это же время сюда переехали и родные Валентины Семенищевой. "Мама со своими родителями приехала в 41-м году, когда началась война, они по переселению приехали сюда. Дальний Восток был же безлюдный, поэтому по переселению запад и ехал сюда. Жить невозможно там было. У нас что только ни было, и лошади были, не завод был, конечно, но лошадей разводили. Мы жили здесь прекрасно. Во всяком случае, для той жизни, которой мы жили, мы все видели. На данный момент, я хочу сказать, видите сами - пустырь. Тогда были у нас танцы, короче, было весело". В 16 лет Валентина Григорьевна из Роскоши уехала учиться в Хабаровск. Ее родители остались в Роскоши, они были последними, кто переехал жить в город, в благоустроенную квартиру и только из-за того, что уже не справлялись с хозяйством. Спустя 40 лет из дочери Валентине пришлось вернуться в дом своих родителей. "А что делать? Я посмотрела на тот дом, как его спалили, как теперь его растаскивают, а у меня просто слезы на глазах". Многие, кто уехал из Роскоши, по утверждению Валентины Семенищевой, сегодня жалеют об этом, в том числе и сама она. "В каждом дворе был сад, и груши были, и сливы, та же клубника, ее клубникой не называли, просто земляникой называли. А день начинался с четырех утра. В каждом дворе было хозяйство свое. Каждая хозяйка вставала рано, доила, поила и стадо выгоняла. Кто уехал, кто еще в живых остался, конечно, жалеют, что там говорить". Жизнь в Роскоши для Валентины Семенищевой привычна. Живет она в основном за счет своего хозяйства. "Капуста есть, помидоры, огурцы, свекла, морковка. Что еще надо? Что посеешь, то и пожнешь". Валентина Семенищева надеется, что Роскошь можно еще возродить, что на земле, где растут деревья и высокая трава, можно отстроить новые дома, но для этого нужен рачительный хозяин. "Найдется хозяин этой Роскоши - она будет. Она будет еще жить и процветать". |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
