Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
3.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[13-07-01]
Ведущий Сергей Сенинский
- Частная земля в России. Сергей Сенинский: Частная собственность на землю в России. Когда мы готовили эту программу, рассмотрение - во втором чтении - проекта Земельного кодекса России депутатами Государственной Думы оставалось под вопросом. Как и то, какие поправки могут быть внесены на этом этапе. Напомню, пока предметом споров в парламенте является всего чуть более 2% всех земельных угодий России. То есть те земельные участки, которые остаются, если исключить из общего перечня все сельскохозяйственные угодья, водоохранные земли, леса и некоторые другие категории. Один из вопросов - предоставлять ли иностранцам, гражданам и компаниям - равные права с российскими? В пределах все тех же 2% земель. Точку зрения правительства - накануне ожидаемого рассмотрения проекта Земельного кодекса в Государственной Думе - Александр Маслов, заместитель министра экономического развития и торговли, представил так: Александр Маслов: Наша позиция первоначально отражена в тексте, который внесло правительство. Это - национальный режим для иностранцев. Сейчас мы ищем приемлемые варианты для депутатов. Тот вариант, на который мы вышли, - установление тех случаев, когда иностранцы пользуются национальным режимом. Но перечень таких случаев достаточно широк. Это, безусловно, выкуп земли под имеющимися в собственности иностранцев объектами. Это - приобретение земельных участков в том же режиме, какой существует для российских граждан и юридических лиц, для целей строительства. Видимо, надо вводить определенные ограничения по конкретным территориям и объектам. Вот сейчас обсуждается ограничение по приграничным территориям, перечень которых предлагается отдать на утверждение президенту. Но здесь я бы хотел обратить внимание еще на один аспект. Когда мы говорим об иностранцах, то мы говорим об иностранных физических и юридических лицах, а не о предприятиях с иностранным капиталом. Это - российские юридические лица. Они действуют в нормальном режиме, как и любые другие. Сергей Сенинский: Александр Маслов, заместитель министра экономического развития и торговли России. Мы сравним сегодня - по основным положениям - действующее земельное законодательство России с законодательствами двух соседних стран, очень непохожих, но также - с развивающейся экономикой: Польшей и Китаем. Начинает - из Вашингтона - Бен Слэй, сотрудник исследовательского центра PlanEcon: Бен Слэй: Главное, на мой взгляд, различие между Россией и Китаем в этой области заключается в том, что китайские колхозы прекратили существование еще в конце 70-ых - начале 80-ых годов. Государство стало отдавать землю в аренду семьям фермеров. И поэтому за минувшие 25 лет крестьянство в Китае, по сути, возродилось как класс. В России же колхозы и совхозы практически сохранились и сегодня. Правда, их называют "кооперативными фермами" или как-то иначе. При этом колхозники теоретически являются собственниками земли, но - не могут воспользоваться этим правом, ведь свою землю они не могут продать... Еще один пример из Китая. И местные, и зарубежные инвесторы могут покупать в Китае земельные участки, на которых находятся основанные или принадлежащие им заводы. То есть в Китае сосуществуют реальные рынки и аренды, и купли-продажи земельных участков. Сергей Сенинский: И местные, и зарубежные инвесторы могут покупать в Китае земельные участки, на которых находятся принадлежащие им предприятия. А - сельскохозяйственные земли? Продолжает - также из Вашингтона - Николас Ларди, сотрудник исследовательского института Brookings: Николас Ларди: Государство в Китае по-прежнему является основным собственником всех сельскохозяйственных угодий. Но теперь эти земли могут арендовать и частные лица. В начале 80-х годов срок такой аренды составлял всего 1-2-3 года. К концу 80-х годов арендовать земельные участки можно было уже на 10-15, а иногда - и на 30 лет. Теперь арендуемую землю разрешается передавать родственникам или сдавать в аренду "третьим" лицам. В ближайшее время Китай, на мой взгляд, вряд ли перейдет к частной собственности на землю, но в будущем это вполне возможно. Для вступления во Всемирную торговую организацию Китаю не обязательно что-либо менять в формах собственности. В уставе ВТО просто нет таких требований. Сергей Сенинский: Другими словами, в том, что касается сельскохозяйственных угодий, законодательство в России и в Китае совпадает больше, чем по части других типов земельных участков. В России также работники сельскохозяйственных предприятий принадлежащие им - формально - земельные участки не могут свободно лишь продавать или закладывать - скажем, под банковский кредит. Теперь - к западным границам России. Кратко - о земельном законодательстве в Польше. Из Варшавы - наш корреспондент Ежи Редлих: Ежи Редлих: В Польше свободная купля-продажа земли существовала всегда - даже в годы социализма. Правда, это касалось (и касается до сих пор) только коренных граждан Польши. Иностранцы, чтобы купить сельскохозяйственную землю, обязаны получить разрешение польских государственных органов. Любопытно отметить, что и до сих пор в Польше остается в силе закон о приобретении недвижимости иностранцами, принятый еще в 1920 году! Да, да - закон 80-летней давности - разумеется, с некоторыми внесенными позднее дополнениями. Приобретение иностранцем сельскохозяйственных угодий в собственность или аренду (до 99 лет) требует разрешения двух ведомств: министерства внутренних дел и министерства сельского хозяйства. Каждый желающий должен предъявить множество справок. В частности, как он намерен использовать арендуемую или покупаемую землю, и это - записывается в разрешении. За последние несколько лет в Польше было выдано лишь несколько тысяч таких разрешений, а всего иностранцам принадлежит сегодня только около 3 процентов всех сельскохозяйственных угодий. Впрочем, положение может измениться со вступлением Польши в Европейский Союз. Именно этот вопрос, о свободной купле-продаже земли - самый трудный на переговорах с Евросоюзом. Польша добивается 18-летнего переходного периода, в течение которого сохранялись бы ограничения на свободную продажу земли гражданам других стран Евросоюза. Это требование официальной Варшавы - результат мощного лоббирования крестьян, которые опасаются, что западные (в первую очередь - немецкие) фермеры дешево перекупят их вотчины. Сегодня сельскохозяйственные участки в Польше стоят в среднем в три раза меньше, чем в Западной Европе. Представители Европейского Союза категорически против столь длительного переходного периода для Польши. Они ссылаются при этом на Венгрию и Чехию, власти которых уже согласились на гораздо более короткий, 7-летний, переходный период... Сергей Сенинский: Ежи Редлих, наш корреспондент в Варшаве. Вновь возвращаемся в Москву. Напомню, речь пока идет не более чем о 2% всего земельного фонда России. Без сельскохозяйственных земель или лесов. Предоставлять ли иностранцам - в этой части - равные с российскими компаниями и гражданами права? Мнение Ирины Хакамады, заместителя председателя Государственной Думы: Ирина Хакамада: Норма может быть отрегулирована, если будут введены некоторые ограничения для иностранцев, когда вводится в оборот земля "стратегического" назначения. В остальных случаях никаких ограничений быть не должно. Например, это могут быть городские земли. Это могут быть земли, где находятся определенные "недра". То есть они не являются сельскохозяйственными угодьями, но предполагается, что там находятся стратегические ресурсы. Как на Западе. Там то же самое. Если идет скупка земель в городах под строительство, то учитываются уже интересы муниципальных властей. А других формальных ограничений по признаку "иностранный" или "отечественный" не должно быть. Но это - наша, "крайняя правая" позиция. Я думаю, что во втором чтении будут придуманы некие ограничении. Второе чтение очень важно для нас... Нельзя допустить, чтобы при втором чтении концепция Земельного кодекса фактически была изменена. Бен Слэй, сотрудник исследовательского центра PlanEcon: Право частной собственности на землю и законы, регулирующие земельный рынок - это те сферы, где Россия намного отстает даже от других стран с переходной экономикой. Это стало уже обычной практикой, скажем, в странах Центральной и Восточной Европы. Хотя - и с некоторыми ограничениями. Например, иностранец, как частное лицо, а не как представитель какой-то фирмы, не может купить большой участок земли без специальной, достаточно сложной процедуры. Или, скажем, в Польше или Чехии опасаются, что многие немцы станут скупать когда-то принадлежавшие им земельные участки. Но - это особый случай. Еще примеры: Армения и Киргизия еще в середине 90-ых годов, по сути, разрешили куплю-продажу сельскохозяйственных земель. Это, кстати, привело - во многих случаях - к значительному улучшению использования угодий и к увеличению урожаев. Но в России собственность на землю - чрезвычайно трудный политический вопрос. В результате правительство, в первую очередь - региональные правительства, по-прежнему распоряжаются большей частью земли, особенно сельскохозяйственной. Эту землю - с ограничениями - разрешают арендовать, то есть какой-то рынок существует, но он - полностью монополизирован. Сергей Сенинский: Еще один вопрос, ставший предметом отчаянных споров. Если во всей России разрешить куплю-продажу сельскохозяйственных земель, выстроится ли длинная очередь из желающих? Если судить по опыту двух поволжских областей или Татарстана, то - очередей ждать еще долго, как и высоких цен на земельные участки. Аргументы Ирины Хакамады: Ирина Хакамада: Нет, никакой "скупки" не будет! По одной простой причине: у нас отсутствует инфраструктура - дороги, конкурентоспособные транспортные и энергетические сети. Я проехала по всей России... На самом деле, огромные земли просто пустуют, и они требуют мощного привлечения средств, а с самого начала - в инфраструктуру. И по данным инвестиционных компаний, всех интересуют, прежде всего, земли под предприятиями и свободные земли. Это является главным инвестиционным "объектом" для потенциальных инвесторов. На наши сельскохозяйственные угодья никто не посягает, что, к сожалению, обидно. Чем больше у нас в России будет создано совместных предприятий с гарантированной частной собственностью на землю, тем быстрее мы начнем сами себя "кормить"! Ведь мы до сих пор сами себя не "кормим"!!! Отдельные области себя "кормят", но в целом Россия себя - "не кормит". Причем очень важно, чтобы земля находилась в частной собственности, но с обязательной "сельскохозяйственной обработкой". В том числе - чтобы не было спекулятивных операций... Сергей Сенинский: Ирина Хакамада, заместитель председателя Государственной Думы России. Напомню, все эти интервью были записаны в канун планируемого рассмотрения в Государственной Думе - во втором чтении - проекта Земельного кодекса России. Обзор некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист". Он вышел в пятницу, 13 июля. С обзором вас познакомит Мария Клайн: Мария Клайн: Три года назад главным пунктом предвыборной кампании канцлера Германии Герхарда Шрёдера стало обещание сократить - до следующих выборов - количество безработных в стране на 600 тысяч человек, до 3,5 миллиона. Сегодня, когда до новых выборов остается чуть больше года, эти обещания выглядят все менее реальными, пишет "Экономист". Несмотря на неоднократные предупреждения - как международных организаций, так и немецких же исследовательских центров о необходимости большей гибкости в регулировании рынка труда, - правительство Германии предприняло немало шагов, скорее, в противоположном направлении: полномочия рабочих советов расширены, максимальные сроки для временных контрактов сокращены, введены налоги и вычеты на социальное обеспечение для низкооплачиваемых работников, а также восстановлены гарантии занятости для работающих в небольших фирмах - до 10 человек. На этом фоне эффект даже предпринятых реформ может оказаться минимальным. Таких как сокращение предельного уровня - налогообложения прибыли компаний с 52% до 38%, а доходов граждан - с 53% до 48%, введение элементов частного накопления в немецкую пенсионную систему. Но едва ли не главным препятствием для расширения занятости в Германии является высокая стоимость труда, в промышленности она - самая высокая в мире. Работодатели - как и везде - кивают на бремя социальных платежей. Но так как в расчет берется общая сумма затрат на персонал, то немецким работодателям следует, скорее, винить самих себя - в том, что они платят работникам гораздо больше, чем даже оговорено в трудовых договорах. Но этого, почему-то, никто не хочет замечать. В том числе - и Герхард Шредер, который не так давно обвинил самих безработных. "Немецкие рабочие не имеют права лениться!", - заявил канцлер и пригрозил, что каждый, кто станет отказываться от предлагаемой работы, если она вполне ему подходит, рискует своим пособием по безработице: его могут сократить. Затем под критику канцлера попали немецкие работодатели, которые, по его мнению, мало делают для создания новых рабочих мест: "Если мы не достигнем поставленных целей, нам придется спросить самих себя, что мы сделали не так", - заявил Шредер. Это вопрос - и к самому себе, заключает "Экономист". Сокращение штатов и увольнения продолжают оставаться одной из главных тем в Соединенных Штатах. На этой неделе корпорация Compaq объявила о планах увольнения четырех тысяч человек, что, вкупе с предыдущими увольнениями этого года, составит уже 12% от всего недавнего персонала ведущей компьютерной компании мира. В первой половине этого года американские компании - в целом - объявили о предстоящем увольнении 770 тысяч человек. Это столько, сколько в среднем за последнее десятилетие увольняли в течение целого года, пишет "Экономист". Но сегодня американский рынок труда меняется иначе, чем в периоды предыдущих экономических потрясений. Компании, видимо, усвоили их уроки. Еще десять лет назад, во время замедления экономического роста американские компании запросто увольняли своих работников, не думая особо о долговременной стратегии. И когда экономический рост возобновился быстрее, чем предполагали, этим же компаниям пришлось горько пожалеть о содеянном. Восстанавливать утраченное оказалось намного труднее, чем терять. И сегодня многие американские компании предпочитают делать все, чтобы сокращать затраты без сокращения персонала. Расширяется доля временно занятых работников, увольнение которых менее болезненно для компании, чем штатных. Что еще примечательнее - меняется отношение к самим увольняемым. Некоторые компании предлагают им - из своих благотворительных фондов - солидные гранты для получения образования. Другие - продолжают платить уволенным часть зарплаты и оплачивать медицинскую страховку, если они устраиваются работать в некоммерческие организации. Но, тем не менее, волна увольнений в стране вряд ли снизится до тех пор, пока не возобновится устойчивый экономический рост, заключает "Экономист". Сергей Сенинский: Мария Клайн познакомила вас с обзором некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист", который вышел в пятницу, 13 июля. Премьер-министр России Михаил Касьянов в минувшую среду подписал постановление, которым утверждается программа "Основных направлений реформирования электроэнергетики". Первая реакция в Москве - это скорее победа Германа Грефа, главы министерства экономического развития и торговли, и Анатолия Чубайса, главы РАО "ЕЭС России". Впрочем, тут же последовали и другие отклики: целый ряд положений документа сформулированы расплывчато, а, значит, остается немалое поле для маневра и оппонентам, среди которых не только экономический советник президента России Андрей Илларионов, но и члены рабочей группы Государственного совета, возглавляемой губернатором Томской области Виктором Крессом. В нашем разговоре - ровно за сутки до подписания документа - со старшим аналитиком инвестиционно-банковской группы "НИКойл" Андреем Абрамовым мы - для краткости - условились именовать две конкурирующих концепции как "концепция Грефа" и "концепция Кресса". Андрей Абрамов: В одной из последних версий программы Грефа разделение РАО "ЕЭС России" выглядит примерно следующим образом. РАО "ЕЭС России" делится уже не на две компании, как это предполагалось месяц назад, а примерно на 10-12 компаний: Федеральная сетевая компания, сетевой оператор, плюс - крупные генерирующие компании, вместе с гидроэлектрическими их, видимо, будет примерно 6-9, и холдинг, которому принадлежат пакеты акций АО "...энерго". До этого момента отличий от концепции Кресса довольно мало... Сергей Сенинский: А в программе Кресса как представлено разделение РАО "ЕЭС России"? Андрей Абрамов: По концепции Кресса, Федеральная сетевая компания отделяется от Холдинга. Причем "Холдинг" здесь, у них, - с большой буквы. Видимо, для того, чтобы сразу "отгородиться" от названия РАО "ЕЭС России". У Кресса прописана следующая процедура. АО "...энерго" укрупняются, реформируются, а затем отделяются от этого "Холдинга". Акционеры РАО "ЕЭС России", а точнее - теперь уже "Холдинга", получают доли в "отпочкованных" АО "...энерго" пропорционально своим долям в РАО "ЕЭС России". В концепции Грефа, по крайней мере, пока - такого пункта нет... Сергей Сенинский: Что реально означает такая разница в подходах? Андрей Абрамов: Что означает это различие? Отделение АО "...энерго" по тому алгоритму, который предполагает концепция Кресса, существенно облегчает установление контроля над региональными АО "...энерго" крупными потребителями электроэнергии. То есть, фактически, - крупными предприятиями. Предположим, что вы - владелец крупного предприятия в регионе. Вы покупаете на рынке 30-40% акций местного АО "...энерго", что при нынешней капитализации этих компаний - очень небольшая сумма, затем вы концентрируете у себя, предположим, пакет акций в 5-10% РАО "ЕЭС России". По этому сценарию, после "разделения" вы получаете уже контрольный пакет акций местного АО "...энерго". А государство, которое до сих пор контролировало через холдинговую структуру всю отрасль, становится владельцем уже 25% акций с небольшим местного АО "...энерго". То есть, в принципе, можно даже не покупать относительно дорогие акции РАО "ЕЭС России". Нужно дождаться разделения "Холдинга", а затем просто увеличить свою долю в региональных АО "...энерго". Это уже - вопрос техники. Сергей Сенинский: Ситуация на фондовом рынке дает подтверждения того, что этот процесс уже идет?.. Андрей Абрамов: Если посмотреть сейчас на котировки акций и их динамику за последний месяц, то сразу бросается в глаза, что в наибольшей степени (в два-три раза!) выросли котировки тех АО "...энерго", которые могут представлять интерес для крупных потребителей. То есть, по всей видимости, процесс концентрации пакетов акций уже идет. Соответственно, в концепции Кресса, и это - довольно логично, делается упор на то, чтобы как можно больше активов (высоковольтные сети и сама "генерация") оставались бы в составе АО "...энерго". Сергей Сенинский: А в концепции Грефа? Андрей Абрамов: В концепции Грефа заложен несколько иной принцип. Там акцент делается в сторону централизации власти. То есть перевод высоковольтных сетей АО "...энерго" в Федеральную сетевую компанию. Министерство экономического развития прямо заявляло, что, если уж государство владеет контрольным пакетом, то в процессе реформ оно и должно получить "премию" за этот контроль. Суть реформы, с этих позиций, заключается примерно в следующем. РАО "ЕЭС России" субсидирует нас с вами, промышленные предприятия и практически всю экономику. В результате добавленная стоимость, производимая энергокомпаниям, идет не их акционерам, а потребителям. В результате реформы должна сложиться иная ситуация. Энергокомпании начинают работать на коммерческих началах. То есть они реально зарабатывают прибыль. А субсидирование нуждающихся слоев населения, промышленности осуществляется непосредственно государством. Это означает, что расходы государства возрастают, а прибыль - остается у энергокомпаний. В этом контексте - логично, что государство хочет получить большую долю активов при реструктуризации РАО "ЕЭС России", а не только свои нынешние 52%. То есть, в концепции Грефа делается упор на централизацию, но дальше стороны расходятся в оценке того, что собственно централизация означает. Одна сторона утверждает, что это - контроль со стороны государства и федеральной власти, а оппоненты утверждают, что это - концентрация власти лично в руках г-на Чубайса... Сергей Сенинский: Напомню, на наши вопросы отвечал в Москве старший аналитик инвестиционно-банковской группы "НИКойл" Андрей Абрамов. Российский "Газпром", планы реформирования которого также готовятся сегодня в Москве (начнут, видимо, - как и в случае с энергосетями РАО "ЕЭС России" - с отделения от компании системы газопроводов), в конце прошлой недели обнародовал некоторые финансовые итоги недавней деятельности - рассчитанные по международным стандартам отчетности. Из них - согласитесь, довольно неожиданно - следует, что компания оказалась с прибылью - впервые за три последних года! Наш собеседник в Москве - аналитик по нефти и газу инвестиционной группы "АТОН" Стивен Дашевский: Стивен Дашевский: Действительно, по данным отчетности, составленной в соответствии с международными стандартами бухгалтерского учета, "Газпром" - впервые за последние три года - показал прибыль в 2000 году, которая составила 10 миллиардов долларов. Однако из этих 10 миллиардов около 8,4 миллиарда составила, скажем так, "бумажная" прибыль от бухгалтерских "проводок", вызванных методикой учета, которую применяет "Газпром". Без учета этих единоразовых проводок, которые имели место только на бумаге, то есть никак не были связаны с денежными поступлениями компании, прибыль составила всего лишь 1,6 миллиарда долларов. Но, тем не менее, этот год действительно был первым за последние три, в котором компании удалось показать чистую прибыль. И связано это было, прежде всего, с рекордно высокими ценами на газ в Европе, которые в среднем составляли примерно 120-130 долларов за одну тысячу кубометров - по сравнению с 70-80 долларами в 1999 году. Сергей Сенинский: Новый глава "Газпрома" Алексей Миллер недавно заявил, что реальная рыночная стоимость компании - 100 миллиардов долларов, а не 15 миллиардов, как она оценивается сегодня... А какие существуют в Москве независимые оценки на этот счет и под влиянием каких именно факторов они формируются? Стивен Дашевский: Разброс оценок очень велик. И связанно это прежде всего с неопределенностью относительно будущего компании. То, что потенциал компании огромен, является неоспоримым фактом. То, что проблемы, стоящие на пути компании к реализации этого потенциала, также огромны - тоже факт. Если исходить из простого сравнения по стоимости резервов или добычи с западными компаниями, (например, Exxon-Mobil или Royal Dutch Shell), то, видимо, это выглядит разумной оценкой. Но вся сложность заключается в том, что сравнивать их - абсолютно некорректно. Exxon-Mobil или Royal Dutch Shell добывают как нефть, так и газ, они реализуют продукцию с высокой долей добавленной стоимости и по мировым ценам. "Газпром", среди прочих проблем, вынужден продавать большую часть своего газа - в России, и по ценам, которые на 80-90% ниже рыночных в Европе. Поэтому это - не совсем корректное сравнение. Так же важно осознавать, что когда мы говорим о капитализации компании, мы рассматриваем не только стоимость акций компании, но также и величину ее задолженности. Задолженность "Газпрома" перед различными финансовыми институтами на данный момент составляет около 13 миллиардов долларов. Так вот, этот долг "Газпрома" является самым крупным объемом задолженности в российском корпоративном секторе. И, безусловно, этот факт нельзя игнорировать при оценке компании. Сергей Сенинский: Продолжает - из Вашингтона - Мэттью Сейнджерс, сотрудник исследовательского центра PlanEcon: Мэтью Сейджерс: Капитализация компании - это стоимость всех ее акций, основанная на их текущей рыночной цене. Хотя большая часть акций может быть и недоступна сторонним покупателям. Конечно, Газпром сильно недооценён - если иметь в виду объемы контролируемых месторождений, текущего производства и экспорта газа. Но, с другой стороны, ценность компании снижается из-за так называемого фактора "российского риска", то есть риска вообще инвестиций в Россию. Общую стоимость Газпрома снижает и то обстоятельство, что эта гигантская компания управляется далеко не самым эффективным способом. Во многом она действует, не как настоящая, конкурентоспособная компания, а как бывшее министерство, подчиненное правительству. Сергей Сенинский: Вновь в Москву. Так в какую сумму оценивается сегодня Газпром независимыми экспертами? Стивен Дашевский, инвестиционная группа "АТОН": Стивен Дашевский: По нашим оценкам, суммарная капитализация "Газпрома", с учетом долга, должна составлять 40-50 миллиардов долларов. А за вычетом долга, суммарная стоимость непосредственно акций, соответственно, должна составлять порядка 27-37 миллиардов долларов. Поэтому, по нашему мнению, оценка г-на Миллера представляется нам чересчур оптимистичной... Мэттью Сенджерс, исследовательский центр PlanEcon, Вашингтон: Есть несколько вариантов оценки компании, при которых учитывается и объем запасов, и производительность, и другие факторы. Эти показатели по "Газпрому" иногда оцениваются так, как будто имеют дело с компанией, подобной Exxon или Shell. На мой взгляд, это - не более чем просто абстрактные вычисления. Ведь "Газпром" действует в совершенно других условиях, он - в России, а не в Западной Европе или где-то еще... Разные аналитики оценивают стоимость "Газпрома" по-разному. Я не берусь судить наверняка - ближе это к 15 миллиардам долларов, или к 100?.. Более реальным представляется уровень где-то посередине, но и это - скорее, умозрительно... Оценка компании усложняется еще и следующим: например, "Газпром" заявляет, что намерен освоить контролируемые им огромные запасы газа за 40 лет. Теперь сравним: скажем, у British Petroleum запасы - в десять раз меньше, но эта компания намерена освоить их гораздо быстрее - за 8 лет. А всегда - чем выше темпы освоения запасов, тем намного выше стоимость компании. Совершенно очевидно, что нынешняя стоимость "Газпрома" сильно занижена. И поэтому его реструктуризация по моделям западных компаний могла бы очень быстро увеличить стоимость "Газпрома" в несколько раз... Сергей Сенинский: Новое руководство "Газпрома" - в связи с обсуждаемыми планами объединения внутреннего и внешнего рынков акций компании - заявило и о намерении увеличить предел участия иностранных инвесторов в уставном капитале "Газпрома" с нынешних 11% до 20%. Действительно ли речь идет об увеличении этой доли или - только о приведении законодательства в соответствие с тем, что уже реально существует? Вопрос - в Москву, Стивену Дашевскому: Стивен Дашевский: Действительно, новое руководство "Газпрома" неоднократно заявляло, что увеличение доли "иностранцев" в капитале компании является одной из приоритетных задач. На данный момент иностранным инвесторам принадлежит в сумме порядка 11,5% акций компании, в то время как законодательно уже утвержден лимит в 20%. То есть у иностранцев есть - теоретически - квота в 8,5%, которая может быть востребована. Но важно обратить внимание на тот факт, что, по различным данным, около 8-10% акций "Газпрома" уже контролируются иностранцами через так называемые "серые" схемы. Поэтому объединение рынков акций "Газпрома", либерализация этого рынка практически узаконит те иностранные вложения, которые уже есть. В результате чего лимит в 20% будет практически сразу исчерпан. С другой стороны, важно отметить, что из этих 11,5%, которые принадлежат иностранным инвесторам на данный момент, 4,8% принадлежат дочерней структуре Газпрома "Газпром-Финанс-BV". Это - "дочерняя" компания "Газпрома", которая зарегистрирована в Нидерландах. Поэтому - теоретически - эти 4,8% также могут быть проданы иностранным инвесторам, что увеличит долю участия, скажем так, "натуральных" иностранных инвесторов, в отличие от "дочек" "Газпрома". Сергей Сенинский: Когда два рынка акций "Газпрома" - для отечественных инвесторов и для зарубежных - будут объединены, сколь изменится их стоимость? Стивен Дашевский: Много, конечно, будет зависеть от деталей. Первоначальная реакция, по нашему мнению, - рост котировок "внутренних" акций и падение котировок ADR. Впоследствии же, когда "уляжется пыль", каждому инвестору придется задаться вопросом, сколько же на самом деле стоит Газпром? Ведь в последние два года вся торговля акций "Газпрома" фокусировалась на двух идеях: отмена разделения рынков акций и смена менеджмента компании. И когда оба этих события останутся позади, инвесторам придется сфокусироваться на том, что, собственно, и определяет реальную стоимость акций компании. То есть - ее "фундаментальной" стоимости... Сергей Сенинский: Спасибо, обоим нашим собеседникам. В Вашингтоне - Мэттью Сейнджерс, сотрудник исследовательского центра PlanEcon, и в Москве - Стивен Дашевский, аналитик по нефти и газу инвестиционной группы "АТОН". Зарубежные страховые компании и российский рынок страховых услуг. К этой теме мы обращаемся в связи с планами правительства России до конца нынешнего года наполовину приватизировать государственную компанию "Росгосстрах", а также недавним приобретением немецкой Allianz, одной из крупнейших страховых компаний мира, 45% акций российской страховой компании "Росно". На наши вопросы отвечает - из Лондона - Эшли Гилл, сотрудник международного рейтингового агентства Standard&Poor's, аналитик по рынку страхования: Эшли Гилл: Это - не первые инвестиции, предпринятые зарубежными страховыми компаниями на российском рынке. Еще до 1992 года, когда в России были введены жесткие ограничения на деятельность таких компаний, несколько из них успели основать здесь свой бизнес. Allianz была одной из них. Вообще нынешняя сделка - знаковая для российского рынка страховых услуг, так как связана с планами одной из крупнейших в мире страховых компаний. Ведь сегодня доля зарубежных компаний в целом на российском рынке страховых услуг не превышает 2%!.. Сергей Сенинский: Объем рынка страхования в России ничтожен для такой огромной страны... Чем это объясняется, на ваш взгляд? Эшли Гилл: Можно говорить о целом ряде причин, почему рынок страховых услуг в России в последние годы развивался так медленно. Первая - состояние экономики в целом. Бизнес страховых компаний - если не иметь в виду страхование жизни - строится во многом на операциях по страхованию имущества компаний и граждан, в том числе - по страхованию жилья. Но в целом нынешний уровень экономического развития страны и - соответственно - невысокие заработки большинства населения, низкие доходы компаний - не позволяют развиваться такого рода бизнесу. Спрос на услуги страховых компаний продолжает оставаться очень низким. Не менее значимый фактор - отсутствие побудительных мотивов для развития страхования. На рынках многих стран так называемая "ответственность третьих сторон" сама по себе побуждает компании все больше полагаться - для минимизации возможных потерь - на страховой бизнес. А, соответственно, сам страховой бизнес - создавать все новые и новые продукты для этого рынка, такие, которые удовлетворяли запросы клиентов. В России сегодня этот фактор пока играет минимальную роль... Третий фактор - отсутствие доверия вообще к финансовым институтам. Тому способствовало, среди прочего, немало событий в новейшей истории России, которые привели в итоге и к серьезному сокращению числа страховых компаний. Вот почему, на мой взгляд, приток иностранного капитала в этот сектор российской экономики может привести к кардинальным переменам в лучшую сторону. Ведь помимо капитала, зарубежные компании привносят с собой и весь свой обширный опыт работы - в самых разных странах мира, со своими особенностями. Немецкая Allianz пока приобрела пока только 45% акций "Росно", но российская компания уже может рассчитывать не только на серьезную финансовую поддержку, но и на освоение современных ноу-хау страхового бизнеса. И то, и другое позволит российской компании укрепить свои позиции на местном рынке, и - что очень важно - завоевать доверие потребителей. Сергей Сенинский: Рынок страхования какой из трех других развивающихся стран, с вашей точки зрения, ближе к российскому - Китая, Польши или, скажем, Бразилии? Эшли Гилл: Пример Польши, на мой взгляд, ближе. Скажем, по итогам 1999 года общий объем рынка страховых услуг России оценивался в 3,9 миллиарда долларов. В Польше - в 4,5 миллиарда. Но на этом сходство во многом и заканчивается, так как рынки страховых услуг в этих странах развиваются по-разному. Судите сами. Среднестатистический поляк тратит на оплату разного рода страховок примерно 170 долларов в год. А такой же среднестатистический россиянин - 25 долларов в год! Это сравнение лишний раз демонстрирует, насколько развитие страхового рынка зависит от экономической ситуации в стране в целом, от темпов экономического роста. Разрыв в показателях со странами Европейского Союза еще внушительнее. В странах ЕС среднестатистический потребитель ежегодно тратит на различные страховки примерно 1800 долларов! И если прогнозировать потенциал роста рынка страховых услуг в России на основе такого показателя, то его объем должен был бы оцениваться не в четыре, а в 300 миллиардов долларов ежегодно! Сергей Сенинский: Один из наиболее трудных вопросов на переговорах о вступлении России во Всемирную торговую организацию - именно открытие российского рынка страхования для иностранных компаний... Эшли Гилл: Трудно судить, какая из моделей оказалась бы предпочтительней - в отношении России. Хотя, в любом случае, приток на рынок страховых услуг иностранного капитала может иметь определяющее значение. Несомненно, немало иностранных страховых компаний заинтересовано в проникновении на российский рынок. Но многие из них хотели бы иметь в России некую легальную защиту - в виде, например, возможности владеть более чем 50% акций местных страховых компаний. С другой стороны, инициатива немецкой Allianz, которая начинает с того, что покапает только 45% акций "Росно", может побудить и другие западные страховые компании к более решительным действиям, чтобы не оказаться потом в "отстающих". Но если говорить в целом, только собственное развитие российского страхового рынка, формирование потребности в широком спектре страховых услуг, будут иметь решающее значение для того, чтобы зарубежные компании проявили к этому рынку настоящий и долговременный интерес.... Сергей Сенинский: Спасибо, напомню, на вопросы нашей программы отвечал - из Лондона - Эшли Гилл, сотрудник международного рейтингового агентства Standard&Poor's, аналитик по рынку страхования. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
