Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[05-12-03]
Александр ГутманВедущая петербургского часа программы "Liberty Live" Ольга Писпанен: 7 декабря 1988-го года ровно в 11 часов 41 минуту произошло одно из крупнейших землетрясений ХХ века. Более 25 тысяч погибло во время землетрясения в Армении. 21 город пострадал. Полностью были разрушены более 50 сел. Полмиллиона человек остались без крыши над головой. Об этой трагедии армянского народа питерский режиссер Александр Гутман снял художественно-публицистический фильм "Фрески". Сегодня Александр Гутман в гостях в Петербургской студии Радио Свобода. Сначала давайте послушаем репортаж на тему, которую мы будем обсуждать. Рассказывает корреспондент Радио Свобода Анна Бокина: Анна Бокина: Землетрясение на севере Армении произошло около полудня. Подземные точки силой до семи баллов по шкале Рихтера за 30 секунд практически уничтожили город Спитак. Огромным разрушениям подверглись города Гюмри, бывший Ленинакан, Степанаван и Ванацзор, бывший Кировакан. Всего от землетрясения пострадал 21 город и район, а также 350 сел. Некоторые из них были разрушены полностью. Помимо 25 тысяч погибших инвалидами стали почти 140 тысяч человек. Полмиллиона лишились крова. С тех пор 7 декабря для всех жителей Армении стало трагической датой. Говорит посол Армении в России Армен Самбатян: Армен Самбатян: Можно сказать, что это одна из самых трагических страниц в истории народа. Это был шок, сильнейший удар, я прекрасно помню, что весь мир стал на ноги, и весь мир помогал Армении. Это материальная помощь, это люди приезжали разных специальностей, начиная от медиков и кончая рабочими, приезжали добровольно, чтобы работать и помогать. Была колоссальная моральная помощь, сильная, одна из самых сильных, поддержка была от России. Тогда премьер-министр СССР Николай Иванович Рыжков буквально оставил свою работу и переехал в Ереван. Он жил в Ереване. Утром в 8 часов начинал работать, заканчивал в час ночи каждый день. Он сам руководил процессом восстановления. Через месяц уже поднимались здания. Потом в 1991-м году, когда развалился СССР, начались проблемы. Все уже начинали разъезжаться по своим странам, люди не знали, что делать, и у нас была не очень приятная пауза. Сегодня я могу сказать, что не узнать эти города, эти села. Буквально через несколько месяцев не будет семьи, которая бы не получила квартиры. Зону бедствия сейчас мы переименовали в зону развития. Сегодня Армения, в принципе, закончила работы по восстановлению, а что касается будущего - Армения сколько может делает, но без внешней поддержки будет очень сложно. Ольга Писпанен: Александр, почему вы решили снять фильм об этой трагедии?
Александр Гутман: Все это произошло достаточно случайно. Я просто 4 года назад открыл газету "Иностранец" и увидел статью о городе Гюмри, бывшем Ленинакане, статья была плохая, а 3 фотографии, которые ее сопровождали, меня потрясли. Они были фантастически прекрасны. Я по первой своей профессии оператор, для меня картинка в кино - вещь достаточно важная. Я взял камеру и поехал просто в Ленинакан -Гюмри и в Спитак, поехал посмотреть, не смогу ли я что-нибудь найти, какие-нибудь идеи, героев интересных, истории. Вот так родился этот фильм. Ольга Писпанен: А трудно было снимать? Все-таки вы, как документалист, как режиссер, приходили в дома расспрашивали людей, возвращали их к тем достаточно трудным и трагичным событиям. Они шли на контакт? Александр Гутман: В общем, да. Люди достаточно открытые, очень тепло принимали меня и всю съемочную группу, мы работали над этим фильмов 3,5 года, это очень долго. Во-вторых, фильм как бы даже не о землетрясении, а о том, как люди живут сегодня, потому что независимость и землетрясение свалились на этих людей практически одновременно, с разницей буквально в 2-3 года. И мне кажется, это два очень сильных удара. Как люди выживают, как живут, не теряя человеческое достоинство, в общем, веря в жизнь, в то, что они победят, пожалуй, об этом фильм. Ольга Писпанен: То есть, там есть какая-то история отдельно взятого человека, которая рассказывается, или все-таки это общий рассказ об этих двух событиях, которые потрясли Армению? Александр Гутман: Нет. Это не рассказ о землетрясении, не рассказ о том, как они получили независимость. Это рассказ о жизни людей, которые прожили этот кусочек жизни, пережили и вышли победителями, несмотря на все сложности. Вся картина снята на кладбище. Я, только приехав в первый раз в Армению для подготовки этого фильма, понял, что такое для армян кладбище. Это для них немножко больше, чем для многих людей других национальностей. В фильме сняты портреты на могильных памятниках, это портреты людей, которые живут, которые улыбаются, смеются, эти портреты - живые сценки из жизни. Такое впечатление, что люди, ушедшие из жизни, родственники, близкие, братья, сестры, еще кто-то, для людей, оставшихся на этой земле, они все время с ними. Они их не покинули. Они очень часто приходят на кладбище, живые люди, они как будто встречаются с этими умершими. И это кладбище наполовину заполнено практически людьми погибшими от землетрясения, вот, собственно говоря, как связано все это. И мне показалось, что та команда людей, которую я снимал, пять героев моих, которые живут на этом кладбище... Ольга Писпанен: Они прямо живут на кладбище? Александр Гутман: Они весь день проводят на этом кладбище. Практически живут. Они уходят ночевать, естественно, за пределы кладбища. Для них эта жизнь на кладбище - это их жизнь. И они-то нормально живут в экстремальной ситуации, я бы сказал, на границе живого и мертвого мира. Это непросто с учетом того, что произошло, и что они видят каждый день. И они не сломлены, они улыбаются, смеются, потому что мне кажется, для них переход из жизни в смерть - это просто переход из одного состояния в другое. На этом, как мне показалось, жизнь человека не кончается, она просто переходит в какое-то другое состояние. Ольга Писпанен: Александр, а как сейчас выглядит Армения, как выглядят города, которые были практически до основания разрушены землетрясением? Александр Гутман: Могу сказать, что Спитак практически полностью восстановился. Там не видно следов землетрясения. Что касается Гюмри - здесь намного сложнее, город намного больше, это был второй по величине город Армении. В первые лет 8-10 лет после землетрясения там почти ничего не происходило, кроме того, сразу после землетрясения приехало много людей из разных стран мира. Помогли людям, построили какие-то дома, а потом все встало. Центр города почти не восстанавливался, только последние года 3 идут уже серьезные восстановительные работы, город меняет свое лицо, и следы землетрясения потихоньку стираются. Сейчас что-то происходит, на самом деле, господин Самбатян, посол Армении, прав, не думаю, что все так быстро изменится, но происходят серьезные перемены к лучшему. Ольга Писпанен: В фильме, который называется "Фрески", используется музыка Дживана Гаспаряна, одного из известнейших сейчас армянских композиторов и музыкантов, очень известного и на Западе, почему вы решили с ним работать? И каков его процент участия в этом фильма? Он сам пришел к вам, узнав, что вы снимаете это фильм, или вы его пригласили? Александр Гутман: Конечно, я его пригласил, он не знал, что мы снимаем этот фильм. Вероятно, достаточно много фильмов снимается в Армении, и он не следит за всей кинематографической жизнью. Тем не менее, я слышал его музыку, он написал музыку к голливудскому фильму "Гладиаторы" и получил за это "Грэмми Уорлд", и мне очень нравилась его музыка, я разыскал его и предложил ему сотрудничество. Он человек очень серьезный, серьезно относится к творчеству, почитал сценарий, сказал, что все хорошо, но давайте сначала посмотрим немой вариант фильма, и тогда я дам окончательное согласие. Хотя, в общем, история мне нравится. И когда я привез ему немой вариант, он посмотрел, сказал, да, грустновато все это как-то... Ольга Писпанен: Его музыку тоже очень веселой не назовешь. Александр Гутман: Тем не менее, мне стоило изрядного труда уговорить его участвовать и думаю, он не пожалел, потому что результат получился, как мне кажется, вполне пристойным, и Дживан Гаспарян за музыку к моему фильму "Фрески" получил приз "За лучшую музыку" на Бруклинском международном фестивале в Нью-Йорке. Ольга Писпанен: И говорят, что теперь вы собираетесь снимать фильм о самом Дживане Гаспаряне? Александр Гутман: Очень бы хотелось, но пока проблемы с деньгами. Ищу деньги, это непростое дело. Хотя Дживан сказал, что согласен, проблема с деньгами. Ольга Писпанен: Александр, вы пойдете голосовать? Александр Гутман: Да, совершенно точно пойду. Ольга Писпанен: Я не прошу сказать за кого, но как вы считаете, почему сейчас настолько велика политическая апатия у жителей и страны в целом, и города Петербурга в частности? Александр Гутман: Я даже не пытался оценивать, почему настолько велика апатия. Я только могу точно сказать, что сегодня и сейчас, именно в это время, решается проблема, быть или не быть демократии в нашей стране, для меня это принципиально важно, и я пойду голосовать. Ольга Писпанен: Давайте тогда вернемся к нашей теме, вот вас называют звездой правозащитного кино, это так? Александр Гутман: Я не знаю, так это, или нет, но, в общем... Ольга Писпанен: Достаточно часто ваши фильмы участвуют в фестивалях правозащитного кино, "Сталкер" и других. И вы затрагиваете в своих фильмах, в основном, проблемы этого характера. Почему? Александр Гутман: Бог его знает. Мне сложно сказать, в этой ситуации всегда резонно вспомнить слова Льва Николаевича Толстого, который когда-то сказал, я не помню, в каком из своих произведений, что все семьи в счастье одинаковы, а в горе и несчастье разные. Поэтому, наверное, для того, чтобы снимать интересные документальные фильмы, мне кажется, имеет смысл снимать людей в сложных ситуациях. Ольга Писпанен: У нас в эфире слушатель. Слушатель: Здравствуйте. Вы будете еще снимать про Армению фильм, про тяжелое катастрофическое положение Армении, про армян, которые выживают в России, про армян, которые никогда не предавали Россию, и такое отношение сейчас в России?... Очень тяжелое положение армян, которые действительно никогда не предавали Россию, тяжело им в России живется. Может, вы бы сняли какой-нибудь фильм обширный про армян, которые здесь живут, и которые живут в Армении, выживают, и там, и здесь? Александр Гутман: Спасибо за вопрос. Я готов снимать любой фильм, любой интересный фильм, любую интересную историю. Вся проблема в деньгах. Надо найти деньги. Я могу сказать, что на этот фильм, к сожалению великому, фильм про Армению и жизнь в Армении я не получил ни копейки денег от Республики Армения. Ольга Писпанен: Возвращаясь к правозащитной теме - есть удивительная история, доказывающая, что кино еще творит чудеса. История про мальчика, которому вы практически вернули жизнь, свободу, мальчика, который был приговорен к пожизненному заключению. Александр Гутман: Да, была такая картина, снял я ее 6 лет назад. Она называется "3 дня, и больше никогда". Недавно она была снова показана по каналу "Культура", и я не очень верил в то, что кино когда-то может кому-то помочь, но пришлось поверить, потому что после выхода фильма на экраны Приставкин Анатолий Игнатьевич, совершенно потрясающий человек, который был председателем Комиссии по помилованию при президенте России, показал этот фильм в Верховном суде, и Верховный суд изменил свое решение, и парню заменили пожизненное заключение на 15 лет. Я безумно счастлив, что мое кино помогло хоть какому-то одному человеку. Мальчишка через два года выйдет на свободу, и у него еще впереди вся жизнь, и я надеюсь, что он будет счастлив. Ольга Писпанен: Вот раньше так было, кино было и обличителем, особенно документальное, если вспомнить "Фитили", например, которые показывали перед художественными фильмами в кинотеатрах в СССР, сейчас документальное кино еще выполняет эту функцию? Александр Гутман: Слава богу, нет. Тогда это был обличитель по указке, это было ужасно. Ольга Писпанен: А по совести? Александр Гутман: С совестью нашей никто не считался, никогда не спрашивали, что у нас на совести. Ольга Писпанен: А сейчас? Александр Гутман: Сейчас каждый вправе. Сейчас, мне кажется, потрясающая ситуация для документалистов. Сейчас каждый вправе делать то кино, которое он считает нужным, в общем, и Госкино бывшее, сегодняшнее Министерство культуры, дает такую возможность, за что ему огромное спасибо. Это правда. Сегодня каждый может делать практически то кино, которое считает нужным, то, что просит ум, совесть, честь, все, что угодно, можно сказать по этому поводу. Это достаточно хорошая ситуация. Ольга Писпанен: А какая ситуация вообще с документальным кино, именно с документальным, не с художественным, которое уже начало возрождаться, а что происходит с документальным кино? Помогает ли государство? Александр Гутман: С документальным кино тоже что-то происходит, по сравнению с тем, что было, условно говоря, лет 7 назад, произошли заметные сдвиги в лучшую сторону. Государство не просто помогает, а потрясающе помогает, другое дело, что, может быть, форму помощи как-то можно изменить, но это уже детали. В прошлом году было около 300 проектов документальных фильмов субсидировано государством. Это огромное число, другое дело, что, может, не все фильму удачные, что-то получилось, что-то нет, но это фантастическая цифра, могу сказать, что мы, как всегда, впереди планеты всей. Во многих других странах подобной помощи кинематографисты не получают. Это не комплимент, а сущая правда. Ольга Писпанен: У нас в эфире слушатель. Элеонора: Здравствуйте, это Элеонора из Петербурга, спасибо за передачу, мне очень бы хотелось услышать, где можно посмотреть этот фильм "Фрески"? Александр Гутман: Как раз очень удобный вопрос. Этот фильм будет показан 7 декабря по каналу Культура в 23.15, а музыку Дживана Гаспаряна к фильму вы, я думаю, можете купить во многих магазинах, будет продаваться компакт-диск с ней. Фирма "Бомба Питер" согласилась его выпустить. Ольга Писпанен: Александр, вопрос вам, как документалисту: есть очень тонкая грань между личным и общественным. В последнее время это вызывает постоянный интерес, появилось даже новое слово папарраци, и когда снимаешь документальный фильм, наверное, часто сталкиваешься с проблемой этики: что можно показывать, что можно выносить на большой экран, а что уже является спекуляцией на личной жизни. Хотя понятно, что то, что ты убираешь, может иногда быть в ущерб идее картины. Как вы справляетесь с этой проблемой? Александр Гутман: Вопрос, на самом деле, непростой. Снимать можно все и показывать можно все. Есть только один нюанс: нельзя подглядывать в замочную скважину – это мое мнение, меня так воспитывали родители. В общем, если ты снимаешь людей, они должны знать об этом. Прячешь ты камеру, или нет, но когда ты подглядываешь в замочную скважину, и люди не знают об этом, а потом ты публикуешь это, не спросив их своих героев, не показав им, я считаю, что это аморально, это мое мнение, поэтому я стараюсь камеру не прятать, никогда. Люди знают, что я их снимаю. Говорят, что это может не совсем правда, или что они играют.... Да бог с этим, мы все в жизни играем. Шекспир еще сказал: жизнь - это большая сцена, а мы все в ней актеры, поэтому в той или иной степени мы играли все, ну и пусть. Каждый играет по-своему. Играет свою роль в своей жизни, именно я это и признаю. Правда это, или нет? Конечно, неправда, к правде документальное кино не имеет никакого отношения. Я декларирую это при каждом удобном случае. Просто мы, в сравнении с игровым кинематографом, пользуемся разным материалом. Те все кусочки из жизни играют с помощью актеров, а я беру реальные кусочки из жизни, складываю свою пирамиду и выстраиваю свой дом под названием документальный фильм, который к правде, конечно, не имеет никакого отношения, это мои фантазии, построенные из кирпичиков реальной жизни. Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
