Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.4.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[18-06-04]
Николай КолесникВедущая петербургского часа программы "Время Свободы" Ольга Писпанен: Каждый год 9 мая мы вспоминаем подвиг освободителей от фашистских захватчиков, но мало кто вспоминает других героев, освободивших воды страны от мин. Только 5 июня 1946-го года гидрографический отдел известил об открытии плавания по большому корабельному фарватеру. Вся остальная часть акватории Финского залива все еще оставалась опасной для судов. Этот день считается днем прорыва минной блокады Ленинграда, а люди рисковаовшие своими жизнями и в мирное время, по сей деньне признаны участниками Великой Отечественной войны. Сегодня у нас в гостях участник послевоенного боевого траления Николай Колесник. Прежде, чем начать беседу, давайте послушаем репортаж на тему, которую мы будем обсуждать. Татьяна Вольтская: 5 июня 1946-го года была снята морская блокада Ленинграда. Только 5 июня 2004-го года ветераны-тральщики впервые смогли отдать воинские почести погибшим морским минерам. Для нескольких тысяч ветеранов Великой отечественной войны - участников послевоенного боевого траления, разминирования морских минных заграждений, День победы - не 9 мая 1945-го года, а 31 декабря 1957-го. Их боевые задания продолжались еще 12 лет после победы. Только за первые четыре месяца на минах подорвались семь тральщиков ВМФ, всего за эти годы их погибло 29, вместе с тысячами моряков. Экипаж всегда погибал полностью. Только в водах СССР тральщики обезвредили 170 тысяч боевых мин, не имея даже простых средств их дистанционного обнаружения. Мины уничтожались вручную - к ним подплывали на шлюпке, закрепляли взрывной патрон и поджигали шнур. Пяти минут, остававшихся, чтобы уйти на безопасное расстояние, хватало не всегда. 5 июня 1946-го года появилось известие об открытии плавания по Большому корабельному фарватеру в Финском заливе. Фактически это день прорыва минной блокады Лениграда. Тральщики получили боевые награды и о них забыли. До сих пор в России нет настоящего памятника морским минерам. Даже поход к местам боевой славы на остров Мощный впервые состоялся только 5 июня 2004-го года. Говорит одна из участниц похода Елена Галкина: Елена Галкина: Это должно происходить каждый год, и более того, каждый мимо проходящий корабль должен отдавать воинские почести. Но ничего этого не делалось в течение 58 лет. Получилось так, что мы - первые ласточки, полетели туда и совершили обряд отдания воинских почестей. Татьяна Вольтская: 2 января 2000-го года Владимир Путин подписал федеральный закон о ветеранах, по которому люди, выполнявшие одну и ту же боевую задачу, оказались разделены на участников войны и участников боевых действия. И те, кто тралил до 9 мая 1945-го, оказались участниками войны, те, кто пришел на корабли, хотя бы днем позже - участниками боевых действий, наряду, например, с теми, кто вошел в 1968-м году в Чехословакию. Соответственно, они лишены льгот положенных участниками войны. Елена Галкина: Я не знаю, как Путин подписал это, прожить несколько лет в морской столице, и не знать историю своего города, меня это поражает, по-моему, он о тральщиках вообще в жизни не слышал. Татьяна Вольтская: Россия оказалась единственной страной в мире, где участники послевоенного траления до сих пор не признаны участниками войны с фашистской Германией. Ольга Писпанен: Итак, получается, в течение полувека практически никто ничего и не слышал о том, что была такая морская блокада Ленинграда.
Николай Колесник: Я думаю, среди событий, которые непосредственно связаны с Великой Отечественной войной, мы еще не раз будем слышать о новых фактах. Чем вызвано то, что до сих пор такое событие, как прорыв морской блокады Ленинграда не озвучивалось в СМИ - об этом не принято как-то говорить. Я могу объяснить одним: это 9 мая 1945-го года, закончилась тяжелейшая кровопролитнейшая война, в которой погибли миллионы воинов. И вот оказывается, что война еще полностью не закончена. Мины, которые были поставлены нашими противниками, и нами в том числе, оставались на своих боевых позициях, - их нужно было найти и уничтожить, потому что плавать по морю необходимо, но это делать было нельзя. Уничтожение мин - это очень опасная операция. Опасная потому, что в условиях морского разминирования корабль, минный тральщик, предназначенный, чтобы обнаружить и уничтожить мину, идет на минное поле практически вслепую. Тогда па тральщиках не было никаких специальных приборов, гидроакустических, миноискания, сегодня есть и телевизоры подводные, масса средств, которые позволяют обезопасить эту операцию. Тогда этого ничего не было. Чтобы сократить потери применялась тактика: сначала на минное поле шли мелкосидящие корабли-катера. Когда они снимали верхний слой этих мин, дальше шли корабли уже с большей осадкой, и тащили за собой более совершенные тралы. Но море есть море, ориентиры приблизительные, нужна была очень высокая точность траления, чтобы его делать безопасно, это все и привело к тому, что потери, к сожалению, среди моряков минных тральщиков были достаточно большими, это случалось часто, и травмировать наше население тем, что опять погибли, наверное, было просто жестоко по отношению к людям, пережившим такую тяжелую войну. Поэтому об этом особенно не писали. Ольга Писпанен: Насколько советский флот был готов к эффективной противоминной обороне в начале войны? Николай Колесник: Наверное, не был готов. Количество тральщиков у нас было минимальное, по-моему, всего насчитывалось около 30 тральщиков на Балтийском флоте к началу войны. В 1947-м году у нас на Балтике на тралении находилось 450 тральщиков. Ольга Писпанен: Их построили за время войны, или переоборудовали уже имевшиеся корабли? Николай Колесник: Часть тральщиков, как это ни удивительно, строилась во время войны. Еще в 1943-м году, когда стало ясно, что мы отбросим немцев от Ленинграда, ликвидируем блокаду полностью, военный совет Ленинградского фронта принял судьбоносное для участников минной войны решение о постройке минных тральщиков в блокадном Ленинграде. На Балтийском заводе было организовано производство, был сделан специальный проект минного тральщика, получивший название "253 Л" - "Ленинградский", стотонник, которого и начали изготавливать сначала Балтийский, потом и все другие ленинградские судостроительные заводы. Ольга Писпанен: У нас в эфире слушатель. Георгий: Георгий из Санкт-Петербурга. Для вашего гостя случай будет очень интересный. Это было лет 25 назад, я работал на друг ой работе, и один завкафедрой взаимопомощи со мной дружил, и он рассказал мне ужаснувший его случай, тогда это, конечно, не афишировалась, оказывается, его приятель был послан в Анголу для траления мин, которые остались в значительном количестве после войны. Как же оценивается этот труд? Он говорит: "Гоша, ты знаешь, очень дорого, 40 тысяч рублей в месяц нашими деньгами", - сумму в валюте не могу вспомнить, и еще какая-то льгота. Он сказал, что ни за что бы не согласился. Я бы тоже. Они рисковали не то, что каждый день, а каждый час. Речки нужно было освободить от опаснейших мин. Николай Колесник: Действительно я уже говорил о том, что траление - чрезвычайно опасная операция, которая делается тральщиком вслепую, когда мина уничтожается со шлюпки, тоже всегда есть риск для человека. Ольга Писпанен: Вопрос, насколько я понимаю, был в том, действительно ли это так хорошо оплачивалась? Николай Колесник: Действительно существовали премиальная система. Она заключалась в том, что каждый участник траления за время нахождения на боевом тралении, то есть минном поле, получал 20 процентов надбавки к окладу. Кроме того, были расценки за каждую вытраленную мину, за наиболее распространенную контактную мину, которая представляет собой шар с рогами, не случайно называли мины рогатой смертью, за эту мину получали 100 рублей, разумеется, в тех деньгах послевоенного периода. А за более сложную магнитную мину – 1000 рублей. Такие расценки существовали. Ольга Писпанен: У нас еще один звонок . Михаил: Михаил из Санкт-Петербурга. Существует ли в Санкт-Петербурге какая-то общественная организация, которая защищает ваши интересы перед правительством, и чем отличаются, в основном, льготы участников войны, от той категории, о которой вы говорите? Николай Колесник: У нас в Санкт-Петербурге имеется общественное объединение ветеранов ОВРов и бригад траления Балтийского флота. ОВР - это абрревиатура - охрана водного района. Дело в том, что каждая военная баз в своем составе имела соединение таких ОВРов, среди которых были и минные тральщики, дивизия ОВРов, состояла из бригады траления, бригады противолодочной охраны, и так далее. Что касается второго вашего вопроса, сегодня, как уже было сказано, ветераны операций боевого траления разделены датой 9 мая на две категории. К первой категории относятся те, кто тралил до 9 мая, это траление началось, в основном, ранней весной 1944-го года. По мере того, как освобождались водные районы, там сразу же начиналось послевоенное траление. "Послевоенное" во время войны - так у нас называлось. Более того, отдел послевоенного траления при главном штабе ВМФ был создан 29 февраля 1944-го года. Он руководил всеми этими операциями. Значит, здесь все понятно, те, кто тралил до 9 мая, стали участниками Великой отечественной войны. Тот, кто пришел на флот 10 мая, уже получил статус ветераны боевых действий. Разница большая. Сегодня участник ВОВ, если он инвалид, имеет право на получение двух пенсий - по инвалидности и нормальной. Что касается участника боевых действий, но не все из них имеют даже надбавку к пенсии. Надбавка - это один минимальный размер пенсии, что-то порядка 250 рублей. Так вот, те, кто получают пенсии из бюджета Минобороны, через военкоматы, надбавку получают, а те, кто из Пенсионного фонда – те ее не получают. А кто получает пенсию там? Или младшие офицеры, или наши главные минеры – рядовые, старшины, матросы. Ольга Писпанен: Николай Николаевич, в Финском заливе и на подходах к нему только в 1941-1942-м годах гитлеровцы поставили свыше 20 тысяч мин. А вообще за время двух мировых войн в Финском заливе было установлено больше 80 тысяч мин. Сегодня можно сказать, что воды залива чисты? Николай Колесник: Прежде всего, цифры: 80 тысяч мин - эта цифра относится к водам Балтийского моря. В Финском заливе было поставлено 70 тысяч, основная часть минных постановок была произведена именно здесь, главным образом это мины противника, германские мины. Кроме того, немцы использовали мины захваченных ими государств, и при тралении можно было столкнуться с совершенно нам неизвестными минами, и французскими, и бельгийскими, и голландскими. Ольга Писпанен: А что тогда делали военные? Николай Колесник: Постепенно раскрывали секреты этих мин, разрабатывались средства более безопасной борьбы с ними. Вот так Ольга Писпанен: Как часто тральщики погибали на минах? Николай Колесник: Относительно Первой мировой войны: мины, поставленные тогда к моменту Второй мировой войны их уже практически не было. Поэтому те цифры, о которых вы говорили, не включают в себя мины Первой мировой. 80 и 70 тысяч - это мины Второй мировой. Как часто погибали тральщики? Сразу же после войны за первые пять месяцев погибли 7 минных тральщиков. Тральщик мог быть и катерным, это 10-15 человек, мог быть базовым - 50-70 человек экипажа. Морская мина, в отличие от сухопутных, для тех, кто не имеет представления, сухопутная мина обычно содержит 50-100 граммов взрывчатки, противопехотная. Самая маленькая морская мина содержит 50 килограммов взрывчатого вещества, а нормальная мина - 250-300 килограммов, а также тонну и более. Морская мина должна уничтожить большой корабль или нанести ему серьезные повреждения. Ольга Писпанен: Сегодня, когда до сих пор находят мины, это какого рода мины? Николай Колесник: Сегодня находят небоеспособные мины, утратившие давным-давно свою боеспособность Ольга Писпанен: У них есть срок годности? Николай Колесник: Безусловно. Возьмем наиболее опасные мины. Это были мины донные, неконтактные, магнитные, акустические, гидродинамичесике. Немцы использовали в минном оружии все свои самые лучшие достижения. Это была еще одна причина того, из-за чего нам на первых порах войны досталось особенно тяжело. Мы не были готовы к борьбе с магнитными, акустическими, и тем более гидродинамическими минами. Нормальный хороший трал мы уже получили после войны. Ольга Писпанен: У нас в эфире слушатель. Слушательница: У меня два маленьких технических вопроса. Почему мины не тонули, извините меня, за недомыслие, и почему иногда не удавалось отплыть на безопасное расстояние? Неужели нельзя было сделать более длинный бикфордов шнур? Николай Колесник: Дело в то, что ведущая не минер, и она по-своему понимала опасность. Бикфордов шнур обычно имел длину от 3 до 5 метров, каждую секунду сгорает один сантиметр. Вот и считаете. То есть, бикфордов шнур, как правило, имел такую длину, чтобы, пока он горит, шлюпка могла уйти на безопасное расстояние. А теперь представьте себе, что мину таким образом нужно уничтожать со шлюпки при волнении моря. А волнение на море практически всегда. А если сильные волны... Поймите, какое искусство нужно двум людям, один сидит на веслах, другой одевает подрывной патрон, какое искусство и смелость нужны, чтобы таким примитивным способом бороться с минами. Когда уже совсем штормило мины, старались расстреливать, хотя это тоже было непросто. Ольга Писпанен: Недавно в Эстонии прошла крупная международная операция по разминированию прибрежных вод. В ней участвовали тральщики из многих стран мира и было обнаружено около 19 взрывоопасных объектов, и это была уже десятая акция за последние годы. Возможно ли очистить воды полностью? Николай Колесник: Я уже говорил, что во время войны чаще всего мины расстреливали. Это хорошо, если вы, расстреливая мину, попали в нее, и она сдетонировала, и уничтожилась. А если вы просто повредили ее оболочку, и она утонула - она на дне. Кроме того, минное оружие, как показывает опыт и Первой мировой войны, и Второй, недостаточно совершенно. Не все мины после того, как их сбрасывают с корабля или с подводной лодки, не все мины всплывают на нужное углубление, некоторые так с якорем и тонут и находятся на дне. Многие мины в процесс нахождения на минном поле от коррозии и так далее повреждаются и тонут сами. То есть, на дне масса этих взрывоопасных вещей. Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
