Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.4.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[17-06-02]
Субботнее интервью. Марина АлексееваГость субботней студии Радио Свобода - писатель Александра Маринина, настоящее имя - Марина Анатольевна Алексеева. Она начала литературную карьеру в 1991-м году. Работала в Академии МВД, в московском Юридическом институте МВД, сейчас Александра Маринина - автор бестселлеров, изданных на 20 языках мира тиражом более 30 миллионов экземпляров. Компания "Рекун-фильм" создала телевизионный сериал "Каменская" по 8 романам Марининой. В 2001-м году снято продолжение сериала - "Каменская-2" - по следующим четырем романам. С писателем Александрой Марининой беседует Анна Данковцева: Анна Данковцева: Существует Александра Маринина -писательница, и существует человек Марина Анатольевна Алексеева, как бы вы хотели, чтобы я вас называла? Марина Алексеева: Если вы со мной будете беседовать, как с человеком, то предпочту оставаться Мариной. Анна Данковцева: Хорошо. Значит, вы разделяете эти два персонажа? Марина Алексеева: Да, конечно. Анна Данковцева: Мне бы очень хотелось, чтобы мы с вами как бы определили, в чем их разница, начать с того, что они носят разные имена, у них разный возраст, я так понимаю, Александра Маринина родилась в... Марина Алексеева: 1991-м году. Анна Данковцева: В 1991-м году... Нет, понятно совершенно, что без Марины Алексеевой не было бы Александры Марининой. У меня есть такой шутливый тест на тему, что представим себе, что действительно существуют два таких персонажа, и существует некий персонаж третий, то есть вот вы сейчас здесь со мной в студии, который пытается их сравнить? Марина Алексеева: Очень занятная задачка, давайте попробуем поиграть. Анна Данковцева: Давайте попробуем. У меня есть список этих вопросов, там, где будет совпадать, мы будем ставить кружочек, а где не будет совпадать, я буду ставить прочерк. Имя разное... Марина Алексеева: Разное... Анна Данковцева: Прочерк. Возраст разный? Марина Алексеева: Разный. Анна Данковцева: Прочерк. Манера одеваться? Марина Алексеева: Манера одеваться тоже разная. Анна Данковцева: Тоже разная. А образ жизни? Марина Алексеева: Образ жизни, пожалуй, что одинаковый. Анна Данковцева: Одинаковый - то есть, и та, и другая ведут замкнутый образ жизни, или? Марина Алексеева: Да. И та, и другая ведут замкнутый образ жизни, но если требуется появление Александры Марининой в каком-то общественном месте, то она одевает то, что Марина Алексеева никогда в жизни на себя не надела бы, красится, чего Марина Алексеева тоже никогда бы не сделала, и идет, выставляя себя публично на обозрение, и публично произнося какие-то слова, понимая, что раз уж она назвалась Александрой Марининой, то это надо сделать, а Марина Алексеева тихонечко сидит дома в пижамке и смотрит телевизор при этом. Анна Данковцева: Марина Алексеева в публичные места не ходит? Марина Алексеева: Нет. Анна Данковцева: Значит, у нее не публичная жизнь? Марина Алексеева: Абсолютно. Анна Данковцева: А у Александры Марининой жизнь публичная? Марина Алексеева: Александра Маринина существует только потому, что есть публичная жизнь, потому что, как только нет публичной жизни - начинается Марина Алексеева. Анна Данковцева: Я тогда возьму на себя смелость сказать, что образ жизни у них тоже разный, одна замкнуто сидит дома в пижамке, другая выходит куда-то, неважно... Марина Алексеева: Но против воли же. Она не хочет, но она это делает. Она себя туда несет. Анна Данковцева: Тем не менее, есть образ жизни, да? Марина Алексеева: Но помимо вот этого публичного места, есть место, где она спит, где она пьет кофе, где она принимает душ, вот это место у них одно и то же, и делают они это совершенно одинаково. Анна Данковцева: То есть, попросту говоря, тело у них одно и то же. Марина Алексеева: Да. Анна Данковцева: А образ жизни? Марина Алексеева: Образ функционирования тела одинаковый, а образ функционирования души разный, вот как вы будете это делить? Анна Данковцева: Бог его знает... Давайте тогда напишем: образ жизни одинаковый. Марина Алексеева: Давайте. Анна Данковцева: Существуют ли обычные, постоянные состояния души, которые свойственны Марина Алексеевой, и те, которые свойственны Александре Марининой? Марина Алексеева: Пожалуй, есть. Анна Данковцева: То есть, они в этом смысле тоже разные, в обычных состояниях души они тоже разные? Марина Алексеева: Да. Анна Данковцева: Пишем прочерк. А тип людей, с которыми предпочитают встречаться, и тип людей, которых избегают, отличается у них у обеих? Марина Алексеева: По предпочтениям - нет, а по факту, естественно, отличается, потому что Марина Алексеева имеет возможность выбирать, с кем ей встречаться, с кем не встречаться, а Александра Маринина иногда такой возможности не имеет. Анна Данковцева: То есть, она менее свободна в своем выборе? Марина Алексеева: Безусловно. Если ту же Александру Маринину приглашают куда-то в какое-то общественное место и она знает что там будут X,Y и Z, X иY - люди, безусловно, ей приятные, Z - человек ей неприятный, она не считает для себя возможным сказать: "Нет, я не пойду, там будет Z, или я, или он, выбирайте". Она идет. А Марина Алексеева тихонечко себе сидит дома... Анна Данковцева: В пижамке... Марина Алексеева: В пижамке, да, с сигареткой, с кошечкой на коленях, и если ей не хочется общаться с зетом, она с ним не общается, без всяких проблем. Анна Данковцева: Значит, тут они тоже разные. Марина Алексеева: Да. Анна Данковцева: Манера говорить? Марина Алексеева: Манера говорить, наверное, все-таки одна и та же. Анна Данковцева: Одна и та же. То есть, так, как говорит Марина Алексеева у себя дома и так, как говорит Александра Маринина в публичном месте - одинаково? Марина Алексеева: Манера говорить - да. Но употребляемые при этом слова, естественно, разные, потому что Марина Алексеева очень любит играть словами, очень любит что-то придумывать, что-то изобретать, и, скажем, у Марины Алексеевой есть такое выражение: "Я завтра не могу, у меня завтра жуткий кошкинг". Все мои близкие прекрасно понимают, что это означает, что завтра я должна полдня убить на то, чтобы вычесать, помыть, а потом высушить свою невероятно мохнатую кошку. Естественно, Александра Маринина в публичном месте так сказать не может. Она выбирает какие-то общепринятые, общепонятные слова и старается строить фразу так, чтобы она не была двусмысленной. А дома я себе могу позволить двусмысленность. Анна Данковцева: То есть, в этом они тоже непохожи, и в этом опять же проявляется то, что Александра Маринина менее свободна в своих проявлениях? Марина Алексеева: Безусловно. Анна Данковцева: Пишу - прочерк. А вот есть ли у них разные добродетели? Марина Алексеева: У меня есть, прошу прощения, у Марины Алексеевой есть некий набор качеств, который мне кажется добродетелями. Совершенно не факт, что это на самом деле добродетели, и у вас, и у любого слушателя на этот счет может быть абсолютно противоположное мнение. Например, Марина Алексеева - человек очень мягкий, очень терпимый и очень терпеливый. Для Александры Марининой эти качества не являются добродетелями, потому что если бы она позволяла этим качествам в полной мере проявляться в публичной жизни, то от нее давно бы осталось одно мокрое место. Нужна определенная жесткость, нужно умение сказать "нет" в каких-то ситуациях, умение от чего-то отказаться, умение за себя постоять. Анна Данковцева: То есть, то, что является добродетелями для Марины, является недостатком для Александры? Марина Алексеева: Да. Может принести вред Александре. Анна Данковцева: И мы сейчас еще скажем про лучшее из того, что происходило с той и с другой - можете намекнуть? Марина Алексеева: Лучшее, что произошло с Мариной Алексеевой - это встреча 27 февраля 1990-го года в трамвае №27 с мужчиной, который потом стал ее мужем. Это самое прекрасное событие в моей жизни. Но благодаря этому событию потом родилась Александра Маринина. Поэтому она, наверное, тоже должна быть благодарна этому числу. Анна Данковцева: То есть, тут они совпадают? Марина Алексеева: Да. Если бы не было этой встречи, то не было бы и Александры Марининой. Анна Данковцева: Значит, лучшее, что произошло с ними, совпадает. Вот, смотрите, что у нас получилось: 11 вопросов, из них два кружочка, у них совпадает, остальные все прочерки. Можно попробовать сыграть в психолога проанализировать и сказать, что Александра Маринина - это уже очень отдельный, самостоятельный от Марины Алексеевой персонаж, их связывает только образ жизни, и то под вопросом, помните, мы там... Марина Алексеева: Физический. Анна Данковцева: Да, физический, и лучшее из того, что с ними происходило. Во всеми остальном она уже вполне самостоятельна. Если попробовать проанализировать, для чего возникла Александра Маринина, для чего возникла необходимость вот в этом персонаже? Вы могли бы это сделать? Марина Алексеева: Боюсь, что абсолютно точно сформулировать я бы не могла. Анна Данковцева: Мне вот почему-то видится, что это могло быть ... Марина Алексеева: Защитный механизм. Анна Данковцева: Защита. Это латы, да? Марина Алексеева: Да. Это латы, в которые я укрылась, понимая, что с такой личностью, какая у меня от природы, от воспитания и от всей последующей жизни - я достаточно незащищенный человек, я очень уязвимый человек, каковым я до недавнего времени и являлась действительно, поэтому, написав свою первую вещь, я подписала ее псевдонимом, я думала: а вдруг это совсем плохо, вдруг надо мной будут смеяться - пусть лучше смеются над какой-то Александрой Марининой, которую никто не знает, чем надо мной, и у меня на работе все на меня будут показывать пальцем. Эта вещь была опубликована в журнале "Милиция", это ведомственный журнал, я служила именно в милиции, у нас журнал читали все, я прекрасно понимала, что если я подпишусь своим настоящим именем, и это все прочитают, то точно на меня будут пальцем показывать. Анна Данковцева: А когда он вышел - никто не знал, что это вы - автор? Марина Алексеева: Знали только мои самые ближайшие коллеги в той лаборатории, в которой я работала, конечно, знали, но там я не боялась, потому что там у меня был достаточно высокий служебный статус, меня любили, уважали, за то, что я, в общем, за многих работала, я в то время была не замужем и у меня было очень много свободного времени, и я могла себе позволить сидеть на работе до девяти до десяти, выйти на работу в субботу, в воскресенье, поэтому я действительно очень много делала, а коллектив подобрался хороший, и все как-то по достоинству это оценили, и ко мне очень хорошо относились, поэтому от самых ближайших 10-15 человек своих сотрудников я не скрывала, что это мое, тем более, что вещь была написана от руки, тогда еще не было компьютеров, и печатала ее наша же лабораторная машинистка. Так что, конечно, знали все. А вот за пределами лаборатории уже не знал никто. И я с трепетом ждала, какова будет реакция. Анна Данковцева: И какова была реакция? Марина Алексеева: Реакция была хорошая, как ни странно. Поэтому я обнаглела, написала вторую вещь, ее точно так же напечатали в журнале "Милиция", потом третью вещь, ее опять напечатали в журнале "Милиция", потом четвертую вещь, а четвертая оказалась слишком большая для журнала "Милиция", они же могли только в трех номерах помещать произведение, а там 20-листовка была, которая в три номера никак не помещалась, а в пять они уже не могли давать, и они сказали: ой, ну как жалко, ну ладно, пиши дальше, может, напишешь что-нибудь поменьше, и так она у меня пролежала до тех пор, пока меня по журнальным публикациям в 1995-м году не обнаружило крупное издательство, которому было наоборот, чем больше - тем лучше, и они заключили со мной договор на все, что я к этому времени написала, плюс на то, что я еще вот в это время уже писала. Тогда я перестала уже, конечно, скрываться, потому что как-то я почувствовала себя немножко увереннее, а первые вещи - я очень боялась. Анна Данковцева: Марина, в свете того, что вы сейчас проговорили про латы, про вот эту персону - вы считаете, что ваши книги вас изменили? Марина Алексеева: Нет, меня изменила работа над книгами, а сами книги - нет. Анна Данковцева: До момента появления Александры Марининой - ну, когда она уже набрала силу, как отдельная персона, как латы, как оружие - до этого момента Марине Алексеевой не хватало этого - вот этих лат, чтобы себя проявить, чтобы выйти в жизнь? Марина Алексеева: Не хватало. Анна Данковцева: То есть, это те латы, которые появились, на самом деле, благодаря тому, что вы начали писать? Марина Алексеева: Вполне возможно. Но без них мне было действительно намного тяжелее. Я постоянно чувствовала свою уязвимость, я постоянно подо все пыталась подладиться, только чтобы меня не ругали, только чтобы меня не ударили. Не в физическом, конечно, смысле слова, меня как-то жизнь миловала, меня никогда не били, но чтобы меня не оскорбили, чтобы меня не унизили публично, не отругали, я всегда очень этого боялась. А, прикрывшись псевдонимом, я почувствовала себя гораздо более свободно, потому что подумала - ну, будут ругать мои книги, будут унижать какую-то там Александру Маринину, но это же не я, я-то в пижамке с книжечкой, с кошечкой на коленях. Анна Данковцева: А вот сейчас, как вы думаете, Александра Маринина меняет Марину Алексееву? Марина Алексеева: Да. Анна Данковцева: Мало того, что она ее защищает, она еще и меняет, а как? Марина Алексеева: Представьте себе, не хочу себя сравнивать с цветком, поэтому давайте, не я себя сравниваю, а я привожу абстрактный образ: вот цветочек, хиленький такой цветочек, потому что все время ветер, все время дождь, то его гнет, то его ломает, то его мочит, то его сушит засуха, никак он бедный не может распрямиться, расправиться, принять тот облик, который ему от природы предназначен. Все время какие-то внешние воздействия его калечат. Вот, на него надели хорошо проветриваемый колпачок, и кислород поступает, и солнечные лучи поступают, но дождик уже не мочит, ветер уже не гнет, не ломает, люди ногами не задевают, смотришь, через некоторое время он распрямился, набрал силу, соки какие-то из земли вытащил, стебелечек стал упругий, листочки стали темно-зеленые, бутончик расцвел, вот он уже и цветочек. Примерно то же самое, что со мной произошло. Анна Данковцева: То есть, вы считаете, что вы расцвели на самом деле благодаря этой защите, вот этим латам? Марина Алексеева: Да. Я перестала бояться и прятаться, и я стала гораздо больше похожа на ту саму себя, какой я была запрограммирована от природы. Анна Данковцева: А как вы думаете, не дай Бог, конечно, если вы перестанете писать, допустим, не захотите больше писать, не по трагическим обстоятельствам, а просто не захотите - вы эти латы сумеете сохранить и использовать как-то в своей жизни в таком же смысле? Марина Алексеева: Я уже сумею жить без лат. Я уже окрепла настолько, что мне латы уже не нужны. Анна Данковцева: То есть, вы уже готовы на самом деле отказаться от этого персонажа - Александры Марининой - именно в смысле защиты? Марина Алексеева: В смысле защиты - да, но я его, безусловно, сохраню в смысле публичной жизни, потому что публичную жизнь я, как не любила, так и не люблю, и вряд ли полюблю когда-нибудь, и я предпочитаю в пижамке у телевизора и с кошечкой, а не на каблуках в макияже и на сцене, но поскольку я уже ввязалась в эту историю. Я уже ввязалась в эту игру с Александрой Марининой, и я понимаю, что публичные появления, публичное присутствие неизбежно, то я должна оставить эту фигуру, чтобы она ходила туда на каблуках. Анна Данковцева: Ваш литературный агент - это тоже латы? Марина Алексеева: Да. Это тоже латы, но это латы, от которых я не откажусь ни за что. Это привычка подчиняться именно этому человеку, который на протяжении многих - многих лет, до выхода в отставку, был моим начальником, и мы переходили с ним из подразделения в подразделение, из структуры в структуру, я всегда оставалась его подчиненной, я чувствовала себя очень комфортно за его спиной, потому что этот человек прирожденный начальник и организатор, вот он умеет так распределять задания, чтобы всем было комфортно, чтобы каждый делал, что он умеет - это прототип Колобка, на самом деле, моего Гордеева, ни с каким другим начальником я уже жизни не мыслю, и самое главное - это человек, который вместо меня принимает все деловые решения. Я терпеть не могу принимать деловые решения, потому что я вообще не деловой человек по природе, я женщина, во-первых, то есть, у меня эмоции плещут на первом месте, вплоть до того, что я могу сказать: я готова отдать эти права бесплатно, из принципа - деловой человек себе, конечно, этого не позволит... И если бы не мой литагент, который все время стоит у меня за спиной, я бы таких глупостей наворотила, что потом расхлебывала бы десятилетиями. Анна Данковцева: То есть, вы по-прежнему ощущаете себя его подчиненной? Марина Алексеева: Да. Анна Данковцева: Которая будет делать так, как он скажет? Марина Алексеева: Которая будет, безусловно, прислушиваться ко всем его советам и рекомендациям. Понимаете, он же еще блестящий аналитик ко всему прочему, и когда нужно принять решение он садится и по полочкам мне раскладывает плюсы и минусы этого варианта, и по последствиям плюсы и минусы вот этого варианта, и его последствия, я начинаю видеть, то есть, он меня подводит к разумному решению, при этом всегда говорит: "Я сделаю, как ты скажешь, но ты должна понимать, что если ты скажешь вот так, то будет это, а если скажешь вот так, то будет это, а я сделаю, как ты скажешь... " Анна Данковцева: И в результате он выносит как бы окончательное решение? Марина Алексеева: В результате - да. И я с ним всегда соглашаюсь, потому что я знаю точно, что это будет более разумное решение, чем то, которое, может быть, душевно мне в этот момент ближе. Но он примет более разумное решение. Анна Данковцева: Такой феминистский вопрос - если бы не было возле вас таких замечательных мужчин, вашего мужа и вашего агента - вы смогли достичь того, чего вы достигли? Марина Алексеева: Нет. Анна Данковцева: Вы абсолютно уверены? Марина Алексеева: Абсолютно. Анна Данковцева: Потому что вообще положение женщины таково? Марина Алексеева: Нет, это особенности моего характера. Анна Данковцева: Еще у меня один к вам такой вопрос, он, наверное, довольно стандартный, по поводу Насти Каменской, это, конечно, безусловное ваше достижение, и как вы думаете, не доказали ли вы миру Настей Каменской, что такой тип личности, как у вас, имеет право на существование? Марина Алексеева: Я очень надеюсь, что доказала, очень надеюсь. Анна Данковцева: А когда вы писали, такой задачи не было, вы не думали об этом? Марина Алексеева: Нет, я задачу вообще не ставила, я делала то, что мне хотелось. Я и сейчас задачи не ставлю, я делаю то, что мне хочется. Анна Данковцева: То есть, вы уже с агентом приходили в издательство? Марина Алексеева: Нет, ничего подобного. Анна Данковцева: Сначала вы сами? Марина Алексеева: Да я никуда вообще не ходила. Издательство меня нашло по журнальным публикациям, им нужно было делать серию "Черная кошка" серия была начата именитыми нашими авторами - Вайнерами, Леоновым, Семеновым... Потом все нужны были другие, новые имена, и редакция стала искать новые имена, в том числе в тех журналах, которые публикуют детективы, одним из этих журналов был журнал "Милиция", им понравилось то, что было подписано Александрой Марининой, они позвонили в журнал "Милиция", узнали мой телефон, позвонили, предложили, не хочу ли я. Я сказала: "Конечно, хочу, ну что вы, вообще, в твердом переплете, как, большая суперобложка и типографским способом?"... Я была счастлива безумно. Эта идиллия длилась год, после чего возник конфликт между мной и издателем. Я очень тяжело это переживала, поскольку вообще я существо неконфликтное, конфликт - я уже в ужасе сразу, я в панике, я плачу, я вся почернела, я на работе сижу, рыдаю, начальник увидел - в чем дело? Я рассказываю, в чем дело, захлебываясь слезами, наматывая сопли на кулак, все как положено. На что мой мудрый начальник, который знает меня, я имею в виду, характер мой, особенности, очень хорошо, мне сказал: "Значит, так. С сегодняшнего дня с твоим издателем буду разговаривать я. Я человек разумный. Я человек деловой, я организатор, я прекрасно понимаю, что у издателя может возникнуть необходимость какие-то определенные слова автору сказать. Встав на сторону издателя, я понимаю, что такая необходимость бывает. Но, встав на твою сторону, я понимаю, что тебе это слушать неприятно. Вот для того, чтобы это не переросло в неразрешимый конфликт, давай, я встану между вами. Пусть все, что они считают нужным, они говорят мне, а твое дело- книжки писать". И с тех пор появился мой литагент, в то время он еще был моим начальником, еще вместе служили, еще довольно длительное время он совмещал эти две ипостаси, и начальника, и литагента, и он вместо меня вел все переговоры с издателями. Анна Данковцева: Я хочу с вами согласиться по поводу того, что цветку для того, чтобы он рос, развивался и был красивым, и радовал глаз, необходимы латы, даже если эти латы сначала будут тесными... Спасибо вам большое. Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
