Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[20-02-04]
Игорь КнязькинВедущая петербургского часа программы "Liberty Live" Ольга Писпанен: Сегодня в петербургской студии Игорь Князькин, кандидат медицинских наук, директор петербургского центра простатологии, автор книги "История петербургской проституции". Сначала давайте послушаем репортаж на тему, которую мы будем обсуждать. Рассказывает Татьяна Вольтская: Татьяна Вольтская: Оказывается, с "гулящими девками", сопровождавшими армию, боролся уже Петр Первый, не хотевший, чтобы его полки теряли боеспособность. Первое известие о закрытии публичного дома относится ко времени Елизаветы Петровны. Закрыто было заведение некоей Дрезденши на Вознесенской улице. Та же Елизавета приказала мужчинам и женщинам париться в банях раздельно. Содержательниц притонов и сводниц положено было бить кнутом. В XIX веке при Николае Первом в главных городах России была введена система регламентации и надзора за продажными женщинами, которые делились на несколько классов: "билетные", то есть зарегистрированные и живущие в публичном доме, "бланковые", то есть зарегистрированные, но живущие свободно дома, "камелии" – дамы полусвета, "трущобные" проститутки, и самый низкий класс - "гнилушницы" и "кабачницы", отдававшиеся за кусок хлеба и рюмку водки. В книге поднимается очень много проблем, например, о связи проституции и пьянства, проституции и образования. Есть глава о проституции во время социализма. У Игоря Князькина есть соавтор, написавший главу "Проституция времен демократии" Петр Зизюлин. К нему мой вопрос: зачем нужно было писать такую книгу? Петр Зизюлин: Как доктора мы часто сталкиваемся с различными заболеваниями, в том числе заболеваниями, передаваемыми половым путем. Мы живем в ту эпоху, когда происходит расцвет этих заболеваний, что связано, в частности, с тем бумом, который наступил в нашей общественно-политической жизни в начале 90-х годов, с тем агрессивным потоком западной культуры, который хлынул в нашу страну, и, к сожалению, помимо позитивных каких-то моментов были негативные. В частности, встала проблема проституции в России. Татьяна Вольтская: Вот и решили обратиться к истории, чтобы посмотреть, как обращались с этим явлением раньше. Петр Зизюлин обратился к архиву МВД. Петр Зизюлин: Ни для кого не секрет, что в начале 90-х годов был создан в Петербурге отдел полиции нравов. Была в первые годы достаточно бурная деятельность. Проводились различные облавы на проституток, на торговцев, которые торговали продукцией эротического и порнографического содержания, то, к чему мы, кстати говоря, сейчас возвращаемся. Как показал дальнейший ход событий, в общем, ни к чему это так и не привело. Татьяна Вольтская: Петр Зизюлин говорит, что в России было две сексуальные революции: одна при Петре Первом, а другая - в 90-е годы ХХ века. Он считает, что российский народ обладает достаточным духовным потенциалом, чтобы сильно повысить свою сексуальную культуру, что, собственно, сейчас и происходит. Ольга Писпанен: Игорь, почему вы решили написать такую книгу?
Игорь Князькин: Дело в том, что с момента выхода последнего издания на эту тему прошло почти 100 лет. В 1907-м году вышли труд доктора Канкаровича, а также сочинение доктора Бородина, в которых излагалась эта проблема по состоянию в Петербурге на то время. И за 100 лет практически такого серьезного всеобъемлющего обобщения этого важнейшего социального явления не проводилось. Ольга Писпанен: Ну, у нас 70 лет вообще не было секса в стране, это все знают... Игорь Князькин: Да, кстати, советский период истории петербургской и ленинградской проституции, он ведь тоже крайне интересен, только информации мне не удалось найти в архивах, а я собирал ее, опрашивая живых людей. Это, пожалуй, один из самых интересных периодов, малоизвестный, малоизученный, но очень интересный. Ольга Писпанен: А вот чем именно он отличался? Игорь Князькин: Во-первых, нет информации, а во-вторых, живы люди, которые жили в то время. Например, я прекрасно помню разговор с одним военнослужащим, которые приезжал в Ленинград, пожалуй, только на учебу и отчитаться перед вышестоящим командованием, так вот он рассказывал, что году в 1975-76-м можно было у памятника Кутузову, у Казанского собора, подойти к мужчине высокого роста с тросточкой, в выходные дни вечером он стоял всегда там, и заказать себе женщину. Все они, правда, были такого относительно пожилого возраста, и встретиться с ней на коммунальной квартире. Даже такой вид проституции существовал в советское время. Ольга Писпанен: То есть, детской проституции еще не существовало? Игорь Князькин: Ну, в советское время практически детской проституции не было. Те единичные случаи, когда мамаша сдавала свою дочь, это, скорее всего, требовало изучения у психиатров. Но такого размаха, который начался в начале 90-х и продолжался до сих пор, Россия давно не знала. Ольга Писпанен: С чем это связано? Именно с приходом так называемой свободы? Игорь Князькин: Скорее всего, со свободой. Но нужно понимать, что со свободой приходит что-то еще. Свобода нравов освобождает и инфекции, как говорил мой коллега. Кстати, отвечая на ваш вопрос, почему я взялся за этот труд, должен сказать, что в истории России, в истории проституции России, пожалуй, самые важные шаги в изучении этой проблемы, легализации и регламентации этого явления, были сделаны именно врачами. Существует в истории такое имя, как Вениамин Тарновский, выдающийся венеролог российский, краса и гордость российской сифилидологии. Так вот, он когда-то, в конце XIX века, собрал съезд сифилидологов, практически всемирный и всероссийский съезд, там было много представителей этой профессии из европейских стран, и тогда был поставлен очень серьезный вопрос о легализации, или, правильнее говорить, регламентации этого явления, с целью ограничить распространение сифилиса в Петербурге. И вы знаете, им кое-что удалось, тем врачам, подвижникам, которые попытались это сделать. Удалось накинуть сети на это явление, попытаться зарегистрировать всех проституток, которые есть, регламентировать их деятельность, в частности, были созданы специальные положения о работе публичных домов в Петербурге. Вплоть до того, что было строго регламентировано, сколько там должно быть комнат. Например, в одном доме жилом, коих много в Петербурге, больше трех таких заведений не должно было располагаться. Конечно, регламентировалось и сколько должно было там работать дам особого поведения, которые оказывают эти сексуальные услуги. В среднем публичном доме в Петербурге должно было работать от 2-3 до 7 проституток. А если говорить о том, разрешено, или нет властью – давно разрешено... Ольга Писпанен: Существуют же салоны интимные. Игорь Князькин: Конечно, журналы, газеты, где это публикуется. Значит, о легализации говорить нельзя. Нужно говорить, скорее, как и в конце XIX века, о регламентации. О создании каких-то положений, законодательных актов, которые бы регулировали деятельность этих учреждений, которые заставили бы этих женщин обследоваться. Наши слушатели многие скажут сейчас: "Многие проститутки здоровее непроституток, потому что они применяют презервативы", – ничего подобного. Несмотря на распространение средств защиты, все равно проститутка была и остается источником инфекции. Ольга Писпанен: Но, наверное, самому этому бизнесу, проституции, невыгодна регламентация. Им придется тратить лишние деньги на врачей, на осмотры, лечение. Игорь Князькин: В XIX веке врачебно-полицейские комитеты требовали от проституток обследования два раза в неделю. Такая дама, скажем, "билетная" проститутка, которая работала в публичном доме, должна была являться к врачу, обследоваться, осматриваться, и если были выявлены какие-то признаки сифилиса, то ей запрещалось работать. "Бланковые" проститутки существовали вне публичных домов, работали как бы на вольных хлебах, но тоже были обязаны два раза в неделю являться для осмотра. Если они не являлись, то это влекло за собой очень серьезные мероприятия, вплоть до лишения свободы. Сейчас, несмотря на развитие антибиотиков и средств защиты, эта проблема тоже актуальна. Может, не два раза, но хотя бы раз в неделю такой даме обследоваться необходимо. По нашим подсчетам, при исследовании этого явления в последнее время, и, кстати, эти данные есть только в нашей книге, они очень точны, мы изучали это явление очень серьезно, в среднем в публичном доме, хорошо разрекламированном проститутка, принимает от 3 до 12 мужчин за смену, будем так говорить. Смена у нее начинается в 2-3 часа дня и заканчивается глубоко за полночь, почти под утро. Особенно перед праздниками, ближе ко времени сессий, когда приезжают заочники, командировочные, и так далее... Так что, может, как и в царское время, необходимо регламентировать количество клиентов такой женщины. Конечно, многим наш разговор покажется кощунственным, но это вам говорит доктор, который работает с этими пациентами. Многие скажут - что же это такое?! Неоднократно слышал высказывания, что регламентация, открытое дозволение этой "мерзости" приведет к тому, что многие, кто и не интересовался этим, и не хотел, пойдут просто из-за того, что интересно. Такое часто слышится. Перед страхом венерических заболеваний, перед сифилисом вынуждено было наше государство на это пойти. А ведь заметьте, церковь была тогда в составе государства, и даже при таком мощном влиянии церкви удалось ввести систему регламентации. А у нас сейчас церковь - только если президент где-то про не вспоминает, а так-то она отделена от государства, и мы все равно не вводим эту систему. Ольга Писпанен: Игорь, вопрос к вам, как к практикующему врачу, насколько раскрепостились в последнее время россияне, насколько им легче стало говорить о своих проблемах, обсуждать с врачом личные проблемы? Игорь Князькин: Я могу говорить об этом серьезно, потому что я когда-то сел на частный прием таких пациентов, еще в 1990-91-м годах. Нашему центру простатологии 11-й год, это одно из самых первых частных медицинских учреждений в стране, и было видно, как начинали говорить сограждане об этом, как стеснялись, и как сейчас довольно спокойно, в общем-то, приходят граждане любого возраста. Вопреки существующему мнению, даже пенсионеры приходят с сексуальными проблемами, спокойно сидят напротив кабинета. Люди раскрепостились. С одной стороны, это хорошо, что мы об этом говорим. Но вот жалко, что журналисты стали об этом меньше говорить. Вроде бы сверху плеткой никто не бьет, и не спускает директивы, но, как бывает, сами себя начинаем бить. Вот моя книга "История петербургской проституции", например, в "Доме книги" на Невском не понравилась заведующей отделом. Говорит: "Знаете, ваша книга вредит нравственности". В то же время, на прошлой неделе я узнал, что продавалась в том же "Доме книги" книжонка за 70 рублей о том, как изготовить бомбу в домашних условиях из спичек и алюминия... Ольга Писпанен: Ну, не будем пропагандировать эту книгу. У нас в эфире слушатель. Александр: Меня зовут Александр. Я смотрел телеканал "Сто", там показали, как в день святого Валентина, одна из правозащитных организаций провела акцию как раз против развращения людей. Там говорилось, например, о том, как, скажем, иногда психиатры, психологи агитируют людей, дают дурацкие советы, которые приводят именно к деградации, к тому, что и проституция у нас расцветает... И ваши речи - вы мало говорите о нравственности и говорите о легализации проституции. Но это же не есть хорошо, и скажите, в какой нормальной западной демократической стране люди сейчас говорят о проституции? Игорь Князькин: Во-первых, мы не в нормальной демократической стране, а во-вторых, расскажу вам о примере: некоторое время назад ко мне пришел мой старый пациент, давно его знаю, хороший человек, у него обнаружен ВИЧ, случайно заболел, где-то подхватил этот вирус. Я разговаривал с его супругой, у него ребенок, замечательная семья. Супруга плакала, у нее пока не найдена эта инфекция, не исключено, что будет чуть позже обнаружена, наверняка заразил и ее. С одной стороны - замечательная семья. Но что-то случилось. Я говорю: "Ну как же ты так?" "Да, - говорит, - где-то в Москве с друзьями были, все в жизни бывает, и вот, заразился ВИЧ" СПИДа пока нет, но вирус обнаружен. Вот вам страдания, и супруга говорит: "Этих проституток, раз не деться никуда, раз у него получилось так – вот бы обследовать их". Точно так же в XIX веке говорили - "зачем регламентировать проституцию, зачем их обследовать, зачем их загонять в специальные заведения, давайте просто запретим". Уважаемый слушатель, если это общественная болезнь, то слушайте доктора: болезнь можно лечить, болезнь можно предупредить, но болезнь нельзя запретить, она существует независимо от нашего желания. Ольга Писпанен: У нас в эфире слушатель. Слушательница: Мне 64 года, я выросла в военном городке, была ужасной ханжой. Но, учась в институте, я подрабатывала на стройке, и увидела такой ужас, когда девочки в 18 лет носят тяжелые ведра, когда в нашей стране не жалеют не только женщин, но и детей, с тех пор я отношение свое к этой профессии изменила. Я никого не осуждаю. И правильно доктор говорит, наша власть давно безнравственна, и пускай лучше все будет легализовано, все будет уютно, тогда милиция не будет драть с них деньги, единственное, что навесят налоги... В свое время был анекдот: "Хорошо, открою я публичный дом, а моим девочкам такой налог навесят, или в колхоз начнут посылать..." У нас все делается так, что никакой заботы о женщинах, о детях, о семье нет. Поэтому если будет этот клуб, пускай он будет, потому что наша власть имела такие дома на Невском, а людей осуждала. Поэтому я полностью согласна с доктором. Мне очень жаль, что я поздно созрела, я, конечно, не пошла бы этим путем, у меня другие возможности, но я никого не осуждаю. И если девочке деться некуда, пускай она будет лучше в этом доме, чем ее будут какие-то грязные мужики на улице заставлять работать, бить и грабить. Ольга Писпанен: У нас в эфире еще одна слушательница. Дарья: Меня зовут Дарья. У меня противоположное мнение. Вы в следующий раз пригласите не доктора, который таким образом пытается навести свой, по его разумению, порядок, а священника, который объяснит, что такое есть женщина, и является ли сейчас для нашей страны необходимостью эта легализация. А в крайнем случае можно предложить любую другую работу. У нас в городе очень большая потребность в дворниках. Это не так уж трудно... Священник объяснит суть. Я очень возмущена, что Радио Свобода в нашем городе то приведет какого-то каббалиста, начинает всякую бесовщину, стыдно мне, я прошу вас, задумайтесь об этом... Игорь Князькин: Мнения разные, конечно. Если говорить о бесовщине, так ее в церкви искать и нужно, скорее всего. Я хочу сказать, что в прошлом веке в Петербурге, когда была регламентирована проституция, те самые врачебно-полицейские комитеты, места осмотра проституток, очень часто находились у церквей. Часто даже арендовали там помещения. Церковь пыталась быть ближе. Те священники были намного образованнее нынешних, и они прекрасно понимали, что воздействовать нужно, нужно работать, просто послать их дворниками - это, знаете ли, пахнет сталинщиной. А пригласить их к себе - пусть это явление существует, но приблизить его к себе, воздействовать. Тогда так и делали. Никто не запрещал. Церковь, кстати, не бросалась с крестом в эти заведения и не закрывала их, не забивала гвоздями вход. Наоборот, священники ходили туда, и девушки тоже ходили к священникам. Только путем просвещения, проникновения друг в друга, положительного в отрицательное, отрицательное в положительное, можно победить как-то это явление. Просто дама, которая сейчас звонила, скорее всего, никогда не сталкивалась с этим. Опять же, как и много лет назад, именно врачи являются организаторами этих акций, и это необходимо. Только тот, кто сталкивается каждый день с этим горем, несчастьем, только тот приходит к мнению о необходимости что-то делать. Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
