Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[05-08-05]
Операция по спасению экипажа батискафа АС-28Владимир Кара-Мурза: В эти минуты у берегов Камчатки продолжается операция по спасению экипажа батискафа АС-28, затонувшего накануне на глубине около 200 метров. Тему обсуждаем с Виктором Литовкиным, военным обозревателем Российского агентства международной информации РИА «Новости». Вот только что пришло сообщение с Камчатки, что командующий Тихоокеанским флотом адмирал Виктор Федоров подтвердил зацепление терпящего бедствие батискафа спасательными средствами. Как вы считаете, вот этот путь спасения моряков, он эффективен? Виктор Литовкин: Это единственный путь их спасения. Потому что ничего другого, к сожалению, на Тихоокеанском флоте нет. То есть это трал, который должен подрезать сеть рыболовную, если действительно они в сеть зацепились, должен подрезать трос, за который они зацепились, должен зацепить антенну станции береговой охраны, которую они тоже зацепили, как теперь уже понятно из информационных сообщений. И только тогда можно будет подтянуть батискаф вместе с этой антенной, вместе с этой станцией на мелководье, где на глубине 100 метров уже смогут работать водолазы. Владимир Кара-Мурза: Директор Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений Российской Академии наук Алексей Арбатов считает, что история повторяется. Алексей Арбатов: Сначала пытались скрыть, судя по всему. Потом, когда увидели, что дело плохо, все это стало открыто. Время упущено. Но самое главное, что прошло пять лет с трагедии «Курска». И все исходили из того, что приняты все меры необходимые для того, чтобы обеспечить все спасательные средства. Эта глубина не такая большая. Оказывается, наверное, ничего не было сделано. Мы слышим, что закупают подводные лодки атомные, мы слышим, что строят корабли. А вместо этого, может быть, стоило бы что-то другое построить, чтобы на каждом флоте были соответствующие средства и возможности для спасения человеческих жизней. Наверное, это не считается большим приоритетом. И у нас на флоте тонет все, кроме главнокомандующего, который абсолютно у нас непотопляем. Что бы на флоте ни происходило, его это не касается. Владимир Кара-Мурза: Виктор, удивило ли вас, что никто из высоких чинов ни ВМФ, ни Минобороны не появился сегодня на телевизионных экранах? Виктор Литовкин: Они появляются на телевизионных экранах тогда, когда надо рапортовать о достижениях, когда кому-то надо погрозить пальцем и кого-то покритиковать. А когда происходит беда, то все прячутся. Вот главнокомандующий ВМФ, например, прячется за спину своего пресс-секретаря Игоря Дыгало, который пять лет тому назад, как известно, не говорил правды о том, что произошло с «Курском». И даже сегодня к его словам у специалистов отношение весьма скептическое. Ну и пять лет тому назад многие руководители военного ведомства тоже не говорили нам правды. Поэтому ничего удивительного, что они сейчас, спустя пять лет после трагедии с «Курском», тоже пытаются спрятаться, и как бы своим отсутствием на экране, радиоприемников уйти от того, чтобы не сказать горькую, но правду о том, что произошло на Тихоокеанском флоте и почему это произошло. Безусловно, люди будут спрашивать, почему это произошло. А отвечать не хотят. Владимир Кара-Мурза: Пять лет назад мы, журналисты, выкупили собственными путями списки личного состава АПЛ «Курск». А сейчас, даже до сих пор не напечатаны фамилии семи человек, которые находятся в батискафе. Чем вы это объясняете? Виктор Литовкин: Я бы сказал, что это пока этическая проблема. Я не думаю, что есть большой секрет из этих семи фамилий. Просто есть как бы такая примета: пока люди живы, пока есть надежда на то, что они останутся живы, не обязательно опубликовывать фамилии. По крайней мере, родственников их предупредили уже, как бы подготовили к тому, чтобы они готовились, ну, как мне кажется... не хотелось бы этого говорить, к самому худшему. Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Виктора. Здравствуйте. Слушатель: Добрый вечер. Вот к вопросу о правдивости информации. Буквально два-три дня назад по интернету прошло сообщение, что в Канаде был показан документальный фильм с новой версией о «Курске». Там повторяется не раз версия, что было столкновение с американской подводной лодкой «Мемфис». А новая информация – это то, что утверждается, что там была еще вторая лодка, и что непосредственной причиной взрыва на «Курске» была торпеда, выпущенная из этой второй подводной лодки. И что Путин и Клинтон, в общем, с самого начала были в курсе этого и вели интенсивные переговоры. Вам что-нибудь известно об этом фильме? И ваше мнение о нем? Владимир Кара-Мурза: Да, вчера наши эксперты видели этот фильм, и сказали, что в зависимости от того, подаст ли российская сторона в суд на его создателей, будет ясно, была ли она в курсе и как она относится к этой версии. Виктор, пожалуйста, вам слово. Виктор Литовкин: Я не уверен, что будут подавать в суд. Просто каждый творец имеет право на свое представление о том, что произошло. Но насколько это документально, мне судить трудно. Я думаю, что это неправда. Потому что если бы это был удар торпеды, то события на «Курске» развивались бы другим образом, а не так, как они на самом деле произошли. А то, что можно выдвигать любые версии, ну, это не трудно делать. Уже тогда, когда «Курск» лег на грунт, было известно, что на нем произошло. И об этом специалисты говорили. Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от Георгия из Санкт-Петербурга. Добрый вечер. Слушатель: Здравствуйте. Вот очередное ужасно страшное событие. Но вот в чем дело. Проходят годы, и кто может сказать, что было реально исправлено так, чтобы можно было теперь сказать, что это стало хорошо, это надежно, это правильно?! Где позитив? Будет ли он когда-нибудь? Спасибо. Виктор Литовкин: Ну, это философский вопрос. К сожалению, все дело в том, что техника и люди, которые работают на этой технике, я имею в виду технику, которая находится в море - на глубине, которая работает в космосе – на высоте, которая по своей природе враждебна человеку, они должны быть надежно защищены и обеспечены всем необходимым. К сожалению, ни руководство Вооруженных сил, ни правительство наше не делают того, чтобы люди, которые носят форму, которые носят погоны, которые работают в этой агрессивной, я подчеркиваю, в этой агрессивной и враждебной человеку среде, были защищены от всех неожиданностей и всех проблем, которые могут возникнуть. К сожалению, мы уже говорили, и Алексей Арбатов напоминал о том, что за пять лет, которые прошли после гибели «Курска», есть только два «достижения». Первое – это купили гидрокостюмы для работы водолазов на глубине 100 метров за рубежом на 40 миллионов долларов, разбросали их по флотам. Второе - выпустили из Ярославля одно спасательное судно. Поскольку это Ярославль, вы понимаете, что судно очень небольшое, потому что оно по Волго-Донскому каналу, через Беломорканал пришло на Северный флот. Оборудованием такого легкого судна, я подчеркиваю, легкого судна серьезные аварийные работы проводить нельзя. И не дай Бог, второй «Курск» будет – это судно ничего не сделает. Вот все наши так называемые «достижения». Владимир Кара-Мурза: Независимый военный обозреватель Павел Фенгельгауэр констатирует нехватку необходимого оборудования. Павел Фенгельгауэр: Адмирал Попов заявляет, что после «Курска» за валюту за границей закупили оборудование для водолазов, чтобы они погружались на глубину до 200 метров. Потому что «Курск» и нынешний батискаф лежат примерно на одной глубине. Вот оборудование есть и водолазов обучили. А вот судна, с которого они могли бы опускаться, до сих пор нет. Нужны какие-то средства с манипуляторами, вроде глубоководных аппаратов «Мир», которые на «Академике Келдыше». Но их нельзя перебросить по воздуху. Либо глубоководные водолазы, которые тоже смогут отцепить. Но им нужно специальное судно. А специальное судно идет из Японии за 2,5 тысячи километров. И на его подход нужно время, и нужно, чтобы люди сумели это время на борту прожить. Шанс спасти их существует. Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от Николая Александровича из Санкт-Петербурга. Добрый вечер. Слушатель: Здравствуйте. Я сегодня поднял свой видеоархив - по «Курску» у меня было записано пять лет назад. Да, вроде ничего не изменилось. В свое время, пять лет назад с такой полуулыбочкой Путин ответил на вопрос: «Что с лодкой?». Он говорит: «А что с ней?.. Утонула лодочка». А сегодня я смотрю, Виктор Федоров тоже с полуулыбкой говорит о том, что «да, сложности есть, но они преодолимы. Сложно, но возможно». Вот вроде ничего не меняется, только Игорь Дыгало очень изменился. Пять лет назад был такой щупленький, худенький, а сегодня прямо раздобревший, солидный мужчина. Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от Сергея из Санкт-Петербурга. Слушатель: Здравствуйте, господа. Надеюсь, что эта ночь будет доброй, и обшивку корпуса не порвут якорями. И я очень хочу, чтобы это закончилось благополучно. Вот ваш гость сказал очень верную мысль, что вода очень чуждая для людей среда. Вы знаете, но она не для всех чуждая. У нас есть поколение людей, веками жившие на воде, - это викинги, наши поморы – это те, кто жил на берегах Волги. Понимаете, у нас какое-то системное нарушение со всем этим призывом в Морфлот. Вот Петр Великий рекрутировал моряков не в степи, а из рыбацких деревень. Вот они здесь у нас в Ингерманландии, ну, в Петербургском крае, они по десять веков... Понимаете, морских людей. А что у нас происходило с флотом. Помните, шефство казахского комсомола над Балтийским флотом, и как они кормили рыбок три-четыре года. Владимир Кара-Мурза: Виктор, как вы считаете, достаточно ли времени для тренировок у нынешних российских моряков? Виктор Литовкин: Все зависит от того, на каком оборудовании и на какой материальной базе проводить эти тренировки. Если таких спасательных аппаратов, как АС-28 у нас всего четыре, а «Мир-1» и «Мир-2» - их всего два, и то они практически постоянно заняты работой на известного американского режиссера – обследуют «Титаник» и снимают там фильмы, то понятно, что для того, чтобы проводить тренировки их недостаточно. И недостаточно выходов в море, недостаточно топлива. У нас корабли месяцами стоят у стенки и не могут выйти в море, потому что не хватает топлива. И нечем платить морякам, потому что если выйти за 200-мильную зону, то он уже за границей. А за границей ему надо платить валюту. Валюты не хватает. И так далее. Много таких причин могут назвать руководители Министерства обороны. Потому что устраивать показательные учения – это мы умеем, а повседневно заниматься, каждый божий день, чтобы люди овладели навыками, чтобы люди не терялись в сложных аварийных ситуациях, к сожалению, такого не получается. Владимир Кара-Мурза: Адмирал флота Георгий Егоров, Герой Советского Союза, ветеран войны, считает, что нужно соглашаться на помощь иностранных моряков. Георгий Егоров: Отказываться от иностранной помощи, особенно американской, я думаю, не надо. Ну, были случаи, во время войны особенно, когда у нас условия тогда были довольно-таки жесткие. Приходилось, как говорится, выходить из положения, используя возможности всплытия подводной лодки с глубины, особенно во время войны. Я желаю экипажу и тем, кто сейчас подходит, как говорится, для решения этой проблемы, успехов, и ни в коем случае не нервничать и не психовать. Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от Сергея из Армавира. Здравствуйте. Слушатель: Добрый вечер, господа. Дело в том, что, да, вот было сказано, от американской помощи, как говориться, отказываться нельзя и не надо. Потому что если вспомнить историю с атомной подлодкой «Курск», когда американцы тоже говорили: «Мы можем помочь, можем спасти», - и до последнего, пока люди все не погибли... И вот еще что интересно. Нам по телевидению сегодня сказали, что якобы в рыбацкие сети запутался винт. Ну, он запутаться может, понятно. Но откуда они там оказались? Это во-первых. И во-вторых, какие-то секреты, недомолвки опять. И опять экипаж – вот «он мужественный, он борется, он, как говорится, сумеет спасти свои жизни». Владимир Кара-Мурза: Виктор, что насторожило вас в официальной версии причин катастрофы? Виктор Литовкин: Насторожили меня, во-первых (наш слушатель правильно говорит) недомолвки и попытка опять скрыть реальное положение дел, которое там произошло. Нам сначала сказали, что это был учебный, тренировочный выход спасателей в море. Но если это были спасатели в море, то где подводная лодка, из которой они должны были, по идее, спасать экипажи? Подводной лодки нет. Если это тренировка спасателей, почему спасатели должны тренироваться на глубине 200 метров, когда для этого достаточно глубины 50 метров. Не надо использовать дорогостоящее зарубежное оборудование, эксплуатировать его, а оставить, действительно, на чрезвычайные происшествия. Все это говорит о том, что это неправда, это были не тренировки спасателей, а это были работы на глубине 200 с лишним метров, или около 200 метров, специалистов, которые занимались другой работой. Но вот теперь выясняется, что батискаф был пристыкован к антенне станции береговой охраны. Вот это уже ближе к делу. Потому что он зацепился за эту станцию, значит, он где-то зацепился за кабель, который связывает эту станцию, он зацепился за тросы, которые как бы держат эту станцию на дне, или за якорные цепи, которые держат эту станцию на дне. И вот он не может оторваться от этой станции, потому что есть еще одна деталь очень существенная, хотя адмирал Балтин сегодня меня поправил, он сказал, что этого как бы не должно получиться, но теперь понятно, почему это не получается. На батискафе есть три цистерны балласта, и воздухом высокого давления выгнав этот балласт, батискаф может всплыть. Он вообще всплывает двумя способами: при помощи движения – это с помощью винта; и с помощью продувки балласта. Вот почему балласты не продували, почему он не всплыл? Оказывается, он не в состоянии всплыть потому, что на нем еще... он сам весит где-то 55 тонн, водоизмещение, и еще 60 тонн антенна вместе со станцией береговой охраны. Вот эти 100 с лишним тонн не в состоянии никакие балластные цистерны вытянуть на поверхность. Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Костромы от радиослушателя Николая. Здравствуйте. Слушатель: Добрый день. Владимир, у меня вопрос к вашему собеседнику такой. Не кажется ли вам вообще какой-то подозрительной версия с этим запутавшимся в неком трале винтом? Дело в том, что представители завода «Лазурит», где построили этот батискаф, - это было озвучено по телевидению, они заявляли, что батискаф был неисправен, военные знали об этом. Владимир Кара-Мурза: Николай, поняли ваш вопрос. Виктор Литовкин: То, что батискаф неисправен, об этом судить трудно. Кстати, по информации, на батискафе находится один из представителей промышленности. Там не все офицеры и не все мичманы. Там есть представители командования, есть экипаж этого батискафа. Я не думаю, что он был настолько неисправен, что его нельзя было опускать. Но там еще много нарушений есть. Если опускается такой батискаф на глубину 200 с лишним метров, или около этой глубины, то на судне КИЛ-168, которое его опускало, должно было находиться два батискафа. Потому что второй должен страховать работу первого батискафа. Не дай Бог, что произойдет, второй должен прийти ему на помощь. Но они вышли в море в то время, когда второй батискаф находился на ремонте на судоремонтном заводе Величинска. Это грубейшее нарушение техники безопасности и учебных тренировок на море, и проведения каких-либо и спасательных, и других работ на глубине. Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от Надежды, радиослушательницы из Петербурга. Здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, по вашему мнению, долготерпение кончится у армии и флота, что вообще вот это... Наверное, они должны в авангарде как-то выступить и, в общем-то, нашему правительству показать, что здесь живут люди, а не тараканы. Извините. Спасибо. Виктор Литовкин: Я должен вам сказать, что армия не может выступать. Армия и флот обладают оружием, и, не дай Бог, они выступят. У нас не 1905 год. Не нужно никаких бунтов. Конечно, не надо доводить людей до такого состояния, тут вы абсолютно правы. Но мы все, гражданское общество, должны заботиться о том, чтобы наши Вооруженные силы имели все необходимое для того, чтобы они выполняли свои задачи. Не для того, чтобы проводить какие-то агрессивные действия в отношении наших соседей или еще кого-нибудь, а для того, чтобы они могли выполнить задачу по защите национальных интересов нашей страны. И это должны быть минимальные средства, но надежные средства. Владимир Кара-Мурза: Слушаем Валентина, радиослушателя из Рязани. Добрый вечер. Слушатель: Здравствуйте. Я бы хотел сказать, что авторитаризм, безответственность, непрозрачность, этот блеск многозвездных погон – вот это и есть причины вот этого ряда – «Курск», неудачные испытания президентские, вот этот батискаф и так далее. Армия и флот прогнили насквозь. Владимир Кара-Мурза: Да, вот адекватно ли недавнее, например, присвоение новых воинских званий, месяц назад, целой группе военных, среди которых были и моряки, реальному состоянию дел? Виктор Литовкин: Давайте не будем обижать людей, которые в армии и на флоте есть, и честно служат, и достойно служат. И если они заслужили эти звания, они должны их получить. Потому что не все зависит от людей, которые служат в армии и на флоте. Сколько бы мы ни говорили «халва, халва», во рту сладко не будет. Если у них нет настоящей техники, если нет оборудования такого, которым можно управлять надежно и эффективно, если в армию и на флот приходят люди безграмотные, если из армии и флота бегут молодые офицеры, потому что они не имеют крыши над головой и перспективы получить эту крышу, если они получают мизерное денежное содержание... У нас уборщицы в московском метро получают гораздо больше, чем командир взвода или командир боевой части, который отвечает не только за 30-50 человек, но и вот за такие корабли, как... ну, батискаф – это не корабль, это спасательное судно, но даже и за боевые корабли с оружием на борту, с ракетами, с автоматами, с артиллерийскими орудиями и так далее. Нужно людям платить достойно по их труду, по тем лишениям, которые они переносят ради нашего общества, ради страны. Ну а пока так пренебрежительно относятся к людям в погонах наше общество и наше руководство, то я не думаю, что могут в армию идти самые лучшие представители страны. Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Николая. Здравствуйте. Слушатель: Добрый вечер. Меня удивляет, что мы всегда уверены, кто именно и когда именно нам врет. Вот вы постарались закрыть быстро тему этого фильма канадского, но некоторые обстоятельства заставляют усомниться в том, что это вольное творчество журналистов. Владимир Кара-Мурза: Спасибо, Николай. Слушаем вопрос от Екатерины из Петербурга. Слушатель: Добрый вечер, господа. Правда, трудно назвать этот вечер добрым. Как только у нас появляется на экране господин Дыгало, хочется сравнить его с черным вороном. Потому что он лгал тогда, когда погибали наши доблестные моряки на «Курске», и сейчас он, по-моему, продолжает... у него такое амплуа. Давайте все-таки попросим президента, чтобы он получше относился к нашим солдатам, к нашей армии и к нашему народу. Слишком много горя у нас. Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Дмитрия. Здравствуйте. Слушатель: Добрый вечер. Виктор, у меня к вам два коротких вопроса. Как вы относитесь к контрактной армии и флоту? И почему президент не отреагировал на этот случай? Спасибо. Виктор Литовкин: Что касается первого вопроса, я отношусь положительно к контрактной армии и флоту. Но считаю, что контрактная армия должна оплачиваться достойно, чтобы люди не бежали из армии. Вот те 6 тысяч, которые сегодня платят контрактикам, вы понимаете, что на такие деньги не пойдет дипломированный специалист работать и служить. Потому что 24 часа, сутки, люди проводят в армии. Там не бывает рабочего дня, хотя он как бы прописан. Это круглосуточная служба. И отвечаю на ваш второй вопрос. Я думаю, что руководитель страны не выходит в эфир и не показывается на экранах, потому что пока нет результатов. Ну что они могут сегодня сказать?.. То, что «мы все ждем и надеемся»? Хотелось бы услышать, что предприняты все необходимые меры для того, чтобы спасти людей, хотелось бы услышать от них это. Но, видимо, не все уверены, что предприняты все адекватные меры и людей можно спасти. Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Флориды от радиослушателя Барри. Слушатель: Я призываю весь русский народ свергнуть предателя родины кэгэбиста Путина! Владимир Кара-Мурза: Ну, Барри, будем считать, что это ваша реплика. Слушаем москвичку Евгению Витальевну. Здравствуйте. Слушатель: Добрый вечер. Вы знаете, мне кажется, вы как-то забыли, что сейчас и у Америки с космическим кораблем тоже неприятности. И, в общем-то, не известно, вернутся ли они благополучно. А ведь Америка, она, прямо можно сказать, суперблагополучная страна. Наша же страна, можно сказать, вся утонула. Поэтому даже странно, если вообще что-то благополучно всплывает. И я просто хочу сказать отдельным людям, которые как-то очень раздражены. И вместо того, чтобы пальцы в чернилах держать или молиться, они как-то говорят, как будто глядя на похоронную процессию: «Таскать вам, не перетаскать». Владимир Кара-Мурза: Мы как раз уповаем на помощь американской стороны. И мы ничуть не иронизируем по отношению к ее неудачам. Слушаем Валерия Аркадьевича из города Королева. Здравствуйте. Слушатель: Добрый вечер. У меня вот какой вопрос. Совершенно непонятно заявление Виктора, что как бы армия не имеет права возмущаться и выказывать. Ну и что, что у нее есть оружие? Там нормальные ребята. И еще один момент – это для Кара-Мурзы. Вы знаете, желательно, чтобы на передаче выступали специалисты, а не обозреватели. Найдите профессиональных военпредов, к примеру, военных инженеров, которые непосредственно... Потому что это будет более-менее предметный разговор. А то ведь получается так, что мы замазываем все время. И история с «Курском» нам всем давно уже ясна. И фильм этот интересен, конечно, может быть, там есть и вымысел. Но то, что его утопили, и все об этом знают, кроме народа, детали... Владимир Кара-Мурза: Кстати, Валерий Аркадьевич, правду о гибели «Курска» как раз рассказали, прежде всего, журналисты, а никакие не военпреды и не официальные лица. Переадресую вопрос Виктору. Имеет ли право армия участвовать в российской политике? Виктор Литовкин: Нет, это законом запрещено. Поэтому не надо призывать людей нарушать закон – это, по меньшей мере, неприлично. А то, что военпреды должны... ну, ради Бога, если есть грамотные военпреды, и они готовы свое мнение высказать в эфире, телефоны известны – пожалуйста, я думаю, никто не откажется от их мнения. Но, к сожалению, сегодня... я журналист, и я тоже военный человек, я полковник, правда, в отставке уже, 10 лет как на пенсии, я обзвонил очень многих военных специалистов, и не все ответили на простые и прямые вопросы. Люди не хотят говорить, потому что трудно говорить, когда подобные катастрофы случаются регулярно, и после этих слов, после предложений, которые делают специалисты, ничего не меняется. Вот в чем беда. Владимир Кара-Мурза: Независимый военный эксперт Андрей Фролов напоминает, что терпящим бедствие морякам нужна срочная помощь. Андрей Фролов: У этого подводного батискафа практически исчерпались источники энергии собственные. Поэтому самостоятельно, видимо, какие-то маневры предпринимать он уже не может. Потому что, на мой взгляд, большую часть энергии он уже истратил, пытаясь выпутаться из этой ситуации. Но факт тот, что время уходит, и его очень немного в силу того, что семь человек на борту, а внутренний объем у него небольшой, и запаса воздуха там объективно надолго не хватит. Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от москвича Андрея. Слушатель: Добрый вечер, господа. Складывается такое впечатление из отрывочных сообщений вот этих высокопоставленных все-таки представителей флота по телевидению о том, что там никакой сетки-то рыболовной не было. Это господин Дыгало, как всегда, запустил пузырь для успокоения. С этой сеткой любой бы траулер, наверное, мог все это дело уже давно вытащить. Зацепились, конечно, за какую-то станцию, там довольно серьезные вещи. Вряд ли это было учебное погружение. Скорее всего, это был какой-то профилактический осмотр на предмет выявления неполадок в работе этой станции. Дело очень серьезное. И будем все молиться за спасение утопающих, если на то пошло. 60-тонный якорь, который держит эту станцию, если он очень прочно и хорошо связан с батискафом, то это дело довольно серьезное. Владимир Кара-Мурза: Кстати, как вы относитесь к результатам американских экспертиз расследования причин гибели «Курска», то, что американцы дольше других слышали стуки моряков? И это является сейчас основой исков адвокатов потерпевших. Виктор Литовкин: Я считаю, что история «Курска» должна быть полностью раскрыта, и люди должны знать, что произошло, для того чтобы эта история не повторилась. Но я не знаю точно содержание экспертизы, о которой вы говорите. Но то, что они слышали, безусловно, их подводные лодки были недалеко от этого места, и под водой звуки проходят очень свободно и даже усиливаются. Мы не вспоминали, что сейчас организована техническая связь с батискафом подводным. Это связь не голосовая, это связь перестукиванием, так скажем: на батискафе – при помощи кувалды, а на берегу – при помощи акустических приборов. И американцы, видимо, слышали то, что происходит на «Курске». Владимир Кара-Мурза: Но до сих пор не опубликована полностью записка капитан-лейтенанта Колесникова. Виктор Литовкин: Да, и она не опубликована, и вторая записка, которая была там найдена, тоже не опубликована. И много открытых вопросов по трагедии «Курска». Ну а главное, мы до сих пор не знаем, кто же виноват в этой трагедии. То, что там уволили чохом 13 офицеров высших Северного флота, некоторых из них перевели на очень престижные должности, это ни о чем пока не говорит. Владимир Кара-Мурза: Военный журналист Григорий Пасько, капитан второго ранга, считает, что с тех пор должностные лица не сдержали данных обещаний. Григорий Пасько: Одно из утверждений бывшего командующего Северным флотом после гибели «Курска» было то, что необходимо реформировать аварийно-спасательную службу нашего флота и заиметь, как он сказал, глубоководных водолазов и так далее. Сколько лет прошло после «Курска»? Водолазы, говорят, есть, но выясняется, что нет средств доставки этих водолазов. А я помню, что на моих глазах в «Дальзаводе» «умирал» последний спасательный подводный корабль, который назывался «Ленок». И уже тогда, а это было, ну, я не помню, лет, наверное, 10-15 тому назад, опытные моряки, офицеры, адмиралы в Штабе Тихоокеанского флота говорили о том, что надо этот ремонтировать сначала, строить новый спасательный «Ленок», и только потом распиливать на иголки вот этот старый. Виктор Литовкин: Григорий совершенно прав. Вот эти два батискафа, которые находились на спасателе, на судне, они были предназначены для «Ленка». Они входили в корпус «Ленка», он опускался на определенную глубину, они выходили из корпуса «Ленка», должны были пристыковываться к спасательному люку подводной лодки, откачивать воздух, открывать спасательный люк подводной лодки и эвакуировать оттуда моряков, потерпевших аварию, доставлять их на подводную лодку «Ленок», и опять возвращаться на аварийную подводную лодку. Но вот «Ленок» бросили на произвол судьбы, его не обслуживали, на это, как утверждали, нет денег. Порезали его на иголки. И другого никакого подобного корабля у нас до сих пор нет. Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из города Ельца от радиослушателя Евгения. Здравствуйте. Слушатель: Добрый вечер. Владимир, вы знаете, мне очень импонируют ваши передачи. Владимир Кара-Мурза: Слушаем ваш вопрос к Виктору Литовкину, нашему гостю. Слушатель: С Виктором я полностью согласен. И, действительно, он и некоторые другие очень здраво и очень правильно подходят к вопросу. Но у меня вопрос к вам. Почему большинство вот этих людей (их иначе, как кликушами, назвать нельзя) начинают, как говорится, сыпать пепел на волосы и кричать «караул!»? Владимир Кара-Мурза: Ну, как вы знаете, пять лет подряд этим никто не занимался, и вот опять клюнул жареный петух. Виктор Литовкин: И я должен сказать, что мы не кликушествуем, мы не топчемся как бы на беде, а мы пытаемся выяснить причины этой беды и пытаемся сделать какие-то предложения для того, чтобы подобные беды не повторялись. Вот единственная наша цель. А то, что мы посыпаем голову пеплом... ну, это зависит от того, кто и как оценивает эти предложения. Конечно, можно и так говорить, но от этого ведь ничего не меняется. Надо, чтобы что-то изменилось все-таки, чтобы у людей была возможность выходить в море, опускаться на глубину и возвращаться к своим семьям. Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Григория. Слушатель: Здравствуйте. Вот у меня такая реплика господину Литовкину. В известные мне медицинские, милицейские, а также военные учебные заведения – там конкурс бешеный. И не в зарплате, наверное, дело. Если они идут, то они, наверное, знают, сколько будут получать. Здесь надо глубже смотреть. Вы обозреватель, вы много этим занимаетесь. Вы не на рыбалку ходите на своей пенсии, а занимаете пост обозревателя. Надо как-то более глубоко анализировать. А вот известная мне, и вам, наверное, Власиха, где находится Управление ракетное, там такой бардак творится, преступность... Я не говорю, что занимаются преступлениями те, кто несет вахту, но преступность бешеная. А вроде бы охраняемая территория, и вроде бы самый центр управления. Так что здесь другие проблемы. Виктор Литовкин: Ну, я думаю, наш слушатель противоречит сам себе. То, что конкурс в училищах большой, это правда. Но вот сегодня Дыгало даже говорил о том, что в Училище подводного плавания после трагедии с «Курском» конкурс увеличился. Но он забыл сказать, что из четырех училищ осталось только одно, и конкурс, безусловно, тех людей, которые поступали в четыре училища, приходится на одно училище. Поэтому тут надо как бы всегда смотреть, что стоит за тем или иным утверждением. Но ведь и правда то, что более 30 процентов молодых лейтенантов, едва закончив училище, уходят в запас по тем или иным причинам. И главная причина – это неудовлетворенность своим социальным положением на воинской службе. И мы стоим перед серьезной проблемой, что в дальнейшем у нас не будет тех людей, которые вырастут в генералы, в адмиралы и будут потом управлять нашей армией. Это очень серьезная проблема. Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвичку Валентину. Здравствуйте. Слушатель: Добрый вечер. У меня такой вопрос. Когда случилось с «Курском», показывали по телевидению фильм коротенький – хоронили погибших моряков, которые из Рязани. И мать рассказывала, что сын, уходя, сказал ей, что «если что-то случиться с «Курском», нас спасать не будут». Мне это не дает покоя, и поэтому я решила позвонить. Что бы это могло означать? Владимир Кара-Мурза: Это не фильм был короткий, а это был сюжет в программе «Итоги». Ну, каждый по-своему уходил на флот. В основном были не из Рязани, а были из Ленинграда, из Курска самого. Виктор Литовкин: Да, были и из Курска самого, было много людей из разных мест. Из Севастополя были ребята. Так что экипаж был из самых разных городов России. Владимир Кара-Мурза: Но они как раз оказались правы, что их не спасали. Слушаем москвичку Людмилу Васильевну. Добрый вечер. Слушатель: Здравствуйте. Я не очень хорошо разбираюсь в этой тематике, но только хочу сказать, что вот эта тема, она, по-моему, уже каждый август поднимается. Вот уже боишься этого месяца – августа. Она нас опять ставит перед этими событиями неприятными. И еще я хотела бы сказать, что в прошлом году, по-моему, какой-то экипаж при Баренцевом море, ну, какую-то старую лодку они перевозили с одного места на другое – и тоже погибли. И как-то это прошло незаметно, как будто уже так и нужно. Об этом говорят, как о сводке погоды. Виктор Литовкин: Ну, лодка К-159 действительно на перегоне утонула, погибло 8 человек. Был осужден командующий Северным флотом, вы об этом знаете, об этом много писали. Правда, даже осужденный, условно наказанный, он теперь является советником министра обороны. У нас по закону нельзя призывать в армию мальчишку, который сидел в тюрьме, а вот адмирала, который имеет уголовное наказание, оказывается, можно оставлять на службе. Владимир Кара-Мурза: Военный обозреватель газеты «Известия» Дмитрий Литовкин, сын нашего сегодняшнего гостя, сожалеет об упущенном времени для спасательной операции. Дмитрий Литовкин: Только сегодня утром, хотя лодка затонула вчера, командование флотом признало, что ситуация вышла из-под контроля, и к обеду начало уже звать на помощь японцев, потом американцев, потому что собственных сил предотвратить это у нас нет. Зная ТТХ этого корабля, как бы автономность его пребывания под водой, если там находится только экипаж, который управляет этим кораблем, а это три человека, то он может находиться до 120 часов в подводном положении. Если на его борту находятся люди, ну, до 20 человек – это команда, которую он может поднять со дна, то это 10 часов. Вот и считайте, лодка уже практически двое суток на дне. Боюсь, что у нас повторяется история с «Курском», когда нам говорили, что «два дня, три дня, неделя», а потом оказалось, что и спасать некого. Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от Михаила из Новосибирска. Слушатель: Добрый вечер, господа. Господин Литовкин, насчет Сучкова вы абсолютно не правы. Он обвинен огульно. Это первое. Второе. На «Петре Первом» записаны были все стуки с «Курска», а когда скрыть это было от общественности просто уже невозможно, какое-то чудовище в лампасах заявило, что это был не установленный надводный корабль. Ну что на это можно еще сказать?.. Виктор Литовкин: По поводу Сучкова, ну, есть суд, если он огульно осужден, у него есть право обратиться в Верховный суд, в Президиум Верховного суда, вплоть до Страсбурга. Он же этого не делает, значит, он признал свою вину. Давайте не будем как бы подменять своими репликами правосудие. Я не считаю, что правосудие наше всегда абсолютно право и абсолютно справедливо, но если человек не возражает против приговора суда, значит, он с ним согласен. Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Петергофа от радиослушателя Евгения. Слушатель: У меня, может быть, немножко сумбурные вопросы. Начну с «Курска». Был в свое время записан навечно в состав экипажа «Курска» Герой Советского Союза, и так до сих пор не известно, был этот человек там или нет, однофамилец, азербайджанская фамилия у него. Владимир Кара-Мурза: Вы, наверное, имеете в виду, что там был специалист с военного завода, которого сначала считали террористом. Виктор Литовкин: Да-да, из Дагестана. Но этот человек не записан навечно в состав экипажа. Навечно записывают обычно человека, который погиб уже, и Героя. Он не мог находиться на «Курске». И потом, мне, например, не известно, что в список экипажа «Курска» был навечно зачислен Герой Советского Союза... Владимир Кара-Мурза: Нет, он имеет в виду просто этого специалиста... Виктор Литовкин: Дагестанца? Он там находился, и он погиб в первом отсеке. Владимир Кара-Мурза: Да, вместе со всеми. Слушаем москвича Муслима. Добрый вечер. Слушатель: Я вас приветствую. Я хочу обратиться к Литовкину. Скажите, пожалуйста, не пора ли восстановить Советский Союз? Виктор Литовкин: Только никто не знает, как это сделать. Владимир Кара-Мурза: Обозреватель интернет-издания «Ежедневный журнал» Александр Гольц настроен относительно итогов спасательной операции пессимистически. Александр Гольц: Недавно известный писатель Покровский написал очень язвительную статью в «Новой газете» о нашем подводном флоте, где сказал, что вообще-то лучше снабжать экипажи подводников ядом, чтобы их смерть была, по крайней мере, быстрой и не мучительной. Как ни печально, ничего, кроме яда, похоже, Россия предложить своим подводникам не может. Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от Ольги Васильевны из Санкт-Петербурга. Добрый вечер. Слушатель: Здравствуйте. Я хочу сказать, что у нас отношение не только к людям на море такое, а вообще бессовестное отношение даже там, где нужны самые простые средства спасения. Приезжает пожарная машина без воды, это в Гатчине, и люди гибнут там оттого, что нет ни то что каких-то сложных аппаратов, а нет элементарных вещей, элементарной заботы о людях. Виктор Литовкин: Ну, здесь нечего добавить. Я думаю, что пока у нас никто и ни за что отвечать не будет, такое будет продолжаться. Владимир Кара-Мурза: Слушаем Николая Петровича из Самары. Добрый вечер. Слушатель: Здравствуйте. Я хотел бы сказать, недавно выпущена книга «Красный прилив». Кто-нибудь ее читал? Вот там про «Курск» все написано. Взрыв перекиси водорода – это учебная торпеда, и все там взорвалось. Там даже по всем исследованиям полностью все эти тома написали подробно, и всех ознакомили. И все согласны. Причем это американский писатель написал. Он опросил клуб подводников – там все специалисты. Все исследовали, все известно. Теперь по поводу батискафа. Так он же сам должен спасать. И такое спасательное судно сейчас уже на всех четырех флотах имеется по одному экземпляру. Другое дело, что это само по себе спасательное судно, а его надо теперь само спасать. Вот и вся проблема. Виктор Литовкин: Ну, во-первых, не на всех флотах. Батискафов всего четыре, и флотов у нас тоже четыре, но два из них, как вы знаете, находятся на Тихоокеанском флоте. На Черном море нет такого батискафа. Есть на Севере один и на Балтике один. А то, что спасателей тоже иногда надо спасать, ну что делать, бывает и такое. Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от Елены Ивановны, радиослушательницы из Петербурга. Добрый вечер. Слушатель: Здравствуйте. Я вот что хочу сказать. Ведь аналогичная история происходила и с подводной лодкой «Комсомолец». Когда случилось несчастье, норвежцы предложили помощь свою, но наши все держали в тайне, чтобы никто и ничего не узнал. Давно уже известно, что в нашем государстве самое лживое правительство и самое лицемерное. И поэтому правды мы никогда не добьемся. И сейчас, если американцы не успеют подойти на помощь, этот батискаф будет затоплен. Виктор Литовкин: Ну, и американцы не успеют подойти на помощь, и японцы не успеют подойти на помощь. И даже если они подойдут на помощь, то существуют еще и технические проблемы – взаимодействие нашей техники и американской, японской техники. Это очень сложные проблемы. Конечно, вы правы в том, что мы должны наконец-то перейти от разговоров к конкретным делам. Мы уже сегодня вспоминали, что 30 лет назад в космосе было создано переходное кольцо, переходной шлюз, и мы теперь можем принимать американские космические корабли, а американские космические корабли могут стыковаться с нашей космической станцией, и мы можем оказать друг другу в крайней необходимости какую-то помощь. Вот такие же переходные кольца должны быть сделаны от подводных лодок американских к российским, а от российских – к американским, или к другим подводным лодкам, спасательным аппаратам. Но, к сожалению, за пять лет после «Курска», хотя такая работа ведется, ничего конкретно еще не сделано. Владимир Кара-Мурза: Слушаем Дмитрия из Курской области. Здравствуйте. Слушатель: Добрый вечер. У меня вот такой вопрос. Наши власть предержащие, адмиралы, вот они говорят: «Мы берем на себя ответственность». В чем эта ответственность заключается? Вот с должностей их снимают – хорошо. А если бы это были реальные уголовные сроки или какая-то ответственность серьезная, потому что судьбы людей от этого зависят, тогда бы было по уму и по совести. Спасибо. Виктор Литовкин: И так, и не совсем так. Конечно, ответственность взять на себя не трудно, ударить в грудь кулаком, но у людей еще должна быть техническая возможность на деле осуществить спасательные операции, и не допустить подобных трагедий, которые происходят, как с «Курском» произошла, как произошла с К-159, как сегодня происходит. Я очень надеюсь, что это не будет трагедией, а это будет аварией с батискафом АС-28. Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Александра Александровича. Добрый вечер. Слушатель: Здравствуйте. Я могу сказать утвердительно, что наше начальство во главе с президентом завралось. Владимир Кара-Мурза: Ну, пока президент, кстати, не выступил. Приходят сообщения, что операция спасательная продолжается. Виктор, как вы считаете, каковы шансы на спасение семи подводников? Виктор Литовкин: Они с каждым часом тают все больше и больше. Кончается кислород, кончается воздух. И если не поторопятся, если не предпримут все возможные и невозможные меры... Мне бы хотелось, чтобы люди остались живы. Надо помнить, что у них есть семьи, у них есть родители, у них есть дети, и не дай Бог еще новой трагедии в этих семьях. Владимир Кара-Мурза: Только что пришло сообщение «Интерфакса» о том, что в ближайший час начнется обследование терпящего бедствие батискафа аппаратом «Тайгер», который спустят с борта тральщика. Будем ждать сообщений о результатах. Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
