Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
 [25-10-00]
Америка голосуетВнешняя политикаВедущие - Ирина Лагунина и Владимир Абаринов. Ирина Лагунина: Как выяснилось в ходе вторых президентских дебатов, прошедших между кандидатами 11 октября – дебаты почти полностью были посвящены внешней политике – из 8 миротворческих операций за последние 20 лет, в которых участвовали или все еще участвую военнослужащие США, губернатор Буш не одобряет две, а вице-президент Гор – одну с половиной. Половину Гор оговорил: в Сомали операция многому научила. Большинство экспертов и аналитиков, тем не менее, считают, что одно из самых ярких различий в подходах республиканцев и демократов к внешней политике как раз и проявляется в миротворчестве. Республиканцы – за возвращение войск США на территорию США, демократы – за вовлеченность в процессы установления и поддержания мира в конфликтных точках. На практике это выражается в том, что губернатор Буш выступает за быстрые военные операции, но против того, что военнослужащие начинают заниматься послевоенным строительством общества, а вице-президент Гор отстаивает право Америки защищать демократические ценности и соблюдать обязательства, взятые перед союзниками США. Вторые президентские дебаты, губернатор Буш: Джордж Буш-младший: Не думаю, что надо использовать наши войска для так называемого строительства государств и наций. Думаю, американские войска должны воевать и побеждать. Думаю, их надо использовать для того, чтобы смещать диктаторов, когда это в наших интересах. Ирина Лагунина: Ответ на заявление кандидата от Республиканской партии. Кандидат от демократов, вице-президент Альберт Гор. Альберт Гор: За годы между первой и второй мировыми войнами наши военные, народ Соединенных Штатов получили хороший урок. Урок состоял в том, что после первой мировой войны мы от них отвернулись, оставили их на произвол судьбы. В этих государствах зародилась масса проблем, которые быстро переросли во вторую мировую войну. И, учитывая этот урок после великой победы во второй мировой войне, мы предложили, президент Трумэн предложил план Маршалла, мы начали строить там НАТО и другие структуры. Наши войска до сих пор в Европе. Так чем мы занимались во второй половине 40-х, в 50-е и 60-е годы? Мы занимались строительством наций. Владимир Абаринов: Повторю, однако, что из 8 миротворческих операций с участием американских военнослужащих Альберт Гор поддерживает 7, а Джордж Буш-младший – 6. Так насколько глубока разница в подходах к внешней политике у двух кандидатов на пост президента, и какие реальные внешнеполитические инициативы и шаги можно ожидать от каждого из них? Вопрос бывшему заместителю секретаря национального совета безопасности в администрации президента Никсона, бывшему заместителю Киссинджера, а ныне сотруднику вашингтонского института Брукингса Гельмуту Сонненфельду: Гельмут Сонненфельд: Прежде всего, исходя из того, что кандидаты говорят во время предвыборной кампании, трудно сделать вывод о том, какая внешняя политика последует, когда один из них придет к власти. Не хочу сказать, что они неправильно отражают или искажают свою внешнюю политику в своих заявлениях сейчас, просто они говорят о ней только в общих чертах, и сложно перевести эти слова в реальные внешнеполитические действия. Думаю, что в основе оба они – интернационалисты, и это применимо к разным направлениям политики, включая вопросы торговли и экономики в целом. Оба они привержены тем договорам и обязательствам, которые Соединенные Штаты взяли на себя в международных отношениях. На мой взгляд, что касается Альберта Гора, то он будет уделять больше внимания таким вопросам, как охрана окружающей среды, экология, здравоохранение. Повторяю, не знаю, какая часть предвыборных слов перейдет в реальную политику, но в предвыборной кампании Буша есть некоторые свидетельства того, что он может провести ряд изменений в области обороны Соединенных Штатов, особенно в области ядерных сил дальнего радиуса действия. Буш также дал понять, что ему не нравится партийный, политический подход к Китаю. Он больше видит в Китае просто соперника. Гор употребляет в отношении этой страны более традиционную лексику. Трудно сказать, как каждый из них будет относиться к России, и какова будет их реальная политика на российском направлении. Буш внес Россию в число своих претензий к нынешней администрации. Это, по его мнению, список упущенных возможностей. Но как конкретно он будет строить отношения с Россией? Посмотрим. У Гора был период работы в комиссии Гор-Черномырдин, он заключил ряд двусторонних отношений, причем в самых различных областях. Конечно, может быть, сам он не будет делать того, что делал в качестве вице- президента, но я не исключаю, что он попробует продолжить и развить эту политику. Впрочем, чтобы понять, какого рода отношения сейчас можно строить с Россией, им обоим еще придется подождать и посмотреть на господина Путина. И конечно, яркое различие в подходах к внешнеполитическим вопросам – это в вопросе об американских войсках, например, в Боснии. Буш склоняется к тому, чтобы через какое-то время, проведя предварительно переговоры с союзниками, американские войска оттуда вывести. А Гор, по крайней мере, в настоящий момент, хочет сохранить все так, как есть. Ирина Лагунина: Говорил Гельмут Сонненфельд, сотрудник вашингтонского института Брукингса. Вот как выглядят внешнеполитические программы обоих кандидатов на их официальных сайтах в Интернете. Губернатор Буш:
Вице-президент Гор:
Что стоит за этими списками внешнеполитических приоритетов кандидатов? Допустим, что на выборах в ноябре победит губернатор Буш. На каких внешнеполитических проблемах заострит внимание республиканская администрация? Говорит директор программы по контролю за оружием массового поражения фонда Карнеги Джозеф Чиринчионе: Джозеф Чиринчионе: Вопрос состоит не только в том, кто победит на выборах в Белый Дом. Вопрос – кто будет контролировать палату представителей Конгресса. Ведь основным в определении внешнеполитических приоритетов новой администрации будет баланс между президентом и конгрессом. Если губернатор Буш придет в Белый Дом, а демократы – в конгресс, что сейчас кажется вполне вероятным, то тогда противовес Бушу составит более либеральный законодательный орган. Это сочетание президента-республиканца и демократического Конгресса, как показывает предыдущий опыт, очень продуктивно с точки зрения контроля над вооружениями и укрепления режима нераспространения оружия массового поражения. Большинство из ныне существующих договоров были заключены именно при таком партийном сочетании. Я не исключаю, что в таком случае приоритетами внешней политики Буша будут следующие моменты. Он заверит наших союзников, что во внешней политике Соединенных Штатов есть преемственность. В ближневосточной политике или в политике по отношению к Китаю, например, у Буша нет особых расхождений с президентом Клинтоном. Губернатор также проведет стратегическую переоценку ядерных вооружений, на что уйдет 4-5 месяцев, а после этого, надо полагать (по крайней мере, так сейчас говорят его советники), он объявит о резком сокращении стратегических ядерных сил в одностороннем порядке – с нынешних шести до, возможно, полутора тысяч ядерных боеголовок. Он также обещал разместить полномасштабную систему противоракетной обороны. К сожалению, для губернатора Буша, размещать сейчас на самом деле нечего, и в ближайшие лет шесть ничего не предвидится. Самая большая перемена может произойти во взаимоотношениях с Россией. Администрация Клинтона уделяла американо-российским отношениям очень много внимания. Мне кажется, что у президента Буша интереса к России будет меньше. Приди он в Белый Дом, то повернет внимание в основном к Азии. А если конгресс будут контролировать республиканцы, то это придаст политике Буша еще больше агрессивности. Он, может быть, даже провел бы испытание новых видов оружия и тем самым вышел бы из моратория на ядерные испытания. Но ситуация беспрецедентна. У нас уже несколько десятилетий не было республиканского президента при одновременном республиканским большинстве в конгрессе. Последний пример – два года, когда у власти находился президент Эйзенхауэр. Поэтому что получится при таком сочетании, сейчас сказать очень трудно. Ирина Лагунина: Система противоракетной обороны, о которой говорил Джозеф Чиринчионе, - это последние разработки в области ПРО, когда ракета противника сбивается ракетой на ранней стадии траектории с помощью наведения со спутников и большого радара на Аляске. Из трех испытаний системы два оказались неудачными, и президент Клинтон отложил принятие окончательного решения о ее создании. А если президентом станет Альберт Гор. Будут ли какие-то перемены во внешней политике по сравнению с тем, что есть сейчас? Джозеф Чиринчионе, фонд Карнеги: Джозеф Чиринчионе: Если вице-президент станет президентом, то самая большая перемена, которую можно себе представить, это разрушение мертвого партийного противостояния, которое существует сейчас. Особенно если демократы будут контролировать нижнюю палату Конгресса. Самая большая проблема внешней политики Соединенных Штатов в последние четыре года состояла в том, что все мы в Вашингтоне были вовлечены в жесткую партийную войну. После попытки импичмента, лидирующая роль Соединенных Штатов в мире была заморожена. В таких условиях проводить внешнюю политику было очень сложно. После выборов, даже если будет избран Альберт Гор, и даже если республиканцы сохранят контроль над палатой представителей, все равно можно ожидать, что это противостояние прекратится. Президент будет свободен от того личного неприятия, с каким республиканцы относятся к президенту Клинтону. Я бы ожидал, что Гор попробует хотя бы оживить Всеобъемлющий договор о запрете на ядерные испытания и попытается еще раз представить его на рассмотрение конгресса. Нижняя палата отвергла его в сентябре. Он откроет переговоры по сокращению ядерных вооружений с Россией. К сожалению, он будет двигаться медленнее, чем Буш. Гор предпочитает дорогу переговоров, а она длиннее и на данный момент труднее. Он не будет спешить с национальной системой ПРО и попробует продолжить те внешнеполитические инициативы, которые предпринял президент Клинтон – Северная Корея, например. Не думаю, что он внесет и какие-то изменения в политику США по отношению к Китаю или на Ближнем Востоке. И еще, он давно лично вовлечен в американо- российские отношения. Мне кажется, он инвестирует немалую часть своих личных ресурсов и политического капитала и попытается улучшить американо- российские отношения. Владимир Абаринов: Джозеф Чиринчионе, фонд Карнеги. Сотрудник Национального совета безопасности в годы президента Никсона Гельмут Сонненфельд сказал, что обоим кандидатам придется еще посмотреть на президента Путина, прежде чем новая администрация США сможет определить свое отношение к России. Но разница в подходах к России уже сейчас ощущается. Работа вице-президента в комиссии Гор-Черномырдин сейчас стала предметом разбирательства Конгресса. В прессе появилась утечка информации о том, что в рамках комиссии Альберт Гор заключил соглашение, дающее Москве право продавать вооружения и военную технику Ирану и развивать одновременно с этим ограниченную ядерную программу. По американскому законодательству, которое тогда сенатор Альберт Гор сам предложил конгрессу, США за такое сотрудничество должны были наложить на Россию санкции. Может ли такое случиться, что это давление со стороны конгресса сейчас вынудит Гора быть даже более жестким по отношению к России, чем Буш? Гельмут Сонненфельд: Нынешняя администрация подписала очень много соглашений с Россией и предоставляет России очень много денег. Это касается демонтажа устаревших ракет, военно-морского оборудования и судов, покупки урана и так далее. Это очень важные программы, и Соединенные Штаты вовлечены в них довольно глубоко. Думается, Гор попытается продолжить тот же курс, может быть, даже расширит его. Но мне также кажется, что поскольку все эти программы были начаты во времена администрации Джорджа Буша- старшего, то и администрация Джорджа Буша- младшего их продолжит. Думаю, что Буш будет менее эмоциональным, более хладнокровным и конкретным в отношениях с Россией, - и будет менее риторичен. Ирина Лагунина: Если губернатор Буш станет президентом, сказал Гельмут Сонненфельд, он, скорее всего, не прервет начатых программ с Россией. Но публично и во время кампании Буш высказывается намного более жестко. На каких аспектах двусторонних отношений будет концентрировать внимание губернатор, стань он президентом. Джозеф Чиринчионе: Некоторые советники и помощники губернатора Буша говорят, что в последнее время мы были одержимы Россией. И им кажется, что лучший подход к американо-российским отношениям – посвящать меньше времени России. Так что самая большая перемена в политике будет состоять в том, что они заморозят переговорный процесс по сокращению стратегических ядерных вооружений. Республиканцы полагают, что этот договор мешает процессу сокращения ядерных вооружений, и в этом подходе есть определенный смысл. Они сократят ядерные боеголовки, но в одностороннем порядке и без договора – отчасти, чтобы сохранить за собой право на маневр. Если положение в мире ухудшится, то они будут вольны увеличить количество ядерных ракет без нарушения какого бы то ни было договора. Мне кажется, что основной интерес в России для республиканской администрации будет состоять в улучшении делового климата. Республиканцы будут поощрять Россию установить законность, чтобы зарубежные инвестиции могли приходить в страну более безопасно и более стабильно. Буш будет менее заинтересован во внутренней демократизации России и не станет подталкивать российское руководство в этом направлении. Помощники Буша говорят, что одна из ошибок администрации Клинтона состояла в том, что Клинтон концентрировал слишком много внимания на российском правительстве, тогда как они хотели бы сконцентрировать внимание на развитии гражданского общества – напрямую, минуя правительство, поддерживая местное предпринимательство, независимые организации, российских людей. Правда, они высказали такое намерение, но конкретного плана пока не представили. Владимир Абаринов: Согласен ли Гельмут Сонненфельд с предположением Джозефа Чиринчионе, что губернатор Буш в должности президента пойдет на односторонние шаги в области разоружения? Гельмут Сонненфельд: Мне не кажется, что этот процесс можно называть процессом разоружения. В окружении Буша есть люди, которые полагают, что наши ядерные запасы и средства доставки слишком велики и многочисленны, учитывая нынешнее положение в мире, и что было бы разумно сократить их вне зависимости от того, будет ли заключено соответствующее соглашение с Россией или нет. Я не называю это разоружением, я называю это приведением в соответствие с обстоятельствами. Договоры очень долго заключать и очень трудно ратифицировать в Сенате и, может быть, в Думе. И мне кажется, что в команде Буша есть люди, которые просто полагают, что вся эта юридическая работа не нужна, и если нам это оружие все равно требуется, то почему бы не разобрать его или не положить его на хранение. Ирина Лагунина: Но отношения с Россией и сокращение стратегических ядерных вооружений – далеко не вся внешняя политика. Вот как выглядят программные заявления кандидатов на пост президента. Губернатор Буш, 19 ноября 1999 года: Джордж Буш-младший: Задача первой необходимости для нас – обеспечить безопасность нашей страны. И в этой области и Россия, и Соединенные Штаты сталкиваются с новым, видоизменившимся миром. Вместо того, чтобы противостоять друг другу, мы противостоим наследию мертвой идеологической войны: тысячам ядерных боеголовок, которые – в случае с Россией – могут быть небезопасны. Вместе мы стоим перед растущей угрозой, исходящей от государств-изгоев, перед опасностью кражи ядерных материалов и случайного запуска ракеты. Все это требует новых стратегических взаимоотношений. Перед лицом общей угрозы со стороны государств-изгоев, может так случиться, что Россия присоединится к нам и нашим партнерам в вопросах общей противоракетной обороны. Но мы поставим ряд условий. Первое и самое главное: Россия должна оставить свою опасную привычку делиться ядерными технологиями. В сложной работе по нераспространению ядерного оружия всеобъемлющий договор о запрещении ядерных испытаний – не решение. Я сказал, что наша страна должна продлить мораторий на ядерные испытания, и я буду придерживаться этой политики. Но намного более важно сузить поставки ядерных материалов и средств доставки, сделав этот вопрос приоритетным в наших отношениях с Россией и с Китаем. Наше государство должно снизить дьявольскую притягательность этого оружия для государств-изгоев: создав национальную систему ПРО, мы сделаем ракеты бесполезными. Всеобъемлющий запрет на ядерные испытания не отвечает этим целям. Он не останавливает процесс распространения ядерного оружия, особенно среди государств-ренегатов. Этот договор нельзя проверить, его режим нельзя усилить, но при этом он не даст нам возможности обеспечить безопасность и надежность нашей защиты, если потребность в защите возникнет. Ирина Лагунина: Джордж Буш-младший, программная речь по внешней политике. Вице-президент Гор, 30 апреля 2000 года, Бостон: Альберт Гор: Сила Америки состоит не только в нашем оружии и технике, но и в самих американских идеалах. С того самого времени, как была принята конституция, Америка являет собой подтверждение принципа: самоуправление открывает вершины внутренних потенциалов человека, свобода и демократия позволяют людям делить друг с другом еще более широкий круг личной свободы, человеческого достоинства и опоры на свои собственные силы. Сейчас для нашей страны – время великих возможностей. Жизненный уровень повышается, а разрыв между бедными и богатыми впервые за 20 лет сокращается. Америка – мощный двигатель мировой экономики, поскольку мы выполнили обещания – сбалансировали бюджет, стали выплачивать внутренний национальный долг и приняли на себя роль поборника свободного рынка и экономического роста во всех странах. Мы переживаем не только удивительный период процветания, мы живем в удивительный момент истории. Мы – единственная сверхдержава. Мы сейчас – самая сильная основа мира и процветания, какую мир когда-либо знал. Но даже десятилетие после окончания «холодной войны», мы все еще слышим эхо старых споров. Кто-то полагает, что с падением старой советской империи нам больше нечего бояться в мире и надо резко снизить наш оборонный бюджет. Другие считают, что нам надо и впредь быть готовыми дать отпор угрозам «холодной войны», которых больше нет. Они не видят мир таким, каков он есть. Я думаю, обе стороны заперты в этом саморазрушительном споре по поводу ложных целей. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
