Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[23-12-00]
Итоги 2000-го годаГлавное событие 2000-го года. Часть первая >>> Программу ведет Савик Шустер: 2000-й год на самом деле начался в 1999-м - 31 декабря - неожиданным обращением к народу президента Бориса Ельцина. Борис Ельцин: Дорогие россияне!.. Сегодня я в последний раз обращаюсь к вам как президент России. Я принял решение. Долго и мучительно над ним размышлял. Сегодня, в последний день уходящего века, я ухожу в отставку... Я ухожу раньше положенного срока. Я понял, что мне необходимо это сделать. Россия должна войти в новое тысячелетие с новыми политиками, с новыми лицами, с новыми - умными, сильными, энергичными - людьми. Посмотрев, с какой надеждой и верой люди проголосовали на выборах в Думу за новое поколение политиков, я понял: главное дело своей жизни я сделал. Россия уже никогда не вернется в прошлое. Россия всегда теперь будет двигаться только вперед. И я не должен мешать этому естественному ходу истории... Сегодня, в этот необыкновенно важный для меня день, хочу сказать чуть больше личных своих слов, чем говорю обычно. Я хочу попросить у вас прощения. За то, что многие наши с вами мечты не сбылись. И то, что нам казалось просто, оказалось мучительно тяжело. Я прошу прощения за то, что не оправдал некоторых надежд тех людей, которые верили, что мы одним рывком, одним махом, одним знаком сможем перепрыгнуть из серого, застойного, тоталитарного прошлого в светлое, богатое, цивилизованное будущее. Я сам в это верил. Казалось, чуть поднатужимся и одним рывком все одолеем - рывком не получилось. В чем-то я оказался слишком наивным. Где-то проблемы оказались слишком сложными... Многие люди в это сложное время испытали потрясение. Но я хочу, чтобы вы знали. Я никогда этого не говорил, сегодня мне важно вам это сказать. Боль каждого из вас отзывалась болью во мне, в моем сердце. Бессонные ночи, мучительные переживания: что надо сделать, чтобы людям хотя бы чуточку, хотя бы немного жилось легче и лучше? Не было у меня более важной задачи. Я ухожу... В соответствии с Конституцией, уходя в отставку, я подписал указ о возложении обязанностей президента России на председателя правительства Владимира Владимировича Путина. В течение трех месяцев, в соответствии с Конституцией, он будет главой государства. А через три месяца, также в соответствии с Конституцией России, состоятся выборы президента. Я всегда был уверен в удивительной мудрости россиян. Поэтому не сомневаюсь, какой выбор вы сделаете в конце марта 2000-го года. Прощаясь, я хочу сказать каждому из вас: будьте счастливы! Вы заслужили счастье. Вы заслужили счастье и спокойствие. С Новым годом! С новым веком, дорогие мои! Савик Шустер: День отставки Бориса Ельцина, его "нисхождения с танка" был выбран чрезвычайно удачно людьми, готовившими это событие. Подавляющее большинство граждан, свыкшихся с броским клише: "Ельцин умрет президентом", - восприняло отставку как новогодний подарок. Впервые за многие годы у людей появились положительные ожидания, что называется "всплеск надежд". Об этом говорили и говорят социологи. Никто не обременял себя ни вопросом: как уговорили Ельцина сделать этот несвойственный его политической натуре шаг, ни вопросом: "Кто вы, преемник Владимир Путин"? Коллективное сознание, искаженное ложным представлением о вхождении в новое тысячелетие, гипнотизированное тремя нулями, возбужденное величием праздника, новость об отставке начало воспринимать где-то к концу января. А по-настоящему результаты ухода в отставку Бориса Ельцина и назначения Владимира Путина и.о. президента были осознаны в ночь с 26 на 27 марта. И даже не тем, что в первом туре президентских выборов победил Путин, что было относительно предсказуемо, а тем, что Путин и Зюганов вместе набрали более 80 процентов голосов. В ту ночь в московской редакции Радио Свобода состоялась дискуссия между потерпевшими поражение - кандидатом в президенты Григорием Явлинским и одним из лидеров СПС - Ириной Хакамадой. Григорий Явлинский: Я сделаю все для того, чтобы создать в России большую, серьезную и широкую демократическую оппозицию. И я буду протягивать руки всем, подведя черту под разногласиями. Пробным камнем будет отношение к такому путинско-зюгановскому режиму, который на самом деле представляет собой почти стопроцентную советскую модель. Ирина Хакамада: Как только произойдут жесткие шаги, которые будут нарушать права человека или свободу слова, и будет жесткое регулирование экономики, начнется формирование новой стратегической оппозиции, которая вовлечет в себя старых лидеров и привлечет новых, и будет находить материальную и финансовую поддержку. Для этого общество должно созреть. А в России все созревают только тогда, когда "получают по лицу". Когда получат, сразу же начнут объединяться. Пока власть еще непонятна, неизвестно, что она будет делать, и только "Яблоко" в состоянии штамповать режим Путина, как режим Зюганова, потому что это ниша, которую они заняли, Новый "продвинутый" электорат не хочет никаких штампов - ни оппозиционных, ни провластных. Он ждет действий, и по действиям будет формироваться. Григорий Явлинский: Мы - те, кто не желает ждать, пока мы получим по лицу. Второе - наши политические способности позволяют нам отличать одну политическую линию от другой не только на вкус, и теперь уже даже и не на запах, а просто по внешнему виду. Мы не можем присоединиться к тому, что совершенно неприемлемо. Ирина Хакамада говорила, с моей точки зрения, очень умно по многим позициями и сказала правильную вещь, Ну что же, у миллионов людей достаточно представлений и способностей оценить, что будет происходить, а остальным надо ждать удара по лицу или еще чего-то. К сожалению, по мере накопления всего этого у нас и будет расширяться политическая база. А дальше - это уже вопросы, связанные с тем, как в России сложиться вообще вся политическая ситуация, и куда она будет двигаться... Слова "оппозиция" бояться не надо. Это какой-то такой совершенно советский страх, все время бояться, что демократической оппозиции быть не может. Такая абсолютно райкомовская идея - что должна быть только такая оппозиция, что предлагайте, делайте, носите бревна, копайте канавы, стройте дороги, вообще, как в лагере - чего-то все время делайте... Не надо бояться этого слова, призываю всех понимать его содержание. Это слово означает, что у вас другой взгляд на вещи. Например, и.о. президента считает, что можно менять журналистов, мы считаем, что нет. Он, например, считает, что в Чечне возрождается российская армия, а мы считаем, что армия от того, что делает в Чечне просто разваливается окончательно, а мы теряем собственную государственность. Он считает, что можно в одни руки вручить 70 процентов российского алюминия, а мы считаем, что это делать нельзя, потому что есть такой закон... Ирина Хакамада: Я не люблю, когда мне дают по лицу, и я поддерживала Григория Алексеевича открыто и публично, и получила уже за это много красивых высказываний в мой адрес, но дело не этом. Мы все время впадаем в какую -то манию величия. Вот, Григорий Алексеевич сказал что-то хорошее Ирине Мицумовне, Ирина Мицумовна что-то сказала Борису Ефимовичу, тот что-то прошептал Анатолию Борисовичу, а электорат живет своей жизнью и голосует за Путина. Выборы показали, что по России в целом электорат СПС ушел к Путину - по Москве к Явлинскому, а по России в целом - к Путину. Если Москва - "отдельное государство", а Россия - истинная страна, то понятно, что хотят силы, хотят реванша, хотят не стоять на коленях, прощают жертвы и хотят, чтобы армия победила в Чечне, и хотят еще много другого, чего нашли в Путине. С этим нельзя не считаться. Если мы серьезная оппозиция, не внутри кабинета трех либералов, а в обществе, то она должна получить серьезные сигналы. Получит она их - да сформируется... Если мы увидим, что Налоговый кодекс убрал два-три налога, но ввел десять новых, - тогда начнет формироваться оппозиция среди мелкого и среднего капитала. Если одновременно позакрывают НТВ и вашу радиостанцию, тогда - все, понеслось, и не надо мучаться - сразу же возникнет оппозиция. Надо будет только лидерам договориться и не разбирать это поле между отдельными партиями. Григорий Явлинский: Я просто думаю, что не надо всего этого дожидаться. Когда это все произойдет, как вы сказали - не будет НТВ, Радио Свобода и еще чего-то, я просто не представляю себе, откуда вы будете сообщать все это всем остальным, тому самому электорату. Люди страдают, когда это случается. Если мы считаем себя ответственными людьми, то мы должны делать все необходимое, чтобы это не случилось. А остальное - электорат должен жить, а политики должны видеть возможные ухудшения жизни и противостоять им. Дожидаться всего этого - неправильно... Можно, конечно, менять всех - лидеров, партии, слова. Но суть от этого не меняется. От того, что наша позиция была именно такая, как была, и от тех реформ, которые мы проводили, мы сегодня получили 70 процентов избирателей, которые голосуют за советское отношение к жизни, которое демонстрируют Путин с Зюгановым на пару. Вот результаты 10 лет реформ - представитель КГБ назначен нашим президентом. Мы сами сидим на Радио Свобода, и вы говорите о том, что если НТВ и "Свободу" закроют - тогда мы будем протестовать?! Ирина Хакамада: Я выступала, например, в парламенте в защиту Бабицкого. При этом я надеюсь, что Путин будет проводить реформы. У меня одно другому не противоречит. Я нахожусь в нейтральной конструктивной оппозиции. Если Путин будет делать что надо, я его поддержу. Нет - буду критиковать. Но чтобы электорат ушел в оппозицию, оказывается, нужно заранее штамповать, внушать: "Путин - большевик. Путин - Зюганов. Путин - диктатура". "Он плох всегда и везде, потому что он нам не нравится"... А электорат мудрый. Он поддерживает Путина, потому что хочет увидеть действия. Дает карт-бланш, а потом смотрит. Повернуть это невозможно. Если мы будем кричать: "Вот, Путин плохой"! - штампуя его, мы сделаем только еще хуже. Григорий Явлинский: Я не хочу спорить, я просто хочу сказать, что определения, которые я даю Путину, я даю ему по следующим причинам: первая: он заплатил две тысячи жизней на Кавказе, назвав ситуацию там антитеррористической операцией, а фактически проведя войну, и довел там дело до партизанской войны. Второе: он передал управление Думой коммунистам, которые не победили на выборах. Третье - Путин активно защищает и поддерживает олигархов, передает крупным монополистам 70 процентов алюминия, например, я могу таких шагов назвать много. И вовсе не надо говорить, что кто-то кого-то штампует. Я просто перечисляю конкретные шаги. Для меня передача Думы Селезневу, а ее ведущих комитетов коммунистам представляет собой большую проблему, потому что дети учатся по учебникам, которые коммунисты производят в Комитете по образованию. Это - серьезная проблема. Мне, когда я говорю об этом, слышится, как он говорит, что есть "враги России"... Здесь нет никаких штампов. Савик Шустер: Ирина, а вот конкретно, если мы узнаем вдруг, что закрывают НТВ и закрывают "Свободу, и "Новую Газету", что реально можно будет сделать? Ирина Хакамада: Надо выходить на улицы с транспарантами и флагами. Устраивать голодовки. Делать все, что вот уже 150 лет делает оппозиция - она выходит на улицу... Савик Шустер: Интересно и показательно, что этот же вопрос я мог бы задать Ирине Хакамаде и Григорию Явлинскому и сегодня - 9 месяцев спустя. Президентской кампании по-настоящему не было. Было ясно, что человек из Кремля обладает такими возможностями, что ему не надо было предлагать никакой программы действий. Владимир Путин вообще ничего не говорил о своих намерениях. Грозный, стертый с лица земли, исчезновение нашего корреспондента Андрея Бабицкого, слава Богу, выжившего, в отличие от тысяч жителей города, стали для Путина не нуждающимися в пояснениях предвыборными лозунгами. Несомненно, Владимир Путин и его люди понимали, начиная с 31 декабря, что к ним перешла полнота власти в России, и на протяжении всего года они формировали новую государственную идеологию. "Новую", не в философском смысле, а в том смысле, что свою. О том, какой она вырисовывается, мы беседовали с одним из ведущих советников Кремля, главой Фонда Эффективной Политики Глебом Павловским. Глеб, "пиар" - сейчас в России очень популярное слово - "черный пиар", "белый пиар", всякий "пиар"... Вот что такое "пиар" в России сегодня? Глеб Павловский: Я думаю, что это - название вещи, реальности, о которой общество не имело представления, и поэтому ее окрестили первым попавшимся именем, звучным и иностранным. "Пиар" во всем мире - это просто "Public Relations" и он, вообще-то говоря, есть и в России тоже, но то, что у нас называют "пиаром" - это, в сущности, впервые, видимо, замеченное в этот момент обществом свое собственное состояние, что оно не вполне способно отвечать, не всегда отвечает за свои действия, а иногда поддается воздействию каких-то массовых мифов, стереотипов, клише, которыми кто-то как бы манипулирует. Под названием "пиара" как бы замеченное самими обществом состояние своей неполной вменяемости. А оно считало себя, скажем, последние 10 лет абсолютно сознательным и свободным. Вот эта вот травма и обозначена словом "пиар". Савик Шустер: Создается впечатление, что сейчас идет новое идеологическое измерение, то есть наполнение новым идеологическим содержанием нынешней власти. И слово "национал" несомненно - это показывает и война в Чечне, и отношение власти к Березовскому и Гусинскому, и поездки президента - они говорят об очень многом, но вторая часть еще непонятна - "национал - что-то" - может быть, "-большевизм", судя по гимну, может быть, что-то еще. Вы, как человек, который все же занимается не столько "пиаром", сколько идеологией - не опасаетесь ли вы, что вы в итоге станете жертвой этой новой идеологии? Глеб Павловский: Живя в России, надо быть вообще всегда готовым к любому повороту исторического процесса. Иначе лучше здесь не жить. Когда-то один человек, когда он был буддистом - очень давно, когда я еще был хиппи, сказал мне: "Россия - замечательное место для нас - буддистов. Нигде, как в России не понимаешь бренности земного странствования - это очень полезный для буддиста опыт". Он, кстати, кончил традиционным для России способом - в тюрьме. Вопрос здесь не в идеологии, а вопрос в том, что общество еще в конце 80-х годов оказалось не готовым к тому, что будет означать для него реальное крушение тоталитарного строя. Надо сказать, что антитоталитарная идеология ХХ века и литература, через которую я прошел, она очень хорошо описывала состояние, но не описывала выход из него, особенно - массовый выход. Индивидуальный - да, массовый - нет. Мы знали, например, что из тоталитарного общества выходит тот народ, которым тут же могут овладеть снова с помощью тех или иных технологий старые силы. И, в сущности, мы переживаем этот выход. И пока общество только повторяет свои собственные, возникшие в том или ином ряду, в том или ином сне старые слова - "фашизм", "коммунизм" и так далее. Тут уже нет, на самом деле, ни фашизма, ни коммунизма, но есть ужасное и очень опасное для развития демократии месиво всех старых страхов, переживаний, слов, заимствованных абсолютно из всех эпох русской истории. Путин - фигура, я бы сказал - переходная, и ему приходится решать и задачи конца революции, и доделывать то, что революция не доделала. Поэтому он оказывается в таком странном положении, когда он должен выращивать одновременно государство и оппозицию. Честно говоря, я хотел бы, чтобы вторым делом занялось бы само общество. Но вместо этого оно предпочитает мастерить словесную фронду из остатков каких-то старых воспоминаний и слов, правозащитной идеологии, которую, мне искренне жаль, когда ей пользуется Борис Абрамович Березовский, который, строго говоря, никак абсолютно не интересуется данной культурой и традицией... Это все как бы дефицит. Поэтому мы должны быть готовы к тому, что на пустые места будут выходить самые разные силы и бороться между собой. Это и есть политический вопрос. Если общество готово себя отстаивать, я думаю, оно себя отстоит. Позиция Путина здесь, в общем, определена в его заявлениях - он действительно искренне хочет построить свободное государство, которого не было никогда на российской земле. С его точки зрения это будет та самая национальная Россия, национальная держава, которая не будет уже империей - он об этом много раз говорил, и это его искренняя позиция. Он не хочет создавать империю. И именно поэтому он создает национальное гражданское государство. Савик Шустер: Глеб Павловский видит в президенте Путине созидателя современного государства российского, отказавшегося от имперской идеи. Однако, у многих вызывает опасения насаждаемый Кремлем национализм - не здоровый патриотизм, а именно шовинистический подход ко всему не русскому. Рождается "национал-что-то". "Что"? - спросил я у ректора Российского государственного гуманитарного университета Юрия Афанасьева. Юрий Афанасьев: Вот одним каким-то словом это и не определишь. Потому что здесь национал-большевизм есть и национал-шовинизм, есть и то, что можно было бы определить как имперские амбиции на пустом месте - этот мотив - он все-таки срабатывает, потому что это скорее это все-таки не рациональное, а необдуманное, какой-то прорыв настроений... Ну, в конце концов, люди думают: "Ну что же мы, неужели же мы до такой степени"? И вот на этом настроении пытаются сейчас работать. Это не только Чечня. Возьмите наши внешнеполитические предпочтения, посмотрите, например, на карту путешествий нашего президента. Ведь это тоже о чем-то говорит. Вот это "национал - что-то" становится, мне кажется, вполне реальной нашей повседневностью, и в то же время, этот национализм является, как мне кажется, угрозой. Он может заслонить глаза и завести совсем не туда, куда хотелось бы. Савик Шустер: Гибель подводной лодки "Курск" стала для очень многих в стране и мире главной трагедий года. 12 августа во время учений в Баренцевом море "Курск" не вышел на связь. Только 2 дня спустя командование флота сообщило о том, что "лодка в результате аварии легла на дно". Тему ведет корреспондент Радио Свобода в Мурманске Андрей Королев: Андрей Королев: Хронику трагедии атомохода "Курск" мурманские наблюдатели, особенно из числа подводников, давно уже назвали "хроникой лжи и бесстыдства властей". Недомолвки, разночтения, уход от ответственных заявлений по поводу положения экипажа, ссылки на связь с подводниками посредством перестуков лишь добавляли внимательным наблюдателям и экспертам уверенности в том, что "Курск" мертв. Невнятные, маловразумительные, изумляющие всех специалистов без исключения попытки исследовать место аварии атомохода при помощи оказавшихся бесполезными спускаемых аппаратов "Приз" и "Колокол", кажется, окончательно убедили общественность в том, что ни о какой спасательной операции речь не ведется - флот не просто не готов принять гибель флагмана подводного флота за данность, но он не может со всей ответственностью объявить об этом миру, или хотя бы собственному Верховному Главнокомандующему - президенту. В этом смысле примечательна фраза Владимира Путина, оброненная им на встрече с родственниками подводников в поселке Видяево: "Действительно, военные считали, что у них в руках есть все средства спасения, так как лодка сразу конструировалась с ними, и оба этих аппарата на Северном Флоте", - сказал тогда Владимир Путин. А аппаратов, которые имел в виду Верховный Главнокомандующий, ни на Северном, ни на других флотах не оказалось. Позже специалисты Северодвинского завода "Севмашпредприятие", на котором строились "Курск" и лодки аналогичного класса, признают, что таких аппаратов не существует по определению. Подлодки в России строятся без расчета на их спасение. Знают об этом даже жены подводников. Вдова мичмана Олега Трояна Алла: Алла Троян: Вы знаете, как у нас создан флот? Лодку создали, а обезопасить ее - спасательные средства - а их нет... То есть, как говорят, подводник сам себя должен спасать... Жены, у которых мужья служат на действующих лодках... отправляют своих мужей как на смерть какую-то...Представляете?.. Андрей Королев: Отчасти заявление Аллы Троян опровергли норвежские водолазы, которые 21 августа сумели открыть люк девятого отсека, за несколько часов сделав то, что российским военным не удавалось в течение девяти суток. Совершенно очевидно, что норвежские и британские спасатели, работавшие на "Курске", работали с целым рядом бюрократических проблем, а также с откровенной ложью. Такое мнение высказал норвежский вице-адмирал Инар Скорген, руководивший операцией с норвежской стороны. Многократно повторявшиеся утверждения о том, что на дне моря сильное течение и низкая видимость, оказались, как сказал норвежский адмирал, не соответствующими действительности. 23 августа в поселок Видяево под покровом ночи прибыл президент России Владимир Путин, итогом трехчасовой встречи которого с родственниками погибших моряков стала отмена траурных мероприятий в этом военном гарнизоне. Тогда - 23 августа, комментировавшими встречу президента с родственниками журналистами была упущена существенная деталь. Говоря о времени трагедии Путин заявил, что по докладу министра обороны России маршала Сергеева контакт с лодкой был утрачен 12 августа в 23 часа по московскому времени. Но еще два дня после выступления главнокомандующего в выступлениях официальных лиц звучала дата 13 августа. Этот момент существенен еще и потому что разница между взрывами на лодке и ее обнаружением составляла 5 часов 30 минут - я руководствуюсь данными, которые излагал Владимир Путин, ссылаясь на доклад министра обороны. Для чего военным потребовалась погрешность в 5, 5 часов - до сих пор это остается загадкой. Тем более, что в действительности взрывы произошли 12 августа в 11 часов по московскому времени, то есть, до полудня. Возможно, именно этих часов оказалось достаточно, чтобы разработать около двух десятков версий, не утруждая себя заботами о доказательствах. Первые версии прозвучали еще 14 августа в понедельник, когда стало ясно, что ситуация с подлодкой куда драматичней, чем она описывалась устами начальника пресс-службы ВМФ Игоря Дыгало. Но лишь спустя сутки командующий Северным Флотом адмирал Вячеслав Попов осторожно намекнул о возможном столкновении "Курска" с неопознанным подводным объектом. Затем еще почти трое суток речь велась лишь об "объекте". Но по мере того, как стали отпадать самые невероятные предположения, версия об иностранной подлодке стала набирать рейтинг в военных кругах. Миру демонстрировались вмятины между первым и вторым отсеками, следовали заявления о том, что в районе залегания "Курска" обнаружены фрагменты ограждения рубки, принадлежащей английской подлодке. Много позже, уже в конце ноября, командующий Северным Флотом адмирал Попов заявил, что в момент катастрофы АПЛ "Курск" в том же районе Баренцева моря был зафиксирован сигнал SOS, который подавала иностранная подлодка. Никаких других косвенных доказательств не приводится, Впрочем, похоже, адмирал Попов для себя уже определил виновных: Вячеслав Попов: Те, кто на беде и человеческом горе пытался подорвать основы единства народов России, унизить Военно-Морской Флот - не добились своих целей... Андрей Королев: Не называя конкретных виновных, адмирал ведет наступление на всех, кто, по его мнению, излишне рьяно пытается влиять на ситуацию. И, разумеется, в первую очередь, это пресса и иностранные наблюдатели, подвергающие сомнению, то, что российские власти назвали позицией. Это означает, что в Кремле версия о столкновении считается не только основной, но и кажется единственной. Еще более странно то, что версия о столкновении была названа позицией после того, как была закончена октябрьская операция по подъему тел 12 подводников. Военные явно возлагали надежды на эту операцию, не без оснований полгая, что внутри подлодки могут оказаться свидетельства аварии. Первым таким свидетельством начальник штаба Северного Флота контр-адмирал Михаил Моцак попытался обозначить записку, найденную в кармане капитан-лейтенанта Дмитрия Колесникова. Тезис подчиненного моментально подхватил главком ВМФ Куроедов, заявивший на встрече с женами подводников, что в служебной части записки имеются данные о причинах аварии. Правда, затем попавшего в неловкое положение главкома поправил адмирал Попов, сообщивший в прессе, что ничего подобного в записке нет - она содержит лишь данные о количестве подводников в девятом отсеке - убежище, и указывает на дату и время аварии; другая же часть записки адресована близким моряка и не может быть разглашена. Вторая же записка, найденная в обследованном российскими водолазами девятом отсеке, и вовсе указывала на то, что часть экипажа оставалась в живых, по меньшей мере, трое суток, так как датирована она 15 августа, что признал Илья Клебанов. Между тем, по признанию российских властей, в том числе и президента, первые предложения о помощи со стороны иностранных государств последовали еще в понедельник 14 августа. Но, как выяснилось, в тот момент они даже не рассматривались. Через 4 дня после окончания второй операции в ЦКБ "Рубин" поездом в режиме строжайшей секретности были доставлены фрагменты корпуса лодки, вырезанные из второго отсека - того самого, где находился командный пункт корабля. Не исключено, что данные фрагменты могут являться частью так называемого "технологического отверстия", вырезанного во втором отсеке для проникновения туда водолазов. Это, в свою очередь, не исключает того, что в скором времени общественности предоставят некие документы, которые подтвердят утверждения российских властей, отстаивающих версию о столкновении с иностранной подлодкой, и тогда третья операция по подъему самого "Курска", назначенная на лето 2001-го года, станет попросту ненужной. Савик Шустер: Из трагедии "Курска" Кремль извлек очень важный для себя урок: информацию на первом канале - ОРТ, надо контролировать. А борьба за НТВ уже была открытой, поскольку началась она арестом главы холдинга "Медиа-Мост" Владимира Гусинского. Кто стоял за этим арестом? На этот вопрос так в те дни ответил первый заместитель Гусинского Игорь Малашенко: Игорь Малашенко: С нашей точки зрения, работа телекомпании НТВ и других средств массовой информации "Медиа-Моста" вызвала крайний гнев, злость, бешенство (называйте, как хотите), прежде всего, у руководителей некоторых силовых органов. Это, прежде всего, Федеральная Служба Безопасности. И мне не раз и не два приходилось слышать предостережения или уведомления о том, что... Например, после программы НТВ, посвященной несостоявшемуся взрыву в Рязани, некоторые руководители ФСБ объявили, что телекомпания НТВ, в широком смысле слова, вне закона, по ту сторону добра и зла, так сказать. Я думаю, что это, разумеется, - руководитель ФСБ Патрушев, который, вообще-то, в любом цивилизованном обществе после истории в Рязани вынужден был бы просто уйти в отставку. Не в России, к сожалению. Его заместитель, генерал Заостровцев, который отвечает за экономическую контрразведку и, по нашим данным, является одним из главных координаторов или "двигателей" той войны, которая сегодня ведется против "Медиа-Моста"... Наверное, там есть другие люди. Я честно скажу, что их имен я просто не знаю. Это - высокопоставленные сотрудники Генеральной прокуратуры. Ситуация с исполняющим обязанности прокурора Устиновым понятна. Он находится в "подвешенном состоянии". Он очень хочет избавиться от приставки "и.о." и стать Генеральным прокурором. Ради этого он готов, как мы видели, очень на многое... Генеральная прокуратура принимала самое деятельное участие в операции. Было задействовано порядка шестнадцати следователей по особо важным делам, которым пришлось побросать те дела, которые они ведут, и заниматься, в общем-то, всякой сущей ерундой, вроде изъятия уставных документов нашей Интернет-компании. Это - заместители господина Устинова. Например, господин Кехлеров, в отношении которого, как и в отношении упомянутого Заостровцева, газета "Сегодня" вела журналистское расследование... Разумеется, эта операция не могла состояться без санкции сверху. Александр Волошин на протяжении последнего года не скрывал своего желания расправиться с "Медиа-Мостом" и его средствами массовой информации. Я думаю, что он принимал деятельное участие в обсуждении и подготовке этого дела. Ну, и, наконец, я лично субъективно уверен, зная нравы, которые царят у наших силовиков, и их стремление "прокладываться" по каждому поводу (тем более, по такому), я думаю, что в той или иной форме эта операция была санкционирована президентом. Савик Шустер: Осенью Кремль уже боролся на двух фронтах - за НТВ и ОРТ. С Гусинским и Березовским. Тему ведет телевизионный обозреватель Радио Свобода Анна Качкаева: Анна Качкаева: Осенью 2000-го года консультант президента Владимира Путина Глеб Павловский провозгласил "крушение СМИ демократической республики и закат эры олигархов". В этой фразе политического технолога в утрированной форме выражена сущность изменений, которые произошли в сфере массовой информации после Ельцина. Сегодня ясно, что демократические СМИ и так называемые олигархи заложили основы информационного бизнеса и во многом способствовали утверждению информационного плюрализма. Другое дело, что медиа - владельцы конвертировали деньги во власть, а свое политическое влияние переводили обратно в деньги. Заметьте, что власть такое положение дел до поры до времени устраивало. Власть охотно пользовалась услугами магнатов вплоть до 2000-го года. Правда, между Борисом Березовским и Владимиром Гусинским всегда была существенная разница. Березовский - в первую очередь - политический игрок. Он так и не сумел создать реальную информационную империю. Как показали осенне-зимние события вокруг ОРТ, Березовскому, по сути, все это время разрешали арендовать главную государственную кнопку страны. А когда необходимость в услугах Березовского отпала, его просто технологично отодвинули и от процесса управления, и от возможности влиять на информационную политику первого канала. Полугосударственная форма собственности ОРТ на практике оказалась мифом. На самом деле, главный канал страны всегда оставался, и, по-прежнему, остается рычагом политического влияния власти. Не зависимо от того, кто становится хозяином Кремля. История Владимира Гусинского - сложнее и драматичнее. Не случайно, информационный бизнес Гусинского всегда признавался специалистами профильным бизнесом. Гусинский создал не только влиятельную негосударственную информационную силу в сфере публичной политики. Его холдинг существенно изменил рынок российских СМИ. Вот почему, несмотря на долги и иски, продажа акций НТВ и других кампаний "Медиа-Моста" есть признание профессиональной состоятельности бизнеса Гусинского и его экономической привлекательности. "Пресса должна знать свое место". В этой незамысловатой формуле выражено отношение власти к прессе в России времен Владимира Путина. Причем, снижение доверия к СМИ происходит на фоне очевидного разочарования многих россиян в западных ценностях вообще и в идее свободы прессы в частности. Смена власти в Кремле разделила журналистское сообщество на два противоборствующих лагеря - на "новых государственников" и на "сторонников старой демократии и либеральных ценностей". Оба эти лагеря оценивают перемены в общественной сфере, образно говоря, из окопов. Общество реагирует недоверием и цинизмом. Можно на примерах проследить, как изменилось отношение к прессе в российском обществе в уходящем году. Зимой 2000-го года некоторые СМИ и журналисты, не согласные с позицией Кремля по войне в Чечне, стали символом измены. Государственные чиновники назвали их "врагами Родины". Совсем неоднозначно отреагировало и патриотично настроенное население. Летом 2000-го, после спец операций в "Медиа-Мосте" и ареста Владимира Гусинского, характеристики в адрес журналистов, не согласных с действиями властей, сменились с враждебных на презрительные. Теперь "пособников чеченцев" и "врагов Родины" стали называть "продажными журналюгами" и "внутренними эмигрантами". К концу 2000-го года в политический обиход вошло чрезвычайно удобное объяснение многих российских бед. "Во всем виновата пресса", - голоса чиновников, державников и охранителей традиционных ценностей слились в единый хор. Губернатор Приморья обвинил центральные каналы в злонамеренном показе замерзающего региона. Глава Русской Православной Церкви заявил, что СМИ виноваты в пропаганде наркотиков. Юристы и священники обвинили государственный канал в безнравственности за обсуждение темы детской порнографии. Это лишь частные примеры наметившейся тенденции: пресса, смеющая критиковать власть - вредна, пресса, решившая обсуждать неприятные социальные темы - безнравственна. Следующее умозаключение в этой логической цепочке вполне может звучать и так: если оппозиционная пресса не лояльна государству, то лучше пусть ее не будет. Не случайно в последние месяцы со страниц газет и экранов телевизоров звучат призывы к цензуре и к ограничению доступа к информации. Пример - жесткая, а порой действительно истеричная дискуссия вокруг гибели подводной лодки "Курск". Аргументы многих читателей и зрителей были такими: о трагедии иногда лучше не знать и патриотичнее не рассказывать. "Страна оцепенела", - с грустью заметил недавно один мой коллега. "За каждой революцией следует реставрация", - добавил другой - историк по образованию. "Закон в России действует избирательно: его можно применять или не применять. Выбор зависит от власти", - подвел итог знакомый политолог... От себя добавлю: политические факторы по-прежнему оказывают решающее воздействие на информационный рынок России. Вот почему этот рынок слаб, вот почему усиление государственного влияния на СМИ будет возрастать. Вот почему судьба НТВ и Владимира Гусинского туманна. Любопытно, что одним из знаковых событий уходящего года стало появление благословленного Кремлем Интернет-сайта Strana.RU. Под старый гимн и державную риторику в России утверждается система новых отношений на рынке СМИ, в которой все субъекты этого рынка должны действовать в рамках условной корпорации "Россия". В ней вовсе не исключается развитие рынка и обогащение его участников, присутствие иностранцев, конкуренция же даже приветствуется. Но одновременно предусматривается, что власть будет жестко присматривать за рынком прессы. И успех на этом рынке во многом будет зависеть от политической лояльности новому курсу. Савик Шустер: Интересно, что 31 декабря - в день ухода в отставку Бориса Ельцина - выступая на Радио Свобода Борис Березовский сказал в интервью со мной: "Вы проиграли". Надо признаться, я не понял смысла этой фразы... ... Савик Шустер: Господин Березовский, спешное решение, которое было принято в последний день года - не является ли оно отражением неуверенности, того, что ждать нельзя, и каждый день - потерянный день - я имею в виду неуверенность в завтрашнем дне всего окружения президента, и что вот "или сейчас или никогда, потому что до июня не дотянут"? Борис Березовский: Мне кажется, что ваш вопрос говорит о неуверенности той команды, которую в последнее время представляете вы, поскольку вы, действительно, живете в мире виртуальной реальности, извините. Но я просто знаю уже конкретные интересы той группы, которую вы представляете... Савик Шустер: Меня зовут Савик Шустер, я директор Московской Редакции Радио Свобода. Какую команду я еще могу представлять? Борис Березовский: Я еще раз хочу повторить: да, получилось так, что были как минимум две разные команды - одни верили в то, что основы, которые изложил Ельцин, правильные. А другие говорили, что это - коррумпированное, мафиозное государство, которое создала "семья"; я обращаюсь к вам, как к представителю той команды, которая говорила про "семью" и прочее. Я с этим был не согласен с самого начала и хочу сказать, что сегодня есть точное подтверждение того, что позиция других была неверна, в оценке того, что, мол, не будет в России парламентских и президентских выборов вовремя, что Ельцин никогда не уступит власть. А сегодня он доказал, что он реально первый демократически избранный президент, решивший демократическим путем передать свое правление другому президенту. Савик Шустер: А 14 ноября в заявлении для печати Борис Березовский сообщил: "Сегодня я принял тяжелое решение - не возвращаться на допрос в Россию. Я решился на этот шаг в связи с постоянно усиливающимся давлением на меня власти и лично Президента Путина. По существу меня вынуждают выбирать - стать политзаключенным или политэмигрантом". Вот так... Быстро течет история... Другие материалы за ближайшие дни:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
